Не бойся…

– Ладно, мам, я еще немного поработаю, – сказала я, стараясь придать своему голосу больше уверенности, чем я на самом деле чувствовала.

– Хорошо, – голос ее смягчился.

– Кстати, сегодня такая странная женщина ко мне в кафе подсела. Мы разговорились, и она рассказала….

– Кир, извини, потом расскажешь. У меня важный звонок на второй линии, – прервала она меня, и я услышала гудки в трубке. Уставившись на телефон, я наблюдала, как гаснет экран. И так всегда, вздохнув, я положила мобильник на журнальный столик.

Еще час я безуспешно боролась с текстом, словно в неравном поединке с неумолимым противником. Это было невероятно! Никогда прежде я не сталкивалась с подобными трудностями. И всё это время меня не покидала мысль о встрече с той старушкой. Было ощущение, что именно она – ключ к разгадке, некоего таинственного звена, связывающего меня с этой непостижимой проблемой. Возможно, наша встреча была не просто случайностью, а зашифрованным посланием, фрагментом головоломки, которую я пыталась собрать.

Встав, я решительно направилась к шкафчику, где висела моя одежда. В кармане пальто я быстро нашла визитку и вернувшись к компьютеру, ввела инициалы в поисковую строку браузера. Результаты поиска были скудны, но одна ссылка привлекла мое внимание: статья, посвященная усадьбе Истоминых. На первый взгляд, информация казалась удручающе короткой. Усадьба, принадлежавшая дворянскому роду Истоминых, была построена в 1783 году богатым купцом Николаем Венедиктовичем Истоминым. Затем по наследству перешла к его сыну Венедикту. Так же имелась краткая информация о дочери Николая – Астрид, которая в юном возрасте страдала шизофренией. Усадьба находилась в Ленинградской области, в Низинском сельском поселении.

Обычно Интернет изобилует информацией о подобных объектах, особенно в Ленобласти, где история буквально пропитала землю. Здесь на каждом шагу можно наткнуться на остатки имений и особняков, принадлежавших фаворитам Екатерины Великой, графам и другим знатным персонам. Эта скудность данных только подогрела мой интерес, вызвав чувство, что я прикоснулась к чему-то скрытому, забытому. Потратив час на поиски информации, мне удалось найти единственную черно-белую фотографию усадьбы, датированную 1 ноябрем 1944 года.

Увеличив изображение, я с особым вниманием осмотрела усадьбу. Это было грандиозное сооружение, архитектура которого поражала воображение. Здание больше походило на средневековый замок, нежели на типичную усадьбу. Затейливые фасады, ассиметричные башенки, сложная композиция – всё говорило о необычной истории этого места. Правое крыло усадьбы, обращенное к въездным воротам и усадебному парку, казалось более массивным, в то время как центральная часть с высокой башенкой, выходила на пруд, расположенный ниже уровня земли. Ещё одна, меньшего размера, башенка украшала левое крыло.

Нижняя часть здания, выложенная камнем, необычно расширялась к основанию, создавая эффект монументальности и устойчивости. Эта, казалось бы, незначительная деталь, придавала усадьбе особую атмосферу. Круглые окна мансардного этажа контрастировали с продолговатыми окнами нижних этажей, создавая изысканный архитектурный ансамбль. Всё это вместе произвело на меня неизгладимое впечатление. Я часами разглядывала фотографию, пытаясь представить, как выглядело это место в пору своего расцвета, как выглядели люди, которые там жили, какие события там разворачивались. Представляла себя подъезжающей к этим воротам, чувствуя дыхание истории, прикосновение к прошлому… Я погрузилась в мир догадок и предположений, и чем глубже я погружалась, тем яснее понимала, что история этого места хранит в себе еще много тайн, которые предстоит разгадать.

Сохранив фото в отдельной папке на своем ноутбуке, я вновь обратила внимание на визитную карточку, лежащую на столе. Глядя на аккуратные буквы имени Анна Иоанновна, я невольно ощутила легкое волнение. Завтра я обязательно обсужу это с мамой. Возможно, именно она поможет мне сделать правильный выбор.

***

Утро встретило меня ярким солнечным светом и удивительным отсутствием привычных городских пробок. Словно вселенная благоволила моему решению. Доехав до офиса, я направилась прямиком к кабинету генерального директора. Дверь оказалась закрыта. Постучав и не получив ответа, я решила обратиться к секретарю, Маше.

– Маша, привет! Не знаешь, где Елена Валерьевна? – спросила я.

Маша улыбнулась в ответ:

– Здравствуй, Кир. К сожалению, Елена Валерьевна уехала на важную встречу. Вернется поздно вечером. Может, что-нибудь передать?

– Да нет, не надо. Попробую позвонить ей.

Я достала мобильник и набрала маму. После гудков там включился автоответчик, и мне предложили оставить голосовое сообщение.

– Мама… – на выдохе сказала я.

У меня закружилась голова, и земля ушла из-под ног. Так бывает, когда у вас низкое давление и вы резко встаете. Я попыталась сосредоточиться, задумалась над тем, как сформулировать предложение и, не подобрав слов, просто нажала отбой.

– Маш, я оставлю тебе кое-что. Передашь маме, хорошо?

– Да, конечно, – улыбнулась Маша.

Взяв со стола стикер и ручку, я написала: «Уехала искать вдохновение. Ищи меня тут, если что». Затем, сфотографировав визитку Анны Иоанновны я прикрепила ее к стикеру и вручила все Маше, подробно объяснив ситуацию. Я добавила, что, возможно, в Никольском будет плохая связь, и попросила Машу успокоить маму, заверив ее, что свяжусь, как только появится возможность.

– Хорошо, – кивнула Маша и грустно посмотрела на меня.

***

Осенняя прохлада уже ощущалась в воздухе, заставляя меня поплотнее закутаться в пальто. Выйдя из теплого Бизнес центра, я невольно поежилась. Тонкие черные колготки, элегантные сапожки на каблуке и платье чуть ниже колен – явно не самый подходящий наряд для такой погоды. Но предвкушение предстоящей встречи с заманчивой усадьбой согревало меня куда сильнее, чем теплый свитер.

Быстро спустившись к машине, я запустила двигатель и, пока он прогревался, набрала номер Анны Иоанновны. Контакты я предусмотрительно сохранила в телефоне. Трубку подняли почти сразу.

– Слушаю вас, – раздался приятный женский голос.

– Доброе утро! Могу я попросить к телефону Анну Иоанновну? – спросила я, немного сомневаясь в том, что ответила мне сама Анна.

– Анну Иоанновну? – повторила женщина, и в ее голосе проскользнула легкая нотка удивления. Пауза затянулась.

– Да, она оставила мне свою визитку. Истомина Анна Иоанновна, – уточнила я.

– Ах, простите, я не сразу поняла, – ответила женщина. – Вы по поводу усадьбы?

– Да, – подтвердила я, уже чувствуя, как сердце начинает биться чаще. – Надеюсь, предложение еще актуально?

– Конечно, конечно! Мы с нетерпением вас ждем, Кира. Когда вы сможете приехать? – голос собеседницы заметно оживился.

– В принципе, я готова приехать уже сегодня, если вас это устроит.

– Замечательно! Тогда давайте так: приезжайте сегодня к 20:00 в село Петровское, я вас встречу там у мемориала ВОВ. Сможете добраться?

– Да, конечно. Как буду на месте, я вам обязательно позвоню. У меня машина серого цвета Тойота Камри.

– Хорошо, жду вас.

Положив телефон на приборную панель, я огляделась вокруг, затем плавно выехала со стоянки, чувствуя, как колеса машины уверенно скользят по дороге. Вернувшись к дому, я была приятно удивлена, что смогла найти свободное место для парковки, когда обычно все места в это время суток были заняты. Заглушив двигатель, я быстро схватила свою сумочку и вышла из авто, предвкушая предстоящую встречу.

Дома я достала свой чемодан и наспех собрала самое необходимое, словно предчувствуя, что могу остаться там на более длительный срок. Сменив легкое платье на удобные джинсы и теплый пуловер, я тщательно проверила, все ли я взяла. Пробежавшись по комнате взглядом, убедилась, что не забыла ничего важного: зарядное устройство, косметичка, зарядки, очки, несколько книг и, конечно, любимый плед. Я надела теплую куртку, ботинки, свою любимую кепку и поспешила покинуть уютную квартиру, ощущая легкое волнение перед поездкой.

Перед тем как отправиться в путь, мне нужно было заправиться и, возможно, купить что-то поесть. Хотя, с другой стороны, там наверняка есть еда. Но если вдруг не окажется ничего, то я смогу заехать в магазин в Петровском поселении и купить что-то на некоторое время. Когда я подошла к машине, с неба начали падать крупные хлопья снега, и я остановилась, подняв глаза к небу. Снежинки кружились, словно пушистые хлопковые облака, и я замерла завороженно глядя на них.

– Отлично, а я не сменила резину на зимнюю.

Ехать пришлось осторожно, обещали заморозки, как неудачно все складывается. На заправке я купила горячий кофе и заправила полный бак, ведь дорога обещала быть долгой. Важно было взбодриться, чтобы не уснуть за рулем. Навигатор показывал ровно 62 километра до Петровского поселения, но дальше я не совсем понимала, как добраться до места назначения, так как на карте дороги до Низинского не было. Я надеялась, что та женщина, которая меня встретит покажет дорогу. Кстати, я даже не спросила ее имя, молодец Кира.

Невероятное чувство умиротворения и предвкушения наполняло меня в дороге. В голове уже оживали картины: родовое поместье, его старинные, прохладные коридоры, комнаты, хранящие вековую историю, загадочные подвалы, полные секретов, винтажная мебель, пыльная от времени, но излучающая неповторимый шарм, и, конечно же, завораживающий вид из окна на застывший в вечернем сумраке пруд. Эта мысль, эта мечта о погружении в атмосферу усадебной жизни, заставляла мое сердце биться чаще. Улыбка сама собой расплылась на лице. Я увеличила громкость музыки, подстраивая ее ритм под ритм своего сердца, и слегка нажала на педаль газа.

Спустя 44 минуты я съехала с КАДа и, свернув с кольца, сбавила скорость, включившись в спокойный поток движения по Гостилицкому шоссе. Сумерки уже сгущались, окутывая лес и поля густым полумраком. Дорога была ровной, практически пустой. По правой стороне, среди деревьев, встречались памятники, молчаливые свидетели великой войны. Их скромные обелиски словно напоминали о хрупкости жизни и важности каждого мига.

Еще 10 минут спокойной езды. Миновала знак Пениковского сельского поселения, а затем и долгожданную табличку с названием «Петровское». Радость близкого прибытия была так велика! Но в этот самый момент, буквально на границе счастья, на дороге появилась она – невероятно красивая рыжая лисица. Она выскочила из леса с необыкновенной грацией, словно призрак лесной чащи, и застыла на середине дороги, как будто завороженная.

Моя скорость была невысокой, но резкое торможение вызвало неожиданную реакцию машины. Она началa скользить, и я поняла, что дорога более обледенелая, чем я предполагала. Хотя видимых признаков гололёда не было. Эта мысль промелькнула в голове лишь мгновением перед тем, как меня погрузила в темноту резкая боль и удар. Потеря сознания была мгновенной. Последнее, что я помню – это яркие глаза лисицы и ужасный скрип тормозов.

***

Резкий удар, скрежет металла, и мир вокруг превратился в вихрь осколков стекла и пыли. Подушка безопасности, словно взрывной мешок, моментально наполнилась воздухом, врезавшись мне в лицо с силой, от которой зазвенело в ушах. Машина съехала с трассы, и с глухим ударом врезалась в кювет. Капот сильно пострадал, утыкаясь в землю. Перед глазами плыли цветные пятна, в ушах звенело, а тело пронзала острая боль в груди от резкой блокировки ремня безопасности.

С трудом, преодолевая покалывание в конечностях и головокружение, я выкарабкалась из автомобиля. Сердце колотилось, как бешеное, дыхание сбилось. На обочине остановилась «Лада Гранта» серого цвета. Из нее вышел мужчина средних лет, с добрым, немного усталым лицом. Его взгляд был внимателен и спокоен, что немного успокоило меня.

– Сильно ударились? – спросил он, с заметным волнением в голосе.

Окинув взглядом свою машину, я ответила:

– Все нормально, относительно. Почти не задело. Ремень безопасности сработал отлично, и подушка тоже, хоть и ударила прилично.

– Помощь нужна? Надо вызвать ДПС и скорую, желательно, – сказал мужчина.

– Если вам не сложно, можете помочь? Я плохо знаю эти места, – попросила я, чувствуя, как нарастает паника.

– Конечно, сейчас все сделаю, – мужчина достал свой смартфон, и отошел от обочины, набирая номер экстренных служб. Он подробно описал место аварии, указал марку и номер моего автомобиля, а также мое состояние.

Я забралась обратно в салон, стараясь не двигаться резко. Достала телефон и сумочку. Затем нашла свою сумку с ноутбуком, которая улетела на пол. К счастью, он остался цел.

Через час я сидела на заднем сиденье патрульной машины, рассказывая чертовски красивому инспектору ДПС, лейтенанту Дмитрию Шувалову (как он представился), подробности аварии. Он внимательно выслушал меня, задавая уточняющие вопросы. Я уже спокойнее воспринимала ситуацию, забыв о панике.

– Скорость не превышали? – Дмитрий посмотрел на меня с подозрением.

– Нет. Это всё лиса виновата, – тихо сказала я.

Полицейский вскинул бровь и нахмурился. Ну да, конечно. Во всем виновата лиса.

Внезапно мой мобильный телефон издал резкий, назойливый звонок. На экране высветился незнакомый номер.

– Простите я отвечу на звонок? – извинилась я перед ним.

– Да, – кивнул он, продолжая что-то писать в протоколе.

– Алло, Кира? Я уже на месте. Наша встреча в силе? – раздался в трубке женский голос.

– Простите, я попала в аварию прямо на въезде в Петровское, – я ответила, стараясь говорить спокойно.

– Какой ужас! Вы в порядке? – взволнованно спросила женщина.

– Да, все нормально, только машина повреждена. – ответила я.

– Я сейчас приеду за вами, и мы все уладим!

Мигающие проблесковые маячки полицейских машин окрашивали окружающую темноту в причудливые цвета, выхватывая из мрака силуэты людей и техники. Я видела машину скорой помощи и эвакуатор, готовящийся отбуксировать мою машину, ещё одного полицейского, говорящего с тем мужчиной, что помог мне.

– Здраствуйте, мое имя Павел. Как вы себя чувствуете? – спросил фельдшер, наклонившись ко мне. Его глаза были внимательными, полными профессионального спокойствия.

– Немного в шоке.

– Как вас зовут? – спросил фельдшер осматривая меня.

– Кира. – ответила я.

Фельдшер ощупал мою голову, осмотрел зрачки и шею и попеременно спрашивал, не болит ли у меня здесь или там. Я отрицательно качала головой.

– Тошнота, слабость, раздвоение в глазах есть?

– Нет, – пожала плечами я.

– В целом, заметных повреждений нет. Отделались легким шоком, – с улыбкой сказал Павел. – Если вы хотите проверить синяки, можем госпитализировать вас.

– О нет, не стоит, – тут же отказалась я.

Фельдшер вернулся к машине скорой помощи, а я осталась стоять рядом с полицейским. Вдруг я услышала, как меня окрикнули.

– Кира!

На мгновение мне показалось, что это голос моей мамы, но это была не она. К нам шла женщина с встревоженным выражением лица. Она остановилась передо мной, в её глазах читалось беспокойство и нетерпение.

– Вы ведь Кира? – спросила она, её голос дрожал от волнения.

– Да, – ответила я.

– Моё имя Виктория, – сказала женщина, – мы разговаривали по телефону.

– Приятно познакомиться, Виктория. Простите за опоздание, – пробормотала я, уставившись на свою машину.

– Ах, не переживайте, пожалуйста. Мы позаботимся об этом, – уверенно сказала она.

– Если понадобится помощь, я к вашим услугам, – сказал Дима, посмотрев сначала на Викторию, потом на меня. – Может все таки отвезти вас в больницу?

– Да нет, не надо. Спасибо большое, – отказалась я.

– Поверьте мне, Дмитрий, я быстро поставлю ее на ноги. Не волнуйтесь, – быстро рассмеялась Виктория. – Пойдемте, дорогая, я отвезу вас в поместье. Выпьем по чашечке горячего кофе и все обсудим.

Честно сказать, ее предложение выглядело белее заманчивым, чем просиживание штанов в больнице в ожидании двух пластырей на пару царапин от битого стекла.

Опять пошел снег, крупные хлопья медленно опускались на землю, причудливо кружась вокруг нас, и без того сильный озноб усилился, пронизывая меня до костей. Я стояла между Викторией и полицейским, наблюдая за их непринужденной беседой. Они общались, словно были знакомы очень давно. Возможно, это особенность небольших поселений – все друг друга знают. Либо Виктория имела какие-то связи в местной полиции. Или же это просто совпадение, хотя после всего случившегося вера в совпадения сильно пошатнулась. Главное сейчас – согреться и сообщить маме, что я в порядке. Мысли путались, но постепенно прояснялись, оставляя после себя горький осадок осознания случившегося.

– Итак, вы готовы отправиться в поместье? – спросила Виктория.

– Готова, только можно я возьму свои вещи из машины? – выдавила я, стараясь подавить дрожь в голосе.

– Конечно, конечно, – ответила Виктория.

С трудом я спустилась в кювет. Картина, открывшаяся моим глазам, вновь вызвала приступ тошноты. Искореженный капот, разбитая фара, осколки стекла, разбросанные вокруг. Я еле удержалась на ногах, спускаясь с крутого склона, когда почувствовала чьё-то прикосновение.

– Я помогу, – сказал Дима, спокойно и уверенно спускаясь вместе со мной.

Он помог открыть капот, аккуратно вытащил мой чемодан. Когда мы поднялись наверх, полицейский помог загрузить чемодан в багажник машины Виктории. Я разместила сумки на заднем сиденье. Полицейский оглянулся, как будто убеждаясь, что никто не подслушивает нас, и неожиданно задал вопрос, заставив меня смутиться:

– Могу я узнать ваш номер телефона?

Его просьба звучала, как нечто большее, чем обычная любезность. В его глазах мелькнуло что-то, что я не смогла точно определить, но это определенно вызывало тревогу. Вид мужчины в форме, несмотря на все мои внутренние протесты, вызвал почти автоматическое повиновение. Я продиктовала свой номер. Дима тут же его набрал. Через пару секунд телефон завибрировал в моем кармане.

– Если потребуется помощь, звоните мне в любой момент, – сказал он серьезно.

Я смущенно отвела взгляд, едва сдерживая улыбку. Освещенный тусклым светом он был так красив и задумчив. Скулы ходили ходуном, когда он покусывал нижнюю губу, убирая смартфон в карман. Дмитрий был высоким и широкоплечим, полицейская форма смотрелась на нем превосходно. Засмотревшись, я поймала себя на мысли, что он определенно в моем вкусе. И в этот момент, за его спиной мелькнуло какое-то движение. Я вгляделась в окутанную темнотой дорогу, пытаясь разглядеть что это было.

Дмитрий, заметив мое напряженное внимание, обернулся.

– Что с вами, привидение увидели? – улыбнулся он, его глаза сверкнули озорным огоньком.

– Не знаю, там кто-то прошел, – пробормотала я, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

Он внимательно осмотрелся, даже прошел вдоль дороги до патрульной машины, но ничего подозрительного не обнаружил. Машина скорой помощи уже уехала, эвакуатор вытаскивал мою машину из кювета. Мужчина, который помог мне вызвать службы, дал показания и также удалился.

– Дима, ты закончил? – окликнул его напарник.

– Подожди минуту. – Он снова повернулся ко мне. – За машину не переживайте. Я сообщу вам, где ее найти.

– Почему вы так сказали? – спросила я.

– Как?

– Что там привидение, – прищурилась я.

– Я не знаю, просто вырвалось, – пожал он плечами.

Виктория, выглянула из окна своего авто и крикнула.

– Кира уже поздно. Боюсь, совсем стемнеет.

Я кивнула Дмитрию на прощание. Он улыбнулся в ответ и проводил меня взглядом до самой машины. И если рядом с ним мне было уютно, то в машине Виктории меня опять начал пробирать озноб.

– Это адреналин, – усмехнулась Виктория, словно читая мои мысли. – Я однажды попадала в аварию и это не самое лучшее воспоминание.

***

Мы проехали мимо мемориала. Виктория прокомментировала, что ждала меня именно там. Дальше путь лежал по узкой гравийной дороге, которая петляла среди высоких деревьев. Ветки, словно костлявые руки, царапали кузов машины, создавая ощущение, что мы пробираемся сквозь густой лес, полный мертвецов пытающихся сцапать нас. Я невольно вглядывалась в окно, пытаясь разглядеть что-нибудь в окружающей нас темноте.

Внезапно меня охватило сильное желание оказаться рядом с мамой. Представила, как сижу напротив нее, наблюдая за ее работой. Даже если она будет полностью погружена в свои дела и не обратит на меня внимания, простое ощущение ее присутствия было бы для меня успокаивающим.

«Мама», – пронеслось у меня в голове. Я быстро достала телефон из сумки и разблокировала его с помощью отпечатка пальца. Экран засветился, но вместо привычного интерфейса я увидела сообщение о том, что сеть недоступна.

– Тут нет связи, – скорее констатировала чем спросила я, стараясь скрыть волнение в голосе.

– К сожалению, да. В этих местах часто бывают проблемы со связью. Но не волнуйтесь, завтра я смогу отвезти вас в город, и вы сможете связаться со своими родными, – успокоила меня она.

Ее слова немного уняли мою тревогу, и я прислонилась к подголовнику сиденья.

– Спасибо вам, – прошептала я. Но мысль о том, что я не смогу сразу сообщить маме, что все в порядке, не давала мне покоя. Я представляла, как она беспокоится, звонит мне раз за разом, а я остаюсь недоступна.

– Хотите я попрошу Дмитрия, чтобы он связался с вашими родственниками, – предложила Виктория. – Или я могу сама им позвонить.

– А у вас есть связь? – спросила я.

– Не здесь. Я живу не в поместье. Моя задача была только доставить вас сюда и показать все. Но уже так поздно. Надо было перенести встречу на завтра. Я чувствую себя виноватой в том, что так получилось, – искренне сказала она.

– Ничего страшного, – ответила я, хотя внутри меня продолжала бушевать тревога. – Тем более уже ничего не вернешь

– К сожалению, да, – согласилась Виктория, и машина подскочила на кочке. – Думаю, оставим осмотр на завтра, согласны? Не хочется ходить там в такой темноте, Да и вам сейчас не до этого.

– Согласна, – кивнула я. – Я что, останусь там одна?

Лицо Виктории насторожилось и она отвела взгляд, внимательно глядя на дорогу.

– Я бы с удовольствием осталась, – произнесла она, – но мой муж серьёзно болен. Не могу оставлять его одного надолго. Понимаете?

– А где Анна Иоанновна? – поинтересовалась я.

– Она улетела ещё утром. Честно говоря, вы позвонили как нельзя вовремя, мы уже хотели искать смотрителя, – призналась Виктория, и я мысленно согласилась: «Лучше бы и не звонила», – но вслух произнесла:

– А кем вы приходитесь Анне Иоанновне?

– Я была смотрительницей поместья двадцать пять лет, – улыбнулась Виктория, – но вынуждена была уйти из-за болезни мужа. Однако, по-прежнему помогаю Анне Иоанновне по мере сил. Дом… он очень большой, местами, скажем так, не в самом лучшем состоянии. В нём есть участки, требующие срочного ремонта, особенно крыша над западным крылом, протекает после сильных дождей. Будьте осторожны, особенно ночью, – предупредила она, понизив голос. – В доме есть электричество, конечно, но система старая, бывают перебои. Кухня уютная, с современной плитой, где можно приготовить что угодно. Камины во всех жилых комнатах, функционируют, но дрова нужно носить самостоятельно – в пристройке есть запас. Вы умеете топить камин?

– Да, конечно, – кивнула я, чувствуя, как нарастает любопытство.

– Сейчас там тепло, – успокоила Виктория. – Я протопила камины в библиотеке, гостиной и в вашей комнате. Так что сегодня спите спокойно и ничего не бойтесь. Завтра приеду рано утром и всё вам покажу.

– Расскажите мне об этом месте, – попросила я, не в силах сдержать любопытство.

– Обязательно, – улыбнулась Виктория. – Мы приехали.

Перед нами высились огромные кованные ворота, настоящее произведение искусства, с витиеватыми узорами и гербом, слабо различимым из-за времени и ржавчины. Каменное основание высокого забора, увенчанного кованным навершием, производило впечатление крепостной стены. Виктория вышла из машины и, с некоторым трудом, отперла массивные ворота, сначала одну створку, затем другую. Затем, села за руль и медленно въехала на территорию поместья.

Как же я мечтала увидеть это великолепие при свете дня! Фары машины выхватили из темноты террасу – широкую, вымощенную старинным камнем, с изящной лестницей, ведущей к парадной двери, увенчанной арочной крышей, напоминающей вход в средневековый замок. Даже в полумраке было видно, как мастерски выложены каменные блоки, каждый со своей неповторимой текстурой, местами покрытые патиной времени. Виктория, словно опытный экскурсовод, знала все тонкости этого места. Глянув на часы (22:38), она с облегчением выдохнула: «Наконец-то!» И мы вышли из машины.

Виктория уверенно направилась к лестнице, на мгновение скрывшись за каменными перилами. Затем, словно по волшебству, зажегся свет: по периметру террасы вспыхнули маленькие светильники, стилизованные под масляные лампы, мягко рассеивая теплый, уютный свет. Это был эффектный, театральный жест, подчеркивающий величие усадьбы. Я с трудом оторвалась от завораживающего зрелища, чтобы забрать свой чемодан. Виктория, с редкой для нашего времени галантностью, взяла мою сумку с ноутбуком.