Ведьма из Советского союза. 2. Родовое проклятье

– Все запомнила, что я сделала, дорогая моя? Подумай.

– Да вроде все. Браслет на руке, нитки на ногах, трава под матрасом, в стаканах ваше питье, иконка. Вроде все? Или еще чего-то есть?

– Гребешок в волосах. Но ты и так молодец, все запомнила.

– А зачем это?

– Завтра я сюда не пойду. Пойдешь ты, инструкции я тебе дам, передачку приготовлю. Проверишь все, что осталось, что исчезло, и мне расскажешь. А сейчас пойдем к лечащему врачу, раз не повезло.

– Почему не повезло?

– Не увидела я того, кто все это сотворил. Значит не время еще.

– А что сотворили то?

– Ольга, я тебе все расскажу, как только самой будет понятно.

– Только не забудьте.

– Как я тебя забуду? Ты мне теперь, как родная.

Лечащий врач рассказал им, что состояние у Ирины Олеговны какое-то нестабильное. Он ничего понять не может, поэтому и наблюдает. Только назначат обследование, то есть электрокардиограмму, все хорошо, и стабильно. Потом вдруг раз и неожиданно тахикардия, и сердце несется вскачь, как бешеное, а то вдруг раз, остановится, они реаниматолога вызовут, а оно раз, и само пошло. На завтра вот целый консилиум собрали, решать надо, что делать. Потому что такое непонятное состояние опасно. Вот они и будут думать.

Бабка все выслушала внимательно и спросила :"Доктор, а она всегда спит или с ней поговорить можно? Хоть иногда?"

– Это искусственный сон, чтобы не дай бог, стресса не было, а то не успеем ничего сделать, уйдет женщина. А она же еще не старая совсем, жалко.

– Так она все время спит?

– Спит она с вечера до вечера, так сказать. Просыпается после ужина. Ужинает. Ходит по коридору, если может и хочет, а в десять мы ее опять усыпляем.

– А поговорить с ней можно?

– Вот даже не знаю, что вам сказать? А вдруг она на вас не так среагирует?

– Мы не будем ее расстраивать, пожалуйста разрешите. Хоть десяток минут.

– Договоримся так. Завтра консилиум. Приходите послезавтра в шесть. Мы может хоть решим какая терапия ей нужна. В шесть я еще здесь, предупрежу сестру, подождете маленько и поговорите. Не больше десяти минут. Вот так.

– Спасибо большое, – и бабка незаметно положила в карман халата марлечку с травками.

И они отправились на выход.

Но за два дня, вернее за следующий день ничего интересного не произошло. Правда всю ночь бабка шила Ирине Олеговне ночную рубашку, на своей ручной машинке "Зингер", вшивая в швы обереги и какие то талисманы. А после того, как рубашка была сшита, пошла готовить передачки, и одной и другой. В общем, к приходу Ольги Матвеевны, все было готово. Бабуля ей все рассказала, все объяснила, все аккуратно в сумку сложила. Самое главное задание, это переодеть сватье рубашку, любыми правдами, неправдами, любым обманом, любым подкупом. Для подкупа бабка положила в сумку две шоколадки. Сестрам, чтобы не возмущались.

Лариске она передала только святой воды и сказала выпить перед операцией. Бабка почему-то была уверена, что эту сеньору на операцию возьмут сегодня. Так и случилось. Поэтому Ольга Матвеевна припозднилась. Сидела поддерживала Лариску перед операцией, говорила ей хорошие слова, водичку выпить заставила и проводила каталку до операционной. Про результаты сказали звонить после пяти. Но Лариска поехала на операцию спокойная, почти веселая. Пока Ольга Матвеевна сидела в палате, она анекдоты ей рассказывала. И Ольга Матвеевна сделала предположение, что Лариска так страх глушила. Потому что операций не боятся только дураки.

Ну Лариска то была последней в очереди. В первую то очередь она побежала к бывшей сватье своей, чтобы пока планерка идет, рубашку поменять без наблюдений и претензий. Рубашку поменяла. Что обнаружила? Исчез стеклянный браслетик с руки, гребень и иконка. Нитки на щиколотках, и травка под матрацем остались. И содержимое стаканов выпила скорее всего Ирина Олеговна, потому что не до дна. Она стаканчики помыла, свежие напитки налила. Сегодня в три консилиум, но приходить лучше завтра, потому что завтра уже лечение будет назначено, и снотворное отменят. Поэтому сватья не будет спать.

А еще сегодня в больнице случились удивительные вещи. Она же сначала к сватье сходила, а потом к Ларисе пошла. Так вот, после нее к сватье пришла свекровка. И что-то там случилось, что эта самая свекровка в обморок прямо у кровати рухнула. Это ей санитарка рассказала, которая после обморока палату мыла. Потому что все передачки в баночках разбились и по полу растеклись, перемешанные со стеклом. А свекровке укол ставили и на кушетку в ординаторской ложили. Врачи сказали, что давление скакануло. Но свекровка, когда пришла в себя подскочила, как ошпаренная и убежала, хотя врачи рекомендовали полежать.

– Ну вот, Ольга Матвеевна, правильно я все посчитала, завтра все и решится.

– Точно завтра? А то я уже устала в больницу бегать. Я ей вроде никто, а ухаживаю за обоими, как мама.

– Ой, дорогая моя, завтра расскажу тебе, что это было, в какой вы замес все попали, так ты по-другому думать будешь.

– А завтра то мы во сколько в больницу пойдем?

– Вот честно говорю, не знаю. Ты же еще чаю попьешь? Вареньице у меня есть с баранками. А я пока подумаю.

– Я могу вообще часок посидеть, а потом от ваших соседей позвоним и узнаем, как прошла операция у Ларисы.

– Вот, правильно мыслишь. Результат узнаю, станет ясно, правильно я все сделала или нет. Хотя знаю, что правильно. Думала так, что мозги из ушей вылезли.

– А я-то вообще не могу понять, что вокруг меня происходит, только как дура в больницу бегаю.

– Не, Олечка, ты не дура, ты сильно мне помогла, да и себе тоже. Молодец, бабочка, благодарность тебе объявляю. Пей чай.

Прямо по часам они позвонили в приемный покой. Операция прошла удачно, без осложнений. Все, что не надо, вырезали, все что надо оставили. Теперь все заживет, швы снимут, и можно Лариске начинать новую жизнь. Замуж выходить и детей рожать. Бабка была очень рада этим новостям, и в больницу они решили идти завтра, после обеда. Когда обед уже закончился, а тихий час еще не наступил. На этом они и порешили. Ольга Матвеевна пошла к остановке самостоятельно, бабка решила , что можно уже без наговоров ходить.

Бабулька подошла к финишной прямой. И прямо в ближайшее время рассчитывала познакомится со своей соперницей ближе, понять все что не понятно и завершить это бессмысленное противостояние. Да, даже в тот день направляясь в больницу моя умная бабушка не понимала, а в честь чего война то? Хотя ещё несколько дней назад, она и не предполагала, что это война. А сейчас то была в этом уверена, но не понимала, какую роль в этой войне играют люди, которые чуть не поплатились здоровьем, жизнями и простым человеческим счастьем. А почему? Потому что кто то просто так решил.

И вот в этот день бабуля шагала в больницу рядом с Ольгой Матвеевной, очень рассчитывая на то, что сегодня она добудет ответы на все вопросы. Опять были собраны оздоравливающие и защищающие передачки, и для Ларисы, и для Ирины Олеговны. Она очень хотела посмотреть на Ларису после операции и поговорить с Ириной Олеговной. А больше всего она хотела увидеть неуловимую свекровку Ирины Олеговны, которая ходит с ней, с Дарьей Николаевной ,какими то параллельными дорогами, которые ни разу не пересеклись.

А бабке очень нужна была эта встреча. Потому что в тот момент она уже была уверена в том, что все зло от нее, от этой женщины. Ей надо было проверить свои домыслы, оценить силу этой черной бабы, понять почему она это делает, и какие перспективы у них на будущее, война, или сотрудничество. Бабка, при всей своей самоуверенности всегда готова была к перемирию или сотрудничеству. Это очень экономило силы, а самое главное, могло развернуть ситуацию в положительную сторону. Ведь всем давно известно, что худой мир, лучше доброй ссоры. Особенно когда в эти ссоры впутывают магию.

Сначала они отправились к Ларисе, которую уже перевели из реанимации в отделение, которая пережила операцию, поверила в то, что это не страшно, и уже сидела в холле, разглядывая больных и врачей. Она так устала от неизвестности и болезни, что сейчас просто была уверена в том, что с ней все хорошо, и через пять дней шов заживет. Так же радоваться жизни ей помогал и диагноз врачей. Они ее заверили в том, что она прямо в ближайшее время сможет забеременеть и родить. А стать мамочкой была ее давнишняя мечта. Она потому и операцию делать боялась, думала, глупенькая, что ей матку вырежут. Вот чуть и не довела себя до этого.

В общем, с Лариской все было хорошо, они оставили ей банки-бутылки с полезными вкусностями и отправились в гости к ее матери. Узнать, что придумали врачи и посмотреть на ее состояние. Ну и главная задача была встретить неуловимую женщину. Зайдя в палату, они обе, и бабушка и Ольга Матвеевна, сильно удивились. Да потому что Ирина Олеговна в бабкиной рубашке не спала, а читала, присев в кровати, и облакотившись на железную головку кровати. По ее лицу было видно, что она очень рада их видеть, потому что она улыбалась во весь рот.

Гости присели, выставили на тумбочку еду и напитки и приготовились к долгой и откровенной беседе. Ну потому что, свекровка то больше ни к кому отношения не имела, только к этой женщине. И у нее в палате эта неизвестная дамочка в обморок упала. Да и вообще не известно, как она узнала о болезни невестки, которая давным-давно развелась с ее сыном. Да и вообще, каким боком ей приспичили эти визиты, ведь внучка то вообще ее то ли помнит, то ли не помнит. Ну и ещё конечно, бабуля рассчитывала на то, что она здесь все таки встретит эту женщину. Это самое главное.

– Здравствуй, Ирина Олеговна , как хоть чувствуешь то себя?

– Сегодня на удивление хорошо.

– Врачи то чего сказали?

– А ничего. Сказали еще раз будут обследовать.

– Это почему?

– А потому что кардиограмма ничего не показала.

– А когда тебе ее делали?

– Да вчера.

– И вот прямо все хорошо?

– Хорошо или плохо, не знаю, но без патологий.

– Это хорошо. А если себя хорошо чувствуешь, это вдвойне замечательно, как ни крути.

– А чувствую я себя так, что прямо бы сейчас вальсировать по коридору пошла, но врачи не позволяют, сбои были.

– Да, нам тоже рассказали.

– И вот что это со мной, я же на сердце в жизни не жаловалась? Я даже не знаю где оно.

– Вот нам тоже это интересно. Поэтому скажи-ка ты нам, как давно ты с мужем развелась?

– Да давно. Лариска ещё маленькая была.

– А он жив ещё?

– Жив. А что ему сделается то?

– А мать его к тебе приходит?

– Приходит, баба Яга чертова. Не знаю только зачем.

– А не говорила, когда в следующий раз придет?

– Так она говорят тут вчера в обморок упала.

И тут все услышали скрип двери. Дверь распахнулась, и все увидели, ее, Иринину свекровку. В палате стало бесшумно, даже не слышно было дыхание присутствующих. Женщина застыла в дверях, как вкопанная.

Гостья не ожидала, что тут ее ждут и просто замерла в двери, не зная, что дальше делать. Ведь она пришла в надежде увидеть в палате одну Ирину Олеговну. А тут целый коллектив. Конечно, она не глупышка, и догадывалась, что ей кто-то противостоит. Но не ожидала, что противник захочет взглянуть ей в глаза. Ведь каждая бабка- шептунья верит в себя и в свои силы. Иначе нет смысла этим заниматься. Но тут как-то буквально на пару мгновений, женщина в дверях растерялась, не зная, что дальше делать и куда идти, вперед, куда и хотела, или назад, то есть бежать с поля боя?

Этим замешательством воспользовалась моя любимая бабуля. Она, надо отдать ей должное, всегда знала, что хочет, зачем она оказалась в данном месте и то, что будет делать в следующую минуту, как бы не разворачивалась ситуация. Поэтому бабушка резко и бесшумно встала, и как пантера метнулась к двери. Мечты сбываются. Она хотела увидеть эту женщину? Пожалуйста, она перед ней. Можно подойти к ней, рассмотреть ее, потрогать, а самое главное, поговорить! Потому что сильно много было у нее вопросов к этой женщине.

Но самое самое, что хотела сделать бабуля, это подойти поближе, и почувствовать кто из них сильнее. Осознать более конкретно, сколько сил понадобится на борьбу, будет ли борьба, или будет договоренность. Разумный ли человек работает со стороны врага, или не умеет думать. И самый главный вопрос, этот человек реализует свои планы, или его кто-то нанял? Хотя на последний вопрос она ответ знала, но хотелось подтверждения, чтобы это не было догадкой. Поэтому все ее шаги и действия были просчитаны заранее, еще до визита в больницу.

Женщина в дверях, не ожидала такой резкости и такого напора, поэтому засомневалась, сделала пару шагов назад в коридор, и прикрыла за собой дверь. И наверное, если бы ее не заметила бабуля, это поведение однозначно помогло, и скорее всего она успела бы скрыться с поля битвы. Но все пошло совсем не так, как она хотела. К тому же она не была такой продуманной как бабка, и у нее не было про запас вариантов поведения. И сейчас она просто хотела скрыться. Поэтому просто удалялась по длинному коридору больницы.

Бабуля достигла двери, вышла из палаты и быстрым шагом пошла по коридору. Она была не очень молоденькой, женщина в конце коридора, спину которой она видела, и с которой не один день мечтала познакомится, удалялась достаточно быстро. Она шла очень быстро, потому что не хотела общаться с той, кто ее догонял. Почему? Причины однозначно были. Бабушка ускорила шаг. Она же была худенькая, ее не отягощали килограммы. Но она понимала, что если та, которую, она догоняет, выйдет из больницы, ей снова придется ждать случая. Такая перспектива ей не нравилась. Время не позволяло.

Поэтому быстро переставляя ноги, она попутно применяла навыки, которых у нее было достаточно для того, чтобы остановить кого угодно. А еще ей помогали бесконечные коридоры и лестницы больницы. Так что она сильно надеялась, и на себя, и на расстояния. И надо отметить, что надеялась не зря. За очередным поворотом она увидела, что та, за которой она почти бежала, сидит на стуле, который принесла санитарка. Не надо торопится. Подскользнулась на мокром полу, и ушибла ногу. А может и вывихнула. Потому что наступить то на эту ногу не может, больно.

Ну а как ты хотела моя дорогая? Ты же поняла, что я тебя жду? Или нет? Что ты такая глупая? Не верю. Поэтому посиди и подумай, пока я осторожно дошагаю до тебя по мокрому полу. А ведь можно было все решить без травм и боли. Хотя это твой выбор. Если сейчас договоримся, от боли избавлю моментально. Тоже подумай над этим хорошенько. А я уже вроде все про тебя поняла. Упала же? Значит силы не хватило против моей силы. И я очень надеюсь на то, что ты это поняла. Ты хоть и слабее меня, но сил у тебя достаточно, значит и ум есть. Расстояние между соперницами сокращалось.

В общем, подойдя к сопернице, Дарья Николаевна уже оценила её. И соответстенно поняла, что нагнуть ее, проблемы не будет вообще. Тем более уже знала чем можно манипулировать без границ. Сыном. Но оставалось как-то добыть побольше информации. Вот с этой целью бабуля и подошла к сопернице. А мадам, сидевшая на стуле посреди коридора, напряглась и скукожилась. То ли ей страшно было, то ли совсем не хотела общаться. Но бабуля то не просто так за ней по коридору бежала, и совсем не просто так притормозила ее. Ей нужен был и личный контакт и разговор. Потому что надо было понять, что дальше делать. Бабушка подошла к женщине вплотную.

– Вас проводить до дома?

– Сама справлюсь.

– Ну вы зря так, я вам зла не желаю

– А зачем бежали за мной? Добром поделиться хотели? Именно от вашего добра я и упала, так?

– Я же не заставляла вас бежать. Можно было и в палате поговорить.

– О чем разговаривать то?

– Ну вы то не хуже меня знаете о чем.

– Об этом я разговаривать не буду.

– Вы хотите сказать, что это не конец?

– А вам то какая разница? Вы то здесь каким боком?

– Это ведь сейчас не важно? Важно то, к какому выводу мы придем.

– Мы? А вы кто?

– Меня зовут Дарья Николаевна.

– Заинтересованность у вас какая?

– Ну, скажем так, чисто человеческая.

– Вы же никто этим людям?

– Удивительно не то, что я никто, а то, что вы родной внучке жизнь испоганили.

– Она не моя внучка. Она дочь женщины, которая поломала жизнь моему сыну.

– Она то чем виновата? Тем более, что сделал то эту девочку ваш сын. Или я опять пальцем в небо?

– Да, сделал. Все мы в жизни совершаем ошибки.

– Давайте завершим наш спор. Я предложила, вы отказались. Сидите, думайте. Вам плохая жизнь нравится. А людям нет. Если что, то в ближайшие дни вы можете найти меня в больнице. Но принуждать я не буду. До свидания.

– Я все решила и свидание с вами мне ни к чему. До свидания, вернее, прощайте.

– Не забывайте о сыне, он и так горя хлебнул, потому что мать недотепа.

В палату Дарья Николаевна вернулась, когда уже все устали ее ждать. Потихоньку открыла дверь, вошла и села на стул у кровати. Как будто и не уходила никуда, и не отсутствовала почти сорок минут. Села, сложила руки на коленях и задумалась. Вроде смотрела она, на Ирину Олеговну, но взгляд был направлен внутрь себя. Какие-то глобальные задачи решала бабушка. И те, кто были рядом, старались ей не мешать, они даже между собой не разговаривали. Ждали, когда Дарья Николаевна придет в себя, и заговорит. И дождались.

– Слушай, Ирина, у твоей свекрухи с головой все нормально?

– Не знаю, она мне всегда чокнутой казалась.

– А сына то любит?

– Вроде любит. Но какая-то интересная у нее любовь.

– Интересная любовь, это как? Расскажи-ка.

– Она для него на все готова, лишь бы все делал по ее наказу.

– А если нет?

– Тогда и любви нет, и из дома выгнать может.

–Ой забыла спросить то? Как зовут то ее? Мне то это надо знать. А она пусть корчит из себя кого хочет.

– Вера Ильинична.

– Спасибо. Девочки, я пойду. Устала я от вашей Веры Ильиничны. Да и работы непочатый край. До завтра.

– До свидания, Дарья Николаевна.

– Ой, чуть не забыла. Ешь, Ира, только больничное и мое. Если что-то принесут от других людей, сразу в мусорку. Вопросов не задавай, все потом расскажу. Пока.

– До завтра.

– Нет, еще. Отца Лариски как звали?

– Сережа. Сергей Георгиевич.

– Вот, теперь все, я пошла.

И Дарья Николаевна пошла к выходу из больницы, погруженная в свои думы.

На следующий день бабушка уже сама пошла в больницу, без сопровождения. Сначала зашла к Ларисе, и узнала, что завтра у нее снимают швы, а послезавтра выписывают. Это ее обрадовало. Но она считала, что идти домой Ларисе в ближайшее время не следует. Поэтому велела Ларисе подумать о том, у какой подруги она может пожить недельку. Желательно чтобы об этой подруге никто не знал. Лариса обещала подумать. Да и вообще, после операции она так преобразилась, что даже бабушка, которая ее почти не знала, любовалась ей со стороны. Лариса прямо светилась изнутри. Прямо ангел поцеловал ее в макушку.

Ларисе она, конечно, оставила и компотику, и чаю, и пирог рыбный, начинку которого недосолила, чтобы посолить после приготовления. Дальше, с такими же гостинцами она пошла к Ирине Олеговне. Ирина Олеговна умирала со скуки и была очень рада видеть бабушку. Состояние ее стабилизировалось, но врачи вставать пока не разрешали. И женщина читала старые журналы, которые выпросила у медперсонала, и в других палатах, пока никто не видел. А с бабушкой можно было поговорить о своем, о девичьем, и хоть немного, но разогнать скуку. Тем более, что разговаривать больше было не с кем, в палате она была одна.

Ну бабушка то тоже пришла сюда не только для того, чтобы покормить и попоить выздоравливающую женщину. Ей надо было убедиться в том, что Ирина Олеговна действительно выздоравливает, что сердце ее успокоилось и стучит так как надо. Что хозяйка этого сердца бодра и весела. Ну и конечно осознать то, что как ни крути, это ее заслуги и похвалить себя. Но кроме этого, бабушку очень интересовала история семьи. Почему свекровь не любит невестку вот прямо до смерти, почему не признает родную внучку, и еще много чего она хотела сегодня узнать у Ирины Олеговны.

Поэтому после приветствий и дежурных вопросов она придвинула к кровати стул, и села на него всем своим видом показывая, что она здесь надолго.

– Скажи мне, дорогая моя, зачем к тебе свекровь в больницу зачастила?

– Я уже думала об этом, и ответа у меня нет.

– А когда вы перед этим виделись?

– Ой давно! Вот тогда, когда мы с Сергеем разошлись. Она прибежала ко мне домой и проклинала меня, стоя в дверях, чтобы я эти двери закрыть не могла.

– А вы почему разошлись то? Пил? По бабам бегал?

– Да вы что, Дарья Николаевна, ничего подобного! Да у нас такая любовь была, что мы даже и представить не могли, что разойдемся!

– Ну разошлись же?

– Так это она нас и развела. Всеми правдами- неправдами. Серега же младше меня. Вот это и не давало ей покоя. Да я еще и замужем была до него. Ей не нужна была такая невестка.

– И как она вас разводила?

– Да по всякому. И скандалы устраивала, и сплетни собирала, и за мной следила. А мы с Серегой ничего не видели и не слышали, так нам вместе хорошо было!

– Но все равно же у нее получилось?

– Получилось. Не знаю как. То ли Серегу опоили чем то, то ли заколдовали. Но в один момент крышу у него снесло. И ревновать меня начал, и разборки устраивать. А я, беременная, мне не до него.

– Так вы до родов разошлись, или после?

– Ой, Дарья Николаевна, мы еще после родов лет пять прожили!

– Это как так?

– Так у него же просветления случались! Раз и отпустит, месяца на два на три, а то и на полгода. И опять живём душа в душу, дышать друг без друга не можем. А потом раз, и опять накроет. И опять скандал за скандалом. Не знаю, как у меня сил хватало. Любила его, наверное.

– И что в итоге случилось?

– Забеременела я

– И что?

– Что, что? Рожать собралась. И тут Сергей как с цепи сорвался! И ребенок не его, и я шлюха, и по кустам шарахаюсь, и неоткуда этому ребенку взяться?

– А ты что?

– Ничего. Плакала, да уговаривала его. Не помогло. Пошла сделала аборт и на развод подала.

– И что, успокоился?

– Моментально в себя пришел. Прощения просил, в ногах валялся, и я уж было поверила. Опять же в человека превратился.

– Сошлись?

– Не успели

– Почему?

– Мама его в гости пришла. Мы ужинали. А она вот как встала в дверях, мне все про меня и рассказала. И Сереженьке говорит :"Собирайся , нечего тебе тут делать. Лариска не твоя дочь, и опять эта блять кого-нибудь приблудит". А у меня никогда даже в голове такого не было, так я его любила.

– Ушел?

– Представьте себе, как бычок на веревочке пошел за мамой. А я неделю в себя не могла прийти. Если бы не Лариска, так бы и умерла тогда.

Бабушка слушала эту историю и снова впадала в уныние. Потому что ей опять все было не понятно. Хотя ее стратегия была рассчитана на победу, она после беседы с Ириной Олеговной поняла, что эта победа случится не сегодня. Она, можно сказать, предполагала одно, выслушав половину, только половину истории, она поняла, что все не так как хотелось, и сегодня ей просто придется слушать заключение истории, чтобы снова подумать и сделать очередные выводы. Конечно завтра, послезавтра или чуть позже, будут еще новости, но зачем их ждать, если время все-таки ограничено. Надо что-то делать. И она попросила Ирину продолжить рассказ.

– И все? Он ушел навсегда?

– Не знаю. За неделю я решила, что мне все это надо забыть, как страшный сон. Завербовалась и уехала на север.

– С Ларисой?

– Да, с Ларисой. А куда я ее дену? Тем более там обещали садик. И даже садик пятидневку.

– И долго ты пробыла на Севере этом самом?

– Без малого восемь лет. Мне там нравилось. Зарплата хорошая, люди добрые, условия чудесные.

– А что не осталась там навсегда?

– Мама заболела. Вот я и приехала ее лечить.

– Вылечила?

– Да, вылечила. Домик ей купила на юге. Ей там климат. Теперь в отпуск к ней езжу.

– А сама значит осталась здесь? И не боялась, что бывший муж тебя вспомнит?

– А чего боятся то? Сколько лет то прошло? Этот раз. А во-вторых, Серёга же не плохой мужик. Сколько он мне счастливых лет подарил, я ему благодарна.

– И когда он проявился?

– А вы откуда знаете, что проявился?

– Так а сейчас то продолжение той истории. Тут и ежу все понятно.

– Какой истории?

– Давай я тебя буду спрашивать, а ты отвечать, а то совсем запутаемся. А я и так уже больше недели по лабиринту блуждаю. Рассказывай.

– Он меня на улице встретил, нечаянно. Лариска уже школу закончила, в институт поступила. Увидел меня на улице, и встал столбом, как будто окаменел. А потом прямо посреди улицы встал на колени и давай прощения просить. Я чуть со стыда не сгорела. Люди мимо идут, а он мне руки целует, поклоны бьет и умоляет простить во весь голос.