Ева: вверх по железной лестнице

– Ты думала, я не знаю о твоих «жалостях» к арендаторам? – прошипел он, резко изменив тон разговора. – Ты теряешь мои деньги. Но я даю тебе шанс всё исправить. Прямо сейчас.

Его губы грубо прижались к её губам, обдав запахом алкоголя изо рта с нечищеными зубами, а свободная рука полезла под куртку. В отчаянии Ева укусила его за губу до крови, толкнула изо всех сил – и он, потеряв равновесие, медленно завалился боком на обочину трассы, смешно взмахнув руками. При падении сработал защитный механизм, и лыжные крепления отстегнулись.

Игорь попытался приподняться, но только ухудшил свое положение, медленно заскользив по снежному обледенелому насту под уклон, в сторону от накатанного лыжного спуска. После недавней снежной бури защитные барьеры по бокам трассы еще не были восстановлены, и зацепиться было не за что.

Перед самым краем обрыва каким-то чудом ему удалось задержаться, распластавшись на снежном склоне. Пытаясь ногами нащупать опору в слежалом снегу и разбивая наст носками лыжных ботинок, Игорь молотил по ледяной корке руками без защитных перчаток, сжав ладони в кулаки. Его лицо, искажённое яростью и страхом, мелькало в облаке ледяной пыли.

Ева, всё ещё дрожа от адреналина, сделала три боковых шага под уклон к обрыву, изо всех сил вдавливая лыжи в твердый снег, и застыла с протянутой палкой, вытянувшись всем телом в его сторону.

– Держись! – крикнула она, осознав всю серьёзность ситуации и не желая Игорьу участи исчезнуть в белой бездне.

Его пальцы вцепились в палку. С трудом, помогая себе свободной рукой, Игорь выполз на трассу. Он тяжело дышал, вытирая кровь с разбитой губы.

– Шутка, Ева! – хрипло засмеялся он, поднимаясь. – Просто проверял, на что ты способна. Настоящий управленец должен уметь действовать в экстремальных ситуациях.

Она молчала, сжимая лыжные палки. Каждая клетка тела требовала бежать, но разум подсказывал: сейчас главное – выжить.

– Вы… перешли все границы, – проговорила она, делая шаг назад.

– Границы существуют, чтобы их нарушать, – он ухмыльнулся, поправляя куртку и стряхивая с себя снег. – Но ладно, хватит игр. Вернёмся в шале.

***

Ресторан, стилизованный под ледяной грот, был воплощением холодной роскоши. Стены, покрытые искусственным инеем, переливались под светом хрустальных люстр, чьи призмы бросали радужные блики на серебряные столовые приборы. Каждая деталь – от льдинок-подсвечников до скатертей с вышитыми снежинками – кричала о деньгах, потраченных на то, чтобы гости чувствовали себя властителями зимней сказки. Над столиками висели прозрачные скульптуры – лебеди, застывшие в элегантном изгибе, их крылья усыпаны блёстками, словно звёздной пылью. Пол, выложенный прозрачными плитками с подсветкой, имитировал замёрзшее озеро, а в центре зала возвышался фонтан из шампанского, где пузырьки искрились, как алмазы в лунном свете. Но Ева, сидя за столиком у окна, видела за этим блеском игру в притворство. Она вспомнила, как в детстве лепила снеговиков из грязного снега у подъезда и как огорчалась, не найдя в холодильнике красной морковки для носа, а мама говорила: «Красота – в простоте, а не в мишуре». Здесь же мишура была единственной ценностью.

Игорь, развалившись в кресле, вертел в руках бокал с вином, словно это был трофей. Его взгляд скользнул по меню, но Ева знала: он не читал названий блюд. Он покупал статус, а не еду.

– Бутылку Château Margaux 1990, – бросил он сомелье, даже не взглянув на цены. – И трюфельное ризотто. Белые трюфеля, не те дешёвые чёрные.

Сомелье, молодой человек с бородкой «а ля Ван Гог», едва сдержал гримасу. Его пальцы дрогнули, записывая заказ, будто сам воздух ресторана пропитался презрением Игоря к чужому труду. Ева, листая меню, мысленно переводила цифры в месяцы аренды своей квартиры: «Салат „Цезарь“ – 2 000 рублей. На „Яндекс. Лавке“ за эти деньги можно купить еды на неделю… А тут – пара листьев и куриная грудка». Её взгляд задержался на супе за 950 – самом дешёвом пункте, который напоминал ей студенческие годы, когда «деликатесом» была лапша быстрого приготовления.

– Ты что, считать собралась? – Игорь фыркнул, откидываясь на спинку стула так, что его дорогой пиджак съехал набок, обнажив золотую запонку с инициалами. – Расслабься. Я угощаю.

– Спасибо, – Ева указала на суп, стараясь не смотреть на официанта, чьи брови поползли вверх. – Мне хватит этого.

Игорь закатил глаза, словно она предложила ему доесть чужой попкорн в кинотеатре:

– Боже, ты как студентка-первокурсница. Думаешь, твоя экономия сделает тебя сильнее? – Он налил ей вина, не дожидаясь согласия, и рубиновые брызги едва не попали на её свитер. – Здесь всё решают связи. И деньги.

– А совесть? Или её тоже можно купить?

За соседним столиком блондинка в накинутой на оголенные плечи норковой шубке приглушённо засмеялась. Её спутник, мужчина с сединой у висков и часами за полмиллиона, шепнул что-то, кивнув в их сторону. Игорь, заметив это, нарочито громко продолжил:

– Совесть – роскошь для тех, кто не умеет побеждать.

Ресторан гудел, как улей. За столиком напротив группа «золотой молодёжи» в дизайнерских худи и кроссовках за 300 тысяч обсуждала новую яхту отца одного из них.

– Папаша говорит, Майами надоел, – томно протянул парень с татуировкой змеи на шее. – В этом году поедем на Мальдивы. Там теперь модно с акулами плавать.

Ева поймала себя на мысли, что сравнивает их с павлинами – яркими, шумными и абсолютно бесполезными. Парень в розовых очках, сидевший рядом, демонстративно положил ноги на соседний стул, испачкав его грязными подошвами:

– Я вчера купил новую тачку. Пацан-mobile, прикинь? Полный привод, но для города. Просто чтобы девчонки оборачивались.

Ева едва сдержала смех. «Пацан-mobile», – мысленно повторила она.

Игорь, заметив её улыбку, наклонился ближе, и его дыхание, пахнущее дорогим коньяком, коснулось её щеки:

– Смотри, как они себя ведут, – он кивнул в сторону чиновника у бара, обнимавшего девушку в платье с декольте до пупка. – Как павианы в зоопарке. Но за их спинами – власть. А за твоей?

– За мной –привилегия спать спокойно, – парировала Ева, отодвигая бокал.

– Завидую, – отозвался Игорь. Еве показалось, что это слово он произнес без своего обычного притворства. Он встал из-за стола, застегнул пиджак и кивнул Еве:

– Я покину вас ненадолго, девушка.

Когда Игорь вышел, блондинка, чья норковая накидка стоила больше годовой зарплаты Евы, вдруг встретилась с ней взглядом. Её глаза с золотистой подводкой выражали неожиданную грусть. Она держала хрустальный бокал, и Ева заметила, как дрожат её длинные пальцы с идеальным маникюром.

– Вы… нравитесь ему? – внезапно спросила блондинка, подсев к столику Евы, когда её спутник отошёл к бару.

Ева на мгновение растерялась:

– Кому?

– Громову. – Блондинка улыбнулась криво. – Он всех покупает. Но вы… не продаётесь.

– А вы? – рискнула Ева.

Женщина едва заметно сузила глаза, играя браслетом с бриллиантами:

– Я продалась давно. За эту шубу, машину, виллу… – Она вдруг резко вдохнула. – Он меня бросит, как только появится кто-то моложе. А вы… свободны.

Ева молчала. Она не ожидала такой откровенности, почувствовав, как её собственная гордость сталкивается с жалостью к этой женщине.

– Меня зовут Арина, – продолжила блондинка. – И я завидую вам.

Внезапно парень с татуировкой змеи подошёл к их столику, размахивая бутылкой шампанского:

– Эй, красотки! Почему такие грустные? Давайте развеемся!

Ева посмотрела на него, как на назойливую муху:

– Спасибо, но мы не скучаем.

– Не скучаете? – он фыркнул, садясь без приглашения. – Ты вообще знаешь, кто я? Мой папа владеет половиной нефтяных вышек в стране!

– Поздравляю, – Ева подняла бровь. – А вы чем занимаетесь?

Парень замер, не договорив то, что хотел сказать. Он будто напоролся на неожиданный и невидимый боксерский удар, беззвучно шевеля губами.

– Я… я инвестор! – выпалил он. – Вкладываю в стартапы.

– Например?

– Ну… – он покраснел. – Вчера купил долю в приложении для доставки суши.

– Гениально, – Ева улыбнулась. – А я вчера сэкономила на такси, чтобы купить цветы в больницу маме.

Тишина повисла – как повисает капля воды в многократно замедленной съемке. Словно само время замедлилось и все вокруг остановилось на секунду. Затем парень вскочил, бормоча что-то о «невоспитанных нищих», и удалился к своему столику. Арина, вставая из-за стола, тихо рассмеялась:

– Вы… удивительная.

Увидев приближающегося Игоря, она попрощалась взглядом с Евой и вернулась на свое место.

Вскоре к их столику подошёл высокий мужчина в очках в тонкой оправе. Его твидовый пиджак пахнул дорогим табаком и таким же дорогим лицемерием.

– Игорь Сергеевич! – он протянул руку. – Слыхал, вы шале прикупили. Для… переговоров?

Игорь встал, поправляя галстук:

– Виктор Петрович! Какими судьбами? Я думал, вы только на закрытых аукционах появляетесь.

Мужчина усмехнулся, переводя взгляд на Еву:

– А это ваша новая… протеже?

– Старший менеджер, – чётко поправила Ева, пожимая его руку и оставаясь сидеть на своем стуле, из-за чего тот вынужден был наклониться.

– О, с характером! – Виктор Петрович выпрямился и подмигнул Игорю. – Держу пари, она вам уже голову морочит своими принципами?

Игорь фальшиво рассмеялся, но его пальцы забарабанили по бокалу. Ева, поймав взгляд официанта, который нёс их заказ, внезапно встала:

– Извините, мне нужно в дамскую комнату.

***

Зеркала в позолоченных рамах множили отражения женщин, поправляющих макияж. Ева, закрывшись в кабинке, услышала голоса:

– Ты видела, с кем она сидит? – хихикнула одна из посетительниц. – Громов-то! Говорят, он своих ассистенток «проверяет» на прочность в постели.

– А она, похоже, ещё сопротивляется, – фыркнула другая. – Но долго не продержится. У него методы… убедительные.

Ева стиснула зубы, вспоминая, как в университете одногруппники смеялись над её поношенным пальто. «Ничего не изменилось. Только цены выросли», – подумала она, выходя и бросая в зеркало ледяной взгляд. Женщины замолчали, спешно покидая комнату.

***

Когда Ева вернулась, Игорь уже обсуждал с Виктором Петровичем «сделки с муниципальной землёй». На столе стояло ризотто с трюфелями, запах которых вызывал тошноту.

– А вот и наша героиня! – Игорь жестом указал на тарелку. – Попробуй. Это твой первый шаг в мир, где едят не для того, чтобы жить.

Ева взяла вилку, копаясь в ризотто, словно ища там ответы на не заданные вопросы.

– Вкусно? – Виктор Петрович приподнял бровь.

– Напоминает грибы из леса за моим домом, – она улыбнулась. – Только те были бесплатными.

Игорь закашлялся, давясь вином, а Виктор Петрович разразился смехом:

– О, Игорь, ты точно попался на удочку!

Внезапно официант, пронося поднос с десертами, задел бокал Игоря Сергеевича. Бордовые брызги заляпали его белоснежную рубашку.

– Идиот! – взревел он, вскакивая. – Ты знаешь, сколько это стоит?!

– Примерно столько же, сколько ваше самообладание, – тихо сказала Ева, протягивая салфетку.

Игорь замер с напряженным лицом. Виктор Петрович, пытаясь спасти ситуацию, поспешил вставить:

– Пустяки! В баре есть средство для пятен. Я помню, как ты в прошлом году…

– Молчи, – прошипел Игорь, хватая Еву за запястье. – Ты думаешь, это смешно? Я могу раздавить тебя, как виноградину.

Ева высвободила руку, не моргнув глазом:

– Но тогда вам придётся искать новую «виноградину». А хорошие профессионалы нынче дороги.

В зале внезапно погас основной свет. Остались лишь мерцающие огоньки подсвечников и сияние шампанского фонтана. Гул разговоров стих.

На небольшой эстраде у искусственной елки появился спортивного вида молодой человек, облаченный в синюю футболку, не по размеру большую, почти до колен, с логотипом холдинга, владевшего Торговым центром. Его движения, восклицания и жесты напоминали поведение ведущего на свадьбе, приглашаемого только по заведенной традиции, чтобы было «как у людей» и вызывающего у гостей лишь одно желание – побыстрее напиться и избавиться от чувства неловкости. В руке у него был микрофон.

– Дорогие коллеги и уважаемые партнеры, друзья! – голос, усиленный колонками, прозвучал слишком бодро для атмосферы только что случившегося скандала. – Надеюсь, гастрономическая часть вечера вам понравилась? Но Новый год – время не только для удовольствий, но и для укрепления корпоративного духа! Да-да, вас ждет эксклюзивный вечерний бизнес-тренинг от «Сигма-Консалтинг», партнера нашего уважаемого холдинга! Прошу всех в центр зала! Освободите пространство! Быстро-быстро! Руководство холдинга приготовило для вас сюрприз – экспресс-тимбилдинг в стиле «Ночной квест на доверие»! Мы совместим управление конфликтами и командную игру! Это будет незабываемо!

Над столиками пронесся неодобрительный ропот. Кто-то из молодежи (парень со змеиной татуировкой) громко простонал: «О боже, опять эти дурацкие игры!». Сидящий рядом с ним крупный мужчина со свисающими щеками, придающими лицу брезгливое выражение, вероятно, его отец, гневно шикнул на него и побагровел. Виктор Петрович, вернувшийся с едва заметным пятном на рубашке, усмехнулся в усы и тут же погасил сигару, изобразив преувеличенное внимание. Дмитрий откровенно закатил глаза, но, покосившись куда-то вбок и вверх, поспешно встал. Арина вздохнула и отхлебнула вина.

Игорь Сергеевич, на этот раз не проронив ни слова, тоже встал вместе со всеми, чуть ли не по стойке смирно, вытянув руки по швам.

Что за магия? – подумала Ева с изумлением. – Эти люди, привыкшие распоряжаться сотнями миллионов, чьи капризы – закон, покорно встают по команде какого-то клоуна в синей футболке?

– Не заставляй ждать, Ева! – устрашающе прошептал Громов, видя ее замешательство. – Это часть программы. Обязательная.

– Не волнуйтесь, будет весело и динамично! – продолжал тренер, игнорируя настроение публики. – Мы ненадолго задержим вас в этом зале, чтобы зарядиться командной энергией. Прошу всех встать и найти себе партнера! Быстро-быстро!

– Встала. Быстро, – опять прошипел Громов. – Ты со мной. И попробуй только еще что-то выкинуть.

Ева молча поднялась. Ее ноги дрожали от усталости и напряжения. Запах свежей рубашки Громова не мог перебить запаха алкоголя и агрессии.

Тренер хлопал в ладоши:

– Отлично! Первое упражнение – «Слепая вера в Новый Год»!

Его ассистентка быстро раздала черные шелковые платки для завязывания глаз.

– Разбиваемся на пары! Один – Проводник Света! Другой – Искатель Истины! – тренер жестикулировал, как заведенный. – Искателю завязываем глаза! Проводник, только голосом, ведет его через лабиринт роскоши! – Он указал на хаотично расставленные стулья и вазы с орхидеями на роскошном ковре. – Препятствия символизируют жизненные вызовы! Доверие – ваш компас!

Игорь сунул Еве платок.

– Надевай. Я веду. Я не намерен ползать на карачках в костюме от Бриони перед этими людьми. В его голосе на этот раз прозвучала не привычная спесь, а… осторожность, почти страх.

Ева завязала себе глаза. Его тяжелая рука легла на плечо Евы, пальцы продавили толстый шерстяной свитер. Запах его дорогого одеколона смешался с запахом пота и коньяка. Она услышала смешки «золотой молодежи», наблюдающей за ними.

– Нет, нет, нет! – У тренера оказался острый слух. Он решительно пресек намерение управляющего увильнуть от испытания. – Суть упражнения – умение доверять подчиненным. Ева – вы ведете.

Тренер стянул платок на голове Громова так, что тот ойкнул.

Ева повела его.

Виктор Петрович, ведя свою партнершу (молодую модельного вида девушку), старательно выкрикивал: "Шаг вправо, Анжелика! Осторожно, ваза! Выше ногу!" Его лицо было напряжено, как у школьника на экзамене. Дмитрий, ведомый Ариной, шел неуклюже, стукаясь коленями о препятствия, но молчал, стиснув зубы. Парень со змеиной татуировкой, которому досталась роль «Искателя», громко матерился, спотыкаясь, но его отец лишь бледнел и шикал на него. Кирилл покорно выполнял команды.

– Вперед, Соколова, – прошипел Игорь ей в ухо. – И не вздумай меня уронить. Это будет твоя последняя ошибка.

Ева сделала шаг. Потом еще один. Голос тренера подбадривал: «Доверяй своему проводнику! Расслабься! Позволь вести себя!». Она пыталась направлять Игоря, говорить: «Шаг влево… Осторожно, препятствие… Поднимите ногу». Но он шел неуклюже, наступал ей на ноги, ворчал: «Куда ты тащишь? Там же стул!». Один раз он споткнулся об игрушку-дракончика и чуть не увлек ее за собой, грубо придержав за талию. Ева почувствовала тошноту. Виктор Петрович, проходя мимо со своей нарядной партнершей, громко пошутил:

– Игорек, не дави на девушку! Хотя… кадры у тебя, вижу, выносливые!

Тренер ходил между парами, его лицо сияло нездоровым возбуждением.

– Прекрасно, Виктор Петрович! Отличная коммуникация! Дмитрий, не стесняйтесь, доверяйте партнерше! Стас… э… будьте аккуратнее с лексикой, это же игра! – Последнее он сказал с ехидцей. Парень с татуировкой побагровел, но замолчал.

Ева вела Громова, изображающего слепого странника, и, одновременно, наблюдала за этим сюрреалистичным балетом, происходящим вокруг нее.

– Они боятся – осенило ее. – Боятся не тренера. Боятся того, кто за ним. Того, кто сидит в ложе. Кто способен одним словом лишить их всего: контрактов, кредитов, статуса. Их богатство – карточный домик, а «Сигма-Консалтинг» знает, где слабые карты.

Ей стало почти смешно. Эти «хозяева жизни» превратились в дрессируемых щенков, выполняющих глупые трюки ради невидимого верховного босса. Унижение было тонким, но глубоким, как напоминание, – кто здесь настоящий альфа.

– Теперь испытаем глубину доверия! – объявил тренер, когда все искатели «прозрели». – Следующее упражнение – «Стена доверия». Нужно поймать человека, падающего спиной с символической «снежной горки». – Тренер разместил посередине танцевальной площадки хлипкий, шатающийся стол, вынесенный откуда-то из глубин кухонного помещения расторопным ассистентом, а рядом поставил такой же, не внушающий доверия, стул на металлических трубчатых ножках. Еву поставили в первую шеренгу. Парень со змеиной татуировкой, оказавшийся рядом, ехидно шепнул:

– Ты ж менеджер, ловить должна уметь. А то вдруг кто-то «оступится» под Новый год? Особенно после шампанского… – Он многозначительно посмотрел в сторону Громова.

Тренер не унимался, раздавая команды:

– В две шеренги! Руки вперед! Сцепляемся, держим за запястья. Ловим падающего партнера! Кто рискнет первым? Добровольцы?

Добровольцев не было. Тренер вздохнул преувеличенно театрально.

– Ну что ж… Виктор Петрович! Вы – человек решительный! Вам и карты в руки! Забирайтесь на стол! Доверьтесь команде!

Виктор Петрович побледнел. Он бросил быстрый, почти умоляющий взгляд в сторону Игоря, потом на стену, где скрывались камеры наблюдения. Громов старательно отводил глаза. Чиновник медленно поднялся на стул, а затем сделал неловкий шаг на танцующий под тяжестью тела кухонный стол. Его дорогой пиджак вдруг показался Еве мешковатым, и, к тому же, стали хорошо видны стертые нитки, свисающие с нижнего края брюк, и царапины на носках черных ботинок. Он стоял, стараясь сохранять неподвижность, неестественно прямой, на лице застыла маска вежливого ужаса.

– Расслабьтесь, Виктор Петрович! Доверяйте! Падайте! – Тренер поднял руку, как командир артиллерийского орудия перед выстрелом.

Виктор Петрович развернулся спиной и, медленно отклоняясь от вертикали, начал падать. Жестко, некрасиво, согнув в локтях прижатые к телу руки. Мужчины, стоящие двумя шеренгами со сцепленными в замок руками, с непроизвольным инстинктивным возгласом «оп-па-а-а» поймали его грузное тело, но он все же стукнулся затылком о ковровое покрытие пола. Раздался тихий стон. Его поставили на ноги. Виктор Петрович поправил галстук, фальшиво улыбаясь, скрывая боль и унижение.

– Отлично! Видите? Доверие оправдано! – кричал возбужденно тренер, пытаясь оптимистичной интонацией скрыть частичную неудачу ловящей команды. – Кто следующий? Может, наш смелый Игорь Сергеевич?

Игорь замер. Его лицо исказила гримаса гнева и страха. Ева видела, как его пальцы сжались в кулаки. Он посмотрел на ложу. Затем резко повернулся к Еве.

– Ты. Вставай на стул. Быстро.

Ева поняла. Он не мог отказаться. Но и падать на руки этим людям для него было невыносимо. Он посылал на убой ее. Она взошла на стул. Ведущий приложил зажужжавший пчелой телефон к уху и, на секунду сменивший выражение удалой веселости на лице гримасой внимательной сосредоточенности, опять решительно вмешался в действия Громова. – Нет, нет, нет, Игорь Сергеевич, вы сами должны показать пример.

Громов поднялся на импровизированный подиум с театральным вздохом, слегка пошатываясь.

– Ну что ж, коллеги, моя жизнь – в ваших руках! Особенно в твоих, Ева. Не подведи! – Он улыбнулся, но в глазах не было ни капли доверия, только вызов.

Громов упал не просто спиной, а слегка развернув корпус, всей своей немалой массой направляясь именно в ее сектор. Ева, стиснув зубы, изо всех сил вытянула руки, почувствовав, как его вес давит на ее ладони и запястья. Рядом стоящие мужчины приняли основную нагрузку, но Игорь, вставая, специально сильно оперся на ее руку, чуть не вывихнув кисть.

– Молодцы! – кричал тренер. – Вот оно, доверие! Командный дух! Чувствуете связь?

Ева молча терла онемевшее запястье. Она чувствовала только боль и унижение.

Заключительная часть – «Новогодний мозговой штурм». Все сели в импровизированный круг на стульях, расставленных среди остатков ужина. Тема: «Как повысить прибыль ТЦ в наступающем году?». Виктор Петрович, развалившись в кресле, первым выдал «идею»:

– Элементарно! Поднять аренду на 20% всем, кто не в «якорях». Выживут сильнейшие. Рынок очистится.

Дмитрий добавил:

– И ввести плату за «атмосферу праздника» в сезон. Новогодний сбор. Клиенты и так готовы платить за настроение.

Парень в розовых очках фыркнул:

– Да зачем церемониться? Продать часть площадей под элитные апартаменты. Аренда – это морока.

Тренер пытался сохранять энтузиазм:

– Коллеги, интересно! Но давайте подумаем о долгосрочной лояльности арендаторов…

Игорь Артемович перебил, его голос был хриплым и резким после шампанского и злости:

– Лояльность? Она покупается страхом убытков и призраком выгоды. Дозируй первое, мани вторым. Все просто. Как этот фуршет. – Он бросил взгляд на Еву. – А вот Ева Васильевна у нас специалист по «щадящей оптимизации». Она, говорят, даже жалеет тех, кто не в состоянии платить. Может, поделитесь своим «новогодним чудом»? Как ты там экономишь, милая? «Мероприятия в рамках оптимизации бизнес-процессов»? – Он произнес это с язвительными кавычками, вызывая смешки у части аудитории.

Все взгляды устремились на Еву. Она чувствовала, как горит лицо. Виктор Петрович смотрел с ехидством, Дмитрий – со скучающей насмешкой. Арина наблюдала из-за очков. «Золотая молодежь» явно ждала зрелища.

Ева сделала глубокий вдох, заставляя голос звучать четко, вопреки дрожи внутри:

– Оптимизация – это не только сиюминутная прибыль, Игорь Сергеевич. Это и эффективность использования «существующих» ресурсов. Иногда гибкость, помощь арендатору пережить сложный период – сохраняет долгосрочного партнера и предотвращает убытки от пустующих площадей. Запугивание дает краткосрочный эффект. Уважение и партнерство строят устойчивое будущее. Даже в Новый год. – Она посмотрела прямо на тренера, избегая взгляда Громова.

В зале повисла тягостная тишина. Тренер замер, растерянно улыбаясь.

Виктор Петрович смотрел в пол. Дмитрий нервно теребил запонку. Стас открыл рот, но отец снова дернул его за рукав. Игорь медленно покраснел, его челюсть напряглась. Тренер замер, покосившись в сторону камер. Вдруг его телефон на столе тихо завибрировал. Он взглянул на экран, и его лицо мгновенно стало каменным. Он резко встал.

– Прекрасно! Мощно! Глубоко! – закричал он с внезапной, натянутой бодростью. – Спасибо за искренность, Ева! И всем спасибо за активность! Тимбилдинг завершен! Возвращаемся к гастрономическим удовольствиям! Наслаждайтесь вечером!

Он чуть не побежал прочь, оставив недоумевающую группу. Ева почувствовала ледяной взгляд Игоря. Она поняла, что перешла черту. Но ей было почти все равно. Она видела, как эти "титаны" дрожали перед невидимым хозяином. Их роскошь, их власть – оказались карточным домиком. И этот дом мог рухнуть по чьей-то прихоти. Как и ее судьба.

Виктор Петрович, убедившись, что тренер исчез, хмыкнул:

– Сказки для бедных. Новый год – время подводить жесткие итоги, а не раздавать подачки.

Игорь Сергеевич медленно поднялся. Его лицо было багровым.

– Очень трогательно, Ева. Прямо новогодняя открытка. Жаль, но в реальном мире подарки получают те, кто умеет «брать». Жестко. И не оглядываясь на слезы. – Он посмотрел на часы с преувеличенным театральным жестом. – А время новогодних иллюзий, кажется, истекло. Пора возвращаться к реальности. И к нашим шале. Надеюсь, обратный путь будет менее… "просветляющим".