Полная версия
Весть. Взгляд из тьмы
Артем Ламзов
Весть. Взгляд из тьмы
Земля противоречий
Наш рассказ начинается в некогда блистательной Элтрании – стране, пережившей взлеты и падения, видевшей эпохи триумфа и горьких утрат. Элтрания когда-то напоминала картину первозданной чистоты, неподвластной порокам. В те времена её пейзажи были свежи, как дыхание весны, а народ силен, как сама земля, на которой стоял.
Но то было давно. Сейчас этот цветущий край медленно погружался в болото собственных ошибок и безразличия. На её плечах лежал груз долгих лет – накопленные беды и несправедливости. Элтрания близка к тому, чтобы коснуться дна, и возможно, именно там скрывается её надежда на перерождение. Ведь только достигнув истинных глубин, можно оттолкнуться и взмыть вверх. Таков извечный цикл – чередование расцвета и упадка, от зеленых холмов до морских глубин. Страна застыла на пороге нового витка истории.
Её просторы всё ещё хранили память о прошлом величии. Это была огромная страна, охватывающая все мыслимые природные красоты. От ледяных северных пустошей до влажных тропических лесов Элтрания казалась миром в миниатюре. Здесь каждый находил убежище по душе: одни прятались в горных деревеньках, другие строили жизнь в прибрежных городах, третьи обретали спокойствие среди степей или в прохладе густых лесов. И хотя земля предлагала многое, у народа с каждым поколением оставалось всё меньше сил удерживать своё богатство.
Жители Элтрании носили печать сурового нрава. Немногие могли назвать их добродетельными. На хмурых лицах редко появлялись улыбки, а честная прямолинейность часто переходила в резкость, которую многие считали грубостью. И всё же среди этого многообразия характеров попадались исключительные личности, чьи стремления разительно отличались от общей массы. Эти люди становились светлыми пятнами на фоне общего уныния.
Северный ветер часто ласкал стены Альдоса – столицы Элтрании, расположенной на неприступном горном плато. Её история уходила в такие глубины времени, что даже старейшие книги не могли ответить, был ли выбор этого места стратегическим или случайным. Альдос жил особенной жизнью. Улицы, изрезанные тесными переулками, обступали высокие дома, оставляя каждому прохожему ощущение, будто его сжимает сама история. Здесь не было места для слабых.
Те, кто пытался найти свой уголок в этом городе, ежедневно боролись за место под холодным северным солнцем. Люди стекались сюда толпами, стремясь обрести долю столичного комфорта, однако не всем удавалось укорениться в твердой, почти враждебной почве. Под сенью каменных стен выросла династия правителей, чье имя внушало и страх, и уважение. Соверен, окружённый мудрым Советом Архонов, держал бразды правления железной хваткой. Его законы были суровы, правление не допускало вольности. Для местных жителей это было нормой – способом сохранить порядок и не дать Элтрании пасть жертвой хаоса. Для чужеземцев же всё представлялось явной диктатурой.
Этот порядок имел свою цену. Элита столицы жила в достатке, опираясь на труд жителей окраин, которым всё чаще не хватало средств даже на хлеб. Альдос, подобно хищнику, вытягивал из страны ресурсы, концентрируя лучшее внутри своих стен. Горная местность и суровый климат делали его зависимым – продовольствие и всё необходимое привозилось извне. На плечи провинций ложилось тяжелое бремя. Горожане Альдоса не видели в этом ничего необычного: они считали свой труд не менее важным. Но взгляды провинциалов были куда менее лояльны. Они видели в столице не защитника, а паразита, высасывающего соки из земли ради удобства элиты.
Необжитые земли Элтрании оставались пустынными, несмотря на огромный потенциал. Люди, привыкшие к городскому шуму, избегали покидать пределы крупных поселений. Плотность населения в городах росла, как и напряжение. Люди, вынужденные бороться за теплое место, становились жестче и расчетливее. В узких улочках Альдоса частенько гремели ссоры, словно превращая конфликты в хроническую болезнь городского быта.
Власть крепко восседала на троне, но фундамент уже начал расшатываться, меняя народное уважение на страх. Соверен и его окружение умело подавляли протесты, устраняли угрозы, убирали неугодных. Законы, железные в основе, прогибались под интересами сильных мира сего. Мелкие бунты существовали, пока не угрожали основам правления. Но стоило недовольству выйти за пределы дозволенного – его безжалостно подавляли. Жестко и быстро, без оглядки на методы.
Элтрания, некогда воплощение силы и надежды, превратилась в страну противоречий. Она оставалась землёй возможностей, но лишь для тех, кто мог выжить в её жестоких реалиях. Народу, некогда гордому и свободному, теперь приходилось бороться за хлеб и крупицу свободы. Но даже в этом сумраке оставалась надежда: пока страна жива, её цикл не завершен. И как ночь сменяется днём, возможно, Элтрания ещё сможет подняться из мрака к свету.
Первая встреча
Начало месяца Листопадис, 3035 год со дня очищения
Элтрания, центральный регион
Солнце клонилось к закату. Его лучи, ещё пару часов назад столь жаркие, начали угасать. Последний месяц лета выдался умеренно знойным, и вся природа, точно понимая, что осенние холода скоро нагрянут, запасала остатки летнего тепла. Густая трава тянулась вдоль хвойных лесных массивов, и лишь небольшая тропа нарушала сплошной природный ландшафт. Тропа постоянно петляла и была не столь широка, однако было заметно, что ей часто пользовались. Густая трава, хоть и пыталась захватить отдельные участки глинистой дорожки, не могла закрепиться, постоянно уступая под натиском сапог странников.
Юный парень, широко шагая, преодолел очередной изгиб дороги и взглянул на небо. Его путь лежал в ближайший крупный город, и он собирался успеть за городские стены до заката. Черноволосый, чуть выше среднего роста, он выглядел так, будто был создан для тяжелого труда: широкие плечи, крепкое телосложение, натренированное годами работы на ферме. Его карие глаза, теплые, но немного усталые, внимательно скользили по линии горизонта, выискивая привычные ориентиры. Родившийся и выросший на юге страны, он носил на себе отпечаток этого жаркого края – смуглая кожа была словно пропитана палящим солнцем, под которым он провёл большую часть своей юной жизни.
Сын фермера, он был одет соответственно своему происхождению: поношенная, но прочная рубаха из грубой ткани и штаны, усиленные кожаными вставками, сделанные для того, чтобы выдержать бесконечные дни в полях. Его сапоги, хоть и ухоженные, видали лучшие времена: кожа на носках высохла и потрескалась, а подошва выглядела так, точно вот-вот должна была прохудиться. Несмотря на это, юноша двигался уверенно и быстро – даже изношенная обувь не могла замедлить его стремления.
Казалось, ещё вчера он был обычным мальчишкой по имени Дорион, жил в просторном доме с хозяйством, под боком у заботливых родителей. Жизнь его не знала забот и трудностей, всё предвещало спокойную, размеренную жизнь фермера. Возможно, однажды он бы даже мог стать зажиточным хозяином, который смог бы позволить себе больше, чем его соседи, но такая судьба претила ему. С детства увлекаемый рассказами странствующих путников, мальчик жаждал приключений. Казалось, он всегда знал, что не создан для обычной, пресной жизни. Однажды взяв в руки игрушечный меч и щит, он больше не мог представить себя никем, кроме как воином. Время шло, и меч был забыт – теперь он стал странствующим магом, покорителем далёких миров и укротителем огненной стихии. Но и этого оказалось мало; магический посох был отброшен, и руки мальчишки уже сжимали эльфийский лук. Возглавив элитный отряд эльфийских стрелков, он мнил себя стражем древней рощи и защитником лесных дриад.
Мальчик рос и всё больше погружался в пучину крестьянского быта. Он помогал отцу пахать поля и собирать урожай. Его руки крепли, спина становилась шире, а взгляд наполнялся печальным осознанием того, что все его мечты о великих приключениях остались лишь в детских играх. Очередной день, очередная порция фермерских забот. Так мальчик стал мужчиной.
И вот однажды Дорион осознал, что тот самый маленький мальчик всё ещё жив где-то внутри, и ему нечем дышать. Огонек в его душе не угас, всё его нутро взывало к разуму. Внутренний голос твердил: скоро последний шанс стать кем-то особенным будет потерян. Ещё пару лет, и отец полностью передаст ему бразды правления, взвалив на него большую часть задач по хозяйству. Обуреваемый осознанием всей тщетности своего положения, парень твёрдо решил, что готов рискнуть и не упустит свой шанс, чего бы это ни стоило. Нет, он не собирался сорваться и бросить всё в один момент, отправившись в путь без плана. Будучи смышленым и впитав отцовскую рассудительность, молодой фермер осознавал, что его путешествие требует тщательной подготовки. Прежде всего, нужно было накопить достаточно денег, чтобы продержаться первое время на новом месте. Что ж, решение принято, цель поставлена.
Это заняло чуть больше полугода. Талтон здесь, дополнительная работа там, и вот уже неплохая стартовая сумма у него в кармане. Однако пока ещё было слишком рано, нужно было выбрать правильный момент, но момент всё не наступал. Наконец нагрянула дождливая осень, дороги утонули в грязи, а затем пришла зима…
Зима, весна и лето – каждое из времён года таило в себе новые препятствия, которые останавливали Дориона. Он понимал, что в очередной раз застрял в этом бесконечном круговороте дел, именуемом жизненными заботами. Но вот однажды, после осеннего завершения уборки урожая, он понял, что лучшего момента, чем сейчас, уже может и не представиться. Ложась в постель, он лелеял своё стремление, храня заветную мысль: завтра он будет собираться в путь. Наконец-то он сможет покинуть отцовский дом, отправившись навстречу долгожданной мечте.
Первая часть плана была проста и тщательно продумана. Горсть талтонов в кошельке грела сердце, а разум пылал, воображая грядущие приключения. Хорошо отдохнув, уже на следующее утро Дорион проснулся на рассвете. Он оставил лишь короткую записку, в которой постарался объяснить родителям свой поступок и смягчить их беспокойство. Взяв небольшой мешочек со скромными запасами еды, кошелёк и нож, парень отправился в путь. Родители ещё спали, когда юноша последний раз оглянулся, прощаясь с родными холмами и постройками. Так началась его дорога, его путешествие, его приключение.
С очередным изгибом тропы лес начал отступать всё дальше от края дороги. Город становился всё ближе, и тропа вскоре должна была превратиться в полноценную загородную дорогу. Когда солнце коснулось вершин многочисленных елей, Дорион с удовольствием ступил на поросшую травой брусчатку. Это было верным признаком того, что до города оставалось всего пару дальшагов, а может, и меньше. Поправив небольшой заплечный мешок, юноша ускорил шаг, тихо что-то напевая. Это был деревенский стишок, который обычно любят дети.
Дорион вновь погрузился в раздумья. Его планы, казалось бы, столь продуманные, имели свои преграды. Он был уверен, что сможет добраться до Альдоса, великой столицы, и даже осесть там. Его накопления позволяли снять комнату или угол на первое время, несмотря на высокие расценки столичных постоялых дворов. Но что дальше? Каждый герой должен с чего-то начать. И здесь было лишь два варианта, казавшиеся Дориону приемлемыми: он мог поступить в школу магов огня или же податься в рекруты ордена паладинов.
Оба пути обещали ему возможность прославиться и найти надежное братство сторонников. Школа огня превращала обычных мальчишек и девчонок в настоящих магов, укротителей стихий огня и ветра. Орден паладинов, напротив, закалял людей и создавал из них опытных воинов, мастерски владеющих мечом и щитом. Однако была одна проблема: оба пути требовали наличия магической искры. Неважно, кто ты – ученик мага или оруженосец паладина, если ты не был рожден с магическим даром, достичь истинного величия не удастся. В лучшем случае ты до конца своих дней будешь прислуживать тем, у кого этот дар есть; в худшем – даже не переступишь порога этих славных обителей.
Дорион знал, что судьба не наградила его магическим даром, хотя втайне надеялся, что может и ошибаться. Эта надежда согревала его душу: а вдруг его магический дар всё ещё спит, и какой-нибудь маг сможет его разбудить?
Смутный план, скажете вы? Да, и Дорион это прекрасно понимал. Но какой у него был выбор? Остаться дома в ожидании того, что дар проявится сам? Или надеяться, что странствующий маг случайно зайдёт в их фермерские угодья? Нет, всё это казалось ему куда менее реальным, чем его собственная попытка заявиться в школу магов. Говорят, столица – город широких возможностей, и, оказавшись там, любой мог пробиться вверх. Главное – использовать свой шанс, ухватиться за любую возможность. Юноша был полон надежд и амбиций и верил в собственные силы.
Солнце опустилось за кроны деревьев, и последние остатки дневного тепла испарились в одно мгновение. Дорога перестала петлять, и где-то впереди показались огни городских факелов. Дорион, воспрянув духом, устремился вперёд. Он знал, что, скорее всего, сможет снять небольшую комнату в таверне и сегодня наконец поспать в мягкой кровати. Ночи под открытым небом ему уже порядком надоели, хотя и не были чем-то невыносимым. Выросший в семье фермеров, парень провёл большую часть ночей в постели, но не раз ночевал в стогу сена, а то и в местах похуже. Согреваемый мыслью о теплом крове, Дорион внезапно осознал, что его тело покрылось мурашками, а волоски на коже зашевелились, словно на холодном ветру. Дорога в один миг утонула в холодном облаке тумана.
Казалось, ещё пару минут назад хорошо прогретая поверхность брусчатки была готова отдавать тепло всю ночь, но сейчас камни как будто потеряли все свои запасы. Лес вокруг затих. Ни пения птиц, ни стрекотания насекомых. Даже лягушки, уже вышедшие на своё ночное дежурство, разом умолкли. Контраст был настолько разительным, что Дорион, всю жизнь проживший в лоне природы и много раз бывавший в лесу, не мог этого не заметить. Что-то было не так. Животные затихают либо охотясь, либо когда чувствуют, что охота началась на них.
Рядом был кто-то достаточно большой и опасный, настолько опасный, что все живые создания почувствовали угрозу. Дорион медленно потянулся к рукояти ножа, висевшего на поясе. Пальцы уже обхватили шершавую поверхность оружия, как вдруг он услышал тихий шелест воздуха. Замерев, он прислушался: где-то в глубине лесного массива по правую руку послышался прерывистый шорох. Всмотревшись в лес, он на миг увидел два красных огонька, мелькнувших между деревьями. Всё это было как наваждение: огоньки были невероятно быстры и уже через секунду растворились во тьме.
Внезапно высокая трава, слегка покачиваясь, начала двигаться от лесной кромки в сторону дороги. Это не мог быть ветер, но и животное не могло абсолютно бесшумно передвигаться по густым зарослям. Дорион прислушался: тишина. Лишь размеренный шелест воздуха, подобно ветру, играющему с листьями.
Парень наконец извлек нож и занял оборонительную позицию. С каждой секундой страх охватывал его всё сильнее. Неведомый зверь продолжал двигаться в его направлении, не издавая при этом ни звука. Казалось, самое правильное решение – бежать. Бежать в сторону города, к свету факелов. Городская стража могла бы защитить путника, но ужас уже сковал его ноги. Спустя ещё пару секунд движение в траве прекратилось – всего пару шагов разделяли юношу и неизвестность.
Этот звук, цикличный, словно кузнечные меха, сейчас был в непосредственной близости. Казалось, это было дыхание. Но Дорион не мог понять, кто из животных мог бы иметь столь необычный ритм. Время остановилось, но мысли в голове юноши мелькали молниями, проносясь одна за другой.
Медведь? Нет, ни один медведь не умеет передвигаться беззвучно. Но кто, кроме медведя, мог обладать столь огромными легкими? Кто мог представлять опасность, заставившую весь лес умолкнуть?
Внезапно гробовая тишина окутала всё вокруг – звук дыхания прекратился. Электрический разряд пронесся по телу юного путника. Дорион вспомнил, как в детстве частенько наблюдал за тем, как фермерские кошки охотятся на мышей. Кошки подкрадывались медленно и грациозно, занимая позицию и готовясь к смертельному броску. Их лапы беззвучно зарывались в почву, ища опору, а мышцы всего тела, будто стальные пружины, набирали силу для резкого рывка. Но самое главное – перед прыжком кошки набирали побольше воздуха и замирали, прекращая дышать.
И вот охота началась: стебли травы резко расступились, и массивный силуэт рассек ночную мглу. Дорион, получивший ответ на свои вопросы и осознавший неизбежность произошедшего, всё же успел принять верное решение. Его колени подогнулись, и он рухнул на землю, пытаясь пригнуться и уйти с линии атаки. Однако зверь был невероятно быстр. Черное пятно летело столь стремительно, что уже через мгновение грудь зверя столкнулась с головой юноши, дезориентировав последнего. Импульс был слишком силён, хоть удар и пришелся лишь вскользь. Парень на секунду оторвался от каменистой дороги и, пролетев пару шагов, гулко приземлился на спину. Это было не самое удачное падение, однако когтистые лапы монстра не зацепили его. Несмотря на лёгкий шок, юноша остался цел.
Прошло лишь мгновение, и Дорион начал приходить в себя. Приподнявшись на локте, он осмотрелся. Зверь, кажется, растворился в воздухе, однако дорога не была пуста. Вдали виднелась пара людских силуэтов. Возможно, это были какие-то путники, так же как и он идущие в город.
Питаемый отчаянной надеждой, Дорион поднял дрожащую руку, пытаясь привлечь внимание, но тишину ночи разорвало низкое, устрашающее рычание. Оно прозвучало откуда-то из темноты, пугающе близко. В следующий миг из мрака отделился темный силуэт на четырёх лапах. Он двигался медленно, уверенно, с пугающей грацией, как хищник, уже выбравший жертву.
Дорион замер, не отрывая взгляда от приближающегося создания. Свет только что взошедшей луны тускло освещал дорогу, скрываемую лесными тенями. Длинные тупые когти скрежетали по булыжникам дороги, монстр был всё ближе. Эти когти, точно выкованные из чёрной стали, обрамляли лапы настолько массивные, что их размеры напоминали скорее ноги лошади, чем лапы волка. Шерсть существа была густой, чёрной, как сама ночь. Она блестела, будто покрытая инеем, отражая холодный серебристый свет.
Когда создание шагнуло ближе, свет выхватил его морду, и Дорион почувствовал, как сердце его падает в глубокую пропасть. Огромная пасть, полная бледных, острых клыков, открылась чуть шире. Из неё медленно стекала густая слюна, падая на каменную мостовую. Похожий на волка, зверь, однако, являлся скорее огромным псом. Лапы пса ударили по камням, сотрясая воздух. Его силуэт внушал первобытный ужас, но настоящий кошмар скрывался в глазах. Алые, словно пылающие угли, они сверкали жутким, почти разумным гневом.
Дорион смотрел в эти глаза, утопая в бездонном омуте. На мгновение он забыл, как дышать. Его сознание охватило странное ощущение: смесь страха, боли и какого-то обреченного спокойствия. Эти глаза предвещали конец. В них была звериная ярость, не знавшая пощады, и холодный, нечеловеческий разум, предвкушавший удавшуюся охоту.
Мгновение. И пёс бросился вперёд. Дорион едва успел заметить размытую тень, как массивные лапы с глухим ударом обрушились на камни всего в нескольких малшагах от его головы. Тварь замерла, нависнув над юношей, точно раздумывая, с чего начать. Она наклонила массивную морду и жадно втянула воздух, вынюхивая что-то. Дыхание зверя было обжигающе горячим, с запахом крови и сырой земли.
Секунда пронзительной тишины. Пёс склонил голову чуть ниже, и с его пасти сорвалась капля вязкой слюны, упавшая на рубаху юноши. Затем он приоткрыл пасть, клыки сверкнули в холодном лунном свете. В этот миг Дорион, очнувшись от гипноза, почувствовал, как к горлу подступает отчаянный крик.
Юноша дёрнулся, попытавшись отодвинуться, но его тело, казалось, застыло в тяжелом оцепенении. Лишь его рука всё ещё сжимала что-то твёрдое, нечто дарующее слабый луч надежды. Нож! Шершавая рукоять всё ещё согревала кожу его ладони. Дорион, не раздумывая, с замаха вогнал лезвие в бок чудовища. Металлический хруст, треск – но зверь даже не вздрогнул. На мгновение в его алых глазах мелькнуло что-то, похожее на удивление, однако это была не боль.
Зверь изогнул массивное тело, по-собачьи отряхнулся, и нож выпал из неглубокой раны на его боку, оставив лишь тонкий след. Капля чёрной, густой крови упала на камни, будто насмехаясь над попыткой юноши. Шерсть пса, густая и жесткая, не оставила ножу и шанса проникнуть глубже сквозь плоть своего хозяина. Зверь снова склонился над ним, и его челюсти начали тянуться ниже, прямо к горлу. Дорион закричал – громко, хрипло, отчаянно, и его руки начали колотить по бокам монстра. Удары были бесполезны, как если бы он бил по каменной стене.
Но вдруг, подобно молнии, разорвавшей мрак ночи, раздался звонкий женский крик. Пёс резко вскинул голову, отреагировав на пронзительный звук. В следующий миг его спину что-то ударило. Удар был слабым, как лёгкий порыв ветра, но этого было достаточно, чтобы отвлечь хищника от его жертвы. Молодая рыжеволосая девушка в походном платье удерживала в руках деревянный посох, которым только что безуспешно попыталась отогнать опасную тварь. Пёс не воспринял её атаку всерьёз, лишь оскалив шипастую пасть.
Однако путница была не одна. Из-за её спины показалась другая фигура, и её появление было пугающим и прекрасным одновременно. Девушка, высокая и темноволосая, вышла вперёд, держа в руках мерцающий огненный шар. Этот сгусток света и пламени, в котором искры хаотично крутились и вспыхивали, словно живое существо, был соткан из магии. Свет шара озарил ночной лес, отбрасывая длинные пляшущие тени.
Пёс замер, ощерившись. Его рычание наполнило воздух вибрацией, и алые глаза сверкнули чуть ярче. Он ненадолго отступил, не сводя взгляд с шара. Но прежде чем он успел снова ринуться вперёд, магический разряд сорвался с рук волшебницы. Вспышка света окрасила лес в оранжевые тона. Огненное лезвие шара с грохотом врезалось в бок зверя, и воздух разорвал пронзительный собачий визг.
Создание, пошатнувшись, замедлилось, а затем резко отпрянуло назад. Его глаза на миг встретились с глазами девушки. Волна боли и ярости, подобно невысказанному проклятью, обдала волшебницу с ног до головы. Пёс бросился в тень деревьев и, зарычав напоследок, исчез в лесу.
Дорион остался лежать на дороге. Его дыхание было прерывистым, сердце колотилось, будто пытаясь вырваться из груди. Мир вокруг казался размытым. Он видел силуэты девушек, слышал их голоса, но он будто находился под толщей воды, исказившей всё вокруг. Прошло несколько мгновений, прежде чем он почувствовал лёгкое прикосновение. Девушка с посохом помогла ему присесть, и её слова наконец возымели ясный смысл.
– Ты жив? – спросила она, глядя на него встревоженными глазами.
Дорион кивнул, но ответить не смог. Его разум всё ещё плутал в хаосе последних минут, а перед глазами застыли алые, горящие зрачки зверя. Он судорожно вдохнул воздух, пытаясь вернуть себе контроль над телом, но пальцы всё ещё дрожали, сжимая фантомную рукоять ножа.
– Я же говорила, он в порядке, – раздался лёгкий, чуть насмешливый голос, прервавший ночную тишину. Дорион повернул голову, и его взгляд остановился на девушке, стоящей рядом с ним. Её голос звучал спокойно, но в нём угадывались нотки напряжения, словно она пыталась успокоить не столько Дориона, сколько саму себя.
Рыжие волосы девушки были слегка растрепаны, тронутые ветром и недавней суетой. Зелёные глаза, как изумруды, пристально смотрели на него, изучая с долей беспокойства. Она была одета в простое дорожное платье, потертое, но всё ещё аккуратное, а на её спине висел небольшой мешок, почти теряющийся за очертаниями её стройной фигуры.
– Он понимает нас! – продолжила она, бросив взгляд на свою спутницу, а затем, чуть смягчив голос, добавила, обращаясь к юноше:
– Меня зовут София. А тебя?
Дорион сглотнул и попытался ответить:
– Меня зовут… Дор…
Но его слова оборвал низкий, глухой рык, донесшийся из темноты в лесной чаще. Этот звук, подобно отголоску самой тьмы, заставил его вновь ощутить холод.
София резко обернулась в сторону леса и крепче сжала посох, который всё это время держала в руках. Она чуть привстала на цыпочки, как натянутая тетива, готовая к новой атаке. Лунный свет мягко ложился на её плечи, отражаясь от прядей рыжих волос, которые легли поверх дорожного плаща.