Город грехов: Желание.

– Хм… В девять? – Эмили взглянула на Тёрнера. – Всё начнётся к этому времени?

– Народ будет подтягиваться с восьми. К девяти уже всё будет готово, – уверенно сказал он, явно хорошо знавший подобные мероприятия.

– Отлично. Тогда я поеду домой переодеться.

– Я на машине, можем тебя подбросить, – предложил Тёрнер, кивая в сторону парковки.

– Не стоит, увидимся позже.

– Только попробуй не приехать! Я найду тебя, Моника! – крикнула мне вслед Эмили, пока я направлялась к остановке.

В голове уже вертелся черновик сообщения Эллис о том, что я еду на вечеринку и, скорее всего, вернусь поздно. Всё происходящее казалось немного сумбурным, но в то же время в этом был какой-то живой ритм: незапланированный, но притягательный.

***

Было уже восемь вечера, когда я стояла у зеркала, закрепляя выбившиеся из пучка пряди шпильками. Свет настольной лампы отбрасывал мягкое свечение, и я покрутилась в разные стороны, оценивая образ: юбка и боди с V-образным вырезом смотрелись нарядно, но не слишком вычурно, в самый раз для вечеринки.

– Вот только что выбрать из обуви? – произнесла я задумчиво вслух, подходя к шкафу и открывая дверцы. Пальцы привычно перебирали коробки, пока я не нашла любимые казаки. Они придавали образу лёгкую дерзость, которой иногда так не хватало.

Я вернулась к зеркалу и прикинула, как это будет смотреться в целом. В этот момент зазвонил телефон. Быстро подхватив его, я сняла вызов.

– Ты ведь собираешься? – донёсся голос Эмили. На фоне слышался шум фена, прерывающийся тихой мелодией музыки.

– Уже выхожу. А ты?

– Почти готова.

– Слабо верится. Надеюсь, когда я приеду, ты уже спустишься.

– Не надейся, но постараюсь, чтобы ты не ждала долго.

Поговорив ещё пару минут, я сбросила вызов, быстро оглядев дом. Такси уже ждало у дома. Я забралась в салон, запах кондиционера смешался с лёгким ароматом мяты. Вечер начинал набирать обороты.

– Спасибо, хорошего вечера, – сказала я на подъезде к особняку с белыми колоннами, подсвеченными теплым светом фонарей.

– Всего доброго, – ответил пожилой водитель, провожая меня взглядом.

Я подошла к высоким воротам и нажала на звонок. Мелодичный сигнал прозвучал в тишине. Через пару минут по ступенькам спустился седовласый мужчина в безупречном смокинге. Его осанка и движение говорили о хороших манерах. Я слегка удивилась, но постаралась не подать виду.

– Добрый вечер, мисс, – сказал он с акцентом. – Эмили предупредила о вашем визите. Прошу вас.

Он открыл ворота и проводил меня внутрь.

– Здравствуйте, мистер…

– Меня зовут Томас. Я дворецкий семьи Эббот, – слегка поклонившись, он указал мне путь к особняку. – Если вам что-то понадобится, дайте знать, – добавил он, открывая передо мной тяжёлую дубовую дверь.

Я кивнула в знак благодарности и вошла. Интерьер поразил: спокойные молочные оттенки, изящная лепнина на потолке, картины в золотых рамах, мягкий свет, всё выглядело, как страница из журнала по дизайну.

– Пройдёмте, я провожу вас до комнаты Эмили, – сказал Томас, направляясь к изящной лестнице. Его шаги были почти бесшумны. – Что-нибудь желаете?

– Нет, спасибо. Всё в порядке, – отозвалась я, когда мы остановились у одной из дверей.

Он вежливо поклонился и удалился. Я постучала:

– Это я. Можно войти?

– Конечно! – послышался радостный голос Эмили.

Она только что вышла из ванной в мягком халате, с уложенными локонами и лёгким макияжем. Увидев меня, она широко улыбнулась:

– Ты выглядишь невероятно. Не будь у меня парня, я бы встречалась с тобой!

– Тебе стоит пересмотреть свой выбор, – хихикнула я, усаживаясь в кресло у журнального столика.

– Как добралась?

– Без пробок, всё быстро. Но… дворецкий? Серьёзно?

– Это прихоть мамы. Хоть она и увлекается благотворительностью, но шик её слабость, – усмехнулась Эмили, разбирая платья. – Это или это?

Я указала на шёлковое, переливающееся в свете.

Пока она переодевалась, я осматривала комнату. Просторная, но не холодная: книги на полках, подушки, свечи, свежие цветы в вазах.

– Вызовешь такси? – Эмили застёгивала молнию на платье, бросая взгляд в зеркало.

– Кошмар, у тебя нет личного водителя? – я потянулась за телефоном, услышав её смешок.

– У папы есть. Но если он узнает, что мы едем к МакКеллену, будет скандал.

– Там что-то нелегальное?

– Нет, – рассмеялась она. – Только лёгкая порнография и крэк.

– Классическая вечеринка, значит? – вздохнула я, вызывая такси.

– Это Вегас, детка.

– Кто вообще устраивает тусовку в начале первого курса, когда никто друг друга не знает?

– У Николаса всегда так. Он не нуждается в поводах. После своего «освобождения» решил устроить шоу для всех. Хотя сначала звал только близких друзей.

– Он ещё и бывший заключённый? – её заразительный смех заполнил всё пространство вокруг.

– Нет, но если спросишь, скажет, что да. Он мой старый школьный друг. Совсем неуправляемый. Потом как-нибудь расскажу тебе о его выходках… Или узнаешь сама. Отец отправил его в Сиэтл, но и там он был не подарок. Недавно вернулся, и, конечно, не упустил шанса устроить вечеринку.

– По описанию первоклассный придурок, – усмехнулась я.

– Всё так и есть, – подтвердила Эмили.

Она продолжала делиться своими впечатлениями, и вскоре мы вышли из особняка. Прохладный вечерний воздух окутал меня. На небе уже мерцали первые звёзды, а ветер слегка трепал волосы, будто подгоняя вперёд.

Сев в подъехавшее такси, мы устроились в салоне. В динамиках звучала спокойная музыка, создавая расслабленную атмосферу. Я хотела расспросить Эмили о том самом Николасе МакКеллене, но она ловко ушла от темы. Её голос звучал непринуждённо и увлекательно. Я поймала себя на мысли, что просто слушаю её, забывая обо всём остальном.

Когда мы прибыли к месту, я подумала, что, возможно, Рокфеллеры действительно не умерли. Перед нами возвышался архитектурный особняк: колонны, высокие окна, и музыка, гремящая с такой мощью, что казалось, её можно было бы услышать и на моей улице.

Эмили открыла кованую калитку и жестом пригласила меня внутрь. Из глубины сада кто-то закричал, требуя сделать музыку громче в ту же секунду заиграла «I Ain’t Worried» от One Republic.

Мы шли сквозь толпу. Я скользила взглядом по девушкам в купальниках и парням без футболок, флиртующим, смеющимся, явно надеющимся, что ночь закончится не в одиночестве. Вечеринка кипела жизнью: ритмы, разговоры, смех переплетались в пьянящую смесь беззаботности и свободы. Повсюду слышались голоса, звон бокалов и всплески воды, атмосфера безумия была ощутима на каждом шагу.

– А вон и Тёрнер, пойдём к нему, – произнесла Эмили, её глаза зажглись при виде своего парня среди толпы. Она схватила меня за руку, и мы направились в сторону оживлённой толпы у бассейна. Многие не заботились о том, что происходит вокруг, лежа на шезлонгах, целуясь и делая фотографии с коктейлями в руках.

Свет ламп отражался в пенящейся воде бассейна, среди розовых надувных фламинго и стаканов с ледяными напитками. У барной стойки двое парней ловко смешивали коктейли, отпуская флиртующие комплименты каждой проходящей мимо девушке. Музыка усиливалась, а под ногами ощущалась вибрация от басов, всё пространство как будто дышало в одном ритме.

– О, вы уже здесь. Что будете пить? – Тёрнер поцеловал Эмили в щёку и подошёл к бару.

– Две текилы, пожалуйста, – без колебаний сказала она.

– Серьёзный настрой, – поддразнил её Тёрнер.

– Сам понимаешь, – с огоньком ответила Эмили, приняв шоты и протянув один мне.

– За этот вечер? – предложил Тёрнер, поднимая свой стакан.

– Эй, я с вами! – отозвался парень неподалёку, быстро добавив лёд в свой стакан и присоединившись.

– Мы тоже! – подтянулось ещё несколько человек, образуя импровизированный круг.

Я выпила залпом, тут же закусила лаймом и поморщилась. Щёки загорелись от неожиданного удара алкоголя.

– Первый шот пошёл не очень, – прохрипела я, видя, как Эмили точно так же скривилась.

– Но между первым и вторым что? – подмигнула она, поднимая второй шот. – Верно: перерыв не большой!

Тёрнер хмыкнул, видимо привыкший к поведению своей девушки.

– Я пойду принесу закусок, – сказал он и скрылся в толпе.

Стоя рядом с Эмили, я осмотрела присутствующих. Лёгкая брезгливость охватила меня при взгляде на тех, кто вёл себя слишком развязно. Ещё чуть-чуть и будут слышны хлопки разгорячённых тел друг о друга.

Мой взор снова упал на особняк. Величественный, словно из другой эпохи. Колонны, арки, массивные балконы, всё говорило о богатстве и старой, винтажной роскоши. Внезапно я заметила фигуру на одном из балконов: кто-то стоял, наблюдая за толпой. Мигающий свет ламп не позволял разглядеть человека в деталях, но я уловила его силуэт.

Через несколько минут на стол снова поставили новые шоты. Мы с Эмили выпили. Текила жгла, но вместе с лаймом приносила краткое ощущение освобождения.

Но не прошло и пары минут, как я почувствовала ладонь на ягодицах; она крепко сжала их. Обернувшись, я увидела парня со слащавой улыбкой, который смотрел на меня так, будто искал повод для провокации.

– Не хочешь уединиться? – пролепетал он, нависая надо мной. От него несло спиртным, дыхание было тяжёлым, и вся его поза кричала о неуместности.

Внутри меня мгновенно вскипела ярость. Без раздумий я оттолкнула его и влепила пощёчину. Звук разнёсся сквозь музыку и разговоры, привлекая взгляды. Его лицо дёрнулось в сторону, и на смену удивлению пришла злость.

– Ублюдок, – прошипела я, не чувствуя ни страха, нистеснения. Лишь горячее желание поставить его на место.

Он поморщился, размял челюсть и сделал шаг ко мне:

– Строптивая… но это не проблема, – процедил он с мрачной ухмылкой.

Выпитая стопка добавила мне смелости. Я сделала шаг ближе, готовясь дать ему отпор. Но в этот момент передо мной встала широкая спина Тёрнера. Он загородил меня от незнакомца, схватил его за локоть и холодно произнёс:

– Убирайся, Тед. Пока всё не стало серьёзно, я провожу.

Он повёл его прочь, как мешок с дерьмом, каким тот и был.

Я смотрела им вслед, всё ещё дрожа от гнева. Обернувшись, я увидела обеспокоенное лицо Эмили.

– Боже, ты как? – с явным волнением она мягко взяла меня за руку, внимательно осматривая. Кожа уже начала краснеть, но меня переполняла гордость.

– Как я ему врезала, м? – я попыталась улыбнуться, сдерживая напряжение.

– О, ты была горяча, – хихикнула она, хотя в её взгляде сквозила тревога.

– Всё хорошо, Эмили, правда. Надеюсь, у него на лице теперь красуется знатный синяк. Будет помнить, как его отделала девчонка, – с усмешкой щёлкнув её по носу, я наклонилась ближе и тихо спросила: – Где здесь туалет?

– На втором этаже должно быть легче пробраться, пойдём, я покажу.

– Нет, не надо. Справлюсь сама. Лучше побудь со своим парнем, – остановила я её, сжав ладонь.

В этот момент к нам подошёл Тёрнер, в его взгляде читалась лёгкая обеспокоенность. Он окинул меня внимательно с ног до головы:

– Ты в порядке?

– Всё отлично. Спасибо, что вмешался.

– Да ты и сама справилась неплохо. Пора было его выставить давно, – хмыкнул он.

Я кивнула и, бросив Эмили взгляд с обещанием скоро вернуться, нырнула в толпу. Ощущение всеобщего внимания после перепалки не смущало, наоборот придавало уверенности.

Поднимаясь по лестнице, я чуть не выругалась, увидев пару, которая целовалась так страстно, что казалось, они забыли о мире вокруг. Их руки блуждали по телам, а губы искали друг друга с такой настойчивостью, что мне стало неловко за их откровенность. Быстро проскочив мимо, я старалась не смотреть на их интимные моменты.

Второй этаж встречал полумраком и тишиной. Людей здесь было ощутимо меньше. Тёмные стены поглощали свет, создавая уединение и тень, которая будто сама нашёптывала остаться здесь.

Толкнув первую дверь, я мгновенно захлопнула её, увидев пару, запечатлённую в поцелуе на огромной кровати, обитой бархатом. Господи, в этом огромном доме есть хотя бы одно укромное место?!

Дёрнув ручку следующей двери, я осторожно просунула голову, готовясь к худшему. К моему удивлению, комната оказалась пустой.

На кровати валялись какие-то вещи, дверь в ванную была приоткрыта. Прислушавшись и не услышав ни звука, я с облегчением вошла и закрыла за собой дверь.

Комната была просторной и оформленной в тёмных тонах, что придавало ей роскоши. Проходя мимо огромной кровати, я недоумённо оценила её размеры, она была почти как половина моей комнаты. Мягкие текстуры и богатые оттенки завораживали, но в то же время казались излишеством, как будто кто-то нарочно собирал здесь всё, что символизировало достаток, не задумываясь, удобно ли это вообще человеку.

Подтянув рукава кофты, я не заметила, как врезалась в крепкое тело, когда подошла к уборной.

Передо мной стоял высокий парень. Его силуэт был обрамлён мягким светом, отчего черты лица казались резче. Тёмные, влажные пряди спадали на лоб, а пронзительный взгляд смотрел сквозь меня. Он был без рубашки, и в тусклом освещении его широкие плечи и рельефный торс выглядели почти нереально. Брюки были расстёгнуты и небрежно держались на талии, придавая его облику опасную уверенность.

Я поймала себя на том, что разглядываю его, и тут же попыталась оправиться. Я открыла рот, чтобы извиниться за вмешательство, но он опередил меня:

– А я уже думал, ты не придёшь, – голос у него был низкий, с лёгкой хрипотцой, звучал дерзко, почти вызывающе.

– Что?.. – я не поняла смысла.

Он склонил голову, всё ещё глядя прямо в глаза, и в его взгляде плескалась наглая, самодовольная уверенность. Он стоял, опираясь на косяк, сложив руки на груди, как будто знал, что производит сильное впечатление.

– Дастин не соврал, – произнёс он с удовлетворением, будто сделал открытие. Его взгляд скользил по мне слишком внимательно, изучающе.

Внутри что-то отозвалось не то раздражение, не то любопытство. Я тут же подавила это чувство и отступила на шаг.

– Я не знаю, с кем ты меня путаешь, но, скорее всего….

– Как тебя зовут? – перебил он, и на его губах заиграла дьявольская ухмылка. – Или ты из тех, кто сразу переходит к делу?

– Для начала застегни ширинку, придурок, – холодно произнесла я, бросив на него ещё один оценивающий взгляд.

Он выглядит привлекательно, но эта мысль не развивается дальше. Учитывая его нахальное поведение, всё это меркнет на фоне.

– Уверена, что мне нужно её застегнуть? Я думал, ты пришла как раз для другого.

Его слова звучат многозначительно, словно он накладывает на них особый смысл, который я не готова принять. Алкоголь в крови делает меня менее сосредоточенной, и наступает тягучее молчание, в котором я ощущаю, как время замирает. Мои мысли запутываются, но как только его слова повторяются в голове, меня накрывает взрыв эмоций.

– Ты что, больной?

Его ухмылка только шире расползается по лицу, и в его глазах сверкает игривый огонёк.

– Если ты думаешь, что ведя себя как недотрога, это поможет привлечь моё внимание дольше чем на ночь, то ты ошибаешься. Я знаю, для чего ты здесь, и не против провести время, но бегать за тобой… – он выгибает бровь, задумываясь, – я не собираюсь. Поэтому можешь идти ложиться на кровать.

Эти слова словно молот обрушиваются на меня. Внутри возникает ощущение, что меня прокрутили через мясорубку или на меня свалился весь мир, раздавив на мелкие кусочки. Но я предпочла бы выстрелить себе в голову, нежели показать, что его слова хоть как-то задели меня.

– Выйди из своих фантазий и спустись на землю. Спать с такими, как ты, – не скрывая пренебрежения, я встречаюсь с ним взглядом, – или с кем-либо ещё из этого бардака я не собираюсь.

– Не мне читать тебе нотации. Каждый получает от жизни то, что хочет. Да и быть распущенной не преступление.

– Понятно по какому принципу ты живёшь, – язвительно отзываюсь я в ответ.

– А про свои принципы ты и забыла или может не вспоминала? – его белоснежные зубы сверкнули в ответ. – Если тебе нужен Дастин, чтобы раскрепоститься, то могу позвать его к нам. Ты же не против быть между нами двумя?

Мне кажется, что это просто шутка и где-то стоит скрытая камера, чтобы посмотреть на мою реакцию. Но шутка совершенно не смешная; у меня появляется комок в горле.

Я мгновенно приближаюсь к нему, замахиваясь и представляя себе удовольствие от того момента, когда моя рука соприкоснется с его лицом. Но я не учла того момента, что парень способен это предотвратить. Он мгновенно обхватывает мою руку, крепко сжимая её и причиняя дискомфорт.

– Даже не думай, – взгляд и голос меняются, становясь холодными и жёсткими.

– Я не та, за кого ты меня принял. Поэтому закрой свой рот и не смей смешивать меня с подобной грязью.

На его лице остаётся всё та же маска бесстрастия, словно он слышал это не раз в своей жизни и теперь его этим не впечатлить.

Я сжимаю ладонь в кулак, дёргая и пытаясь вырвать руку. Но он притягивает меня к себе с такой силой, что я врезаюсь его накаченную грудь; соприкосновение вызывает у меня дрожь. Воздух выбивается из лёгких от неожиданности. Его кожа словно пылает адским огнем, а я чувствую себя уязвимой и потерянной.

– Отпусти меня!

Он лишь крепче сжимает мою руку и наклоняется ближе:

– Так мне всё же позвать Дастина? Или тебе хватит меня?

Понятия не имею, кто это такой, но мне не мешает ненавидеть его также сильно, как и этого придурка передо мной.

В голове набатом отдаются слова Стива, когда он учил меня драться; район, в котором я жила, не отличался большой безопасностью, и главным правилом было бить в пах.

Я собираюсь использовать это правило сейчас. Покажу, что мои уроки были не напрасны.

Повернув колено ближе к середине, я мгновенно поднимаю его, чувствуя, как напряжение в воздухе становится почти осязаемым. Но вместо того чтобы оказаться на свободе, я вдруг ощущаю, как его рука обхватывает моё бедро с такой силой, что возникает чувство западни, накрывающее меня с ног до головы. Он нагло отодвигает ногу в сторону и рывком тянет на себя, крепко прижимая к своему телу.

В этот момент в моей голове мелькает образ Стива. Я мысленно прошу прощения у него, потому что он бы точно перестал со мной здороваться, если бы знал, что его уроки могут оказаться бесполезными.

– Слишком медленно, нужно бить быстрее, – самодовольно произносит он, оглядывая наше положение с ухмылкой на лице.

– Спасибо за совет, учту, – сарказм вырывается из меня, хотя я понимаю, что это не лучшее время для шуток. – Давай попробую снова.

В комнате раздается низкий, резонирующий и, к сожалению, приятный смех.

– Как-нибудь дам тебе возможность отыграться, но не в этот раз.

Его рука продолжает удерживать моё бедро, и я едва чувствую слабое поглаживание пальцами, что заставляет запечь кожу в том месте. Это прикосновение вызывает у меня мурашки, но я стараюсь не поддаваться этому чувству.

– На чём мы остановились?

– Хватит! – я начинаю брыкаться в его руках, но каждая попытка оказывается тщетной. – Твою мать, я не знаю, что тебе там наговорили, но я пришла не за этим!

– Ты просто заблудилась и зашла ко мне в спальню, когда я переодевался.

В его голосе звучит ирония, вызывающая у меня желание вырвать руку не для того, чтобы освободиться и уйти, а чтобы вдарить ему уже окончательно.

Он продолжает удерживать мою руку, будто наслаждается моментом, словно поймал меня на лжи. Но последнее, что я здесь буду делать, так это прятать голову в песок и пытаться оправдываться. Перед кем?!

– Как я уже сказала, – не прекращая попыток вырваться, я стала тяжелее дышать.

Чувствуя, как хватка слегка ослабляется, но это не приносит желаемого результата. Я стараюсь не вдыхать слишком глубоко, потому что от него исходил сильный аромат геля для душа и духов, который только раздражает меня сильнее; он находился непозволительно близко.

– Я искала уборную и не виновата, что комната была свободной, как мне сначала показалось.

– Охотно верю.

– Если у тебя куча родительских денег, это не значит, что все хотят вешаться тебе на шею и раздвигать ноги в надежде получить твой член, – выпаливаю я. Адреналин бурлит в моих венах; каждое слово словно огненный снаряд. – И даже если бы я хотела перепихнуться с кем-то из этого дома, – выделяя каждое слово и смотря ему в глаза, – ты был бы последним с кем бы я это сделала. Ты не в моём вкусе.

– Ауч, аккуратнее.

В одно мгновение хватка на моём запястье исчезает, и он прикладывает руку к сердцу, растирая его, словно желая уменьшить боль. Его лицо искажено театральной страдальческой гримасой, но довольное выражение губ выдает его плохую актёрскую игру.

– Ты ранила меня.

– Всего лишь? Я бы предпочла что похуже.

– Я не в твоём вкусе? – отвечает он вопросом на вопрос.

– Тебя это задело? – я смотрю ему в глаза с вызовом, в моём взгляде пылает ярость и желание вцепиться ему в горло. Его же глаза сверкают удовлетворением и интересом, как будто он жаждет испытать мои пределы. – Я буду кричать, если ты меня сейчас не отпустишь.

– Но почему-то ты этого до сих пор не сделала. Признайся, тебе нравится находиться в моих руках? – его голос становится мягче, но в нём всё ещё слышится провокация.

Я издаю произвольные звуки ярости и ударяю его в грудь кулаком. Боль проносится по костяшкам, и я сдерживаюсь, чтобы не зашипеть от дискомфорта. Он усмехается, отпуская моё бедро и резко поворачивая меня к себе спиной. Его рука обвивает мою талию, и я чувствую его дыхание на своей шее.

– Ты устала, не хочешь прилечь отдохнуть, м?

– Какая ты сволочь!

– Как некрасиво ты разговариваешь с хозяином вечеринки, – он цокает языком, делая вид, что огорчён этим. Но я знаю, что это всего лишь маска; его улыбка проскальзывает на губах, как тень.

И тут меня осеняет: хозяин вечеринки?

Это тот самый Николас, о котором говорила Эмили? В голове проносится множество мыслей. Позади раздаётся довольное мычание, когда мы оказываемся в тишине, и он осознает, что происходит в моей голове.

– Похоже, ты слышала про меня, не так ли?

Дверь спальни с тихим скрипом распахивается, прерывая напряжённый момент между нами. На пороге стоят Эмили и Тёрнер; их глаза одновременно распахиваются от удивления. Они переводят взгляд с меня на Николаса, словно пытаясь осознать, что происходит.

Неприятная ситуация накаляется, особенно учитывая наш внешний вид: я растрёпанна от попыток вырваться из его хватки, волосы в беспорядке, а он в одних брюках!

Мы одновременно произносим совершенно противоположные фразы.

– Это не то, что вы подумали! – восклицаю я, даже не желая думать о том, как это выглядит в их глазах.

– Вас не учили стучаться? – Николас с нескрываемым недовольством в голосе, перехватывает меня крепче, чувствуя мои возобновившиеся попытки выбраться.

– Мы вас отвлекли? – произносит Тёрнер, приподняв бровь и кидая на нас взгляд полный недоумения.

– Нет! – отвечаю я, не давая ему договорить; моё сердце колотится в груди от неловкости.

– Да, мы собирались отдохнуть, – Николас тут же получает удар локтём в рёбра; тихо шикнув от неожиданности. Его реакция вызывает у меня чувство победы, несмотря на всю серьёзность ситуации.

Эмили, не проговорившая ни слова до этого момента, мгновенно хмурится. Она ставит руки на талию; её лицо наполняется решимостью и гневом, словно она готова броситься в бой.

– Николас, что ты творишь?!

– Я тоже скучал по тебе, Эмили, – отвечает он с игривым подмигиванием, будто не замечая нарастающего напряжения.

В разговор вмешивается Тёрнер с серьёзным выражением лица, его голос спокоен, но твёрд:

– Ник, хватит. Отпусти её.

– Умеешь же ты испортить веселье.

Руки Николаса плавно скользнули по моей талии словно напоследок, и разжались. Я шагнула вперёд, резко разворачиваясь и сжимая зубы, сурово смотря на его довольное выражение лица.

– Ты в порядке? – голос Эмили прозвучал осторожно, но в нём чувствовались опасные нотки, словно она была готова броситься на него в любую секунду.

– Да, – сквозь зубы, продолжая сверлить Николаса взглядом, – мы просто разговаривали.

– Так оно и было, – иронично протянул он.

– Замолчи уже, – Эмили цокнула, закатив глаза. – Мне туфли натёрли ноги, я хотела поехать домой. Но тебя довольно долго не было, и я стала переживать, поэтому мы поднялись проверить, всё ли в порядке. Как насчёт того, чтобы поехать домой?

– Конечно! Я только этого и желаю, как можно быстрее уехать с этого бардака! – сделав два шага к ней, я остановилась, потому что дорогу перекрыл шагнувший в бок Николас. Он сложил руки на груди, слегка нахмурив брови. Похоже, он нарывался, не зная когда нужно остановиться.

– Как грубо, – кончик его губ приподнялся вверх, – не хочешь попрощаться? Или, может, оставишь свой номер?