Коридор офиса

Мои плечи поднимались и опускались, пока я пыталась перевести дыхание. "Вы имеете в виду, Ройс и я…?" Мой взгляд метнулся к мужчине, сидящему напротив меня. Он не двигался, но в его голубых глазах читалось волнение.

Нежелательная вспышка жара пронзила меня, хотя должна была вызвать отвращение.

"Ты выйдешь замуж за моего сына", – категорично заявил Макалистер. "В обмен на это я прощу закладную твоих родителей, и они смогут сохранить дом, который принадлежал семье твоей матери на протяжении четырех поколений. Для видимости твой отец продолжит работу в компании, но его финансами займется выбранный мной управляющий".

Потому что он не хотел скандала с семьей невестки, а скорее всего, потому что предпочитал полностью контролировать ситуацию. Мой голос был пустым. "А если нет?"

"Чарльзу придется искать работу в другом месте". Выражение лица Макалистера стало грозовым, и он отбросил притворство. "Я обращу взыскание на дом, и все узнают, как твои родители промотали свои деньги. Когда я закончу, у тебя не останется даже репутации. Ты останешься ни с чем".

Мама разрыдалась, а мое сердце разорвалось на части. Одна сторона болела за нее и за это унижение, а другая пылала гневом. Они предвидели это уже много лет и намеренно скрывали от нас с сестрой. Они не сократили расходы и не затянули пояса. Как они могли продолжать жить так, будто ничего не случилось? Это было избегание? Или чистое отрицание?

Я втянул воздух сквозь зубы, когда у меня возникла другая идея. Возможно, у них был план и они просто тянули время. Может, они рассчитывали, что Эмили выйдет замуж за Ройса и выручит их.

Гнев придавал мне сил, хотя в голосе его не было слышно. Мне говорили, что Макалистер – безжалостный переговорщик, но я собирался убедиться в этом на собственном опыте. "У меня… есть встречное предложение".

Он передернул плечами, словно я спросила, не подделка ли его часы Cartier, но я почувствовала, что он просто позирует. Вероятно, ему нравились подобные вещи. "Мое предложение было более чем щедрым".

Я проигнорировала его. "Если я соглашусь выйти замуж за Ройса, – истерический смех бурлил у меня в горле, но я подавила его, – мы сохраним дом, мой отец сохранит свою работу и согласится на финансового планировщика".

Раздражение Макалистера переросло в откровенный гнев. "Именно такое предложение я только что сделал".

Дрожь пробежала по моим ногам, но, к счастью, была скрыта под столом. Внешне я старалась соответствовать его безжалостному характеру. Я сказала это, пока не потеряла самообладание.

"А также десять миллионов долларов".

ГЛАВА ШЕСТЬ

Сделка считается удачной, если по окончании переговоров ни одна из сторон не осталась довольна, а в данный момент Макалистер Хейл выглядел очень и очень недовольным.

Я могу это понять.

Родители уставились на меня. Ройс разразился ошеломленным коротким смехом и неловко повис в воздухе.

Вопрос Макалистера прозвучал убийственно тихо. Это было страшнее, чем если бы он выкрикнул его в мой адрес. "Ты в своем уме?"

Очевидно, так оно и было, потому что я рассматривала эту абсурдную сделку. У меня не было ни малейшего желания выходить замуж в двадцать один год, и еще меньше желания становиться миссис Ройс Хейл. Но какой у меня был выбор? Вся моя семья была на мели, скоро никто из нас не будет работать, и, скорее всего, у моей сестры на подходе ребенок.

Я рисковал разозлить его еще больше, и мой голос дрогнул. "Десять миллионов для вас не так уж много".

"Нет". Вместо того чтобы отойти от стола, он облокотился на него и приблизился ко мне. "Пойми кое-что. Я уже простил огромную ипотеку. Я не настолько глуп, чтобы выдать твоим родителям еще один кредит".

"Это будет не кредит". Я пытался придумать что-нибудь. Что-нибудь, что можно было бы использовать. Насколько глубоки наши денежные проблемы? Что, если мои родители годами не платили налоги? Под столом я сжал руки в кулаки. "Думай об этом как об обратном приданом. Ты покупаешь

мое молчание и…" Я подавила смешок: "преданность Ройсу". Это означало, что я, по сути, продавала себя ему.

Глаза Макалистера потускнели, когда он оценил это, и он заставил меня ждать всю жизнь, прежде чем заговорить. "Пятьсот тысяч".

В моем животе смешались облегчение и ужас. Я был грузовым поездом, мчащимся слишком быстро и застывшим на пути к одной цели. Переговоры уже начались, и пути назад не было. Мне нужно было получить как можно больше денег. "Восемь миллионов".

Его усмешка разрезала меня пополам. "Ты думаешь, я готов заплатить столько? Это оскорбительно".

"Не больше, чем ваше встречное предложение".

В уголках его глаз появились морщинки. Он был удивлен, что я не отступила, и, возможно, заинтригован. "Я хочу, чтобы это было сделано. Два."

Я боялся испытывать судьбу, но все же решился. "Пять".

На его лице не было никаких эмоций. Ни намека на то, о чем он думает или что произойдет дальше. Он мог смеяться, мог ругаться, а мог уйти и оставить нас ни с чем. Я ждала с мучительным нетерпением.

"Пять миллионов долларов, Марист Норткот, – сказал он, – и ты должна быть идеальной, послушной женой. Ты будешь выглядеть и вести себя именно так, как мы тебе скажем. Парадигма класса, девушка, на которую все равняются и хотят быть похожими".

О, Боже. Дышать было невозможно. Как такой ничтожество, как я, мог это сделать?

"Если вы не получите одобрения совета директоров, это предложение будет аннулировано. Дом, деньги, все испарится. Вы понимаете?" Я сглотнул комок в горле и кивнул.

"Значит, мы договорились?" Это было скорее утверждение, чем вопрос.

"Марист". Голос моей матери был призраком. "Мы что-нибудь придумаем.

Ты не должен этого делать".

Кого она, блядь, разыгрывала? Конечно же, я. До сих пор моя жизнь была легкой. Я был защищен. Мои родители баловали нас с Эмили и давали нам все, что мы когда-либо хотели. Они позаботились о том, чтобы мне никогда не приходилось жертвовать или бороться.

Я смотрела через стол на мужчину, который был очень похож на своего отца, но еще не успел стать таким же жестким. Я проследила взглядом за линиями пальцев Ройса и не могла не думать о том, как он заставил меня кончить. Как он так сильно потряс меня этой же рукой, когда прижал меня к книжному шкафу и засунул ее в трусики.

Я и сейчас чувствовал пыльный, дубовый аромат библиотеки.

Согласиться на это было тяжело и несправедливо… но были вещи и похуже, чем женитьба на представительнице одной из самых богатых семей в стране.

Стать Хейлом было не совсем смертным приговором.

Этого не случится, если я не потеряю себя.

"Да". Я сказал это так тихо, что невозможно было расслышать, поэтому я прочистил горло и постарался добиться ровного, уверенного тона. "Я согласна".

Неожиданная улыбка Ройса заставила мое сердце заколотиться. Правильно ли я его поняла? Он выглядел довольным моим ответом, как будто хотел этого. Но какой в этом смысл?

Реакция его отца была куда более сдержанной. Макалистер почувствовал облегчение от того, что неприятная задача решена. Он поднялся со своего места, протянул руку через стол. Я разгладила ладони на юбке, вытирая пот, и приняла первое рукопожатие, которое предложил мне Макалистер, скрепляя сделку.

Его хватка была всепоглощающей и доминирующей, и у меня возникло ужасное чувство, что это лишь малая толика того контроля, которого он жаждал. Он прижался ко мне и заговорил. "Хотя я бы предпочел, чтобы ты приняла мое первоначальное предложение, я уважаю то, что ты этого не сделала. Может быть, под этой нелепой прической у тебя есть мозги". Его комплимент прозвучал как бы вскользь. Затем он добавил: "Теперь я понимаю, почему вы нравитесь Ройсу".

Поскольку он все еще держал меня в руках, Макалистер должен был почувствовать толчок, пронесшийся по моему телу. Мой взгляд метнулся к его сыну. На лице Ройса промелькнула тревога, но тут же умолкла.

"Я не хочу", – быстро сказал он. "Как я уже говорил, любая девушка из Норткота меня устраивает".

Мой мозг перестал работать, и слово вылетело прежде, чем я успел его сдержать. "Вау".

Когда он отступил в свое безэмоциональное, похожее на статую состояние, я, должно быть, неправильно истолковала его реакцию. Ему не было дела ни до моей сестры, ни до меня. Мы были взаимозаменяемыми женщинами, которых можно выдать замуж. Просто товар.

Не так ли?

Я только что продала себя ему.

В животе у меня забурлило, и на мгновение я подумала, не вырвет ли меня тоже на руку Макалистера. Я отпрянула назад и заставила себя подавить волнение. До меня еще не дошел весь масштаб того, на что я согласилась, и мне нужно было держать себя в руках до тех пор, пока Хейлы не уедут. Тогда я смогу обдумать принятое мною ужасное решение.

На губах Макалистера появилась зловещая улыбка, когда он посмотрел на сына, словно желая увидеть, как Ройс корчится. "Если это правда, то что же тогда было в машине, когда мы ехали сюда?"

"Ничего страшного". Его голос был прерывистым. "Думаю, пришло время для десерта".

Когда никто не шелохнулся, он обратился к моей матери. "Миссис Норткот?" Боже, какой высокомерный урод.

Я не стала есть шоколадный пирог, который подала Дельфина. Мои родители тоже не ели, если только мама не давила вилкой малину. У моей семьи не было аппетита после всего того дерьма, которое произошло. Мы сидели как пленники, пока Макалистер излагал инструкции на следующий месяц моей жизни.

Была назначена встреча с Элис Хейл. Мачеха Ройса должна была встретить меня в своем любимом салоне и лично одобрить "радикальные изменения", которые, по словам Макалистера, должны были привести меня в соответствие с брендом Хейл. Очевидно, что первым делом должен был измениться мой вечнозеленый цвет волос.

После обучения, которое, как я была уверена, будет длительным, мне предстояло пройти первичное собеседование с правлением HBHC. Если я пройду его, то более подробное собеседование состоится непосредственно перед вечеринкой в честь новой должности Ройса. Это будет пышное и экстравагантное событие года.

Если я получу согласие, Макалистер объявит мне о помолвке своего сына во время вечернего тоста.

Я увидел, что у меня есть шанс на минутное спасение, когда вошла Дельфина и начала убирать нетронутые десерты. Я положила салфетку на стол и взяла свою тарелку. "Прошу меня извинить".

Ноги подкашивались, когда я протискивалась через распашную дверь на кухню, а тарелка звенела, когда я ставила ее рядом с раковиной. Дельфина следовала прямо за мной. Знала ли она? Догадывалась ли она, что мои родители находятся в тяжелом финансовом положении и она может очень скоро остаться без работы? Ее вопросительный взгляд был слишком тяжелым, чтобы выдержать его, и я скрылась в пустой гостиной.

Я закрыл дверь и привалился к ней спиной, закрыл глаза и прижал руку ко лбу. Я боролась с дрожащей нижней губой, потому что была на взводе, но отказывалась поддаваться эмоциям. Я не хотела снова предстать перед ними с покрытым пятнами лицом и дать им преимущество, к тому же слезы ничего не решат.

И это, конечно, не отменяло того, что было сделано.

Черт возьми, я сказала, что выйду замуж за Ройса. До сих пор я проводила свою жизнь в тени Эмили, и мне это нравилось. Когда я стану принцессой Кейп-Хилла, прятаться будет негде.

Глубокий вдох.

Вы можете не успеть так далеко.

Если мне и не удалось добиться нелепого одобрения совета директоров, то я хотя бы выиграла время, чтобы привести в порядок финансы родителей. С разработанным планом действий беспомощность внутри меня ослабла настолько, что я смог выпрямиться, прижать прохладные кончики пальцев к теплым щекам и успокоиться. Я повернулась, распахнула дверь и зарылась лицом в рубашку платья, столкнувшись с твердой мужской грудью.

Руки Ройса сжались на моих плечах.

Мой вздох не произвел на него никакого впечатления. Он втащил меня обратно в комнату и закрыл за нами дверь. Выражение его лица было… отрешенным. Он имел наглость выглядеть обеспокоенным.

"Ты в порядке?"

Я моргнул. "Ты что, издеваешься?"

"Если это поможет, у меня примерно столько же прав, сколько и у тебя".

"Нет, это не поможет, и это не может быть правдой". Мои плечи напряглись. Несмотря на то что он больше не прикасался ко мне, тепло его ладоней оставалось на моей голой коже.

Разочарование было для него интересным видом. У избалованного богача, вероятно, не было большого опыта борьбы с ним. Он всегда получал все, что хотел. Положив руки на бедра, Ройс расчесал бока своего костюма. Оно демонстрировало его подтянутую фигуру и изгибы мощных рук.

Перестань так на него смотреть.

"Верьте во что хотите, но это правда", – сказал он. "Я делаю то, что мне говорят, потому что альтернативы нет. Все спланировано и расписано. Я не могу принимать решения, потому что вся моя гребаная жизнь уже расписана".

Я не хотела ему верить, но это было правдой. Контролирующая личность Макалистера была повсюду. Однажды отец рассказал мне историю о том, как его босс диктовал, что надеть каждому сотруднику во время аудита.

Выражение лица Ройса неожиданно потеплело, а голос понизился. "Но ты и я? Я… надеялся на такой исход".

Он думал, что я глупая? "Ты буквально сказала "любая девушка из Норткота подойдет".

"Я сказал это, чтобы защитить тебя". Его тон был искренним. "Это была ложь, Марист. Как я уже говорил тебе в прошлом году, твоя сестра меня не интересует".

По воспоминаниям, комната становилась тем меньше, чем дольше мы с Ройсом стояли в ней одни. "Защитить меня от чего?"

Он бросил на нее пристальный взгляд, как будто ответ был очевиден.

Он защищал меня от своего отца. Я втянула воздух и повторила его мягкий тон. "Почему?"

"Сейчас у меня нет времени на объяснения. Мне нужен твой телефон. Я сказал им, что мы обменялись номерами".

Я нехотя достала его из кармана платья и протянула ему. "Точно. Потому что у тебя, наверное, должен быть номер твоей невесты".

Он проигнорировал мой сарказм и набрал новый контакт, а затем отправил сообщение с телефона. Закончив, он протянул его, чтобы передать обратно. Но он воспользовался этой возможностью, чтобы подтолкнуть меня ближе. Его свободная рука скользнула по моей щеке, заставляя меня встретить его напряженный взгляд.

Он был так близко, что поцелуй угрожал, и, хотя наши губы не соприкасались, это было очень интимно.

"Ты не моя невеста, Марист. Да, вы заключили сделку, но я не просил вас стать моей женой". Его взгляд блуждал по моему лицу, словно он запоминал каждую деталь, и наконец остановился на моих губах. Его

прошептал он, касаясь моей чувствительной кожи. "Еще нет". Он говорил о предложении?

Или поцеловать меня?

Он не выполнил ни одной из угроз. Вместо этого он резко отпустил меня, и мое тело обмякло в его отсутствие. Все было выведено из равновесия. Как и в прошлый раз, когда мы остались наедине, он повернулся на пятках и вышел за дверь, прежде чем я успела произнести хоть слово.

В тот день после отъезда Хейлов в моем сердце поселилось оцепенение.

Эмили плакала, рассказывая нашим родителям, что думает, что беременна, но ее стыд за то, что она разочаровала их, сменился страхом, когда они признались, в каком тяжелом финансовом положении мы находимся. Я подражала Ройсу и сидела на узорчатом диване в передней комнате с жутко неподвижным выражением лица, наложенным, как грим, который меня попросили нанести.

Я впервые видел, как мой отец сломался, и это нервировало. И снова я не хотел, чтобы он так быстро сдался. Почему он не боролся и не защищался?

Ужас промелькнул на лице Эмили, когда мама между придушенными рыданиями объяснила, что я заключила сделку с Макалистером, чтобы попытаться спасти нас. Сестра перегнулась через диван и схватила мою руку в тиски. "Марист, нет. Ты не можешь выйти за него замуж".

Мой голос был отрешенным. "Конечно, могу".

Моя нехватка эмоций только усилила ее, и паника залила ее лицо.

"Нет".

"Почему бы и нет?"

Она посмотрела на наших родителей, а затем вернула свое внимание ко мне. "Ты его не любишь, а он – Хейл. Они не могут любить никого, кроме себя".

Было ли это правдой? Был ли Ройс способен полюбить другого человека, или он был Нарциссом? В мифе он отказался от всех других и растратил себя, глядя на единственное, что ему было проклято любить, – собственное отражение.

"Есть вещи и похуже, чем выйти замуж за Ройса Хейла", – сказала я.

"Например?" – огрызнулась она.

Я на мгновение потерял контроль над своими эмоциями. "О, я не знаю. Быть беременной и бездомной?"

Ее глаза побелели от боли, которую я причинил, а затем наполнились слезами.

"Черт". Стыд навалился на мои плечи, придавив меня. "Прости, я не хотел…"

Эмили покачала головой, заставив меня замолчать, пока она вытирала слезы, собравшиеся в ее глазах. Я не хотела быть злой. Я понимала, что все люди хрупкие, но у нас не было времени сидеть и жалеть себя. Мои родители растратили это время так же, как и свои деньги.

Благодаря жестокому отзыву Ройса обо мне, когда я училась в школе, я выжила на задворках высшего общества. Я была уверена, что остальные члены моей семьи недостаточно сильны, чтобы сделать то же самое.

Если наше имя – это все, что у нас осталось, то, черт возьми, я сделаю все, что в моих силах, чтобы сохранить его.

ГЛАВА СЕМЬ

В стеклянной коробке передо мной сверкали диамоны и сапфиры, а современная хрустальная люстра над головой переливалась, излучая радугу на ковер. Магазин был оформлен в кремовых и серых тонах, чтобы не конкурировать с потрясающими драгоценными камнями на витринах. Я стояла сзади и терпеливо ждала, пока хозяин встретит меня. В кои-то веки пробки не помешали, и дорога до Бостона заняла всего сорок пять минут, а значит, я приехала на встречу раньше назначенного времени.

Это заставило меня уставиться на драгоценности, запертые в футляре. Великолепные бриллианты были такими прозрачными, что казались холодными и тяжелыми. Неужели именно так я буду чувствовать себя, когда Ройс наденет мне на палец обручальное кольцо? Как якорь? Я сглотнула и заправила за ухо прядь своих обреченных зеленых волос.

"Мисс Норткот?"

Теплый мужской голос заставил меня повернуться на своем месте. "Да. Извините, я рано".

"Нет, ты в порядке".

Владельцу было около пятидесяти, волосы на макушке поредели, но мне понравилось, что он подстриг их, а не отрастил длинные и зачесал наверх. Он носил очки в проволочной оправе и черный костюм, который сидел на нем идеально.

"Я Ричард Костолли. Очень приятно познакомиться". Когда я поднялся на ноги, он улыбнулся. "Пожалуйста, оставайтесь на своем месте. Я был польщен, когда позвонила ваша мама".

"Она планировала прийти, но что-то случилось", – солгала я. "Это только я. Надеюсь, все в порядке".

Правда заключалась в том, что моя мать считала это слишком сложным. Это делало нашу тяжелую ситуацию "слишком реальной". В моих жилах забурлила кровь. Я делал все, что было в моих силах, чтобы выручить их, и меня бесило, что я оставался единственным ответственным.

"Конечно. Надеюсь, все в порядке". Мистер Костолли занял пустой стул рядом со мной, поставил локоть на стеклянную витрину и наклонился вперед. Выражение его лица было полным ожидания.

"О, – сказал я, оглядываясь по сторонам. "Мне…"

"Вот здесь будет хорошо". Его глаза сверкали так же, как и драгоценности, которыми мы были окружены. "Я умираю от желания увидеть это".

Нагнувшись, я достала из сумочки синий футляр в кожаном переплете и положила его на стеклянный прилавок. Он благоговейно провел рукой по верхней части крышки и благодарно провел пальцами по тисненому серебряному логотипу.

Моя мама сделала то же самое утром, прежде чем передать мне коробку, только пальцы ее рук были безвольными, а глаза наполнены непролитыми слезами. "Можно?" – спросил он, жестом приглашая открыть ее.

Я кивнул.

Он резко вдохнул, поднял откидную крышку и взглянул на ожерелье, лежащее на бархате. Его голос упал до тишины. "Оно потрясающее".

"Спасибо, – сказала я, с трудом сдерживая горло.

Он был абсолютно прав. Бриллиантовое колье "Венок", покоящееся под логотипом Harry Winston, было самым красивым украшением, которое я когда-либо видела. Я никогда не носила его, кроме тех нескольких раз, когда мама давала мне его примерить.

Бриллианты были закреплены таким образом, чтобы они напоминали виноградные лозы, покрытые изысканным граненым льдом.

Я не знала, почему мне захотелось рассказать ему об этом, но слова сами лились с губ. "Мой прадедушка подарил его моей прабабушке в честь двадцатой годовщины их свадьбы. У нее чуть не случился сердечный приступ, потому что, как мне сказали, он был…" Я понизил голос: "Ну, дешевый ублюдок".

Мистер Костолли рассмеялся, а я принужденно улыбнулась, не желая, чтобы он видел, как мне тяжело.

Должно быть, это не сработало, потому что он стал серьезным. Его торжественное выражение лица говорило о том, что он понимает, во сколько бы ни оценили ожерелье, его сентиментальная ценность для моей семьи намного превысит эту сумму.

"Моя мама надевала его только один раз, в день свадьбы с моим отцом", – добавила я.

Мы с Эмили надеялись надеть его в день свадьбы. Я не хотела продавать его, но мы были стеснены в средствах, а страхование ожерелья, которое оценивалось в шестизначную сумму, было одной из многих статей расходов, которые мы должны были сократить. Мне нужно было смягчить вину перед семьей, если я не выполню свою часть безумной сделки с Макалистером.

"Это очень особенная вещь", – тихо сказал мистер Костолли. Он достал ювелирную лупу и осмотрел камни, а я достала из сумочки конверт с документами, необходимыми для хранения ожерелья, пока оно готовилось к аукциону.

Когда все было готово, я бросила последний взгляд на ожерелье. Поднявшись на ноги, я постаралась не обращать внимания на то, что сердце защемило от грусти. Я попрощалась с мистером Костолли, взяла сумочку и направилась к выходу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.