Пёс Её Высочества

Хелен хотела метнуть в него заклинание икоты, но посмотрела в умоляющие красные глаза и только вздохнула:

– Полезай в подпол, юродивый.

Теобальд не стал спорить с гостеприимной хозяйкой.

***

Хелен не хотела гневить короля понапрасну, потому сделала, как он велел: приоделась на окраине столицы, где было дешевле. Монеты хоть и казённые, но экономия была коньком Хелен – она была просто экономом всея Элмака. Уж она точно знала, как из одной щуплой курицы приготовить еды на две седмицы.

– Да ты никак сбрендила на старости лет! – то и дело всплёскивала руками местная лавочница, впрочем, не забывая между вскриками доставать из закромов требуемые товары. – Куда ты собралась костями трясти по зиме да на другой конец королевства?

– Глаша, не мели лишнего, не то я забью трубку и буду курить прям тут, – беззлобно пригрозила Хелен.

– Но-но! И как только тебя в няньки принцессе взяли, – покачала головой лавочница и устало плюхнула на прилавок последнее готовое платье. Подержанное, но добротное и даже стиранное перед прошлым Новым годом. Оно почти не пахло, в чём не преминули убедиться обе женщины, зарывшись носами в ткань.

Хелен тщательно покопалась в вещах, взяла два платья на смену и одно на себя надела. Не забыла бельё, тёплые чулки, башмаки и шерстяной плащ на меху – слегка побитый молью, но ещё приличный. Поторговалась для соблюдения ритуала покупок и отправилась домой, прихватив и свою старую одежду. Пригодится.

***

Свадебный обоз стоял уже четверть часа, ожидая, пока на пересекающей Большой Королевский тракт сельской дороге отработает снегоуборочное заклинание. Снежные шары как раз добрались до перекрёстка и теперь, повинуясь воле погодного мага, собирались на обочине в снеговика ростом в три кареты. Поперёк тракта стояли стражники, скрестив длинные копья с полосатыми красно-белыми вымпелами, а за их спинами последствия вчерашнего снегопада скатывались в новые комочки и неслись дальше.

Принцесса Беттина смотрела в окно и скучала.

Тонкие пальчики выбивали нетерпеливую дробь по раме, пухлые губки то презрительно кривились, то недовольно поджимались, и обе девицы, приставленные к ней заботливым братцем, сидели тихо, как мышки. Надёжную служанку, с которой Беттина прежде делилась секретами, взять с собой не позволили: король, к счастью, не узнал, кто именно одолжил сестре простое платье, чтоб незамеченной бегать на свидания с конюхом, но мстительно приставил к ней новую прислугу и отстранил фрейлин. Заменить сразу всех было попросту некем, и потому в Приграничье с нею отправлялись всего две едва знакомые девушки чуть старше неё, из благородных, но давно обедневших семей. Шансов попасть во дворец у них прежде не было, и теперь обе так боялись монаршего гнева, что на любой вопрос заикались и тряслись.

Дуры провинциальные.

Беттина сверкнула глазами на ближайшую девицу и снова отвернулась к окну. Усыпанное алмазами обручальное кольцо заблестело в солнечном луче – на миг она даже залюбовалась. А потом вспомнила обстоятельства получения украшения, помрачнела ещё сильнее и сунула руку в меховую муфточку, чтобы глупая побрякушка не вызывала раздражения, от которого между бровями всегда появлялась некрасивая морщинка.

Свадьба принцессы по всем законам должна была стать общенародным праздником, который следовало отмечать неделю, никак не меньше – с гуляниями, ярмарками и бесплатной выпивкой. Виновница торжества планировала блистать на балах и приёмах в шикарных платьях, танцевать, принимать подарки, и даже мысль о престарелом женихе не слишком омрачала эти мечты. Цветы, фейерверки, музыка, всеобщая любовь, восхищение её красотой…

Реальность оказалась жестокой.

Во-первых, женишок не явился вовсе. Беттина сумела очень вежливо выслушать извинения и даже посочувствовать вслух слабому здоровью герцога – слишком уж внимательно смотрел на неё братец, чтобы решиться снова вспылить. Однако внутри клокотал гнев. Она принцесса, дочь короля, а не какая-то провинциальная маркизка! Как этот старикашка посмел проявить подобное неуважение?!

Во-вторых, неожиданно выяснилось, что столичные празднества пройдут без неё. Уже на следующее утро после церемонии принцессе со свитой пришлось отправиться в северный замок. Новость эта привела Беттину в куда больший ужас, чем мысль о свадьбе со стариком – она-то надеялась, что хотя бы до весны останется вместе с мужем во дворце, на худой конец, переедет в дом в столице! Она проплакала три дня, и лишь страх появиться на людях с красными глазами и опухшим носом заставил её немного успокоиться. Нянюшка снова напомнила, что в отдалённом замке брат не сможет диктовать ей, как жить, и строгого дворцового этикета там не будет, зато могут найтись развлечения и возможности, недоступные в городе – какие именно, Беттина не представляла, однако всё же примирилась с поездкой.

Тип, которого герцог прислал вместо себя, тоже не выдерживал критики. Ладно ещё, если б он был молодой и красивый, чтоб хорошо смотреться в паре с принцессой – так нет, командир замковой стражи, грубый мужлан лет сорока. Братец разливался соловьём насчёт того, как надёжен капитан Эрик Йоханссон и как ему доверяет герцог. Но это всё мало значило по сравнению с тем, что в один из самых важных дней в жизни рядом с нею стоял…

Вот этот.

Совсем уж уродом капитан не был: лицо его в целом было приятным, разве что черты простоваты, цвет волос самый обычный, невнятно-коричневый, а фигура… Что ж, он был плечистым и подтянутым, хотя и не слишком высоким. Парадный камзол мог бы примирить принцессу с его внешностью – но не с поведением.

С детства привыкшая ко всеобщему восхищению, пусть и не всегда искреннему, Беттина сперва встретила равнодушную вежливость капитана с недоумением. Он не сказал ей ни одного лишнего слова и вообще, казалось, избегал её общества, зато с её спутницами шутил, болтал и засыпал обеих комплиментами, а глупые девицы краснели и хихикали. Вдобавок он звал её «ваше сиятельство» и категорически отказывался говорить «высочество», словно нарочно напоминая: никакая она больше не принцесса.

На церемонии он тоже скалился, как идиот, и барабанил пальцами по рукояти кинжала – расставаться с оружием отказался даже в храме Солнца. Жрец нервничал и пару раз запнулся на словах клятвы, на что несносный тип демонстративно фыркал и хмыкал. А на праздничном пиру капитан перестарался с выпивкой, ушёл из-за главного стола в угол к своим приятелям-рыцарям и там с хохотом делился впечатлениями об удачной женитьбе – такой удачной, что жену можно и даже нужно отдать другому.

Нахал.

Между прочим, у герцога имелся двоюродный племянник – его представили Беттине после свадьбы. Граф Генри был молод, хорош собой, носил модный костюм и от всей души восхищался ею… И чего бы герцогу не прислать вместо себя его?

Беттина снова глянула в окно. Снеговика почти собрали – обычно этим занимались ученики главного мага, потому и требовалось охранять перекрёсток, мало ли что уронят на карету, а то и на голову зазевавшемуся пешеходу. Занятие было скучным, и каждый из невольных снежных скульпторов развлекался в процессе как мог . Один снеговик принимал вид рыцаря в латах, другой походил на толстую ведьму в остроконечной шляпе, а тот, что стоял на перекрёстке, получил от своего создателя длинную юбку-колокол, пышную грудь, затянутую в подобие корсета, причёску из множества мелких снежков и… корону?! А несносный капитан стоял возле стражников и глядел на снеговика с такой ухмылочкой, словно лично подал магу-недоучке идею изобразить принцессу снежной бабой. Неслыханное хамство! Да он!.. Да она!.. Да она немедленно попросит нянюшку его проклясть!

Она уже открыла рот, чтобы потребовать позвать Хелен, которая ехала в отдельном возке, но испуганные взгляды девиц отрезвили. Наверняка ведь наябедничают – не брату, так герцогу.

Беттина вздохнула и снова отвернулась к окну. Карета наконец тронулась, по обе стороны от неё появились всадники из сопровождающего отряда. Герцог прислал целый десяток, король отправил ещё два. Помимо кареты, в свадебном обозе был возок ведьмы и три крытых телеги с приданым и подарками – соблазнительная добыча для разбойников. Беттина слышала, как Эрик рассказывал местным об опасностях пути – если верить ему, то Королевский тракт просто кишел лихими людьми, нечистью и чудищами. Жаль, что оные не сожрали этого типа по дороге в столицу.

Среди чужих рыцарей появился один знакомый, поехал вровень с её окном. Бьорн не надел шлем, и теперь выгодно выделялся среди чужаков и статью, и лицом. Беттина тихонько вздохнула, украдкой любуясь телохранителем из-за шторки. Ей столько раз говорили, что открыто пялиться на постороннего мужчину неприлично – она уже со счёта сбилась. Раньше нужно было притворяться скромной девицей, теперь замужней дамой, а братец перед выездом целых полчаса рассказывал ей о правах, обязанностях и приличиях, и уж, конечно, запретил ей оставаться с Бьорном наедине.

А ведь сейчас она в карете не одна. Если заманить его сюда…

Но как же?

Принцесса поджала губки, потом хлопнула в ладоши и велела:

– Ты! Достань мои книги!

Стопку потрёпанных любовных романов ей принесла та же подружка, что поделилась платьем. Беттина не слишком жаловала чтение, но эти книги любила – как там описывались сердечные привязанности героинь! С какой страстью обнимали их возлюбленные! Как горячи были поцелуи, как нежны объятия, какие чувственные подробности раскрывались!

И ведь если верный телохранитель просто почитает ей и её фрейлинам вслух – это будет прилично, так ведь?

Эпизод 5, в котором рыцарь не согласен читать, а вампир – очень даже

Бьорну капитан Эрик тоже не особенно понравился.

Все документы были в порядке, да и король лично знал этого типа. Маршрут от столицы до замка он составил грамотно: с учётом скорости передвижения обоза, мест для дневного отдыха и наличия на пути постоялых дворов, в которых не стыдно было бы переночевать принцессе. Он также привёз несколько писем от аристократов, через владения которых пролегал путь: по просьбе герцога они любезно согласились оказать гостеприимство его почти что супруге и её свите.

Запросто разговаривать с незнакомыми людьми Бьорн не привык, но чуткий слух оборотня улавливал обрывки бесед Эрика с подчинёнными. Рыцари из его отряда производили впечатление бывалых вояк, да и сам капитан явно имел неплохой опыт. Чего только стоила их встреча со стаей синих жаброкрылов неподалёку от столицы! Королевские рыцари выезжали вычищать эту пакость втрое большим отрядом – а Эрик, судя по разговорам, лично прикончил аж пятерых!

Это кто же водится в лесах Приграничья, если тамошние бойцы настолько суровы?

В иное время капитан мог бы заслужить доверие и уважение Бьорна. Но…

Эрику не нравилась Беттина.

Запахи, жесты, изменения позы о многом говорили оборотню. Стоило принцессе появиться в поле зрения капитана, как от того буквально веяло раздражением и досадой. Он старался быть вежливым, однако в разговорах с приятелями не особенно сдерживался, ворча насчёт избалованной девчонки, которой не место в северном замке. Даже на свадебном пиру он не слишком-то следил за языком и шутил так, что грубый хохот привлёк внимание принцессы.

Конечно, в её присутствии никто не посмел бы ляпнуть глупость – но она знала, что у стоящего за спинкой её кресла оборотня прекрасный слух.

Шпионить Бьорн считал ниже своего достоинства, однако на прямой вопрос пришлось отвечать. К счастью, сидевший рядом Эдуард немедленно дал распоряжение слуге, и заместителя жениха вернули к невесте до того, как шутки стали совсем уж неприличными. Хорош был бы Бьорн, если б пришлось озвучивать их за королевским столом!

Беттина всё равно обиделась – на капитана, на брата…

И на него, кажется, тоже. За компанию.

В дороге Бьорн держался рядом с каретой. Несколько раз он ловил на себе взгляды из-за шторки, а однажды ему показалось, что дверь приоткрылась и изнутри донёсся сердитый голос принцессы. Он счёл за лучшее подобраться ещё ближе, но Беттина замолчала, зато зазвучал голосок одной из служанок – то и дело запинаясь и так тихо, что не удалось разобрать ни слова.

На обед остановились на большой удобной поляне, обустроенной для ночёвки торговых обозов. Капитан отправил несколько человек вперёд, и к тому моменту, как карета добралась до места, на костре уже весело булькал котёл с похлёбкой, и аромат тушёного мяса витал над лагерем.

Для принцессы поставили большой цветастый шатёр, застелили его коврами и меховыми одеялами, наложили удобных подушек и установили для тепла походную жаровню с углями. Обед для госпожи готовили отдельно, и на крошечном столике уже ждали серебряные тарелки, блюдца и соусники. Однако Беттина лишь заглянула внутрь, сморщила носик и заявила, что её укачало, аппетит пропал, и нужно проветриться.

Вид гуляющей по лагерю принцессы отбил аппетит всем остальным – кроме разве что её нянюшки. Хелен живенько прикончила содержимое своей миски, набила трубку и теперь с умилением наблюдала, как воспитанница пытается покормить лошадку пирожным. В качестве жертвы был выбран конь Эрика, явно не привыкший к сюсюкающим девушкам. Он фыркал, мотал перемазанной в креме мордой и даже разок попытался укусить, но тихое рычание оборотня удержало его от этого опрометчивого поступка. Принцесса тоже вздрогнула, обернулась – и тут же придумала себе новое развлечение.

– Пёсики! Ко мне!

Эдуард сдержал слово и подарил сестре целую свору мелких комнатных собачек. Изнеженным домашним питомцам путешествие казалось кошмаром, нарядные костюмчики не спасали от мороза, а на тоненьких лапках даже по утоптанному снегу ходить было ужасно трудно. Бьорн немного их жалел – постоянно жить в таком вот несуразном облике!

А вот характерами они обладали пренеприятными – трусливые и капризные, псинки по любому поводу принимались визгливо тявкать. Бьорн умел общаться с собаками – не то чтоб разговаривать, как люди, но объяснить, кто главный, и потребовать изменить поведение он мог. Увы, у него ещё не было возможности пообщаться с ними в собачьем облике, так что приходилось терпеть раздражающий шум, причём в большем диапазоне, чем обычные люди.

В пути питомцами согласилась заняться ведьма – животных Хелен, в отличие от людей, любила. Не то на возок были наложены чары, не то сами собаки спали, но изнутри не доносилось ни звука. Да и в тёплом, уютном помещении в окружении знакомых людей пёсики вели себя достаточно прилично.

Но сейчас их позвала хозяйка.

Все пятеро с лаем и визгом рванулись сквозь лагерь к принцессе. Рыцари со сдавленной руганью отскакивали в стороны, опасаясь наступить на лапку или хвостик, кони нервничали, а ведьма, немного полюбовавшись, как собачки скачут вокруг смеющейся принцессы, тявкая и пытаясь лизнуть её в лицо, негромко проговорила:

– Деточка, ты бы забрала их в тепло, вон как дрожат.

Беттина вздохнула, посмотрела в одну сторону, в другую и остановила взгляд на телохранителе.

– Бьорн! Помоги мне.

Он без вопросов сгрёб пёсиков в охапку. В шатре действительно было тепло, на полу уже ждали мисочки с едой, и мелкие скандалисты притихли. Бьорн помог принцессе избавиться от шубки и устроиться за столиком, и уже собрался выйти: защищать Беттину внутри было не от кого, снаружи стояли стражники, да и самому ему не мешало бы пообедать. Но только он шагнул к выходу…

– Стой.

Он обернулся. Беттина очаровательно улыбнулась и похлопала ладошкой по подушке:

– Садись. Ты ведь тоже голодный, да? Хочешь пироженку?

Бьорн вспомнил коня, представил собственную физиономию, перемазанную кремом, и поспешно помотал головой.

Принцесса поджала губки, но тут же снова улыбнулась:

– Тогда просто посиди с нами. Ты же мне почитаешь? Долли, подай ему книгу!

Девица ахнула и прижала ладони к щекам:

– Но, госпожа, это же…

– Просто книги, – раздражённо перебила принцесса. – Я так утомилась в дороге, а эти дурочки совсем не умеют читать с выражением. А ты умеешь?

Бьорн, чуя подвох, осторожно кивнул. Задание не выглядело сложным. Девушек в шатре было аж трое, а стражники за стенкой наверняка слышали каждое слово – если он побудет здесь всего-то полчаса, это не навредит ничьей репутации.

Зато какой радостью лучатся её глаза, сколько тепла в улыбке! Пока она так смотрит и так улыбается, он готов на всё, вообще на всё!

Или нет.

В том, что подсунутой ему книжкой оказался любовный роман, было полбеды. Хуже было то, что конкретно эту историю он знал – и неплохо.

…В отличие от краснеющих невинных созданий, приставленных к принцессе, у Бьорна имелся определённый опыт: на Розовую улицу «к девочкам» братья впервые затащили его несколько лет назад, мол, пора уже становиться мужчиной. К королевским рыцарям и их жалованью тамошние обитательницы относились весьма благосклонно, а одна предлагала клиентам ощутимую скидку: всего-то нужно было почитать вместе с нею отрывок из книги и суметь повторить. Бьорну было по силам и то и другое – но, демоны побери, не в шатре принцессы ведь!

Королевский приказ, испуганные служанки, стражники за стенкой…

И огромные, умоляющие синие глаза – разве в человеческих силах не выполнить её просьбу, когда она смотрит вот так?!

Бьорн попытался отвести взгляд, в поле зрения попались увлечённо чавкающие пёсики. А ну-ка…

Звук, изданный оборотнем, не был слышен человеческому уху, однако на собак он произвёл впечатление. Все пятеро как по команде оторвались от еды, задрали кверху мордочки и завыли так тоненько и надрывно, что Беттина ойкнула и зажала ладонями уши.

Спустя несколько мгновений на Бьорна снизошло спасение в лице Хелен.

– Ну-ну, милые, а кто тут плачет? – засюсюкала она, отпихивая рыцаря с прохода. – Сейчас я вас пожалею… А ты чего встал, олух? Ну-ка, кыш наружу!

– Нет, стой! – возмутилась Беттина. – Ну няня, я хочу, чтоб он мне почитал! Почему нельзя?

Синие глаза наполнились слезами. Бьорн заставил себя перевести взгляд на ведьму, увидел сомнение на её лице и одними губами шепнул:

– Книга…

Хелен мгновенно выхватила том из его руки, пролистала и глянула так, что Бьорн не только покраснел, но и едва не расплавился вместе с доспехами.

– Золотко, – не оборачиваясь, проговорила ведьма, – так ведь привал ненадолго, только пообедать. Отпусти уже парня, пусть отдохнёт чуток, да перекусит. А я с тобой посижу да расскажу кое-чего…

Ответа Бьорн уже не слышал – одного жеста Хелен хватило, чтобы вылететь из шатра кубарем. Восстановив дыхание, он сгрёб горсть снега, растёр горящее лицо и поспешил к костру.

***

Зимние дни коротки, и за обедом последовал недолгий путь по вполне сносно убранной дороге до первого замка с местным управляющим. Успели как раз с последним тусклым лучом заходящего светила.

Сооружение гордо именовалось «Неприступный», но тот, кто его так назвал, явно пошутил. Во-первых, замок был похож на подгнивающую тыкву: некая оплывающая конструкция из буро-рыжего камня, бесконечно обраставшая пристройками. Во-вторых, этим замком владел один из семи известных в стране братьев-гномов, а конкретно Гобус Храбропузик. И если братья промышляли торговлей, то этот мечтал о тёплом местечке на королевской службе и был известен своими попытками стать генералом армии короля Эдуарда. При любом конфликте он снаряжал отряд из кухарки, конюхов, нескольких ленивых пони, двух рыжих котов-крысоловов и деревенского мальчишки-слуги. С ними он собирался доказать королю, что он самый верный и отважный. Вечно сопливого пацанёнка, которого Гобус уже несколько лет учил играть на гобусине (струнном инструменте, изобретённом гномом самолично и названным в его честь), всей округой называли Вырвиухо – за успехи в освоении инструмента. Король шутил, что врагов может победить один пацан с бренчалкой – настолько это было сложно выносить.

Вот в этом чудесном месте отряду и предстояло расположиться на ночь.

– Какая честь, какая честь! – лопотал выкатившийся к воротам толстый гном, так активно размахивая руками, что, казалось, широкое полотнище с надписью «Добро пожаловать» над воротами колышется именно от его усилий. – Троица Света явно благословила меня на год, полный успехов!

Хелен усмехнулась. Этот обжора с красной лохматой бородой не слыл ретивым почитателем церкви Светозарения, что не мешало ему, как и многим, приплетать деяния высших сил в свою жизнь.

Замок был сырой и пропах кислым пивом от погребов до гулкой металлической крыши. Принцессе выделили покои хозяина – самые лучшие, с большим камином и недавно обновлённым заклинанием против постельных насекомых.

– Фу! – сказала Беттина, оглядев комнату, обставленную в жёлто-коричнево-серой гамме, и сморщила носик.

Ведьма согласилась с характеристикой – возле очага стояли сапоги и валялись ножные обмотки, из-под кровати выглядывали рукава какой-то одежды, а из углов свисали остатки паутины, павшей в неравной борьбе с метлой.

– Девки, ну-ка за работу! – прикрикнула Хелен.

Девицы, побросав дорожные сумочки, шустро принялись наводить порядок. Хелен одобрительно кивнула: новая свита принцессы пришлась ей по вкусу. Провинциальные девчонки из нищих семей и прибирались всю жизнь сами, и платье могли подшить, а то и заштопать, и парадную причёску в походных условиях сделать. А то, что дурёхи молодые – так это поправимо, воспитать можно, при необходимости и хворостиной. Зеленоглазая и кудрявая Элеонора уже строила глазки рыцарям почём зря, пухленькая Долорес с мышиного цвета косами вела себя пристойнее, но на приказы ведьмы морщила нос, изображая благородную.

Ну да ничего, дорога долгая, ещё поймут что почём.

– Детка, зато кровать смотри какая!

Беттина присела на меховое покрывало, погладила его ладонью, потом с усталым вздохом откинулась на спину и уставилась вверх. Ложе и впрямь было гигантским, перины – пышными, балдахин – тяжёлым и не пыльным. Самое то, чтоб отдохнуть после тряски в карете.

– Жаль, что Бьорн так и не почитал мне. Может, на ночь?

– И думать не смей, – быстро возразила Хелен, оглядываясь – к счастью, девицы уже отправились обустраиваться в соседней комнатушке. – Ночью да в спальню к чужой жене – и за меньшее на моей прежней службе отправляли по доске прогуляться! Пожалей парня, тебе капризы, а ему отвечать!

Несколько секунд на личике Беттины отражались тягостные раздумья, однако Хелен знала свою подопечную как никто другой. Призыв к благоразумию и соблюдению приличий не значил бы ровным счётом ничего, но она всегда была доброй девочкой.

– Ты права, няня. Мне нужен сундук с одеждой и горячая ванна. Распорядись.

– Конечно, золотко. Служанки и я в покоях рядом, ночь проведёшь в тепле и на кровати.

Когда занесли вещи принцессы и привели собачонок, Хелен вышла и направилась к своему возку, взять кое-чего для хорошей ночи. Из сундука тихо поскуливал вампир:

– Я никогда не разогнусь… Мне нужна кровь девственника для суставов.

– Ну поди найди в отряде не охочего до баб мужика, – фыркнула Хелен, засовывая в узелок мешочек табака. – Я крышку не буду закрывать, скоро все разойдутся, сможешь размяться.

***

Дым из трубки завивался в красивые колечки и выплывал в открытое оконце комнатушки. Стужи Хелен не боялась, ей частенько было жарко, а вот набить трубку перед сном – это ритуал, неизменный, умиротворяющий.

Однако сегодня наглая летучая мышь нарушила спокойствие, ворвалась в комнату, едва не задев макушку ведьмы, ударилась об пол и превратилась в Теобальда.

– Так нечестно, – тут же пожаловался он. – Один на холоде, в ящике – это же грустно. Я решил немного прогуляться, раз вы все уже устроились.

Ведьма поперхнулась дымом и раздражённо закатила глаза.

– Поди прочь, гниль жаберная, спать пора, – цыкнула она.

– Хелен, не будь брюзгой, ты же не такая! – вампир присел на скрипучее деревянное кресло и извлёк из кармана книжонку, недавно отобранную у принцессы. – Я тут взял со скуки, у тебя на сундуках лежала. Ты только послушай. Это же просто невероятно!

Хелен припомнила содержимое книжки и нахмурилась.

– В жабу превращу! Ты никак это вслух собрался читать?

– Она вышла на улицу, торопясь домой, как раненый кролик, – с театральным подвыванием продекламировал Теобальд, потом сбился с тона и захихикал. – Это история про швею, которая столкнулась в сумерках с герцогом, и оба тут же воспылали страстью друг к другу. Нет, ты представь! Увидал в сумерках незнакомую девицу и прям вот не сходя с места воспылал! А если она страшная?! А если у него аллергия на её кровь?! А если это вообще мужик в платье?!

– Какой ещё мужик?! – возмутилась Хелен, но вампир отмахнулся:

– Ай, мужики странные бывают. Этот же вон воспылал так, чтоб с первого взгляда да сразу под юбку лезть! Нет бы пообщаться, принюхаться, сводить девушку к чародею на обследование. Ты кури, кури, я продолжу пока. – Он кашлянул, перевернул пару страниц и с жеманным придыханием прочёл: – Ах, мой лорд, приручать женщину нужно так же терпеливо, как дикого жеребца. Нежно разговаривать, касаться, ласкать и только потом тащить в постель…