Голос из Тьмы

– Я Теодора, покорительница глубин, и никогда не приму помощи! – кривил мой голос Кев, натягивая второй ласт. – А ты не думала, что все в одиночку не сделаешь? Например, без меня и Дилана ты не сможешь погрузиться и самостоятельно подняться.

Он помог мне встать, надел мне маску и регулятор на лицо аккуратными движениями.

– Может, тебе пора понять, Тео, что есть люди, которым ты важна и которые хотели бы о тебе заботиться?

Его щеки слегка покраснели, а глаза внимательно изучали мое лицо. Мне ничего не оставалось, как растерянно хлопать ресницами. Кевин грустно усмехнулся и, ничего не сказав, отошел к своему снаряжению, повернувшись ко мне спиной.

Может, я и поступаю глупо, вновь убегая от серьезных слов и скрытого смысла, но, подойдя к борту, я сделала шаг в неизвестность, оставляя все мысли и раздумья на поверхности.

Глава 2

Воля Его – свет! Пламя Его – истина! Учение Его – мудрость!

Отрывок из восхвалений Верховного Мастера Инуры.

Под тяжестью экипировки погружение происходило само по себе, но я все равно группировалась и делала один мощный толчок для ускорения. Прижимая ноги к груди и обхватывая их руками, я подняла голову.

Солнечные блики смешивались с голубизной воды, пытаясь прокинуть и осветить темное дно. Пузырьки воздуха от респиратора, хаотичным танцем поднимались к поверхности, пронзались лучами и отблескивали искрами. Каждый раз это завораживало меня. В такие минуты ты полностью растворяешься, смешиваешься с холодным течением и ощущаешься чем-то большим. Каждый вдох чувствуется иначе, само море вторит тебе, и вы становитесь одним целым.

Кев последовал за мной, но, в отличие от меня, опускался медленней.

Мальчики постоянно сменяли друг друга. Один из них оставался наверху и следил за временем, перемещением, погодой и общей обстановкой. Только я выходила на каждое погружение. Мой невероятный «нюх», практически никогда не оставлял нас без улова. А еще мне совершенно не удавалось сладить с «малышкой» Дилана. Да и не особо хотелось.

Я расправила ноги, согнув в коленях. Песчаное дно неприятно холодило ноги даже сквозь ласты.

Метраж оказался глубже и прохладней, чем говорил Кевин. Я продрогла и пообещала себе в следующий раз допытываться от него полной информации любой ценой. И вбить ему в голову, что всякие Террисы не могут указывать нам, где работать. Его мелкая компашка занимается незаконным рейдерством. Единожды эти ребята пытались настоять на совместной вылазке. Я отказалась. Пусть мы и были близки, им никогда не понять, что значит быть сиротой. Это ярлык. Можно сказать, как только люди узнают об этом, на твоем лице появляется надпись – «потенциально опасный». Сироты – это наркоманы, воры, пьянчужки. Нам нужно доказывать каждый раз, что мы ничем не хуже. Придя на работу, узнав, кто ты, работодатель непременно качал головой и вежливо отказывал, или же нанимал, но на каждую оплошность судачил – «бедняжка».

Хотя я знатно потрудилась, чтобы оправдать этот ярлычок. Однажды Джессике отказали в работе администратора, якобы потому, что у нее слишком мало опыта. Но я знала, в чем истинная причина. И когда я пришла домой, застав плачущую сестру, пошла прямиком в ту компанию. Я походила на дикого пса с пеной у рта, но, черт возьми, мне понравилось видеть страх в их глазах. Еще и мое прошлое… Так что я отказалась работать с сучком Террисом. Одна поимка на рейде, и виноватой станет сиротка Блэир.

Кевин спустился и приступил к работе, предварительно получив от меня нелестный жест. Он махнул рукой, но я знала, друг улыбался. Я достала маленький портативный металлоискатель и стала исследовать дно. Прошло всего около получаса, а мне уже крупно повезло. В моем поясном мешочке лежали, как я надеюсь, золотые часы и маленький браслет с камнями.

Главная проблема заключалась в том, что мы не единственные охотники. Важно успеть прибыть раньше другой группы. Каждое злаковое местечко держалось в тайне. Неизвестно еще, почему Террис поделился им. Наверное, ожидает что-то взамен. Или кого-то… Говнюк уже давно положил на меня глаз. Но я скорее съем гнилой ил, чем позволю коснуться себя.

Все дайверы под водой общаются общепринятой системой знаков. «Все хорошо» – это сложенный большой палец и указательный в кольцо. «На поверхность» – большой палец вверх. «Нет воздуха» – горизонтальное покачивание кистью рядом с регулятором. У нашей команды множество заплывов, поэтому мы используем расширенный арсенал жестов, придуманные нами.

Кевин обследовал большую часть территории, когда я подплыла к нему.

– Я осмотрюсь, – показала я ему.

– Хорошо. Будь в поле видимости. Нашла что-нибудь? – набор жестов Кевина включал в себя три знака. Но друг показывал их слишком быстро.

Закатив глаза, хоть я и знала, что он не видит этого, я потрясла мешочек и кивнула.

Мыс Лоуш славился своим изобилием коралловых рифов. Я любила рассматривать и наблюдать за их жителями. Еще одна несбыточная мечта. Я хотела – еще с первого самостоятельного погружения – стать ихтиологом. Заниматься изучением подводного мира. Я грезила этим. Читала, ходила в библиотеки, проводила собственные исследования, пока меня не настигла реальность. Будучи наивной дурой, я побежала подавать документы в научно-исследовательский колледж. Сдала вступительные экзамены. И прошла. Я визжала, как маленький ребенок, поехавший в Диснейленд, пока не получила чек на оплату. Стипендия для сирот не покрывала даже и половины суммы на обучение. Так моя мечта и осталась мечтой.

Но оставался дайвинг. Из детской мечты все переросло в серьезное увлечение, а главное, заработок. На каждом лежала ответственность. Все найденное – это средство существования для нас. Неважно, кто, что и сколько нашел. Все делилось поровну. Мы выкладывались на полную, стараясь не подводить команду. И если выдавались дни, когда мой мешок почти не закрывался, я спешила осмотреть новые места.

Коралловые массивы различных цветов, веером стелились впереди. Причудливые оттенки меняли друг друга. Красный резко перетекал в синий, оранжевый преображался в фиолетовый, а розовый переходил в зеленый. Кончики блестели белым и перламутровым, привлекая к себе солнечные лучи. Большинство кораллов либо острые, чтобы лучше защищать своих обитателей от хищников. Другие мягкие, словно ворсинки. Множество стаек кружилось вокруг. В каждом уголочке всегда пряталась редкая рыбка или морская звезда. В актиниях всегда есть обитатели, а полипы укрывали рыбешек.

Здесь же все неестественно тихо.

Я огляделась и не увидела ни одного косяка. После шторма, когда вода успокаивалась, морской мир пестрил, а сейчас – никого. Как будто кто-то согнал жителей с насиженного места.

Стоило заметить неестественность, как мир вокруг меня замер. Шорох песка, завывание раковин – прекратилось. На душе стало жутко.

В нескольких метрах располагалась вереница подводных пещер. Черные скалы возвышались высоко над водой. Я подплыла ближе и снова никого не встретила. Некое любопытство заиграло внутри. Мне захотелось их осмотреть. Пусть это и крайне нелогичное решение. Для прохода в пещеры требовалось специальное оборудование. В баллоне осталось немного воздуха…

Может, только глазком?

Я поискала глазами Кевина. Тот рылся в песке, не замечая меня. Взвесив все за и против – даже несмотря на то, что против было намного больше – я поплыла вперед.

Ближе к утесам становилось холоднее. Кожа покрылась мурашками, и я еще раз прокляла летний гидрокостюм и свою беспечность.

Одна из пещер заинтересовала меня больше всего. Она находилась рядом с поверхностью, и, возможно, какая-то часть не заполнена водой. В таких пещерах есть шанс найти эпидот – минеральный кристалл, который используют для изготовления бижутерии. Если найти парочку таких, то о деньгах можно не беспокоиться месяц.

Пока я производила в голове расчеты и уже обдумывала, куда потрачу свою часть, ущелье, к которому я направлялась, выросло прямо передо мной. И здесь что-то произошло.

Тело осознало раньше меня. Дрожь от кончиков пальцев прокатилась разрядом. В висках забил тяжелый молот. Приступ мигрени схватил меня в ободок. Но даже не это застало врасплох.

Мой сон. Я видела эту пещеру!

Целую минуту я пыталась согнать наваждение. Мало ли похожих пещер? Но эта… Было что-то такое, тонко копошившиеся внутри, тянущие вперед. Ведомая этим чувством, я двинулась вперед, отбрасывая все предупреждения. Как под гипнозом, я проплывала сквозь тьму, прорезаемую несколькими нитями лучей. В ушах звенело, мешая ясно мыслить. Впереди замелькал просвет. Минуя крошечную щель, куда я с трудом протиснулась с аквалангом, я смогла вынырнуть.

Передо мной расстелился огромный грот, окруженный лазурной водой. Посреди водного кольца находился маленький кусочек каменистой суши. Через расщелину сюда проникал тусклый свет. Он падал прямой полоской на дерево в центре островка. Оно было высоким, с огромными ветвями, но полностью голое. В пещерах могли расти различные растения, но это дерево казалось мне необычным. Оно слишком величественное, чем-то напоминающее рога гигантского оленя. Прекрасное, но одинокое. Брошенное в этом месте, где никто его не увидит.

Невидимые путы продолжали тянуть, и я, не снимая акваланга, но отодвинув маску на лоб и вытащив регулятор, медленно поднималась на берег. Снаряжение весило достаточно много, из-за чего движения становились скованными, а ласты, черпая песок, тормозили.

Когда нога коснулась земли, меня резко замутило. Перед глазами все поплыло, а шум в ушах стал настолько невыносим, что я прикрыла их руками в надежде облегчить боль. Головокружение усилилось, и я рухнула на землю. Мой взгляд зацепился за древо. Нити тут же сжали в тиски и потянули прямо к нему. Внезапно звон в голове сменился на неразборчивый шепот, и чем ближе я приближалась к дереву, тем громче он звучал.

– Иди ко мне. Иди сюда, – шептал мне голос. – Иди. Давай. Не бойся. Иди.

Тело перестало подчиняться, ноги сами тащили вперед. Сознание забилось в клетке, пытаясь достучаться и забрать себе контроль. Чем сильней я сопротивлялась, тем крепче сжимало голову. Я сжала зубы и застонала. Что-то теплое потекло по губам. Кровь.

Одна мысль смогла вырваться из потока.

Неужели я сплю?

– Это сон, – дрожащим голосом произнесла я. Кровь стекала на костюм. Мне было страшно. По-настоящему страшно. – Это неправда. Проснись… Проснись!

– Не бойся меня. Не бойся. Я твой друг. Не бойся. Иди сюда. Ко мне. Иди, – голос не замолкал, повторяя одинаковые слова.

– Я проснусь. Я проснусь, – повторяла я, как заведенная.

Внезапно поводок пал. Будто безвольная кукла, я упала на колени под ветвями дерева. Голова трещала, я впилась ногтями в кожу, царапая ее до крови. Хотелось кричать и выть, свернуться калачиком, умоляя все прекратить.

Вдруг я поняла: это не сон. Я заплыла в пещеру без снаряжения, без команды и подготовки. Скорее всего, давление изменилось, и это запустило ужасающий приступ мигрени. Если я умру здесь, то никто не найдет меня. Кевин не видел, куда я плыву.

Черта с два я сдохну здесь!

Ползти. Мне нужно ползти к воде. Погружаться вновь слишком опасно, но лучше утонуть, чем остаться здесь и не пытаться бороться! Время тянулось слишком медленно, но я ползла. Руки не слушались, пока я надевала маску и сплевывала кровь.

– Вернись! Вернись! Вернись! – закричал голос.

Нырнув, я пыталась контролировать дыхание, но получалось плохо. Воздуха осталось на минуты. Если не успокоюсь – не выберусь.

Меня окружила кромешная темнота. Чем я думала, когда заплывала сюда? Все главные заповеди ныряльщиков нарушены мной за один день. Глаза покалывало от напряжения. Вглядываясь в черноту, я искала все возможные ориентиры. Наверное, судьба одарила меня удачей, ведь увидела развилку, подсвеченную лучами солнца. Облегчение накатило на меня с такой силой, что я почти разрыдалась.

Худшее, что может сделать дайвер – это поддаться панике. Как я.

Покинув пещеру, я огляделась в поисках Кевина, но не нашла его. Я испугалась. Вновь поддаваясь страху. Сердце бешено заколотилось. Учащенное дыхание привело к потере запаса воздуха. Времени дотянуть до поверхности не оставалось. Одним мощным движением я оттолкнулась от дна. Легкие начинали гореть, нужного подъемного троса нигде не было видно. Но практика и обучение опасным ситуациям натренировали меня, как действовать правильно. Однако… Я полностью отдалась страху и вновь совершила ошибку.

Я оказалась на спасительном воздухе. Скинув регулятор, сделала полноценный глубокий вдох. Мгновенно в глазах потемнело. Сознание потихоньку покидало меня, а вместе с ним способность держаться на плаву. Кости стали выламываться и ныть, все тело загорелось огнем.

Кажется, я проваливалась в темноту. Или, может, осталась в той пещере?

Звук мотора или галлюцинация?

Две пары сильных рук схватили меня и потащили наверх. Глаза застелила дымка, но я знала, что нахожусь на борту «малышки». Кевин стал стягивать с меня экипировку, но мое тело забилось в конвульсии.

– Твою мать! Что с ней? – растерянно спросил Дилан.

Кевин бегло осмотрел меня, остановившись на лице. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он понял, что происходит.

– У нее декомпрессионный приступ, – с ужасом прошептал он. – Тащи термоплед! Быстро!

Дилан вернулся и окутал меня одеялом, просунул руки и стал бережно массировать спазмированные мышцы. Все это время Кевин дополнительно вдыхал в меня воздух.

Если дайвер слишком быстро поднимается с глубин, остаточный озон не успевает покинуть тело. И тогда случается декомпрессия. Кровь практически начинает закипать, и человек умирает.

– Ну же, давай, дуреха! – причитал Кевин.

– Всё будет хорошо, глубина небольшая. Сильного скачка не было, – обманчиво спокойным голосом говорил Дилан, но его пальцы с каждым разом сильнее впивались в мою кожу.

Потихоньку чувствительность начала возвращаться. Я моргнула несколько раз, дыхание стало выравниваться. Заметив это, Кевин закончил делать искусственное дыхание. Он бережно обхватил мое лицо дрожащими руками.

– Где ты была? – хриплым голосом спросил он. – Я искал тебя два часа! Мы думали… думали… – Опустив голову, Кевин соприкоснулся со мной лбом. – Мы уже отчаялись, и вот ты появляешься на горизонте. Захотелось утопить тебя! – Кевин поднял голову и долго всматривался в меня, прежде чем продолжить: – А ты решила умереть здесь.

Обида и боль пропитали слова. Я облизнула сухие губы и уже хотела ответить, как Дилан поднес к моему рту бутылку с водой. Его смуглое лицо оставалось бесстрастным, но взгляд горел раздражением и неподдельным страхом.

– Я заплыла… в пещеру, – прерывисто заговорила я, немного путаясь в словах. – Там… ущелье… темно, и я не сразу нашла выход. Там… остров. Я хотела достать… эпидот. Воздуха не… хватило.

Дилан посмотрел на баллон, а затем на меня.

– Эпидот?! Ты сейчас это серьезно? Ты поплыла в пещеру, никому не сказав, не взяв нужного оборудования, и потерялась? Потому что захотела сраный кристалл? – прокричал он, вмиг потеряв самоконтроль.

– Нам нужны деньги, – шепотом сказала я.

Сначала одна, а потом град слез покатился по щекам.

– Я считал тебя отличным дайвером. – Дилан всегда умел бить по больному. – А ты оказалась глупой девчонкой, что рискует жизнью ради наживы. Если бы ты не смогла выплыть, что бы мы сказали Джессике? – его голос с каждым словом становился тише. Он сглотнул и продолжил: – Что бы делали мы?

Его губы сложились в тонкую линию, сжатые костяшки пальцев побелели. Посмотрев на Кевина, который все еще держал меня в обнимку, Дилан молча развернулся и ушел.

– Отведи меня домой, – пробормотала я.

Глава 3

Меч – сложное и неподвластное нам оружие. Инурийцы никогда не смогут стать Меках. Наша магия и сила в другом. Быть оберегом и первой защитой.

Из учений хранителей Инуры.

Наступили сумерки.

Как только мы причалили, Дилан сразу отправился домой, даже не попрощавшись.

Ни о какой быстрой ходьбе, тем более беге не могло быть и речи. Я осторожно перебирала ноги. Надо отдать должное Кевину, каждый раз, когда я отставала, он подстраивался под мой темп, иногда придерживая под локоть, чтобы я не завалилась набок.

Всю дорогу он молчал и не смотрел на меня. Напряжение, витавшее вокруг нас, начинало раздражать. Когтистые лапы вины скребли на душе, и я судорожно пыталась придумать, что сказать и нарушить эту тишину.

Я подошла ближе к Кевину и взяла его за руку. Он не повернулся ко мне, но наши пальцы сразу переплелись. Как в далеком детстве, я стала раскачивать их. Мимолетная улыбка мелькнула на губах, но он быстро спрятал ее под маской равнодушия.

– Кев, прости, я не знала, что так выйдет. Поддалась любопытству, – проговорила я, пытаясь вложить во взгляд как можно больше сожаления.

Не говорить же, что я едва не умерла от мигрени и приступ был настолько сильным, и у меня начались галлюцинации.

Кевин резко остановился и вырвал свою руку.

– Любопытству? – спокойно переспросил Кевин. Это еще хуже, чем крик. Кевин – очень добродушный человек, но, когда его голос падал до холодного спокойствия, становилось действительно страшно. Я внутренне напряглась, готовая отразить любую атаку.

– Любопытство, значит, – повторил он, облизнув губы. – Ты рисковала своей жизнью из любопытства? – он запустил обе руки в волосы. Мокрые светлые пряди переплелись между его пальцев. – Будь там Дилан или я, чтобы ты сделала, Тео?

Я скривилась.

– Я вижу, что ты поняла меня, – тихо сказал он. Его руки бессильно повисли вдоль тела. Глаза покраснели, и он часто заморгал. – Что было бы со мной?

Нужных слов выразить мое сожаление просто не существовало. Я подошла к другу и стиснула в объятиях, как он каждый раз, как видит меня. Кевин уткнулся в мою шею. Неважно, как сильно мы ругались – злиться друг на друга просто не могли.

– Прости. Прости меня, – прошептала я. – В следующий раз я обязательно оставлю трос и возьму свет, предупрежу вас! Обещаю.

У меня вырвался истеричный смешок. Но Кевин отодвинулся, глядя мне в глаза.

– Следующего раза не будет.

Я устало ввалилась в квартиру. Кевин заходить отказался, а Джесс дома не было. Чему я была очень рада. Хотелось побыть в одиночестве.

Первым делом я приняла душ. Горячая вода обжигала тело, но я все равно до конца поворачивала кран, желая повысить температуру. Постепенно напряжение скатывалось с меня, заставляя тело дрожать. Что бы случилось, если бы приступ оказался сильнее? Если бы я не выплыла и осталась в туннелях пещеры? Или если бы ребята не нашли меня?

Чем больше в голове роилось вопросов, тем сильнее меня трясло. Я поспешно покинула душевую.

Открыв холодильник, я обнаружила тарелку с мясом и тушеными овощами, завернутую в фольгу, и маленькую записочку рядом: «Оставила для тебя, Д». В этом была вся Джессика. Заботиться обо всех вокруг себя. Помыв после себя всю посуду, я тщательно вытерла стол и написала ответную записку с благодарностью и оставила на видном месте.

Подушка манила меня, и я с удовольствием упала на нее лицом. Спать, как ни странно, не хотелось. Поэтому я принялась анализировать произошедшее сегодня.

Пещера, головокружение, непонятный голос. Это место такое же, как из моего сна.

– Черт!

Я вскочила с кровати, подошла к зеркалу. Лицо бледное, глаза красные и опухшие. Щеки впали, еще больше выделяя острые скулы. Нет, сегодня все это происходило взаправду.

Глупо отрицать, что не произошло ничего необычного. Эта тяга, желание…

Вспомнив эти ощущения, они нахлынули на меня вновь. Я посмотрела в окно, раздумывая, кого это вернуться туда. Еще и голоса… Мигрень уже полноправная часть меня, но никогда еще не было бреда. Может, я сошла с ума? Галлюцинации, шум в голове. Безумие, которое началось с моих кошмаров. Чокнутая Теодора. Звучит.

А может, это место радиоактивных отходов, поэтому там нет живности? Это куда логичней. Я могла проглотить воды и… И тогда бы Кевин тоже стал бредить.

– Господи, ну за что мне все это?

Я заставила себя вернуться в кровать, закрыть глаза на клубок в груди, который ширился каждый раз, стоило мне задуматься о той пещере. Я делала вид, что прямо сейчас меня не тянет туда снова и мне не хочется узнать, почему это место столь сильно походит на мой сон.

Веки закрылись.

А вдруг… вдруг мне нужно попасть туда?

Что-то внутри меня взбудоражилось при этой мысли, но я тут же откинула ее куда подальше и придавила тяжелым ящиком. Только человек не в своем уме вернется в место, где едва не погиб.

Джессика стояла у плиты. На ней ее любимое домашнее серое платье до колен, светлые волосы собраны в аккуратный пучок. Пританцовывая, она ловко перевернула блинчик. Я тихо подкралась к ней и щелкнула пальцами над ухом. От неожиданности Джессика подпрыгнула.

– Ты что творишь? – она повернулась ко мне и стукнула лопаткой по лбу.

– Ай!

– Будешь знать, как подкрадываться ко мне! – хихикая, ответила Джесс, на что моя улыбка стала только шире.

Я заварила кофе на двоих, достала кружки и приборы, расставила тарелки и стала ждать завтрак.

Готовить я не умела, любая попытка заканчивалась полностью сгоревшим блюдом или плохим самочувствием. Джессика взяла эту обязанность на себя, а я отвечала за уборку и за наличие продуктов в доме.

Нам нравилось жить вместе, и по вечерам мы фантазировали, как у нас появится семья, новая работа, как будем ездить в путешествия, но всегда жить вместе в большом и красивом доме. Мы доверяли друг другу во всем и никогда не врали. До сегодняшнего дня.

– Мне нужно уехать ненадолго. В Лувесе будет сходка ныряльщиков. – Прожевав блинчик, я продолжила: – Будем обсуждать новое оборудование и все такое.

– Ненадолго – это насколько? – не отрываясь от еды, она посмотрела на меня. – Как же учеба? Кевин едет с тобой? Он мне ничего не говорил.

Иногда ее поведение становилось слегка «мамочкиным». Я не знала, к чему отнести это качество. К плюсам или минусам? Жизнь детей из приюта тяжела. Каждый из нас вынес свои проблемы. Если я не могла жить без контроля, то Джессика умела душить своей заботой так, что хотелось сбежать. Но не мне. Я любила ее такой, какая она есть.

Джесс знала, как я отношусь к дайвингу. Раньше я уезжала на такие мероприятия, длившиеся несколько дней. Однако, Джессика, как моя названная сестренка, всегда досконально узнавала, насколько, куда и зачем я уезжаю.

– На день или два, точно не скажу. Поеду сегодня днем, останусь на ночь в мотеле, затем обратно. В колледже совру, что заболела или что-нибудь еще. Если задержусь, я предупрежу. Кев не едет. Я ему даже не говорила. Занят.

– Хорошо. Только обязательно позвони. Ты знаешь, я люблю накручивать.

– Как скажешь, мамуля! – я встала и чмокнула ее в макушку. Лучше бы ты меня остановила, Джессика. Я совершаю безумства и явно сошла с ума.

Зайдя в свою комнату, мой взгляд метнулся на кровать. Мне ничего не снилось. Впервые за год, я спала совсем без сновидений.

Одна вылазка, которая едва ли не кончилась моей смертью. Но она изменила все. Я принимаю безрассудные решения, которые не объясняются никакой логикой. Вру самому близкому человеку в жизни. И все это ради чего?

Всю ночь я ворочалась в кровати, падая в дрему и резко просыпаясь. Мне до ужаса, до зуда под кожей хотелось вернуться туда. Хотелось понять, почему это место так влияло, почему снилось мне?

Я закрыла лицо руками. Буду считать, что все же я сумасшедшая.

Из шкафа я достала большой рюкзак и сложила туда маску, закрытый гидрокостюм и ласты. Сердце стучало с удвоенной частотой, адреналин подтачивал действия. Хорошо, что Кевин вчера принес все мое снаряжение. Хотя это явный намек, что в ближайшие дни они с Диланом не ждут меня на погружения.

Чувство вины возвратилось, но я быстро отогнала эти мысли. Сейчас нет времени на сомнения. Я задумалась, какой брать баллон, на двенадцать литров или на шесть.

Мой путь начинался с пляжа, мне придется двигаться вдоль скал. Пешая прогулка, а затем заплыв вдоль побережья и опуститься на три-четыре метра. Единственная загвоздка в том, что я не помнила, сколько блуждала в коридорах грота. В прошлый раз на мне был пятнадцатилитровый баллон сжатого воздуха. До пещеры я находилась в воде не меньше часа и потратила около половины баллона, остальное ушло уже внутри, но мной овладела паника и потратилось намного больше, чем нужно.

Идти будет жутко тяжело, но я не могла противиться, не могла…

Я взяла баллон на двенадцать литров. Лучше, если останется запас. Сложила фонарь, нож, катушку и компас. Быстро нацепив рюкзак, я выбежала из комнаты и умчалась прочь из квартиры, чтобы не передумать.

Сегодня будний день, но иногда заходят зеваки или любители заняться серфингом. Я бросила вещи на берег, но затем решила их все же спрятать. Если Кевин или Дилан будут здесь, мне придется объясняться. Поэтому я убрала все в тайник, который есть у нас на каждом пляже. В густой растительности, прикрытый ветками.