Океанская Жемчужина

– Что у тебя сегодня по расписанию? – спросил он.

Я поморщилась.

– Вот уж не знаю, чем мне там поручил заниматься братец, но хвоста моего до заката здесь не будет, – категорично заявила я.

– Куда пойдем? – с хитрецой в голосе уточнил Фэш.

– Как на счет того, чтобы наведаться к океанской ведьме? – Я задумчиво посмотрела на друга.

– Тогда я сплаваю за сладкими пузырьками. – Он шутливо отдал мне честь и исчез.

На моих губах расцвела искренняя улыбка. Кайтен сильно меня обидел, так что императорские дела подождут, пока я окончательно не приду в себя. Встреча с Уриной же способна помочь мне в этом лучше чего бы то ни было.

Глава 4

Выскользнуть из дворца не составило никакого труда. При большом желании я могла бы и через ворота в маскировке кольца выйти, но предпочитала так не рисковать. Чем меньше стража видит загадочную служанку Жемчужины – Лави, тем лучше для меня. За Фэшем они вообще предпочитали не следить. Его благополучие волновало здесь только меня.

Чтобы добраться до Зубастых расщелин как можно быстрее мы миновали торговые улицы и поплыли по спальным районам милых домиков из песка, глины, камней и простеньких ракушек прямиком к саду с буцефаландрой4 под огромным пузырем с воздухом наверху. Это место мой отец возвел в память о маме, любившей всё необычное, и оно до сих пор пользовалось популярностью у местных жителей. Я заметила несколько парочек, разглядывающих растения. Сердце у меня кольнуло. Думать о маме после слов Кайтена совсем не хотелось.

Мы проплыли мимо стайки разноцветных рыбок и покинули пределы столицы. Дышать на пустыре стало проще. Нас подхватило ласковое и немного прохладное юго-восточное течение. Я прикрыла глаза и полностью отдалась ощущению легкости. Фэш рядом со мной молчал, чувствуя, что я всё ещё не в настроении для разговоров.

Мы доплыли до края пустыря, который прерывался резким падением вниз в темноту. Табличка рядом гласила: «Осторожно опасность». Полностью проигнорировав её, мы завернули вниз и начали погружение. С каждым взмахом хвоста становилось всё темнее и холоднее. Свет от отражающих ракушек столицы никогда не доходил до самого дня Зубастых расщелин. Периодически у самого моего носа всплывали острые пики, готовые проткнуть насквозь любую невнимательную рыбу.

Впереди показалась ещё одна табличка: «Побойся океанскую ведьму и убирайся прочь». Около неё мы свернули в узкий туннель в скале и протиснулись ещё глубже. Свет окончательно перестал до нас доходить. Я вытащила из захваченной сумки пару камешков и ударила ими друг о друга. Они засветились приятным красноватым цветом.

– Ай! – резко вскрикнул Фэш, заставив меня обернуться.

Из темноты вынырнула каменная голова молодой русалки с перекошенным от ужаса лицом. Я спешно скрыла смех за кашлем.

– Каждый раз эта статуя меня пугает до мурашек. Вот почему Ури не может убрать её куда-нибудь подальше? – проныл Фэш.

– Может, потому что она злобная океанская ведьма? – с улыбкой уточнила я.

– Она такая же ведьма, как и ты императрица, – проворчал Фэш.

Не могла с ним не согласиться. Урина, которую все величали ведьмой, являлась на самом деле всего лишь сиреной желаний. Свои способности она получила, когда ей едва пятьдесят лун исполнилось.

Семья Ури была не самой добропорядочной, поэтому из-за наживы они начали использовать её способности, прося брать плату океану на себя. Маленькая русалочка мучилась от боли проклятия ещё около ста лун, а потом узнала о том, что семья на самом деле всё это время презирала и ненавидела её.

Урина решила отомстить и в качестве платы за очередные желания русалок отдала океану то, что им было дорого больше всего. Это привело к огромной трагедии, сломавшей судьбы русалок. Многие лишились жизней своих любимых. Родители Ури остались калеками. Её после этого объявили океанской ведьмой и изгнали в Зубастые расщелины. От мести ей лучше, увы, не стало. Пусть она и не почувствовала острой вины за случившееся, но в душе у неё остался глубокий шрам. Если бы не он, то и я бы тоже до сих пор считала её злодейкой, которой её выставляли в Аква-Есмарии.

В те времена, когда я только получила свои способности сирены исцеления от старушки, умершей своей естественной смертью, меня захлестнули её воспоминания и сожаления. Сердце никак не могло найти покоя. Никто меня не понимал. Совет Императора вдруг начал меня бояться, жители объявили проклятием, а отец из-за желания защитить запер в замке. Мне стало до безумия одиноко, я сбежала и встретила Ури в такой же густой и непроглядной темноте, которая поселилась и в моей душе. Мои способности помогли мне разговорить её и выяснить правду. В итоге я просто не смогла оставить её дальше страдать здесь.

Самым раздражающим в этой истории стал тот факт, что русалки и русалы, даже зная о том какую плату за желание возьмет Урина, продолжали приплывать сюда и загадывать ей желания. К сожалению, отказать в этой услуге сирена желаний никак не могла. Ровно как и я не могла пройти мимо того, кого могла бы вылечить. Воля океана всегда оказывалась сильнее нашей, что только убеждало всех в нашей проклятости.

Третья и последняя табличка расположилась у входа в самую большую пещеру. Надпись не ней гласила: «Готов к расплате? Добро пожаловать к Урине!». Я подплыла ближе и постучала по камню.

– Проваливайте! Я сегодня никого не принимаю, – раздался громогласный голос, больше похожий на рык.

– Брось, мы слишком долго плыли сюда. – Я закатила глаза и снова постучала.

– Возвращайтесь во дворец! – снова проорал голос.

Я вытащила пакет из сумки и потрясла им перед дверью.

– Хорошо, мы уйдем, и все сладкие пузырьки я съем сама, – с хитрой улыбкой произнесла я.

Каменная дверь отъехала в сторону и несколько черный щупалец отобрали у меня пакет.

– Играть на слабостях – это низко, – заявил миловидный голос.

Я рассмеялась и заплыла внутрь. Пещера Ури разделялась на два помещения. Первое было рабочим. Его заливал холодный зеленый свет, посреди комнаты стоял котел, а на полках в баночках расположились неведомые ингредиенты, выглядящие, мягко говоря, жутко. Я разглядела рыбьи глаза и флакон со свежей кровью, потому поспешила проплыть мимо. Подруга обнаружилась во второй потайной комнатке с множеством актиний, ракушкой-кроватью в форме сердца, розовыми камнями-осветителями и желтыми декоративными водорослями.

Когда мы с Фэшем вплыли к ней, последний сладкий пузырек скрылся у неё во рту. Ури с досадой потрясла пакет одним из восьми своих черных щупалец.

– Как-то мало в этот раз, – проворчала она.

– Я хотел утащить больше, но меня застукали. Обещаю в следующий раз принести что-нибудь миленькое в качестве извинения, – чуть пристыжено отозвался Фэш.

– Всё в порядке. Вы так-то вообще не обязаны меня навещать, – ответила Ури и вдруг неожиданно напряглась.

Её лицо застыло, а в глазах появилась кровожадность. Я подавила желание закатить глаза, уже зная, какую сцену она опять устроит. Урина встала с кровати, убрала вылившийся из косы черный локон с лица и подплыла ко мне.

– Или вы, ваше Императорское высочество, приплыли загадать желание? – спросила она таким тоном, что у меня внутри всё дрогнуло. – У вас, судя по всему, был не очень удачный день. Хотите стать Императрицей? Тогда никто больше не посмеет так с вами обращаться.

Теперь настала моя очередь прищурится. Последнее, что мне сейчас хотелось выслушивать – страхи подруги, с которыми она так и не смогла справиться за почти шестьдесят лун нашего знакомства.

– Даже шутить так не смей. Императором должен стать мой брат. Я никогда не была препятствием на его пути к трону и не стану им, – резко и величественно ответила я. – Однако, желание у меня всё же есть. Я хочу поболтать со своей милой подругой, а не с сиреной желаний, если позволишь.

Ури с недоумением моргнула, а потом смутилась.

– Меня опять занесло? Прости, ничего не могу с собой поделать. Стоит мне только предположить, что кто-то что-то хочет у меня попросить, как сирена внутри начинает сходить с ума… – Она неловко попятилась. – Присаживайтесь. Я сейчас принесу закуски.

Ури скрылась в первой части пещеры. Я устало села на диванчик.

– Иногда она меня действительно пугает, – высказался Фэш.

– Тебя просто никогда в жизни никто не хотел использовать. Я прекрасно её понимаю, – со вздохом произнесла я.

– Между прочим, дорогие друзья, я не разрешала вам обсуждать меня за хвостом. – Ури вернулась с ракушечным пюре в руках и улыбнулась. – Ну, как там дела на свету? Как всегда не очень?

Я улыбнулась ей в ответ, и напряжение между нами ушло. Ури пристроилась рядом и приготовилась слушать, поддерживая словом, когда это было мне больше всего необходимо. Груз, который положил Кайтен на мою душу своими словами, обволокло водами дружеского тепла, и он рассыпался на частички прямо на глазах.

Глава 5

– Ты уверена, что он именно так сказал? – удивленно уточнила Ури, прижав к себе подушку.

Я мрачно кивнула.

– Вот же-ж угорь полосатый! – в сердцах воскликнул Фэш.

– Этот «угорь» в конце прилива станет нашим Императором, так что выбирай выражения, – отчитала его Ури, а потом повернулась ко мне. – Что будешь делать, если он исполнит свою угрозу и выдаст тебя замуж против воли?

– Поставлю Ниеру памятник, ведь ему придется терпеть меня и мои выходки ещё восемьсот лун, если, конечно, он не сдастся раньше и не подаст на развод, – хмыкнула я.

Ури нахмурилась так сильно, что на лбу у неё появилась большая складка.

– Ты, действительно, согласишься выйти замуж за нелюбимого?

Я пожала плечами. Всё внутри меня противилось этой идее, но за все свои двести десять лун, у меня так и не получилось встретить русала, который вызвал бы во мне желание пойти против воли семьи.

– Нет никакой гарантии, что я хоть когда-нибудь найду свою истинную любовь. Что если моя судьба сложится как у Кайтена? – высказала я свои опасения.

Фэш и Ури затихли. Во всем океане знали о любви моего отца, но о чувствах его прямого наследника ведала лишь избранная группа русалок. Кайтен рос очень благоразумным и ответственным. К нему любовь пришла, когда в замок приехал король Южного моря с дочерью. У него вдруг полностью мыслительный процесс прервался. Он распушил хвост и всеми силами попытался произвести на неё впечатление. К счастью, Милли он тоже оказался симпатичен.

Родители были в восторге. Кандидатура принцессы показалась им самой подходящей для наследника. К тому же Миллитина уже тогда славилась своей добротой, мудростью, красотой и грациозностью.

Исход их любви определила трагедия. Мама умерла, а её сила вместе с последними воспоминаниями перешла к Милли. Именно от неё брат и отец узнали о произошедшем с Императрицей. Кайтен вспылил и попытался заставить Милли рассказать ему всё в подробностях. Она не могла сопротивляться приказу, но и рассказывать ничего по неизвестной нам причине не стала. Брат загнал её в угол, поэтому она проткнула себе горло осколком скалы, из-за чего чуть не умерла.

С тех пор нынешняя сирена голоса не может говорить, а Кайтен её избегает. Я знаю, что он винит себя за вспыльчивость, но извиняться – не манера поведения Императора. С такой логикой он рисковал навсегда остаться одиноким, но меня это не волновало.

Даже не верилось, что когда-то в детстве мы были близки. Смерть мамы отдалила нас. Брат начал посвящать всё своё время обучению и императорским делам, общаясь по душам только с Ниером.

– Океан, конечно, знатно над ним поиздевался, но и он далеко не безвредная актиния. Я считаю, что ты достойна любви больше кого бы то ни было, – в итоге сказал Фэш и смутился.

Благодарно ему улыбнулась и встала с диванчика.

– Спасибо, друзья. Мне стало легче. Думаю, я готова вернуться во дворец, – объявила я.

– Хорошо, только пообещай мне хорошенько заехать Кайтену хвостом по голове, если он ещё хоть раз обвинит тебя в том, чего ты не совершала. – Взгляд Ури стал угрожающим.

– Обещаю, – с улыбкой ответила я.

Подруга кивнула и проводила нас до второй таблички с угрозами. Там мы с ней попрощались и вернулись с Фэшем домой той же дорогой.

– Скоро у стражи начнется вечерняя тренировка, так что я поплыву. Увидимся завтра, – произнес Фэш и шустро скрылся за поворотом.

Мне осталось только помахать ему рукой и понадеяться, что его старания не окажутся в итоге бессмысленными. Оставшись в полном одиночестве, я застыла на мгновение, а потом поплелась в свою комнату. Там около коридора с актиниями обнаружился давно скучающий Ниер. Он облокотился на стену и прикрыл свои зеленые глаза, а его каштановые волосы до плеч, идеально подходящие к смуглой коже и оранжевому в белую полоску хвосту, разлетелись ореолом около головы. Да, мой жених был красивым, внимательным, умным и достаточно добрым, чтобы оставаться им до сих пор. Я знала, что за ним постоянно плавает стайка русалок, но он ни на кого не обращал внимания, чтобы не давать мне повода расторгнуть помолвку. Любил ли он меня, как девушку? Скорее нет, чем да.

– Если ты собираешься извиняться за моего недотепу-братца, то лучше уплывай, пока я тебя не ударила, – гневно произнесла я.

Ниер резко открыл глаза, пару раз моргнул и смутился, от того, что я попала в точку. Я подавила желание закатить глаза. Кайтен всегда отправлял Ниера, когда боялся сам ко мне приплыть. Трус!

– Я просто хотел узнать, как ты себя чувствуешь? – промямлил жених.

– Я обожаю, когда меня называют убийцей, поэтому чувствую себя просто прекрасно. – На моих губах появилась хищная улыбка.

Ниер насупился, поняв, что задал глупый вопрос.

– Кайтен сожалеет о сказанном, – ответил он.

– Поэтому прислал тебя, а не явился извиниться лично. – Упрямо сложила руки на груди.

– Его высочество очень занят подготовкой к коронации, поэтому прийти не смог. Да и даже если бы пришел, то только бы разозлился, не найдя тебя в комнате. – Ниер внимательно посмотрел мне в глаза.

Я ощетинилась, но не успела ничего сказать. Он поднял руки вверх и мягко добавил:

– Я не собираюсь тебя ни в чем упрекать. Кайтен на самом деле виноват. Понимаю, тебе нужно было остыть, однако, пожалуйста, не уплывай так, не сказав никому ни слова. Я переживал.

Моя злость лопнула, как пузырь. Я вдруг ощутила ужасную усталость.

– Не переживай, мстить брату или мешать подготовке к коронации я не стану. Возможно, даже не буду слишком злобно на него посматривать на завтрашнем обеде, – произнесла я.

– Спасибо. – Ниер благодарно мне улыбнулся.

Я отвернулась и направилась в свою комнату, давая понять, что разговор закончен.

– Кстати, забыл сказать, завтра начнут прибывать сирены. Император запланировал приветственный ужин. Тебе тоже нужно будет присутствовать там, – неожиданно сказал он, заставив меня вздрогнуть.

– Кто приедет? – нервно уточнила я.

– Сирены голоса, очарования, волн и рифов. Сирену желаний пригласили только непосредственно на коронацию, потому что совет опасается возможных проблем, – ответил Ниер.

– Конечно, от сирены очарования их же не будет! – с раздражением произнесла я.

Он пожал плечами. К сожалению, никто кроме меня не видел опасности в этой отвратительной рыбе с красным хвостом. Мне она не понравилась с самого первого взгляда, как и я ей. Каждая наша встреча всегда заканчивалась ссорой.

– Ты вроде сказала, что не будешь мешать подготовке к коронации… – Ниер замолчал, поймав мой недовольный взгляд.

– Раз сказала, значит, не стану! Аудиенция закончена, – со злостью произнесла я и быстро скрылась за дверью.

Настроение у меня вновь ухудшилось. Завтра придется целый день играть роль благопристойной Жемчужины. Что может быть «веселее»?

Глава 6

Изменения в замке я почувствовала, как только проснулась. По традиции, сложившейся много тысяч лун назад, сирены на коронации нового правителя приносят ему клятву верности. Весьма формальную, но обязательную. Если же учесть тот факт, что сирен до сих пор считали очень опасными существами, то концентрация стражи вдруг увеличилась раз в десять. Около моей комнаты поставили двух крепких русалов из клана Рыб-мечей с хвостами в желтую полоску. В коридорах же стало из-за них настолько тесно, что вероятность протиснуться стремилась к нулю. Самым худшим из всего этого оказались выражения их лиц – хищные, высокомерные и презрительные. Даже наши немногочисленные слуги постарались слиться с рифами и не попадаться им на глаза.

Завтрак я благополучно проспала. День вчера выдался слишком уж насыщенным, и тело потребовало большее количество отдыха, чем обычно. Ближе к обеду меня разбудил Харон. Старый глава слуг с синим хвостом и такими же глазами привел ко мне стайку горничных, чтобы они приступили к пыткам как можно быстрее. Меня отмыли, начистили мою чешую, уложили волосы, закрепив их коралловой диадемой, и одели в блестящее длинное полотно, расправив все складочки. Всё это происходило в таком бешеном темпе, что у меня голова закружилась.

К концу процедур почувствовала себя статуей – красивой, но совершенно безжизненной. Совместный обед с семьей никто не отменил, поэтому пришлось явиться для начала на него. Отец при взгляде на меня сразу расцвел в улыбке.

– Моя жемчужинка стала совсем взрослой и невероятно прекрасной русалкой, – искренне сказал он.

– Спасибо, – сухо отозвалась я и зевнула.

Кайтен фыркнул, но ничего не сказал. Я же решила попробовать сделать вид, что его не существует. Жаль, что завтра этот же фокус не пройдет. Всё-таки на его коронации мне придется принести клятву.

Я села за стол. Живот жалобно заурчал. Вчера мне есть почти не хотелось, но сегодня накинулась на еду с огромным энтузиазмом.

– Поаккуратнее, а то гости подумают, что мы тебя голодом морим, – не выдержал Кайтен.

– Да лучше бы морили. Так бы не пришлось твою физиономию каждый день видеть, – процедила я.

Брат нахмурился и посмотрел на отца, который в ответ пожал плечами. Кайтен тяжело вздохнул.

– Вчера… Я, кажется, немного неправильно выразился… – с неловкостью начал он.

– Кажется? Ты буквально обвинил меня в убийстве. И не кого-нибудь, а нашей матушки! – взорвалась я.

Кайтен сжал руки в кулаки.

– К сожалению, ты не помнишь о тех событиях так много, как я…

– О, и это, конечно, делает меня безжалостной убийцей. – Я сложила руки на груди.

У брата на лице заходили желваки. Он изо всех сил старался не сорваться и не наорать на меня.

– Я никогда этого не говорил, – возразил он. – Возможно, когда-нибудь ты сможешь спокойно меня выслушать, не покрываясь от каждого слова колючками, но пока… я не стану настаивать на твоём скорейшем замужестве.

У меня от удивления даже рот приоткрылся. Что нам там сегодня на обед подали? Грибы-галлюциногены? Мой гнев всё ещё не утих, но, поймав молящий взгляд отца, выдавила из себя улыбку.

– Спасибо, – ответила я.

– Я рад, что вы решили вчерашнее недоразумение. Не пристало брату с сестрой постоянно ругаться. Помните, что постоянно говорила вам мама? – спросил отец.

Я растерялась, а потом все мои негативные эмоции пропали. Мне будто снова стало не больше ста лун. Кайтен напротив уменьшился в размерах, стал более тощим, а по правую руку от немного помолодевшего отца нарисовалась полупрозрачная невесомая фигура мамы.

– Вы должны оберегать, и заботится друг о друге, потому что являетесь самыми близкими и родными друг другу существами, – в один голос ответили мы с Кайтеном и переглянулись.

Взгляд у брата смягчился, и моя улыбка стала более искренней. Мама всегда умела подбирать нужные слова. Она могла примирить нас даже в самых сложных ситуациях. Мы все очень сильно по ней скучали. В уголках моих глаз начали собираться слезы. Я нахмурилась и силой воли смогла удержать их.

В дверь постучали. Камень медленно отъехал в сторону, и в проеме появилась миниатюрная русалка с желтым переливчатым хвостом, насыщенными тепло-карими глазами, черными короткими волосами и огромным ужасным шрамом на горле. Кайтен вздрогнул и застыл. Я мгновенно кинулась к ней и обняла её.

– Милли! Ты рано прибыла. Я очень рада тебя видеть. Как добралась? Пообедаешь с нами? – затараторила я.

Она мне широко улыбнулась, чуть отстранилась, подняла руку, к которой крепилась желтая ракушка, и открыла её. Вверх полетела стайка пузырьков, которые Милли ловким движением руки превратила в буквы.

«Приветствую его Величество Императора, Красного Рифа и Океанскую Жемчужину. Я добралась хорошо. Благодарю за беспокойство. Если не буду мешать вам, то с удовольствием, присоединюсь к обеду».

– Что за глупости? Ты никогда не сможешь нам не помешаешь, так что присаживайся, – ответил папа.

Милли поклонилась ему и осторожно присела на место рядом со мной. Кайтен напрягся ещё сильнее. Милли кинула на него печальный взгляд и прикусила губу.

– С каждой новой встречей ты всё ловчее составляешь пузырьки в слова. Это просто невероятно. Правда, Кайтен? – сказала я и посмотрела на брата, взгляд которого напомнил мне рыбу, попавшую в человеческую сеть.

Он повернул голову и посмотрел прямо на Милли. Глаза у него забегали, а кадык дернулся. Ему понадобилось непозволительно много времени, чтобы выдавить из себя простое:

– Да.

Милли в ответ на это смутилась, от чего её щеки засеребрились. Она благодарно кивнула ему и опустила глаза в пол. Кайтен откашлялся.

– У меня много дел перед коронацией, так что я уплыву первым, – быстро произнес он и сбежал.

Милли резко вскинула голову и проводила его растерянным взглядом. Папа тяжело вздохнул. Морскому ежу было понятно, что эти двое всё ещё испытывали друг к другу нежные чувства, но никто из них не решался сделать взмах хвостом навстречу другому. Несколько лун назад я спросила у Милли, почему она не попытается перевести их отношения с Кайтеном на новый уровень. Она в ответ мне грустно улыбнулась и собрала из пузырьков фразу:

– «Мне никогда не забыть его взгляда полного разочарования и презрения, который увидела в тот роковой день. Я принесла вашей семье слишком много боли и поэтому теперь не имею права претендовать на его любовь».

Действительно ли Кайтен винил и её в смерти мамы я не знала. Порой поступки брата не поддавались моему понимаю, а по душам мы не разговаривали уже очень давно. Зачем сближаться с тем, кто намеренно тебя отталкивает?

Я взяла Милли за руку и сжала. Она наигранно радостно улыбнулась, но это меня не обмануло. Я видела, как в её глазах плещется боль. Родители Милли очень радовались, когда мой брат начал проявлять к ней симпатию и теперь меньше, чем на Императора в зятья не соглашались. Милли никогда об этом мне не говорила, но я знала, что они давят на неё. В такой ситуации просто невозможно быть счастливой.

– «Не переживай обо мне. Я сильная», – написала Милли у меня перед лицом.

Выдала ей кислую улыбку. Тарелка у меня успела опустеть только на половину, но аппетит вдруг опять пропал. Я окончательно убедилась в том, что меня ждут два самых сложных дня в моей жизни.

Глава 7

После обеда мы с Милли немного прогулялись. Она рассказала о делах в Южном море, я поделилась новостями из столицы о новой моде. Наше веселье прервали служанки, которые забрали меня переодеться к ужину. Так как он планировался более формальным, мена одели в красноватый нательник и нахвостник, натерли до блеска маленькие ракушки-украшения в волосах, а на плечах закрепили желтую накидку. Это заняло меньше времени, чем утренняя подготовка, но вымотало гораздо сильнее.

Как только они закончили, за мной зашел наш седеющий советник Тайсон. Его когда-то яркая фиолетовая чешуя на хвосте уже побледнела, волосы стали жидкими, на лице появились морщины, но карие глаза оставались по-прежнему ясными. Он начал служить императорской семье ещё со времен правления дедушки, а потом быстро дослужился до правой руки моего отца. Когда предыдущий правитель умер от старости, папа был младше меня. Свою мать он не помнил, так как она скончалась при родах. Братьев и сестер у него тоже не было, поэтому Тайсон стал ему не только советником, но и близким другом. Можно сказать практически вторым отцом.

– Здравствуйте, Жемчужина. Вы превосходно выглядите, – с улыбкой сказал он. – Ох, как же быстро течет время. Я вас помню совсем маленькой русалочкой, а теперь вы уже совсем взрослая. Так похожи на Марианну.

– Благодарю, советник, – вежливо отозвалась я, проглотив комок в горле.

С мамой меня сравнивали редко. Императорская кровь доминировала над всеми остальными, поэтому и внешность у меня была соответствующая – слишком бледная и почти бесцветная. Мама же славилась своей яркостью. У неё был яркий оранжевый хвост с желтым узором, рыжие волосы и огромные синие глаза.

– Вы, верно, думаете, что я вам льщу, но это не так. Вы действительно похожи на бывшую Императрицу. От одного её присутствия у меня всегда улучшалось настроение. Вы производите такое же впечатление, – произнес Тайсон.