Иерархия: наследники

Удивление, как и страх, ранее были неведомы телионам. После страшного разрушения, постепенно стали проявляться чувства и переживания, которых не было и не могло быть в Изначальном мире. Сейчас все члены Совета испытывали одинаковое состояние, правда еще не знали, что называется странное ощущение изумлением, то есть самой высшей степенью удивления.

– В чем суть твоего повествования, Ганион? – с интересом спросил Скартос, понимая, что сказанное имеет очень важное значение.

– В том, что осколки титанового Символа сохраняют способность в любое время и в любом месте соединиться с вечным источником и произвести неизмеримый поток энергии Иерархии, – быстро проговорил Ганион, ожидая, что после такого откровения последует немедленная реакция. – На каждом Аргоне находится по одному осколку, у каждого иерарха.

Конечно, произошло то, чего и ожидал иерарх. Всегда сдержанные телионы впервые столкнулись с тем, что пытались говорить одновременно.

– Ганион! – в голосе Петрарда отдаленно можно было почувствовать возмущение, которого также никогда не было у первых совершенных. – Уровень опасности на максимальной черте! То, что все видели поднимающимся со дна океана, сожмет, как мы предполагаем, нерушимый Аргон, как щепку.

– Я не мог сказать раньше, – Ганион и сам не знал, что оправдывался. – Хранитель, двенадцатый, самый сильный из всех, взял по осколку и раздал каждому иерарху. Сказал, что Антемион не погаснет и связь с вечным источником вселенской энергии в самой глубине планеты, можно восстановить на короткое время при помощи луча. Символ сделан из агнитиана, которому нет аналогов, он излучает свет другой вселенной. Свет Иерархии. Хранитель сказал пользоваться агнитионным излучением только в самых крайних случаях.

– Ганион! Поверь мне, сейчас тот самый случай! – почти прокричал Петрард, пытаясь удержаться на ногах, так как Аргоны стали раскачиваться под действием поднимающейся толщи черной слизи. – Применяй излучение!

– Что может сделать агнитиан? Ганион, что еще сказал двенадцатый Хранитель? Как сейчас может помочь обломок звезды? – Валтиард, как и остальные члены Совета, с трудом удерживал равновесие, удары громадных маслянистых щупальцев о поверхность Аргона становились все интенсивнее.

– Как я понял, это неизвестный кристалл, впитывающий и сохраняющий энергию, – пытался пояснить Ганион. – Агнитиан не только соединяет с Иерархией, но при каждом использовании сохраняет Свет. Постепенное накопление приводит к тому, что кристалл становится мощным оружием, способным достаточно долгое время источать энергию вечного Антемиона.

– Да нет больше времени на объяснение! – прокричал Скартос.

Все телионы, не только члены Совета, прекрасно видели сквозь толстые стены Аргона. Наслаждающиеся самим существованием в совершенном Изначальном мире и не отмеряющие время, просыпающиеся утром под яркими лучами жемчужного света, мерцающего разноцветными всполохами, с ужасом смотрели на совсем другую форму жизни в черных водах.

С глубин океана на километры вверх выбрасывались неописуемые маслянистые щупальца, мутирующие и покрытые тысячами омерзительных бугров и отростков. Не имеющие формы, но умеющие принимать любую форму.

– Агнитиан является лишь средством. – Ганион все еще колебался. – Кристалл соединяется с вечным Антемионом и создает защитный купол. Использовать агнитиановое излучение можно только в крайних случаях.

Возмущаться и кричать все же было непривычно для почти еще совершенных телионов. В ответ на слова Ганиона все двенадцать членов совета взметнули резко вверх левые руки и направили на иерарха посветлевшие прозрачные глаза. На фоне качающегося гигантского Аргона и единодушного голосования объяснять ничего не нужно было. Иерарх и сам все понимал.

Никто не предполагал, что плотные потоки маслянистой черной плоти могут легко поднять над водой гигантские плавучие средства, словно щепки. Поднимающийся с самых недр океана мутирующий вселенский ужас явно управлялся мощным Разумом и стальной Волей. Движение распадающихся и соединяющихся омерзительных скользких щупальцев, покрытых тысячами лопающихся бугров и наростов, несмотря на весь ужас, не было хаотичным.

Быстро увеличивающиеся в объемах и растущие в длине километровые отростки опутывали сосуд со всех сторон. За короткий промежуток времени гниющие и разлагающиеся потоки уплотнились до сильнейшей концентрации.

– Аргон в опасности! – заговорил Номиос, пытаясь справиться с неизвестным состоянием паники. – Как бы мерзко все это не выглядело, очевидно централизованное управление. Глубоководные, как мы решили их называть, обвивают сооружение со всех сторон. Невероятная скорость усиления. Очень скоро нерушимая, как мы полагали конструкция, будет разрушена.

– Ганион! Немедленно! – все же не выдержал и прокричал Петрард, все больше переживая за безопасность всех телионов и принимая ответственность. – Аргон погружается в густые зловонные воды, никто не сможет спастись!

– Станьте ровно на свои места! – принял решение Ганион и глаза сверкнули ярким серебром. – Приготовьтесь, когда я произнесу заклинание, переданное мне Хранителями, повторите последний призыв. Затем только по моей команде одновременно применяем знак почтения вечному Антемиону.

Телионы, немного приблизившиеся к центру во время наблюдения и разговора, быстро отошли на свои места, став по три в ряд ровным квадратом.

– Agon! Ekbaino Agon pros emis teleons. – звенящим голосом произнес иерарх незнакомые слова. – Didomai Murion Stenon! Einay Agon Edion!

– Einay Agon Edion! – громким хором прозвучали голоса стоявших. Ничего не стоило совершенным моментально запомнить все заклинание.

– Да пребудет Иерархия вечно! – прошептал иерарх, сжимая в левой руке медленно нагревающийся осколок неземного кристалла.

Телионы пристально смотрели не лидера, не обращая внимания на все сильнее раскачивающийся сосуд, и на черные мутирующие стволы, практически полностью опутавшие создававшимся нерушимым Аргон.

– Хвала Антемиону! – громко воскликнул Ганион, поднимая вверх зажатый в левой руке небольшой продолговатый камень.

Одновременно в воздух прямо вверх взметнулось двенадцать рук. Прямо выпрямленные кисти с четырьмя фалангами на пальцах устремлялись вверх.

От агнитиана медленно начали исходить тонкие серебристые струйки, которые на первый взгляд ничем не могли помочь в битве с тоннами живой черной плоти. Очень быстро всполохи серебра, переплетаясь в невероятно красивых узорах, сливались в плотные лучи. Сжимающиеся потоки света, сливаясь друг с другом наращивали скорость движения и уплотнялись.

Неизвестной породы минерал засиял мощными титановыми лучами. Собравшийся за несколько секунд плотный столп света резко пронзил верхнее основание Аргона, соединяясь с неведомым источником. Одновременно поток врезался в нижнее основание, достигая вселенского источника энергии.

Телионы застыли, в восторге наблюдая за почти непроходимым плотным титановым столпом, освещающим пространство. Все прекрасно видели, как снаружи поток полностью окутал гигантский Аргон, стены которого были испещрены таинственными квадратичными символами, нанесенными Хранителями. По тонким линиям загадочных знаков очень быстро заструилось ярко-серебристое свечение, заполняющее каждую линию.

– Что происходит? – не смог сдержаться молодой член Совета, на белом одеянии которого было вышито всего несколько квадратов.

Никто не ответил. Не успел. Произошедшее телионы запомнят на столетия и будут передавать потомкам, как символ непобедимой силы Иерархии.

Титановые струйки, полностью повторяя сложнейшие квадратичные узоры, отделились от поверхностей конструкции, превратившись в сплошную сверкающую оболочку. Казалось, что от Аргонов на несколько метров отделились вторые стены, заливающие ярким блеском черные воды океана на многие километры. Столп света, уходящий высоко вверх, переливался сверкающими полосами, и стало очевидно, что свет не защищается, но нападает.

Прошло несколько секунд и планета содрогнулась от агонизирующего ревущего воя. Разрывающий пространство рев не походил на плач побежденных. Теперь все понимали, что несмотря на отсутствие формы,нападавшие Первородные четко направлялись и контролировались мощным Разумом.

Разросшиеся до размеров гигантских гор черные зловонные щупальца прожигало насквозь блестящими сверкающими лучами, исходящими от плотных пластин витиеватых квадратичных символов. Можно было предположить что столкновение вселенских сил, противоборствующих от начала времен, займет вечность, но на самом деле потребовалось всего несколько секунд.

Телионы не могли поверить своим глазам. Титановый свет мгновенно разрушал казавшиеся невероятно плотными километровые щупальца, расщепляя мутирующую черную плоть до жидкого состояния. Черная субстанция очень быстро исчезала под водой, стараясь скрыться от жгущего света. В прямом столкновении у противоположной свету материи не было ни единого шанса.

– Свет Иерархии намного сильнее того, что живет на глубине черных вод, – прошептал Равион, непроизвольно улыбаясь. – Чем бы это ни было, и каким бы казалось непобедимым, силы Антемиона оказалось достаточно, чтобы уничтожить гигантские … что бы это ни было. Казались же такими плотными…

Ганион устало опустил руку, вслед за ним члены Совета сделали то же самое. Безупречно красивые лица засветились радостью и воодушевлением.

Кристальными сияющими глазами все смотрели друга на друга, мысленно поздравляя с победой и искренне радуясь чудесному спасению.

– Всего знать я не могу, я не беседовал с Хранителями, – медленно сказал Даростар, самый вдумчивый из всех. – Но мне кажется, Равион, что уничтожить то, что напало на наш Аргон, невозможно по определению.

– Неважно, – радостно сказал Номиос, пристально вглядываясь в нижнее основание. – Главное, что вся первородная мерзость страшно боится света Антемиона. Сейчас черной слизи не видно даже на глубине океана.

– Скорее всего, обитают Глубоководные еще глубже, – проговорил Даростар. – Следующее нападение – лишь вопрос времени. Можно однако предположить, что мы столкнулись с существами, обитающими только в воде.

– Так у нас теперь есть агнитиан! Кристалл проводит свет Иерархии, который был в Городе! – воскликнул Равион, поддерживая радость Номиоса.

– Вот и прекрасно! – вступил Петрард, явно радующийся тому, что угроза устранена. – Значит будем держаться подальше от воды, вот и все. В случае, если снова будет нападение, процедура отработана. Применим агнитиан, чтобы создать связь с источником энергии и применить излучение, вот и все.

– Ну теперь мы сможем спокойно добраться до места, – лицо Ганиона просветлело, кристальные глаза были устремлены далеко вперед.

– Куда мы должны приплыть? – задал волнующий всех вопрос Скартос.

– Основной задачей было успеть отплыть с погибающего острова. – задумчиво проговорил Ганион. – После того, что мы видели, можно утверждать, что Город был уничтожен целенаправленно неизвестной силой. Я до сих пор не могу понять, кто или что обладает мощью, достаточной, чтобы разрушить весь Изначальный мир. И честно, не могу ответить на вопрос – зачем?

– Хорошо, все телионы отплыли с острова, – продолжал настойчиво Скартос. – Что потом? Что мы будем делать дальше?

– Далее нужно найти ближайший участок сухой поверхности, – продолжал Ганион, постепенно успокаиваясь, наблюдая за успокоившимися водами океана. – Иерархами были принято решение, что все четыре Аргона не будут останавливаться в одном месте, но рассредоточатся по планете.

– Понятно, что мы должны остановиться на твердой поверхности, – нетерпеливо перебил Валтиард. – Ты не ответил, что мы будем делать дальше?

– Найдем твердое основание посреди безграничных вод, – Ганион пристально смотрел далеко вперед. – Остановимся и создадим новый Город. Хранители поэтому и раздали иерархам четыре луча разбившегося Символа. Как я же так и сказал, агнитиан – проводник света Иерархии. Значит мы сможем вернуть связь с вечным Антемионом и получать энергию, чтобы применить свои способности и заново воплотить все технологии первого Города.

Члены Совета радостно закивали и начали восторженно обсуждать и планировать будущее построение нового Города. Новость не нужно было передавать остальным, все телионы могли видеть и слышать на расстоянии километров, передавать мысли. Радость моментально охватила всех.

Впереди ждал новый мир с уникальными возможностями и угрозами. Конечно, телионы выполнят свое предназначение, и целью было не выживание. На первозданной планете теперь они единственные сохранили всесильный свет, который нужно передать тем, кто придет после. Наследникам Иерархии.

Глава 5. Происшествия

Клеон не все рассказал академику Гринлоу. Во-первых, ученый был слишком занят поиском маршрута, нарисованного Клеоном во времена студенческой молодости. Во-вторых, Клеон хотел сам разобраться в документах, которые по неизвестной причине хранил более пятнадцати лет.

Гринлоу обнаружил что-то очень важное, вот чему Клеон безгранично доверял, так это своей научной интуиции. Однако академик не мог знать всего и запомнил только нарисованные молодым студентом линии на карте. Клеон же прекрасно помнил, почему карта вообще появилась, и как были определены точки, которые только сейчас приобрели важное значение.

«Господи, это же было не так давно, – подумал Клеон. – Мне всего тридцать семь лет, явно не старость. Почему все, связанное с университетом, кажется настолько далеким, словно прошло, как минимум, сто лет?».

Клеон помнил высокие деревья и пробивающийся сквозь кроны солнечный свет, уютны и немного устаревший студенческий кампус, в котором он жил во время обучения в государственном университете. Сознательно подавляя воспоминания о девушке, разбившей сердце на мелкие осколки, Клеон с теплотой вспоминал все остальное, связанное с учебой.

Он усмехнулся, рассматривая содержимое потертой и склеенной в нескольких местах скотчем коробки, в которой и лежала карта. Помимо карты Клеон сохранил на удивление много других вещей, не совсем нужных.

«В то время я был совсем другим, – непроизвольно промелькнула мысль. – И не только внешне. Я думал не том, о чем думаю сейчас и мечтал совсем о другом. Как можно настолько измениться за полтора десятка лет?».

Сердце медленно наполнялось теплотой, и ледяной ком, сковывающий все внутри холодом, постепенно оттаивал. Клеон с улыбкой доставал предметы, не имеющие ценности для остальных, но очень значимые для него.

Зачем он сохранил старую студенческую бейсболку, на которой было вышито заглавными буквами – ИЕРАРХИЯ? Во времена молодости название, наверное, имело огромное значение. С улыбкой Клеон вертел в руках потертый пластиковый пропуск. В университете, очень давно, он был одним из ярых приверженцев альтернативной истории, и для того, чтобы попасть на тайное собрание, нужно было показать бейджик с тайным ником и знать пароль.

«Правда, такое ощущение, что прошли десятки лет», – снова промелькнуло в голове, и Клеон понимал, что теплые воспоминания переполнены грустью давящей тоской по чему-то прекрасному и давно утерянному.

Тогда он верил, искренне верил, что мир – другой, что происхождение планеты и человечества в корне неверно представлено эволюционистами, и горел желанием найти подтверждение своим безумным теориям.

Да, все это было и правда слишком давно.

– Нашел! – Клеон непроизвольно сказал вслух, сидя на полу собственной квартиры рядом с кладовой. – Хорошо, что не выкинул…

Клеон держал в руках толстую пыльную папку. Потертый по краям с обсыпавшимися уголками черный фолиант был тщательно перевязан светлой тесемкой, из-под которой в разные стороны торчали пожелтевшие листки.

– Ну надо же, сохранилась! – он улыбнулся, протирая тыльной стороной ладони запылившуюся поверхность.

Вместе с высоким уровнем интеллекта Клеон с детства был наделен и феноменальной памятью. Поэтому когда позвонил Гринлоу и Клеон нашел старую студенческую карту, он сразу вспомнил другие исследования, которые проводил в молодости. Точки, отмеченные на карте и сильно обрадовавшие академика по неизвестной пока причине, появились там не просто так.

С самой молодости Клеон очень тщательно относился к получению, анализу и переработке любой информации. Именно поэтому он и стал ученым. Во всех исследованиях он делал конкретный вывод только тогда, когда имел достаточно доказательств. Больше всего он не переносил пустые рассуждения, расплывающиеся на пустом или полупустом информационном поле.

Места на карте он отметил на основании лежащих в старой потертой папке документах. Почти полтора года в университете он изучил все, что мог в информационной базе сети, чего явно было недостаточно. Он настолько погрузился в одну из своих теорий, что буквально жил в библиотеках и научных центрах. Он исколесил несколько штатов, выискивая на распродажах и в старых букинистических магазинах нужные данные. И тогда он думал, что нашел.

«Странно, я даже не помню, что именно тогда собрал, – с удивлением подумал Клеон, развязывая тесемки на папке. – Обычно я ничего не забываю».

Рядом не было более опытного человека, чтобы сказать Клеону, что когда безграничная любовь разбилась о стены лабиринта общественной системы, память заблокировала все события, связанные с тем, кто ранил так сильно.

Думать об этом и сейчас Клеон не хотел.

– Так… посмотрим… хм… вот это и правда странно, – снова вслух сказал Клеон, разглядывая содержимое папки. – Я еще тогда разбил всю собранную информацию на четыре блока. И главное, подписал все.

Потертые листы разного формата, газетные вырезки, куча разнородных документов, были разделены на блоки. Сбоку на синих стикерах черным маркером почерком Клеона были подписаны названия мест, которые он только что обсуждал с академиком Гринлоу. В те годы Клеон пытался найти доказательства одной из теорий, которая неизвестно откуда появилась в голове молодого и одаренного студента. Нарисовал Клеон четыре линии на карте не просто так, по каждому месту была собрана достаточная доказательная база, говоря взрослым научным языком. И каким-то образом документы сохранились.

Странным было то, что три блока были примерно равны по количеству собранных документов. На четвертом листке стоял знак вопроса.

На самом Клеон прекрасно все помнил, просто всеми силами старался забыть. Он развязал потертую веревку на папке и открыл на первом стикере, не заметив, как сильнее стало биться сердце и дрожали пальцы.

«Три мощных землетрясения магнитудой от 6,5 до 7,5 баллов с коротким интервалом на южном полуострове Исландии нанесли серьезный урон. В течение трех недель произошло три извержения близко расположенных вулканов. Разрушено примерно три тысячи ферм и домов, множество раненых доставлены в больницы, власти говорят о серьезных повреждениях».

Клеон посмотрел на дату местной газеты: «Август-сентябрь 1896 год».

Следом за вырезкой лежал другой листок, ксерокопия сейсмологической карты острова. Клеон внимательно рассматривал листок, вспоминая, что еще тогда заинтересовало представителей альтернативных теорий.

– Слишком ровно идет разлом земной коры, – пробормотал Клеон, рассматривая собственные пометки. – Да, помню споры по этому вопросу.

На карте было четко показано, что неожиданные землетрясения связаны с движением по правостороннему сдвиговому разлому, которые простирался посередине острова с севера на юг. На карте был помечен и другой маршрут.

– Вот почему на это место мы обратили внимание… – Клеон в принципе не любил карты, но здесь он понимал, что нарисовано.

От основной линии разлома полуострова пунктиром под странным изогнутым углом отходил другой путь, который приводил прямо к концу южно-западного полуострова. Место, по которому проходил раскол, они сейчас и отметили на карте с Гринлоу. Разумеется, всему было научное объяснение, но молодым Клеон, как и многие другие поддерживал версию, что официальная наука либо не понимает всего, либо скрывает. Каждый странный факт толковался с точки зрения, удобной для несогласных с научной версией.

– Заметку и карту я сохранил явно не поэтому… – постепенно увлекаясь Клеон перелистывал разнородные по форме и степени ветхости документы. – Хотя помню, что доказывалась версия о нахождении мощного источника энергии глубоко под поверхностью. Активизация и вызывала землетрясения.

Он продолжал листать, пока не наткнулся на скрепленные сложенные вчетверо листки. Клеон развернул, в голове постоянно вертелась мысль, что он упускает что-то безумно важное, и он не мог вспомнить что.

– Вспомнил, после огромного ущерба и серии из трех землетрясений за три недели, множество людей попало в больницы, – почему-то руки задрожали сильнее, и Клеон все быстрее разворачивал листки. – Местные репортеры опрашивали выживших. Свидетельства, вот почему я сохранил документы.

«Десятки человек, пострадавшие после землетрясений, рассказывают удивительную историю. По словам жителей городка, землетрясения прекратились в один момент, когда в городе заметили высоких странников».

Руки дрожали так, что Клеон чуть не выронил листок. Необычная реакция, с учетом того, что в желтой прессе ежедневно публикуются тысячи гораздо более страшных историй. Однако в данном случае автор и не пытался нагнать страху или дорисовать несуществующие детали. Заметка была на удивление короткой.

«Почти все описывают пришедших одинаково. Во время третьего землетрясения по центральной улице городка шли два молодых человека и девушка. Все были одеты в светлые одежды, которые по словам очевидцев, переливались серебристым цветом. Идущие были значительно выше среднего роста жителей острова и подходили ко всем раненымм. Все опрошенные помнят, что шли странники прямо по направлению к извергающемуся вулкану. В какой-то момент они зашли в густой дым и больше не появлялись».

– Тогда все это и правда казалось чудом, – Клеон иронизировал, чтобы успокоить дыхание и бьющееся уже на пределе сердце. Почему он так реагирует на несколько строчек в газете конца 19 века в другой стране?

«Собирали мы тогда не данные о необычных катастрофах, – напряженно работал мозг. – И интересовали даже не новости о чудесных исцелениях и прекращении бедствий. Удивляли характеристики людей, которые описывались почти идентично, вот почему я выделил места. В определенных точках планеты собранных свидетельств о высоких людях в переливающихся одеждах статистически было намного больше. Мы даже проверяли значимость различий, все совпало. Рассказы о странных путниках с частотой, статистически превышающих регулярный показатель, вот что собрано в папке».

На автомате Клеон перелистнул папку на следующую закладку. Объемная папка пожелтевших листков. Наугад открыл газетную вырезку:

«Неизвестное заболевание поразило почти пять тысяч человек, половина жителей города, расположенного недалеко от реки Аба-Хуаб. Эпидемия распространилась за три дня. Больницы переполнены людьми с лихорадкой и покрытыми гноящимися ранами. Природа заражения «неизвестна.

Клеон посмотрел верхнюю строчку: «Хориксас, Намибия, 1884 год».

– Заметка на немецком, тогда это было небольшое село, – сказал медленно Клеон вслух, бегло просматривая собранные заметки о страшном событии.

«Больные рассказывают странные истории. Врачи призывают не обращать внимание на свидетельства, с учетом высокой температуры и бредового состояния потерпевших. По словам очевидцев, из глубин земли выползали гигантские извивающиеся змееподобные твари, с несколькими головами и сотнями отростков. От укусов существ люди моментально покрывались разрывающимися ранами, из которых сочилась черная слизь».

Даже в молодости Клеон не обратил бы внимания на подобный бред. Он продолжал читать, зная уже, что будет дальше.

«Репортерам удалось опросить множество выживших жителей, которые рассказывали о чудесном исцелении. По словам очевидцев во время нашествия огромных рептилий появилось два высоких человека, с белыми волосами и кристальными глазами. При появлении незнакомцев, одновременно исчезли сотни выползших из-под земли тварей. Странники в светлых одеждах, расшитых серебристыми квадратными орнаментами, прикладывали к ранам маленький продолговатый предмет. Все, кого коснулись путники, исцелялись».

Клеон чуть не выронил листок, тремор от рук передался по всему телу.

Да что такое? Не может же признанный ученый реагировать на дешевые новости о змееподобных существах с несколькими головами. До последнего Клеон не мог признаться сам себе, что реагирует не на странные бедствия, но на описания высоких людей в светлых одеждах с серебристыми орнаментами. По всему телу разливалась странная дрожь, проникающая до самых костей.

Он перевернул следующую закладку и долго сидел, глядя прямо перед собой, собираясь с мыслями, чтобы изучить документы по третьему месту, которое отметил на карте. Он прекрасно все уже понимал, но старался всеми силами сохранить собственный мозг в обычной реальности.