Минимальное воздействие. Книга 3

Тарас в школе учился хорошо, да и спортом занимался. Но история, как слишком нудный предмет, ему не нравилась. Зато он очень любил рисовать. То, что к нему именно сейчас внезапно вернулись воспоминания о его прошлой жизни, он счёл знаком, что эти воспоминания наконец-то должны ему пригодиться. Жил же он как-то без них два года. Так почему именно сейчас?

– Кстати, – вдруг совершенно не кстати заговорил Шмелёв, – а ты в своём этом художественном кружке гравюрами случайно не занимался?

– Конечно занимался. И по меди, и по дереву. И акварелью, и даже семислойной масляной живописью. Копии старых фламандцев делали.

– Погоди ты про фламандцев, – Костя уже с головой ушёл в тему организации поисков Еремеевой. – Надо будет сперва фоторобот нарисовать, а потом его на бумагу через гравюру перенести. Штук сто хотя бы сделать надо будет для начала. Наталью искать будет проще, если всем кроме описания ещё и фоторобот с изображением разослать. Сможешь?

– Ну, фоторобот не делал никогда, но можно попробовать.

– Супер! Надо будет тебе сразу с Пелагеей поговорить. – И Костя снова откинулся на спинку сиденья. И опять надолго замолчал. Так и доехали, думая каждый о своём.

…

– И не надо меня успокаивать, – Илья уже разбил пару кувшинов и потянулся за тарелками. – Расслабились все, вашумать? – Дзыньььь. – Если полгода ни одного покушения, значит и забыли про нас? – Дзынььь.

– Да хватит уже посуду бить! Как баба истеричная! – не выдержал Попов, наконец. –Знаю, что я виноват, и сам уже себе третий день мозг пилю. Но сейчас надо решать, что делать будем, а не посуду последнюю в доме добивать!

– Извини, – Илья обернулся к Пелагее, стоящей в сторонке и тихо наблюдающей за погромом в её доме. Она и сама бы тут всё перебила, на нервах были все.

– Я тут подумал, – из-за стола подал голос Михаил, – ну, что тот доклад про Наталью, который я видел там, – он махнул рукой назад, но все поняли, про что он говорит, – он ведь мог быть написан, как раз после её исчезновения. Как результат проведённого расследования.

– А там точно не было про то, где и когда её нашли в итоге? – Илья подскочил к столу и упёрся в него руками. – Мишенька, родненький, вспомни пожалуйста!

– Там только про свадьбу вашу было. Я же вам тогда дословно его пересказал. Борис заставил наизусть выучить. – Михаил развёл руками, виновато глядя на красного от гнева Илью.

– А если в тот тайник добавить ещё вопрос по Наталье? Может Борис как-то со следующими попаданцами нам какое-то решение подскажет? – озвучил общую мысль Владимир.

– Надо ещё найти этих следующих! – Илья явно намекал на то, что в отсутствии Натальи им теперь делать это будет гораздо сложнее.

– Ну, Тарас с Галиной вон на смайлики клюнули. – Попов пытался хоть как-то приободрить товарищей. – Значит усилим бдительность по таким вариантам поиска. Слава Богу, теперь уже больше, чем в сорока городках филиалы открыли. Костя, ты с ребятами со всеми почаще инструктажи делай. И разошли ориентировку в порты и на блокпосты на всякий случай. Вдруг попробуют вывезти её за границу.

– Ориентировку Василий уже выслал, – Костя тоже сидел тут и скрипел мозгами, в попытке выработать план «Перехват». – Но вот насчёт заграницы я не уверен. Прорывы по-прежнему случались недалеко от Москвы. Ну, это если Любу с Толей, как аномалию, не упоминать. Если её взяли иезуиты, а думаю так оно и есть, то либо, извини Илюх, они её уже убили, либо будут пытаться использовать её так же, то есть в Москве. Поэтому надо Москву и округу ближайшую частым гребнем прочесать.

– Думаю, Костя прав! – Сергей вставил свои пять копеек в обсуждение. – Коляску же нашли вчера. Без лошадей. Кабы клеймить начали своих лошадок, как я давно предлагал, может и вышли бы уже на след.

– Серёга, ну не дави на мозоль! – Попов уселся наконец за стол. – Кабы … Послал я уже два десятка ребят. Они наших лошадок и по зубам, и по копытам отыщут. Но если они её из коляски пересадили, то понимали, что по нашим рессорам их смогут вычислить быстро, а вот лошадок быстро не вычислишь. Время потратим. – он опять задумался. – Но если Костя прав, то шанс найти её в Москве и ближайшем Подмосковье у нас есть. Но и внешнюю агентуру я бы со счетов не сбрасывал. Ибрагиму надо брата Варфоломея зарядить на тему. У него ребята дотошные. И пусть на Балтике и на основных Европейских трактах пошустрят. Вряд ли её через Дикую степь к татарам повезут. Там всё очень рискованно. Ну, это, конечно, если она ещё жива. Извини Илюх.

Илья молча кивнул. Ребята были правы в своих доводах, чего уж тут спорить.

– Ну, значит работаем! – И Попов хлопнул по столу рукой, завершая совещание штаба.

…

В деревню её привезли ночью, почти никого не потревожив. Собаки хоть и побрехали в темноте, но после злых окриков разбуженных крестьян быстро успокоились. А в доме местного помещика при свете нескольких тусклых свечей рану ей и обработали.

Пуля прошла по касательной, лишь слегка задев часть бедра, содрав кожу и сделав неглубокую полосу. Почистив рану от попавших туда нитей от платья, лекарь полил на неё остатками самогона и, дождавшись, когда женщину перестанет трясти от боли, постарался как можно туже замотать ногу. Сосуды были не повреждены, а зашивать рану ему было просто нечем.

– Ну, жить будет, – неудачно пошутил немец, как будто от него ждали чего-то другого. – Но нужен покой. Минимум неделю. Она потеряла много крови и ещё рана может воспалиться, поэтому никуда перемещать её нельзя.

– Да понял я уже, – так же на хорошем немецком ответил главный похититель. – Придётся вам, любезный Николас, погостить у нас эту неделю.

– Но мы так не договаривались! – лекарь даже вскочил со стула. – Я буду жаловаться Магистру!

– Это пожалуйста, но только после того, как даму можно будет перевозить.

Депешу Магистру бывший стрелецкий десятник Митрофан уже отправил с гонцом. Обратно ответ будет в лучшем случае недели через две. А других указаний, кроме тех, что он получил два месяца назад, у него не было. Поэтому слова лекаря про жалобу его интересовали мало. Главное было выполнить задание.

…

Когда в марте умер патриарх Иоаким, в административном аппарате православной церкви началась натуральная борьба за власть, как обычно сопровождаемая интригами, доносами и иногда даже убийствами. При этом основные кандидаты на патриаршее место активно пытались заигрывать и с царём, и с его наиболее близким окружением.

21-го марта сразу после похорон Иоакима на выходе из Успенского собора к Ибрагиму подошёл неприметный мужичок в монашеском балахоне и низко поклонившись произнёс:

– Не сочти за дерзость, боярин, по настоянию святейшего владыки Иоакима есть разговор.

– Не боярин я, – на автомате ответил арап, но к мужичку пригляделся. В кремль кого ни попадя уже давно не пускали. Даже на молебны и другие служения церковные только по спискам народишко мог в ворота кремля зайти. – Ты сам кто таков есть?

– Человек божий, покрыт кожей… А имя моё тебе, боярин, ни к чему. Служил я с братьями владыке Иоакиму долгие годы. Вот ныне его последнюю волю исполняю.

– Ну пошли, поговорим, коли такова его воля последняя.

Царь с ближниками после похорон и молебна уже ушли из собора. И вся охрана ушла вместе с ним.

Ибрагим посмотрел по сторонам, чисто для вида, что его, якобы, безопасность совершенно не волнует, и, повернувшись к монаху спиной и не оглядываясь, пошёл в свой кабинет. По ряду внешних признаков и манере держаться и говорить, Ибрагим уже понял, кто перед ним. Ведь ждал всё, когда ж эти патриаршие монахи объявятся. Специалисты они, по слухам, были классные. Если примкнут к кому из претендентов на патриарший престол, то остальным придётся не сладко. И он не хотел показывать этому монаху свою неуверенность и озабоченность предстоящим диалогом.

– Присаживайся, будь как дома, – Ибрагим широким жестом указал монаху на кресло напротив его стола. Сам же, усевшись за стол, незаметно нащупал рукоять пистоли под столешницей.

– По намерениям моим не сумлевайся, боярин, зла нет во мне, токмо вера и служение владыке в его последнем слове. Так что ты руку-то с пистоли убери, неровен час бахнет случайно.

«Глазастый, сучонок» – Ибрагим слегка прищурился, но руку из-под столешницы всё же вынул и положил на стол.

– Говори уже, чего надо? – слишком уверенный и спокойный взгляд собеседника начал его слегка раздражать.

– Святейший владыко перед тем, как Господь его к себе призвал, – и монах перекрестился при упоминании Господа, – указ дал нам, верным его слугам, живота не жалея стоять за веру православную против козней латинянских и языческих. И наивысше всего против иезуитов, коих из России надобно гнать поганой метлой.

– А я тут при чём? – спросил в повисшей паузе Ибрагим, хотя уже и так понял, куда монах клонит.

– В своём последнем слове владыко повелел нам слушать тебя, боярин Ибрагим, в твоём служении супротив врагов на пользу православной веры и отечества. Греха таить не буду, для нас с братьями это было странно слышать, ведь по виду, извини, боярин, ты не русский совсем, да и не служитель церкви. Но, как говорил Господь, – монах опять перекрестился, – по делам его узнаем его. А дела твои мы изучили доподлинно. И потому сомнения наши были развеяны, и узрели мы истину в словах владыки.

– Как-то быстро изучили! – Ибрагим слегка усмехнулся, намекая, что со смерти патриарха прошло всего три дня. – Неужели прям всё выведали?

– Ну, может и не всё, откель ты родом так и не прознали, но за два года последние вызнали всё. Умеем мы это. А раз я тут сижу перед тобою и речи эти веду, стало быть, прав был владыко во всём. Есть в тебе правда, и за веру, царя и отечество ты стоишь крепко. А потому готовы мы служить и дале. Все двадцать три патриаршие монаха. Приказывай!

И Ибрагим наконец-то улыбнулся по-настоящему радостно. Эти ребята точно лишними им не будут.

…

И теперь, после похищения Натальи, Ибрагим вызвал к себе брата Варфоломея с новым заданием. А уже на следующий день ближе к вечеру в дом к Попову пришёл посыльный от монахов.

– Четверо их было, – монах сразу начал с главного. – Сменяли друг друга. Наблюдали и за домом Василия Головина, и за домом Владимира Попова. Троих мы взяли. Один ушёл. Они бы и все ушли, кабы животом не захворали. Видать, Господь, – и монах перекрестился, – нам помогает.

– Где сейчас? – Попов вместе со Шмелёвым начали собираться на выход. – Опросили уже?

– Сейчас в трактире у Евлампия, что на Неглинке, в трёх разных кельях связанные сидят. – Для монахов любая комната – келья. – Токмо поторапливаться надо. Двое худые сильно.

– В смысле? Оголодали?

– Да не, как поняли, что не уйти им, так в реку сиганули. Ну и наглотались водицы до посинения. Это при том, что до этого два дня животом хворали. Не знаю, выживут ли.

– Веди.

Их коляску сопровождал десяток гвардейцев, но и Костя захватил ещё две тройки своих, на всякий случай. Доехали минут за двадцать. Говорить в дороге было особо не о чем, все и так всё знали и понимали. Хотя Костя постоянно косился на монаха. Как мужички так быстро срисовали наблюдателей? Одно слово, профи!

Один из троих бармалеев, коих боевые монахи приняли утром, всё же успел уйти в ад. Не успели они буквально минут на пять. Зато с оставшимися поговорили душевно и вдумчиво.

Задачу по наблюдению за домами и перемещениями всех, кто там проживает, ставил им тот самый Митрофан, который дезертир стрелецкий и брат Ордена иезуитов. Он ведь тогда почти год назад вместе с Ромелем из Москвы ушёл. Нашёлся-таки, падла продажная.

Работали они в Москве уже больше двух месяцев. Задача у них была простая: отследить маршруты перемещений и определить возможные направления. И в тот момент, когда женщина выедет куда-либо одна, выслать голубя с сообщением о предполагаемом маршруте. Наталью они вели грамотно до выезда из Москвы. Один из них отправился вслед за ней дальше, и должен был отправить второго голубя, когда Наталья будет возвращаться обратно. Они уже понимали, что далеко от Москвы она никогда не ездит, а если и выезжает, то с охраной из двух десятков бойцов, не меньше. А тут всего пятеро с ней было.

– Голуби! – Костя уцепился за мысль. – Явно база у них недалеко. Обеспечить быструю реакцию на сообщение, отправленное голубем, можно только, если близко они. И для голубятни нужно место. Поместье какое-то. У крестьян голубятен не бывает тут.

Стоявший рядом монах уловил это его «тут», но вопросы задавать не спешил. С мысли сбить можно было легко, а боярин вроде правильно мыслил.

– Ещё голуби есть? – Костя уставился в бегающие глазки шпиона. – Где клетка?

Мужик был хоть явно из идейных, и даже где-то мелькал в глазах фанатизм, при упоминании Ордена или Магистра, но под напором двух сильно замотивированных спецназовцев раскололся довольно быстро.

Клетку нашли. Два голубя ещё не успели сдохнуть с голоду за два дня, пока их никто не кормил и не поил. Так что шанс выйти на иезуитскую базу у парней появился не слабый. Если только Митрофан не догадается место сменить. А он может. Умная сволочь им в противники досталась.

…

– Зачем тебе это? – Наталья говорила тихо, пытаясь забыть про боль в ноге. Но забыть получалось не очень. Рана была беспокойная и мешала ей сосредоточится.

– Ну, а как же, голубка ты наша, столько лет, почитай, вместе прожили душа в душу, а тут вдруг ты себе нового мужа нашла. – Митрофан сидел рядом с кроватью в монашеской рясе и вновь включил в голосе иезуитское убеждение и мёд.

– Не жили мы с тобой, врёшь ты всё. Использовал меня. В душу мне влез, иезуитам продал. Мне тогда и жить не хотелось вовсе.

– А мне мнится, что ты рада была. Слова какие говорила ласковые? Нравилось тебе то дело шибко! И кричала ты тогда не от злобы и ненависти, а от удовольствия! Не так разве?

– Не так! И слова свои с этой вашей демагогией ты себе знаешь куда засунь?! На меня это больше не действует! Хватит, наслушалась уже!

– Ну, можно же это и мужу твоему теперешнему рассказать всё. Он ведь поди и не знает, чем его суженая жила все эти годы, и с кем…

– Что рассказать? То, что ты слабость мою и нервное истощение использовал, ваши эти иезуитские грязные приёмы применял и насиловал меня? И выпытывал потом всё, глумясь над слабой женщиной?

– Так уж и насиловал? – Митрофан усмехнулся. – А кто просил ещё и ещё?

– Ты чего хочешь? – Про боль в ноге она уже и не вспоминала. Злость кипела в душе и на него, и на себя. Если этот урод воспользовался тогда её слабостью и беспомощностью, это не значит, что она была этому прям искренне рада и испытывала к нему какие-то романтические чувства. И Стокгольмским синдромом там и не пахло вовсе. Митрофан был тюремщиком и насильником. Использовавшем в своей грязной работе все их дьявольские иезуитские приёмы для того, чтобы вытянуть из неё все нужные им сведения. А теперь попрекает её этим?

– Хочу, чтобы вернулась ты ко мне. Чтобы жили мы с тобой долго и счастливо.

– Ты монах! У вас целибат! Ты и так грешник, а тут мне ещё и про счастливую жизнь что-то бормочешь?

– Ну так не замуж зову. Ты вон при живом муже уже и второй раз замуж выйти смогла.

– Каком, живом муже? – а сама вспомнила про Михаила Данилова, который почти полгода назад чудесным образом принёс им привет от её Бориса из 2025-го года. Там её Борис всё ещё жив, и помнит о ней. Но, не может ведь этот иезуит про то знать!

– Ну а как же? Ты же была там замужем. Развод вам никто не давал. Формально ты ещё замужем и оставалась, несмотря на разрыв во времени. Может муж-то твой там ещё убивается, куда его жёнушка исчезла. А она тут вот и с другим мужчиной спит, а за другого и замуж выходит.

– Чушь несёшь! Замужем, пока смерть не разлучит. А нас она и разлучила. – Наталья умом понимала, что монах специально всё это ей так говорит, чтобы пошатнуть её психику и начать лепить из неё опять покорную безвольную рабыню. И она внутренне готова была к такой борьбе. Но разбуженные его словами эмоции всё-таки делали своё дело. Сердце билось чаще и кровь уже начинала закипать.

– Смерть ли? То, что ты там якобы умерла – это вот как раз чушь. Ты же жива. А иное недоказуемо. Так что ты не меньшая грешница, чем я. Так может нам и держаться вместе теперь? Я ведь и защитить могу, и счастливой тебя сделать!

– Уйди, Богом молю! Отстань от меня уже! – подобрать логичные аргументы в ответ на его слова у неё уже не было сил. Голова пухла от мыслей, боли и злости. – Спать хочу. И девку пришли, в уборную мне надо.

– Ну, спать, так спать. Утро вечера мудренее. А завтра, как проснёшься, то и поговорим. Ты же женщина умная, сама понимаешь, что я прав. – Напоследок он опять не удержался от демагогии. Засыпая, у неё эта фраза теперь будет постоянно крутиться в голове, настраивая её на нужный ему лад. Никуда она от них не денется.

…

На поиски усадьбы с голубятней, куда должны были прилететь те шпионские птички, Костя задействовал новиков из Московской школы Мафии. Двадцать пять парней посадили на лошадок и пообещали премию тому, кто уследит за птицей. При том, что делать это надо было максимально скрытно и незаметно.

И голубятню ту нашли быстро. Вот только оказалась она в церковном приходе недалеко от Москвы. И, надо же такому случиться, местный поп, который и присматривал за той голубятней, аккурат третьего дня сильно запил и утоп в деревенском пруду. Бывает же такое совпадение?!

Потратив ещё полдня, обыскав деревеньку и расспрашивая аборигенов, Костя понял, что эту ниточку Митрофан оборвал качественно. Никто и нигде ничего не видел, и не слышал. Вернулись в Москву вечером ни с чем, злые и голодные.

И тут новик, которому повезло выследить того голубка, перед тем как вернуть уставшего коня, внезапно вспомнил, что видел, как из деревеньки той сразу после того, как голубь в голубятню ту нырнул, всадник какой-то ускакал. Он тогда на это внимание особого не обратил, за птицей следил. А вот теперь вдруг как-то вспомнилось. Он ещё тогда краем глаза зацепился за сапоги на всаднике том. Зелёные они почему-то были.

Вот вроде и нужную информацию парень выдал, и, вроде как, он молодец. Но Костя готов был ему от души и в ухо дать, за столь своевременные сведения. Развернувшись, уже мечтающие о горячей еде и сладком сне бойцы рванули обратно, искать след зелёных сапог.

…

Митрополит Казанский и Свияжский Адриан к началу августа 1690 года уже был абсолютно уверен, что именно он и станет следующим патриархом. А дело было в том, что с месяц назад к нему после заутреней пришёл на исповедь какой-то мужик и поведал ему про его будущее патриаршество, как о доподлинном факте, который тому якобы поведал сам Господь. Ну, приятно, конечно, было такое услышать. Но кто поверит какому-то мужику?

Адриан уже давно сам не исповедовал простых прихожан. Бояр, если только, да помещиков местных. Ну, иногда ещё купчишек богатых, которые мимо Казани шли по Волге. А тут вот в Костроме, куда он заехал по дороге в Москву, к нему этот странный мужичок и пролез как-то. Скорее всего взятку дал местному попу, но Адриан в это дело сильно вдаваться не стал. Вряд ли мужик ему рассказывал про откровения Господне с каким-то злым умыслом.

Так бы и пребывал митрополит в блаженном предвкушении скорого возвышения, только вот в конце исповеди тот мужик ведь ещё и слово ему шепнул заветное. Мол, Магистр Фредерик Ромель велел кланяться, и перед лицом Господа нашего Иисуса Христа поклялся поддержать его, митрополита Адриана, в возвышении в сан патриарха всей Русской православной церкви. Дабы то откровение Господне, о котором мужик говорил, было услышано всеми церковными клириками, которые будут патриарха избирать скоро.

То есть, практически прямым текстом ему было заявлено о помощи Ордена иезуитов в том, чтобы стать патриархом.

Пару дней после этого Адриан провёл в молитвах и посте. Принять помощь латинян? Тем более от иезуитов?

Будучи в последние годы жизни патриарха Иоакима практически его правой рукой, Адриан вполне себе рассчитывал на вакантное место. Из всех кандидатов, обсуждаемых в церкви на пост патриарха, он по праву занимал верхнюю строчку. Хотя то, что молодой царь Пётр почему-то не питал к нему никаких добрых чувств, его крайне огорчало и заставляло нервничать. Вдовая царица Наталья Кирилловна ещё помнила про то, как Адриан восемь лет назад спас от неминуемой смерти её отца, когда постриг того в монахи почти насильно. Но её влияние на церковных иерархов было весьма условным. Идти наперекор молодому царю, тем более, когда тот так круто разобрался год назад с последователями своей сестрички, многие опасались. Всё-таки Иоаким не зря в своё время поддержал Петра. И многие в церкви предпочитали теперь не лезть на рожон. То есть риск лишиться патриаршества у него всё-таки есть.

В конце концов, Господь его не осудит, если эти латиняне, будучи христианами, будут молить его о том же, о чём последние почти полгода молит и сам Адриан. И на третий день он сам себя наконец-то уговорил эту помощь принять.

Откуда ему было знать, что, обладая информацией от попаданцев о том, что в конце августа именно митрополит Адриан станет следующим патриархом, Ромель даже пальцем не пошевелит, чтобы как-то на это повлиять. Но вот заполучить в свои должники эту значимую на следующее десятилетие фигуру – это как раз и было целью. Влиять на процессы, о которых у него собраны целые тома текста с фактами из будущего, иезуиты не хотели. А вот использовать эти знания умели хорошо, и уже давно.

Если ты точно знаешь, кто придёт к финишу первым, то тебе вовсе не обязательно самому делать на это ставку. Достаточно просто уверить кандидата, что он победит, но при небольшом внешнем содействии, которое когда-нибудь будет стоить ему простой ответной услуги. А самим для этого нужно просто ничего не делать. Идеальный бизнес.

…

Глава 3

Магистр Фредерик Ромель плыл на корабле из Лондона в Рим. После прохода через Гибралтар они попали в сильную качку, и один из братьев Ордена из свиты Магистра успел заблевать ему рясу, до того, как добежал до борта и вывалил в море весь недавний обед. Настроения Ромелю этот факт не прибавил совсем. Внезапный вызов к Папе был весьма не кстати.

Магистр получил депешу о том, что брат Митрофан наконец-то смог выловить провидицу. А буквально через два часа ему принесли этот проклятый вызов в Ватикан. Ну не разорваться же ему было! Вот уехал бы он сразу же в Ригу, и папский посланник вынужден был бы вернуться ни с чем. А теперь он вынужден тащиться в Рим вместо того, чтобы допрашивать провидицу. И ещё эта чёртова облёванная ряса. Прости, Господи!

С тех пор, как Папой был избран Александр VIII в октябре прошлого года, Ромель ещё ни разу не посещал Ватикан. Генерал Ордена иезуитов Тирсо Гонсалес в прошлом году отбыл в Новый свет, и этот вызов от самого Папы был для Ромеля неожиданным и несвоевременным. Отчитываться перед Ватиканом по делам Ордена Ромель был сейчас не готов. Прошлый год, в котором они допустили так много ошибок и потерь, вряд ли будет являться образцом эффективной работы. Можно будет конечно как-то украсить отчёт для Папы результатами работы братьев в новом свете и в Макао.

Посвящать нового Папу в детали проекта Попаданцы он не собирался. Ещё на первом экстренном конклаве Ордена в 1682 году все легаты дружно проголосовали за сохранение тайны проекта. Даже от генерала Ордена и понтифика. Ибо понтифики приходят и уходят, а Орден должен тайну сохранить. Но и в Ордене все братья разные. И в том все крест целовали.

К сожалению Магистра, среди допрошенных Орденом попаданцев не было ни одного знатока европейской истории и тем более истории римской католической церкви. Проклятые Московиты! Если бы знать, кто и на сколько станет очередным понтификом! Ох, какая бы партия тогда вышла чудесная. Орден бы управлял всем миром. И он, Фредерик Ромель, стал бы даже могущественнее самого Папы!

Но, мечты-мечты! Хотя, возможно, ещё не всё потеряно. Провидица теперь снова у них. И охота на попаданцев возобновится в ближайшее время. А ещё Магистр был уверен, что среди приближённых царя Петра наверняка есть кто-то из них. Не зря Наталья с этим ренегатом Еремеевым жили в доме главного царёва дознавателя Василия Головина.

Скорее всего, этот Головин что-то на них раскопал и был явно в теме. Сам-то дознаватель вроде не из этих, всё же признанный сын боярина Фёдора Головина. Как и его дядька, этот Владимир Попов. Да и по царёву церемониймейстеру Ибрагиму у Магистра были сомнения. Всё-таки он арап, то есть явно не славянской наружности, как все те, кто ранее к ним попадал. Но кто-то там точно есть. А может в этой их Мафии поискать, как следует. Уж больно круто они взялись деньги в Московии зарабатывать.

Ромель краем уха слышал, что новый Папа недавно раскошелился на пополнение папской библиотеки в Ватикане. Возможно его можно будет умаслить захваченными им из Москвы древними берестяными грамотами? Хотя одними грамотами там не откупишься. Неужели ему мало того, сколько Орден ежегодно жертвует папскому престолу?