Выбор Лили. Мириада

Проверив стеллаж с книгами, единственно уцелевший под натиском разрушительной стихии благодаря защитным чарам, Вольфганг вернулся к месту сражения, ничего не видя в темноте.

– Ignis! – произнёс он, и все факелы, вспыхнув, разогнали мрак.

Колдун вгляделся в конец коридора, туда, где осталась Миранда Авис, но её не было видно. Он искренне понадеялся, что она побежала за помощью. Регент устремился к неподвижным коллегам, которые уже вернулись в человеческий облик.

– Фортис! – позвал Вольфганг и, склонившись над ним, осторожно перевернул на спину.

Лицо старика было белее мела, глаза полуоткрыты. Он хватал ртом воздух от нестерпимой боли.

Совсем рядом лежал Мэтт-Брайан и уже приходил в себя.

– Маркус, ты в порядке? – спросил Вольфганг, не отрывая глаз от Марселя. Тот захлопал глазами, увидел верховного регента и кивнул, хотя, поднимаясь, морщился от боли.

– Что с тобой? – встревожился Вольфганг, когда старик начал закатывать глаза. Только теперь заметив кровавое пятно на груди друга, Вольфганг ахнул.

– Как это произошло? – надтреснутым голосом спросил он.

– Что-то острое проткнуло меня, – едва слышно прохрипел Фортис.

Вольфганг пошарил глазами и увидел торчащий из стены небольшой металлический прут, оставшийся от сломанной скобы для факелов. Он проткнул регента насквозь совсем рядом с сердцем.

– Что с ним? – ужаснулся Мэтт-Брайан, уже успевший полностью прийти в себя. Он, немного прихрамывая и держась за плечо, подошёл ближе.

– Он ранен, – беспокойным голосом ответил Вольфганг. – Посмотрю, что можно сделать… Сам-то как?

Он одним движением разорвал зелёную рубашку на груди старого мага.

– До свадьбы заживёт! – хмыкнул тот.

Сквозная рана Фортиса кровоточила, и верховный регент, осторожно приложив к ней правую ладонь, начал шептать заклинания:

– «Ego sanabo… analgesis… magicae potentia… curatio… sano… et non dolere… et non dolere… et non dolere!»

Перстень Вольфганга, вспыхнув, стал переливаться всеми цветами радуги. Сапфир становился всё ярче, а внутри словно мерцала морская вода. Понемногу в самом его сердце появились тёмные крапинки, окрашивая камень в чёрный цвет и продолжая меняться. Затем сквозь ладонь Вольфганга в камень стала поступать кровь. Тоненькие струйки извивались, то появляясь, то исчезая. Ярко-алая кровь становилась бурой, потом растворялась и рассасывалась. Марсель с силой сжимал челюсти, терпя боль, пока он трудился над его раной. Рана на груди между тем затягивалась, пока не сделалась совсем ничтожной. Вольфганг убрал руку только когда сапфир вновь принял свой естественный окрас.

Несмотря на то, что рана практически полностью затянулась, вид у старика лучше не становился. Напротив, краска с его лица полностью схлынула, а губы буквально посинели.

– Потерпи, Фортис! – тихо молвил Вольфганг.

– С ним всё будет хорошо? – с надеждой спросил Мэтт-Брайан.

– Ему нужна срочная госпитализация. Будем надеяться, что всё обойдётся, – Вольфганг встал и взглянул на коллегу. – Маркус, ты сможешь переправить его в больницу?

– Конечно, – разминая плечо, ответил Мэтт-Брайан.

– Я соберу остальных! – кивнул Вольфганг и провёл пальцами по перстню. Из камня вырвался Мифос, который неожиданно распался на семь частей. Одинаковые птахи-призраки стремительно разлетелись в обе стороны коридора, чтобы найти своих адресатов. А их заклинатель устремился обратно в холл, оставив Мэтт-Брайана заниматься Марселем.

Он мчался с нарастающей тревогой и был уже близок к тому месту, где оставалась Авис, когда двинулся на врага. То, что он увидел, заставило его сердце дрогнуть…

– Миранда! – воскликнул он. Его голос эхом раскатился по коридору. Ответом ему послужила звенящая тишина. Вольфганг ускорил шаг, не сводя глаз с неподвижного тела на полу у стены.

Когда он склонился над женщиной, сердце его болезненно сжалось.

– Миранда! – прошептал регент, опускаясь на колени.

Женщина не шевелилась.

Вольфганг развернул её лицом к себе. Глаза женщины были закрыты, пульс не прощупывался. Трагические мысли заполнили всё его сознание. Несколько минут он пытался привести её в чувство, но никакие чары не действовали. Боль захлестнула его от необратимости случившегося, и, приподняв женщину, он горестно прижал к себе её обмякшее тело.

– Не так сильно, Макс… Он всё-таки ранил меня, – Вольфганг так резко отстранил её от себя, что она вскрикнула от боли. Он смотрел в удивительно-зелёные глаза, не веря своим собственным.

– Миранда, ты жива?!

– Разумеется! – простонала она. – Ты когда-нибудь видел говорящий труп?

– Бывало пару раз, – рассеянно признался регент.

Авис хихикнула и тут же поморщилась от боли.

– Твой пульс… почему же он…

– Не прощупывается? – закончила она вопрос за него. – Может, потому, что ты не там щупал?!

Вольфганг рассмеялся.

– Кстати, ты никогда не рассказывал о говорящем покойнике, – улыбнулась женщина, смежив веки и продолжая лежать на его руке.

– Не представлялось случая… – уклончиво ответил он.

– О, я никуда не спешу, и случай самый что ни на есть подходящий! – невинно хлопая глазами, проговорила она.

Вольфганг звучно рассмеялся и произнёс:

– Боюсь, мне не так удобно, как тебе, в мои-то годы стоять на коленях на холодном каменном полу… Ты не представляешь, какие болячки появляются у людей с возрастом, и неважно волшебник ты или мнимаг…

– Ну, хватит, Макс! – сквозь смех проговорила она, кривясь от боли.

– Я вижу, вам тут весело! – они и не заметили, как появился Мэтт-Брайан. Он стоял за спиной Вольфганга и улыбался.

– Да, очень весело! – хмыкнула Авис. – Не желаешь отведать смертельного заклятия?

– Оно зацепило тебя? – вскинул брови Мэтт-Брайан.

– Представь себе!

Мужчины помогли ей подняться.

– Хочешь сказать, что уцелела, словив смертельное заклятье?

– Ну, не зря же я изучала древнюю магию, Маркус! Кстати, и тебе советую… Хотя вот без этого – она вряд ли помогла бы…

Колдунья вытащила из-за ворота пальто серебряный медальон размером с приличное блюдце, на котором красовалось улыбающееся лучезарной улыбкой лицо Доминика Карлоса. В центре медальона, на том месте, где у сраженца находился рот, осталась глубокая вмятина.

– Поверить не могу! – усмехнулся Мэтт-Брайан и, закатывая глаза, прибавил: – И тебе не стыдно, Амимона?! Вот уж не думал, что ты фанатеешь от сраженцев как школьница. Тебе по статусу не положено впадать в детство. И, надо же, тебе попался именно он – всеобщий любимчик!

– Не попался, – парировала она, заливаясь румянцем после укоризненной тирады друга. – Мне попался Нэвиус Брайан Хастон. Но я была бы не я, если бы не сумела поправить это маленькое недоразумение.

Вольфганг и Мэтт-Брайан в унисон расхохотались, после чего первый уже серьёзно и с беспокойством обратился ко второму:

– Как всё прошло, Маркус?

– Его определили в особую палату и немедленно занялись им. Лекари заверили меня, что рана не смертельная, и я смог вернуться.

Вольфганг был удовлетворён.

– Вы о Фортисе? Что с ним? – встревожилась Авис.

– Он ранен. Но с ним всё будет хорошо, – успокоил Мэтт-Брайан.

Послышались торопливые шаги, сопровождаемые возбуждёнными голосами. Явились остальные регенты под предводительством Артемиды.

– Что здесь произошло? – мрачно поинтересовалась королева.

– Церберус проник в замок, – ответил Вольфганг.

Королева в недоумении смотрела на него, не веря своим ушам. Трудно было представить, что главный ведун осмелился на такой рискованный шаг.

– Я вернулась с Турнира всего лишь на полчаса раньше вас, но во дворце всё было спокойно.

– Бенжамин немного пострадал, – вставил Мосли. – Сейчас он в лазарете…

– Что с ним? – всерьёз встревожился Вольфганг.

– Ничего страшного, его просто оглушили, – успокоил Мосли, немного удивлённый его реакцией. – Бедняга пытался оказать сопротивление…

– Невероятно! – возмутилась Артемида. – Как Церберусу удалось проникнуть в замок?

– Это ещё предстоит выяснить, – сказал Вольфганг.

– А Фортис не с вами? – прозвучал бас Миллера.

Вольфганг перевёл взгляд на здоровяка и протяжно вздохнул.

– Церберус ранил его, я перенёс его в госпиталь, – пояснил за него Мэтт-Брайан.

– Что привело его сюда? – обращаясь к Вольфгангу, спросила Артемида.

– Пришёл украсть книгу.

– Книгу? Ту самую?

– Да, именно ту, что мы охраняли.

– Вы успели его остановить? – в ужасе спросила Артемида.

– Нет. Он применил бестелесное перевоплощение и скрылся вместе с книгой. К сожалению, мне не удалось его остановить.

Все были в ужасе и молча смотрели на Вольфганга, будто он, стоило ему захотеть, мог в мгновение ока всё исправить…

Исповедь Нила

Не успели стихнуть слухи о нападении Церберуса на замок, как он уже готовил новый план шпионажа. Из похищенного тома он долго не мог извлечь пользы – содержащиеся в нём древние заклинания ему и так были известны. Он немало провозился с книгой, с присущей ему проницательностью терпеливо изучая все детали и чувствуя её особенность. Интуиция часто помогала ему избегать опасных столкновений с Вольфгангом и его коллегами, и она же помогла докопаться до тайны, запрятанной в книге.

Едва взяв в руки эту книгу, Церберус почувствовал мощную энергию, оценил её особенность и неповторимость. Как только он разгадал все загадки, то вызвал к себе Нила, чтобы вознаградить его за заслуги. Однако назначение главным невидимкой – что и явилось «наградой» Нилу – не пришлось парнишке по вкусу, даже если сам Церберус считал это щедрым даром. Ведь все невидимки, привыкшие к равноправию, теперь косо смотрели на него. Им было не по нраву командование такого же, как они, к тому же подростка.

Итак, Церберус позвал в свои покои Нила. Как он и полагал, не только для того чтобы вознаградить, но и для того чтобы дать ему очередное поручение, которое, впрочем, не отличалось новизной от всех предыдущих…

И вновь невидимке предстояло побывать в королевском замке, несмотря на то что теперь это было куда опаснее, чем прежде…

***

Нил телепортировался на территории дворца за раскидистым ясенем, словно опасаясь, что его увидят. Он больше часа не сводил глаз с парадного входа, где у главных дверей, сжимая эфесы мечей, отражающих лучи послеполуденного солнца, неизменно стояли часовые, неподвижные как статуи. Остальная территория была пустынна.

Наконец, подкравшись ближе к входу, Нил ждал, когда кто-нибудь появится. Несмотря на необходимость этого шпионажа, невидимка тайно надеялся, что сегодня ему не представится случая проникнуть в замок. Только надежды его не оправдались:

В нескольких шагах от лестницы телепортировался волшебник. Нил сразу узнал Билла Мосли. Регент скинул с себя пальто, забросил его за плечо, придерживая пальцем за петлю, и взбежал по лестнице. Стража, которая теперь плотно загораживала вход, расступилась, и двери распахнулись.

Пристроившись за спиной Мосли, Нил вошёл в холл, неотступно следуя за ним по пятам, с поразительной синхронностью повторяя все его движения. Ему необычайно везло: он оказался в регентуре, не прилагая никаких усилий. Внутренний голос совсем не считал это добрым знаком. После того как Церберус наведался сюда, повторные проникновения представлялись Нилу практически невозможными. У него было этому лишь одно логическое объяснение: регенты ещё не успели применить обновления охранных мер. Возможно, они ещё работают над новой линией защиты.

Мосли зашёл в свой кабинет; Нил остался в коридоре у зала совещаний. Как всегда, его сердце готово было выпрыгнуть из груди, во рту пересыхало, а сильная дрожь сотрясала всё тело. Невидимка, тяжело выдохнув, сполз по стенке, опускаясь на корточки. Потом и вовсе сел на холодный каменный пол и с силой обхватил колени.

Всякий раз именно в этом коридоре Нил дожидался регентов, а сегодня ему так хотелось, чтобы они задержались, а то и вовсе не пришли. Но очередная надежда рухнула: вдали коридора раздались спешные шаги большой группы людей.

Нил вскочил на ноги; сердце пустилось вскачь при виде надвигающейся коллегии регентов – встреча с ними всегда сулила опасность. Все как один в чёрном одеянии, кроме Вольфганга, облачённого в тёмно-синюю форму, казались такими грозными худенькому пятнадцатилетнему парнишке. Он обежал группу глазами и обнаружил отсутствие Фортиса Марсель.

Вжавшийся в стену, Нил на миг растерялся; глаза разбежались; он не знал, к кому пристроиться, рискуя ошибиться в выборе. Волшебники расходились по своим кабинетам, и лишь один Вольфганг пошёл дальше по коридору. Это помогло невидимке определиться с целью, и он немного успокоился. В том, что совещание состоится, сомнений не осталось, но он всё равно надеялся на обратное.

Внезапно им овладело абсолютное спокойствие: страх куда-то испарился, волнения как не бывало. И произошло это ровно тогда, когда Вольфганг приблизился. Такого никогда прежде не происходило. Напротив – при одном взгляде на верховного регента он просто холодел от страха. А сейчас спокойно смотрит, как он приближается, и сердце не замирает, как обычно в его присутствии. Теперь, когда бояться следовало вдвойне, страх Нила улетучился. Это было ненормально, неправильно…

Он даже попытался живо вообразить собственную поимку, но это ничего не изменило. А Вольфганг уже снимал чары с входа. На сей раз дверь не открылась, а просто растворилась в воздухе, что только облегчило задачу шпиону: он проскочил перед регентом, зачем-то глядя ему в лицо. Сердце его пропустило пару ударов: Вольфганг смотрел прямо в глаза Нилу, как ему показалось, довольно продолжительно. И уже в который раз парнишка убедил себя в том, что это очередной обман зрения. Если бы регент действительно его увидел, разве он позволил бы ему войти как ни в чём не бывало? Вряд ли бы он сделал вид, что не заметил его.

С этой утешительной мыслью Нил засеменил в дальний угол, а Вольфганг присел за стол из розового дерева с изображением королевского герба на всей лакированной поверхности. Со скучающим видом он принялся разглядывать помещение, огибая его непринуждённым взглядом. Здесь была богатая библиотека, длинный стол и стулья с высокими спинками. С белоснежного потолка свисала люстра с необычными самовосстанавливающимися свечами причудливой конфигурации.

Нил не сводил глаз с Вольфганга, безмятежное лицо которого вдруг напряглось, а изогнутые брови сдвинулись.

– Ты считаешь, что это может продолжаться вечно? – опуская глаза и поглаживая бороду, произнёс Вольфганг. Голос его был низким и хриплым.

Нил вздрогнул и обежал помещение недоуменно-испуганным взглядом, потом вновь посмотрел на регента, пытаясь понять, кому был адресован вопрос – в кабинете кроме них двоих никого не было. И в тот же миг он всё понял. Его будто обдали кипятком. Вот он – исход, который когда-то должен был настать, но к которому он совершенно не был готов.

Регент не поднимал глаз.

– В конце концов, моё терпение не безгранично! – спокойно молвил он, окончательно подтверждая страшную догадку невидимки.

Нил судорожно сглотнул. Вновь вернувшийся страх, казалось бы, расставил всё по местам, но кое-что существенно изменилось – это были последние переживания в его жизни. Все те предупреждающие знаки, которым он не придал значения, сложились в ясную картину: его попросту завели в ловушку, убирая с пути препятствия…

– Я тайно надеялся, что ты всё же считаешь меня не полным идиотом, хотя твою голову и посещали такие мысли. Ты, верно, думал, что я не такой уж и великий волшебник, как все говорят… и то, что я вижу невидимок – это просто миф… – Произнося последнее слово, Вольфганг поднял глаза. Он посмотрел прямо в перепуганные глаза Нила.

Рассекреченный шпион от страха забыл, как правильно дышать, увидев странные зрачки колдуна, в которых читалось отвращение. В них было ещё что-то жуткое, но он был не в том положении, чтобы разгадывать загадки.

– Ты был уверен в своей неотразимости, исключительности, в своём преимущественном совершенстве? Разочарую тебя! – уже в который раз я позволяю тебе беспрепятственно проникнуть во дворец, – чеканил слова регент. – В прошлый раз я был близок к тому, чтобы положить этому конец, но, как видишь, я остался великодушным. Ты наивно полагал, что десять регентов, на которых держится безопасность целой страны, такие олухи, что их способен провести пятнадцатилетний сопляк, возомнивший себя гением?!

Вольфганг с минуту молчал, не моргая, и Нил понял, что не так с его глазами: они больше не были тёмно-синими, а стали жёлтыми с вертикальными зрачками, подобно кошачьим. Сердце невидимки готово было выпрыгнуть из груди – оно билось так сильно, что отдавалось во всём теле и даже в висках. Уверенное, как у хищника, выражение лица и спокойный, слегка рычащий голос регента только усугубляли его плачевное состояние. Его парализовало настолько, что он даже дрожать не мог. Только и оставалось слушать, как регент раскрывает ему глаза на то, каким глупцом он был, веря в свою неотразимость и полагая, что обвёл всех вокруг пальца. Мысль, что он мог провести самого верховного регента, теперь казалась до нелепости смешной. Он не только всегда видел невидимку, но и угадывал его мысли и действия.

– Украденная книга, – продолжал колдун, – была последней каплей моего безграничного терпения, которому я сам не перестаю удивляться.

Вольфганг неотрывно смотрел на Нила, который, как ни старался, не мог отвести взгляд от приводящих его в исступлённый страх жутких глаз.

– Мне казалось, я ясно дал понять, что произойдёт с Церберусом в случае малейшего происшествия, рассчитывая на то, что ты передашь ему это предупреждение.

Ледяной тон регента не оставлял шпиону никакой надежды на спасение.

– Итак! – Вольфганг выдержал непродолжительную паузу. – Что понадобилось твоему господину на сей раз? Или же он по-прежнему бредит раскрытием Тайны «Мириады»?

Он терпеливо дожидался ответа, но язык Нила будто окаменел и прирос к нёбу, отказываясь слушаться.

– Я жду! – требовательно, но спокойно произнёс регент и демонстративно провёл пальцами по перстню, заставив его на миг ярко вспыхнуть.

Нил вздохнул, но так и не проронил ни слова. Он понял: только что Вольфганг призвал сюда своих коллег. Оставалось не больше минуты, чтобы на что-нибудь решиться, но он так и не воспользовался этой возможностью.

– Говори! – грозно приказал Вольфганг.

– Я… я… – это всё, что ему удалось выдавить из себя.

– Он снова гонится за Тайной? – повторил волшебник.

– Да-а… – в буквальном смысле простонал парнишка.

– Что ж, я могу открыть тайну…

Нил судорожно сглотнул. Он решил, что ослышался.

– Правда, ты её ему уже не передашь…

Невидимка онемел, его внутренности будто обледенели. А Вольфганг как ни в чём не бывало продолжал:

– Тайна, которую следует знать Церберусу, вовсе и не тайна. Всё дело в том, что какова бы она ни была и что бы в себе ни содержала, не сыграет для него абсолютно никакой роли. Мало просто хотеть чего-то, нужно быть достойным, чтобы что-то получить. А ещё важнее – иметь способности, чтобы заслужить что-то особенное! Достаточно знать, кто создатель «Мириады», чтобы понять, что такому трусу и ничтожеству, как Церберус, никогда не осилить и сотой доли подобной мощи…

В другой ситуации Нил искренне поаплодировал бы его речи, но он был не в том положении, да и за дверью послышались шаги, и спустя миг она снова в буквальном значении растворилась, приглашая гостей войти. Регенты – в количестве восьми человек – в дружном молчании заняли места за столом. В глаза невидимке бросилось, что все перстни регентов излучают густо-синее сияние. Наступила тишина.

Регенты не вели себя как обычно – они вообще никак себя не вели, а сидели смирно. Глядя на них, Нил в очередной раз всё понял. Ещё одно осознание собственной наивности, глупости и ничтожности явилось горьким разочарованием и было просто невыносимо. Как мог он хоть на миг допустить, что способен обставить взрослых профессиональных чародеев? Они давно знали о его шпионаже и подыгрывали ему – это стало ясно как день. Его самонадеянность сыграла с ним злую шутку.

– Ты был прав, Макс: наглости Церберуса нет предела! – сказал Мосли, и все регенты одновременно повернули головы в сторону Нила, словно прекрасно его видели. Девять пар глаз смотрели на невидимку, который впервые чувствовал себя как под прожекторами, что было странно и незнакомо.

– Мы тут расходились во мнениях, хватит ли тебе смелости снова сунуть сюда свой любопытный нос, – с ухмылкой произнёс Вельмус Гордон. – После того, что натворил твой хозяин Ферреус, кто-то был уверен, что ты больше не появишься, поскольку догадался, что мы разыграли перед тобой спектакль, а кто-то полагал, что ты переждёшь какое-то время и вновь явишься…

– Но раз уж ты здесь, – продолжил Мэтт-Брайан, усмехнувшись, – значит, ты не догадался. Выходит, мы блестящие актёры!

Нил в холодном поту дрожал так, что зуб на зуб не попадал.

– Однако единственным, кто в точности предсказал твои действия, был верховный регент, – заключил Хейман скучающим тоном. – Даже то обстоятельство, что ты не раз ловил на себе его взгляд, не ослабило его веры в твою настойчивость. Хотя я назвал бы это глупостью.

Глумливые смешки регентов прозвучали для Нила как выстрелы.

– Если у тебя остались какие-то сомнения относительно нашего поведения во время совещаний, на которых ты присутствовал, могу их развеять, – вновь заговорил Вольфганг. – Всё, что ты видел, слышал и свидетелем чего ты являлся здесь, – это отрепетированные постановки. Мы создавали видимость совещательного процесса, однако ничего существенного не обсуждали, настоящие совещания мы проводили в другое время. Нам всего лишь нужно было заинтересовать твоего хозяина.

Нил не мог поверить своим ушам. Почему они так долго позволяли ему шпионить? Почему не схватили и не бросили в темницу или ещё хуже – не отправили в свою ужасающую тюрьму?..

– В прошлый раз, увидев тебя в регентуре, я послал Миранде Мифоса с предупреждением, что ты уже на месте…

Это было как укол в сердце – Нил ни разу не подумал, что тот Мифос мог быть предупреждением от Вольфганга.

– …а эту приманку с книгой придумал Антонио. Да, да… – улыбнулся Вольфганг, видя недоуменный взгляд Нила. – Именно приманку: история с книгой была придумана для Церберуса. А все те разговоры о Силе извне, включая рассуждения Дэниела и Маркуса, хоть и импровизированно, но были рассчитаны на то, чтобы заманить сюда твоего господина. Мы знали, что наши разговоры будут переданы ему в точности.

Нил был так поражён, что даже забыл на миг, в каком статусе находится, но негромкий смех Вольфганга вернул его к реальности.

– Ты ведь действительно одарённый малый, подмечающий мельчайшие детали, но у тебя есть один недостаток – ты ещё не научился их правильно анализировать. Даже на предыдущем совещании, полчаса понаблюдав за нашей неподвижностью, когда мы общались телепатически, ты не задался вопросом: что это было? А ещё – если ты был внимателен – то слышал, как Спирос, говоря о простых невидимках, обронил фразу: «Нелепо даже допустить возможность их приближения к дворцу на расстоянии ближе мили, не говоря уже о проникновении во дворец». Смею предположить, что в силу своих способностей – несвойственных обычным невидимкам – ты и решил, что на тебя это правило не распространяется. Ты не проанализировал всё сказанное – в чём и была твоя ошибка. При проникновении на королевские владения мы получаем сигнал…

Он продемонстрировал свой перстень – сапфир замигал красным светом.

– Есть ещё кое-что, что тебе совсем не понравится: в отличие от тебя, твой господин прекрасно знал об этом правиле. Он узнал – возможно, даже от тебя, – что территория дворца заколдована и, даже глазом не моргнув, снова и снова отправлял тебя в смертельную ловушку. Ты же добывал для него информацию, на всё остальное ему было плевать.

В ночь, когда он проник во дворец, мы ждали предупреждения о нарушении границы, но его не было. А знаешь почему? Потому что Церберус воспользовался какой-то хитростью, мы пока не знаем какой, но узнаем! Если бы не эта хитрость, в ту ночь мы были бы здесь, дожидаясь его появления, и он уже познавал бы все прелести Эргастулума!

Что касается тебя – каждую ситуацию ты воспринимаешь как обычное везение. Всё очень удачно сложилось, не правда ли? – то, как ты попал именно в мой кабинет, то, как Руфус придержал для тебя дверь, чтобы ты смог спокойно покинуть его, и даже то, что он спросил дату совещания…

Каждое слово Вольфганга вонзалось, как ядовитая стрела в сердце.

– И сегодня, всего-то прождав час у роскошного ясеня, ты опять поймал удачу за хвост. Но на самом деле, это Билл дожидался тебя – он выждал, когда ты подкрадешься ближе к входу. Тут-то и началось представление. Нам пришлось создать кое-какую видимость осложнений и препятствий на твоём пути в виде одновременного вступления всех участвующих персонажей – то бишь регентов, дабы ты не разоблачил наш замысел и преждевременно не сбежал. Но ты молодец, несмотря на недобрые знаки и свои сомнения, всё сделал по специально приготовленному для тебя сценарию!