Горячее сердце Арктики

– А-а-а, голубки! – доносится голос Болотова. – Хоть одна хорошая новость за день.

– На свадьбу придете, Станислав Николаевич? – разворачивается Авдеев, все еще крепко меня обнимая.

– Отчего ж не прийти? – с интересом на нас смотрит. – Дело молодое. Рад, рад за вас.

– Спасибо, – кажется, краснею. – Приходите, мы будем рады.

Тренер прощается, а мы остаемся только вдвоем.

Поспешно освобождаюсь от объятий и подхватываю сумку.

– Обязательно было целовать меня? – шиплю, дрожа от негодования.

– Извини, Андрюш, – с голливудской улыбкой отвечает Майк. – Это как-то само собой получилось…

Глава 19. Аня

Не знаю, как так получается, но две недели и правда пролетают незаметно. Каждый занимается делом.

Авдеев – продолжает играть в свой любимый хоккей. Дома и на выезде. «Родина» одерживает несколько уверенных побед подряд и, кажется, черная полоса закончилась. Впереди только все самое лучшее.

Я же, ничего не понимающая и чуть заторможенная, слоняюсь по городу в поисках определённого цвета фаты к платью, общаюсь со свадебным организатором, нанятым кем-то из наших отцов, посещаю колледж и тренировки по пол дэнсу, а еще готовлюсь к переезду.

За день до свадьбы мои вещи уезжают в новую квартиру.

– Какая ты у меня красивая, – говорит мама, стоя чуть позади.

Рассматриваю наше отражение в зеркале. У меня приталенное платье из легкого, натурального шелка, с квадратным вырезом и длинными, узкими рукавами, у мамы – тоже шелковое, но цвета молочного шоколада.

– Это ты у меня красивая, – пожимаю плечами, стараясь отогнать любую сентиментальность момента.

Все неправда.

Все ложь.

Всего год.

– Просто не верится, что этот день настал. Папа всегда говорил, что мы породнимся с Авдеевым, а я особо не верила.

– Почему?

– Не знаю… У меня ведь никогда не было детской любви, – грустно смеется мама. – Я твоего отца встретила, когда была замужем за папой Марка.

– Так можно было? – шутливо приподнимаю брови.

– Можно, если осторожно, но ты так не делай.

– Эм. Спасибо, я и не планирую, – смущаюсь.

– Думаю, ваша любовь с Мишей – это одновременно большое счастье и огромная неудача, – задумчиво произносит мама, поправляя фату.

– Почему?.. – становится интересно.

– Потому что слишком многое она должна вытерпеть на своем пути, Аня, чтобы оформиться в настоящее, взрослое чувство. Испытаний будет не счесть, я за вас обоих очень переживаю.

– Все будет хорошо, мам, – разглаживаю невидимые складки на талии, стараясь не разреветься.

– Надеюсь.

– Если что… разведемся.

– Дурочка моя, – смеется.

А я все-таки плачу…

Макияж, на такой случай, попросила сделать нюдовый, а волосы уложить блестящими волнами. Из украшений – только бриллиантовые сережки, подаренные отцом на восемнадцатилетие, и помолвочное кольцо.

В целом мой образ выдержанный и строгий. Так может нарядиться либо очень интеллигентная невеста, либо та, которая выходит замуж фиктивно.

Всего год…

Спустя полчаса я стою напротив Авдеева. Официально мы поженились вчера, ничего особенного, просто поставили подписи в Загсе, а потом разъехались каждый по своим делам.

Сегодня же церемония для близких.

В зале роскошного ресторана не больше пятидесяти человек, половина из которых – сотрудники и игроки «Родины». Все, кроме Виты Яичкиной и Ярослава Загорского.

Ведущий, любезно согласившийся провести церемонию, незаметно мне кивает и передает микрофон.

Дрожащим голосом, стараясь смотреть сквозь Авдеева и не задумываться о смысле, выговариваю заранее подготовленную речь, подсмотренную в интернете:

– Я обещаю любить тебя, быть рядом с тобой в радости и печали, в болезни и здравии. Буду поддерживать тебя во всём, стараясь быть для тебя лучшей подругой и женой…

В отличие от меня, Майк достает из кармана листок и, коротко мне подмигнув, начинает читать текст, ощущение от которого только одно – будто меня с размаху в стену впечатали.

Зал замирает.

– Клянусь любить тебя, Аня…

Сбивается от волнения, замолкает и еще крепче обнимает мою ладонь. Парни из «Родины» громко аплодируют и поддерживают.

Я облизываю пересохшие губы.

Мой взгляд подмечает все. Как светло-голубые глаза излучает уже знакомое, уютное тепло, как двигаются резко очерченные губы. Как… Майк хорош собой в своем темном, классическом костюме и галстуке-бабочке.

Как вообще все это реально… Только дотронься…

– Клянусь любить тебя, Аня… До самого последнего вздоха любить тебя. Как жену и как любимую подругу. Наш брак – единственное место, где я, Михаил Авдеев, обязуюсь быть не нападающим, а… защитником. Твоим защитником. Что бы ни случилось… клянусь играть с тобой на одной стороне поля и никогда не применять силовые приемы. Что бы ни случилось. Клянусь.

Под общие овации он возвращает лист во внутренний карман пиджака, а я жадно ловлю воздух, потому что мне хочется рыдать.

Рыдать!..

Я могла бы только мечтать, чтобы эта свадьба, эти прекрасные клятвы, белое платье и костюм-тройка – все было настоящим, но я… просто не могу. Каждый раз, глядя на Авдеева, я возвращаюсь в ту ночь.

На четыре года назад.

– Объявляю вас мужем и женой, – торжественно говорит ведущий.

Майк делает шаг вперед, наступает и, обхватив мои плечи ладонями, целует. Сначала просто гладит губы своими губами, а потом подключает язык.

Волнительно, трепетно, нежно.

Именно благодаря таким поцелуям все то, что происходит дальше – будто бы не со мной. Никак не могу настроиться и взять себя в руки.

Мы садимся за главный стол, и весь вечер выслушиваем поздравления. Некоторые из них вызывают щекотку в носу. И не только у меня. Я вижу, как увлажняются глаза у мамы и у Астры, сидящих вместе, когда я танцую в паре с папой, а Майк приглашает счастливую Розу. Бабушка так искренне за нас радуется, что я чувствую себя самой настоящей тварью.

– Все в порядке? – спрашивает папа.

– Да, – падаю ему на плечо.

После того, как официанты вывозят трёхъярусный торт, намекаю Майку, что нам пора.

Он соглашается, накидывает на мои плечи свой пиджак и прощается с парнями. В окончание всего, Авдеева подхватывают на руки и несколько раз подбрасывают в воздух с улюлюканьем и криками.

Я улыбаюсь.

Вот дураки…

Финальное «горько» выбивает остаток сил. Будто лимит поцелуев на сегодня уже исчерпан и больше я не выдержу. Слишком сложно изображать равнодушие.

– Ключи у отца забыл, – говорит Миша уже возле выхода. – Я сейчас.

– Хорошо.

Снова скрывается в коридоре, а я решаю выйти подышать.

У входа в ресторан замечаю Настю Левкович и несколько девчонок. Наверное, это и есть фан-клуб Авдеева, а мне, как новоиспеченной жене, надо быть вежливой с ними.

Улыбаюсь приветливо, кутаясь в огромный пиджак.

– А Миша где? – спрашивает Настя,

– Он сейчас подойдет. Ключи от машины забыл.

– Можно тебя на пару слов?..

Отголоски не самых приятных событий одолевают, но я слабо киваю.

– Конечно…

Мы отходим на веранду, примыкающую к ресторану. Просунув ладони в рукава, запахиваю пиджак поплотнее. Для начала октября вполне неплохо, но все же осень.

– Я так рада, что вы вместе, – облегченно произносит Левкович, растягивая рукава на своей кофте. – Прости меня, пожалуйста.

– За что? – прищуриваюсь, больше не чувствуя ветра, бьющего по ногам и забирающегося под подол платья.

– За то, что я тогда тебе сказала. В лагере, ты ведь помнишь… – она опускает взгляд, а у меня снова все перед глазами.

Будто сейчас. Сегодня…

Комната… душная, пропахшая какими-то неведомыми мне ароматами, но, по ощущениям, представлялось что-то неприличное. Я вспоминаю Настю, полураздетую, наполовину прикрытую простыней. И использованный презерватив на полу.

Тогда она была в слезах, а сейчас спокойно машет рукой и улыбается дебильной улыбкой. Тогда мне все это казалось такой грязью.

– Я в тот вечер выпила лишнего. Сама понимаешь.

– Я не пила, – на автомате качаю головой. – За что ты просишь прощения?

– Я тебя специально обманула, это был не Авдеев!..

Сердце совершает кульбит, очень похожий на упражнение на пилоне. Валится сверху вниз с треском.

– Что ты такое говоришь? – хриплю.

– Миши там не было, Ань. Это был другой парень, вообще, не из «Родины». Меня изнасиловал другой…

– Но зачем… Зачем ты сказала, что это Авдеев?..

Левкович застегивает воротник своей куртки и оправдывается:

– Ты вряд ли когда-нибудь меня поймешь. Просто ты пришла и была такой чистой, такой влюбленной. Девочка из хорошей семьи, которая не пьет алкоголь и за которую всегда есть кому постоять. Мне хотелось испортить эту картинку. Из зависти. Прости…

– Прости? – горько усмехаюсь, отходя от нее на несколько шагов. Хочется дистанцироваться. – Ты заставила меня поверить, что это был мой парень… Человек, которого я любила больше всего на свете. Ты угрожала мне, Настя. Напрямую угрожала. Сказала, что если я начну разбираться и что-то выяснять, твои родители напишут заявление в полицию и Миша никогда не сможет играть в хоккей!..

– Я не думала, что ты воспримешь это так серьезно. Клянусь!.. Тогда я была совсем зеленой, и мне хотелось щелкнуть тебя по носу. Разрушить твою идиллию.

– Серьезно?.. Я даже с танцев ушла, чтобы только тебя не видеть. И его… Я…. Я ведь столько ошибок наделала…

– Все ведь хорошо… Я встретила парня, вы помирились и поженились с Мишей. Все счастливы.

Замолкаю, только сейчас замечая у входа на веранду высокий силуэт Авдеева.

– Миша… Я…

– Поедем, Аня, – он говорит немного нервно.

Вроде ничего не слышал?.. В глаза будто заслонки выставлены. Ноль эмоций.

– Да… Конечно… Поедем.

– Миша, – окликает Настя. – Мы для вас сюрприз подготовили.

– Достаточно на сегодня сюрпризов, – он подчеркнуто вежливо произносит и ведет меня к автомобилю.

Глава 20. Аня

По дороге в наш новый дом об