Журнал «Парус» №79, 2019 г.

Ирина Калус, Николай Родионов, Светлана Супрунова, Вячеслав Рыженков, Борис Колесов, Андрей Галамага, Валентина Донскова, Яков Маркович, Александр Кувакин, Садагет Керимова, Леонид Донсков, Николай Смирнов, Евгений Чеканов, Диана Кан, Валерий Сузи, Михаил Назаров, Алексей Котов, Геннадий Гусаченко, Вячеслав Александров, Василий Гриценко, Анастасий Грибановский, Евгений Разумов, Вадим Кулинченко, Иван Марковский, Евгений Марковский

Журнал «Парус» №79, 2019 г.

Цитата

Дмитрий ВЕНЕВИТИНОВ

НА НОВЫЙ 1827 ГОД

Так снова год, как тень, мелькнул,

Сокрылся в сумрачную вечность

И быстрым бегом упрекнул

Мою ленивую беспечность.

О, если б он меня спросил:

«Где плод горячих обещаний?

Чем ты меня остановил?» —

Я не нашел бы оправданий

В мечтах рассеянных моих!

Мне нечем заглушить упрека!

Но слушай ты, беглец жестокой!

Клянусь тебе в прощальный миг:

Ты не умчался без возврату;

Я за тобою полечу

И наступающему брату

Весь тяжкий долг свой доплачу.

Художественное слово: поэзия

Николай РОДИОНОВ. Боль моя, свет в окне…

ПЕРЕЖИТЬ БЫ ВСЁ ЭТО

Пережить бы всё это, пережить бы – и всё.

Стать частичкой кометы, залетающей в сон.

Пролетающей мимо вот таких же землян.

А коль неотвратимо, – с головой в океан.

Там увидеть, что раньше видеть просто не мог,

Что позволено павшим, отслужившим свой срок.

И сквозь воду, сквозь землю, если надо, пройти.

Что ж, и это приемлю, буду невозмутим.

Возмущать буду воздух, волны буду вздымать.

Для того я и создан – их тревожить опять.

Тот, кто стал или станет частью этих стихий,

Потревожит сознанье и проникнет в стихи.

ЖИВУ СТИХАМИ

Не весами, не шагами, не часами

Или днями измеряю жизнь свою,

А красивыми, удачными стихами.

Тем живу, на том с недавних пор стою.

Вспомнить многое могу из жизни прошлой.

Были мрачные и светлые деньки

В жизни прошлой, сорняком давно поросшей,

И в стихи мои пролезли сорняки.

И полоть-уничтожать их слишком поздно,

Но я всё-таки пытаюсь иногда, —

И стихи мои отсвечивают прозой,

И легко в них можно время угадать.

И мои, и современников ушедших

Настроения и мысли я пишу,

Тем как будто бы заделываю бреши,

Восстанавливая пройденный маршрут.

Приукрашивая и сгущая краски

Незабвенного былого бытия,

Я пишу стихи, похожие на сказки,

Но, по сути, это – те же жития.

ОКТЯБРЬ

Октябрь. А что хоть изменилось?

Лишь на окно ложится сырость.

Давно пугают нас дождём,

Но мы его напрасно ждём.

И вот уж серый полог рвётся,

Из туч выглядывает солнце,

И ветерок игрив под ним,

Игрив шалун, неутомим.

Купается в просторе мглистом,

Срывает и бросает листья

И в прорубь неба, в синеву,

И на зелёную траву.

Поспать бы мне, но вот – не спится,

И всё сильнее поясница

С начала осени болит,

И я – медлительней улит.

Едва встаю и разгибаюсь…

Окно моё – как белый парус

Притягивает страстный взгляд.

И что я вижу? – листопад.

Зелёные деревья – тени

Янтарных клёнов, вместе с теми

Так восхитительны они,

Как только вот в такие дни.

А дни-то, дни-то всё короче…

Вдаль рвётся сердце, но не хочет

Помочь ему спина… Янтарь

Стекает на асфальт: октябрь.

***

Вот и улетели журавли,

Что-то на прощанье прокурлыкав.

Властелины неба и земли

Силою исполнены великой.

Силою такою, что душа,

Сирая моя душа стремится

В небо вслед за ними поспешать,

Видя и себя могучей птицей.

Праведные птицы высоко

Над землей своею пролетают.

И не знают, а блюдут закон

Божий, потому и ближе к раю.

Клин летит, слежу за ним с тоской,

Будто бы прощаюсь с ним навеки.

Праведность бывала ли такой

Хоть в одном безвестном человеке?

Говорят, и люди так могли —

Без приспособлений оторваться

От земли. Так, может, журавли —

Люди после всех реинкарнаций.

И тогда понятно, почему

Радостно, тревожно и печально

И душе, и сердцу моему

Нынче, в состоянье изначальном.

НУЖЕН ОТДЫХ

Что ж, я согласен, странно это —

Торжествовать во мраке дней

Осенних, вспоминая лето

И поиск ласковых теней.

И помня дни, что длились дольше,

Чем даже ночи в октябре.

В снегу не хлюпали подошвы,

И нос от ветра не горел.

Природа летом ликовала,

А не грустила, как сейчас,

Когда листва, упав навалом,

Шуршит, за каждым волочась.

И дни – как солнечные пятна,

Но дарят грустью и тоской.

И я грущу, но мне приятны

И эта грусть, и мой покой.

Летят, как листья, дни и годы,

Подвластные тугим ветрам.

Всему на свете нужен отдых,

Всему и всем, и мне, и вам.

ПРЕДЗИМЬЕ

Собачий лай и карканье ворон,

И грохот жести долетает с церкви.

И – самый первый снег со всех сторон,

И я, ничем не защищенный, в центре.

Резьба резва.

Хозяин подошел,

Оценивает новое строенье.

Умелец, черт возьми:

Построен хорошо

Крестьянский дом,

Не дом – стихотворенье!

Кобыла тянет за собою стог,

Скрипит под грузом старая телега.

Нелегок путь:

И грязь, и мало снега,

Но время, время запасаться впрок.

Вдали костер.

След тянется к костру.

Повсюду жизнь,

У всех свои заботы…

Поставлю-ка и я свой стихотворный сруб

В еще не обжитых снегах блокнота.

Позвольте мне прощенье заслужить

За грех,

Что разделил в свой час со всеми,

За то, что появился,

Чтобы жить

С неистребимой верою в Спасенье.

***

Город в белой рубашке

За узорным окном.

Начинал, помню, с бражки,

А закончил вином.

Город в белой рубашке

За окошком застыл.

Его облик вчерашний

Я еще не забыл.

Город в белой рубашке.

Он вчера еще цвел:

И душа нараспашку,

И людское лицо.

Город в белой рубашке

Обескровлен весьма:

Бьет мороз без промашки,

Торжествует зима.

Город в белой рубашке,

Если это – не я.

За какой грех мой тяжкий

Не приемлет земля?

Город в белой рубашке

В белоснежном раю?

Никакой нам поблажки

Небеса не дают.

Город в белой рубашке

Притворился совой.

Пусть крылами не машет,

Но хотя бы живой.

Город в белой рубашке

Нелюдим, молчалив,

И кутеж бесшабашный

До утра – будто миф.

Город в белой рубашке,

Ты куда же всех дел?

Нет на улице нашей

Ни ворон, ни людей.

Город в белой рубашке

Белым маревом дня

Тихо, как промокашкой,

Промокнет и меня.

Город в белой рубашке,

Ты же не мавзолей,

Так давай – по рюмашке,

И гляди веселей!

ЭТОТ МИР МОЙ…

Я смотрю на серебряный диск,

Что висит над заснеженной крышей.

Ничего в этот миг

Нет светлее и выше

Здесь, в подлунном,

Где мы родились.

Если ж в бездну мой взгляд устремлен,

Становлюсь я слепым и безмолвным.

Нас там нет и не будет.

И снова

Возвращается жизнь, словно сон.

Под заснеженной крышей мой дом,

Возле лунной дорожки – крылечко.

Этот мир мой,

Такой же невечный,

Темен, низок, но манит теплом.

ВСЁ УЗНАЛ

Всё узнал, что мне было позволено,

Всем уже насладился вполне,

Но приходит без спроса, назойливо

Новый день с тем же самым ко мне.

Удивляет не мрачной погодою —

Разве можно меня удивить

Тем, что боги на голову воду льют,

Искажая докучливый вид?

Удивляет отсутствие нового

В новых сутках кромешной тоски:

Тот же мрак, тот же дождь, то же логово,

Тот же век давит мне на виски.

Двадцать первый, пещерный, безумием

Толп людских переполнен, как встарь,

Не расставшись с египетской мумией,

Пригвождённый к распятью Христа.

Что тут нового, что необычного

Мог бы, будь я бессмертным, узнать?

Что ни царь – то боярство с опричниной,

Бедный люд и беспутная знать.

Делят земли, моря, даже то, что им

Никогда не достать в небесах.

Грех известен давно, но неодолим,

Никакой с ним не справится страх.

ТАК ВОТ ЖИЗНЬ И ПРОХОДИТ

Так вот жизнь и проходит, в заботах, которых не счесть,

Да еще и бесплодных, навязанных кем-то, немало,

Да ещё я пишу нескончаемый свой палимпсест,

У которого нет до сих пор ни конца, ни начала.

Предыдущий, нет-нет, не смываю с пергамента текст,

Не готов распрощаться со всем, что написано в прошлом,

Но уже надоело одно, и другое вот-вот надоест,

Словно мох на камнях – для чего, неизвестно – проросший.

Так вот жизнь и проходит. Застрявший в её мелочах,

Я не вырвусь уже из земного порочного круга,

Где кричать бесполезно, но я не умею молчать,

Вою вновь и кричу, зная цену напрасным потугам.

Можно лечь и не двигаться, просто смотреть в потолок.

Это было б разумнее, чем каждый день суетиться.

Нам, родившимся здесь, почему-то пока невдомёк,

Что Земля – это камень, а вовсе не вольная птица.

Что когда-то она возвратилась на круги своя,

Что привязана прочно, навечно к палящему солнцу.

И ещё никому Бог покинуть их не позволял,

Да и вряд ли позволит. И что нам ещё остаётся?

Так и будем летать неразлучно с планетой, пока

Не растает она, не исчезнет, забытая Богом.

Вот стою и смотрю на летящие вдаль облака,

Вслед за ними ведёт уходящая в небо дорога.

ПУШКИН ЗНАЛ

Выходит, Пушкин всё же прав:

Труд помогает исполненью

Желаний. Рыбку не поймав,

Как ты договоришься с нею?

Удачный случай, вся ли жизнь

Нужны для вылова той самой,

Что может даже миражи

В реальность превратить устами.

Выходит, Пушкин это знал:

Устами всемогущих рыбок

Хлам превращается в металл,

Похожий на пески Магриба.

На взморье видел терема?

Нырял за рыбкой дни и ночи? —

Для всех она – глуха, нема,

А для тебя – проси что хочешь.

Такая рыбка золотой

Была, и быть иной не может.

Поймал, так не спеши, постой —

Вдруг и тебя одарит тоже.

***

Словно искры в шампанском,

Огоньки женских глаз —

Столько в них жгучей страсти

В этот миг, в этот час!

Я не помню, не знаю,

Как прошёл этот год,

Да и знать не желаю,

Как и то, что грядёт.

Собираются знаки

Зодиака во мгле.

Обезьяны, Собаки,

Ну-ка быстро ко мне!

Собирайтесь на праздник

Моих грёз и тревог.

Я люблю вас – и разных,

И единых, как Бог.

Вы моё превосходство,

Боль моя, свет в окне,

Что так ласково льётся

И потворствует мне.

Пусть ко мне уж никто так

Не внимателен, пусть.

И сегодня я кроток,

И в глазах моих грусть.

Змеи, Крысы, я жажду

Вас всех вместе обнять

И для каждой, для каждой

Сделать что-то на ять.

В этот миг новогодний

Как я счастлив, что вы

Были… Где вы сегодня

И в кого влюблены?

Без обид, без обмана

Приходите в мой дом.

Ни одна Обезьяна

Жить не хочет с Котом.

И Собаки, и Свиньи

Разбрелись кто куда.

На моей половине —

Чёрных дней череда.

Словно искры в шампанском,

Огоньки женских глаз —

Столько в них жгучей страсти

В этот миг, в этот час.

Я не помню, не знаю,

Как прошёл этот год,

Да и знать не желаю,

Как и то, что грядёт.

Светлана СУПРУНОВА. Лишь те слова, которые нужны

ПОЭЗИЯ

Забыть слова на месяцы, на годы,

Отшевелив губами, замолчать,

Остаться дома из-за непогоды

И не суметь ненастье обругать.

Смотреть в окошко на кресты и флаги,

Копить печали, словно вызревать,

Водить пером впустую по бумаге

И вспоминать слова, и вспоминать.

Отгоревать, отплакать, отсмеяться.

Но вырвутся из снежной целины

На белый свет – как заново родятся —

Лишь те слова, которые нужны, —

Невычурные, самые простые,

И вспыхнет свет божественный в ночи,

И сбудется – заговорят немые.

Утихни, каждый, слушай и молчи!

***

Старушка грядки прибирает

И в церковь носит все грехи.

Как хорошо: она не знает

О том, что я пишу стихи.

Что страшно мне одной в квартире,

Что, света лунного боясь,

Порой не сплю и в этом мире

Не очень как-то прижилась.

Я для старушки лишь соседка,

Идёт она, душой светла,

Бывало, скажет: «Тётка Светка,

Тебе гостинцев принесла».

Придёт ко мне пустая редко,

То яблок даст, то огурцов.

Её простое «тётка Светка»

Дороже мне моих стихов.

Ей не до злых, не до богатых,

Чего за них переживать?

Без этих пальцев узловатых

И строчки мне не написать.

ПОСЛЕДНИЙ ЖИТЕЛЬ

В деревне единственный житель,

Ни шума, ни звона окрест,

Отшельник, а может, смотритель

Суровых запущенных мест.

Весной огородик вскопает,

Не страшно средь леса вдовцу,

И зайцы, и лисы, бывает,

Без страха подходят к крыльцу.

Залает приблудная шавка,

Не сыщешь печальней земли —

Не ходит сюда автолавка,

Дороги травой заросли.

Холодные ветры всё древней,

На карте участок пустой,

Как будто с ушедшей деревней

Всё меньше России самой.

А он как оставлен на страже,

Сидит у могилы мертво

И как-то не думает даже,

А кто похоронит его?

БУДЕМ ВРАТЬ

Так живём, и враки не мешают,

Лесть везде, картина такова,

Что свободно по миру гуляют

Липовые справки и слова.

Врём кому-то, чтоб привлечь вниманье,

И, увы, неправедным путём

Получаем от других признанье.

Мы признанье, в общем-то, крадём.

По привычке, что ли, гнётся шея,

Нелегко, но нужно подыграть,

В кабинете чьём-то, не краснея,

За рубли в конверте будем врать.

За значки, за грамоты на стенах,

Чтоб на лире далее бряцать,

И душа, погрязшая в изменах,

Потихоньку станет погибать.

Будем врать за премии большие,

Перед властной кликой мельтеша.

Мы-то настоящие – какие?

Хоть маленько светится ль душа?

***

Не дай мне, Боже, видеть трон

С усевшимся на нём нахалом,

И служек, каждый с опахалом,

И всех спешащих на поклон.

И с трона милости не дай,

Подальше бы от злого глаза,

Чтоб не коснулась, как зараза,

Рука простёртая – «Лобзай!».

Пускай бы благостные сны,

Чтоб ни злодея, ни кумира,

О дай мне, Боже, тишины,

О дай нам всем добра и мира!

***

Не сбежать от непогоды

В этом городе большом.

Дождик дряблый. Пешеходы,

Каждый под своим зонтом.

Небо хмурое над ними,

Пешеходы тут и там,

Каждый с мыслями своими,

По своим спешит делам.

Жёлтый лист к асфальту липнет,

Выйдет кто-то под зонтом,

И послышится, что всхлипнет

Жёлтый лист под каблуком.

Осень лада насулила,

Под дождём хожу, дышу,

Отбоялась, отспешила

И сегодня не спешу.

Будто шаг в обличье новом

Замедляю до креста.

Я всё та же, с добрым словом,

И впервые без зонта.

***

Взяла ведро – одно, другое,

Окно помыла, пыль смела.

Стекло прозрачное такое,

Как будто вовсе нет стекла.

Светло, безветренно и словно

Меж стен привычных не окно,

Как будто живописец ровно

Своё повесил полотно.

Перед забором сухоцветы,

Соломы ворох на возу,

Висят последние ранеты,

И листья плавают в тазу.

И вот не спрятаться от шума,

Неслось, гудело за версту,

И барабанил дождь угрюмо,

Стекали капли по холсту.

Так мокро было и уныло

И над верхушками темно.

Картину чудную размыло —

И я увидела окно.

ОБЪЯВЛЕНИЕ

Тёплых слов бы, тёплых взглядов,

Но простужен этот мир.

Утепление фасадов,

Утепление квартир.

От дождя и снегопада,

Чтобы стужу побороть,

Установят всё, что надо,

Обогреют нашу плоть.

Вышли мы – и не чихнули,

В суете, да всё шутя,

Там хромого подтолкнули,

Тут обидели дитя.

Всё расчётно и платёжно,

Взял бумажку – и пиши.

Это сложно, очень сложно —

Утепление души.

***

Возьмите за руку меня,

Ещё с водою жизни чаша.

Пускай мне будет, как броня

От бед, ладонь большая Ваша.

Пойдём без сумок, налегке,

С ключом от дома, чтоб вернуться,

Два старика – рука в руке —

Пусть молодые улыбнутся.

Дойдём до старого крыльца

На улице притихшей нашей,

Пускай бы только до конца

Моя ладонь всегда под Вашей.

Вячеслав РЫЖЕНКОВ. Еще ничего не случилось

ЗВЕЗДА-СВЕЧА

Памяти Андрея Зверева

Сияет скупо в небесах

Звезда разбившихся пилотов…

Звезда оборванных полётов —

Мечта и смерть,

Восторг и крах.

Стремиться к ней на склоне дней

Зовёт лишь память испытаний,

Угар несбывшихся желаний

Да гул умчавшихся коней.

Но не сгорай, звезда-свеча!

Тепло костра, уют камина —

Земная жизни половина —

Ничто без твоего луча.

Всегда зовёт, всегда в полёт.

Хоть ничего не обещает.

Во тьме по-прежнему сияет,

Как будто жжёт, как будто ждёт.

ОТРАЖЕНИЕ

Пустые мысли,

Пустые звуки.

Слова закисли,

Поникли руки.

Под редкой шапкой

Волос остатка

Ни грамма смысла.

Зрачки да шапка.

Взреветь октавой?

Ну, что ж, попробуй.

Коль надоело

Реветь коровой.

ВОТ И ВСЁ…

Свалился дуб. Распалось королевство.

Закисла явь: не греет, не цветёт.

Доели детки пыльное наследство,

Сглодали, обсосали переплёт.

Гуляй пурга, стучите льдинки в доски,

Накрой сугробом, белой пеленой

Следы всех тех, кто здесь оставил кости,

В компании с обувкой жестяной.

Гордись и помни, нет того, что было.

Проходит всё.

Приходит не всегда.

На смену лани – сивая кобыла,

Взамен хлебов – пустая лебеда.

ЕЩЕ НИЧЕГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ

Как всё славно вокруг,

Наше поле раскинулось справа.

А вот там скотный двор,

Коновязи, курятник и дом.

Степь до самого неба,

Друзья, пикники и забавы.

Лучше нет ничего.

Всё родное, живое кругом.

Ураган налетит —

Мы с Тотошкой укроемся в погреб.

«Не ворчи, дурачок,

Там за тучами нет ничего».

Налетит и умчится.

И снова всё станет спокойно.

Здесь мы дома, Тото.

А ведь это главнее всего.

БАБОЧКИ И ПЧЁЛЫ

Прозрачной дымкой нежных лепестков

В саду застыли яблони,

                                          и Пчёлы

Жужжащею командою весёлой

Вились средь бело-розовых цветков.

«Опять сюда суются трепыхалки!

У нас без них работы через край», —

Ворчит Пчела.

                 «Да не переживай!» —

Другая отвечает: «Перепалки

Не нужно. Им ведь только хоботки,

Чуть обмокнуть, и будет с них довольно.

Нектара хватит всем. Гляди, как вольно

Всё расцвело. Сбирай да волоки!»

«Мы целый день снуём вперёд-назад,

До верху наполняя кладовые,

А Бабочки, лентяйки луговые,

Мешают только – на пути торчат.

А ведь у нас не просто сборы мёда!

Наш труд родит плоды и семена.

Нас нет – и жди лихие времена!

Иссякнет сад, оставшись без приплода.

На нас, усердных, держится природа,

На нас одних надеется она!»

«Да не ворчи! Своё мы знаем дело.

А Бабочки? Взгляни, как веселит

Их яркий цвет. Нет, нам не повредит

Их общество. Пускай кружатся смело!

Глоток нектара за веселый нрав

И красоту их праздничных уборов —

Невелика цена. И тот не прав,

Кто ничего не видит, кроме сборов».

К исходу лета наши две Пчелы

Случайно пролетали тем же садом

И ахнули.

                  Древесные стволы,

Плоды и листья – всё как будто градом

Иссечено, растерзано – мертво.

А на огрызках яблок, листьев, веток

Спешат свершить обжорства торжество

Сплошь гусеницы.

                                Бабочкиных деток

Несметный клан так Пчёлок поразил,

Что лишь у улья их вернулись чувства.

Поднять весь рой? Теперь не хватит сил…

Про Бабочек, про цену их искусства,

Знать, глупо было речи разводить.

Одна надежда, что зима-хозяйка

Сама рассудит: быть или не быть

Весною саду.

                        Но себе смекай-ка:

Как жить весной, кому дарить нектар.

И чем он отзовётся – добрый дар?

СЕРОЕ – БЕЛОЕ

Решетнёву Н.А., под впечатлением от его басен

Два весёлых гуся,

Гриша и Гагуся.

Их в хлеву держала

Бабушка Маруся.

Важную персону

В гости ожидали.

С гусем макароны

Ей на стол подали.

Крик второго гуся

Больше не услышишь.

Вкусен был Гагуся

(Но не слаще Гриши).

Чем же гусик первый

Оконфузил друга?

Гриша – в белых перьях.

Вся его заслуга.

Бело – сера краше!

Тоже, скажешь, диво.

Но… не хочешь в кашу?

Выгляди красиво.

Тот, кто белит перья,

Жизнью легче правит:

Жди – авось прославят,

Как на стол поставят.

А иного гуся

Слопают не глядя.

Как умял Гагусю

Очень важный дядя.

ВЕЧНЫЙ ПРАЗДНИК

День познаний.

Ночь желаний.

Утро долгих расставаний.

Месяц враний.

Год страданий.

Жизнь в тиши воспоминаний.

ПОДНЯВ ГЛАЗА

Сердца друзей, их лица молодые

Остались только в тонких облаках.

Когда они плывут, совсем седые,

По небу, тихо тая на глазах.

А погляди вокруг, всё млеет в цвете

Таких же белых, но живых цветков.

Цветёт земля. И дела нет планете

До тающих на небе облаков.

А солнце только добавляет свету,

Вливая силу в сочный рост цветка.

В его лучах, невольно вновь согреты.

Еще быстрей растают облака.

НЕ ХОДИ

Не ходи на небо,

Там легко живётся.

Там не нужно хлеба

И вода не пьётся.

Там с любым случиться

Может что угодно,

Чудо там струится

Чисто и свободно.

Там не надо биться,

Шевелить руками.

Всё и так свершится,

Станет пред глазами.

Всё получишь разом,

Если не имеешь.

Не моргнёшь и глазом,

Охнуть не успеешь.

Так или иначе

Что-нибудь да станет.

Если вдруг захочешь,

Если вдруг потянет.

Борис КОЛЕСОВ. Сезон охоты

Цикл стихотворений

ПРОСТАК

Открою всем: ты мой чудесный маг!

И потому кричу я, как простак.

И потому не вру тут ни на волос —

умен на диво твой прекрасный голос!

Когда случится: проглотил аршин,

увидев, как скромна и как тиха,