Клинок ночи

Тот никогда не рассказывал о своих тренировках и о том, что означают его движения. Рю сгорал от желания спросить, но поведение Шигеру сдерживало его. Он был человеком закрытым и тихим – таким, которого не стоит беспокоить, каким бы важным ни был твой вопрос. Но невозможность расспросить его подстегивала воображение Рю. Учитывая увиденное, он был уверен, что Шигеру может уничтожить целую армию в одиночку. Иногда, чтобы отвлечься от бесконечной ходьбы, он представлял себе армию за следующим подъемом. Его воображение рисовало яркие сцены сражений, из которых Шигеру выходил победителем.

К его разочарованию, опасность так и не появлялась. А если и возникала, то Рю был недостаточно взрослым, чтобы ее распознать. Все, что он знал, – это то, что в компании Шигеру он чувствовал себя в безопасности, даже от воображаемых армий. Он не беспокоился ни о еде, ни о разбойниках, ни о других опасностях пути, которые внушали ему родители. Его юному уму казалось, что Шигеру не может сделать чего-то неправильного.

Это впечатление только усиливалось от разговоров, которые вел Шигеру. Он был молчалив, но когда говорил, то использовал образы, которые Рю не мог переварить. Он говорил так, словно не был уверен, что ему следует сказать дальше. Казалось, он никогда не разговаривал с детьми. На пятое утро их путешествия Шигеру произнес:

– Наши жизни подобны воде, бесконечно текущей вперед в потоках времени. Когда мы сталкиваемся с чем-то неожиданным, наш лучший выбор – обойти препятствие.

Затем он посмотрел на Рю так, словно ждал ответа. Тот, не сумев разгадать смысл слов Шигеру, с энтузиазмом закивал, надеясь, что так покажется, что он все понял. С его родителями это часто срабатывало. Шигеру одарил его знающей улыбкой и оставил эту тему. Не понимая этих слов, Рю повторял их про себя снова и снова, запоминая. Он был уверен, что в них есть мудрость, и хотел однажды понять их.

Дни проходили в рутине, к которой Рю вскоре привык. Они шли весь день в одном и том же темпе, останавливаясь лишь к закату. Они избегали городов и ели на ходу. Когда солнце начинало опускаться, Шигеру объявлял привал. Если они оказывались рядом с деревьями или кустарником, то разводили небольшой костер. В противном случае они просто усаживались, ели и засыпали к тому времени, когда солнце опускалось за горизонт.

Рю вполне устраивало молчание. Мальчик считал, что Шигеру не любит разговаривать и это нормально. Как ни старался, он не мог перестать думать о том, что произошло, но и не мог заставить себя заговорить об этом. Сцены повторялись в его голове снова и снова, и страх перед видениями нарастал. Но потом он смотрел на Шигеру, и страх сменялся злостью. Злостью на самого себя. Он должен был сделать больше, защитить своих родителей, особенно мать. Он представлял, как берет в руки меч и убивает бандитов. Но каждый раз он вспоминал о том, что случилось с сыном купца. Он сам видел, что бывает с мальчишками, возомнившими себя воинами. Рю верил, что купеческий сын умер достойной смертью и сейчас отдыхает со своими родителями в загробном мире. Мальчик временами задумывался, не лучше ли было бы ему тоже умереть.

После еще трех дней пути его мысли снова потекли в другом направлении, сменившись утешительными размышлениями о Шигеру и будущем. Он понял, что многому научился у него, просто путешествуя с ним. Часто они останавливались и Шигеру указывал на что-нибудь интересное в месте, через которое они проходили. Это было начало обучения Рю под руководством Шигеру, но также это было началом его исцеления. Он узнавал, что в мире есть нечто большее, чем смерть.

Шигеру показывал на цветок, который, если его пожевать, быстро избавлял от болей. Он умел предсказать, где появятся животные, до того, как Рю мог их увидеть. И, довольные, они вдвоем подкрадывались к ничего не подозревающим оленям. Поначалу у них ничего не получалось. Рю не мог двигаться беззвучно, как Шигеру, но к тому времени, когда они добрались до хижины Шигеру, Рю успевал пройти шагов двадцать, прежде чем олень вздрагивал. Это было одно из самых веселых занятий в его жизни. Ему нравилось двигаться бесшумно, но даже если он мог подкрасться к оленю, до Шигеру ему было далеко.

Рю осознал, что Шигеру знает целый мир, о существовании которого он даже не подозревал. Нечто большее, чем просто растения и животные. Шигеру знал циклы движения звезд, а по ночам рассказывал истории о созвездиях. Рю слышал некоторые от своего отца, но рассказы Шигеру отличались от них. Это были истории о потерях и героических поступках, о надежде, что важнее жизни. Даже созвездия, на которые он указывал, были другими. Когда Рю спросил, почему он не слышал ничего подобного раньше, Шигеру ответил, что это древние истории, которых больше не рассказывают в Трех Королевствах.

Когда Шигеру говорил что-то подобное, Рю задавался вопросом, куда они направляются. Мужчина часто говорил о Трех Королевствах так, будто на них все не заканчивалось. Рю никогда не слышал ни о каком другом месте, кроме Трех Королевств. Рю вспомнил о фруктах, которые были у Шигеру. Неужели они покидают Королевства?

По мере того как они шли, окружающие их пейзажи начали меняться. Рю вырос на ферме и хорошо знал землю вокруг. Поездка в Нью-Хейвен была самым долгим его путешествием, но земля там была та же: холмистые равнины, которые простирались кругом, насколько хватало глаз. Юный ум Рю воображал, что все Южное королевство одинаково, но оказалось, что он ошибался. На равнинах стали появляться редкие деревья, и наконец они оказались среди молодых топольков и вязов. Рю никогда раньше не видел леса, но чувствовал себя комфортно в ограниченном деревьями пространстве – они приглушали звуки шагов.

С едой проблем не возникало. Почти каждый день Шигеру останавливался и доставал его метательный нож. Рю заметил, что каждый раз он окунал в небольшой мешочек, привязанный вместе с многочисленными узелками к поясу. Рю не знал, что находится в мешочке, но он знал, что каждый раз, когда Шигеру попадает в цель – а это случалось всегда, когда он бросал нож – животное переставало двигаться. Он попытался дотронуться до лезвий, но Шигеру ему не позволил. Тот не подпускал его к ножам, пока не вытрет их дочиста. Именно во время охоты Рю стал лучше понимать человека, с которым путешествовал. Хотя Рю казалось, что Шигеру остановился, он все равно продолжал двигаться, и мальчик, несмотря на все усилия, не мог услышать даже шороха травы. Редко когда он видел, во что именно бросает нож Шигеру. Он выбрасывал вперед руку, всегда неожиданно для Рю, и куда бы ни летел нож, они неизбежно находили мелкую дичь – зайца или белку. Рю понял, что рядом с ним тот, кого в Трех Королевствах вообще быть не должно.

Именно охота разожгла любопытство Рю настолько, что он начал задавать Шигеру вопросы, как когда-то своим родителям. Он хотел знать, как тот находит добычу, как передвигается без единого звука и как он так хорошо метает нож. Хотя они не переставали идти, Шигеру часто находил время, чтобы объяснить – хотя бы в общих чертах, – что он умеет делать. Шигеру рассказывал об умении чувствовать, о том, что оно собой представляет, как работает. Рю не понимал, что говорил Шигеру, но прислушивался к каждому слову, изо всех сил стараясь все запомнить. Пусть сегодня он ничего не понимал, но завтра это знание могло спасти ему жизнь.

Путь продолжался, уводя их из молодого леса, который полюбил Рю, к более старому. В молодом лесу царила атмосфера гостеприимства, но Рю ощущал себя таким маленьким среди древних деревьев. Их ветви простирались до самого неба, закрывая свет, окутывая тишиной. Существа издавали звуки, которых Рю не узнавал, и каждая тень таила в себе опасность. Мальчик снова задался вопросом, куда же они направляются и куда в конце концов попадут.

Вдруг дорога закончилась, и они оказались у небольшой хижины. Здание было маленьким и построенным не так давно. Рю немного знал о том, как ухаживать за фермерскими постройками, и заметил, что домик был крепким. Доски хорошо скреплены друг с другом, не было щелей, которые могли бы пропускать дождь или снег. И крыша была сделана на совесть. Было заметно, что к строительству хижины подошли с душой.

Даже после жизни на открытых равнинах Рю это место казалось более уединенным, чем все, где он когда-либо бывал. Он мало что видел, кроме своей фермы, и привык к пустому пространству, но здесь все было иначе. Как только они вошли в старый лес, все следы присутствия людей исчезли. Не просто отсутствие города или домов – не было даже тропинок, означающих, что здесь проходят путники. Рю, исполненный любопытства, следовал за Шигеру. И пусть ему было всего пять, Рю был уверен, что место это отличное и что здесь повсюду должны быть люди.

Шигеру позабавило любопытство Рю. Мальчик заметил, что мужчина стал более расслабленным.

– Большинство избегает старых лесов. Во всех Трех Королевствах рассказывают истории, призванные отпугнуть людей. Они до сих пор боятся этих мест. Эти деревья видели больше, чем мы можем себе представить. Этот лес был старым еще до того, как родился твой дед. Старые леса полны тьмы и теней, и люди верят, что здесь водятся призраки. Они боятся того, чего не понимают.

Пока Шигеру говорил, Рю огляделся по сторонам, и ему показалось, что он чувствует холодок в воздухе. Он укорил себя за то, что позволил воображению взять верх над ним, но тени, отбрасываемые деревьями, все равно казались угрожающими. И он не мог не спросить:

– Разве ты не веришь в призраков?

Шигеру рассмеялся. Рю впервые слышал его смех. Он и без того нервничал, и этот звук заставил его вздрогнуть.

– Не знаю. Но не исключаю, что они есть. Я никогда не сталкивался ни с чем, что могло бы служить доказательством существования призраков. В старом лесу есть свои опасности, но призраки к ним не относятся. Иногда я помогаю жителям близлежащих деревень, они верят в суеверия. А меня хранит мое уединение.

– Никто не знает, что ты здесь живешь?

– Нет. Я изредка посещаю деревни, но всегда хожу в разные, а в одну и ту же возвращаюсь только через много лун. Меня считают странствующим лекарем. Я продаю разные микстуры, которые делаю здесь, и лечу, когда могу. Ничего особенного, но мои методы эффективны, а некоторые гораздо лучше тех, что практикуются здесь, в Трех Королевствах. Это приносит мне немного денег, когда в них есть нужда.

Шигеру привел Рю в хижину. Там было пусто, но мальчик не удивился – у стены было расставлено немного кухонной утвари, на полу лежала циновка, но больше ничего не было. Рю огляделся по сторонам и вмиг погрустнел. Он надеялся, что здесь будет больше оружия.

Следующие несколько дней прошли без происшествий. Хижина и окружающий лес были идеальной игровой площадкой для мальчика, и Рю использовал их без ограничений. Он забирался в лес настолько далеко, насколько отваживался сам, и обрадовался, когда обнаружил небольшой водопад в нескольких минутах ходьбы от хижины. Шигеру сказал ему, чтобы он не заходил дальше водопада, и сообщил, что ужин будет ждать его после заката каждый день. Больше никаких правил он не придумал и позволил Рю делать все, что ему заблагорассудится. Он отдал мальчику циновку, а сам спал, прислонившись к стене хижины и положив меч перед собой.

Отсутствие общения вполне устраивало Рю. Он всегда был очарован миром, и новое окружение подарило ему дни, проведенные в бесконечных исследованиях, полных сюрпризов. Он ненавидел работу по дому не потому, что не любил работу, а потому, что она лишала его свободы исследовать мир. Здесь он проводил дни по своему усмотрению, заглядывая под каждый камень, изучая растения и животных, которых никогда не видел. А когда эти занятия ему надоедали, он позволял своему воображению захватить себя и становился Шигеру, истреблял банды разбойников и заставлял их служить ему. Бесчисленные деревья страдали от ударов изогнутой, словно меч, палки, пока Рю представлял битву за битвой.

Шигеру оставался возле хижины, работал в саду и каждое утро тренировался. Иногда он ненадолго отлучался, но Рю не спрашивал зачем. Несмотря на то, что он узнавал Шигеру все лучше, ему все еще было не по себе. Шигеру был таким сильным и спокойным, что выглядел даже слегка угрожающе, хотя Рю понимал, что это глупо.

Он смирился с тем, что Шигеру – своего рода странник, но он всегда появлялся по вечерам к ужину, а для Рю это было главным. Когда солнце садилось, Рю изо всех сил старался сохранить иллюзию контроля, которую поддерживал днем. Вечера напоминали мальчику о семье. Вечер – это время, когда его семья собиралась вместе, чтобы поесть и рассказать о событиях дня. Не всегда это было весело, но это все же была семья, и Рю не понимал, что это за время теперь, раз у него больше никого нет.

В течение дня он убеждал себя, что с ним все в порядке и у него просто выдалась пара свободных от работы дней, чтобы побегать и побыть ребенком. Он не останавливался ни на секунду, так что это давалось ему легко. Он был занят, да и новая обстановка не давала ему думать о случившемся. Но по вечерам было нечем заняться, кроме как разговаривать с Шигеру. И хотя Шигеру был вежливым и самым интересным человеком, которого он когда-либо встречал, тот не был ни матерью, ни отцом. Именно по вечерам перед взором Рю вставали образы, выжженные в его памяти: смерть и трупы его матери и отца, последний бой сына купца. Он все время видел, как его отец делает последний вздох, оборачивается, пытаясь предупредить своих близких, но уже слишком поздно.

По ночам он плакал. Начиналось все с одной-единственной слезинки, но Рю уже знал – как только упадет первая слеза, он перестанет себя контролировать. Рыдания сотрясали его тело, но он не смел издать ни звука. Он не хотел, чтобы Шигеру узнал о его слабости. Мальчик понимал: Шигеру – человек, выдержавший все испытания, которые появлялись в его жизни. И хотя Рю был с Шигеру всего около одной луны, он знал, что тот никогда не плакал.

Дни стали проходить так, что их можно было назвать почти обычными, если вообще можно назвать обычной жизнь после эмоциональной травмы. Рю проводил дни вне дома, бродя на природе, или помогал Шигеру ухаживать за садом. По мере того как он привыкал к такому образу жизни, он стал помогать и в других делах. Не потому, что Шигеру его просил, а потому, что это было правильно. Шигеру приютил его и спас ему жизнь. Но ночи, несмотря на тепло огня в хижине, были холодными и одинокими, и Рю ощущал каждую минуту, и слезы катились в тишине по его щекам.

Пока Рю проводил время в покое, Шигеру был занят. Его жизнь на протяжении почти десяти циклов не менялась. Он выращивал достаточно пищи для одного цикла. То, что понадобилось больше еды, его не особо беспокоило, но это требовало определенных усилий. Появился еще один рот, который нужно было кормить, да и к тому же мальчика нужно было одевать. Сад, который он разбил, был больше, чем требовалось ему одному, но он не мог прокормить двоих в течение целого цикла. Так что сад придется расширить. С одеждой проблем не было. Благодаря лекарствам, которые Шигеру продавал в ближайших деревнях, у него было больше денег, чем он когда-либо смог бы потратить.

А еще Шигеру нужно было собрать информацию. Путешествие заняло гораздо больше времени, чем он ожидал. И, конечно, он не думал, что вернется с ребенком. Ему нужно было обойти все окрестные деревни, чтобы убедиться, что его дом безопасен, и узнать последние новости Южного королевства. Он оставался в живых, потому что вел себя тихо и был в курсе всего, что происходило вокруг.

Наступала весна, а это означало, что грядет война. Три Королевства поддерживали хрупкий мир, хотя продолжали ходить разговоры о необычных передвижениях войск. Владыка Южного королевства, лорд Азума, был хитер. Он правил силой, и, хотя многие частенько выступали против него, королевство было мирным и процветающим. Да, те, кто слишком громко выражал недовольство лордом, были склонны исчезать, но в стране сохранялась стабильность. Именно эта стабильность и привела Шигеру в Южное королевство.

Прошлой осенью лорд Азума не позволил своим солдатам вернуться из очередного похода к Трем Сестрам. Люди из ближайшей к Шигеру деревни говорили, что Азума сдвинул даты развертывания войск. Обычно солдаты возвращались с перевала осенью, что позволяло членам семей побыть вместе и закончить сбор урожая. Шигеру заметил, что молодые люди возвращались осенью, а следующим летом рождалась куча детей. Он сомневался, что это случайность. Ходили слухи, что теперь войска вернутся домой весной, но Шигеру в это не верил. Азума готовился к большой войне.

Прошлой осенью оставалось только ждать и наблюдать. Странные передвижения войск сами по себе не волновали Шигеру. Однако, если Азума замыслил провести крупную операцию на перевале, ему стоило задуматься о том, чтобы покинуть Южное королевство. Стабильность была частью его плана. Если возникнет вероятность того, что королевство вступит в настоящую войну, ему придется уехать. Осторожность – одна из основ храбрости.

Несмотря на то, что Шигеру нужна была информация, действия владыки, находящегося за сотни лиг от него, волновали его не так сильно, как Рю. Взять его с собой было необдуманным шагом, неожиданной кульминацией его путешествия. Мальчик был другим. Он обладал даром чувствовать. Это стало очевидно в первые же мгновения, когда Шигеру увидел его. Но мальчик этого не знал. Шигеру наблюдал за Рю издалека, пока тот играл в лесу. Он смотрел, как парнишка разыгрывает сражения, в процессе истребляя все деревья вокруг хижины. Шигеру оценивал интеллект мальчика по разговорам за едой и в саду. Рю обладал впечатляющей жаждой знаний – эту черту, как полагал Шигеру, в нем воспитали родители. Мужчина радовался непрекращающемуся потоку вопросов, хотя пока не был готов ответить на часть из них. Ему предстояло еще многое решить.

Именно вечера были самыми сложными. Шигеру чувствовал мальчика по ночам, когда тот плакал. Это было почти невозможно не почувствовать. Парнишка плакал тихо, и даже натренированное ухо Шигеру едва улавливало звуки его ночных всхлипываний. Но сила мальчика ошеломляла. У него был дар, но он проявлялся по-старому, так, как Шигеру не видел с тех пор, как приехал на материк. Большинство обладателей дара сияли как яркие свечи, сжигая все вокруг своими способностями, пока не учились элементарным приемам контроля в монастырях. Любой человек, настроенный на этот дар, мог почувствовать приближение его обладателя за много лиг.

Этот мальчик был аномалией, по крайней мере здесь. Шигеру мог чувствовать невероятную мощь его дара, но вместо горящего шара его энергия напоминала хлысты-щупальца, протянувшиеся вдоль его тела. Они были слабыми, но в то же время сильнее, чем любые нити восприятия, какие Шигеру ощущал на протяжении многих циклов. Рю впитал бы больше информации, чем мог себе представить, – нужно было только открыть свой разум. Шигеру знал, что мальчику пять циклов. Его уже должны были проверить монахи. Поначалу было трудно поверить, что Рю не забрали в монастырь, но потом Шигеру задумался: а не природа ли восприятия мальчика скрывала его от примитивных монашеских проверок? Шигеру многое бы отдал, чтобы познакомиться с отцом и матерью Рю.

Как бы то ни было, Шигеру предстояло принять самое важное решение с тех пор, как он сбежал с острова. У мальчика не было семьи – ни близких, ни дальних родственников, которым его можно было бы вернуть. Шигеру знал людей, которые с радостью приняли бы мальчика в свои объятия. Он мог бы вырасти и жить нормальной жизнью. Но мужчина чувствовал, что перед ним – нечто большее. Он не очень верил в судьбу, но это не могло быть совпадением – то, что он отправился в это путешествие и в конце его пути ему встретился этот мальчик. Казалось, судьба свернулась клубком вокруг этого ребенка, не оставляя у Шигеру сомнений в том, что все так и должно быть.

И это решение повлияет на него не только в плане обучения мальчика. Когда-нибудь ему придется выйти из тени. Столько циклов он избегал Клинков, исчезая. Он не охотился на разбойников и не демонстрировал свое мастерство на тренировочных площадках. Все аспекты его жизни были построены так, чтобы не привлекать внимания. Теперь к ней прибавилась вторая жизнь, а это осложняло ситуацию и повышало вероятность появления обстоятельств, от него не зависящих. Взять ученика, который мог бы продолжить его дело, вполне равноценно тому самому поступку, который погубит их обоих. Этот страх мешал Шигеру действовать решительно. Вместо этого он продолжал наблюдать издалека, давая Рю как можно меньше указаний. Если Шигеру верил во что-то, то в силу выбора.

Решение было слишком серьезным для него, чтобы принимать его в одиночку – он вообще не должен был его принимать. Вместо этого он пойдет по пути Клинков и предоставит Рю право сделать собственный выбор. Шигеру объяснит ему все как можно понятнее, и мальчик должен будет принять решение. Это было слишком сложно для того, кому было всего пять циклов, но это был единственный возможный путь. Все для себя решив, Шигеру не стал медлить и заговорил об этом за ужином.

Тем вечером Шигеру обнаружил, что нервничает больше, чем за многие циклы. Решение было обдуманным, но он не был уверен в его правильности. Он предоставит мальчику выбор, но что тот решит – неясно. И Шигеру понял, что за прошедший лунный цикл он успел проникнуться к ребенку определенной симпатией. Он пытался скрыть свою растерянность, но, видимо, не преуспел. Его юный спутник смог ее заметить. Хотя в свою защиту Шигеру мог сказать, что Рю не был обычным ребенком.

– Шигеру, что случилось?

Шигеру колебался. Он репетировал этот момент целый день, снова и снова, но слова больше не казались ему правильными. Он с трудом пытался сформулировать то, что хотел сказать. Найти правильный тон. Рю поднял глаза от миски с лапшой и терпеливо ждал. Шигеру уважал это в мальчике.

– Рю, что ты знаешь обо мне? – Мужчина мысленно покачал головой. Он хотел начать с напористого тона, говорить с позиции силы и ответственности. Вместо этого он задал вопрос, который лишь косвенно подводил к тому, о чем он действительно хотел спросить. Когда его собственный мастер предоставил ему выбирать, это выглядело гораздо торжественнее.

Мальчик поднял глаза. Он помолчал, обдумывая ответ.

– Ты – Клинок Ночи, даже если считается, что они исчезли из Трех Королевств.

Шигеру с удивлением почувствовал, как с его плеч свалился неведомый груз. Рю говорил без малейшего намека на осуждение. Прошло почти десять циклов с тех пор, как кто-то в последний раз узнал правду о нем. В этих землях на таких, как он, велась бесконечная охота, людей убеждали, что Клинки – монстры, виновные в крахе Королевства. Со временем истории, в которых была правда, превратились в лживые пропагандистские легенды, мало учитывающие исторические события. Но Рю знал, и ему было все равно. Впрочем, он был сыном крестьян – возможно, он никогда не сталкивался с преобладающими в остальном обществе взглядами. Шигеру не ожидал, что, когда его тайну раскроют, он почувствует такое облегчение. Это укрепило его решимость.

– Рю, у тебя есть способности, чтобы стать таким же, как я. И есть выход, который я могу тебе предложить. Это один выбор из многих. Я предложу его тебе сегодня, и если ты решишь остаться со мной, я предложу тебе сделать выбор еще дважды. То же самое было со мной, когда я рос. У каждого есть три выбора, три шанса уйти.

Рю уверенно ответил:

– Я бы хотел остаться здесь, с тобой.

Хотя Шигеру и ожидал подобного ответа, но, произнесенный вслух, он вызвал в нем всплеск эмоций. Он прислушался к себе. Да, он слишком долго находился вдали от людей. И чересчур сильная привязанность к мальчику станет проблемой для них обоих.

– Я понимаю, но хочу, чтобы ты осознал выбор, который тебе предстоит сделать. Ты молод, но решение должно быть твоим.

Шигеру выдержал паузу в несколько ударов сердца, собираясь с мыслями.

– Твой первый выбор – покинуть это место, – Рю хотел что-то сказать, но Шигеру поднял руку, призывая его к молчанию. – Я знаю, ты не хочешь уходить сейчас, но выслушай меня. Я знаю людей, хорошие семьи, у которых нет детей или они хотели бы еще одного ребенка. К тебе будут относиться как к родному, и ты сможешь жить нормальной жизнью в относительном мире, комфорте и достатке. Ты сможешь выбирать свое будущее по своему усмотрению. Когда вырастешь, у тебя будут фамилия и статус.

– А мой другой выбор?

– Ты можешь остаться здесь, и я возьму тебя в ученики.

И снова Шигеру пришлось поднять руку, прежде чем Рю успел заговорить.

– Ты должен понимать, что это значит. У меня никого нет, на меня охотятся, я изгой как среди жителей этой земли, так и среди своего собственного народа. У меня нет фамилии, как и у тебя. И твоя жизнь пойдет не так, как в последнюю луну. Обучение будет трудным. Ты будешь просыпаться рано и тренироваться умственно и физически весь день. Не будет перерывов и вторых шансов. Тебя будут резать, и ты будешь истекать кровью. Я не стану издеваться над тобой, но и жалеть не буду. Ты добьешься успеха или потерпишь неудачу – это будет зависеть от тебя. И ты можешь умереть. А если преуспеешь в обучении, на тебя будут охотиться и ненавидеть до конца жизни. Ты также должен знать следующее. Клинков Ночи ненавидят на Юге – да и во всех Трех Королевствах. Возможно, когда-нибудь это изменится, но не раньше, чем через много циклов, – если это вообще произойдет. Если ты последуешь за мной, то никогда не сможешь жить нормальной жизнью, с друзьями и семьей, которые позаботятся о тебе.