Царь-девица и Змиулан

Юноша махнул здоровой рукой.

– А, ладно, если тебе что-то в голову втемяшилось – топором не выбьешь. Когда это состязание?

– Утром.

– И чем я могу тебе помочь?

Шэна порывисто обняла его.

– Вот это другой разговор. Узнаю моего младшего братишку! Во-первых, достань из сундука мою старую одежду. Во-вторых, мне понадобится мой лук, стрелы и отцовская сабля. Их старик Мун где-то припрятал.

– Думаю, я смогу войти в его покои, не вызвав подозрений. Всё-таки я его ученик, – кивнул Шоно. – Что-то ещё?

– Спой мне на удачу, – попросила Шэна.

– Но… я же не могу играть на чанзе. Не знаю, смогу ли вообще когда-нибудь…

– А ты без музыки спой. Слово тоже имеет силу.

И Шоно покорно прочистил горло.

Багряный рассвет алеет.Пусть разгорится утро —Дорожную песню смелымВетер споёт попутный.Когда ты решишься сыграть на потеху судьбе,Все духи степные даруют удачу тебе.

Сперва его голос был тихим, потом окреп и зазвенел, словно быстрый ручей по камням. Шэна аж заслушалась. Сама она не умела петь так, чтобы сомнения ушли, страхи отступили, а в душе проснулся охотничий азарт.

– Спасибо, братец. А теперь скорее принеси мои вещи. Уже светает. Нам сегодня нельзя опаздывать.

Шоно послушно растворился в предрассветных сумерках.

Ожидание было недолгим, но Шэне оно показалось вечностью. Кровь стучала в ушах, и ей пришлось приложить руку к груди, чтобы унять глупое сердце. А может, это вновь стучала прялка судьбы? Сквозь приторно-сладкий аромат липы пробивался знакомый запах гари. Он так и преследовал девушку с самого детства. Но Шэна привыкла к нему, как люди, живущие близ болот, привыкают к постоянной затхлости, и замечала лишь в те моменты, когда оказывалась на распутье.

– Как же ты долго! – несправедливо упрекнула она вернувшегося брата.

Тот, впрочем, огрызаться не стал – протянул свёрток.

Шэна юркнула за какую-то повозку и быстро натянула узкие штаны, а юбку располосовала ножом. Если уж она так нужна, чтобы умилостивить взгляды дивьих, – пусть остаётся, только в ногах не путается. С наслаждением девушка сбросила деревянные башмаки и сунула ноги в удобные кожаные полусапожки с бахромой. Сверху надела короткую тёмную рубаху и рыжий замшевый жилет – под цвет сапожек. Поправила на шее матушкин бисерный оберег с перьями. Вот и всё. Двигаться и дышать сразу стало легче.

Только выйдя из своего укрытия, она заметила, что Шоно тоже переоделся в привычное, степное, пока бегал домой. В ответ на её изумлённый взгляд он поспешил оправдаться:

– Ну не одной же тебе позориться. Вместе – так вместе.

– Пф! Оружие давай. И помоги с волосами.

– Я тебе что, матушка?

– Ты её здесь видишь? Кого мне ещё просить?

Шоно закатил глаза, но всё-таки помог ей переплести одну косу в десяток мелких косичек, которые Шэна стянула вместе той же голубой лентой.

К тому времени уже совсем рассвело. Бредущая по делам дивья тётка с корзинкой зелени посмотрела на них и неодобрительно цокнула языком. Шэна в ответ оскалилась (нахалка тут же ускорила шаг), а потом, повернувшись к брату, подбоченилась.

– Ну, как я выгляжу?

– Странно.

– Эх ты! А мог бы соврать, чтобы успокоить.

– Я не сказал, что это плохо. И я не люблю врать.

– Ладно, идём, – Шэна быстрым шагом устремилась вперёд.

Когда они дошли до рыночной площади, там было уже не протолкнуться. Девушке пришлось здорово поработать локтями, чтобы протиснуться сквозь торговые ряды ближе к помосту. Вдобавок – обложить степной бранью пару пытавшихся преградить им путь торговок, влепить затрещину мужичку, вздумавшему в толчее распустить руки, и грозно шикнуть на белобрысого мальчишку, показывающего на них с Шоно пальцем.

Оставалось лишь перемахнуть через деревянные заграждения, чтобы оказаться среди разномастных соискателей царской милости: безусых прыщавых юнцов, убелённых сединами старцев, покрытых шрамами и пышущих перегаром вояк…

– Смотри, там есть ещё одна девчонка. Как ты, только дивья, – Шоно дёрнул сестру за рукав, чтобы привлечь её внимание.

Но Шэна застыла на месте.

Её остекленевший взгляд был прикован к молодому степняку в охотничьем сером халате, выгодно подчёркивающем широкие плечи и тонкую талию. И к поясу, который она сама же вышивала. Шэна к чему угодно была готова, но только не к этому. Какого чотгора здесь делает предатель Туман?

Глава вторая. В Светелграде всё не так

– А ну-ка кыш с дороги, тетеря!

Шэну взяли за плечи и мягко отодвинули в сторону. Она хотела было возмутиться, но замешкалась, увидев, как плотная толпа, кланяясь, расступается, давая проход высоченному мужчине средних лет – кудрявому да румяному. Один его кулак был размером с голову девушки. Но смутили Шэну совсем не размеры, а ощущение исходящей от этого человека спокойной уверенной силы. Вот как, значит, настоящие-то богатыри выглядят… ух!

Кто-то в толпе восхищённо выдохнул:

– Дядька Громобой лучший!

– Да-да, и рассудит всех по чести. Даж несмотря на то, что его сынок тож решил счастья попытать.

В толпе соискателей и впрямь стоял, сложив руки на груди, улыбчивый парень – точная копия дядьки Громобоя, только моложе. Шэна не сразу его заметила, несмотря на косую сажень в плечах, потому что детина встал аккурат рядом с негодяем Туманом. Не зря говорят, что гнев глаза застит.