Застегни кобуру!

– Дим, ты не слишком с ними жестоко обходишься? Они хоть и наркоманы… всё же люди, можно сказать, больные.

– Они не люди! Алкаш ещё может оставаться человеком, а наркоман со стажем, колющий по венам, нет. Он кого угодно при ломке за дозу зарежет, хоть мать свою. Насмотришься на это, обещаю.

Слепцова догадалась, что у её наставника имеются личные счёты с наркоманами, уж очень он их, по-особенному ненавидел.

– Пускай, они такие, но мы должны от них отличаться, мы люди. Мы милиционеры!

– А мы не люди, – включив заднюю передачу, без эмоций посмотрел Дима на Слепцову, – мы менты! Дома, в отпуске – да, обычные люди. Когда в форме – мы стражи порядка, «ассенизаторы дворов».

На этот раз Каратаев остановил «Бобик» недалеко от автовокзала Водопьяновска. Здесь открывался вид на автомобильный мост, Дон и большие леса по ту сторону реки. Саше всё больше нравилось в этом городе, она бы с удовольствием выбралась в выходные на природу, к речке; отдохнуть, развести костёр, немного выпить. Тем более скоро настанут майские, жаркие дни; только посчитала, что рано делиться этой затеей с напарником. С другой стороны, – надо ведь ей проставляться за назначение? – «Отложим на пару дней этот вопрос», – решила девушка, с трудом поспевая за быстрым шагом Димы.

Возле дороги, ведущей на выезд с моста, кучками собрались милиционеры: участковые и ППСники; они горячо обсуждали «происхождение» трупа, который лежал в низине.

– Здоров, Димка! – Подошёл к напарникам сотрудник с погонами капитана, вид у него усталый, чувствовался запах перегара, – ты чего здесь?

Приезжать «на труп» Каратаеву совсем необязательно, не его забота: он хотел посмотреть, как на подобное отреагирует Саша.

– Мимо ехал, вас увидел, решил поздороваться. Где опера?

– Чёрт их знает! Давно должны были приехать и всё нету. Вечно вашего Изварина ждать требуется!

– Понятно… что в целом имеем? Криминальный или сам?

В разговор включился другой участковый, старлей – это именно его территория.

– Димон, что я думаю, – начал он размахивать руками, воспроизводя события по своему усмотрению, – вышел мужик пописать, встал вот так… здесь у него сердце прихватило, и он ляпнулся вниз. Всего делов, пошли домой!

Александра засмеялась от такого объяснения и не без повода.

– Да? – Приблизился к участковому Каратаев, – хорошо, упал он сам, а как он тогда после падения и скатывания вниз, по твоему мнению, оказался резко вправо на метров десять?

– Ну-у, дополз… может, в спецназе служил и привык много ползать.

– На спине? – хмыкнул Дима.

Саше всё труднее сдерживать смех, она думала, что такая логика, как у старлея, попадается только в анекдотах.

– Почему на спине?! – Старался «хозяин» территории отстоять свою версию произошедшего, – Ну-у, упал рылом вниз, отсюда и ссадины, потом пополз на животе, может, хотел к воде добраться, умыться, попить там… затем развернулся на спину и умер. Пошли домой!

– Даже девушке, – указал Дима на напарницу, – новичку, и то смешно от твоих рассуждений. Ты посмотри, всюду трава примята! Здесь минимум двое его волокли, криминалом попахивает.

– Блин, – почесал участковый затылок, – твоя правда. Слушай, давай его к бревну привяжем, пока оперов нет и выкинем в Дон, пусть плывёт к соседям, а?

– Поздно! – Похлопал его по плечу Каратаев, – теперь это твоя головная боль.

Возле милиционеров остановилась машина, опустив водительское стекло, из неё высунулся водитель, чистый «браток», он громко спросил:

– Начальники! Чего здесь, замочили кого-то?

– Да! Замочили, зажарили и съели давно, тебе не оставили ничего, езжай давай, куда ехал. – Ответил ему старшина ППС.

Дима отправил Сашу ближе к трупу, под предлогом осмотреть его и выдвинуть версии, на деле он наблюдал за её реакцией, – «Стошнит, нет?»

Нет, выдержала Слепцова прилично, не стошнило. Конечно, вид мертвеца, который стал «портиться», немного её пошатнул, но повела себя девушка достойно, хорошо, а для новичка – отлично. Младший лейтенант всё больше вызывала уважения наставника.

– Может, подскажете чего? – Увязался за собравшимися уезжать напарниками участковый, – вчера день рождения у жены было, голова совсем не варит без пива.

– Вокзал рядом, – кивнул Дима, – чувствую, оттуда наш клиент. Наверняка от автобуса отстал и загулял от скуки или просто обокрали. Туда иди в первую очередь: поговори с сотрудниками, записи с камер посмотри. Всё равно Изварин именно тебя отправит это делать, так что, лучше сам, не трать времени зря.

– Точно! Спасибо, до встречи.

– Не хворай.

«Уазик» тронулся к закусочной, стоило пообедать; затем Дима планировать двигаться ближе к кладбищу, выполнять поручение Громова.

– Ты что думаешь, убийство или иное? – Спросила Слепцова наставника.

– Скорее всего ему «помогли». Думаю, он пил несколько дней на вокзале или возле него – это заметно по одежде: вполне солидная, только потрёпанная, вымазанная; засветил деньги или драгоценности, его собутыльники вывели подальше от камер и долбанули. Вскрытие покажет. Если и не прямая мокруха, криминал всё равно здесь присутствует, наверняка кармашки мертвеца подчистили, тащил кто-то опять же его.

– Понятно. Куда теперь?

– Сейчас у нас заслуженный перерыв, покушаем и ближе к кладбищу: в посёлке перед ним потусуемся, в качестве патруля, когда темнеть начнёт, поедим на сам погост.

– Брр. – поёжилась девушка.

– Боишься?

– Немного не по себе. – Честно призналась она.

– Гоголя перечитала? Живых бояться нужно.

– Понимаю, но всё же. Слушай, скажи ещё, а тот старший лейтенант, который «Шерлок» в дедукции, он шутил?

– По поводу?

– Когда предлагал труп к бревну привязать и в реку сбросить?

– Нет, не шутил. – Серьёзно ответил Дима, – в прошлом году похожий случай имел место, я тогда только на службу вернулся из-за «ленточки».

– Расскажешь?

– Да нечего говорить. Позвонили рыбаки из-под моста в дежурку, говорят: «К нам баба голая причалила, красивая, но мёртвая».

– Правда?!

– Правда красивая, грудь у неё такая была мощная…

– Я не про это! – Возмутилась Слепцова.

– А-а… да. Мы приехали, там труп женщины лет двадцати пяти на вид, хорошая сохранность, словно спала. Её забрали, оформили всё как полагается; стали разбираться наши опера, тут они как-то и докопались до истины: соседи скинули в реку труп, менты я имею в виду, представляешь? Начали служебную проверку по этому поводу, начальника того отдела сняли.

– Ого! А не знаешь, что с девушкой той стало потом?

– Похоронили, крематорий у нас на ремонте.

– Издеваешься?

– Ты яснее вопросы ставь, привыкай! Всё-таки мент. С людьми, когда начнёшь общаться, с ними нужно максимально доходчивее выражаться. Ничего особого – это оказалась путана элитная. Там в другом конце города на реке бани есть частные, с такой, знаешь, дурной репутацией. Вот, один из недавно освободившихся зэков чересчур на девочке оторвался после заточения… придушил в порыве страсти. Нет бы закопать её или ещё где спрятать, они просто сбросили в реку; она немного «продрейфовала» и вскоре на пляж причалила. Оттуда уже наши коллеги её дальше, в «свободное плавание» пустили до нас.

– Жесть.

При патрулировании посёлка эксцессов не случилось, за исключением обильного распития спиртных напитков в общественном месте, но Каратаев наотрез отказался вмешиваться, штрафовать людей, чем привёл Слепцову в некоторое замешательство.

Когда начало темнеть, согласно приказу Флинта, напарники отправились на центральное кладбище, – «Жуткое место!» – сделала вывод Саша.

Остановившись в глубине погоста между старыми деревьями, Дима вылез и стал забрасывать «Уазик» ветками.

– Зачем? – Не поняла девушка, но принялась помогать.

– Слишком приметно: забросаем сигналку, сделаем так, чтобы не блестело ничего, продолжим выжидать нарушителей. Если, конечно, кто появится.

– Слушай, а почему ты на «Бобике» гоняешь? У вас полно нормальных милицейских машин; я так поняла у тебя хорошие отношения с подполковником, разве он тебе не выделил бы получше? Всё-таки не 90 – е, а 2019 – й год на дворе.

– Эх, – вздохнул он и посмотрел на Александру словно на несмышлёного подростка, – сама видишь, как у нас город обустроен: влево или вправо свернул с главной улицы и оказался на грунтовой дороге. Кругом посёлки, станицы, дачи, огороды; случаются вызовы к Дону, в степи; вот на кладбище опять же. Здесь проходимость важна, «Уазик» идеально подходит для этого. А коли потребуется догнать кого-то на иномарке быстрой, тогда я по рации гайцов подключу – это скорее по их части.

– Поняла.

Они просидели в засаде больше двух часов, Саша пару раз засыпала, а Каратаев, словно робот, продолжал вести наблюдение, ничего.

Неожиданно Слепцова вскрикнула и крепко прижалась к напарнику.

– Ты чего?! – Ошеломлённо спросил он.

– Там! – Указала девушка сквозь стекло.

Капитан высунулся из машины, посмотрел назад и увидел, как сгорбленный человек с могильным крестом на спине, быстрым шагом удалялся в сторону посёлка.

– Что за ерунда? – Заводя машину, выругался Дима, – сейчас нагоним.

– Может, не стоит?

– Ты это прекрати, трусиха.

«Бобик» резко рванул с места, разбросав в разные стороны маскировочные ветки; заработали проблесковые маячки. Заметив преследование, неизвестный ускорил, без того быстрый шаг, не роняя креста.

Капитан заговорил в рупор.:

– Гражданин вурдалак, приказываю вам остановиться! Гражданин вурдалак, с крестом на спине!

Тот не послушался и Каратаев, обогнав человека, перерезал ему путь машиной. Резво выскочив, милиционеры бросились к нарушителю.

– Ой! Дима! – Узнал неизвестный Каратаева, – слава богу! Это ты… Я… я…

– Знаешь его? – Спросила наставника Саша.

Осветив лицо злоумышленника фонариком, напарник ответил:

– Да, алкаш из соседнего от меня дома. Вроде нормальный мужик, женат, работает, пьёт только много.

– Спасите! – Наконец, бросив крест на землю, упал на колени мужчина, – Христом Богом прошу, спасите!

– От кого? – Крикнул на него Дима.

– Вампиры! Нечисть! Мертвецы из могил подымаются! Застрелите их! У вас есть серебряные пули?

Каратаев сразу «поставил диагноз»:

– Понятно, это по части психиатрии, вероятно, допился.

– Что делать будем? – Поинтересовалась Слепцова.

– Грузим в машину. Ты зачем крест на себе тащил?

– От нечисти!

– Ясно. Идиот. Полезай в кузов.

– Это я с радостью.

Дима стал думать, что делать с могильным, деревянным крестом, вроде ж вещдок. Решил забрать с собой в отдел. Под звонкий смех напарницы, капитан с трудом погрузил могильную атрибутику на задние сиденья сквозь открытое окно.

– Чего хохочешь? Работа у нас такая. Поехали в отдел, холодно становится.

Каратаев, затащив могильный крест в дежурку, ввёл коллег в ступор. Понятно, что молодые парни не очень обрадовались такому явлению, но боялись напрямую вступать в конфликт с капитаном.

– Что я Ганимеду скажу утром, когда придёт? – Взволнованно спросил невысокий лейтенант.

– Скажешь, моя работа. Если ему что-то не понравится, пусть ко мне обращается, я ему этот крест лично подарю тогда. Ясно?

– Понял.

К выходу спустился дежурный опер – Олег Белоусов, заметив происходящее, он звонко рассмеялся:

– Димка, ты в своём репертуаре! Чего, уже до мертвецов добрался?!

– Да куда там, – поздоровался с Олегом Каратаев, – алкаша схватили на кладбище, а это вещдок в догрузку.

– Понятно. Как напарница?

– Вроде ничего, пока проявляет себя с лучшей стороны, вопросами только заваливает.

– Зато красивая.

– Ой, тебе бы только выпить да на девок пялиться. – Отмахнулся от товарища Дима и пошёл в свой кабинет, Саша поторопилась следом.

Пройдя к себе, Каратаев поставил чайник: решил поужинать перед тем, как начать писать кучу бумаг.

– Что дальше? – Присела напротив напарница.

– Ничего, ты можешь идти домой, отдохни хорошенько, завтра продолжим.

– А ты?

– Здесь заночую, бумажной работы накопилось много, не впервой.

– Тогда и я остаюсь.

– Отставить! Успеешь наработаться, сегодня отдыхай. Выспись хорошенько, сделай выводы прошедшего дня и прочее. Ребятам скажу, отвезут тебя.

– Мне недалеко идти, не стоит.

– Не спорь. Нечего тебе одной ночами в форме шастать.

– Поняла. А можно ещё вопрос?

– Нет! Достаточно… всё завтра.

– Почему?! – Слегка обиженно спросила она.

– Потому! Ты меня сейчас нервируешь больше, чем интересный сериал «онлайн» без автоплеера. Давай домой.

– Поняла. Ты меня подождёшь утром? Ну… можешь не начинать допрос этого «вурдалака»? Мне интересно очень.

– Договорились. Всё, свободна до утра.

– Слушаюсь.

Слепцова долго ворочалась в постели, заснуть мешали мысли минувшего дня. Само-собой, больше девушка думала о напарнике. Нет, она не влюблялась в него, и Дима не начинал ей нравиться, просто Каратаев оказался достаточно интересной личностью с психологической стороны. Капитан ни разу не улыбнулся, хотя смешных моментов хватало, при этом сам большой любитель острот. Он такой жёсткий, порой жестокий, с другой стороны, – не трогает людей по пустякам, не гоняет тех, кто распивает спиртное. Каратаев оказался тем человеком, которого хотелось получше узнать, словно Саша начала читать интересную книгу или смотреть фильм, ей не терпелось скорее закончить это дело. С такими мыслями она крепко заснула, а за окном появились первые признаки близкого рассвета.

Александра пришла на службу пораньше, боялась, что наставник начнёт допрашивать ночного «вурдалака» без неё.

Пройдя в кабинет, девушка сильно хлопнула дверью, разбудив тем Диму. Он, сладко потягиваясь, поднялся с затёртого дивана и обнаружил перед собой Слепцову с цветочным горшком в руках.

– Это что за куст? – Удивился он.

– Из дома взяла, здесь поставлю, ты не против?

– Нет, если тебе хочется, ставь.

– Как наш арестант? Не допрашивал?

– Я же обещал тебя подождать. Скажи сержанту, пускай через пятнадцать минут приводит, пока кофейку попьём с тобой. У дознавателя других дел по горло, сами решим с этим чудаком… чувствую, обычные алкогольные глюки, в случае чего, сдадим его врачам. Только писать ты будешь, у меня буквы скоро из глаз и ушей посыплются, всю ночь за бумагами.

– Хорошо.

Не успела Саша выйти, в кабинет с грохотом ввалилась сгорбленная старушка, сильно напоминающая обликом сказочную Бабу-ягу. В руках она держала швабру и ведро. Женщина с ходу принялась наводить порядок и громко ругаться, не подбирая при этом выражений. – «Бабка-Матюкалка!» – догадалась Александра.

– Иди! – Подогнал коллегу капитан, – не обращай внимания на тётю Люсю, она всегда такая.

Вскоре правонарушитель сидел напротив Каратаева. Саша подготовилась записывать показания; «Бабка-Матюкалка» закончила уборку и вышла; над дверьми кабинета столпились любопытные коллеги, желающие посмеяться над допросом «вурдалака», внутрь их Дима не пустил.

– Зачем крест уволок с кладбища? – После стандартных вопросов поинтересовался Каратаев.

– Без лихого умысла! Дима, вот те хрест! – Перекрестился мужчина, обдавая всё жутким перегаром.

– Ты денатурат пил, что ли? – поморщился милиционер, – ладно, продолжим. С какой тогда целью?

– Иду я, значит, по кладбыщчу… ночь кругом, боязно! Позавчера только «Дракулу» показывали по телику…

– Чё ты там делал в такое время?

– На работе задержался с мужиками, решил через погост срезать, чтобы скорее домой попасть, жена у меня, страшнее любой ведьмы и Дракулы, чуть что, сразу в морду бьёт! Баба здоровая она…

– Ближе к сути.

– Иду значит, боязно мне, а тут слышу, загробныйя звуки, точно сам чёрт встаёт из пепелища своего. И верно! Поднимается из могилы мертвец. Я чуть не поседел! Начал молиться, да позабыл слова… схватил первый попавшийся хрест, чтобы нечисть спугнуть и дал дёру из проклятого места! Там уж вы меня догнали.

За кабинетом послышался смех сотрудников «Гулаевского».

– Ты идиот? – Без злобы спросил «вурдалака» капитан.

Дима периодически посматривал на напарницу: она усердно всё записывала и каждое своё действие сопровождала своеобразным выражением лица, причудливой мимикой – это забавляло.

– Почему? – Не понял сути оскорбления мужичок.

– Тебя не смутило то, что на этом кладбище десятки тысяч крестов стоят повсюду?

– И шо?

– Ну, если твой мертвец восстал из могилы среди стольких крестов, логично предположить, что он их не боится? На кой чёрт ты выдрал один из них и упёр на горбу?!

– Точно! А я срамным делом и не подумал… испужался дюже. У страха глаза велики.

– Что мне с тобой делать прикажешь?

В этот момент «Вурдалак» увидел через окно грозно приближающихся к отделению свою жену и старшего сына.

– Ух, ёлочки пушистые! – Выругался мужичок, – Димка, выручай! Посади обратно в камеру. Убьёт же!

Через несколько минут, после звонка дежурного с вопросом, – «Можно ли впустить женщину внутрь?» – та оказалась в кабинете Каратаева, она сразу накинулась на мужа.

– Пьянь проклятая! Я тебе сейчас покажу!

– Тихо! Не здесь. – Разнял их капитан.

– Что с ним будет теперь, Димочка?

Милиционер задумался.

– Если вы сейчас поедете на кладбище, вернёте крест на место, не знаю уж, где он именно его урвал, и приведёте там всё в порядок, то ничего.

– Ой, спасибо, мы сейчас! Сын всё сделает. – Улыбнулась женщина.

– Только простите, – перебил её Каратаев, – факт нарушения имеется, протокол я обязан составить, штраф небольшой придётся заплатить, рублей пятьсот… максимум – тысячу. Там суд решит, административный.

– Ничего страшного. Я могу этого дурака домой забрать?

– Да, только вместе с крестом. Надеюсь, он вспомнит, где вырывал его? В крайнем случае, придётся вам искать самим…

– Помню! – Заверил «вурдалак» Диму.

– Тогда не задерживаю. И-и, тёть Маш, рассчитываю на вашу честность: сделайте всё добросовестно. Проверю потом.

– Слово даю.

– До свидания.

Когда посторонние покинули кабинет, Каратаев решил наконец-то позавтракать лапшой быстрого приготовления.

– Желудок себе портишь. – С жалостью сделала ему замечание напарница, – знала бы, какой у тебя рацион питания, чего-нибудь дельного приготовила…

– Так, ты это брось! Питаюсь тем, чем сам считаю нужным.

Примерно через час в кабинет зашёл Громов, что случается нечасто: обычно он вызывает подчинённых к себе в кабинет.

– Ты зачем мародёра отпустил? – Строго спросил подполковник с ходу.

– Какой он мародёр? Это дядь Коля Батраков, вы его должны знать. Мужик неплохой, пьёт только много. Семья у него порядочная: жена, дети хорошо воспитанные, всем образование он дал достойное, работал раньше много, под старость только спился.

– Так-так, кажется, припоминаю, – присел на диван Громов, – дальше делись.

Каратаев рассказал начальнику историю, случившуюся ночью.

– В больничку его тоже сдавать не стал? Вдруг опять что померещиться, на жену с ножом кинется?

– Ага, на такую кинешься! – Усмехнулась Слепцова.

– Нет, – отмахнулся капитан, – я всё разузнал и уверяю, с мозгами у «вурдалака» всё относительно нормально.

– Делись.

– Вчера, оказывается, не только мы засаду устраивали, ещё и сторож кладбищенский. Там он так «назасадился» к вечеру, что рухнул между могил, где и заснул. Ночью, когда холодать стало, очухался: всё болит, похмелье; кряхтя, начал медленно подниматься, здесь как раз дядь Коля мимо и проходил…

За дверью раздался грохот смеха.

– Я щас там кому-то похохочу! – Поднялся Флинт и, выйдя из кабинета, начал кричать на подчинённых, – работы нет?! Я вам сейчас найду! А ну-ка, марш отсюда!

– Что-то ещё? – Вернулся Громов к Диме.

– Нет. Договорились, что прямо сейчас сын его поедет на погост, приведёт могилу в порядок, крест вернёт, уберёт, на этом всё. Протокол только составил за нарушение общественного порядка.

– Вот это правильно. Это ты молодец! – Похвалил полковник Каратаева, – расскажите, в целом день вчера у вас нормально прошёл? – Вопрос был адресован Саше.

– Мне понравилось! – Улыбнувшись, ответила она.

– Зайди ко мне через двадцать минут. – Приказал ей Сергей Анисимович и вышел из кабинета.

Громов наедине поинтересовался у Слепцовой, как ей служится с новым наставником: он очень переживал за такой «союз» двух милиционеров, всю ночь не спал, волновался. К счастью, Саша ответила, что очень довольна Каратаевым и с радостью продолжит службу с таким напарником. У подполковника отлегло от сердца.

Глава 4. Психолог

До обеда Александра пробегала по кабинетам, оформляя необходимые документы для последующей службы, ей не терпелось получить табельное оружие. Благодаря личному распоряжению Громова дела шли быстро, но заветного пистолета в своей кобуре придётся подождать.

Слепцова успела за короткий срок сделать многое, оставался штатный психолог ОВД «имени Гулаева» – это волновало, по словам коллег и самого Каратаева: Денисова Дарья Романовна человек своеобразный, дотошный, считающий свою работу едва ли не самой важной во всём отделении милиции, а особенно неприятное, над психологом почти не властен Флинт.

Подполковник собрал некоторых сотрудников в своём просторном кабинете, весна давала о себе знать, но на улице ещё не слишком жарко. Тем не менее Громов обильно потел, постоянно протирая лоб платочком, раскрыл все окна, отчего по спинам милиционеров гулял прохладный сквознячок. Сергей Анисимович долго и тщательно ругал сначала Володю Изварина, за плохую раскрываемость и безделье; затем Олежку Белоусова, за чрезмерное употребление спиртного, особенно на рабочем месте, пускай и вечером. К удивлению коллег, Каратаева подполковник на этот раз не затронул, хотя именно Диму Флинт обычно отчитывал громче и дольше остальных. Вероятно, не хотел выставлять Каратаева при новой напарнице в плохом свете, да и с её появлением Дима немного посмирнел, Громов с надеждой думал, – «Может, Саша исправит его в лучшую сторону?»

Нет! Не ругать своего любимчика вовсе Флинт не смог, у начальника накопилось достаточно жалоб, особенно от Денисовой, штатного психолога.

– Значит так, господа или товарищи, кому как больше нравится. – Достал Сергей Анисимович из верхнего ящика стола листок, – перейдём к нашему Дмитрий Олеговичу. У меня в руках его психологический тест, к прохождению которого Каратаев отнёсся с непозволительной пренебрежительностью. Бюрократ чёртов! Я хотел его зачитать перед всеми, но-о… не могу себе позволить произносить вслух всё это безобразие, особенно в присутствии дам. – Подполковник посмотрел.

– Хотя бы для примера! – Попросил Белоусов, – мы же должны знать, в чём суть вопроса?

Изварин поддержал:

– Да, делитесь, товарищ подполковник!

– Хорошо, – сдался начальник, – для примера: в графе «Употребляете ли вы спиртные напитки? Если да, то насколько часто?» – наш умник, написал – «Бывают дни, когда я трезвый»!

Коллеги засмеялись.

– Отставить! – Рявкнул подполковник, – это что за детский сад, товарищ капитан? Что ты всё «Ваньку валяешь?» Довыпендриваешься, что она через мою голову пожалуется выше и отберут у тебя твою любимую игрушку, станешь с одной дубинкой ходить.

Каратаев невозмутимо ответил:

– Я и голыми руками могу шею свернуть.

– Да уж мы помним, – повысил голос Громов, – спасибо, не нужно повторять!

В дверь постучали, после разрешения пройти, в кабинете оказались пузатые братья. Александра до сих пор не могла понять, кого они ей так навязчиво напоминают.

– Вот они. Красавцы! – Похлопал в ладоши Сергей Анисимович, – наглядный пример дисциплины. Совещание полчаса назад началось, а они только явились. Кто такие?

– Это мы! – Хором ответили пузатые.

Громов тихо выругался матом и замотал головой.

– Вижу, что вы! Как положено представляться подчинённому, когда он заходит к начальнику?!

В этот момент не выдержал Каратаев и ляпнул:

– Жранкель и Дранкель прибыли, гер подполковник.

Кабинет наполнился смехом, громче всех веселилась Слепцова, наконец-то! Напарник озвучил, с кем братья у неё ассоциировались, теперь Саша это поняла, вспомнив старую юмористическую передачу.

– Пошёл вон! – Устало прошипел Громов Диме, указав рукой на дверь.

– Слушаюсь. – Быстро встав из-за стола, капитан поспешил покинуть кабинет.

– К Денисовой иди! Сейчас же! Про итоги совещания тебе расскажет напарница.

– Понял! – Крикнул Каратаев из коридора.

Дима вновь находился в надоевшем, расслабленно устроенном кабинете психолога. Ничего нового: Дарья Романовна в который раз пыталась вывести милиционера на откровенную беседу; она перепробовала десятки известных ей, в том числе и экспериментальных способов, но подыскать «ключик» к Каратаеву, пока не смогла, но не сдавалась. Капитан интересовал Дашу, как психологический тип, она всерьёз задумывалась, чтобы написать по нему научную работу.