Двуликая правда

На столе завибрировал мобильный.

– Да, Ларчик. Ты еще на работе?

– Уже дома – сегодня пораньше отпустили. Как съездил к маме?

– Забрал кое-какие бумажки. И она рассказала про гипотетического любовника Лики.

Клара фыркнула:

– Знаю эту ее теорию. Я в нее не верю.

– Почему?

– Такими вещами обычно делятся с близкими, а мне Лика даже намека не давала.

– Может, говорила еще кому-то? – предположил Марк.

– Разве что своей подруге Насте. Но тогда ей пришлось бы рассказать милиции про любовника, разве нет? А те точно стали бы его искать.

Марк услышал отдаленное мяуканье и представил, как одна из кошек завладела Клариными коленями и теперь получала свою порцию ласки. Сейчас поменяться бы с ней местами…

– Надо найти эту Настю. – Он встал и включил старенькую кофеварку, которая не шла ни в какое сравнение с космическим аппаратом на Клариной кухне – тот в считаные секунды готовил превосходный американо. – Но для начала свяжусь с начальником Лики. Ты его когда-нибудь видела?

– Угу. – Клара сделала вдох. Курит, догадался Марк. – Мы весной устраивали барбекю у Лики в коттедже, она приглашала своих коллег. Ну и босса, конечно.

– И как тебе он?

– Да вроде нормальный. Только немного нервный, как мне показалось. Кстати, быстро напился, – со смешком добавила Клара.

Взяв кружку с кофе, Марк переместился на пол и теперь выкладывал на плитку содержимое второй коробки, в очередной раз отметив, что в этой тесной однушке можно либо жить, либо работать – на то и другое просто не находилось места.

– Кто еще там был? – уточнил он.

– Да я почти не помню, если честно. Кто-то с работы, всего человек шесть-семь. И ту аудиторшу Полину, с которой Лика не ладила, тоже зачем-то позвали. Правда, она весь вечер букой в сторонке просидела. И чего, спрашивается, приезжала? – хмыкнула Клара. – Ладно, милый, пойду гулять с собаками.

Марк нажал на отбой и наметил себе список вопросов, которые собирался при случае задать Ликиному боссу, а затем занялся документами фирм, которые Лика вела как аудитор. Их наименования смахивали на копипаст то ли из греческого, то ли из английского словаря: «Сигма», «Дилемма-М», «Омега-Рус».

Кажется, на какие-то из них он натыкался в одном из Ликиных ежедневников. Полистав один из них, толстый, с темно-бордовой обложкой, Марк нашел что искал: список названий, записанных в столбик. Напротив двух из них – «Дилемма-М» и «СтатусПро» – карандашом стояли восклицательные знаки.

Марк подобрал с пола папки этих контор. Они оказались толще, чем остальные. Пристроив их на коленях, он бегло пролистал копии договоров, выписок из банка, бухгалтерской отчетности. К некоторым страницам были приклеены яркие стикеры.

Сложив все обратно в коробки, Марк водрузил ноутбук на пустой стол и открыл онлайн-сервис по проверке компаний. Вбив по очереди ИНН каждой из контор, он выяснил, что «СтатусПро» закрыли в двенадцатом году, а «Дилемма», судя по всему, и ныне здравствовала, год от года наращивая свою выручку. Директором вот уже тринадцать лет значился Анатолий Сухинов.

Не откладывая, Марк набрал номер его офиса.

– Компания «Дилемма», логистика и перевозки по всей России. Чем могу вам помочь? – поинтересовался мягкий женский голос.

– Я хотел бы поговорить с Анатолием Сухиновым.

– По какому вопросу?

– По личному.

Марку показалось, что он буквально слышит молчаливое сомнение секретарши.

– Как вас представить? – наконец спросила она.

– Марк Асимов.

– Оставайтесь на линии.

Спустя десяток секунд заунывной мелодии мобильный рявкнул хриплым мужским голосом:

– Слушаю!

– Анатолий, меня зовут Марк Асимов, я журналист. Веду расследование…

– И?

– Десять лет назад вы обращались в компанию «Аудит-Траст» за аудитом для ООО «Дилемма-М».

– С чего вы взяли?

– Дело в том, что ко мне попали кое-какие документы «Дилеммы»…

– Что за документы? – перебил Сухинов.

– Да разные отчеты, договоры.

– Как, вы сказали, ваше имя?

– Марк Асимов.

Он расслышал приглушенный стук пальцев по клавиатуре.

– Так-так, журналист «Открытого взгляда»… – проговорил Сухинов так, будто вывел Марка на чистую воду.

– Он самый.

– Чего вы хотите?

– Задать вам пару вопросов. Если удобно, я подъеду…

– Неудобно, – отрезал Сухинов.

Марк не удивился.

– Тогда по телефону. Скажите, вы помните Анжелику Мохову?

Сухинов хмыкнул:

– Да, она вела «Дилемму». А потом исчезла вместе с моими бумагами! Позже выяснилось, что ее муженек пришил. Аудит я доделывал уже в другой конторе. – И, немного помолчав, добавил: – Я хотел бы забрать их.

– Как только я закончу расследование, все вам тут же отдам, – заверил его Марк. – Документам больше десяти лет, вряд ли они понадобятся вам незамедлительно, верно? Тем более тут ксерокопии. Кстати, почему вы разорвали контракт с «Аудит-Траст»?

– Потому что они потеряли эти чертовы документы. А вы их нашли. – Сухинов сделал паузу: – Сколько вы хотите?

– Что? – переспросил Марк, хотя уже догадался, о чем тот говорил.

– За эти бумаги. Сколько? Полмиллиона? Лям? Назовите цену.

– Я с радостью все вам верну совершенно безвозмездно, но после окончания расследования…

– Вот тогда и поговорим! – рявкнул Сухинов и бросил трубку.

Марк повертел в руках папку с документами «Дилеммы». Интересно, почему спустя столько лет директор так из-за них беспокоится?

Еще немного покопавшись в папках, Марк решил, что работы на сегодня достаточно, сварил сосиски с макаронами и устроился перед телевизором в надежде выбросить Лику из головы. Он включил какое-то шоу, где ведущие летали на воздушном шаре, ели кузнечиков и ночевали в трущобах, давая зрителям шанс ненадолго окунуться в чужую жизнь.

Внезапно для себя Марк вспомнил строчки из голубого блокнота, лежащего в коробке из-под картриджей. Странно, но сегодня он впервые представил Лику как настоящего, живого человека. Услышал скрип стержня по белым линованным листам и ее сбивчивое дыхание. Увидел, как светлый локон падает на высокий лоб и она аккуратно заправляет его за ухо. Как золотой кулончик покачивается на шее, пока она выплескивает на бумагу самое сокровенное.

Он будто нашел брешь в ее наглухо закрытой броне. И ощутил между строк ее боль.

Глава 7

Щурясь от яркого солнца, Марк наблюдал сквозь бликующее окно кафе за снующими мимо прохожими и неспешно доедал омлет с зеленью и томатами – новинку весеннего меню. Хотя традиция завтракать в любимом месте и обходилась недешево, от нее было не так-то легко отказаться. Она появилась очень давно, еще в писательском прошлом: здесь, за квадратными столиками, он встречал будущих персонажей своих историй. Теперь же сбегал сюда от одиночества.

На столе зажужжал мобильный. Мама? Черт, он совсем забыл ей вчера позвонить…

– Здравствуй, Марк. Если тебе интересно: я еще жива и относительно здорова. – В ее глуховатом голосе явственно слышалась обида.

– Привет, мам.

– И тебе не стыдно? Ты не звонил целую вечность – сегодня уже четверг.

– Я пропустил всего один день.

– Вот именно! Я вчера до ночи ждала твоего звонка. Итак, чем нынче занят мой сын? – резко сменила она гнев на милость в ожидании новостей.

– Новое расследование.

Мама печально вздохнула:

– Ясно. Вот помру, а так и не похвастаюсь перед подружками твоим новым литературным шедевром. Кстати, как там Кларочка?

– Э-э-э… Все хорошо.

– Вот увидишь, она наконец сделает из тебя человека. Не то что эта твоя Маргарита.

Началось…

– Мам, ну при чем тут Марго?

Марк предпочел бы лишний раз не вспоминать неудачный брак, который, однако, подарил ему вполне удачную дочь. На этом плюсы заканчивались. Десять лет назад тогда еще любимая жена наставила ему рога с Александром Канаевым, коллегой Марка по литературной тусовке. А когда он так и не смог простить и подал на развод – выставила его тираном и обвинила в побоях. СМИ еще долго лихорадило от громких заголовков: «Знаменитый писатель Марк Асимов избил жену», «Бывшая жена стала жертвой домашнего насилия» и так далее. Через год и километр измотанных нервов Марк наконец получил развод и «официальное опровержение порочащих честь и достоинство сведений»: суд признал, что Марго его попросту оклеветала. Однако все эти события погрузили Марка в долгую депрессию, украв у него главное сокровище – писательский талант.

Мама тем временем оседлала любимого конька и не думала с него слезать:

– При чем тут Марго?! Да она же обобрала тебя как липку, а теперь вон – купается в роскоши.

Марк закатил глаза.

– Я сам отдал ей квартиру.

Послышался ироничный смешок:

– Ну конечно! Не отдал бы, она бы тебя за решетку упрятала. Вот поэтому ты и в долгах по уши – слишком добренький. Ваньке своему сколько тогда денег отдал? И все, с концами! А теперь и сам должен. И как, спрашивается, собираешься отдавать?

– У меня есть еще два года.

– Вот именно – всего два года! Не разбрасывался бы деньгами, сейчас уже жил бы нормально, – проворчала мама и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Ты уж Клару-то береги, а то убежит от тебя. А мне внуки нужны! Маргарита совсем с Лизой видеться не дает. Кстати, устрой мне с ней встречу, Марк. Марк?

– Через три дня у Лизы день рождения. Веду ее на японскую выставку. Хочешь – присоединяйся. – Марк отправил в рот кусочек хлеба с остатками томатного соуса и залпом допил кофе.

– Вот еще, нужны мне ваши японцы. Вы с ней ко мне приезжайте, я ее любимых пирогов напеку.

Дома у матери он не был больше года и совершенно туда не стремился. В ее двухкомнатной сталинке не нашлось бы уголка, свободного от писателя Марка Асимова: на полках пылились бесполезные литературные награды – медали, дипломы, памятные статуэтки, – стены украшали афиши с выступлений и мастер-классов. Никакие пироги не стоили того, чтобы вернуться в этот склеп его несбывшихся надежд.

Он расплатился, не забыв оставить чаевые, и вышел из кафе. Апрельское солнце выедало глаза. Надев темные очки, Марк направился в сторону метро, прижимая к уху мобильный.

На другом конце линии мама подробно описывала ему, в какой шикарный турецкий отель возил отдыхать соседку ее сын.

– Ладно, заболтала я тебя совсем. Не забудь, в следующую среду жду твоего звонка, – закончила она разговор.

– Я тоже тебя люблю, мам, – пробормотал Марк, убирая телефон в карман.

Он спустился в метро и через три четверти часа уже шагал по проспекту Вернадского к зданию современного бизнес-центра, похожего на гриб с голубой, усеянной окнами шляпкой на белой бетонной ноге.

Поднявшись на седьмой этаж, Марк отыскал офис Ильи Жданова. Его просторная приемная скорее напоминала кабинет стоматолога, чем адвоката: светлая мебель сливалась со стенами, хромированные ручки шкафов и стеклянные поверхности поблескивали в свете галогеновых ламп.

Марка встретила строгая девушка, вероятно секретарь, и предложила кофе. С радостью согласившись, он уселся на белый кожаный диван и принялся разглядывать картины на стенах – монохромные рисунки хищных животных.

Вскоре секретарь принесла кофе и поставила чашку на прозрачный столик – в стерильной тишине раздался звук, напоминающий лязг медицинских приборов.

Эспрессо оказался на редкость удачным, и Марк в два глотка осушил микрочашку. Он уже раздумывал, не попросить ли вторую, когда внутренняя дверь открылась и в приемную вышел высокий, крупный мужчина в белой рубашке и идеально сидящем синем костюме. Кустистые черные брови нависали над маленькими карими глазками, аккуратные усы и бородка обрамляли мясистые губы.

Илья Жданов поприветствовал Марка густым басом и пригласил в свой кабинет.

– Владислав связался со мной, просил оказать вам содействие, – прогудел адвокат. – Извините, что не сразу нашел время. Располагайтесь. – Он махнул рукой в сторону двух черных квадратных кресел. – Вам кофе повторить?

– Не откажусь.

Илья отдал распоряжение секретарше и внимательно взглянул на Марка.

– Итак, вы журналист. Позвольте узнать, что вы собираетесь написать? Это не праздный интерес – Владислав по-прежнему мой клиент.

– Прежде всего – правду.

– Несомненно. А конкретнее?

– На данном этапе я допускаю, что Влад может быть невиновен. – Марк заметил, как при этих словах адвокат слегка приподнял брови. – Однако все может измениться. Вы же понимаете: я еще толком не видел ни материалов дела, ни экспертиз…

– Я кое-что для вас приготовил. – Илья неожиданно резво выскочил из своего кресла, чем напомнил Марку большого синего шмеля, и взял со стола объемную картонную папку. – Это копия уголовного дела Владислава Мохова. Тогда я был помоложе – с тех пор и зубы отрастил, и живот, – усмехнулся он, усаживаясь обратно. – Но в то время нам капитально не повезло. Во-первых, пошла волна дел, когда наличие тела стало необязательным, чтобы осудить за убийство. Во-вторых, суды охотно рассматривали явки с повинной, даже если на допросе не было адвоката. Это сейчас стало получше, а тогда знаете, что творилось? Одно такое «признание», пара косвенных доказательств – и вуаля: никакого «глухаря».

– Знакомо, – пробормотал Марк и, увидев недоумение на лице Ильи, пояснил: – После института довелось поработать в системе.

– Кем трудились?

– Следователем, кражами занимался. Правда, недолго, всего пару лет.

– Понимаю, – кивнул адвокат.

– У вас был суд присяжных?

– Нет, обычный состав суда, иначе у него был бы шанс… Вообще, мы долго бились, прошли все инстанции, но приговор оставили без изменений.

В кабинет проскользнула секретарь и, поставив поднос на журнальный столик, бесшумно прикрыла за собой дверь.

– Получается, без признательных показаний они бы не доказали факт убийства? – уточнил Марк.

– Именно! Опасная это практика, скажу я вам. – Илья взял крохотную чашечку двумя пальцами, комично оттопырив мизинец. – У нас же вроде как презумпция невиновности, так? То есть любые сомнения толкуются в пользу обвиняемого. Однако… – он выдержал театральную паузу. – …таких сомнений у суда может не быть вовсе. И, по их мнению, все улики указывали на Влада.

Марк сделал глоток густого терпкого кофе, пока адвокат копался в толстой папке. Наконец тот нашел, что искал.

– Вот выводы следствия. С вашего позволения, я зачитаю. – Илья откашлялся: – «В отсутствие трупа установить причину смерти потерпевшей не представляется возможным, однако найденные на месте происшествия биологические следы и частицы волос с головы потерпевшей, отделенные при ударе тупым предметом, предположительно, указывают на нанесение Моховой черепно-мозговых травм. Выдвинута криминалистическая версия произошедшего – убийство». Ну и дальше пошла вся эта свистопляска с выбиванием показаний… А суд вместо проверки наших доводов о пытках обвиняемого просто указал: раз протоколы подписаны им самим – значит, все законно, а действия следствия в суде не подлежат оценке. Вот так-то.

Марк заглянул в заранее составленный перечень вопросов.

– До этой так называемой «явки с повинной» других подозреваемых по делу не было? – спросил он.

Илья откинулся в кресле.

– Других даже не рассматривали. Сами знаете: следствие всегда отталкивается от типичных версий. А в случае сокрытия трупа принято считать, что преступник – кто-то из близкого окружения. Да и по статистике, убийцами чаще всего оказываются именно мужья. Редкие исключения лишь подтверждают правила. Все как по учебнику. – Адвокат развел руками.

Марк задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

– Кто из окружения Анжелики, на ваш взгляд, мог быть замешан в ее убийстве?

– А я вообще сомневаюсь, что там произошло убийство… – Илья многозначительно приподнял брови.

Марк слегка подался вперед.

– Вы считаете, она жива?

– Скажем так, допускаю. За последние годы было немало прецедентов по похожим делам, без трупа, когда «убиенные» вдруг обнаруживались вполне живыми: то жертва, оказывается, сбежала с любовником, то решила начать все с чистого листа и просто ушла в закат… Одну вот за границей нашли, до сих пор не знают, как она туда попала, – по загранпаспорту она не выезжала. Между тем люди отбывают реальные сроки ни за что ни про что.

– Влад сказал, что его подставили.

– Все выглядело именно так. Смотрите сами. – Илья принялся загибать толстые пальцы: – В шесть двадцать он пишет жене эсэмэс, что сел в такси. Около восьми приезжает и ест еще теплый ужин. Значит, она все разогрела примерно в семь тридцать, иначе еда бы остыла. А дальше – бац! – и Анжелика пропадает вместе с деньгами, оставив замытые следы крови по всей кухне, а его окровавленная машина разъезжает по поселку в два часа ночи. При этом сам Влад просто спит. И не факт, что по доброй воле…

– Снотворное?

– Возможно. Точно уже никто не скажет. – Илья поджал губы. – В общем, Владислав просил передать: если ваше расследование приведет к признанию его невиновным – его благодарность будет огромна и… весьма материальна. – Адвокат красноречиво посмотрел на Марка.

Тот усмехнулся. Сколько раз он слышал подобные намеки и даже требования написать так, как было кому-то нужно… Зачастую они сопровождались обещаниями награды. Воспользуйся Марк хотя бы частью из них – уже давно расплатился бы с долгами. Но все они по-прежнему были при нем.

Он вскинул бровь:

– А если я решу, что Влад виновен?

– Для него ничего не изменится, – развел руками Илья. – Отработаете тему, на том и разойдемся. Поймите, мы не пытаемся вас купить, – вкрадчиво проговорил он, протягивая Марку пухлую папку. – Часть материалов дела есть только в сканах, отправлю их вам на электронную почту. В любом случае можете рассчитывать на нашу помощь. Все, что потребуется: транспорт, связи, информация. И по возможности держите меня в курсе.

Марк уже направлялся к выходу, когда адвокат снова его окликнул:

– Марк! Я хочу, чтобы вы поняли, – нахмурив густые брови, серьезно произнес он, – Владислав действительно готов платить за свою свободу, ресурсы у него есть. Но на них не купить справедливость.

– С этим нельзя не согласиться, – кивнул Марк и вышел из кабинета.

Глава 8

То ли адвокатский кофе оказался на редкость крепким, то ли завтрак – не слишком плотным, однако к тому времени, как Марк вернулся в Южное Бутово, он уже изрядно проголодался и решил заскочить в «Италиссимо» на обед.

Усевшись за угловой столик, он сразу же сделал заказ из меню бизнес-ланча: лазанью с курицей и грибами, двойной американо и тирамису. Затем в покорном ожидании откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно. Весна уже вовсю завладела улицами: рассыпала первую зелень в кронах деревьев, застелила газоны салатовым ковром. Народ спешил по делам, одетый на все лады: кто в шортах и майках, а кто в пальто.

Чтобы скоротать время, Марк открыл почту на телефоне. В папке «Входящие» висели два непрочитанных письма: то, которое он ждал от адвоката, и еще одно, с красной пометкой о важности.

Когда Марк взглянул на адрес отправителя, у него упало сердце.

«Марк, привет! Я тут нашел твою расписку. Оказывается, уже пару месяцев, как ты мне должен вернуть долг. Я бы подождал, но обстоятельства поменялись. Реквизиты ниже. Жду. Олег Комаров».

К письму было приложено фото долговой расписки.

Марк зажмурился и потер переносицу. Только этого ему не хватало…

Все началось больше двенадцати лет назад, когда его школьному другу Ивану Глухову потребовались деньги на лечение саркомы легкого. Марк, на тот момент еще успешный писатель, без колебаний одолжил нужную сумму. Ванька чуть ли не силой вручил ему расписку и поехал лечиться в Израиль. А через год умер. Родственники пообещали Марку все вернуть, но так и не вернули. Ничего требовать он, конечно, не стал. Тогда он еще не знал, что вскоре его гонорары кончатся, писать он больше не будет и сам влезет в долги, чтобы после развода купить однушку в Южном Бутово.

Поэтому, когда один его небедный приятель, Олег Комаров, предложил Марку заем на три года, тот сразу же согласился. Правда, на словах Олег уверил, что раньше двадцатого года ничего назад не попросит: мол, о деньгах не беспокойся, пользуйся сколько надо. Но обстоятельства, видите ли, изменились…

Марк снова посмотрел на цифру с шестью нулями. Некоторые сбережения у него, конечно же, были, однако их хватит на покрытие лишь части суммы. И больше никаких дорогих подарков для Клары, никакого каршеринга и завтраков в любимом кафе – теперь придется на всем экономить. И влезать в еще один кредит.

Спохватившись, Марк подозвал официанта.

– Извините, я очень спешу. Можно отменить заказ?..

Выйдя на улицу, Марк уныло зашагал через парк в сторону желтых высоток. Его мысли метались в поисках какого-то простого решения. И оно было: надо всего лишь воспользоваться предложением Анатолия Сухинова и отдать ему папку ООО «Дилемма-М» в обмен на сумму, решающую добрую часть его проблем. Тем более там хранились обычные копии. С другой стороны, интуиция подсказывала, что Сухинов не просто так жаждал получить свои бумаги обратно. А ведь обещанный Ильей гонорар мог стать вполне реальным, если Марк докопается до правды и, чем черт не шутит, докажет невиновность Влада. Хотя с этим возможны сюрпризы…

Марк поднялся к себе в квартиру, ощущая в руках тяжесть пакета с материалами дела и только что купленными пельменями. После нехитрого обеда он протер кухонный стол, надел беспроводные наушники, запустив третий альбом Slipknot – по его мнению, самый удачный, – и погрузился в изучение бумаг.

К тому моменту, когда зазвучал финальный трек, Марк перевернул последнюю страницу материалов дела. Картина складывалась следующая: в понедельник, второго ноября, в районе трех часов дня Анжелику встретил сосед, в пять она позвонила из дома сестре на домашний – звонок зарегистрировала телефонная сеть. Без пятнадцати шесть Лику видел курьер, когда привез ей продукты – в путевом листе он отметил время доставки. Около восьми вернулся Влад и нашел разогретый ужин и записку – экспертиза подтвердила, что почерк был Ликин.

Следствие предполагало, что Анжелика исчезла после восьми вечера. Вместе с ней пропали ее документы, мобильный и сумка Chanel, а также примерно полмиллиона рублей наличными, по тем временам очень приличная сумма.

Первоначально отрабатывали версию ее тайного отъезда, поскольку накануне, в воскресенье, Лика позвонила своему боссу, директору ООО «Аудит-Траст» Леониду Романову, и отпросилась в отпуск за свой счет, ссылаясь на некие семейные обстоятельства. Кроме этого, Лика забронировала отель и рассказала о своих планах подруге Насте, а на следующий день – матери и сестре. Однако после обыска в коттедже Моховых нашли замытые следы крови, тогда и появилась версия ее убийства.

Отложив очередной протокол, Марк посмотрел на часы, встроенные в микроволновку: почти семь. Наручные часы он не любил – словно кандалы они сковывали запястье и все время мешали. По этой же причине он не носил обручального кольца, когда еще был женат.

Марк встал и потянулся, с удовлетворением хрустнув суставами. Снова хотелось есть. Он залез в холодильник, выудил пачку сосисок и включил плиту. Пока в кастрюле закипала вода, в голове крутились вопросы, которые он задал бы следователю по делу Влада, будь у него такая возможность.

Например, была ли у них версия инсценировки Анжеликой своего убийства? Или другие подозреваемые до того, как Влад «чистосердечно признался»? И почему в его явке с повинной нет ни слова о том, куда он дел тело жены?..

Вечером следующего дня Марк сидел напротив Клары в одном из уютных ресторанчиков, дружной вереницей растянувшихся вдоль Садовнической набережной, и не мог отвести от нее глаз. Свет низких люстр с оранжевыми абажурами рассеивал полумрак над круглым столом, придавая ее коже теплый золотистый оттенок. Водопад каштановых волос струился через плечо, обнажая тонкую шею.

Марку тут же захотелось провести пальцами там, где едва заметно бился ее пульс. Его взгляд опустился ниже, к дразнящему вырезу темно-фиолетового платья, над которым поблескивала подвеска – ключик от Tiffany, его подарок на прошлый день рождения Клары.

– Ты просто поедаешь меня глазами, – хихикнула она, пригубив белого вина. – Может, переключишься на свой стейк? А то он остынет.

– Это потому, что ты восхитительна! – с улыбкой произнес Марк, возвращаясь к еде.

Он прожевал особенно нежный кусочек, наслаждаясь мясным соком со вкусом перца и розмарина, и спросил: