В плену Кавказа

– Кто она такая, чтобы я перед ней извинялся?! – презрительно фыркнул Амирхан. – Эта Мадина Тимуровна – просто очередная баба для утех, и не более.

От этих слов по классу пронесся леденящий душу шепот. Как мог он, кавказец, так цинично говорить о женщине? Неужели не осталось ни капли уважения?

***

Рахим, уже почти добравшись до университета, вдруг вспомнил о забытом у сестры в кабинете портфеле. Возвращаться не хотелось, но в рюкзаке лежали важные документы.

Вздохнув, он развернулся и направился обратно к школе.

– Третий этаж, ну и забралась же ты, сестренка, – пробормотал чеченец, начиная подъем по лестнице.

Он быстро преодолел ступени и уже шел по коридору к кабинету сестры. Разглядывать стены не было времени, нужно было поскорее забрать портфель. Остановившись у двери кабинета русского языка, Рахим услышал громкие крики. Прислушавшись, он понял, что речь идет о Мадине. В мгновение ока чеченец распахнул дверь и ворвался в класс.

– Что здесь происходит? – спросил Рахим, его густые черные брови сошлись на переносице, а на лбу пролегли резкие морщины.

– Ничего, Рахим, все в порядке. Что ты здесь делаешь? Почему не на занятиях? – взволнованно спросила сестра.

– Мадина, ты что, меня за дурака держишь?! – рявкнул Рахим так, что класс вздрогнул. – Думаешь, я не слышу, когда на тебя кричат?! Говори, кто это был!

Чеченка опустила голову, зная, что грозит обидчику, и не хотела его выдавать.

– Мадина…

– Ну я, и что? – пафосно произнес Амирхан. – Подумаешь, накричал на твою сестру. Я на всех баб кричу, их это заводит.

– Сестра, закрой уши, а лучше выйди, – сквозь зубы процедил чеченец.

Девушка, не переча брату, молча вышла из кабинета.

– Во-первых, никто не имеет права кричать на мою сестру. Во-вторых, она тебе не твои шалавы, чтобы ты ее с ними сравнивал. В-третьих, не дерзи мне, мальчик. Я – мастер спорта по вольной борьбе, переломаю твои кости так, что ни один хирург не соберет. – Рахим едва сдерживал ярость, чтобы не ударить зарвавшегося наглеца. – Кто ты по национальности?

– Адыгеец, а тебе какое дело? Твоя сестра оскорбила мой народ! А ты на меня кричишь? – усмехнулся Куданов, находя ситуацию забавной, в то время как Рахима она выводила из себя.

– Погоди, Мадина оскорбила тебя? – удивленно вскинул брови Алуев. Он был поражен словами этого мальчишки и не мог поверить, что его сестра могла опуститься до такого.

– Рахим Тимурович, все было не так. Он изначально начал вести себя по-хамски, никакого оскорбления не было. Мадина Тимуровна просто хотела вызвать в школу его отца, чтобы поговорить о его поведении. А уже потом Амирхан оскорбил чеченцев, – вступился Адаев.

– Значит, чеченцы тебя не устраивают? – риторически вопросил брюнет, стараясь сохранять спокойствие, что, однако, плохо удавалось.

– Да, высокомерные эгоисты! – выкрикнул Амирхан.

– Тогда, пожалуй, я сам поговорю с твоим отцом. Его же вроде Ингез Джамалович зовут, я прав?

Глаза Куданова расширились от ужаса. Неужели этот чеченец действительно знает его отца или просто блефует?

В кабинет вошла учительница, как только услышала, что крики стихли.

– Тебе просто повезло. Извините, Мадина Тимуровна, больше такого не повторится, – буркнул юноша и, приложив холодную ладонь

к синяку под глазом, который ему поставил молчаливый Адаев, занял свое место.

– Если ты еще раз посмеешь оскорбить мою сестру, тебе ни один врач не поможет, уяснил? – угрожающе проговорил Рахим, переживая за старшую сестру и не желая, чтобы какая-то малолетка ее обижала.

– Угу, – пробурчал тот.

– Вот и отлично. Теперь я могу идти. – Чеченец взял свой черный рюкзак и перекинул его через плечо. – Пока, Мадина.

– До свидания, Рахим! – попрощалась девушка, и он вышел за дверь. – А теперь продолжим знакомиться. На ком мы остановились? Ах да, Куданов. С тобой мы уже познакомились. Ордоизода!

Из-за      парты      поднялся      юноша      с      восточной      внешностью, приехавший в Москву из далекого Хорога, Республика Таджикистан, и неплохо говоривший по-русски.

– Отлично. Родникова! – произнесла учительница, и со своего места встала та самая блондинка Ксюша. – Значит так, Родникова, увижу рядом со своим братом, ни одной двойки не исправишь, и будет у тебя плохой аттестат. Ты меня поняла, Ксюша?

– Я поняла, Мадина Тимуровна. У вас просто секса давно не было, поэтому вы такая злая и на всех срываетесь, – с ухмылкой произнесла девица.

– Ксюша, попрошу не говорить в мой адрес такие вещи, – предостерегла чеченка. – Я видела, как ты смотрела на моего брата. Ты еще ребенок, даже не думай об этом.

– Да как ты смеешь мне такое говорить! – взвизгнула Ксюша. – Я всегда была самой умной в классе! Даже наша Яночка на втором месте, потому что я – самая лучшая!

Брюнетка была шокирована такой наглостью. Какая-то ученица позволяет себе повышать на нее голос! Чеченка молча встала и вышла из кабинета – ей надоело хамское поведение учеников. Она направилась в кабинет директора, расположенный на первом этаже.

Спустившись по лестнице, Мадина завернула за угол и, прежде чем войти, постучала.

– Рамзан Магомедович, можно? – спросила девушка.

– Да, конечно, что-то случилось? – поинтересовался мужчина. Несмотря на то что брюнет прожил в Москве около десяти лет, в его голосе все еще чувствовался кавказский акцент.

Рамзан Магомедович переехал сюда из Дербента еще студентом. Сначала он работал в этой школе учителем математики, а спустя пять лет его назначили директором. С его приходом школа преобразилась, и качество образования заметно улучшилось.

– Рамзан Магомедович, я – женщина терпеливая, но выходки одиннадцатого «А» я больше выносить не могу. Одни Кудаев и Родникова чего стоят! Не могли бы вы поговорить с их родителями? – Девушка стояла, опустив глаза, ведь в их культуре не принято смотреть в глаза чужим мужчинам, особенно старшим.

– Кудаев и Родникова… Давно пора поговорить с Ингезом Джамаловичем, а с родителями Ксюши я недавно общался, но они мне не верят, говорят, что я все выдумываю, лишь бы оклеветать их милую и порядочную дочь, – дагестанец смотрел на милую чеченку. Его умиляла эта картина: взрослая девушка стоит, потупив взор.

"Воспитанная", – подумал мужчина и улыбнулся.

Дагестанец встал и подошел к ней. Ему очень нравилась эта чеченка, несмотря на разницу в возрасте.

– Мадина Тимуровна, можете поднять глаза. Я никому не скажу, – улыбнулся Рамзан. – Я поговорю с родителями одиннадцатого «А», а сейчас возвращайтесь в свой кабинет и проведите оставшийся классный час. Удачи вам!

– Спасибо, Рамзан Магомедович, – ответила девушка и вышла из кабинета.

***

Войдя в кабинет, Мадина обнаружила, что там было настолько шумно, словно взлетал самолет.

– А ну быстро успокоились! – крикнула рассерженная брюнетка. – Имейте хоть какое-то уважение к человеку старше вас! А вы, Кудаев и Родникова, ваши родители уже знают о ваших выходках! Рамзан Магомедович уже им сообщил.

– А вам не кажется, что скоро наша школа станет сборищем хачей! – воскликнул Кудаев. – Директор – дагестанец, классная – чеченка, физрук – осетин. В классе полно нерусских, но я ладно, я наполовину адыгеец. Мне можно, я же Бог!

Это была последняя капля. Не выдержав, девушка ударила Амирхана.

Глава четвертая

– Да как ты смеешь так себя вести! Живо к директору! Марш! – голос      учительницы      звенел      в      классе,      обжигая      взглядом провинившегося, и все невольно замерли, обратив взоры на эпицентр разгорающегося скандала.

– П-ф-ф-ф… Подумаешь, ляпнул, что я Бог. Что такого-то? Ах, да, запамятовал, у нас же тут Аллах в почете. Искренне прошу прощения, – ядовито процедил юноша, не скрывая презрительной усмешки. – И запомните раз и навсегда, Мадина Тимуровна: никто не смеет поднимать на меня руку. Зарубите себе это на носу.

Адыгеец подхватил свой рюкзак и, гордо вскинув голову, покинул кабинет, оставив за собой шлейф возмущения и недоумения. Его друзья лишь переглядывались, не находя оправдания дерзкому поступку неугомонного кавказца.

– Простите, но он меня просто вывел из себя. Итак, продолжим, на ком мы остановились? Рожкова! – произнесла уставшая чеченка, тяжело вздохнув. Она и представить себе не могла, что работа с одиннадцатым классом окажется таким испытанием.

Из-за парты поднялась миниатюрная девушка в строгой школьной форме, с двумя аккуратными светло-русыми косичками, казавшаяся гораздо младше своих одноклассников. Если бы Мадина Тимуровна не знала, что она учится в ее классе, то приняла бы ее за ученицу класса восьмого.

– Хорошо, садись, Настя, – мягко произнесла учительница. Рожкова послушно заняла свое место. – Савицкая!

Со своего места поднялась Яна, с искренним сочувствием глядя на Мадину Тимуровну. Девушка чувствовала, как тяжело дается учительнице роль строгого педагога, ведь она отчаянно пыталась найти общий язык с классом, расположить их к себе. Но, видимо, с таким поведением учеников придется забыть о мягкости и стать требовательной и жесткой.

– Яна, ты задержись после урока, пожалуйста, мне нужно с тобой поговорить, – попросила Мадина Тимуровна и продолжила перекличку, методично выкрикивая фамилии учеников.

***

Классные часы подошли к концу, и ученики, словно стайка птиц, радостно выпорхнули из кабинета. Одиннадцатый «А» опустел, осталась лишь Яна, по просьбе классной руководительницы.

– Вы хотели что-то обсудить, Мадина Тимуровна? – уточнила шатенка, с тревогой глядя на учительницу.

– Да, Яночка. Хотела поговорить насчет нашего класса, – начала брюнетка и внимательно посмотрела на ученицу, словно пытаясь прочесть в ее глазах ответы на мучившие ее вопросы. – Ты сильно спешишь?

– Да не особо, если нужно, могу остаться на сколько потребуется, – замялась девушка, понимая, что дома ее все равно ничего не ждет.

– Можешь рассказать мне о каждом в классе? Если тебе не трудно, конечно.

– Я понимаю вас, Мадина Тимуровна, конечно, помогу, – с готовностью      улыбнулась      шатенка      и      села      за      парту      напротив учительского стола. – Итак, начнем с самых "горячих голов" – это Ксюша, Амирхан, Аня, Жанна, Магомед, Ордоизода… да и, пожалуй, все. Они постоянно пререкаются с учителями, но к этому все уже привыкли. Директор с ними много раз беседовал, но, к сожалению, без толку.

– Хм, спасибо тебе, Яна, можешь идти, – поблагодарила Мадина Тимуровна и отпустила ученицу домой. Они попрощались, и девушка вышла из кабинета под номером триста пять.

***

Яна вернулась домой. В прихожей ее уже ждал старший брат, Вадим, с беспокойством в глазах. Девушка обещала не задерживаться, но в итоге пришла на полчаса позже.

– Где тебя носило? – Вадим старался сохранять спокойствие, но тревога за младшую сестренку не давала ему этого сделать.

– Прости, меня задержала новая классная руководительница -расспрашивала про наш класс. Хотела узнать, кого лишний раз лучше не трогать, – оправдывалась Яна.

Вадим выдохнул с облегчением. Он понимал, что слишком сильно опекает сестру, но ничего не мог с собой поделать. Ему казалось, что мир полон опасностей, и ему необходимо оберегать свою маленькую принцессу от всех бед. Вадим так и не смог окончить университет, бросив учебу ради работы, чтобы обеспечить достойную жизнь для Яны.

– Прости меня, я просто очень сильно тебя опекаю. Пойми, ты – все, что у меня есть, и я боюсь потерять и тебя. – Девушка подошла к брату и крепко обняла его, прижавшись щекой к его груди.

– Я люблю тебя и ценю все, что ты для меня делаешь! И вовсе не злюсь из-за твоей опеки, – произнесла Яна. Она знала, что за этой чрезмерной заботой скрывается безграничная любовь и преданность брата, и ей это было очень дорого.

***

Мадина вернулась в их с братом съемную квартиру. Сбросив туфли в прихожей, она прошла в гостиную и, обессиленная, рухнула на диван.

– Это был всего лишь первый рабочий день, а я уже вымоталась. А ведь я даже уроки еще не вела. Что же будет завтра или послезавтра? – Девушка задумалась, но тут же решила, что нужно немного поспать перед завтрашним днем.

Поднявшись с дивана, она направилась в свою спальню. Комната была оформлена в ее любимых лиловых тонах – Рахим постарался, ведь он знал о своей старшей сестре абсолютно все. Мадина переоделась в домашнюю одежду и, едва коснувшись подушки головой, мгновенно уснула.

В это время из университета вернулся Рахим. Заметив в прихожей туфли сестры, он улыбнулся.

– Мадина, я дома! – крикнул он и прошел в квартиру. Осматриваясь, Рахим нашел сестру мирно спящей в своей комнате.

Эта картина вызвала у него прилив нежности. Его строгая, взрослая сестра, свернувшись калачиком на кровати, казалась такой беззащитной и трогательной. Рахим решил не будить ее и, тихо прикрыв дверь, пошел на кухню, чтобы приготовить ужин, чтобы Мадина не перетруждалась. Если уж она заснула в такое время, значит, день выдался действительно тяжелым.

Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в багряные тона. Стрелки часов показывали шесть вечера. Мадина перевернулась на другой бок и открыла глаза. Взглянув на часы на

тумбочке, она резко вскочила с кровати: Рахим должен был вот-вот вернуться домой, а ужин еще не готов. Быстро переодевшись, чеченка направилась на кухню.

– Рахим, прости, я уснула, сейчас все приготовлю… – Девушка удивленно замерла, увидев накрытый стол. Неужели это все Рахим приготовил сам? – Ты сам это сделал? Прости, что я не приготовила ужин, я уснула. Очень устала в школе.

– Тише, лучше садись ужинать, а то остынет. Я решил все сделать сам, чтобы ты отдохнула перед завтрашним днем. Не беспокойся, мне это не трудно, – улыбнулся Рахим и подвинул тарелку к сестре. – Ты ешь, а мне нужно еще с друзьями встретиться.

– Спасибо. Это очень много для меня значит. Посуду я помою сама, и на завтра тоже приготовлю.

Рахим кивнул и вышел из кухни, достав из кармана телефон. Он набрал номер своего друга Муслима.

– Ассалам алейкум, брат! – поздоровался Рахим.

– Ва’      алейкум      ассалам,      брат,      что-то      случилось?      – поинтересовался Муслим.

– Да нет, хотел немного развеяться перед завтрашним днем. Завтра ведь пять пар, ты в курсе?

– Нет, не знал. Тогда точно стоит отдохнуть сегодня. Сейчас позвоню нашим. Выходи.

– Жду. – Рахим завершил вызов, надел обувь и вышел из квартиры.

Друзья Рахима подъехали за ним на белой тонированной "Приоре". За рулем, как обычно, сидел Артур, а на переднем сидении расположился Казбек. По обе стороны от Рахима сидели Муслим и Руслан. С этими ребятами он познакомился еще на первом курсе университета. Они учились на архитектурном, а Рахим – на педагогическом вместе с Казбеком и Артуром, только на разных специальностях. Рахим учился на учителя ОБЖ и физкультуры, Казбек – русского языка и литературы, а Артур – химии и биологии. Все кавказцы были очень умны, не зря же они учились в МГУ.

– Ну что, Рахим, не присмотрел себе там очередную пассию? – поинтересовался Артур, зная о любвеобильности друга. В Рахима были влюблены почти все девчонки из их бывшей школы.

– Не переживай, как только присмотрю, ты первый узнаешь, – рассмеялся Рахим, и все друзья поддержали его смех.

– Насчет пассии, смотрите, какая идет, – Руслан указал на девушку, выходящую из книжного магазина. – Как тебе?

– Не в моем вкусе. К тому же это ученица Мадины. Яной, кажется, зовут? – Рахим посмотрел в сторону девушки и заметил, как к ней пристали несколько парней. Было слишком поздно для прогулок в одиночку. – Тормози.

– Что случилось? – удивился Артур, но тут же выжал педаль тормоза. Рахим указал на девушку и парней. – Ты собираешься вмешаться? А вдруг это ее друзья или знакомые?

– Уверен, что нет, – произнес Рахим и вышел из машины. Он направился к Яне, и его друзья последовали его примеру. Он подошел к ним и остановился позади девушки.

Компания парней тут же посмотрела на него, и Яна обернулась, чтобы понять, что привлекло их внимание.

– Какие-то проблемы? – произнес Рахим, засучив рукава.

Глава пятая

Алуев стоял рядом с машиной, словно высеченный из камня.

– Яна, детка, что ты делаешь на улице в такой час? Я же просил не гулять поздно без меня, – голос Рахима, обычно теплый, сейчас сочился сталью. – Муслим, посади ее в машину, я сейчас поговорю.

Даргинец кивнул, как солдат, получивший приказ, и повел Яну прочь от опасности. Открыл заднюю дверь, бережно усадил шатенку на сиденье. Сам устроился рядом, словно опасаясь, что она упорхнет. Захлопнул дверь, отрезая их от надвигающейся бури.

– А теперь вы. Какого черта вы приставали к моей девушке?! – слова Рахима были подобны удару хлыста.

– Р-р-рахим, мы не знали, что она твоя… Если бы знали, даже дышать бы рядом не стали, – пролепетал один из парней, дрожа всем телом.

– Что ты несешь! Кто он такой, чтобы ты перед ним так унижался?! – выплюнул, очевидно, их предводитель, стараясь сохранить лицо.

– Тебе сказать, кто я такой? – Рахим медленно размял костяшки пальцев, звук был зловещим предвестником. Мощным ударом он разбил обидчику Яны нос. Кровь брызнула на асфальт. – Еще раз повторить, или дошло?

Оглушенный парень попытался ответить, но получил еще один удар, на этот раз в челюсть. Друзья кавказца, предвидя неминуемую расправу, схватили его под руки, понимая, что Рахим не остановится, пока не превратит их товарища в бесформенную массу.

– Радуйтесь, что эти идиоты меня держат, иначе я бы переломал каждую косточку в вашем поганом теле! – прорычал Рахим, глядя вслед убегающим. – Отпустите, говорю! Не собираюсь я за ними бегать. Пошли в машину, нас там уже ждут.

Словно      хищники,      возвращающиеся      к      добыче,      кавказцы направились к автомобилю. Муслим выскочил, уступая место Рахиму. Тот, не говоря ни слова, усадил смущенную Яну к себе на колени – в тесной машине места больше не было. Артур, с готовностью повинуясь взгляду Рахима, завел двигатель.

***

Кровь, не останавливаясь, текла из разбитого носа, но Рахим не обращал на это внимания. Он крепко держал девчушку на коленях, пообещав, что отвезет домой, как только она ответит на несколько вопросов.

– Как тебя угораздило, а? – спросил Алуев, смягчая тон. Он еще не знал ее имени, но был уверен, что у такой необыкновенной девушки оно должно быть столь же прекрасным.

– Я… Я шла из книжного. Привезли продолжение моей любимой книги, ограниченный тираж. Боялась, что не успею, – пролепетала Яна.

Рахим взял в руки книгу, перелистывая страницы. Шатенка вздрогнула от его прикосновения. На обложке был изображен какой-то мрачный замок.

– Любишь читать, значит. Неплохо. Редко встретишь в наше время такую… молодец, – искренне улыбнулся Рахим, и Савицкая залилась краской.

– Ты такая милая, когда смущаешься, – добавил он, и его друзья одобрительно загоготали. Рахим, обычно сдержанный и суровый, был на удивление нежен с этой девушкой. Хотя он всегда так начинал, со всеми своими пассиями. Но в этот раз что-то было иначе. Что-то подсказывало, что эта девчонка – особенная.

Яна неловко заерзала на коленях Рахима, пытаясь найти удобное положение. Ей было не по себе в этой тесноте, она чувствовала себя зажатой в тиски.

– Успокойся и сиди ровно, – прошептал ей на ухо кавказец, обжигая кожу горячим дыханием. – Не хочешь же ты, чтобы я тебя взял на руки, верно?

Шатенка испуганно покачала головой. Рахима забавляла ее растерянность. Но главный вопрос, который не давал ему покоя, звучал так: почему он вообще решил ей помочь?

– Эй, голубка, адрес скажешь, или хочешь поехать к Рахимчику домой?      –      подмигнул      Артур,      и      все,      кроме      самого      Рахима, расхохотались, окончательно смутив Яну.

– Арбат… Смоленский бульвар, двадцать три, – прошептала девушка, чувствуя, как щеки пылают огнем.

Рахим кивнул и дал знак Артуру ехать в указанном направлении.

***

Белая "Приора" затормозила возле дома, который назвала Яна. Сначала из машины выскочил Муслим, оглядываясь по сторонам. Затем Рахим, бережно поддерживая Яну под локоть, помог ей выйти.

– Больше не гуляй так поздно одна, Яна. Не всегда мы окажемся рядом, – предупредил Алуев, и на губах его скользнула едва заметная улыбка. – Держи свою книгу.

– Спасибо, что подвезли, Рахим Тимурович. До свидания! – поблагодарила девушка и, словно испуганная птичка, бросилась к подъезду. Приложив ключ к домофону, она поспешила скрыться за тяжелой дверью.

– У-ф-ф-ф… какая… Верно, Рахим Тимурович! – передразнил Артур, и парни снова захохотали. Рахим молча дал ему подзатыльник за острый язык. – Садись уже, герой-любовник.

Алуев угрюмо занял свое место, и "Приора", управляемая Артуром, сорвалась с места, направляясь в сторону бара. Изначально они собирались развеяться, а не спасать юных учениц Мадины от уличных хулиганов.

***

Кавказцы, расположившись за одним из столиков, лениво наблюдали за танцовщицами, извивающимися на шесте. В одной из них Рахим неожиданно узнал Ксюшу, еще одну ученицу Мадины.

– В красном, – кивнул мужчина на девушку в откровенном кружевном белье, которая соблазнительно двигалась в центре зала. – Я рассказывал про нее. Она ко мне клеилась, даже номер оставила.

– А она ничего такая. Тебя, кажется, Яна возбудила. Иди сними напряжение с ней. Она, наверное, уже дома, – усмехнулся Муслим, а Алуев задумался. Друг был прав: ему нужна была разрядка. Рахим поднялся из-за стола и направился в сторону туалета. Достав из кармана бумажку с номером Ксении, он внес его в телефонную книгу под лаконичным именем "Секс Ксю". Напечатал короткое сообщение: "Встретимся у мужского туалета. Рахим". Нажал кнопку "Отправить" и стал ждать.

***

Звук уведомления отвлек Ксюшу от танца. Она взглянула на экран телефона и увидела сообщение от незнакомого номера. Разблокировав телефон, она прочитала текст. Блондинка напрягла память, пытаясь вспомнить, кто же такой Рахим. Перебрала в голове всех своих

поклонников, но такого имени не всплывало. И вдруг ее осенило: это же брат ее новой учительницы! Забыв обо всем на свете, Ксения бросилась к месту встречи.

Подойдя к мужскому туалету, она увидела Рахима, того, с кем так страстно мечтала провести ночь, а возможно, и не одну.

– Ждал меня, Рахим? – промурлыкала Ксюша игривым голосом, проведя длинным розовым ногтем от ворота его рубашки до пряжки ремня.

– Идем, – бросил Рахим, не теряя времени, и потянул блондинку за собой в одну из кабинок.

***

Яна вошла в квартиру. В прихожей, как всегда, ее поджидал старший брат, Вадим, мрачный и недовольный. Он сердился, потому что она опять опоздала, а завтра в школу.

– Какого черта ты шляешься так поздно?! И кто эти типы, которые тебя привезли?! Отвечай! – Вадим был вне себя от гнева. Так зол, что даже накричал на свою любимую младшую сестренку.

– Один из них – брат моей новой учительницы, ему можно доверять. Они увидели меня возле книжного и просто подвезли, – попыталась оправдаться Яна. Она умолчала о том, что эти кавказцы защитили ее от хулиганов. Знала, что если расскажет, брат вообще запретит ей выходить из дома.

– Если ты еще раз опоздаешь, я тебя больше никуда не пущу. Ты меня поняла?!

– Поняла, а теперь дай пройти в комнату!

Яна проскользнула мимо брата и, захлопнув дверь, заперлась в своей комнате. Ей надоела эта чрезмерная опека, но она понимала, что брат заботится о ней. Она устала жить взаперти. Все ее одноклассники ходят на вечеринки, встречаются с друзьями, а она сидит дома и читает книги. Она устала от этой однообразной жизни. Устала тратить свои лучшие годы на книги, хоть и любила их всей душой. Ей надоело однообразие. Савицкой хотелось перемен.

***

Рахим проснулся раньше сестры, по крайней мере, он так думал. Мадина сказала, что будильник у нее заведен на шесть, поэтому он встал в половине шестого, чтобы порадовать ее завтраком. Но, войдя на кухню, увидел Мадину, хлопочущую у плиты.

– Обманщица, – улыбнулся Рахим и обнял сестру.

– Не думала, что ты так рано встанешь. Я вчера забыла приготовить завтрак, пришлось подняться пораньше. Ты же простишь свою старшую сестренку? – Мадина шутливо толкнула его в плечо и поцеловала в макушку.

– Конечно, ты же моя радость, Мадина.

Глава шестая

Мадина вошла в свой кабинет, ощущая волнение от предстоящего первого полного рабочего дня. Вдруг она вспомнила, что забыла поздравить маленькую Айшат с началом школы. Она обещала себе, что сделает это после работы, но так и не осуществила задуманное. Беспокойство взяло верх, и Мадина быстро достала телефон, набирая номер матери.

– Ассалам алейкум, мама! – сердечно поздоровалась Мадина. – Как у вас дела? Как вчера прошла линейка у Айшат? Как папа?