Полночная школа

– В этом году, – продолжает Фейлу, – мы ознакомимся с различными параметрами, которые следует учитывать при расчетах таумы. Лунные циклы, ритм приливов и отливов, теллурические линии. Кроме того, профессор Дедекен научит вас усиливать таумический заряд ваших формул при помощи растений и отваров.

– Видишь, – прошептал Жоэль, похлопав по спине Колена, сидящего впереди нас. – Я не так уж и промахнулся, когда говорил про волосок джинна!

Колен обернулся и сердито глянул на нас:

– Есть чертовская разница между отваром ромашки и куском уха!

– Только не для личей! – хихикнул Жоэль.

Я содрогнулся. Жоэль пообещал познакомить нас после уроков со своим кузеном и другими личами, чтобы Колен обменял деньги и мог купить телефон. И хотя я с волнением предвкушаю встречу в первый же день учебы, по сути, с маргинальной группировкой, но остаюсь, между нами будь сказано, все тем же трусишкой, который так ценит покой и безопасность.

Прогулка по подвалам школы ради встречи с личами, которые торгуют кусочками полночников, довольно сильно отличается от моего привычного вечернего отдыха: диван – фильмы «Нетфликс» – закуска.

Но уже поздно отказываться, иначе меня сочтут слабаком. А я уже основательно привязался к маленькой компании и не рискну ее потерять только потому, что у меня поджилки трясутся. Мы на удивление хорошо поладили, Колен, Жоэль и я. Сегодня утром многие ученики, старые товарищи Жоэля по первому курсу, пришли в столовую, чтобы повидаться с личем. И когда он предпочел остаться с нами, а не уйти с ними, я успокоился.

Кроме того, после нашей утренней встречи Сюзель категорически мне посоветовала не сходиться слишком близко с личами, если не хочу нажить себе врагов. Раз она этого не одобряет, тем лучше.

Лекция тянется бесконечно, и я отпускаю свой взгляд вместе с разумом побродить по залу.

С потолка свисают во множестве трубки, внутри которых кружатся светлячки, изливая рассеянный свет – окна здесь, понятное дело, заложены. Учитывая присутствие в классе вампиров, это минимальная мера безопасности, доступная в школе. Притом жители Полночи привыкли к полумраку, и он им не мешает. Кроме того, многие ученики выпустили своих блуждающих огоньков, как они, без сомнения, делают у себя в мире Полночи, и те переливаются всеми цветами радуги.

Это даже красиво. Совершенно непрактично для такого неполноценного полночника, как я, ведь я лишен ночного зрения. Но красиво.

В глубине помещения я замечаю крупный силуэт Прюн; великанша сидит на стуле сгорбившись, и все равно она больше и массивнее всех учеников. Я задумался над тем, как ее устроили в дортуарах. Я искренне надеюсь, что ей не пришлось ложиться в такую же кровать, как в нашей комнате: она разломала бы это ложе в щепки. И тут странный холодок сковывает мой затылок.

Забыв об осмотре помещения, я стал оглядываться в поисках источника угрозы. И быстро определил его. Прямо перед великаншей я заметил пару светящихся глаз вроде кошачьих, уставившихся на меня.

Эйр, волчица-оборотень. И с ее плеча Скель, блуждающий огонек, тоже пристально смотрел на меня.

Долгая дрожь пробежала по хребту, и я резко отвернулся.

Теперь предстоящая вечером встреча с личами меня даже радовала: все лучше, чем испытывать на себе такие взгляды; а день будет долгим…

* * *

Я подозреваю, что над планом подземелий Полночной школы работали египетские архитекторы эпохи Древнего царства, потому что подобная путаница коридоров, пандусов, тупиков и странных узких лестниц была бы немыслима нигде, кроме как внутри великих пирамид.

Правда, маловероятно, чтобы грабители гробниц сунули свой нос сюда. Я поглядываю на Жоэля. Здесь личи как бы заменяют грабителей гробниц.

– Ты не заблудишься? – спрашивает Колен.

Лич смеется, отчего фонарик в его руке прыгает.

– Я знаю эту зону как свой карман, не напрягайся. Ну вот! Вон там каморка консьержа.

Мне любопытно, но вглядываться не имеет смысла. Я вижу в темноте ничуть не лучше крота с завязанными глазами.

– Это правда, что у нас консьержем служит гоблин? – вздрагивает Колен.

Жоэль сердито подтверждает этот факт. Я напрягаю слух в надежде услышать лязг металла, но, увы, в подземелье царит тишина. Жаль. Я еще никогда не видел гоблинов, и назвать мое возбуждение нетерпением – то же, что определить Тихий океан как лужу воды.

Дело, видите ли, в том, что только у двух разновидностей жителей Полночи нет таумы, и они не меняют свой истинный облик, переходя в мир Полдня.

Огры, равно тупые и опасные, эдакие шкафы, состоящие на девяносто процентов из мускулов, обтянутых желтоватой кожей, а клыки у них такие, что самый крепкий кабан позеленел бы от зависти. Размеры их черепа обратно пропорциональны мускулатуре, то есть мозги не больше горошинки и вмещают лишь одну мысль: когда можно будет перекусить. В качестве закуски им вполне сойдет и какой-нибудь зазевавшийся полночник, если сумеют поймать. В общем, никто не жаждет встречи с огром, как в Полночи, так и на стороне Полдня.

Зато гоблины гораздо более цивилизованны. Даже, может быть, слишком: инженерия – их религия, научные исследования – их кислород, и только они знают, как извлекать тауму из горной породы, они же ее очищают и продают по всей территории Полночи. Это гении, заключенные в тело…

– Пришли! – воскликнул Жоэль, прервав мои размышления.

Он провел нас вниз по нескольким узким лестницам; сырой воздух прилип к коже, как паутина. Меня передернуло.

– Личи тут параллельно со школьными занятиями занимаются коммерцией, – продолжает нас просвещать Жоэль, голос его звучит глухо: каменные стены поглощают звук. – Но нужно знать, где их найти!

– А ваши клиенты никогда не терялись в коридорах? – с опаской спрашиваю я.

Жоэль обернулся ко мне с улыбкой, на его лоскутном лице играют тени; я с трудом сглотнул.

Когда мы наконец добрались до цели, нас окутало облачко дыма, исходящего из электронных сигарет четырех личей, рассевшихся на складных стульях. Диодики сигарет тускло светили сквозь подозрительно пахнущий туман, а из портативной колонки сыпалась, как град, психоделическая музыка.

– Жоэль! – воскликнул один из личей, когда мы пробились через дымовую завесу.

– Люка!

Наш товарищ обнял кузена и принялся хлопать его по спине, они походили на двух гогочущих индюков, но явно были рады встрече. Тяжесть, давившая мне на плечи, исчезла.

– Ты нашел зарядник для USB, который я тебе оставил? – спросил Люка.

– Еще бы! – одобрительно отозвался Жоэль. – Попозже вечером мы пойдем гулять в город, и я заряжу свой телефон в кафе. Но меня это основательно выручило сегодня! А кстати, – Жоэль обернулся и взмахом руки пригласил нас вступить в разговор, – Люка, познакомься, это Симеон и Колен. Симеон, Колен, представляю вам Люка, моего кузена и заодно самого пробивного лича в школе!

Мы вежливо поздоровались, но я изо всех сил старался не глядеть Люка в лицо. Казалось, словно половина его физиономии расплавилась. Это меня встревожило.

– Что же это вы, молодежь, первый день в школе, и уже надумали завести сомнительные знакомства? Хорошо быть молодым!

Жоэль рассмеялся и что-то прошептал на ухо кузену.

– Ты прикалываешься? – рассердился тот.

– Нет, говорю тебе, все точно.

Люка окинул взглядом меня и Колена, чуточку поколебался и сосредоточился на моей скромной персоне:

– Ты, значит, брат Сюзель?

Вопрос застал меня врасплох.

– Говорю же тебе, он парень что надо, – рассердился Жоэль. – Все хорошо, он не будет ябедничать.

– Твоя сестра – чертова зануда, – не соглашается лич. – Она тут интереса не имеет, нечего ей, святой недотроге, совать нос в наши дела, предупреждаю!

Как ни странно, его угроза окончательно развеяла тяготившее меня беспокойство. И именно потому, что я воспринял ее всерьез. Выражение лица и интонации Люка делали ее еще более убедительной.

Именно то, что не все в этом мире падают в обморок при виде Сюзель, странным образом меня утешает.

– Мне стыдно за тебя! – вспылил Жоэль.

– У тебя те же способности, что и у сестры? – спросил Люка.

Я отрицательно покачал головой.

– Хммм… Ладно. Я дам тебе сто евро в обмен на бутылочку с ядом, пойдет? Не нужно экономить на качестве, наоборот! И если ты можешь добыть яд у сестры, дам вдвое больше.

Ничто не могло бы смутить меня сильнее.

Каково это – знать, что яд моей сестры стоит на черном рынке в два раза дороже моего. Или признаться перед лицом приятелей и личей, что в пятнадцать лет мои вампирские клыки еще не прорезались. У Сюзель они показались в день, когда ей исполнилось десять, уже полностью готовые к действию, втягивающиеся и ядовитые. А мои… одно недоразумение…

– Ну… Ну, мы пришли сюда не из-за меня, – пробормотал я.

– Тогда ты-то кто, а? – Люка повернулся к Колену. – Сатир? Или, может, джинн?

– Я просто хочу поменять персеи на евро, – ответил Колен.

Люка подошел ближе и провел рукой по его плечу, чтобы пощупать блейзер. Нужно обладать потрясающим ночным видением, чтобы надеяться прочесть нашивку в окружающем полумраке.

– Oкей, – буркнул он. – Я вам даю по три евро за двенадцать персеев.

– Шутишь? – Я чуть не задохнулся. – Сейчас по курсу один персей идет за двенадцать евро!

– Да неужели? – ухмыляется Люка. – У тебя есть знакомый банкир, чтобы это подтвердить?

Я взъярился. Это же чистый грабеж, организованный бандитизм!

А Люка постучал пальцем по груди Колена, и хищная улыбка перерезала его лицо надвое.

– Сирен!.. – присвистнул он. – Тогда есть способ договориться по-другому, если пожелаешь. Ты мне даешь одну свою чешуйку, а я тебе выдам двести евро. Чешуйки сирен всегда пользуются спросом.

Колен с силой оттолкнул его и прожег взглядом.

– Я передумал, – буркнул он. – Это была неудачная идея.

– Погоди! Колен, постой! – вскрикнул Жоэль. – Люка, уродец, что же ты творишь!

Люка сделал еще одну затяжку из своего вейпа и выдохнул на нас облачко белого дыма с запахом клубники.

– Ну, хотелось попробовать, – вздохнул он. – Чешуйки сирен – большая редкость.

– Ты моего товарища обидел!

Кузен состроил гримасу огорчения и почесал свою мохнатую шкуру.

– Oкей, окей. Простите, я не думал, что он так плохо это воспримет. Ну, раз так, можем найти и другой выход. Ты не собираешься возвращаться наверх?

– А вот и собираюсь!

Глава 7

– Две плитки венского шоколада и мятный чай! – сказал я официанту. – И два брауни с макадамией.

Официант – ни улыбки, ни приветствия – удалился, и я едва удержался от смеха, заметив, с каким выражением Колен оглядывается вокруг, сложив губы сердечком. Мать не раз мне говорила, что в мире Полночи катастрофически не хватает роскоши и комфорта.

– Да, я думаю, что никогда не захочу возвращаться, – вздохнул Колен.

Жоэль кивнул с печальной улыбкой.

– Даже глупо говорить, что в Полночи все могло бы стать так же, если бы гоблины не захватили власть.

Моя улыбка увяла:

– Э, не увлекайтесь! Вы-то здесь как туристы, но и на этой стороне куча проблем. Войны, голод, изменение климата. От этого мира тоже смердит.

Я и вообразить не мог, что однажды буду кого-то утешать таким образом, но так уж получилось. Официант поставил на стол наши напитки и пирожные, и я сразу расплатился, чтобы он не появился второй раз у нашего стола и не пялился на лицо Жоэля.

Колен, который только что приобрел телефон, уже сообразил, что может сфотографировать свою тарелку.

– Зачем это тебе, а? – насмешливо спросил Жоэль.

– Для социальных штук, – буркнул Колен.

– Для социальных сетей?

– Точно. Если где-то имеется такая сеть, я хочу с ней связаться.

– Тебя нисколечко не беспокоит то, что тебя могут опознать? – хмыкнул Жоэль.

Колен бросил на него сердитый взгляд и отложил телефон.

– Сети – это культура. Нельзя смеяться над чьей-либо культурой.

– Да не сердись ты так, я в жизни себе такого не позволю!

Я улыбался, слушая, как Колен восторгается сладостью шоколада.

А ведь чуть более двух часов назад я боялся, что после выходки Люка он с нами уже никогда и знаться не захочет.

А вот и нет.

Когда мы с Жоэлем вернулись из подземелья, Колен ждал нас у дверей столовой с пылающими щеками, скрестив руки на груди. Едва мы одолели последнюю ступеньку, как он набросился на лича, сообщая ему в выражениях не слишком изящных все, что о нем думает. Жоэль перебил его тираду на полуслове, протянув ему купюру в двести евро, и извинился за поведение своего кузена; этого хватило, чтобы Колен все простил.

Что касается меня, я, несомненно, навсегда запомню, что произошло в подземелье.

Насколько я смог понять, в семье Жоэля давно уже длилась ссора из-за какого-то большого пальца ноги. Пальца, которым завладел Жоэль.

Скажу вам кратко: он им уже не владеет.

Потому что Люка палец этот отрезал ножницами с закругленными концами, а Жоэль подпрыгивал на одной ноге, окутанный дымом, и обзывал его разнообразными именами, обещая вскорости отобрать свое. И я весьма горд тем, что не выблевал при этом свою сангинаду.

Восторженные вопли Колена вернули меня к реальности.

– Я хочу отведать ВСЁ, что тут едят, прежде чем вернусь на сторону Полночи, – заявил он, слизывая крошки с тарелки. – Я буду первым, кому это удастся!

Я поморщился. У нашего сирена серьезные проблемы с конкуренцией. Когда он заказывает третий десерт, являются неприятности в виде упитанного огонька, пикирующего на наш стол, как шар на кегли.

– Э, мой пудинг! – вскрикнул Колен, подхватив спасенную тарелку.

– У тебя с головой все в порядке? – агрессивно начал огонек, пытаясь приклеиться к моему лицу.

Глаза его, черные злые точки, терялись в гневных завихрениях его пылающего тельца.

– Я… ты что имеешь в виду?

Я не мог пошевельнуться на стуле, иначе бы влип в него головой.

– Я спас твоего огонька, и так-то ты нас за это отблагодарил?

– Но о чем ты…

– Вы все одинаковы, вампиры! Все! Это невероятно! Ты сам испортил свое творение, а виноваты мы?!

Тельце Скеля заметно раздулось, и мне трудно было сосредоточиться на чем-то, кроме жара, исходящего от него, который опалял мне щеки.

– Я… Но о чем ты говоришь? Да отодвинься ты, черт побери!

– Еще раз как-то заденешь Эйр, и я буду считать тебя лично ответственным. Держись при своих полночниках, не то пожалеешь!

– Ты мне угрожаешь, ты?

– Скель!

Дверь кафе распахнулась, створки врезались в стену. Я замер на несколько мгновений.

Эйр не была с ним? Как это возможно? Блуждающие огоньки связаны со своими хозяевами, они не могут отдаляться от них больше чем на несколько метров.

Мои соображения прервало вмешательство Жоэля.

– Слушайте, вы можете успокоиться на две минуты и нормально поговорить?

– А ну заткнись, или я тебе вспорю все швы!

Дрянь какая! До чего же он вульгарен!

– Скель! Что ты дела…

Когда Эйр заметила нас, ее лицо окаменело.

– Скель. Иди сюда, немедленно.

Бросив на меня последний убийственный взгляд, элементаль развернулся и поплыл к хозяйке. Колен повернулся на стуле и резко окликнул волчицу:

– Эйр! Эйр, погоди, не хочешь ли посидеть с нами?

– Чертов Колен, – проворчал Жоэль, – Ты считаешь, сейчас подходящий момент, чтобы волочиться?

– Но я не волочусь! Здесь просто есть большое недоразумение. Это слишком глупо. Эйр! – снова позвал он. – Ты еще не пробовала шоколад? Это чудная штука!

Волчица пристроила Скеля под рукой и пошла к выходу, игнорируя Колена, который поспешно вскочил, когда она проходила рядом.

– Колен, – Жоэль, вздохнув, схватил сирена за локоть, – брось, она уходит.

Но сирен его не слушал. Он резко оттолкнул Жоэля и заодно выбил Скеля из-под руки волчицы.

Я зажмурился.

Эйр мгновенно подскочила к Колену, затрясла его и прорычала в лицо:

– ТЫ БОЛЬШЕ НИКОГДА К НЕМУ НЕ ПРИКОСНЕШЬСЯ!

– Прости! Прости! – вскричал Колен. – Это было случа… Оооох!

Эйр влепила ему такую оплеуху, что пудинг брызнул у него из ноздрей. Она занесла руку, явно намереваясь повторить. Теперь уже среагировал я. Вскочил и попытался схватить волчицу за руки, а Жоэль оттащил Колена подальше от опасности.

Эйр засветила мне локтем в челюсть, я свалился на пол, малость оглушенный. О нет, хуже некуда, я ви…

– КАЛЬЦИФЕР, НЕТ!

Поздно. Мой огонек, с лицом, искаженным гневом, бросился на Скеля и ткнул своим крошечным кулачком в его жирную щеку. Скель даже не покачнулся от удара. Все застыли.

Он фыркнул и поглядел на Кальцифера, как бы в чем-то сомневаясь.

Эйр сделала движение, которое я не смог понять, но было уже поздно. Ее огонек разинул пасть.

И проглотил Кальцифера.

Зрелище фантасмагорическое! Жоэль и Колен разом вскрикнули. А я все лежал на земле, растекшись, словно лужица слякоти, в ожидании, когда придут меня вытереть.

– СКЁЛЬ! – кричит Эйр. – Плюнь! Плюнь!

Мерзкий огонек, помирая со смеху, катается по столу, оставляя на нем темные полосы, он явно в восторге от всеобщего внимания.

– Выплюнь его!

Кажется, кто-то помог мне подняться, потому что я вдруг оказался на ногах, а мои подмышки болят после надавливания.

– Да плюнь же!

Скель наконец подчинился и отрыгнул Кальцифера, перепуганного и дрожащего. Он утратил большую часть своего свечения и не смог полететь. Чтобы отдалиться от Скеля, ему пришлось ползти, отталкиваясь ручками.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

«Цирк дю Солей» (фр. Cirque du Soleil – «цирк солнца») – работает с 1984 года, базируется в Монреале (Канада), но его артисты разъезжают по всему миру, не раз бывали и в России. Славится яркими, необычными представлениями. (Здесь и далее примечания переводчика.)

2

Сангинада (фр. sang – «кровь») – выдуманное автором блюдо вампирской кухни: жидкие смеси из крови различных животных и рыб с добавлением пряностей!

3

Элементаль – мифическое существо (дух), соответствующее одной из четырех стихий: воздуха, земли, огня, воды. Например, элементалями земли средневековые алхимики считали гномов, элементалями воды – русалок. В книгах и фильмах фэнтези могут выглядеть как угодно. Маги, знающие правильные заклинания, умеют «сотворять» или «вызывать» элементалей из их стихии.

4

ЗППП – заболевания, передающиеся половым путем.

5

Марио Карт – серия компьютерных игр в жанре гонок, очень популярных и, вероятно, вам известных. Нашему Симеону нелегко было подражать ловким гонщикам.

6

Таума (греч. «чудо») – название выдуманного автором магического вещества. Маги, умеющие творить чудеса, – таумурги.

7

Персей, персеи – валюта мира Полночи. Названа по имени Персея, героя древнегреческого мифа, предка знаменитого Геракла. Персей был сыном царевны Данаи и бога Зевса, который, чтобы встретиться с нею, превратился в золотой дождь. Видимо, поэтому автору захотелось превратить его имя в денежную единицу.

8

Инугами – название сложено из японских слов «ину» (собака) и «ками» (божество, дух). Здесь этот образ далек от традиционных верований народа Японии. У японцев считалось, что с помощью инугами, которые способны принимать облик и пса, и человека, люди могли наложить порчу или разбогатеть, но, как правило, для хозяина это добром не заканчивалось. Японцы верили, что эти собаки могут превращаться в очень сильных и высоких мужчин, преданных своим друзьям, но несколько обиженных умом и легко впадающих в гнев. (Только эта их черта воспроизведена в книге!)

9

Сашими – популярное блюдо японской кухни, делается из очень тонко нарезанной сырой рыбы. Для Колена – сущий кошмар!

10

Тинктура – то же, что настойка. Настойки обычно готовят, заливая измельченное сырье (травы, цветы, семена) спиртом и выдерживая некоторое время в тепле. Похоже, что Самия переусердствовала, пробуя свои изделия!

11

Великий Штрумпф – персонаж из очень популярного мультсериала, мудрый староста деревни маленьких человечков. То, что Колен о нем не слыхал, подчеркивает отличие «прогрессивного» Полдня от «отсталой» Полночи.

12

«Голодные игры» – серия фантастических приключенческих фильмов-антиутопий, в которых голодающих подростков ради пропитания заставляют сражаться друг с другом в рамках телевизионного шоу.

13

Триер – зерноочистительный агрегат.

14

Кальцифер – дух огня, питающий энергией замок Хауру в фильме «Ходячий замок» японского режиссера Хаяо Миядзаки. А знаете ли вы, что, создавая образ города для этой истории, он вдохновлялся Кольмаром? Тем самым Кольмаром, где наш Симеон учится в Полночной школе! Хорошо, когда все сходится, правда? (Это дословное примечание автора!)

15

Не думайте, что в Полночной школе преподают исключительно светила науки. Во Франции слово «professeur» означает просто «наставник, учитель, преподаватель», и тамошние школьники запросто усекают его до одного слога «prof», поэтому переводчик может использовать не очень благозвучное, но всем известное сокращение «препод».