Повелительница Дикой Охоты

– Но это же просто случайность! – поражённо воскликнула я, тут же понизив голос. – Никто не застрахован от ошибок, тем более когда в дело вступает магия.

– Это понимаете вы, я, все вокруг, но не Хейдрек. Ему никогда не нравилось, что Рейнар был слишком привязан к своей матери, он считал это слабостью.

Я поражённо молчала. Не укладывалось в голове, что отец может ревновать сына к матери. Зато теперь мне стали окончательно ясны слова Хейдрека про «правильного» наследника. Ещё вчера я думала, что дело в Унне, которая не могла стать повелительницей Дикой Охоты вместо отца. А оказалось, что наследник-то был, только он не устраивал самого Хейдрека.

– Как погляжу, семейные проблемы распространены во все времена и во всех мирах, – пробормотала я, но Арманд услышал.

– Вот уж верно. Ваш брат – я имею ввиду милорда Дитмара, – тоже не слишком обрадовался расторжению вашей помолвки и столь скорому новому обучению. Он требовал у повелителя вернуть вас в отчий дом.

– Дитмар? – По спине пробежали мурашки омерзения, но я быстро взяла себя в руки. – Странно, он был крайне заинтересован в моей свадьбе с повелителем, вы и сами видели.

– Вот только повелитель-то сменился, – пожал плечами Арманд. – В любом случае они с милордом Эдвином отбыли из Тодбурга незадолго до обряда. Как и многие другие гости.

Я окинула взглядом зал. Теперь настроение на пиру не казалось мне разнузданно-весёлым, скорее наоборот: гости ели, пили, пели и плясали, то и дело напряжённо поглядывая друг на друга и на немногочисленных всадников.

– Но зачем мы говорим о грустном в такой вечер! – Арманд словно очнулся от тяжких воспоминаний и снова хитро поглядел на меня. – Хотите, расскажу, как мы с Рейнаром в шесть лет напихали навоза в сапоги Экхарта? Ох и попало нам тогда… – И, глядя как я не смогла удержаться от смеха, продолжил заговорщицким тоном. – А может, рассказать о том, какие девушки ему нравятся? Я знаю, пожалуй, почти о каждой. Хотя чего тут говорить: у нас очень похожие вкусы, а вы мне кажетесь крайне привлекательной.

– Если это комплимент, то он не уместен. – Я постаралась напустить на себя серьёзность, но вышло скорее кокетливо, чем строго.

– Просто не хочу, чтобы вы переживали из-за глупостей. – Арманд вдруг положил ладонь на мою кисть, ободряюще сжав её.

– Не понимаю, о чём вы, – чуть дрогнувшим голосом ответила я, отняв руку. Неужели моя ревность так заметна?

– Простите, если обидел вас, миледи, – тут же повинился Арманд. – Чем я могу загладить свою дерзость?

Я смотрела в его зелёные глаза и никак не могла раскусить, что в его поведении было искренним, а что напускным. В нём будто бы уживались и галантный кавалер, и задира, и эмпатичная натура.

Вернулись музыканты, уходившие на небольшой перерыв, и снова забренчали гитары, запищали свирели, запиликали фидели, а отдохнувшие гости пустились в задорный пляс. Танец был мне незнаком, но выглядел несложным: хлопки, прыжки, повороты. Да и опозориться на фоне некоторых перебравших с вином гостей было трудно.

Решившись, я подала Арманду руку:

– Потанцуем? Не знаю, на сколько это прилично танцевать новобрачной не с женихом, но Рейнар занят, а я хочу веселья.

– Очень неприлично, – заверил всадник, глаза его озорно заблестели. – Но как я могу отказать своей госпоже.

Он встал, взял меня под руку, тут же увлекая в толпу пляшущих людей. Тяжёлая юбка мешалась под ногами, я не попадала в ритм, не зная последовательности движений, но Арманд с весёлой улыбкой направлял меня, показывая, что делать. Ко второму кругу я влилась и, позабыв про усталость, подпрыгивала, хлопала и кружилась вместе с ним. Впервые за этот трудный день мне стало хорошо, я смогла искренне улыбнуться, а потом и рассмеяться намеренно неуклюжим движениям Арманда. Музыка закончилась тремя резкими аккордами, и все танцующие разразились аплодисментами.

Я тоже захлопала в ладоши, улыбаясь Арманду, и в следующий миг врезалась в кого-то спиной.

– Прошу проще…

Стоило обернуться, как слова застряли в горле, а улыбка медленно сползла с губ. Позади меня стоял Рейнар. По его невозмутимому лицу нельзя было понять, насколько его разозлила моя выходка. Повелитель подал мне руку.

– Ты позволишь? – обратился он к Арманду.

– Конечно, господин, – с шутливым поклоном ответит тот и уже серьезно, но тихо продолжил: – Не стоило оставлять такую красоту скучать в одиночестве. Всегда найдутся люди, которые смогут скрасить её досуг.

– Приму к сведению, – резко ответил Рейнар, всё-таки выдав своё раздражение.

Снова заиграла музыка – на этот раз медленная и плавная. Повелитель одной рукой притянул меня к себе, второй сжал мою ладонь. Этот похожий на вальс танец я тоже не знала, тут же запутавшись в движениях ног, но Рейнар не дал мне опозориться. Он вёл меня под музыку, крепко обнимая за талию, и я почти расслабилась – если б не знала о его недовольстве. Лучшая защита – нападение, а потому я холодно спросила:

– Решил отчитать меня, как маленькую девочку?

– Всего лишь хотел попросить тебя быть осторожнее. – Рейнар старался сохранить спокойствие, но его выдавали напряжённые губы. – Особенно с Армандом.

– От чего же? Мне показалось, вы давние приятели, – едко заметила я.

– Что ещё он тебе наплёл?

На секунду я растерялась: Арманд звучал так убедительно, что мне и в голову не пришло заподозрить его в неискренности.

– Значит, вы не были дружны в детстве? – с подозрением уточнила я.

– Были. – Рейнар нахмурился. – Однако это не отменяет, что Арманд – человек моего отца. Я ещё раз прошу: будь осторожнее. Например, не флиртуй с ним у всех на виду.

– В следующий раз мы непременно где-нибудь уединимся, – язвительно пообещала я.

– Проклятье, Агата, что происходит?

Он злился, и это стало заметно. Я так привыкла к его умению держать эмоции при себе, что даже чуточку устыдилась: вот же сумела довести! Но следом вспомнился призывный взгляд брюнетки, улыбка Рейнара, и стыд как рукой сняло.

– Тебе лучше запомнить: этот брак фикция как для тебя, так и для меня, – твёрдым голосом сказала я, выдержав суровый взгляд повелителя.

Ответить он не успел: хлопнули створки дверей, музыка, взвизгнув, некрасиво оборвалась, а в залу вошла Циса. Её черная коса растрепалась, губы были искусаны до корок, под глазами образовались синяки. Окинув собравшихся тяжёлым взглядом, полным презрения, она заметила нас и пошла навстречу, громко хлопая в ладоши.

– Первая ночь! Первая ночь! – скандировала всадница.

Словно очнувшись от недоумения, другие женщины тоже принялись хлопать в такт. Нестройный хор голосов присоединился к Цисе, с той лишь разницей, что гости кричали весело, а она – с мрачной торжественностью.

– Чего они хотят? – шёпотом спросила я, но Рейнар ответить не успел.

Молодые парни оторвали меня от него, утянув в свой круг, а девушки обступили повелителя. Я упиралась как могла: охватившее всех хмельное веселье не сулило ничего хорошего. Чьи-то руки дёрнули меня за платье, кто-то попытался обнять за талию, в ответ я отвесила хлёсткую пощечину. Парни рассмеялась, со всех сторон посыпались советы, как ублажить мужа, и что рукоприкладство в первую брачную ночь – залог страстных отношений. Я уже готова была закричать от ужаса, как вдруг сильные руки схватили меня в охапку, а тихий голос Арманда прозвучал у самого уха:

– Не бойтесь, миледи, я не позволю им увлечься. Это всего лишь дремучая традиция, потерпите – и, желательно, не развалите замок своим Призывом.

Последнее, что я услышала, когда всадник уносил меня из зала, это громкие слова Цисы, эхом разошедшиеся под сводами:

– Я желаю видеть первую ночь!

Глава 3. Первая ночь

Под всеобщий радостный галдёж Арманд донёс меня до покоев повелителя. Вокруг стоял такой шум, что я даже не смогла спросить о предстоящей брачной ночи: приватного разговора у нас бы не получилось, а орать о столь деликатном моменте на весь замок желания не возникло. Одно я поняла точно: злая ухмылка Цисы предвещала нечто гадкое.

Когда Арманд поставил меня на ноги в приёмном покое, раздался нестройный разочарованный гул.

– Что не так? – недоуменно нахмурилась я, сцепив руки на груди.

– По традиции новобрачная в спальню супруга заходит раздетой, – пояснил Арманд.

– Пусть не надеются, – проворчала я. – Неужели все жёны Хейдрека проходили через это?

– В том-то и дело, что нет. Не пойму, почему Циса об этом вспомнила, – слегка обеспокоенно ответил всадник.

Двери распахнулись, и в комнату вбежали девушки, чуть ли не за руки таща Рейнара. Он не вырывался, но его мрачный вид не сулил ничего хорошего. Последней вошла Циса, лихорадочный блеск её глаз настораживал. Девушкам удалось стянуть с повелителя камзол, но дальнейшие поползновения на свою персону он успешно пресекал.

– Арманд, уведи гостей обратно, – приказал он.

Всаднику не пришлось повторять дважды. Отпустив пару пошлых, но не обидных шуток в нашу сторону, он удивительно ловко выпроводил всех провожавших в коридор. Всех, кроме Цисы.

– Благодарю, можешь идти, – будто не замечая её настроя, сказал Рейнар.

Он протянул мне руку, но Циса вклинилась между нами, словно ревнивая матрона.

– Я хочу видеть, – с нажимом повторила она.

– Нет.

Короткий ответ Рейнара мгновенно привел её в бешенство.

– Я знала! – Она бесцеремонно ткнула в меня пальцем. – Ты просто прячешь её от нас. Ты изменил обряд, говоря, что по отдельности вы будете так же неуязвимы, но это ложь! Я требую гарантии! Она должна отдать магию вместе с собственной кровью, как было всегда. Ты знаешь, чем это грозит, ты же чувствуешь. Позволь мне забрать её хотя бы на пару дней, и она станет сама покорность.

Её исступлённая речь пугала не на шутку. Я отступила на пару шагов, наткнулась на спинку кресла и замерла, когда Циса снова уставилась на меня змеиным немигающим взглядом.

– Ты выполнишь свою роль! – Всадница двинулась на меня, сжимая руки в кулаки. – Я прослежу за этим, будь уверена.

Попытка увернуться от неё не увенчалась успехом: пальцы всадницы сомкнулись на моей шее прежде, чем я успела что-то предпринять. Циса торжествующе улыбалась, явно предвкушая расправу, как вдруг так и застыла с протянутой рукой. Безумная радость в её взгляде сменилась паникой. Её лицо замерло, лишь глаза вращались в орбитах, да на лбу проступила испарина. Сведённые улыбкой губы даже не дрогнули, когда всадница попыталась что-то сказать. Вместо этого из её горла вырвалось нечленораздельное мычание.

Поднырнув под протянутую руку, я отступила в сторону. Рейнар шагнул вперёд, прикрыв меня собой.

– Ты получишь свою гарантию, – холодно пообещал он. – Стейн, помоги Цисе добраться до своей комнаты: некоторое время ей будет непросто ходить. И проследи, чтобы нас не беспокоили.

Светловолосый всадник, безмолвно стоявший у двери, кивнул. Он схватил женщину за протянутую руку, а когда магия начала отпускать её тело, перекинул её к себе на плечо. Циса всё ещё мычала, но сопротивляться не могла.

– Пойдём. – Рейнар приобнял меня за талию, провожая к двери в другом конце комнаты.

Я не сопротивлялась ровно до момента, пока мы не оказались в спальне. Стены здесь были обиты кроваво-красной тканью, на высоких стойках горели одновременно по десятку свечей, от чего обстановка в комнате казалась тревожной. У дальней стены стояла огромная кровать под балдахином, к которой вели две небольшие ступеньки. В камине потрескивали чуть ли не целое бревно, давая размеренный жар: в спальне было прохладно. Перед огнём на столике слуги накрыли лёгкий ужин, кресла в высоких спинках так и манили присесть после долго дня. Но мне было не до того. Как только хлопнула дверь, я стряхнула руку повелителя и отступила на несколько шагов.

– Что она несла, какие ещё гарантии? – спросила, стараясь скрыть возникшее беспокойство.

– Брачная ночь закрепляет свадебный обряд. Кровь новобрачной, как знак наивысшей покорности, привязывает её магию к мужу, и как только он потребует, дар подчинится. Поэтому невеста должна быть невинна.

Рейнар говорил спокойно, словно зачитывал параграф из учебника. Ни капли волнения не проскользнуло по его лицу. Он оглядел спальню, задёрнул портьеры на окнах и взмахом руки погасил почти все свечи, оставив лишь пяток у кровати.

– Ерунда какая-то, мы же обменялись кровью на свадьбе, – не поняла я. – И что будет, если у невесты не пойдёт кровь? Такое бывает, знаешь ли.

Комната постепенно погружалась в полумрак, и я невольно поёжилась.

– Кровь на помолвке – клятва – первая близость. Такова основа для передачи дара, – пожал плечами Рейнар.

– Но помолвки у нас не было, – ещё больше запуталась я. – Проклятье, Рейнар, что происходит?! Можешь объяснить, что ты задумал, без недомолвок и вранья?

Повелитель потушил последнюю свечу. Не глядя на меня, он подошёл к столику у камина, разлил по кубкам вино, чёрное, слово кровь, разложил по тарелкам фрукты, поковырялся ножом в вазочке с паштетом, раскрошил хлеб. У него определённо имелся какой-то план.

– Я не могу забрать твой дар, – тихо начал он. – Во-первых, неизвестно, как на это отреагирует проклятье. Во-вторых, если я это сделаю, то точно подвергну тебя опасности. Сама видела, как настроена Циса, сейчас её останавливает только одно: твоя магия. Она нужна для усмирения Триединой и для восстановления переданного мне по наследству Призыва. Все всадники питаются силой повелителя, иначе они не смогут перемещаться по Алатруту. Чтобы эта связь работала, я должен Призвать твой дар.

Поёжившись, я отступила к двери.

– Ты обещал меня защищать… – Мой голос прозвучал уж слишком робко, и я умолкла на полуслове.

– Я это и делаю, – кивнул Рейнар. Он будто не заметил моей растерянности и продолжил говорить. – Из архивов известен другой способ и поддерживать магию всадников, и сохранять путы Богини. Первый повелитель отдал свой Призыв в обмен на Подчинение, а его жена пожертвовала свою силу ему добровольно. Но следующий повелитель, Ренваль, обладал обеими сторонами магии по рождению. Однако его Призыва было всё равно недостаточно: магия постоянно тратилась всадниками, откликалась, если кто-то всё-таки сумел использовать Призыв в обход запрета, искала нарушителей по всему миру. И тогда Ренваль выбрал в жёны Ринду, владевшую Призывом, и позволил ей использовать свой дар. Вместе они создавали новых всадников, и вместе провели повторный обряд над силой Триединой.

– Получается, отдавать магию не обязательно? – уже спокойнее уточнила я. – Зачем же это делают?

– Так надёжнее. Не каждый повелитель женился на той, которую любил и которой доверял, – объяснил Рейнар.

Он направился к постели, а я наоборот ещё больше отступила к двери.

– Наш брак – фиктивный, – чуть дрогнувшим голосом повторила я, обхватив себя руками за плечи. – Я не стану спать с тобой, лишь бы Циса получила свои гарантии.

– Знаю, – неожиданно спокойно кивнул Рейнар. – Хотя всего несколько дней назад ты просила об обратном.

В его голосе угадывалась скрытая насмешка. От воспоминаний о ночи у озера мои щёки вспыхнули румянцем, хорошо что вокруг стояла почти полная темнота.

– Это было от отчаяния! – возмутилась я. – И хочу напомнить, в тот раз целью было избежать брака с повелителем Дикой Охоты.

– Помню-помню, – с улыбкой в голосе ответил Рейнар.

Подойдя к кровати, он небрежно сдёрнул покрывало, бросил к нему подушку, а второе одеяло намеренно смял. В его действиях виднелась логика, но я всё ещё не могла сообразить какая. Это – или то, что Рейнар совсем не выказывал желания исполнять супружеский долг? – начинало раздражать.

– Тогда что ты делаешь? – наконец сдалась я, перестав гадать впустую.

– Создаю иллюзию, – сказал Рейнар тоном, будто это само собой разумелось. – Предыдущие браки, в которых повелитель не забирал у супруги дар, были настоящими – насколько мне известно. В нашем случае остаётся надеяться, что крови, которой мы обменялись на церемонии, хватит для создания связи между тобой и остальными всадниками, как если бы ты и в самом деле была повелительницей. Консумировать наш брак – это привязать тебя к Дикой Охоте навсегда. Я этого не хочу.

Отчего-то стало обидно. Я снова повторила себе, что Рейнар беспокоится о проклятье, а не обо мне. Да и я не могу полностью ему доверять. Кто знает, сколько подробностей он утаил? И всё равно по сердцу будто кошка царапнула.

– То есть мы будем притворяться? – спросила я, поборов слабость в голосе.

– Именно. Кровать в твоём распоряжении. Только сначала протяни руку.

– Зачем? – с опаской спросила, подходя ближе.

Не объясняя, Рейнар вытащил из-за пояса кинжал. Не успела я испугаться, как он схватил меня за запястье и уколол палец остриём.

– Эй!

Пара скудных капель упала на белые простыни, оставшись на них тёмными пятнышками.

– Думаешь, это кого-то обманет? – с сомнением поинтересовалась я, облизнув раненый палец, чтоб не запачкать платье. – И что делать, если твой план не сработает?

– Будем импровизировать, – сухо отозвался повелитель.

Кинжал вернулся на пояс, а Рейнар потерял ко мне и кровати весь интерес. Собрав в охапку переносную постель, он отошёл к камину. Небрежно сброшенный камзол повис на спинке кресла. Когда туда же отправилась рубашка, я отвернулась. Слишком поспешно – откуда только взялась эта скромность? Но говоря по правде, дело было вовсе не в скромности, и это злило. Каждым своим действием Рейнар давал понять, как я ему безразлична – и того же ожидал взамен. Увы, реакция моего тела говорила об обратном.

Выдохнув, я попыталась устроиться на ночь. Сложности начались ещё при раздевании. Спать в свадебном платье, изображая счастливую супругу, нельзя. Если утром в комнату войдут служанки, то быстро стянуть с себя пыточное изобретение под название «корсет» не выйдет. Да и Рейнар вряд ли бросится на моё неприкрытое платьем тело. Чего уж, я скорее беспокоилась о своём поведении. Вздохнув, я принялась за крючки на спине. Они спускались по вороту, заканчиваясь над ключицами, а дальше шла такая тугая шнуровка, что распутать её самой было затруднительно.

– Чего ты пыхтишь? – Шёпот Рейнара, раздавшийся через несколько минут попыток, заставил меня подпрыгнуть.

– А сам как думаешь? – зло бросила я, безрезультатно пытаясь развязать узел. – Это невозможно снять самостоятельно!

Ответом был тихий вздох.

– Повернись.

Я собрала волосы повыше и спиной вперёд сделала два шага. Рука повелителя легла мне на плечо, заставив замереть на месте.

– Не дёргайся, – предупредил Рейнар.

Зашелестел кинжал в ножнах, затрещала распарываемая шнуровка сначала платья, а потом и корсета под ним. Наконец-то получилось с удовольствием потянуться.

– Спасибо, – выдохнула я, повернувшись к Рейнару, и снова прижала платье к груди. – Эй, и как это понимать?!

Мы стояли близко к камину, так что мне хватило одного беглого взгляда, чтоб увидеть: повелитель снял не только рубашку, а вообще всё. Впрочем, мой возглас его не смутил. Положив кинжал на столик, он повернулся ко мне спиной.

– Утром первыми приходят слуги. Нет лучшего способа подтвердить реальность нашего брака, чем проснуться в одной постели. Не знаю, как в твоём мире, но здесь никто не спит в праздничной одежде, – пояснил повелитель, возвращаясь к себе.

Резонно – сама же решила раздеться по той же причине. Чтобы унять взволновавшийся разум, я потёрла лицо обеими ладонями.

– Предупреждать надо, – проворчала сквозь пальцы, а потом продолжила стаскивать с себя платье.

Оставшись в одной нижней сорочке, хоть и длинной, но почти прозрачной да к тому же на тонких лямках, я с сомнением подошла к постели. Вся эта комната, цвет стен, пафосная кровать с балдахином навевали нехорошие мысли. От прохладного воздуха по коже побежали мурашки: слишком большой оказалась комната для одного камина. А может, предыдущий её владелец не любил жару?

– Это спальня Хейдрека? – шёпотом спросила я, снова обнимая себя за голые плечи.

– Да, – глухо ответил Рейнар.

Воображение живо нарисовало, как предыдущий повелитель приводил сюда каждую новую невесту, как укладывал их в постель. На их месте могла быть я. Вспомнила белое от ярости лицо Цисы, и поморщилась. Не хочу спать в его постели, пусть всё здесь наверняка и перестелили!

Закусив губу, я в отчаянии обернулась к Рейнару. Он лежал на пушистой шкуре, служившей вместо ковра, ко мне спиной, уткнувшись лицом в подушку. Кажется, прохлада воздуха вокруг его не беспокоила: повелитель завернулся в покрывало только по пояс. Серебряные волосы отливали алым в отблесках огня. Я смотрела на него и никак не могла оправдать единственный пришедший на ум вариант решения проблемы.

Проклятье, я же сама установила, что наш брак фиктивный, а теперь лезу к нему в постель! Разум твердил одно, но глупое сердце желало совсем другого. Победили замёрзшие пятки: стоять босиком на каменном полу стало невыносимо. Стянув с кровати подушку, я подошла к камину.

Удобно устроиться в кресле с первого раза не получилось. И со второго тоже. Ни закинутые на подлокотник ноги, ни подобранные под себя не спасали от твёрдой спинки и такого же жёсткого сиденья.

– Что опять? – сонно спросил Рейнар, когда мои вздохи стали особенно горестными.

– Не хочу спать в кровати твоего отца, уж извини, – проворчала я, пытаясь уложить голову на подушку так, чтоб шея не отвалилась через минуту.

Повелитель приподнялся на руках, поглядел на мои мучения.

– Иди сюда, – велел он, подвинувшись, чтоб я могла лечь ближе к огню.

Упрашивать не пришлось: тело местами отмёрзло, местами затекло, и я была бы рада улечься даже на землю.

– Мог бы и уступить леди место. – Не отказала себе в удовольствии побурчать ради приличия. – Вон какая большая кровать.

Кинув подушку рядом, я устроилась на колючей шкуре и ещё несколько минут пыталась так завернуться в покрывало, чтоб одновременно не мёрзнуть и при этом случайно не коснуться Рейнара. Тот наблюдал за мной, лёжа на боку, опершись головой на руку.

– Я тоже не горю желанием спать в кровати отца, – заметил он, когда я успокоилась. – И ещё, Агата, пожалуйста, больше не устраивай выходок, подобных сегодняшним танцам.

В его голосе не было недовольства или угрозы, но я вся напряглась, вспомнив прошедший вечер.

– Мы должны выглядеть счастливыми новобрачными, понимаешь?

Нахмурившись, я кивнула. Посчитав разговор оконченным, Рейнар лёг рядом, сразу же закрыв глаза. Мне же сон не шёл. Перед глазами всплыло привлекательное лицо брюнетки, её соблазнительная улыбка. На сколько хватит нашей легенды, если он сам не будет её придерживаться?

Горло сжала нахлынувшая обида.

– Ты тоже последи за собой, – всё-таки сказала я, поняв, что иначе не усну.

– О чём ты?

Рейнар снова приподнялся на локте, заглянув мне в лицо, но я отвернулась, боясь выдать ту необъяснимую ревность, что опаляла душу изнутри.

– Агата? – Повелитель ждал объяснений.

– Ты поцеловал её на виду у всех, – зажмурившись, сказала я в подушку.

Последовала пауза.

– Не понимаю… Ты о миледи Хэндлер? – вдруг уточнил Рейнар.

Я чуть не задохнулась от возмущения. Он ещё и не понимает! Конечно, среди толп девиц, которых успел перецеловать за день, наверняка трудно запомнить ту, с которой флиртовал у меня на глазах! Намереваясь высказать Рейнару всё это, я повернулась к нему, но столкнулась со смеющимся взглядом его голубых глаз.

– Всё ты понял, – процедила сквозь зубы.

В ответ этот наглец не сумел сдержать улыбку.

– Давай проясним, – предложил повелитель.

Рейнар неспешно взял меня за руку, повернул ладонью к себе и поцеловал запястье, там где бился пульс.

– Я поцеловал её так? – шёпотом спросил он, всё ещё касаясь губами моей руки.

Если бы в этом мире было изобретено ЭКГ, то моя кардиограмма сейчас зашлась бы бешеными скачками.

– Нет… – враз пересохшими губами пролепетала я.

– Тогда, может, вот так?

Его губы скользнули до локтя, пальцы при этом нежно поглаживали ладонь. Лёгкое касание языка прочертило дорожку по плечу, от чего меня бросило в жар. Закрыв глаза, я подставила ему шею, чувствуя, как по венам побежали огненные реки. Каждое прикосновение рождало полчище новых ощущений. Я таяла под тяжестью его тела, когда он потянулся к моему уху.

– Скажи, чего ты хочешь, Агата. Я сделаю всё.

Не отпуская мою руку, его ладонь нырнула под покрывало. Кончиками пальцев он скользнул по моей согнутой ноге, от колена до бедра, подцепив следом ночную рубашку. Я закусила губу, сдерживая стон, но подала бёдра ему навстречу, помогая задрать ткань повыше. Когда мои пальцы, направляемые Рейнаром, замерли внизу живота, из горла вырвался всхлип.

Всё тело под его руками требовало ласки. Ненасытный огонь внутри жаждал продолжения. Я желала его, как никого другого в своей жизни. Я так хотела ощутить его внутри себя, что почти потеряла голову.