Золотые Цепи

И тут пришли ощущения, которые она не могла игнорировать, как бы не пыталась, Было очень больно, а огромный господин Пелинор нависал над ней, казалось, он заполонил всё пространство в мире, притом как снаружи, так и внутри Асми. Но посмотреть ему в лицо, она так и не решалась, её не только было страшно, но ещё и слёзы затуманили её взгляд, она изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать. В какой-то момент её взгляд упал на картину, на ней был изображён одинокий корабль, среди бескрайнего моря. Молодая рабыня всё ещё не могла различить много из-за слёз, стоящих в глазах, да и при свете немногочисленных свечей трудно было чо-то хорошо разглядеть, но она почувствовала какое-то родство с нарисованным кораблем. Он был так мал, а небо и море казались слишком бескрайними, по сравнению с ним, ветра и коварная вода могли потопить его в любой момент.

Через некоторое время всё просто закончилось, но зудящая боль всё ещё осталась. Господин Пелинор, ничего не сказав, лёг рядом с Асми. Бросив на него вскользь взгляд, та заметила, что выглядел он довольно мрачно. Асми испугалась ещё сильнее, она не знала что должна делать, но, казалось, что она сделал что-то не так.

– Господин, Вы позволите мне идти? – спросила с надеждой рабыня.

– Идти? Куда? Ты должна согревать мою кровать и будешь спать здесь – произнёс Пелинор довольно холодно.

Асми готова была было оказаться где угодно, она бы с удовольствием променяла кровать с шёлковыми простынями на лежанку из соломы, на которой спала совсем недавно, но ослушаться она, конечно же, не могла. Внезапно Пелинор два раза громко хлопнул в ладоши.

– Панта, хватит стоять там без дела и подслушивать, сбегай за вином и Аннет, а затем смените простынь.

Через некоторое время в спальню вошли служанка и рабыня. Панта несла перед собой поднос, на котором стоял кувшин, стеклянный бокал и гроздь бордового винограда, видимо для украшения. Шедшая следом Аннет, с трудом удерживала перед собой стопку тканей такого же бордового цвета. Видимо, рабыня уже всё рассказала своей подруге по дороге, поскольку та смотрела на Асми с сочувствием и, даже немного неловко, как будто это она была причиной того, что произошло с новой рабыней. Пока прислуга заново застилала кровать, Пелинор, обернувшись в шёлковое бордовое покрывало, как поняла Асми чтобы не смущать Аннет, сам себе наливал вино, поставленное Пантой на столик.

Но взгляд Асми больше всего привлекала гроздь винограда, лежащая на блюде. Даже не смотря на всё что с ней сегодня произошло, она всё ещё оставалась молодой девушкой, которая за весь день выпила только стакан воды и кубок вина. Она уже забыла о том, что стоит совершенно нагая, среди малознакомых ей людей, о том, что только что с ней произошло, о страшном Пелиноре. Все её мысли занимал голод и вид одной грозди, манившей к себе. На ягодках ещё оставались капли воды, соблазнительно поблескивающие в свете свечей, Асми казалось, что возьми она хотя бы одну-две виноградинки, ощути она упругость оболочки, сладость и сочность мякоти, то ни о чём и никогда больше не смела бы и мечтать в жизни.

Между тем, Пелинор, осушив бокал, обратил внимание на её заворожённый взгляд.

– Асми, ты голода?

– Никак нет, господин, простите, я не должна была…

– Рабыня, я напоминаю тебе, что ты не должна обманывать своего господина.

– Простите, господин Пелинор, я не хотела. Я сегодня не ела ничего, и немного засмотрелась, простите меня, я не должна была…

– Ах, точно. Видимо никто об этом не подумал – немного растерянно произнёс сенатор – Панта, как закончите здесь, проведи Асми на кухню, найди там что-нибудь, какие-нибудь фрукты, сладости, сама разберёшься.

– Как прикажете, господин Пелинор.

Через некоторое время, смуглая рабыня в тунике, держа в одной руке медный фонарь, вела снова закутанную в плащ Асми через тёмную виллу на кухню, которая располагалась в другом крыле. Когда они пришли, Панта указала новой рабыне на маленький простой стол и пару табуретов, стоявших рядом с ним.

– Так, садись туда. Я пока поищу, что у нас осталось. Конечно, можно было бы разбудить этого грубияна Хуана, но у него обычно и так скверный характер, а если я попытаюсь его сейчас растолкать, то-то брань будет стоять до самой Ареноции. Так, что у нас тут? Ага, ага – продолжала копаться в шкафчиках Панта, извлекая оттуда всё новые яства – а вот и где он прячет херес. Если что ты этого не видела. – сверкнула в полутьме глазами смуглая рабыня, с заговорщицкой улыбкой взглянув на Асми.

– Конечно, как прикажи… как скажешь, Панта – произнесла девушка, всё сильнее кутаясь в плащ, хотя в кухне и не было холодно, наоборот, стояла настоящая душная южная ночь.

– Да что ты вечно такая? – ставя на стол большое блюдо, наполненное различными фруктами и незнакомыми сладостями, сказала Панта – я же говорила, мы тут все свои.

– Это мне? Мне можно это попробовать? – не веря в то, что видит перед собой, Асми вопросительно посмотрела на смуглую женщину.

– Ну а что? Ты тут видишь кого-то ещё? Ну, меня, конечно, ты же позволишь мне украсть у тебя немного винограда? Не люблю пить херес без закуски. – Ответила Панта, разливая из фляги светлую жидкость в пару глиняных кружек.

Асми, сначала робко взяла виноградину и положила себе в рот, чуть надавив на неё, рабыня почувствовала, как ягода взорвалась сладостью. Асми начал всё смелее пробовать всё что лежало перед ней, всё быстрее работая руками и челюстями

– Панта, что это? А это? А вот это вот, такое вкусное? – засыпала вопросами о незнакомых яствах Асми старшую девушку – А вот это что такое белое, сладкое и нежное?

– Это зефир, готовят из яичного белка. Да ты не торопись, подавишься. Вот выпей. – Панта протянула Асми кружку с хересом.

– Сладкое – произнесла Асми, чуть отпив – а это… это же – глаза девушки задержались на маленькой плошке, в которой была золотистая вязкая жидкость – это же… мёд… мёд, Панта. – Асми аккуратно, почти нежно взяла маленькую плошку двумя руками и поднесла её к себе

– Да, мёд. Конечно, это не то чем обычно угощают рабов, но разве ты никогда не пробовала его? – с сомнением спросила смуглая рабыня

– Это мёд, Панта – голос Асми начал дрожать, в глазах опять скапливалась влага – мёд… мёд… мёд… – постепенно она переходила на рыдания и расплакалась окончательно.

Не задавая вопросов, смуглая рабыня подвинула свой табурет вплотную и нежно обняла Асми. Положив светловолосую голову себе на грудь, она гладила по волосам юную девушку, пока та плакала навзрыд. Если бы Панта начала расспрашивать Асми, то она бы узнала, что в последний раз молодая северянка видела мёд ещё в своем детстве, что рядом с их древней не только стояла пасека, но собирали бортнический мёд. Но Панта знала, что иногда лучше не мучать вопросами того, кому нужно утешение, поэтому она просто гладила молодую девушку, нежно касаясь её золотистых, похожих на шёлк волос. Через некоторое время рыдания Асми стали затихать.

– Ну всё, ладно, давай вытрем тебе глаза – нежно смахнула Панта пальцами слезинки с век молодой рабыни. – Лучше расскажи, что там у вас с господином Пелинором было. Я не всё видела, но вроде не очень хорошо получилось?

– Я не знаю как это должно быть – эта тема для Асми была тоже не из приятных – неужели это всегда так больно? – спросила молодая северянку смуглую женщину, с доверим смотря ей в глаза. Если бы не явные различия во внешности, можно было бы подумать, что сейчас совсем юная девушка пытается узнать о самых сокровенных сторонах жизни у своей более опытной родственницы.

– Больно? Так вот оно что. Ну мне даже и с первым мужчиной как-то особо больно не было – задумчиво произнесла Панта, предаваясь воспоминаниям. – ну чем дальше, тем всё только лучше становится.

– Лучше? – недоверчиво спросила Асми, с лицом ребёнка, которому взрослый рассказывает явные небылицы.

– Можешь мне поверить, я знаю в этом толк. И ты ничего не почувствовала, когда господин Пелинор в тебя?.. – Панта сделал непонятный жест открытой ладонью, слегка поведя её вперёд.

– … – с недоумением посмотрела Асми на неё

– Когда… излился в тебя.

– Излился, ты о чём?

– Ах вот оно что… – Панта ненадолго погрузилась в молчание – Ладно, сама со временем разберёшься. Как сказал бы Ломбарди: "Маги.. эсти… опти…", в общем, что-то такое, не забивай себе голову. Всё, нам пора возвращаться, пока господин Пелинор не устал ждать.

Замечание Панты, заставило Асми помрачнеть.

– Панта, можешь мне налить ещё этого?

– Ну, хорошо, только смотри не пристрастись. Ладно, давай по одной и пойдём.

Через некоторое время, слегка захмелевшие рабыни, немного придерживая друг друга ввалились в спальню Пелинора, который в этот момент читал лёжа на кровати. Слегка наклонившись к стоящему на прикроватном столике подсвечнику, чтобы можно было что-то различить.

– Вы долго – отметил хозяин виллы и двух девушек.

– Простите, господин. Пришлось немного помочь в сопровождении Асми, поскольку она от переживаний и хлопот сегодняшнего дня сильно утомилась. Как видите, от усталости её уже клонит в сон, буквально, ноги не держат – совершенно недрогнувшим голосом произнесла Панта.

– Ну, то, что её ноги не держат я вижу. Помоги ей дойти до кровати. И ещё, Панта…

– Да, господин? – вопросительно посмотрела смуглая рабыня на своего хозяина, укладывая при этом Асми в кровать.

– Сегодня ты тоже останешься здесь.

– Ох, господин – лицо Панты расплылось в улыбке. Грациозным движением она сбросила тунику и на четвереньках, как кошка поползла по кровати к хозяину – Вы сегодня так добры – почти промурлыкала она.

Тем временем, Асми лежала, рядом свернувшись клубочком, и снова смотрела на картину с кораблём. И хотя её мысли были немного в тумане, но она была рада, что сейчас господин Пелинор другой рабыней. Хотя, где-то на само краю её сознания ненадолго вспыхнула обида и неприятное чувство, что она бесполезна и не способна выполнить то, чего от неё ждут.

Но скоро она уснула. Она понимала, что сон принесёт ей облегчение ненадолго, потому что всегда приходит один и тот же кошмар. Но это, хотя бы, был привычный кошмар.

Глава 7 Утро на вилле

Проснулась Асми, как это зачастую и бывало, хватая ртом воздух и чувствуя всё тот же запах гари. Первое время, приходя в себя, она не могла понять где находится, пока не вспомнила всё что вчера произошло. Несмотря на то, что лежала рабыня на шёлковой простыне, чувствовала она себя хуже, чем обычно. Во рту стоял неприятный привкус, а в висках пульсировала боль, да и вообще, вся тело плохо слушалось. К тому же со двора доносился этот раздражающий звук, как будто кто-то решил с утра устроить побольше шума. Закутавшись в, уже ставший ей привычным, лёгкий льняной плащ, Асми с трудом подошла к открытому окну. Выглянув наружу, она увидела, что солнце встало уже достаточно высоко. Спальня господина Пелинора располагалась в левом крыле виллы и окна в ней выходили на юг. Само владение сенатора стояло у вплотную к восточной окраине Нового Города, там где начиналась одна из основных дорог. Поскольку сама вила стояла чуть к северу от мощёного тракта, то сейчас Асми могла видеть из окна немного величественных зданий современной постройки, по другу сторону от дороги – поля и виноградники, уходящие за горизонт и среди которых постоянно попадались дома, небольшие имения и пара мельниц, ну и конечно, под самими окнами раскинулись обширные сады господина Пелинора, с беседками, прудами и античными бассейнами. И среди садов, на небольшой замощенной площадке, сейчас находился и сам хозяин всего этого великолепия, к тому же был там не один. Адэр Пелинор и незнакомый жилистый мужчина, оба в очень плотных защитных дублетах, упражнялись в фехтовании на тренировочных рапирах, с не заточенными лезвиями и плотно обтянутыми кожей там, где должно быть острие. Противник Пелинора, хоть был ниже и не так могуч в плечах, всё же явно не уступал тому в тренировочном бою. Оба периодически совершали выпады, рипосты, и обманные финты, то один то другой, на мгновение начинал теснить противника, но в целом, не ощущалось что кто-то из них явно сильнее или умелее. Но при этом, наблюдая, Асми заметила, что если движения незнакомого мужчины были плавными, грациозными и даже, если можно так сказать, изящными, то вот то, как двигался её господин, казалось девушке немного грубым. Пелинор то был сдержан и скуп на движения, как будто выжидая момента, то вдруг переходил на лихие и размашистые выпады.

Весь поединок проходил внутри начерченного круга, с множеством пересекающих его линий. Асми не знала о его назначении, но догадывалась, что это как-то связано с упражнениями по фехтованию.

В один момент, противник начал теснить Пелинора, сделав три ложных выпада: в бедро, плечо и руку. Затем чуть отведя руку с рапирой на себя, он резко выбросил её вперёд, вытянувшись сам, явно целя её господину в правую часть груди. Пелинор резко откинулся влево, потеряв равновесие и чуть не упав, но значительно увеличив дистанцию. Когда противник, захотел, не теряя преимущества, воспользоваться неловкостью сенатора, тот, внезапно сам ринулся вперёд с диким варварским криком и нанёс простой, размашистый, но резкий удар от плеча. Незнакомец попытался его парировать, теперь сам потерял равновесие и отшатнулся назад. Пелинор примирительно поднял руку.

– Господин Грасси – сказал он тяжело дыша – может перерыв?

– Согласен, господин Плинор. – также, с трудом, из-за того что жадно вдыхал воздух, ответил партнёр по упражнениям сенатора – Последний выпад, был довольно неожиданный.

– Потом. Симон, воды! – с трудом крикнул хриплым голосом Пелинор.

Подошёл стоявший неподалёку Симон с двумя наполненными кувшинами. Некоторое время фехтовальщики жадно пили, а затем, уже более в привычной манере продолжили разговор.

– Как Вы и учили, господин Грасси, я просто воспользовался собственными преимуществами. Ещё мой покойный отец, от которого, подозреваю, сейчас устали даже демоны нижнего мира, говорил мне, что раз я пошёл силой в него то "руби всякую каналью от плеча до кишок – вот и вся наука". Занятный был человек. – проговорил Пелинор, вернувшись к своему чуть ироничному тону.

– Действительно. Однако, замечу, приём этот довольно рискованный, да и сработать может только единожды.

– Господин Грасси, для обычного человека и бывает достаточно одного раза. Ну а если, не приведи Митра, мне доведётся повстречаться с подобным, повторно я уже прибегну не к оружию, а к помощи служителей церкви – расстёгивая плотный дублет, ответил Пелинор

– Ха-ха, ваша правда, сенатор. – рассмеялся, также начавший разоблачаться Грасси.

– Тем не менее, если мне не изменяет память, счёт 6-7, не в мою пользу, всё верно? – спросил Пелинор, сбросивший дублет и оставшийся в мокрой от пота рубашке

– Всё верно. Замечу, что вы один из немногих учеников, которые, почти, могут сравняться со мной.

– Ничего-ничего, ещё несколько занятий и, может быть, я догоню Вас. В любом случае, лучше проигрывать кому-то сильному, чем постоянно побеждать Симона. Не желает освежиться у воды?

В этот момент в спальню вошла Панта и Асми отвлеклась на неё от происходящего в саду.

– Доброе утро. Что там? – Панта подошла к окну и по-дружески приобняла Асми – Ах, господин Грасси! Как всегда грациозен как дикий кот. Как думаешь, он не только с рапирой так умело управляется?

– Панта, прости что я вчера, вот так вот. И тебе пришлось… – смущённо проговорила Асми.

– Пришлось? – рассмеялась смуглая рабыня – Да кому пришлось? Я тебя благодарить должна за вчерашнее. Да и ты, смотрю времени не теряешь, только перебрались в столицу, а уже предалась порокам пьянства и разврата.

– Да я же… это всё… – густо покраснела Асми, не найдя что сказать.

– Ох хватит уже тебе такой быть. – заливалась смехом Панта – с тобой и не пошутишь толком. Ладно, на сегодня у нас много дел. Но сначала, тебе надо умыться, прийти в себя и придумать, что тебе носить, не будешь же ты вечно в это заворачиваться, а в твоей прежней тунике на тебя вся мужская часть виллы будет глазеть, а может и некоторая женская. Кстати, может дашь, как-нибудь, поносить?

Панта, сначала вывела Асми во двор и помогла ей умыться ледяной водой из колодца, а потом провела в комнаты для прислуги, где подобрала ей простенькую льняную тунику.

– Ну, ладно, на первое время сойдёт. Думаю, потом приоденет тебя

– Потом? – недоуменно спросила Асми.

– Ну да, видишь ли, ты особая рабыня и простые туники тебе не подойдут, но ты всё сама увидишь со временем. Ну а сейчас пошли к Ломбарди

– К лекарю? Зачем?

– Ну не будешь же ты целый день с больной головой ходить. Кто-кто, а он знает толк как похмельный недуг лечить.

Выйдя и з основного здания виллы, рабыни направились в восточную часть огромного имения господина Пелинора, которая явно была ниже западной.

– Вообще, местность вокруг города холмистая, но так что в этой части у нас спуск. Ну а вообще, ещё до того как построили эти новые, красивые улицы, вилла стояла относительно далеко, так что прежние владельцы старались всё необходимое держать под рукой. У нас тут, по сути, свой маленький городок, с своими ремесленниками и прочим. Вот ту, как раз Ломбарди живёт. – подойдя к двери небольшого дома с красной черепицей, Панта принялась настойчиво стучать в дверь – Ломбарди, открывайте, у нас срочное дело!

– Кого на этот раз лошадь лягнула? – произнёс довольно быстро появившийся в дверном проёме лекарь, с обеспокоенным лицом.

– Да никого – ответила Панта, мягко отодвигая лекаря и без спроса проходя в его жилище – нам ваше чудо действенное зелье необходимо, у нас тут вон хворая стоит.

– А ну так это же другое дело, прошу вас, милочки, проходите, проходите.

Внутри дома Ломбарди всё было довольно старое, но не ветхое. Его жилище выглядело очень уютно, казалось, что здесь будет приятно сидеть, даже если лекарь начнёт читать длинную лекцию целиком на мёртвом языке.

– Так, присаживайтесь, сейчас всё будет готово. – Ломбарди начал возиться с небольшой горелкой, на которую поставил маленький котелок с водой и постоянно закидывал что-то – Хотя, скажу вам, что лично я в этом вопросе придерживаюсь принципа similia similibus curantur, означающим, что подобное надобно лечить подобным. Конечно, сейчас многие злоупотребляют сим принципом, однако, именно в этом вопросе он, пожалуй, является одним из вернейших – как и ожидалось, лекарь снова был не прочь поразглагольствовать.

– Ломбарди, нам сейчас не до подобных методов лечения, у нас ещё целый день впереди. Скоро твоё зелье будет готово?

– Буквально… совсем… да, вот и всё – лекарь перелил содержимое в глиняную кружку и подал Асми – прошу, употребляйте горячим.

Запах от мутно-зелёной жижи шёл резкий и отвратительный. Асми с сомнением посмотрела на подругу.

– Знаю-знаю, ты давай, не дыши и пей, понемногу. Поверь, это действительно помогает.

Зажмурившись и подув на кружку, Асми понемногу, с опаской начала вливать в себя жидкость неясного состава и почувствовала, как начинает оживать. Казалось что до этого момента она и не чувствовала своего тела, которое только сейчас начало пробуждаться. Когда же, допив до дна, молодая рабыня поставила кружку на стол, она ощущала, что, как будто, всё утреннее недомогание ей только померещилось.

– Ну что? А я говорила? Ломбарди давно уже надо начать продавать это своё варево в столице, скоро стал бы богаче господина Пелинора, а может и самого Барона.

– Барона? – переспросила Асми – неужели есть кто-то в столице, да и во всей Империи богаче господина Пелинора? И неужели он смог позволить себе титул познатнее?

– Он давно уже не барон, но когда кто-то в городе произносит "Барон", не упоминая имени, то всем сразу становится понятно о ком речь. Но эту тему лучше не поднимать сейчас, да и лучше никогда её не касаться. – непривычно серьёзным тоном произнесла Панта. – ну что ж, Ломбарди, как всегда, благодарим от всей души, а нам с Асми не стоит задерживаться.

Покинув жилище лекаря, и немного отойдя от него, Панта продолжила рассказывать Асми про владения их хозяина.

– Я тебе уже говорила, что мы тут, почти как отдельный городок, хоть, уже и к столице примыкаем. С нашим лекарем ты уже хорошо, знакома, но у нас тут есть и своя кузня, и пекарь, и ещё многие другие, разве что кроме портного, к тому приходится ходить в город, а к господину Пелинору свой собственный приезжает. Там у нас жилой посёлок, где кроме ремесленников живут те, кто работает на винограднике или на складах.

– На складах? – переспросила Асми.

– А, конечно, ты же знаешь. У нас тут ещё и перевалочный пункт. Господин Пелинор приобрёл эту виллу не только из-за её размеров, но и потому что она стоит на восточном тракте, который ведёт к ближайшему порту. Господин ведь, не только пост в сенате занимает, но ещё и коммерцией занимается.

– Да, я догадывалась – припомнила Асми вчерашний разговор с господином Морваном

– Собственно, он изначально состояние на торговле и сколотил, а потом уже сенатором заделался. Говорят, что он и пост себе этот купил только для того чтобы продвигать свои коммерческие интересы. – Панта, внезапно оглянулась по сторонам, и понизила голос. – Хотя ещё говорят, что свой изначальный капитал господин Пелинор заработал совсем другим способом.

– Да? – приблизилась Асми к Панте и тоже перешла на громкий шёпот.

– Говорят, что раньше наш господин и не был никаким господином, а самым опасным пиратом западных морей, от Кардолузии и до Умбрии. Потом, то ли он нашёл какой-то клад, то ли сам совершил множество удачных налётов, или же убил других пиратских капитанов и присвоил себе все, что они награбили.

Асми припомнила довольно небрежные манеры своего господина, картины в его спальне, то как он утром фехтовал, полагаясь на лихие удары, а ещё вчерашний таинственный разговор с господином Морваном.

– Знаешь, Панта. Мне кажется ты права – она наклонилась сильнее к уху подруги – и ещё, я подозреваю, он до сих пор поддерживает связи с одним из членов своей команды.

Обратный путь до виллы рабыни проделали в тишине, погружённые в свои раздумья.

Глава 8 Чёрный Смит

Вернувшись в основное здание виллы, Панта повела Асми на кухню.

– Нам надо по-быстрому сообразить что-нибудь перекусить, а потом к господину, так что сейчас… – оборвала своё предложение Панта на полуслове, поскольку пред ней возник мужчина в белой рубашке и черных широких штанах. Его живое, подвижное лицо украшали пышные усы, а чуть длинные волосы были перевязаны платком, на манер того, как его носили некоторые мужчины под шляпой или как изображали на рисунках пиратов. Но самой заметной деталью внешности, были его чёрный глаза, настолько выразительные, что, казалось, огонь в них действительно может обжигать. И сейчас он смотрел на Панту с явным негодованием.

– О, …-мать – отпустил он резкое ругательство – Предательница! Со времён святого великомученика Хавьера никто не сталкивался с таким же коварством, на какое способна ты!

– Хуан, там осталось всего полфляги, незачем устраивать представление, как на соборной площади в праздничный день. – спокойно парировала Панта.

– Всего?! О святой легионер Лука! Истину говорят: "Женщина есть сосуд зла" – не унимался страстный мужчина – Это не "всего лишь полфляги", это была частичка моей благословенной родины, которую я берёг…

– Хуан, ты эту "частичку родины" купил на городском рынке, по сходной цене – снова спокойно отразила выпад смуглая рабыня – и это ещё в том случае, если сам не стащил из погребов господина.

– … – Хуан выразительно посмотрел на Панту и картинно сжал около своего лица кулак, затем резко опустив его вниз и распрямив ладонь. Получилось довольно театрально – Ладно, зачем являлась, коварнейшая из женщин?

– Дай мне рулон танаисского шёлка, два отреза сукна и немного кружев. Зачем я, по-твоему могла прийти на кухню? Сообрази нам что-нибудь на завтрак и побыстрее. Это новая рабыня господина и он, вряд ли захочет её долго ждать.

– Ох, святой Марк поил даже ядовитую змею молоком, но и это было не так великодушно как то, что мне сейчас… – страстно выкрикивал Хаун развернувшись и начав собирать завтрак в пару глиняных мисок.

– Он что, повар? – шёпотом спросила Асми у страшей товраки.

– Представь себе. Я говорила, что ему надо было стать актёром, сейчас бы уже собрал целую толпу богатых покровителей своего таланта.

Хуан вернулся довольно быстро, с двумя простыми глиняными мисками, в которых лежали хлеб, сыр и оливки, еда простая, но вкусная и сытная.

– В театре, всё насквозь фальшивое, а мои чувства всегда самые искренние, но такой как ты этого никогда не понять – снова произнёс Хуан страстную фразу и удалился к своим кастрюлям.

Асми вопросительно посмотрела на Панту, но та в ответ только махнула рукой в сторону и закатила глаза.