Серый цвет

Старший брат сильно переживал, что Катрин, под влиянием родителей, отдавших ее в престижную школу, выйдет замуж за какого-нибудь богатого повесу. При таком раскладе, она неизбежно отдалилась бы от него. Однако, невзирая на свои желания и предпочтения Фред дал себе слово не влиять на выбор Катрин и оберегал ее только от откровенных мерзавцев. Потому он оказался очень доволен, заметив, что в меру скромный и, несомненно, весьма сообразительный паренек Петя Берг, вызывает живой интерес у его красавицы сестры.

Фред знал Петра с малых лет. В их раннем детстве, отец попросил его присмотреть за сыном давнего приятеля Хэнрика Берга, с которым они много лет назад вместе пришли работать на шахту, правда потом их пути дороги разошлись, и Франтишек пошел вверх по карьерной лестнице.

Сначала юный Харрисон считал Берга обузой, но постепенно становилось ясно, они очень удачно дополняли друг друга. Фреду, всегда прямому и задиристому, что усугублялось обостренным чувством справедливости, ни признающему компромиссов, не хватало гибкости в общении. Поэтому со временем он по достоинству оценил умные и своевременные советы младшего Берга. Тем более что тот за его спиной никогда не прятался, за что Фред ценил и уважал друга еще больше.

Теперь они вместе, оказались перед преградой, отделяющей мир неизвестной надежды от обреченного мира. И даже Харрисон, неизменно деятельный, никогда не боящийся рискнуть если того требовала ситуация, сейчас прекрасно понимал, что от них пока ровным счетом ничего не зависит, и по совету Петра, просто помогал сестре протиснуться поближе к воротам.

* 11 *

Когда придумывали имена Спасательным кораблям, решили соблюсти негласную традицию, выбирать из ряда Земных судов тесно связанных с исследованиями Антарктиды. Первым посетил планету «Антарктик». Колонисты прилетели на «Фраме», наречённого в честь шхуны, доставившей до континента руководителя отряда покорителей «нижнего» полюса норвежца Амундсена.

Изначально власти Охры планировали построить только один корабль, который назвали «Восток», как и флагманский шлюп экспедиции первооткрывателей Антарктиды, Беллинсгаузена и Лазарева. Ну а когда приступили к постройке второго космического судна, конкурентов у имени «Мирный» быть просто не могло, поскольку именно так назывался второй корабль великого похода российских моряков в южные холодные моря.

На «Мирном» складывалась критическая ситуация. В Главном командном центре СК-2 образовался полнейший коллапс управления. На борту отсутствовали сразу оба высших офицера.

События, приведшие к такому положению, развивались стремительно. Старший помощник Капитана «Мирного» Гарольд Бринн, являлся одним из немногих, кто был в курсе всех тайн миссии спасения. Ярый сторонник раскрытия правды населению планеты, он тем не менее все годы строительства честно выполнял свой долг, не предпринимая никаких действий. Однако выступление распространителей, разбередило старые переживания, подвигнув Гарольда на аналогичные способы борьбы.

Будучи откомандированным мэрами в региональный офис Центрального департамента армии в Плутониуме, для контроля и координации эвакуации посвящённых военных на борт корабля, вместо всего этого, он рассказал всем кому смог, что в реальности люди смогут найти спасение только на борту космических кораблей. Опасная информация моментально попала в сеть. В попытке пресечь ее распространение властям не оставалось ничего другого, кроме как отключить население от информационного поля планеты.

Следующий удар по миссии спасения нанес Капитан СК2. Узнав о выступлении распространителей, и последующем демарше своего подчиненного, он не нашел в себе силы продолжать занимать вверенную ему должность. Старый одинокий военный решил отдаться на волю судьбы, внутренне сочувствуя поступку своего заместителя. Офицер прислал сообщение, в котором говорилось, что он слагает с себя полномочия и желает погибнуть на родной планете.

Руководители Охры, занятые подготовкой взлета «Востока», столкнувшись со столь неожиданными проблемами на «Мирном», не решились доверить управление кому-то из тамошних чиновников, откомандировав туда генерала Бинграйнера, временно наделив его неограниченными полномочиями. Вопрос о постоянном руководстве СК2 отложили до момента, когда оба корабля выйдут в открытый космос, и появиться возможность спокойно, без спешки, обдумать насущные кадровые шаги.

Бинграйнер, давно знавший Капитана «Мирного», очень огорчился, узнав о его отказе исполнять свои обязанности. В глазах Мэтта, такой поступок стал актом слабости и можно даже сказать предательства. Сам генерал давно был вдовцом, пять лет назад похоронившим единственную бездетную дочь, поэтому абсолютно не цеплялся за остаток своей жизни. Вместе с тем, раз уж ему доверили миссию по осуществлению плана спасения, со всеми ее морально-этическими противоречиями, а самое главное если он за нее взялся, значит эту нелёгкую работу, во что бы то ни стало, следовало довести до конца.

От владельца, собственника власти зависит слишком многое. Он просто не имеет права бросить все на полпути к цели. Одно дело отдать свое место в шлюпке женщине или ребенку непосредственно взывающих о помощи, видеть результат своего самопожертвования, и совсем другое, проявить псевдо благородство, которое не принесет пользы никому, кроме самолюбия «страдальца». Бинграйнер еще мог как-то понять распространителей, рискнувших, а по факту поплатившихся своими жизнями, ради организации утечки информации. Даже демарш помощника Капитана, был в какой-то степени объясним. Однако малодушный отказ капитана исполнять свой долг, лишь из-за того, что заныла совесть, он не мог оправдать, ни чем.

Главный военный уже проецировал складывающуюся ситуацию на будущее. Нужно приложить максимум усилий, чтобы удержать обстановку на «Мирном» под контролем, избежав дележа «осиротевшей» власти. Но если впоследствии на первые роли выдвинутся недостойные персонажи, весьма значительная часть вины за это ляжет на самоустранившегося от ответственности Капитана.

Ко всему прочему обстановка осложнялась тем, что на борту находилась только одна смена рабочих и специалистов, постоянно пребывавших на борту согласно штатному расписанию. В отличие от столицы Хиггинса, где силовые структуры более-менее взяли ситуацию под контроль, набирающие силу широкомасштабные беспорядки в Плутониуме совершенно сорвали планы эвакуации. Работа городского аэропорта оказалась полностью парализована бесчинством отчаявшихся граждан.

На «Мирный» не прилетели значительное число очень важных людей, которым предназначалось играть первостепенную роль в управлении и обслуживании космического судна. Кроме того до сих пор не прибыли многие «коммерческие» пассажиры.

В таких обстоятельствах Бинграйнер решил организовать экстренный совет. По приглашению генерала в его состав вошли самые влиятельные люди города Плутониум, из числа тех, кто находился на борту спасательного корабля. Они собрались за круглым столом в каюте на седьмом ярусе, примыкающей к Главному командному центру.

Заседание возглавлял сам Бинграйнер, армию также представляли военные первой категории: подтянутый спортивного вида Тройнов и низенький с заметным животиком Смит. Справа от них за круглым столом сидел один из крупнейших промышленников Охры Сузухито Имамуро, маленький, коренастый, с хитрым даже для монголоида прищуром глаз, а также пришедший вместе с ним высокий худощавый бизнесмен Вольфганг Килинелло. Кроме того присутствовали Егор Иваненко, молодой высокий блондин с прямым ясным взглядом, руководивший проектом строительства СК2 и его заместитель, начинающим стареть мужчина по фамилии Лущев.

Еще одним важным персонажем, участвующим в совещании, стал Стивен Хиггинс, прямой потомок генерала, доставившего колонистов на планету в качестве капитана «Фрама». Его имя впоследствии присвоили столице, первоначально названную просто Фрам. По иронии судьбы Стивен исполнял обязанности мэра третьего города – Плутониума. Он занял эту должность, заменив тяжело заболевшего избранного чиновника. На тот момент, Стивен являлся руководителем департамента профсоюзов. Его, не принадлежащая ни к каким политическим группировкам, временная нейтральная кандидатура устроила абсолютно всех. Несколько месяцев работы Хиггинса, перевыборы отодвигались под предлогом мнимого улучшения состояния здоровья находящегося при смерти градоначальника. Масштабное строительство требовало большого напряжения сил, и власти планеты совершенно не желали распыляться на проведение бесполезного голосования. Однако, прежде чем назначить Хиггинса, Ненкович и Обоча поставили ему жесткое условие: так как Стивен не прошел процедуру всенародного избрания, на борту «Мирного» он не будет иметь никаких привилегий, а все управленческие полномочия должны быть сосредоточены в руках Капитана.

– Позвольте мне сказать первому, – взял слово военный первой категории Смит. – Полтора часа назад, я получил сообщение от командующего офицера юго-западного блокпоста Плутониума. Он проинформировал меня, что у ворот собралось множество горожан на автомобилях и мотоциклах. Ситуация накалилась, люди пошли на штурм. В соответствии с инструкциями я отдал солдатам приказ отступать на СК2.

– Наши ворота, не чета городским, – размеренно проговорил Имамуро, – неприступный стальной бастион. Они не смогут его преодолеть, ни при каких обстоятельствах.

– Меня больше тревожит моральный аспект. – Сухо ответил Бинграйнер. Потом повернулся в сторону профессора Иваненко, и обратился к нему: – Егор какова ситуация с численностью людей на «Мирном»?

– Критическая. Сейчас на борту около трехсот человек, больше сорока процентов мест остаются незанятыми.

Генерал покачал головой и сказал:

– Постоянно получаемые донесения подтверждают, что паника, порожденная Брином, охватила широкие круги населения, вылившись в большие беспорядки. На протяжении последнего получаса, не смог взлететь ни один борт. Как не горько сознавать, весьма вероятно, что те, кому предназначались спасительные места, не смогут их занять.

Слова генерала были встречены гробовым молчанием, они не стали неожиданностью, но прозвучали окончательным неутешительным вердиктом. Люди не проявили излишнего показного сострадания, за три года строительства у них вызрело смирение с неизбежным. Да и сами нормы морали видоизменились под гнетом обстоятельств.

Тишину прервал профессор Иваненко:

– Вынужденно опуская гуманитарный аспект, чудовищности разворачивающейся трагедии, скажу о насущных проблемах: обслуживающего персонала катастрофически недостаточно. На борту едва полторы смены специалистов, в основном тех, кто нес плановую вахту, вместо необходимых трех по штатному расписанию. Как известно, по ряду причин на «Мирном» не успели произвести телемеханическую наладку бортового суперкомпьютера «Колькотар», так что у нас отсутствует интегрированная система управления и мониторинга. Узлы корабля не задублированы, как того требуют любые теории надежности и безопасности. Нужно постоянно визуально отслеживать большие массивы приборов, а после проводить сложные расчеты, дабы иметь в распоряжение полноценную картину функционирования систем корабля. Мы сможем взлететь и продолжать нашу миссию, но это станет тяжелейшим испытанием для людей. Основная масса не прибывших, это высококвалифицированные специалисты. Большую часть находящихся на борту составляют военные, не обладающие специфическими навыками необходимыми при обслуживании полета.

– Солдаты и офицеры заслужили право находиться на корабле добросовестным трудом при его строительстве. – Незлобно, но твердо прервал Иваненко Бинграйнер.

– Ни в коем случае не хочу принизить их заслуги, генерал. Все эти годы, я работал с ними бок о бок, и говорю исключительно о сложившейся на данный момент обстановке.

– Можно будет взять специалистов с «Востока», – проговорил Имамуро, – там не нужно столько персонала с их аттодвигателем. Да и вообще, те кого выбрали в программу эвакуации, должны ценить оказанную привилегию и работать, столько, сколько того потребует ситуация.

Иваненко спокойно ответил:

– Будь человек даже фанатично предан делу, работать круглыми сутками невозможно, поэтому забор специалистов с СК1 жизненно необходим. Вместе с тем хочу сказать, что аттодвигатель не эксплуатировался с момента заселения планеты, и еще неизвестно насколько успешно он себя покажет.

– Что вы предлагаете? – спросил Килинелло у Егора. Этот предприниматель был весьма знаменит своей способностью бесконечно долго вести деловые переговоры. Зная об этом его таланте, многие в дебатах с ним спешно принимали мало-мальски приемлемые условия.

– Обязательно введем переквалификацию, но и это, мягко говоря, не идеальное решение, требующее значительного времени на реализацию.

Как только молодой ученый закончил говорить, Бинграйнеру пришло сообщение из Главного командного центра. Он включил громкую связь, голос дежурного обеспокоенно сообщил:

– К стартовой площадке прибыло большое количество машин из Плутониума.

– Переведите изображение на мою проекцию.

Бинграйнер, и все остальные, увидели, как у высоких ворот образовывалось столпотворение из разномастной техники. Маленькие человеческие фигурки выходили из машин, грозили кулаками, что-то кричали.

Генерал спросил у специалиста ГКЦ:

– Давно прибывали какие-нибудь винтокрылы из городов?

– Крайний пять минут назад. Но это борт, находившийся на ремонте и сумевший взлететь с одной из резервных площадок. До этого был интервал один час.

– Ясно. – Генерал, не сводил тяжелый взгляд со съемки копошащегося людского скопления. – Слушайте мой приказ: объявляю начальную предстартовая готовность. Каждый последующий режим включать только по моему личному указанию.

Предстояло подготовить к запуску ядерный двигатель СК2 «Мирный». Все находившиеся в командном центре, и солдаты на воротах, завороженно смотрели на толпу, сотней голосов гневно клеймившей власти. Большая часть солдат, повинуясь приказу, проследовали на корабль. Но некоторые, несмотря на долгую психологическую подготовку, вступали в открытое неповиновение, настаивая на необходимости дождаться прибытия из городов их родных. Люди порывались лично отправиться за близкими, пусть даже это будет полет в один конец…

Не подчинявшихся затаскивали на борт буквально волоком. Несколько раз командирам пришлось пойти на применение шарэров. Парализованных оттаскивали в каюты и запирали.

Атомный реактор, ежесекундно увеличивал мощность.

Неожиданно участники совета почувствовали странную вибрацию, непонимающе посмотрев друг на друга. Через четверть минуты в помещение вбежал ординарец генерала, Гжегош Уоллес, все последнее время по приказу начальника добросовестно следивший за обстановкой в Главном командном центре управления. Солдат застыл на месте и ошалелыми глазами смотрел на собравшихся. Со стороны могло показаться, что это не он, а они к нему ворвались, и он очень удивлен, их видеть.

Бинграйнер, всегда с особой тщательностью выбиравший себе поверенных, сильнее остальных встревожился странным поведением скромного, исполнительного Гжегоша.

* 12 *

История космических переселенцев берет свое начало в две тысячи девяносто третьем году, с момента первого пуска двигателя, конструкции русского ученого Ивана Петровича Мирнова.

Ко второй половине двадцать первого века человечество значительно продвинулось во многих областях. Все более широкое применение находила генная инженерия, с успехом решавшая стоящие перед землянами продовольственные проблемы. И хотя в планетарном масштабе до равного доступа к пищевым ресурсам оставалось еще далеко, наиболее развитые страны уже всерьез полагались на результаты биотехнологических изысканий.

Удалось совершить качественный рывок в освоении альтернативных источников энергии. Доля их использования кардинально увеличилась и приближалась к семидесяти процентам, оставив нефти и другим полезным ископаемым лишь треть мирового потребления.

Главным научным событием столетия, без сомнения, стал доклад интернациональной группы физиков-ядерщиков на Всемирной выставке в Белграде. Ученые представили расчеты, подтверждающие теоретическую возможность перемещения физических объектов со сверхсветовой скоростью.

Ключом к разгадке секрета сверхдальних космических путешествий, оказался сверхмалый субатомный мир, долго не помещавшийся в наши детские познания об устройстве вселенских процессов, наделяя его прямо таки магическими свойствами.

Во взглядах многих людей элементарные частицы представляются примерно равного размера и сопоставимых скоростей. Между тем, различия воистину колоссальны, на несколько десятков порядков.

Давно были зафиксированы значения быстроты перемещения, превосходящие скорость света, правда, не в вакууме, а в условиях земной атмосферы. Предсказывалось несколько элементарных частиц способных обгонять свет, но степень вольных допущений при подобных исследованиях, оставалась, настолько велика, что еще долгое время они являлись лишь фантастическим ответвлением фундаментальной науки. Однако, по мере того, как, ученые, передвигаясь мелкими шажками, накапливали знания, даже в самых смелых предположениях появлялось все больше конкретики.

Общеизвестно, что на гравитационное поле Земли оказывает влияние не только окружающие планеты, Солнце и ближайшие звезды, но в той или иной степени все объекты нашей галактики, и даже вселенной. То есть, для того что бы насколько возможно полнее объяснить поведение какого-либо небесного тела необходимо исследовать максимально возможное количество факторов оказывающих на него воздействие. Вооружившись таким принципом «всеобщей зависимости», ученые начали примерять его в самых различных сферах науки. В частности обнаружились интересные особенности группового взаимодействия субатомных частиц. Аналогично тому, как отправляемые за орбиту Земли межпланетные зонды, совершают гравитационные маневры, получая ускорение от планет, так и частицы кардинально меняли свои характеристики под влиянием искусственно созданных внутриатомных условий.

Исследуя скрытые возможности и резервы крохотных частиц, квантовые физики, стремились исключить из уравнений передвижения тормозящие факторы, можно сказать, занимаясь субатомной инженерией. Нельзя нарушить законы природы, но как оказалось, возможно, задавать начальные условия.

Ободряющие результаты не заставили себя долго ждать, в разных уголках Земли специалисты независимо друг от друга фиксировали мини-перемещения, со скоростями, превосходящими верхние границы доступной регистрирующим приборам. Вместе с тем, имея огромное теоретическое значение, открытие пока казалось бесполезно с практической точки зрения. У ученых не получалось предсказать, где именно появиться исследуемая частица. Просчитывая множество факторов, они не могли охватить картину целиком, продолжая изыскания, в надежде, что когда-нибудь удастся осуществить управляемое передвижение.

Началась великая гонка за результатом: снятия оков недоступности с космического пространства. Эксперимент сменял эксперимент. Новая сенсация стремительно свергала предыдущую, оставляя разочарование и еще один неправильный ответ потомкам.

И вот, в одно осеннее дождливое московское утро ученый Иван Петрович Мирнов, по обыкновению проводил очередную серию опытов с атомом водорода, на далеко не самом лучшем университетском оборудовании.

Нельзя сказать, что он не верил в успех, однако спустя годы работы под тяжестью неудач его ощущения видоизменились от бурного разочарования к смирению. Совершая обычные манипуляции, ставшие такими привычными, профессор точно следовал составленному на сегодня расписанию.

Завершив эксперимент, ученый уже собирался перейти к следующему, как вдруг застыл в оцепенении, внимательно с серьезным видом глядя на монитор с отчетом. Спокойно, без малейшего проявления эмоций изучив результат, он стал готовиться к его проверке. Мирнов прогнал его шесть раз. Очередная разновидность видоизмененного атома, исчезала с показаний приборов, и появлялась в пикометре от первоначального местоположения, в координатах строго заданными начальными условиями.

Ввиду международного характера исследований, открытие, минуя длинные руки военных, сразу стало достоянием мировой научной общественности, которая с нетерпением набросилась на сенсационные данные, принявшись скрупулёзно выяснять все его аспекты. Мирнов не мог фундаментально полно обосновать полученные результаты, просто из триллионов возможных вариантов он за счет интуиции сумел найти правильный. Многие насмешливо объявили Ивана недалеким везунчиком, случайно, незаслуженно добившегося успеха. Но большинство ученых справедливо отдали должное верно выбранному направлению исследований. Эта удача без сомнения была подготовленная. Мирнов заслуженно обрёл славу одного из величайших экспериментаторов в истории науки Земли.

Спустя пятнадцать лет явление наиболее полно описал австралийский профессор Уильям Макдоноф. Выведенное уравнение, теоретически зафиксировало эмпирическую формулу Мирного, и легло в основу межзвездной космонавтики, получив название цикл Атто, по размерной единицы характеризующей величину происходящих трансформаций. Также многим показалось символичным некая схожесть звучания с циклом Отто, описывающим изобретенный Николаусом Отто основополагающий принцип функционирования двигателя внутреннего сгорания, знаковой вехи одного из предшествующих технологических скачков человечества.

Наука смогла обнаружить сверхсветовое перемещение атомов, и теперь все помыслы устремились на то, чтобы суметь им воспользоваться.

Дальше последовало двадцать три года непрерывной, упорной работы. В итоге международная группа ученых во главе с Иваном Петровичем достигла первого настоящего практического результата, был создан первый аттодвигатель. Он состоял из похожей на шкаф вакуумной установки, с подключенными силовыми кабелями для подвода энергии, и располагавшейся на торце электронной панели с подробнейшей трехмерной картой известной человечеству части Млечного пути, для выбора желаемой точки назначения.

Перемещающий атом походил на тягловый локомотив, а космический корабль, выступал в роли несамоходного вагона, мало влияющего на процесс движения. Для запуска преобразований Цикла атто к двигателю подавалась огромная энергия, в результате малая частица приобретает невообразимую скорость, близкую к телепортации. В этот момент ее внутренних резервов, хватало, для перемещения надежно прилепленных к ней объектов. Причем масса «побочного» объекта перемещающегося с частицей и дальность гравитационного прыжка напрямую завесили от приложенных энергозатрат.

В отличие от Земли, где удалось совершенно отойти от использования атомных электростанций, заменив их, когда-то альтернативными, а ныне доминирующими возобновляемыми источниками, холодный космос не предоставлял такой россыпи возможностей, поэтому долгие столетия в своих межзвездных путешествиях, люди продолжали полагаться на великое достижение двадцатого века. На каждом корабле в обязательном порядке монтировался обычный ядерный двигатель, используемый для питания аттодвигателей, взлетов, посадок, перелетов на небольшие расстояния и обеспечение жизнедеятельности экипажа.

Крупнейшие страны мира согласились передать в Общечеловеческий фонд космических поисков часть своих запасов радиоактивных материалов. Большой расход ограниченных ресурсов, требовал распоряжаться ими весьма избирательно.

Наконец, после многочисленных испытаний, международную группу космонавтов доставили на орбиту Земли, где их ожидал экспериментальное космическое судно для полета за границу Плутона к Облаку Оорта. Все прошло успешно. Следующая экспедиция отправилась исследовать ближайшую к нам звездную систему Альфа Центавра. Через три месяца она вернулась с разочаровывающими результатами для уфологов, и множеством научных материалов для настоящих ученых.

Грандиозность достигнутых результатов поражала воображение. Будучи уже глубоким старцем Иван Петрович, осуществил свою заветную мечту: застать пракьическое воплощение своего детища.

После долгих сомнений и согласований запустили глобальную программу колонизации дальнего космоса. Астрономы всего мира приступили к решению проблемы: куда собственно отправиться? Объединённые усилия сосредоточили на активизацию поиска планет, с потенциальной вероятностью наличия жизни и (или) минимального набора условий для существования человека.

Количество обнаруженных миров исчислялось сотнями тысяч, но лишь немногие попали в перечень потенциально перспективных для колонизации.

Одна планета, быстро привлекла к себе внимание и весьма большие надежды, укрепившаяся оптимистичным докладом от исследовательского корабля «Антарктик». В итоге приняли принципиальное решение о колонизации планеты официально нареченной Охра.

Миллионы заявок от добровольцев скрупулезно рассматривались специально созданным межгосударственным комитетом.