Минимальное воздействие. Книга 3

– Ты думаешь…

– Они точно попытаются с ним в эту игру сыграть. Вряд ли Магистр упустит возможность поиметь у себя в должниках патриарха РПЦ.

– А когда, ты говоришь, патриарха избирать будут?

…

Душевно попрощавшись с Головиным, казачки, как смогли, разместились на четырёх тройках по пять человек в каждой, и лихо тронулись в путь. Дорога ожидалась лёгкой и спокойной, да и погода радовала погожими солнечными деньками. Август в этом году удался погодой. Урожай поспевал отменный, овощей и фруктов было полно, и крестьяне постоянно шли с обозами в Москву и ближайшие городки, сбывая свежую продукцию. Бояре получали с них оброк не только натурой, но и деньгами. Вот все и старались, как могли заработать лишнюю копеечку в сезон.

Пыль от колясок поднималась знатная. По натоптанному лошадками и лаптями множества путников тракту идти вслед проехавшей лихой тройке было не просто. Пылища стояла столбом и, в отсутствии ветра, не спешила быстро развеиваться. Проехав так версты три, казачки, сидевшие в задних колясках, стали громко возмущаться. Богатые наряды, которые они вчера перед тем, как лечь спать на сеновале, аккуратно разложили на чердаке, чтобы утром опять надеть свежими, стали покрываться толстым слоем дорожной пыли. И то, что коляски были закрытыми, их абсолютно не спасало. Пыль проникала в любую щель. Сами чуть не задохнулись. Пришлось даже сбавить темп езды. В принципе, как атаман и планировал, приедут ближе к вечеру.

А Иван всю дорогу был задумчив и молчалив.

…

– У меня дед из донских казаков был. Может поэтому?

– Ваня, ну откуда я знаю, почему? Может и поэтому! Давай исходить из фактов. – Борис стал загибать пальцы. – Ты попадёшь туда точно голый и без оружия. Тебя точно подберут пластуны Фрола Минаева. Ты точно пять лет будешь среди казаков жить и потом будешь принимать участие во втором Крымском походе. Причём, уже как атаман. То есть, за пять с небольшим лет ты там должен не только просто выжить и ассимилироваться, но и пробиться в казачьи атаманы. Задачка, конечно, не простая. Но у тебя точно получится. Ты сам бумаги те видел.

– Видел, но как-то не верится всё ещё, что то про меня было написано.

– Миша тоже тогда так говорил. А теперь вот у нас эти три талмуда на столе лежат.

Борис уже устал убеждать будущего попаданца, но дело надо было довести до конца. Ведь про других попаданцев из их будущего в этих бумагах из тайника не было сказано ни слова. Иван будет последним? Хотя может просто перестали к ним попадать позже две тысячи двадцать шестого. Или их там всех поубивают просто и некому будет в тайник ничего больше закладывать?

– И давай договоримся сразу о ещё нескольких тайниках. Не нравится мне всё-таки, что информации в этом единственном оказалось так мало. Значит в 1700-м всё-таки что-то произойдёт, что помешает им нас предупредить. Ну, время у нас с тобой ещё есть немного. И по казачкам надо тебе подготовиться, как следует, и по ребятам, и по событиям. Запоминай всё, пожалуйста, очень подробно. Всё-таки почти семь лет будешь там осваиваться, пока с ними на первый контакт выйдешь. Фото запоминай все. Записывать тебе там, чтобы не забыть, конечно, можно будет, как возможность появится. Но делать это надо аккуратно, чтобы записи даже, если попадут к кому-нибудь, нельзя было использовать.

– Я могу стенографией. В институте когда-то пользовался. Вспомню легко.

– Прекрасно! Видишь, уже креатив пошёл! А теперь давай повторим всё по списку!

…

Приём делегации донских казаков во главе с атаманом Иваном Семёновым проводили в новом царском дворце в Переславле-Залесском уже почти на закате солнца. И Ибрагим, с утра предупреждённый о скором визите казачков, устроил в их честь целый пир. По улыбающимся глазам Семёнова церемониймейстер понял, что попал прям в точку. Его казачкам нужно было именно это. Чтобы был почёт и уважение, а уже потом и службу требовали. И они уж тогда расстараются! Психология!

А потом настало время и для приватной беседы с царём.

– У нас в станицах до сих пор есть живые казаки, которые тогда с атаманом Михаилом Татариновым пятьдесят лет назад Азов брали. И держали его тогда все пять лет. Пока дед твой, Михаил Фёдорович, упокой Господь его душу, не решил, что слишком много сил и денег уйдёт, чтобы его удержать. – Атаман Иван Семёнов сидел напротив молодого царя высоко подняв голову и абсолютно без волнения отвечал на вдруг прозвучавший вопрос про выход из Дона в Азовское море.

Ну, не говорить же молодому царю, что по рассказам тех стариков, бросил их тогда царь. Поверил Земскому собору, что не нужна им крепость сия в составе державы. Да ещё и султану турецкому отписался, дескать самовольничают казаки, и Азов тот без его, царя, указа взяли и держат крепость разбойно.

– А как его тогда брали? – У Петра горели глаза. То ли от выпитого за столом вина, то ли от азарта. Тема великих сражений его влекла давно.

Против шведов за выход в Балтику воевать ему ещё явно рановато. И силёнок, да и денег мало пока. А вот турок пощипать да выход его новым кораблям в море сделать, это ему для начала будет в самый раз. Силушку опробовать, потешных своих «обстрелять» в настоящем бою, да и флот будет уместен там. Ну и что, что лужа та Азовская не позволит сразу мировую торговлишку морем начать. Но там потом и Крым морем можно воевать идти. И на Чёрное море замахнуться. А ключом к этому тот самый проклятый Азов, который запирает наглухо устье Дона.

– Известно как, на лодьях зашли с Дона. Да с суши пушками поднажали. Крепость, конечно, с тех времён сильно перестроили. Но, ежели прикажешь, всё разведаем.

Пётр развернулся к сидящем рядом Апраксину с Поповым.

– Что скажете?

– Ну, разведка, конечно, никогда лишней не бывает. – Это почему-то первым ответил Фёдор Матвеевич. Так что даже Попов удивлённо на него посмотрел. Апраксин рулил в Переславле кораблями. Да и в будущем, вроде, станет во главе адмиралтейства, возглавляя Российский флот. По разведке тут среди них как раз больше Попов в теме был. Но коли так, что и Апраксин своё слово вставил, то им это прям на руку.

Про Азовские походы Петра 1695-1696-х годов попаданцы давно всё между собой проговорили. Вот только приезд Семёнова с его казаками слегка внёс коррективы в план подготовки к будущей войне с турками. Казаки были прям очень кстати.

С Семёновым им удалось перекинуться буквально десятком фраз в перерыве между торжественным приёмом и застольем. То, что на встрече с царём будет озвучена тема Азова, атаман успел Попова предупредить. И про то, что в крепости находится наша попаданка, молодая девушка, тоже рассказал. И про то, что через три месяца её должны всё-таки отправлять в Константинополь после смерти Мустафы-бея. И про то, что Попов её оттуда должен успеть выкрасть до этой поездки. Так что поддержать разговор про разведку в Азове Владимир был уже готов. Но первым поддержал Апраксин. Попову даже сильно стараться не пришлось.

– Думаю, государь, что вопросы нашей внешней разведки надо поднимать более широко. Нам знания обо всех соседях нужно обновлять регулярно. Врага надо знать. – Владимир решил под это дело и новую структуру сразу протолкнуть. – На Посольский приказ, сам ведаешь, в том надежды мало. А начать можно и с турок. Есть у меня толковые ребята, а вместе с казаками, – он переглянулся с Семёновым, – так ещё сподручнее будет.

– Тогда сейчас всем спать, а завтра поутру давайте и обсудим сие, на трезвую голову. – Пётр, довольный беседой, откинулся на стуле.

Все поднялись, поклонившись, и вышли из палат. Один Сашка остался сидеть рядом с царём.

– Как-то неудобно получилось, – подал он голос, когда двери за гостями закрылись. – Парни там рубежи страны охраняют. Татар с турками бьют. А помощи от государства им никакой?

– А давай-ка завтра поутру вестового в Воинский приказ. – Пётр широко зевнул и потянулся на стуле. – Пусть Фёдор Головин там всё проверит по бумагам и выплатам. Чует моё сердце, не обошлось там без воровства. И сразу, чтоб Василия подключал к делу. Думаю, под это дело надо будет заново весь приказ перетряхивать. Привыкли, что их никто не трогает. Вот и пора уже. А заодно и над внешней разведкой завтра подумаем. Тема не простая больно. Где людишек-то взять?

– Так среди купцов можно поискать, кои торговлишку с иноземцами ведут. Там и толмачи есть, да и сами купцы не лыком шиты. – Сашка тоже подхватил зевоту от царя.

– Ладно, спать пошли. А то я прям тут щас упаду. И смотри, чтобы наутро морс брусничный стоял холодный. Что-то мне вино шибко в голову ударило. Чую, утром болеть опять буду.

…

– Ну что, пошли что ли? – Ибрагим кивнул Семёнову с Поповым, как только те вышли от царя, и Апраксин с Татищевым уехали к себе. – Там Нина нам к чаю пирог испекла. Ждёт уже.

– А Нина разве не в Преображенском при вдовой царице? – Семёнов блеснул знаниями темы.

– Позавчера приехала сюда. Наталья Кирилловна скоро сама сюда пожалует. Вот Нина тут и готовится к её приезду, заодно и следит, как тут её поварихи справляются с кормлением царя с ближниками. Держать высокое звание царёвых поваров при ней стало ой как не просто. – И все дружно заулыбались.

Когда все наконец-то расселись за чайным столом, первым заговорил Попов.

– Про Наталью я не понял. Почему не можем прям сейчас найти? Чего ждать?

– Тот доклад, который Борис первым увидел там, ну, где Наталья упоминалась, так вот, написан он был как раз после её освобождения. Причём освободили её не вы.

– А кто? – Ибрагим даже удивления не стал скрывать.

– А сыскари. Причём не Василия, а местные. Случайно. Бывает такое.

– То есть нам не искать уже?

– Ещё как искать! Я ребятам уже говорил в Москве, чтобы не останавливались и дальше искали обязательно. Это заставит похитителей двигаться активнее, что в результате и приведёт к её обнаружению. А заодно ребята наши и ещё кое-чего нароют в процессе.

– Чего?

– Так, парни, давайте определимся! Я не могу вам все подсказки сразу на блюдечке дать. Это сломает всю историю. Дам только то, что реально уже никак повлиять на результат не может, но как-то может оптимизировать сам процесс.

– Это как? – Попов был явно недоволен тем, что не может получить все ответы прям здесь и сейчас, хотя и логику Ивана понимал хорошо. Сами уже который год мучаются от этих чёртовых знаний будущего. Но как Иван эту информацию будет дозировать?

– Ну, например, если я скажу, что на следующей неделе в четверг у кого-то из присутствующих родится сын, то я сильно на результат не повлияю, зато настроение будущему папаше точно подниму.

Попов при этих словах аж подпрыгнул со стула и схватился за голову. А Ибрагим довольно заулыбался, радуясь за друга.

– Сын всё-таки?

– Сын! – утвердительно кивнул Семёнов. – Здоровый пацан. И с Пелагеей будет всё хорошо. Там Миша роды принимать будет. Он как раз из Рязани вернётся в понедельник. Так что, тебе Володя лететь в Москву сломя голову не стоит. И без тебя там управятся. Вместе с нами в пятницу поедем. Как раз мамаша с дитём поспят нормально.

– Мать честная, это ж опять пить придётся! И царь ведь так просто не отпустит, а как ему сказать, откуда я про сына узнал?

– Ну про пить, это я не знаю. А про не отпустит – отпустит. Завтра будем план операции по Азову обсуждать и в Москве готовиться потом станем.

– Кстати, а что с девчонкой этой? Откуда про неё известно стало?

– Оттуда, Ибрагим, откуда и про всё остальное. Потому и говорить могу, что сам факт её спасения вы в бумагах подробно описали. Ну, потом опишите, но факт точно будет иметь место. А вот как мы к нему придём, то уже другой вопрос. Но освобождать её надо точно.

– А про других? Костя там приписал, что ты двоих ещё им назвал!

– Назвал. Тоже факт.

– То есть про какие-то факты ты нам говорить можешь, а какие-то замалчиваешь?

– Всему своё время. Так или иначе всё узнаете. Скажу только, что после 1700 года данных от вас в тайнике больше не было. И это Бориса сильно напрягало. Какие мысли на этот счёт?

– А ещё попаданцы от него будут?

– И с этим тоже вопрос большой. После меня к вам от Бориса больше никто не приходил. Просто потому, что в бумагах ваших ни одного, кто после 2026 года сюда попал, уже не было.

– Делаааа! – протянул Владимир и задумчиво поглядел на Ибрагима. – Выходит, Иван у нас единственный источник информации о нашем собственном будущем. А если ты вдруг пропадёшь? – он опять обернулся к Семёнову. – Может хоть распишешь нам весь расклад, а мы будем потом конверты вскрывать по мере наступления нужной даты?

– Мы уже тоже думали про такой вариант с Борисом. И я, честно говоря, уже и написал всё. Ну, чтобы и самому чего не забыть. Правда, стенографией, чтобы не смогли прочитать.

– И как мы сами это прочитаем?

– Я могу, – голос Нины, до этого момента скромно молчавшей в углу стола, заставил всех с удивлением повернуться к ней. – Училась когда-то. Рецепты надо было быстро записывать уметь. – Она улыбнулась и развела руками. – Вот такой вот у нас теперь рояль в кустах! Костик всё мечтал супермена в команду заполучить или какого-нибудь Гарри Поттера, а выходит получим только знания собственного будущего, и то, только по частям, и только в нужное время. И то хорошо!

– Вань, а супермена точно у нас не будет? – жалостливым голосом проговорил Ибрагим. – Или этого… Поттера? Может хоть одним глазом подмигнёшь? Не лишай бедного Костика надежды!

И друзья-попаданцы дружно рассмеялись.

…

– Надо с ним поговорить. – Костя пытался убедить его уже полчаса, но Василий всё ещё не сдавался. – Ты сам посуди, если мы придём к нему уже после избрания, хрен он нам поверит. А сейчас, пока не поздно ещё, можем красиво всё провернуть.

– Как ты себе представляешь это? – Вася уже по третьему разу пытался откреститься от шустрого безопасника.

– Просто, придём на встречу. Скажем, мол так и так, раскрыли заговор иезуитский. Типа, хотели они, хитропопые такие, заполучить рычаг давления на будущего главу русской православной церкви. А мы, такие красивые, вот всё это и разоблачили. Но он может спать спокойно, мы сами его сильно поддержим, да так, что и патриархом он точно станет. Но уже получается с нашей помощью, а не противных латинян! Как-то так!

– Костя, я всё понимаю, интрига классная, правда! Но он же захочет наверняка подробности знать. И при этом точно никогда не признается, что иезуиты ему помощь уже предлагали, а он и согласиться, наверняка, уже успел! Как ему там теперь заднюю давать? Те бармалеи его уже этим точно повязать успели!

– Думаешь? – Шмелёв нервно закусил губу. – И чего теперь? Будем сидеть на попе ровно и знать, что патриарх пляшет под дудку иезуитов? А если они его надоумят против нас чего учудить? А мы и повлиять не сможем?

– Ну ровно нам точно сидеть не придётся. А вот чего предпринять, и главное, когда, это вопрос надо с ребятами в штабе обсудить. Хорошо, что Илюха про эту тему вспомнил так вовремя. Есть ещё время порешать, если что надумаем. Две головы хорошо, а Попова с Ибрагимом тоже надо привлечь. Да и Иван думаю подскажет чего-нибудь. Так что давай до среды тайм-аут по теме. Иди лучше парней своих по поискам Натальи опять запускай. Что-то больно Иван хитрое лицо делал, когда говорил, что парни в процессе ещё чё-то там нарыть интересное должны. Интриган, блин. Теперь вот ищите давайте!

Костя тяжело вздохнул и собрался уже выйти в дверь, когда Василий его снова окликнул.

– Я тут подумал, что мы же так и не знаем, о чём там Наталья тогда с той Галиной договорились. Вдруг женщина там ждёт чего-то? Надо бы к ней съездить. Поспрашивать, может там концы какие и по похищению будут. Да и тему довести до конца надо. Сможешь?

– Конечно. Этим и займусь сам сейчас. А ребят с монахами заряжу на поиски по ориентировке. Тарас там с Пелагеей уже и гравюру сделал. Пелагея правда уже еле ходит. Точно родит на этой неделе.

…

Наталья ворочалась и никак не могла уснуть. То боль в ноге отдавалась жаром по всему телу, то нога начинала дёргать и зудеть. Но не спалось ей вовсе не от дискомфорта в раненой ноге. Её начала мучить совесть. Митрофан, сволочь иезуитская, добился-таки своего. Раздербанил ей опять всю душу и прошёлся по ней этой своей демагогией. А вот хрен ему, а не душевные терзания! Да, опять пережить ту боль и чувство собственной беспомощности очень неприятно, но вполне терпимо. В её жизни теперь есть Илья, есть цель, и есть друзья, которые точно не бросят её в беде. Её уже, наверняка, везде ищут.

Ей вдруг опять стало так противно и мерзко от воспоминаний о том, как она сама по доброй воле отдавалась этому подонку Митрофану. Да, это была не совсем её воля. Её волю на тот момент уже два года, как ломали братья иезуиты. И вполне успешно. То, что она не сошла тогда с ума, это, наверное, было просто чудом. А то, что эта тварь тогда воспользовался её состоянием и заставил искать спасение в его постели, это всё не её вина. Она просто металась тогда, как в бреду, и любое ласковое слово и обещание чего-то хорошего двигало её тело совершенно неосознанно. А теперь он смотрит на неё своими погаными глазками, и пытается убедить её в том, что она такая вот падшая женщина и грешница? Сука!

Когда её вдруг собрали и резво перевезли в другую деревню, Наталья убедилась в том, что её точно ищут. И она долго думала, чем бы ей тут накарябать послание для ребят, чтобы они её быстрее смогли отыскать. Но так ничего и не нашла. Зато в процессе поисков немного успокоилась и привела свои чувства в относительное равновесие. Повоюем ещё! И, наконец-то, заснула.

…

Глава 5

Михаил вернулся из Рязани поздно вечером в понедельник. Пелагея встречала его сама и прямо у порога ошарашила новостью, что рожать она будет в этот четверг.

– В смысле? Погоди! Мы же не кесарить тебя будем?

– Как это кесарить?

– Так! Давай без вот этих вот твоих вопросов сейчас! А то знаю я эту интонацию уже. Как зацепимся языками, так пока всю энциклопедию из меня не вытянешь не успокоишься ведь! Откуда дата точная?

– Так Вася приходил вчера. Он и сказал.

– И чего это Василий у нас подвязался в повитухи? Или он у нас провидцем вдруг стал? – А сам подумал при этом, что все попаданцы тут в какой-то мере провидцы.

– Так новенький у нас! Атаман казачий.

– И что? Он провидец?

Михаил замолчал и через секунду до него дошло.

– Сработало?

– Сработало. – Пелагея улыбнулась, а потом вдруг схватилась за живот.

– Так, давай-ка ты тут не стой уже, пошли до кровати доведу. – Михаил подхватил её под руку и аккуратно повёл в спальню, на ходу делая знак рукой выбежавшим двум девкам, которые прислуживали боярыне в доме. – И что сказал-то? – пытался он теперь отвлечь беременную от внезапно расшалившегося в животе младенца.

– Ну так и сказал. Мол, в четверг пополнения ждём. И про тебя, мол, Мишка как приедет, скажи, чтобы не уезжал пока никуда, роды принимать будет.

– Ну так я вроде пока и не собирался никуда. Так что не переживай, всё сделаем в лучшем виде.

– А как ты съездил-то? Что там с воеводой?

– Жить будет. Представляешь, я ведь только когда уезжать уже собрался, вдруг понял, что после того, как операцию ему закончил делать, совершенно непроизвольно сказал там те самые слова, ну, про то, что у меня в первом меде похожий случай был. Вот ведь судьба какая!

– Если честно, я ведь тогда так и подумала. Когда посыльный только ту депешу привёз про ранение воеводы, так и вспомнила про твои слова.

– Так я тоже помнил. А вот как слова те произнёс, дошло только, когда уже в коляску садился. Говорю же, как будто на автомате всё было.

– Ты про это ребятам расскажи обязательно. Думаю, что не спроста так получилось. Предопределение это. Мы с Натальей давно как-то про такое разговаривали.

– Кстати, про Наталью он сказал что? Найдут?

– Найдут. Но не скоро. В ноябре только.

– В смысле?

– Да нет, всё в порядке с ней. Ранена, но не сильно, вроде. Я толком, если честно сама не поняла, но в ноябре, вроде бы, потому что там это как-то завязано на ту первую бумагу, которую тебе Борис там показывал.

– Ясно. Ну, хоть жива. Так, давай-ка ты приляжь, а я пойду с дороги хоть себя в порядок приведу. А то прям антисанитария будет сплошная. Дуся! – позвал он дворовую девку, – помоги боярыне давай лечь нормально, да отвару принеси. А Томку в ванную позови потом, поможет мне.

Пелагея поглядела на вмиг покрасневшего молодого мужика и одобрительно покачала головой. Томка та уже все глаза проглядела в окошки постоянно заглядывая, всё ждала, когда Миша вернётся. Видать приглянулся ей он сильно. Дворовые девки у Поповых все были вольнонаёмными, а не крепостными, и указывать с кем им спать боярыне не пристало. Но и отговаривать смысла не было. А коли у них там с Михаилом всё полюбовно, то и Господь с ними.

Уже у дверей Миша обернулся, вдруг вспомнив важный вопрос.

– А Вася не сказал, кто будет?

– Не сказал. Говорит, сюрприз будет потом. Но я поняла, что мальчик. Уж больно хитро Вася смотрел и улыбался. Знает ведь, что Володя сына очень хочет. Вряд ли бы стал так улыбаться из-за девки.

– Вот ведь ты Шерлок Холмс! Ловко по дедукции рассчитала!

– Кто? А дедукция, это…?

– Всё-всё, стоп, – прервал он Пелагею на полуслове, – опять начинается? Язык мой – враг мой! Всё потом. Отдыхай пока. – И он помчался в свою комнату переодеваться. Да и Томка заждалась поди уже!

…

Костя вернулся из Языково в четверг к обеду. С Галиной он успел подробно поговорить, и ехал обратно в Москву, как и Наталья до него, со странным чувством. То, что Галина была действительно счастлива, было видно сразу. Тот мир, который она для себя и своего мужчины делала там, в сельской глуши, был хоть далёк от его представления о собственном счастье, но он её прекрасно понимал. Дай Бог, чтобы всё у них сложилось, как она хочет. Но, на всякий случай, он ещё раз, как и Наталья до него, дал Галине уверения, что её всегда примут и, в случае чего, она может обратиться в любой филиал компании, показав свой медальон.

И вот, зайдя, наконец, в дом к Попову, он вдруг попал прям в самый настоящий мужской кошмар. Воды у Пелагеи только что отошли, и её провезли на коляске прямо мимо обалдевшего Костика в операционную. Но спецназер быстро пришёл в себя и побежал мыться и переодеваться, готовясь ассистировать Мише. Всё-таки у него четыре курса меда за плечами. А тут сын у командира должен вот-вот родиться.

Операционную в доме сделали ещё четыре месяца назад по требованию Михаила. Её и так собирались строить после его появления тут, но вот, что именно там должно находиться, и как всё ставить, этим уже Данилов сам рулил.

Когда Люба приехала к ним с очередным визитом после своих командировок по филиалам, у них с Мишей была долгая и весьма продуктивная беседа на предмет организации на базе филиалов компании фельдшерских пунктов. Надо было оказывать первую помощь хотя бы своим сотрудникам и членам их семей. Решили пока сделать такой только в Московском доме Мафии. Вот только с кадрами, как обычно, была полная попа.

Лекарями в России того времени были в основном иностранцы. Свои тоже были, но, если только травницы и цирюльники. Последние при этом выполняли роль и костоправов, и хирургов, и стоматологов. Причём в основном, когда требовалось чего-то отрезать или вырвать. Других операций тут никто и не делал.

Курсы первой помощи для своих сотрудников в компании ввели в программу семинаров ещё в марте, как и выдачу всем комплектов полевой аптечки. А вот с более сложными случаями пока всех свозили в Москву к Данилову, ну или он сам выезжал на место. Как вот и в тот раз с рязанским воеводой. Довезти мужика до Москвы с его ранением ноги было явно нереально, а человек он для компании был крайне нужный. Вот Миша и рванул к нему сам.

А теперь вот роды. При том, что все уже были предупреждены и про четверг, и про то, что Миша сам будет принимать, но всё равно кипеш был тот ещё. В основном больше всего шум поднимали дворовые девки, пока вошедший в операционную Миша не прикрикнул на них и не выгнал самых голосистых. Пелагея тужилась и тоже орала. Но ей было можно.

Костя вбежал в операционную уже правильно одетый и проспиртованный для соблюдения всех санитарных условий. Честно говоря, он бы и внутрь немного залил, чтобы дыхание продезинфицировать, но решил, что просто маски на лице будет пока достаточно. А то Миша и его выгонит, если вдруг поймёт, что Костик чего-то лишнего хлебнуть успел. И ведь не докажешь потом, что он это только ради дезинфекции. Роды Костик никогда не принимал. Знал всё только в теории. И жутко мандражировал. Это тебе не бармалеев резать по болотам. Тут новая жизнь на свет Божий явиться должна.

«Помоги, Господи!» – еле слышно пробормотал этот матёрый убивец, и истово перекрестился. Причём, помочь Господа он просил именно себе, за Пелагею с младенцем он был абсолютно спокоен. Ведь Иван вон сказал, что всё хорошо будет. Или нет? А вдруг, что-то не так пойдёт, как у него там в бумагах в тайнике они потом напишут? Вдруг, может поменяться ещё всё? «Помоги, Господи!» – в этот раз уже Пелагее и её сынишке. И он снова перекрестился. Ну так, на всякий случай.