Лигейя в стране зеркал и другие странные истории. Сборник из шести новелл

– А мне нравится, – заявил вдруг Гэйл, желая, видимо, поддержать напарника. – Я хочу быть персонажем! Ничего не решаешь, ни о чём не думаешь, всё за тебя делает актёр – красота!

Мион не удержался и тихонько рассмеялся, Маюми и Гэйл подхватили, даже Лина не стала скрывать улыбки. Карибо наконец-то приоткрыл глаза.

– А что это вы ещё не спите? – спросил зверёк, потирая лапками глаза. – Быстро тушим костёр и на боковую! Завтра день тяжёлый, нам до города ещё идти и идти!

– Как скажете, господин режиссёр, – улыбнулась ему Маюми. Карибо удивлённо дёрнул ушком, но от комментариев воздержался. Чем-то это новое странное слово ему понравилось.

Глава 5

Крайне честное жульничество

– Мион… – задыхалась Лина на бегу. – Если… Выживем… Сама тебя… Уф… Урою!

Мион не ответил, полностью сконцентрированный на том, чтобы как можно более извилистым путём вывести своих согильдийцев за черту города, не попавшись при этом в когти преследователей. Лина и Маюми бежали прямо за ним, одним чудом не путаясь в своих одеяниях, а замыкал процессию спасавшихся Гэйл с Карибо на плече – бежать в полном боевом доспехе и со вцепившимся в волосы паникующим животным оказалось немного неудобно. Мион мог чуть ли не физически ощутить, как четыре пары глаз сверлят его спину с нескрываемой злобой, и прекрасно понимал, что сегодня он огребёт по полной – если не от мужиков из таверны, то от товарищей уж точно.

Отвлёкшись на невесёлые мысли, Мион запнулся о камешек и кулем полетел вперёд, неплохо так пропахав мостовую подбородком. Сверху на него тут же радостно повалилась Лина, не успевшая затормозить. Обычно Мион был бы рад телесной близости между ними, но сейчас всеми силами пытался скинуть с себя шипящую девушку, пока Маюми и Гэйл, которым повезло не стать частью образовавшейся кучи-малы из двух человек, метались между желанием помочь и бежать дальше, оставив бедолаг-друзей на растерзание. Шансов уйти, однако, у них всё равно уже практически не оставалось – гневные полупьяные вопли становились всё ближе, всё слышнее. Мион перестал барахтаться и устало откинулся на прохладные камни мостовой.

А ведь как хорошо всё начиналось…

***

– Значит, никогда не проигрываешь? – скептически поинтересовался Мион, разглядывая закутанного в мрачного вида чёрный балахон мужчину. Тот кивнул, отчего его широкополая шляпа едва не задела полями Миона по носу. Лина, понимая, что назревает недоброе, сделала рыжему разбойнику выразительный жест бровями: «Даже не думай, бестолочь!». Тот добрый совет согильдийки радостно проигнорировал.

– А как насчёт в «дракончиков» партию? У меня и карты с собой, – разбойник зачем-то подмигнул Гэйлу, мирно сидевшему с кружкой у дальнего конца стола, и продолжил. – Разложим, пообщаемся, сделаем ставочки… Я ведь, знаешь, тоже никогда не проигрываю! У кого-то из нас этому «никогда» придётся оборваться… Ну как, разве не интересно? Азарт душу не бередит?

Незнакомец в шляпе хмыкнул и молча выложил на стол неплохую сумму. Мион её удвоил.

– Это плохая идея, – шепнула Маюми, дёргая парня за рукав. – У нас не так много денег осталось, а Карибо, если увидит…

Карибо, однако, был чем-то занят у стойки и в сторону подчинённых не смотрел – отличный шанс для одного юного разбойника провернуть дело всей своей жизни… Ну, ладно, не жизни, но недели так точно!

***

– Понимаешь, в том и был план, – объяснял Мион, – Мы с Гэйлом заранее договорились, что провернём это в ближайшей таверне – не знали, только, на ком, а тут этот мужик так удобно подвернулся! Раскладываемся, значит, играем, и в самый ответственный момент Гэйл отвлекает внимание на себя – песню заводит, там, или кружку роняет, и, пока на него все смотрят, я подменяю противнику карты! Ловкость рук, и никакого… Ладно, чуть-чуть мошенничества! Но с моими-то молниеносными рефлексами…

– Что-то они мало тебе помогли, – не произнесла, а практически выплюнула Лина. Её мантия всё ещё была в дорожной пыли после падения, а волосы растрёпаны от бега.

– Да кто же знал, что у мужика под балахоном фамильяры! И ведь глазастые, заразы! Что б их, колдунишек этих… – заметив грозный взгляд Лины, Мион осёкся. – Я тёмных ввиду имею, исключительно тёмных! И вообще, не пробей Гэйл дырки в полу, за нами не погналось бы столько народу, отделались бы магом с фамильярами!

– Кто ж знал, что у них такие крепкие кружки? – обиженно отозвался варвар. – Не надо на меня всё перекладывать, твоя была идея!

– В любом случае, таверне мы теперь должны, – с грустью подытожил Карибо. – И магу мы должны, за моральный ущерб.

– Как будто ему денюжек моих не хватит, – надулся разбойник. – Сидит, небось, сейчас, радуется, да за наши кровные выпивает!

– Такие, как он – люди обидчивые, и жуликов они не любят. Короче говоря, в город нам теперь дорога закрыта – пришли, называется, работу искать! И за что вы мне такие на долю выпали, чем я грешен?! – заламывал лапки Карибо. Маюми вздохнула и погладила зверька по голове.

– Зато мы все живы, – произнесла девушка примирительным тоном. – И от погони убежали, и урок важный на будущее усвоили. Счастливый финал, разве нет?

Полный вселенской боли взгляд согильдийцев дал Маюми вполне внятный ответ на её вопрос. Счастливыми финалами в их истории, похоже, запахнет ещё не скоро, с их-то удачей.

Глава 6

Пир горой

Ждёт город своих героев или не ждёт – это, конечно, вопрос интересный, но пятерым путникам было не до того – до этого самого города нужно было ещё как-то добираться. Этим они и занимались уже третий день, успешно выйдя из мрачного леса, где им довелось встретить, ни много ни мало, свои отражения из иного мира. Лина всё ещё думала об этом по ночам, гадая, сколько ещё существует иных миров, и иного ли среди них таких пар-отражений. А вдруг где-то есть «Лина», которая в магии перегнала её саму? А вдруг, наоборот, живёт где-то «Лина» -бездарность, на которую смотреть жалко? Есть ли где-нибудь «Лина», у которой живы родители, и не было ни набега на деревню, ни обучения в Ордене, ни гильдии? Подобные мысли мешали уснуть и приводили к тому, что девушка брела через бесконечные золотистые поля в полусне, а Маюми по утрам лечила ей заговором головную боль. Мион ситуацию не улучшал – он только и болтал о том, как круто, что существуют в мире подобные чудеса.

– Материк потрясающий! – не уставал твердить рыжий разбойник. – У себя на острове я никаких чудес не видел. Ну, рыбу большую поймали, ну, кто-то кокос себе, куда не надо, засунул – но чтобы иные миры… Я правильно сделал, что к вам вступил!

– А я жалею, – буркнула Лина, но её, похоже, никто не услышал.

Поле наконец-то закончилось, и перед путниками открылась равнина – широкая и обдуваемая ветром. Посреди равнины стоял одинокий старинный дом, больше никаких следов людского присутствия видно не было. Карибо, однако, и это смутило.

– Здесь никто жить не должен до самой Киры, – произнёс он, насупив мордочку. – Ни селений, ни городов. Что это за отшельничье пристанище?

– Видимо, хозяева этих полей, – Маюми окинула широким жестом оставленные за спинами путников золотые богатства. – Я тут пшено заприметила, рожь, гречку… Эти люди богато живут!

– Давайте к ним в гости напросимся! – радостно предложил Гэйл. – Есть хочу – помираю, а у богатых хозяев должно быть, чем поживиться!

Карибо с сомнением оглядел дом, не внушавший ему ровным счётом никакого доверия. Мион же, в свою очередь, активно поддержал идею друга:

– Давайте, так все искатели приключений делают! Расскажем о наших странствиях и подвигах…

– О том, как ты деревню сжёг, или о том, как в карты жулил? – спросила Лина, ехидно улыбаясь.

Мион опять пропустил её колкости мимо ушей – он первый помчался к дому. Согильдийцам он выбора не оставил, и те последовали за ним, кто с энтузиазмом, кто совершенно убито.

– У меня дурное предчувствие… – пробурчала Лина.

1

– Привет этому дому! – крикнул Мион, рывком открывая входную дверь. То, что она была не заперта, ни капли его не удивило; парень, похоже, жил в собственном мире, где все и всегда были рады его визиту. Карибо процокал коготками следом, нервно оглядываясь; Гэйл волей-неволей, а проверял время от времени топор за спиной; Маюми с трудом удерживалась от того, чтобы не начать молится. Шествие замыкала Лина, и ей с каждой секундой становилось всё более не по себе от этого места. Дом выглядел пустым и необжитым: картины на стенах глядели перед собой чёрными, словно обожжёнными холстами, по углам колыхалась паутина, а звуки шагов путников раздавались гулко, как в пещере. Лина не чувствовала присутствия других магов, и это успокаивало, но магия бывает разная, и не всегда ей нужен живой проводник.

Большинство, похоже, было на стороне волшебницы: из всей группы Мион был единственным, кого ничего не смущало. Он уже унёсся вперёд по коридору и теперь возился с широкими коваными дверьми. Когда те, наконец, поддались, парень распахнул их без лишних промедлений, и в тот же момент с его губ сорвался восторженный возглас:

– Народ, сюда! Тут пир горой!

Остальные поспешили к нему, и оказалось, что рыжий был абсолютно прав: в широком зале горели факела и трепетали на окнах атласные шторы, с потолка свешивались светло-синие и золотые ленты, а длинный стол, стоявший посреди зала, ломился от яств. Тут были и куриные крылышки, и золотистые поджаристые булки, и спелые фрукты с блестящими от соков боками; одних бутылей с вином путники насчитали штук десять. Гэйл, не церемонясь, оттолкнул Миона и, протиснувшись мимо него, ринулся к столу. Он нашёл свой Рай.

– Гэйл, подожди, это же чужое! – Маюми побежала вслед за варваром, явно намеренная его остановить, даже если придётся применить силу. Мион кинулся к столу третьим, просто потому что захотел. Лина и Карибо переглянулись.

– Может, и не будет ничего плохого, если мы начнём банкет без хозяев? – спросил зверёк, сглотнув слюнки. – Они не заперли дверь и оставили такой стол – сами должны были понимать…

– Что-то здесь не так, – твёрдо произнесла Лина. – Я же чувствую. Зря мы пришли.

Лина убедилась в своей правоте уже через секунду – по залу разнёсся короткий вскрик Гэйла и, сразу после него, протяжный и звонкий крик Маюми. Мион вторил друзьям заправским матом – таких выражений Лине раньше слышать не приходилось, но ей было не до того, чтобы стыдить товарища. У стола творилась какая-то несуразица.

Жареная курица, к которой Гэйл только что жадно тянул руки, вдруг встала на свои обнажённые косточки и принялась клевать лицо варвара неясно откуда взявшимся острющим клювом, выросшим прямо из её купированной шеи. Парень отмахивался от курицы руками, стараясь защитить в первую очередь глаза и параллельно силясь достать из-за спины топор. Ситуация Маюми была не лучше – над ней, словно рой мошек, летали крохотные жалящие коричневые точки, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся гречневыми зёрнышками.

– Злая гречка… Да где это видано… Злаки, вы же наши друзья, не надо так! – стонала девушка, тряся головой и руками в надежде отмахнуться от кусачей стаи. Мион, тем временем, сражался с собственной напастью – агрессивной бутылью вина, которая, зависнув в воздухе, всё норовила протаранить его несчастную голову. Лина покачала головой, не в силах смотреть на это безумие. Ни вчера, ни сегодня их группа не употребляла в пищу никаких подозрительных грибов – так что же, простите, тогда творится?

– Лина, Карибо, помогите! – крикнула Маюми, обернувшись к дверям. – У нас тут какой-то пищевой бунт!

– Не то слово, – Гэйл, наконец-то вытащивший свой топор, разрубил куриную тушку надвое. – Чтобы еда пыталась съесть меня, а не я её?! Так меня ещё не оскорбляли…

Лина спокойно подошла к столу и притянула крупинки гречки к своей ладони, создав из них ком, после чего высыпала их назад в пиалу, из которой те поднялись. Маюми, тем временем, прицельным ударом ноги впечатала агрессивную бутылку в стену зала, от чего та разбилась. По стене растеклось кроваво-красное пятно.

– Фух… Ничего себе у них защита от воров… – Мион выдохнул, опускаясь на корточки. Только сейчас он заметил, что стульев в зале не было.

– Я думаю, эта еда здесь как раз для таких, как мы, и лежит, – произнесла, немного подумав, Маюми, – Кто бы ни были тут хозяева, они едят не фрукты и хлеб, а тех, кто на всё это позарится.

Лина согласно кивнула. Мион и Гэйл отскочили от стола в считанные секунды.

– Ну, или это просто кто-то местный развлекается, – улыбнулась впервые за день Лина. – Согласитесь, на то, чтобы кого-то убить, у этих вкусностей просто сил не хватит. К тому же, они активируются, только если к ним прикоснуться – этакая прививка для тех, кто любит лапать чужое. А теперь пойдёмте – мы уже почти у города, отдохнём, поедим нормально, а не как вы только что.

Карибо, предусмотрительно оставшийся у дверей, кивнул и первым поспешил прочь из странного дома. Подчинённые последовали за ним, радостные тому, что так легко отделались. Если ожила бутыль, кто знает, что было бы, потянись хоть кто-нибудь из них к ножу или вилке?

Лишь когда дом остался позади, а на горизонте замаячили высокие, однотипные, похожие на серые обелиски строения города Киры, недоброе чувство окончательно покинуло Лину. Похоже, им больше ничего не угрожало – по крайней мере, пока, а дальше жизнь покажет.

Глава 7

Следуй за синим волком

Гэйл понял, что за ним наблюдают, ещё на рынке – острое чутьё его не перебили даже манящие запахи разнообразной снеди. Сначала он не испугался, даже заинтересовался – кто это на него позарился, продать что-то хотят, али работу предложить? Купить всё нужное Гэйл уже купил, а работу надо обсуждать всей группой, так что в обоих случаях варвар бы отказал. Он с нетерпением ждал, когда же безмолвные наблюдатели к нему подойдут, ведь дел особых не было, и он просто гулял, наслаждаясь временной свободой от нотаций Карибо и командного тона Лины. Разделиться, кстати, было идеей Миона – тот впервые видел богатство рынков Киры, и ему хотелось оббежать всё и сразу, сунув нос в каждый горшок. Что ж, его право.

А вот когда рынок остался позади, и Гэйл, петляя узкими улочками, всё никак не мог сбросить свой «хвост», стало действительно не по себе – кто-то упорно наблюдал за ним из тени, кто-то тихий, потенциально опасный. Гэйл был парень простой, любил открытые, честные схватки, и такая слежка ему не нравилась – тут пахло магией, причём нехорошей. Наконец терпение варвара лопнуло – он резко развернулся, застыв посреди улочки, и для приличия даже ногой топнул.

– Выходи, покажи себя! – крикнул он в расползавшиеся в сумерках тени. – Не будь трусом, раз уж решился ко мне лезть! До конца иди, как мужик!

В тени что-то шевельнулось, и от стены, где только что, как считал Гэйл, никого не было, отделился хрупкий невысокий силуэт. На середину улочки изящными шагами вышла молодая девушка в синем платье. Её руки заметно дрожали, но на бледном лице читалась отчаянная решимость.

– Простите, что скрывалась от вас, – произнесла девушка тихо, но отчётливо. – Я не желаю вам зла. Мне велено следовать за синим волком – так я и делаю. Так велит загадка.

Гэйл на несколько секунд впал в подобие ступора. Из слов девушки он не понял ровным счётом ничего.

– Чего, прости? – варвар почесал затылок. – Я, видно, недостаточно умный для вас, городских, так что говори попроще. Какие, к чёрту, волки? Какие загадки?

– У вас пряжка на поясе, – девушка указала рукой на тяжёлую пряжку в виде головы волка, которую Гэйл, не удержавшись, купил на рынке несколько часов назад. – И волосы синие, и вообще, вы на волка похожи. Я решила, что в загадке сказано о вас. Мне велено за вами идти, а не беседовать с вами, так что, прошу, сделайте вид, что меня не видели, и идите, куда шли, а я за вами. Я вам не помешаю, честно, вы и забудете, что я тут есть!

Теперь девушка дрожала уже всем телом, словно её от чего-то знобило, хотя погода стояла тёплая. Гэйл просто не мог позволить ей вернуться в тень и обо всём забыть.

– Ну нет, так не пойдёт, – варвар протянул девушке руку. – Иди со мной рядом, нечего по закоулкам жаться, не воровка же. Я сейчас иду на постоялый двор, там мои друзья. Поешь с нами, согреешься и всё по-простому расскажешь, чтобы даже я понял, хорошо?

– Хорошо, – девушка тепло улыбнулась и взяла Гэйла за руку; в его громадной ладони её ручка выглядела игрушечной.

2

– Глядите, Гэйл девушку привёл! – Мион аж подскочил на стуле. – А мы-то думали, чего тебя всё нет! Времени зря не теряешь, я смотрю!

– Ты не так понял! – покраснел варвар. – Ей помощь наша нужна, с какой-то загадкой, или что-то в таком духе, я не вникал особо. Сама им расскажи, эм…

– Окадия, – представилась девушка. Она с интересом оглядела собравшихся вокруг стола приключенцев, но сама к ним подсаживаться не спешила, будто стеснялась. Гэйл одной рукой подхватил тяжёлый стул от соседнего столика и поставил рядом со своим, после чего жестом предложил девушке сесть. Та, чуть помедлив приняла приглашение.

– Здравствуй, Окадия, – улыбнулась новой знакомой Маюми. – Меня зовут Маюми, а это Мион, Лина и Карибо. Гэйла ты, я так понимаю, уже знаешь.

– Молодец, все наши имена раскрыла! – зашипел на девушку Карибо. – Может, ещё наши гильдийские тайны ей откроешь?!

– А у нас есть гильдийские тайны? – с интересом воззрился на зверька Мион.

– Окадия нам не враг! – тут же заступился за девушку Гэйл. – Она к нам за помощью пришла!

– Это правда, я не желаю никому зла, – девушка смотрела на свои колени, не поднимая взгляда на новых знакомых. – Я просто попала в очень сложную ситуацию и не знаю, что делать. Понимаете, с недавних пор я умею… Вот это.

Окадия вытянула вперёд руку, и на кончиках её пальцев заплясали чёрные молнии. Маюми ахнула, Мион заинтересованно подался вперёд; только Лина, доселе молчавшая, и бровью не повела.

– И что? Простейшая магия, – лицо светлой волшебницы явно выражало полное пренебрежение.

– Это ещё не всё, – почти что шёпотом произнесла Окадия. – Я могу становиться невидимой в темноте. Вода от моего прикосновения подёргивается чем-то чёрным и вязким. Вороны слетаются на мой клич. И это только то, что я могу контролировать…

Девушка внезапно всхлипнула. Гэйл, сидевший к ней ближе всех, положил ладонь ей на плечо в попытке приободрить. Окадия благодарно улыбнулась и продолжила:

– В приюте, где я живу, заметили, что со мной что-то творится, и велели идти к ворожее, чтобы та объяснила, как снять проклятие. Она сказала…

– Прости, что прерываю, – вмешалась Лина, – но ты не проклята. В тебе проснулся дар тёмной колдуньи, только и всего. Поздновато, конечно, в твоём-то возрасте, но это у всех по-разному бывает. Это я уже в пять лет могла искры из рук метать, но я – особый случай.

Волшебница самодовольно ухмыльнулась, но Окадия этого, казалось, не заметила.

– Ворожея сказала мне нечто похожее, что это дар, а не проклятье, но мне такой дар не нужен! Я не знаю, что с ним делать, не могу им управлять – да меня из приюта выгонят! Ворожея сказала, что есть один способ избавиться от этого всего и зажить снова нормально. Она загадала… Что-то вроде загадки. «Следуй за синим волком, тот приведёт тебя к белой лисе; лиса, коснувшись тебя, станет серой, и ты станешь серой, и всё будет, как ты просишь». Стать серой, я так понимаю, значит стать обычной; волка я тоже нашла, как-то сразу, увидев, почувствовала: он. А с лисой что делать? У кого-нибудь из вас есть что-нибудь с лисами?

Все замолчали, задумавшись. Вдруг глаза Лины широко распахнулись; её разум, очевидно, пронзила какая-то догадка.

– Я, кажется, поняла, к чему клонила твоя ворожея… – произнесла девушка, от нервного возбуждения аж привстав. – И я отказываюсь!

– Что? – переспросила Окадия. У той опять глаза были на мокром месте. Все остальные смотрели на Лину с явным непониманием.

– Под «белой лисой» имелась ввиду я, а под прикосновением – ритуал нейтрализации. Когда встречаются два источника противоположной магии, светлая и тёмная, например, их можно, при желании, направить прямиком друг на друга, и выжечь оба – так, что ничего от магии не останется. Этим иногда оканчивались дуэли магов: вместо того, чтобы убить один другого, оба просто перманентно лишались своих сил, а для хорошего мага такое уже равносильно смерти. Ты можешь сколько угодно ненавидеть свой дар и бояться его, а вот я свой люблю и расставаться с ним не намерена. Ищи себе другую лису!

Окадия вновь всхлипнула, теперь уже в шаге от того, чтобы расплакаться; Гэйл, сам, видимо, не понимая, что творит, приобнял её, словно пытаясь заслонить от Лины. Девушка прижалась к груди варвара, уже не сдерживаясь: рыдания захлестнули её приливной волной.

– Меня никогда… Никогда и нигде такую не примут… Кому я такая нужна… – причитала девушка, пока Гэйл нежно поглаживал её по спине. Маюми вдруг встала со своего места и, обойдя стол по кругу, подошла прямо к Окадии и тронула ту за плечо, привлекая внимание.

– Слушай, у меня идея, – начала она, когда заплаканное лицо Окадии обернулось к ней, – Как на счёт того, чтобы научиться использовать свой дар? Ты сможешь стать кому-нибудь очень полезна! Тёмная магия, она ведь вовсе не злая, её можно применять во благо – так же, как и светлую магию порой используют во вред. Ты будешь помогать людям!

– Нам, например, – подал голос Мион. – Светлый маг у нас в команде есть, а тёмного нет! Лина тебя потренирует, обучит азам – и будешь нашей штатной колдуньей!

– Эй, эй, это я должен такие решения принимать! – всполошился Карибо. – Но я, в целом, не против, сильные маги никогда лишними не будут!

– Я согласна, – лицо Окадии в миг просветлело. – Если я и впрямь буду вам полезна, я только за!

– А вот я – против! Я сама только-только обучение закончила, а вы мне ученицу суёте! – вспыхнула было Лина, но что-то во взгляде Окадии растопило лёд её колдовского сердца. Да ещё Гэйл смотрит на неё глазами умильного щеночка – вот как тут откажешь?!

– Ладно, попробовать я могу… – Лина признавала поражение, но грустно от этого почему-то не было. – Будет лишний повод вспомнить первый курс. Завтра приходи на постоялый двор с вещами и будь готова выдвигаться в дорогу. Да, кстати, – волшебница неприязненно окинула глазами вышивку в виде черепа на платье девушки, – у тебя нет одежды повеселее? Не такой мрачной?

– Да у меня и на исподнем одеянии черепа, – улыбнулась Окадия. – С детства их обожаю!

Лина обречённо вздохнула. «Дар не просто так людей выбирает, – подумалось ей, – намучаемся мы ещё с этой девчонкой».

Глава 8

Принятие

– Знаешь, ЖП – не ПП.

– Что, прости?

– Жизнь прожить – не поле перейти. Подо всё в этой жизни надо подстроиться. Под хорошее, под плохое – подо всё. А кто не подстроился, те могут смело отправляться в топку. Мне их, конечно, очень жаль, но таскать за собой я никого не буду, простите великодушно.

Такую вот мысль высказала Лина как бы между прочим, когда они с Окадией сидели на поваленном дереве и пытались поесть, хотя аппетита у обеих и не было уже довольно давно. Окадию на миг словно парализовало от этих слов; она так и застыла с не до конца поднесённой ко рту флягой, а когда способность двигаться вернулась к ней, воззрилась на Лину не то с неверием, не то с ужасом.

– Ты… Ты это про меня? – дрожащим голосом спросила девушка свою спутницу. – Ты же знаешь, что я стараюсь, я правда стараюсь! Просто это всё так сложно, а после того, что случилось, я вообще не понимаю, как дальше…

– Как-нибудь, – ответила Лина спокойным и уверенным тоном, хоть бледность и залёгшие под глазами круги и выдавали её истинные чувства. – Через боль, через слёзы, а дальше идти всё же надо. Поздно возвращаться, поздно корить себя. Все виноваты, никто не виноват – какая разница? Ситуацию это не исправит. Будем делать всё возможное, а раскисать в дороге – это лишнее. Так что прекрати уже распугивать нашу удачу своим унылым видом, ладно? Встряхнись, поешь и иди практикуйся, я тебе не просто так задания даю.

Окадия серьёзно кивнула и уткнулась взглядом во флягу, больше ничего не ответив. Добиться от Лины сочувствия она и не надеялась, да и не считала, что сочувствовать в данной ситуации нужно именно ей – плохо было сейчас всем, и всё же слова наставницы больно резанули по сердцу. Неужели она и впрямь не может ничего сделать для людей, которые так тепло приняли её в свой круг? Сейчас, когда помощь нужна им, как никогда?

3

За то недолгое время, что Окадия путешествовала с группой, абсолютно не привыкшая к физическим и духовным нагрузкам девушка прошла через все стадии принятия горя. Сначала она не верила, что новые товарищи и впрямь собираются идти до Нары пешком, без повозки или хотя бы лошадей; потом чуть не отказалась и не вернулась в приют вместе со своей походной сумкой, но в последний момент просто-напросто постеснялась сказать, что передумала; на третий день похода безуспешно пыталась убедить Карибо вернуться и раскошелиться на возницу, на что тот лишь недовольно шипел, вцепившись в кошелёк; на пятый день, когда ради неё сделали очередной привал, безостановочно перед всеми извинялась; на шестой сорвалась на Лину, когда не сумела правильно выполнить заклинание, и быстро усвоила, что выиграть словесную перепалку со светлой волшебницей – гиблое дело; на седьмой была угрюма и поглощена мрачными мыслями. После такой невесёлой недели жизнь вроде бы наладилась: Окадия научилась вставать с рассветом, ноги у неё окрепли, а усидчивости в занятиях с Линой прибавилось; всё было бы хорошо, и стадия принятия была уже не за горами, но на девятый день пути произошло событие, сильно ударившее по общему настрою и поставившее весь поход на длительную паузу.