Любовь серого оттенка. Тьма в объятиях света

Если больно ему, то больно должно быть всем вокруг. Я была к этому готова, когда минуту назад просила его ждать их возвращения вместе. И на самом деле где-то в глубине души мне хотелось убедить Блэйка не испытывать столько ненависти в сторону Брайена, он ее не заслужил.

Я убеждала себя в правильности принятого мной решения ровно до того момента, пока Блэйк ножом в спину не кинул слова:

– Он останется любимым, даже когда будет трахать Ребекку?

За рулем автомобиля Брайен мог переключить все свое внимание на дорогу. Но у сидящей рядом с ним девушки подобной роскоши не было.

Ребекка терроризировала собственные колени взглядом и терзалась мыслями. Она изредка поглядывала на профиль друга, чтобы только убедиться, что это нормально – ощущать себя настолько паршиво в данной ситуации. Но Брайен оставался непроницаемым, словно ему удалось отключить эмоции.

– Просто скажи уже что-нибудь, – монотонно произнес он, паркуя автомобиль.

– Мне нечего сказать.

– Я тебя не узнаю. – Как будто она сама себя узнавала.

Эти внутренние перемены ее бесили. Она была к ним не готова, страшилась их, но найти противоядие не могла. Тем не менее она все еще чувствовала внутри себя силу, с которой могла пройти через многое. И, окунаясь в нее, она гордо поднимала голову, выпрямляла спину и злостно смотрела на тех, кто пытался ее надломить.

Смех, да и только. Брайен и Ребекка шли по длинному темному коридору совсем не спеша, думая об одном, но совершенно по-разному. Охранники, стоящие возле стен, взглядом хотели откусить кусочек гордости темной. И когда один позволил себе нелепый, тошнотворный свист, то сразу пожалел об этом: Брайен одной рукой поймал его за шею и приложил головой об стену. Больше никто не смел поднять взгляд на облаченное в тесное платье тело Ребекки.

– Что нам делать? – тихо спросила темная, когда они почти подошли к огромным дверям.

– То, что придется.

Лицо Брайена не отразило даже крупицы сомнения или чего-то, что могло показать его неуверенность. Он планировал бороться, морально готовился к тому, чтобы силой воли преодолеть действие неизвестных веществ.

Он посмотрел на Ребекку почти подбадривающе, подставил локоть, который она тут же обвила рукой. Перед его глазами стоял образ Авроры, ее улыбка и ее сияющий, несмотря ни на что, взгляд. Часть его хотела видеть ее все это время, ощущать ее присутствие. Но желание не впутывать даже ее секундный взор на него в грязные дела темной жизни было сильнее.

Они зашли в огромный зал с окнами в пол, спрятанными за плотной тканью бархатистых черных штор. В центре находился стол овальной формы: он ломился от обилия еды, сервировка поражала своей вычурностью. Все присутствующие избранные пары поднялись, чтобы поприветствовать лучших, склонив головы. И они стояли так, не имея права шелохнуться, пока Брайен и Ребекка не заняли свои места.

Тяжелая дверь с небольшим скрипом отворилась, и все вновь, как по команде, встали и склонили головы. Все, кроме Брайена. Он пялился на них и думал, когда же уже их шеи надломятся. Ребекка толкнула его в плечо и грозно проворчала:

– Подними свой зад.

Брайен лишь фыркнул.

– Ты не говорила, что от меня будет требоваться еще и кланяться этой сволочи. Сейчас я не в духе быть паинькой до такой степени.

– Вы можете сесть, – радушно произнес Правитель, когда его наряженная туша присела напротив Брайена. По обе стороны от него встали охранники. – И Брайен прав, я давно говорил, что этот ритуал пора отменить.

– Мы выражаем свое неиссякаемое уважение к вам, Правитель, – сказал один из представителей избранных.

– Поди уже мозоль на языке натер из-за регулярного вылизывания задницы, – как можно тише сказал Брайен, чтобы его услышала только Ребекка, которая, в свою очередь, кое-как сдержала усмешку.

– Я решил собрать вас всех сегодня, чтобы напомнить, как важны избранные для будущего нашего мира. Все вы – опора каждого темного, и однажды судьба народа, угнетенного светлыми, будет только в ваших руках. Под правлением Брайена мы восстанем и покажем, что истинный идеал все это время рос во тьме.

Правитель смотрел прямо на Брайена и хитро улыбался. Темный испытывал на себе это лукавство, эту тошнотворную любезность, но не проявлял ответных эмоций. И дальнейшая речь о том, как светлый мир будет порабощен, проходила мимо его ушей. Он больше думал о том, как ловко Правитель скрыл попытку «спарить» Ребекку и Брайена за роскошью данного недопарада подхалимства.

Неожиданно для него самого рядом появилась девушка с двумя бокалами с черным вином, скрывающая лицо под маской. Этот напиток был создан исключительно для привилегированных темных и обладал особым послевкусием и сильной крепостью. Называть его вином язык не поворачивался, но это было одной из уловок, что якобы все темные равны хоть в чем-то. Изгои и отбросы пили дешевое пойло и тоже называли его вином, чтобы приобщиться к недосягаемому.

Возле остальных темных также выстроился ряд прислуги. Перед каждым поставили наполненный бокал. Но когда прямо под носом Брайена и Ребекки оказались бокалы иной формы и с особыми украшениями, повеяло чем-то подозрительным. Они переглянулись и поняли, что думали об одном и том же.

– До дна! – воскликнул Правитель, поднимая руку с бокалом. Все последовали его примеру и повторили жест, как обученные собачонки.

Брайен подумал лишь о том, почему никто не решил назначить преемником старающегося из последних сил угодить Правителю паренька? Почему именно Брайен, который доставлял столько неудобств, стал центральным персонажем заварушки? А потом он вспомнил, что являлся идеальной машиной для убийств, если нажать на нужную кнопку.

Он в последний раз напомнил себе, что поступает правильно, и поднял злополучный напиток в воздух. Ребекка последовала его примеру, но сделала это скованно и совершенно не уверенно.

Черное вино было выпито до последней капли. И его расслабляющий и опьяняющий эффект подействовал только на двух темных во главе стола. Брайен и Ребекка откинулись на спинки мягких стульев, не притронулись к еде, потому что чувство голода отошло на задний план. Люди кругом что-то активно обсуждали, но их речи переплетались и заглушались, растворяясь в голове. Слышно было только стук сердца и его ускоряющийся ритм.

– Лошадиную дозу они нам подсыпали, – прошептал Брайен, на что получил лишь выдох Ребекки. Смотреть на нее он боялся, потому что чувствовал, что может сорваться прямо здесь, на потеху Правителю и поедающим дорогие блюда людишкам.

– Ребекка, милая, что же ты не ешь? – спросил Правитель, делая глоток напитка. Всем наполнили бокалы снова, но Ребекку и Брайена обошли стороной.

– Как-то… не хочется, – ответила она, уже плохо сдерживая объявшее ее возбуждение.

Резко вдохнув, Брайен отодвинул от себя стол и поднялся. Он осмотрел удивленные лица: они не знали, что устроил Правитель и почему Брайен вел себя подобным образом. Он одной рукой стянул с себя галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки.

Стоило ему на секунду отвлечься от внешнего мира и того, что держало его в руках, как подсунутый препарат нарисовал обнаженное тело Ребекки, ждущее его на краю стола. На миг он даже почувствовал дикое желание взять ее прямо сейчас, но потом ударил сам себя по лицу и пришел в чувство. Брайен повернулся в сторону Ребекки и обнаружил на ее месте Аврору в слишком коротком платье. Она откидывала своей изящной рукой копну белых волос на одну сторону, открывая вид на изгиб шеи, ключицу и грудь, часто вздымающуюся из-за прерывистого и, черт возьми, возбуждающего еще больше дыхания. Брайен почти произнес ее имя, но зажмурился, умоляя сознание избавиться от иллюзий.

– Это не сработает, – прорычал он. Его пальцы нащупали край скатерти и со всей силы дернули за него. Грохот, звуки бьющейся посуды помогли на короткое время вернуться в реальность. Ребекка подскочила со своего места и побежала к выходу, Брайен последовал за ней.

Они отошли друг от друга на приличное расстояние, почти прижались к стенам коридора, который никогда еще не казался таким узким. Охранники расступались перед ними, вероятно, не имея никаких указаний остановить их.

Осталось совсем немного пройти до выхода, но мозг снова отключился, оставляя лишь крупицу здравомыслия в общем хаосе галлюцинаций. Брайен поймал Ребекку за руку, завел ее за угол и прижал к стене. Она томно выдохнула в его губы, вцепилась пальцами в ворот рубашки и расстегнула еще одну пуговицу.

– Нет, оттолкни меня. Слышишь? – пытался достучаться он до нее, хотя сам в это же время подхватил ее за бедра и позволил обвить себя ногами.

– Я бы с радостью, но, Блэйк, я не могу.

– Черт, я не Блэйк. Аврора… Точнее Ребекка!

Его руки сильнее сжали бедра темной, а ее пальцы в это время стали гладить его шею. Губы были в катастрофической близости, и подсознание обоих подсказывало, что если они перейдут эту черту, то не простят себе этого никогда.

Хватило минуты этой близости, чтобы мозг Брайена начал работать. Он закрыл глаза и почувствовал, насколько чужды ему эти прикосновения и как сильно отличалось тело в его руках от Авроры. Он не хотел больше ни секунды чувствовать кого-то, кроме своей светлой, так близко.

– Ребекка, просто закрой глаза и услышь мой голос. – Брайен поставил ее на ноги и отступил на шаг, испытывая облегчение, но все еще не решаясь открыть глаза. – Это я, Брайен, твой лучший друг, как бы дико сейчас это ни звучало.

– Б… Брайен?! – испуганно произнесла Ребекка.

Все это время она действительно думала, что к стене ее прижимал Блэйк. И ей не было дела до того, что все ощущалось иначе. Она закрыла лицо ладонями и заглушила крик, который был нужен для того, чтобы протрезветь.

– Сложно бороться с этим, – сказала она.

– Сейчас у нас есть люди, которых мы любим, поэтому мы сможем. Не думаю, что мы готовы к тому, чтобы наплевать на все и исполнить прихоть Правителя. Мы не кролики на его личной ферме.

– И что ты предлагаешь?

Брайен приблизился к ней, все еще держа глаза закрытыми, и тихо произнес, чтобы слова не услышал кто-нибудь, посланный проследить за ними:

– Мне нужно к Авроре, это все, о чем я могу думать.

– Тогда я должна попасть домой.

– Нет, ты поедешь со мной. Они должны думать, что мы вместе отправились ко мне.

– План потрясающий, но вот только ты сможешь провести время с Авророй, а я буду мучиться от перевозбуждения и усилившихся галлюцинаций.

– В квартире с Авророй Блэйк, не забыла?

Повисла неловкая пауза. Ребекка даже опешила, когда осознала, что Брайен в своем уме и знает правду о них.

– И что? – небрежно спросила она.

– Ты минуту назад назвала меня Блэйком и готова была отдаться у стены в каком-то закутке. Может, хватит скрывать свою связь?

– Нет никакой связи, – возмутилась Ребекка. – И это не твое дело.

– Конечно, когда это мы с тобой обсуждали интимные связи друг друга? – Брайен усмехнулся, а Ребекка толкнула его в грудь из-за смущения.

– Не говори об этом.

Брайену пришлось согласиться и промолчать о том, что среди их компании нет слепых идиотов, и все прекрасно знали об их «тайных» отношениях.

– Сейчас мы садимся в машину и едем в сторону моей квартиры. Смотреть друг на друга категорически запрещено. Как только я попаду в квартиру, вытолкну Блэйка к тебе, и он будет полностью в твоем распоряжении.

– Отлично. Поехали.

Глава 8

– Блэйк, просто заткнись! – воскликнула я, когда очередная грубость вырвалась из его рта.

Сколько мы сидели с ним в одной комнате? Минуту? Час? Вечность? Я сбилась со счета.

Почему время именно сейчас стало таким резиновым?

– Совершенно не думаешь об этом? Как она прижимается грудью к нему, как он раздвигает ее ноги и ведет рукой по внутренней стороне бедра?

– Это низко даже для тебя. – Из-за отвращения я на ощупь ушла в самый дальний угол комнаты и забилась там, подобно запуганному котенку.

Кстати, о котятах: маленькая и пушистая версия меня пришла ко мне и легла рядом, успокаивая мурлыканьем. Стало даже не так тошно, как было секунду назад.

– Я не понимаю тебя: ты, очевидно, влюблен в Ребекку, но позволяешь себе говорить подобные вещи. Уверен, что ей приятно?

Он горько ухмыльнулся, словно в собственном отчаянии нашел что-то забавное.

– Я не влюблен в нее, – небрежно проговорил Блэйк.

– Ты до сих пор на стадии отрицания.

– Я пришел сюда, чтобы издеваться над тобой, а не терпеть твои попытки лечить меня.

– Ты пришел, потому что тоже знаешь, что только мы можем понять друг друга. Люди, которых мы любим, сейчас вместе и ближе друг к другу, чем мы бы с тобой хотели.

– Я ее не люблю! – Блэйк ударил что-то, попытался успокоиться, сделав глубокий вдох. – Я не могу.

Я же лишь сощурила глаза, совсем не испугавшись и не удивившись его вспышке.

– Брайен тоже это говорил.

– Я не он. – Темный произнес это с отвращением

– Хорошо, ты можешь до конца жизни не признавать своих чувств. Твои поступки уже давно сказали все за тебя.

– Мои поступки?

– Ты защищаешь ее своими методами. Но и ей ты делаешь больно необдуманными словами, которые ляпаешь, чтобы заставить ее разделить с тобой ношу. Она достойна большего, а ты частенько хамишь и не думаешь о ней.

Блэйк вскипал, я давила на больные точки и выводила его из себя. С другими я бы давно сбавила обороты, но ему нужна была встряска, чтоб хотя бы рассмотреть возможность, что я в чем-то права.

Ожидала, что он разозлится и выльет на меня очередную порцию помоев, но он лишь понизил тон и стал с отвращением выговаривать каждое слово:

– Мне просто осточертело даже думать о том, что из-за этого подонка она каждый раз должна терпеть издевательства. И, несмотря на это и то, сколько всего натворил Брайен, его все любят. Она его любит. Он остается на чертовой вершине даже после того, как погубил Эйми, как позволил кому-то издеваться над своей близкой подругой.

– Он не знал ничего о Ребекке.

– А о том, что будет с Эйми, если она родит от него, он тоже не знал?!

Блэйк не знал того, что Ребекка обо всем мне рассказала. Несмотря на это, он бездумно ляпнул о том, что сам же пытался скрыть. Зачем тогда однажды он просил не лезть с вопросами про Эйми к Брайену? Я совсем не понимала Блэйка, и, кажется, он и сам в себе запутался.

– Что, по-твоему, произошло с Эйми? И зачем ты хранил тайну, раз в итоге сам же нелепо стал раскрывать карты? – спросила я, поднимаясь. Разговор повернул в русло, которое требовало от меня большей твердости. Забиться в угол я больше не могла.

– В тебе нет ни капли любопытства. Ты все знаешь? – В ответ я кивнула. – И ты все еще с Брайеном?

Он искренне удивился. Мне не нужно было видеть его лицо, чтобы считать эмоции.

– А я должна была бросить его?

– Он не защитил ее! – взревел Блэйк. – Этот придурок не предпринял никакой попытки исправить ситуацию. Эйми умерла, а он продолжил жить. Еще и позволил себе ввязаться в отношения с тобой.

Блэйк специально ткнул мне пальцем в открытый участок кожи на ключицах, лишний раз напомнив, что я теперь абсолютно бесполезная и беззащитная.

– Не смей оскорблять Брайена, – сохраняя спокойствие, сказала я.

– Ты до сих пор, как верная собачонка, пускаешь слюни, стоит только ему оказаться возле тебя.

– Для тебя любить и полностью доверять человеку значит быть его собачонкой?

– Ты выглядишь жалко, думая о том, какой Брайен замечательный. Он все тот же кусок дерьма, каким был всегда, только скоро на его безмозглую голову напялят корону. Свергнет одного «короля» и провозгласит себя новым, еще более отвратительным. А ты так и будешь ждать, когда он одним взмахом руки раскинет по миру волшебную пыльцу и изменит наши жизни к лучшему.

– Хватит! – выкрикнула я, не выдержав потока оскорблений, лившегося в сторону Брайена, который не сделал ничего, за что его можно было бы так яростно смешивать с грязью. – Да, он не идеален! Как и я, как и ты, как и все другие люди. Но, в отличие от тебя, он не ищет виноватых вокруг себя. Он отвечает за свои поступки.

– Я не губил…

– Эйми уже не вернуть!

Комната погрузилась в тишину, было слышно только мое глубокое дыхание. Лоб покрылся испариной, я вытерла пот ладонью и непроизвольно выругалась, избавляясь от последней капли одолевшей меня ярости.

Мне никогда не переубедить Блэйка, не заставить его отстать от Брайена. Он уперся, завязал тугой узел на смерти Эйми и вечно ковырял его. Возможно, он и не знал всей правды, так как сам Брайен предпочел остаться крайним, полностью взял на себя ответственность за беременность, которая могла и не наступить, если бы Эйми призналась, что нарушила график приема таблеток.

Блэйк еще не знал, что и я беременна. Какими бы гадостями разразился он, расскажи я ему сейчас об этом? Узнавать я не хотела, так как не верила, что смогу достойно выдержать его нападки.

Если бы Блэйк скорбел, я бы с большим терпением и пониманием отнеслась к бесконечному потоку оскорблений. Но Блэйк не просто скучал по подруге, не просто пытался свою боль излить в виде ненависти. Его ослепили ревность и зависть, он пытался прикрыться трагедией и на фоне Брайена выглядеть лучшим вариантом для Ребекки. Да даже мои чувства он хотел извратить.

– Мне жаль, что вы ее потеряли, – искренне проговорила я. – Но прошлое не изменить, в отличие от будущего. Не очерняй память о ней своей ненавистью.

Я глупо надеялась, что мне удастся повлиять на Блэйка, но после моих слов он лишь рассмеялся.

– Бедная Аврора. Как же ты глупа, – прошептал он.

– Какой же ты мерзкий, – процедила я в ответ. – Продолжишь в том же духе и больше никогда не сможешь даже заговорить с Ребеккой. Твои ненависть и зависть погубят все хорошее, что она в тебе будила. И ты так и не ощутишь, как прекрасно любить ее и знать, что твои чувства взаимны.

Блэйк схватил меня за плечи, но я не изменилась в лице, не испугалась, а продолжила впиваться в него злым взглядом с примесью искреннего сочувствия. Он мог предпринимать бесконечное число попыток продавить меня, сделать уязвимой, но я не собиралась поддаваться. Плевать я хотела на его желание посеять в моем сердце зерно сомнения в любви к Брайену.

Я не знала, какой подход нужен, чтобы образумить этого упрямца. На Блэйке будто ничего не работало. Агония и ярость, порабощающие его, были плодом его собственных поступков. И ошибки Брайена здесь совершенно ни при чем. И если я нашла в себе силы не идти на поводу у ревности, посмотреть на все с иной стороны и поверить, что нас ждет иное будущее, счастливое и, главное, безопасное, то он, напротив, продолжил разрушать себя.

Блэйк приблизился к моему уху, обдал леденящим дыханием и произнес:

– Я подготовлю для тебя могилу. Рано или поздно ты умрешь из-за него, и в момент смерти ты вспомнишь мои слова и поймешь, как же я был прав.

Оцепенение. Подобное я услышать не ожидала, поэтому потеряла себя в холоде произнесенных слов.

Это длилось несколько бесконечных секунд.

Все страхи станцевали перед моими глазами и ударили в низ живота. Словно кто-то ножом вспорол меня и оставил истекать кровью.

Но затем внутри произошел щелчок, наступила ясность, пришли тепло и свет. Не тот ослепительно-белый, который боготворили в моем мире. В том не было никакой веры, этот дарил надежду.

Я оттолкнула от себя Блэйка и влепила ему пощечину со всей силы, на которую была способна.

– Еще раз скажешь что-то плохое о Брайене или попробуешь ляпнуть что-то о моем будущем, я лично сотру тебя в порошок. Откажусь от баланса, чтобы стать светлой, и сожгу тебя заживо, и в этот момент ты будешь думать о том, как же я была права.

Я с гордо поднятой головой смотрела в его сторону и готовила еще несколько красноречивых угроз. И была рада, что вдохновляла меня далеко не злоба, а желание уберечь себя и Брайена от нападок.

Но входная дверь с грохотом распахнулась и полностью разрушила висевшую все это время в квартире атмосферу. Брайен с порога начал говорить быстро и достаточно громко:

– Блэйк, Ребекка внизу. Тебе лучше поспешить.

– Что случилось? – одновременно спросили мы с Блэйком, не ожидая, что Брайен и Ребекка вернутся так скоро.

– В том-то и дело, что ничего не случилось. Но если Блэйк сейчас не встретится с Ребеккой, возникнут проблемы. Может, она поднимется сюда, и начнется шоу.

– Так между вами ничего не было? – аккуратно уточнил Блэйк.

– А ты расстроен?

Больше никаких ответов никому не понадобилось: Блэйк покинул квартиру, не успела я моргнуть. Когда дверь издала характерный щелчок, я настороженно посмотрела в сторону Брайена. Из окна лил лунный свет, освещая очертания его высокой широкоплечей фигуры.

– Все хоро…

Фраза оборвалась из-за того, что Брайен налетел на меня с диким поцелуем и чуть не сбил с ног. Я бы упала, если бы сильные руки не подхватили меня за талию и не сжали в крепких и разгоряченных объятиях.

Несколько головокружительных мгновений я не двигалась, позволяя широким ладоням неконтролируемо гладить меня, забывая дышать из-за требовательных и пылких губ. Меня будто выключили, но тут же запустили заново, разогнав тревожность и волнение, наполняя меня до краев страстью. Шок спал, и тогда я в полной мере ощутила, что была окутана огнем, поддалась ему и ответила с тем же желанием.

На губах Брайена не было ни следа Ребекки, запах ее духов не впитался в его одежду. Я не знала как, но они все преодолели, не поддались. Препарат определенно действовал, только он не превращал Брайена в озабоченное нечто. Он был напористым, но все равно делал все так, как мне нравилось, прекрасно осознавая, кто запускал пальцы в его волосы и ласкал шею и грудь, расстегнув в беспамятстве несколько пуговиц на рубашке.

Поцелуй оборвался как по щелчку: Брайен внезапно оторвал меня от себя, и, если бы не его поддержка, я бы по инерции повалилась вперед. У меня кружилась голова и ноги подкашивались, а самый прекрасный силуэт перед глазами как будто стал отчетливее и еще привлекательнее.

– Только не из-за этих препаратов, – процедил Брайен, усаживая меня на диван.

Он ушел. Оставил меня одну, растрепанную, с горящими щеками и припухшими губами. Сквозь гул в ушах из-за бурлящей в жилах крови я услышала, как в ванной полилась вода. Брайен остался в квартире, и это немного успокаивало. Если бы он бросил меня после того, как чуть не съел этим невероятным поцелуем, я бы стерла его в порошок.

У него в планах было полное уединение, я же намеревалась бесцеремонно его нарушить.

Дверь в ванную я открыла аккуратно, предварительно постучав. Брайен мне не ответил, но я все равно переступила порог. Через оставленную щель пробивался рассеянный лунный свет, но его было так мало, что я будто погрузилась в полный мрак.

Мне и не нужно было видеть Брайена, перед глазами уже стоял до дрожи соблазнительный образ. Его образ. Полностью обнаженный. Я чуть замешкалась, смутилась, как будто никогда не проделывала с ним страстные вещи при свете, как будто не заходила с ним все дальше и дальше в близости и не становилась откровеннее.

– Надеюсь, ты не против, если я все же составлю тебе компанию, – пролепетала я, потянувшись к краю футболки.

Меня сложно было назвать роковой соблазнительницей, особенно после того, как я побывала в «оздоровительном лагере» и так и не смогла обратно набрать вес. Тело казалось мне недостаточно сексуальным. Тем не менее Брайен всегда прикасался ко мне так, будто я идеальна для него. И пока я раздевалась, то представляла, что это делает Брайен, намеренно трогала себя, будучи полностью уверенной в том, что он смотрит, следит за каждым моим движением. Из-за этого я распалялась сильнее, и неловкость обращалась смелостью.

Когда я сняла остатки белья и услышала, как Брайен тихо втянул воздух, то неконтролируемо и с ехидством ухмыльнулась. Он определенно был, мягко говоря, взволнован из-за устроенной сценки. На удивление, мне удалось достаточно грациозно перешагнуть бортик ванны и встать за моим темным. Руками я уперлась в него, нащупала порез, который действительно очень быстро зарастал.

Я прижалась грудью к мокрой и теплой спине, обняла его и поцеловала между лопаток. Брайен напрягся и глухо произнес:

– Мне понравилось, как ты снимала с себя одежду и невинно касалась собственного тела.

– Насколько сильно понравилось?

Знала, что Брайен под действием препаратов, из-за которых должен был забыться с Ребеккой. Но он вернулся ко мне, и это стало достаточным доказательством того, что сильно. Что все, связанное со мной, для него «сильно». Хорошо, что он не видел моей глупой улыбки.