Слепой дождь

– Может, обмоем? – поинтересовался отец и потянулся в буфет, но под укоризненным взглядом матери снова сел за стол. – Да я что? Я – ничего…

После ужина, когда Влад, проговорив матушке обычное «спасибо» за ужин, отправился в свою комнату, та спросила:

– Что, и гулять не пойдешь?

– Да нет, не хочется.

На такой короткий ответ родители переглянулись: сын изменился, повзрослел, стал суровее, замкнутее…

– Отойдет! – уверенно сказал отец, когда сын скрылся в своей комнате. – Куда он денется! Молодой, переживает, конечно, но мы с тобой, мать, знаем, что время лечит. Все пройдет!

Влад включил компьютер и зашел на свою законсервированную еще перед уходом в армию страницу «В контакте». За год друзья перестали к нему заходить, и страничка выглядела куцей и не интересной. Он подумал, что надо бы зайти к друзьям, разместить у себя новые фотографии из службы в армии, но непонятная то ли вялость, то ли усталость навалилась на него и он уснул, не раздеваясь. Он уже не слышал, как в комнату заглянула мать и прикрыла его своим пледом, потом немного постояла, любуясь спящим сыном, и ушла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Из—за пробок он опоздал в военкомат к назначенному времени. Дежурный проверил его документы и сказал:

– Проходите! Вас уже ждут в комнате двадцать два.

Он постучал в дверь, открыл ее и представился:

– Рядовой запаса Севернин!

Мощный мужчина солидного вида поднял голову от бумаг на столе и переспросил:

– Севернин? Опаздываете, Владислав Павлович!

Он вышел из—за стола и, пожимая руку Владу, представился:

– Военком Долгов Сергей Сергеевич, полковник запаса! Рад с вами познакомиться. В наше время нечасто такое случается… Валентина, созови всех в зал!

Молодая девушка, сидящая за компьютером, поднялась и вышла из кабинета. Военком долгим взглядом проводил свою стройную подчиненную, взял другой стул и уселся напротив Влада.

– Сержант, есть проблемы? Помощь нужна какая—нибудь?

– Товарищ полковник, вы, наверное, ошиблись? Я – рядовой!

В этот момент вошла секретарша и сообщила:

– Сергей Сергеевич, все собрались.

– Хорошо, останься на связи! А мы с вами, Владислав Павлович, давайте пройдем в зал.

В небольшом зале военкомата собралось человек двадцать сотрудников. Влад вошел в зал вслед за военкомом и на секунду остановился, выбирая себе место в зале, но военком указал на один из стульев возле трибуны. Влад не растерялся, но некоторую стесненность все—таки почувствовал. Оказывается, находиться одному перед парой десятков любопытных глаз совсем непросто.

– Товарищи! Сегодня мы чествуем нашего земляка Севернина Владислава Павловича. Приказом Начальника Саратовского гарнизона номер двести сорок семь за успехи в боевой подготовке рядовому срочной службы Севернину присвоено звание старший сержант!

Присутствующие в зале зааплодировали, и Влад еще более смутился – подумаешь, сержанта присвоили.

– Но это не все! Указом Президента Российской Федерации номер девятьсот шесть за смелость и отвагу, проявленные при выполнении интернационального долга в Сирии, старший сержант Севернин Владислав Павлович награжден медалью «За отвагу». Позвольте вручить вам государственную награду, очень редкую для нашего времени и очень престижную даже среди личного состава войск специального назначения, и пожелать вам удачи в жизни, здоровья и успехов в деле защиты нашей Родины!

Вот это действительно оказалось настоящей неожиданностью! Обычно хладнокровный Влад смутился, но только на мгновение. Он спокойно обвел присутствующих взглядом и ответил по—военному:

– Служу России!

Домой он возвращался в приподнятом настроении. Кто—то из офицеров ходатайствовал на свой риск и страх о награждении его, военнослужащего по призыву, высокой государственной наградой. Скорее всего, это был спецназовец. Войска сил специального назначения находятся на острие самых экстремальных событий при ведении боевых действий, и они чаще, чем другие, совершают поступки, за которые следует награда. Скорее всего, с подачи командира спецназовцев его и наградили…

Изменения в его внешности Полина Александровна и Павел Дмитриевич заметили сразу. Сын светился внутренним довольством, как свежий блин, и впервые за последнюю неделю на его губах заиграла легкая улыбка. Причина, чтобы Владу быть довольным своей жизнью, как считали родители, лежала на поверхности: он отслужил в армии, восстановился в институте, сдал хорошо сессию и перешел на второй курс. И хотя в последнее время из—за гибели Светланы и смерти друга он находился в угнетенном состоянии, долго это не должно было продолжаться, и внезапное приподнятое настроение сына обрадовало родителей.

– Садись ужинать! Мы тоже не ужинали, тебя ждали.

Влад вымыл руки и уселся за стол. Потом какой—то бесенок толкнул его, и он спросил:

– Папа, а водка есть?

Родители переглянулись, но никак не возразили Владу.

– Есть, – ответил отец.

– Мама, мне нужен стакан! Папа, налей половину!

– Что случилось, сынок? – спросила встревоженная Полина Александровна.

Не в силах дальше разыгрывать родителей Влад вынул из кармана коробочку с медалью и протянул отцу:

– Вот, наградили! Обмыть надо.

Отец взял коробочку и, прищурив глаза, прочитал:

– Медаль «За отвагу».

Потом, не веря своим глазам, вынул медаль из коробочки и принялся ее внимательно изучать, иногда поднимая на сына посуровевшее лицо.

– За что? Такими медалями просто так не награждают!

– Да—а—а… там… – принялся отнекиваться Влад.

Но встревоженное лицо матери охладило его игривость, и он понял, что надо говорить правду.

– Ладно, слушайте! Я сопровождал груз в Сирию. При его доставке с аэродрома на базу хранения колонну обстреляли. Ранение получил прапорщик, старший нашей команды. Я его вытащил из опрокинувшейся машины. Вот за это, наверное, и наградили…

Его слова не успокоили мать и глаза ее наполнились слезами.

– Мама, честно, сам толком не понимаю, что командование нашло в моем поступке! Ничего особенного!.. – заторопился Влад, спеша успокоить мать.

– Сынок, – спросила Полина Александровна, – а это когда произошло? За неделю до твоего увольнения из армии? Да?

Влад удивился, так как все действительно произошло за неделю до «дембеля».

– Я сон видела, – продолжала матушка, – что ты бегаешь с автоматом и стреляешь в каких—то чудовищ!

– Мама, я «срочником» был, в Сирию попал случайно – нельзя туда срочников посылать! Командировка – туда—обратно. Кто мне автомат доверит?!

– Все, хватит! – прервал отец разгоравшиеся выяснения. – Давайте, обмоем медаль! Мать, давай рюмки!..

После ужина, пока мать убирала со стола, они с отцом вышли на балкон. Отец затянулся сигаретой и, пуская дым в сторону, чтобы тот не попал на некурящего сына, сказал:

– Сынок, меня—то ты не обманывай! Я в армии служил не один год, как ты, а целых полновесных два года. Армию я знаю хорошо! Так, за что медаль получил, признавайся?

– Папа, я не обманываю! Все правда. Единственное, что не дорассказал, так это то, что после обстрела прапорщика утащил в укрытие, а потом ночью подкрался к «духам», грохнул троих и на их джипе с прапорщиком уехали подальше в пустыню и спрятались в зарослях. Там вертолет нас и подобрал… Вот и весь мой подвиг.

– Но вы же в колонне шли?! А где остальные машины, боевое сопровождение?

– Так как началась атака «духов», то колонна пошла без остановки. Тут не до подбитой машины было – лишь бы прорваться!

– Вот теперь похоже на правду! С боевым крещением, сынок!

Отец обнял сына, и они несколько секунд стояли неподвижно. Теперь Павел Дмитриевич понял, откуда у сына появилась неожиданная взрослость. Стрельба по людям, даже врагам, – это не стрельба по тарелочкам. Он искоса посматривал на сына и не видел в нем следов особого волнения. А ведь рассказывая, он заново переживал трагические события! «Молодец! В деда пошел, моего отца. Тот тоже что—нибудь сотворит, подерется, например, с деревенскими мужиками, и все так буднично, расчетливо, спокойно…»

– Что на каникулах делать будешь? Отдыхать?

– Пока не решил, но, наверное, недельку поотдыхаю, а потом на работу в какой—нибудь супермаркет устроюсь. Лишние деньги не помешают.

– На даче в деревне недельку не хочешь пожить? Там все прет так, что за выходные мы с матерью не успеваем сорняки убрать!

– Заманчиво! Я подумаю, папа.

На следующий день ему захотелось съездить в кафе, где обычно тусовалась местная молодежь, в надежде, что он там повстречает кого—нибудь из бывших друзей. Некоторым он пытался дозвониться, но не смог. Наверное, за год друзья по каким—либо причинам поменяли симки и тем самым оказались недоступными для связи.

Выйдя из подъезда, он остановился и всей грудью вдохнул свежий воздух. Ночью прошел дождь, на неровностях асфальта чернели небольшие лужицы и припекавшее солнце рождало пахнущие травой испарения. Прохожие, как обычно бывает в больших городах, муравьиным потоком спешили по своим делам, и только он, Влад Севернин, не торопился никуда. Поэтому он даже в маршрутку вошел последним, пропуская всех, кто хотел поскорее уехать.

Пробравшись в середину маршрутки, он вцепился в поручень и огляделся по сторонам. Пассажиры, в основном люди пожилого возраста, равнодушно смотрели перед собой усталыми глазами или откровенно дремали, прижимая к груди стоявшие на коленях кошелки. И только одна девушка лет пятнадцати сидела у самого окна и не сводила глаз с городского пейзажа, открывающегося за окном. «Восьмой или девятый класс… Не больше!» Распущенные волосы почти закрывали ее лицо и Владу показалось, что она периодически всхлипывает, отворачиваясь и старательно скрывая от других пассажиров свое состояние.

На одном из поворотов маршрутку тряхнуло, и девушка левой рукой убрала прядь волос, совсем закрывшую ей глаза. Внимательный Влад вздрогнул: на кисти левой руки девушки он увидел нарисованного желтым фломастером плачущего птенца. Она снова уставилась в окно и, казалось, что окружающий мир для нее не существует, настолько отрешенной от внешнего мира смотрелась ее фигурка.

С этого момента он не спускал с нее глаз, не зная, что можно предпринять в этом случае. Он вспомнил, что Света, перед тем, как прыгнуть из окна, тоже полдня каталась на маршрутках по всему городу, очевидно, соблюдая определенный ритуал. Возможно, что желтый птенец на руке свидетельствует о принадлежности к группе поклонников какой—нибудь знаменитости, а может – это, действительно, прощание с городом и жизнью?!

Одно он теперь знал точно – эту девушку он одну не оставит, пока не убедится, что с ней все в порядке. На конечной остановке девушка, опустив голову и стараясь укрыть лицо распущенными волосами, пересела на «Газель» другого маршрута. И снова не отрывала глаз от проплывающих картин города за окном, периодически опуская голову на сложенные на коленях ладошки и тогда ее плечи предательски вздрагивали, выдавая ее тайные рыдания. Самое странное, никто из пассажиров не обращал внимания на девушку, которая явно была не в себе.

В середине маршрута девушка взглянула в окно, а потом привстала с сидения, собираясь выйти на остановке. Пожилая женщина, сидящая с краю, недовольно переместила свою сумку в сторону и освободила место для прохода. Девушка прошла рядом, почти касаясь Влада, и он неожиданно остро почувствовал, что рядом прошел не человек, а что—то холодное и безликое, настолько это существо находилось вне окружающего ее мира.

Он вышел вслед за девушкой и, держась от нее на расстоянии пяти—шести шагов, последовал за ней. Сначала казалось, что она направляется в сторону жилого массива, но, пройдя по его границе, вошла в густые заросли рядом со скоростным шоссе. Она остановилась на краю шоссе и повернула голову в левую сторону навстречу близкому потоку машин, фигурка ее сжалась и у Влада появилось ощущение, что она готовится к броску.

«Неужели собирается броситься под колеса автомобиля?!» – внезапная мысль поразила его, и он решительно шагнул к девушке, собираясь немедленно схватить ее и силой утащить от опасного места. Но когда он уже оказался на расстоянии шага и его руки потянулись к девушке, чтобы ее остановить, она встрепенулась, вытащила из кармана джинсов телефон и ответила на звонок: «Да…». Девушка выслушала какую—то информацию и, отвернувшись от шоссе, решительно пошла в обратном направлении. На своем пути она едва не натолкнулась на Влада, но не обратила никакого внимания на случайно возникшее препятствие в виде чужого человека.

Влад снова последовал за девушкой, стараясь далеко не отстать и рассчитывая расстояние до нее так, чтобы успеть перехватить, если она еще что—нибудь задумает неожиданное. На этот раз девушка без колебаний прошла на территорию жилого микрорайона, внимательно всматриваясь в номера домов и, найдя необходимый номер, остановилась у первого подъезда. Она упорно смотрела на входную дверь и стояла почти неподвижно, еле заметно переминаясь с ноги на ногу. Влад догадался, что у девушки не было ключа, чтобы войти в подъезд и она ждала, что кто—нибудь из жильцов откроет дверь, и тогда можно будет пройти внутрь. Он оглянулся по сторонам. Перед пятнадцатиэтажкой находилась открытая площадка с парковкой для машин и через сотню метров торговый центр со странным названием «Маврика». Смутная догадка озарила его голову: «Торговый центр напичкан видеокамерами! Они зафиксируют прыжок очередного „плачущего птенца“! Ее сначала проверили на готовность у шоссе, а потом изменили задание, чтобы зафиксировать на видео!»

После недолгого ожидания дверь открылась и из подъезда вышла внушительных размеров дама с собакой в наморднике. Не дожидаясь, когда она полностью выйдет, девушка шагнула вперед и протиснулась в дверь, задев плечом женщину. Та недовольно оглянулась, но скандал не стала устраивать. Влад предупредительно перехватил автоматически закрывающуюся дверь и вежливо предложил:

– Проходите, пожалуйста!

Женщина недобро взглянула на него и вполголоса сказала, ни к кому не обращаясь:

– Все торопится, молодежь, все торопится!..

Он зашел в подъезд и бегом бросился к лифту. Девушка уже стояла в лифте, и он еле успел запрыгнуть в кабину, придержав закрывающиеся створки двери. На табло вызова лифта горела цифра «четырнадцать». «Значит, на самый верх…» Пока они поднимались, он искоса посматривал на девушку с некоторым звериным интересом, не понимая, что может в жизни заставить человека покончить с собой. А то, что сейчас такое произойдет, он уже не сомневался. Отрешенность девушки, внешне еще пока почти ребенка, ее мертвенно—бледное лицо, опущенное вниз, и бурно вздымающаяся маленькая грудь свидетельствовали об одном – этот юный человечек настроен решительно. Ему страшно, ужасно страшно, но он чем—то доведен до такого состояния, что отступления быть не может! Отступление страшнее смерти…

– И куда поднимаемся, красавица?

Девушка сверкнула на него невидящим взглядом и снова опустила голову вниз. Ее длинные волосы упали с плеч и полностью закрыли лицо девушки. Казалось, что она не слышала вопроса Влада, как и не видела его самого.

– Понимаешь, сначала все удивятся, кто—то пожалеет, а кто—то скажет: «Дура!» Потом пройдет месяц, год и все забудут, что одноклассница прыгнула с пятнадцатого этажа. Они, забыв тебя, будут жить, учиться, влюбляться, а тебя рядом не будет. Понимаешь, они будут жить, а тебя не будет! Не будет!! Только родители, братья и сестры будут вспоминать о тебе, а тот, из—за которого ты сейчас хочешь прыгнуть вниз, просто вычеркнет тебя из своей жизни! И все!!

Лифт остановился, дверь распахнулась и девушка, никак не реагируя на его слова, неторопливо вышла из лифта. И эта неторопливость подсказала Владу, что он на правильном пути, что он посеял в юной душе правильное сомнение. Он последовал за девушкой, держась от нее в паре шагов.

Она остановилась и исподлобья сверкнула на него темными глазами. На бледном лице они показались темными угольками, в которых уже не теплился огонь жизни.

– Ты мне мешаешь! – сказала девушка слабым голосом. – Тебе чего надо?

Влад понял, что если она заговорила, то этим ослабила свою настроенность и надо говорить, и говорить с ней, сбивая с толку! Конечно, он мог схватить ее в охапку, оттянуть от окна, вызвать полицию или скорую помощь, но это еще не означало, что она изменит решение. Надо было словами пробить кокон зомбирования, которому она подверглась, и брешь расширить до таких размеров, чтобы мысль о самоубийстве ушла на второй план.

– Ты мне понравилась еще в маршрутке: длинные густые волосы, стройное тело, красивая грудь, ровные ноги, стеснительная. И я подумал – это моя девушка! Я хочу с ней познакомиться!

Он, не давая ей время на раздумья, протянул руку и представился:

– Влад. А если полностью, то – Севернин Владислав Павлович, студент, отслужил в армии, воевал в Сирии, награжден медалью «За отвагу».

Его отчаянные усилия дали результат. На мгновение в ее глазах сверкнула искорка жизни – он уловил заинтересованность и любопытство.

– Тебя как зовут? – спросил он, не опуская протянутую руку.

И девушка сдалась. Она тоже протянула руку и назвала себя:

– Ника.

– Ника? Красивое имя! Знаешь, очень приятно разговаривать с девушкой с таким именем. Это греческое имя одной из древних богинь. Я где—то читал, что женщине с таким именем очень везет в жизни, ее окружают друзья, у нее рождаются красивые дети…

– Все это вранье! – возразила девушка. – Никто меня не любит! Все издеваются!..

Из ее глаз полились слезы, и она закрыла глаза ладошками с тонкими пальчиками.

Влад шагнул к ней вплотную и осторожно, опасаясь взрыва эмоций, обнял ее за худенькие, еще совсем детские, плечи и медленно притянул к себе.

– Ты мне очень понравилась! Я хочу дружить с тобой! И никто не посмеет над тобой издеваться! Поверь мне!

Она не убрала ладошки с заплаканного лица, но плечи ее перестали трястись от плача, и он ощутил, что сопротивление ее ослабло.

– Они убьют моих родителей, если я не сделаю… Но сначала…

– Не убьют! Ты многого не знаешь!

Влад решительно прижал девушку к себе и потребовал:

– Посмотри мне в глаза! Разве они врут?! Посмотри!

Девушка отняла ладони от своих глаз и взглянула на Влада. В ее глазах все смешалось: боль, любопытство, отчаяние и горе, надежда… Она уперлась руками ему в грудь и оттолкнула его от себя:

– Я должна это сделать! Иначе…

– Что – «иначе»? Я же сказал – теперь я с тобой рядом и никому не позволю обижать тебя!

– Я не могу поступить по—другому! Он тогда сначала разместит в Ютубе мои фотографии, а потом… потом погибнет моя мама!..

Постепенно он разговорил ее. Оказалось, что она в интернете познакомилась с молодым человеком и он уговорил ее сыграть в очень престижную игру на выживание. Для победы на каждом уровне требовалось сфотографировать часть обнаженного тела. За это он присылал ей на телефон небольшие суммы денег, и она могла свободно общаться в интернете

На последнем уровне она неожиданно проиграла и ставка проигрыша – самоубийство. Он предупредил, что выложит снимки в интернете, если она не выполнит правила игры.

– Не успеет! – пообещал Влад. – Как он выглядит? Как зовут его?

Он не знал, что именно сделает, но на этот раз у него появилась твердая уверенность, что зло будет наказано. Не дождавшись ответа, он предложил:

– Пойдем ко мне! Я тебя со своей матушкой познакомлю. Она как раз дома, в отгуле.

– Но я не могу уйти отсюда! Я должна позвонить, что я на месте и потом…

– Прыгнуть?!

– Да.

– Сделаем так! Ты сейчас позвонишь ему и скажешь, что не можешь открыть окно на пятнадцатом этаже. Помимо этого, сообщи, что ты пробовала открыть окна на всех этажах вниз вплоть до пятого, но не смогла. Включи громкую связь и спроси, что ты должна сделать!

Послушавшись, она сделала вызов и слабым дрожащим голосом повторила сказанное Владом. На секунду в трубке установилась тишина, потом Влад услышал:

– Иди домой! Завтра в это же время придешь снова. Ты должна улететь только с пятнадцатого этажа! Другие этажи не годятся – ты не сможешь расправить крылья! Вечером выйдешь на связь. И не вздумай отступать, иначе твои снимки в виде спама появятся во всех телефонах твоих одноклассников!

Ника снова закрыла глаза руками и зашлась в приглушенных рыданиях:

– Он не отстанет!..

На этот раз Влад ничего не говорил. Он снова обнял Нику и просто стоял, прижав ее к себе. Постепенно она затихла, но он не ослаблял своих объятий и только тогда, когда убедился, что она немного успокоилась, сказал:

– Пойдем ко мне, выпьем кофе! Я тебя познакомлю со своей мамой.

Полина Александровна, увидев сына с девушкой—подростком, удивленно приподняла брови, но не задала сыну ни одного прямого вопроса.

– Проходите! Ты где был? Утром вышла на полчаса в магазин, а когда вернулась – сына нет, даже записки не оставил.

– Ее зовут Ника. Мама, она будет моей девушкой.

И на этот раз мать Влада только приподняла брови и представилась:

– Полина Александровна. Так как тебя зовут?

– Вероника, – ответила слабым голоском девушка, не поднимая своих красных заплаканных глаз на мать Влада.

– Вы как раз к обеду, мойте руки и садитесь за стол. Я накормлю вас!

Ника прошла в туалет, и Полина Александровна строго уставилась на сына:

– Сынок, ты никогда не интересовался малолетками! Что случилось?

– Мама, ты заметила на левой руке нарисованного птенца? Ее ждала судьба Светланы. Я спас ребенка от гибели, мама! Не знал толком, как действовать, и, чтобы отвлечь, предложил дружбу. Мама, разговори ее, отвлеки и из дома не выпускай. Мне надо отлучиться на пару часов! Я потом ее отведу домой.

Дождавшись девушку, он попросил ее:

– Посиди с мамой, пообщайся, а я скоро вернусь!

– Хорошо…

Слабый голос Ники, ее доверчивый взгляд исподлобья подвигли Влада на решительные действия. Если он окажется прав, то, возможно, получится зацепиться за преступника, манипулирующего девушкой.

Он не ошибся, школьный друг Мишка по—прежнему подрабатывал системным администратором в торговом центре и к просьбе Влада отнесся серьезно.

– К нам на камеры заглядывают десятки горожан. Некоторые просто из любопытства – а есть ли парковочные места и стоит ли поэтому к нам ехать за покупками? Найти тебе интересующего посетителя будет непросто. Впрочем, давай попробуем! Говори, какая камера тебя интересует и период времени?

Не прошло и десяти минут, как у Влада оказался нужный ему айтишный адрес. На камеру, направленную в сторону пятнадцатиэтажки, в то время, когда Ника собиралась выброситься в окно, заходил только один абонент. Он около тридцати минут рассматривал обстановку между торговым центром и пятнадцатиэтажным домом, словно ждал какого—то события. По расчетам друга, судя по айтишному адресу, посетитель проживал в том же микрорайоне, где находился и торговый центр.

– Тебе зачем это? – полюбопытствовал Мишка.

– Да колеса кто—то регулярно прокалывает на этой стоянке. Вот друг отца уже дважды пострадал. А можно скопировать изображение с этой камеры на свой личный компьютер?

Мишка усмехнулся:

– Да можно все! Только надо иметь определенные хакерские программы. Ты не сможешь, тут специалист должен быть высокого уровня. Хакер! Кстати, ты из армии пришел давно, а не объявляешься, на обмыв не приглашаешь? Или армия в тебе другие ценности воспитала и старые друзья не в счет?

– Занят был. В институте восстановился, чуть не окочурился от перегрузки, пока сессию сдал. Теперь, вот, время появилось, можно и в «Лабиринт» сходить за мой счет.

– Заметано! Дата, время?

– Давай завтра, в двадцать два ноль— ноль.

Мишка откровенно засиял:

– По рукам!

– Миха, а ты сам можешь определить адрес?

– Конечно могу! Но это будет нарушение служебной инструкции.

– Миха, завтра угощаю только текилой!

– Ну, если так, то ладно…

Влад, выйдя из торгового центра, заторопился домой. Он уже знал, что ему нужно сделать в течение ближайших часов.

Глава 6

Вернувшись домой из торгового центра, Влад, в душе беспокоясь за Нику, с определенной долей тревоги открыл дверь в квартиру. Но волновался он зря. Пока Ника общалась с матушкой, в ее облике произошли заметные изменения. Из угрюмой и плаксивой девчонки она неожиданно для Влада превратилась в приветливую и общительную девушку. Матери удалось растопить холод в душе этого заблудившегося ребенка, и Ника достаточно оживленно общалась с ней.

– Как вы тут без меня?

– Садись обедать. Мы уже пообедали и пьем чай. Мама у Ники оказывается тоже работает в детском саду, так что мы нашли общие интересы. Оказывается, и Ника, и ее мама, как и я, любят вышивать!

– Я рад, что у тебя, мама, нашлись общие интересы с моей девушкой.

Знакомый быстрый взгляд Ники исподлобья молнией прошелся по Владу. Девчонка до конца не верила в справедливость сказанного им, и он отчетливо понял это по ее глазам. Он специально назвал Нику своей девушкой, чтобы посеять в ней дополнительную надежду и постараться еще дальше увести ее сознание из той сумятицы, что царила в ее душе до этого.