Караван. Исторический роман. Том III

Караван

Исторический роман. Том III

Валерий Федорцов

© Валерий Федорцов, 2025

ISBN 978-5-0065-3940-2 (т. 3)

ISBN 978-5-0065-3937-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Об авторе и замыслах его книги

Федорцов Валерий Викторович, родился в 1957 году в селе Залесянка Самойловского района Саратовской области. В 1983 году окончил Саратовский юридический институт. Более 25 лет прослужил в органах внутренних дел УВД (ГУВД) Волгоградской области, из которых 17 на оперативной работе. Затем 15 лет пребывал на государственной гражданской службе в Администрации (Правительстве) Волгоградской области. Ветеран МВД, подполковник в отставке. По выходу на пенсию занялся написанием книги (исторического романа) «Караван». В ней повествуется о причинах противоречий между великими державами средневековья, Золотой Ордой (Улуг-Улусом*) и империей Тимура (Тамерлана) (Тураном*), приводившим к конфликтам между ними. В частности, рассказывается о борьбе правителей этих стран за транзит товаров по одной из ветвей (северной или южной) трансконтинентального торгового маршрута, связывавшего страны Европы, Малой Азии и Северной Африки с Индией и Китаем, известного в истории как Великий шелковый путь. Пересекая территорию одной из этих держав, каждая из названных ветвей приносила в казну соответствующей страны немалые доходы. Попутно, автор пытается раскрыть роль личностей в истории, на примерах деятельности лидеров данных государств, и отобразить систему факторов, повлиявщих вдальнейшем на гибель этих держав. Идея написания произведения у автора возникла ещё в 1986 году, в период его служебной командировки в Узбекистан. Там, по воле случая, автор познакомился с некоторыми историческими документами конца XIV века по данной тематике. Впоследствии, по мере возможности, им продолжал осуществляться сбор необходимых материалов и информации из различных источников, в целях написания настоящей книги.

Главные герои романа, посланцы известного средневекового правителя и полководца Тимура (Тамерлана). Так, в те годы, назывались его лазутчики (шпионы), которые под прикрытием торговцев, служилых людей, различного рода миссионеров и т.п., проникали во все сферы жезнедеятельности, как Золотой Орды, так и других стран мира, внося немалый вклад в победы названного завоевателя. Деятельность этих людей подтверждена историческими фактами и документами, а методы их работы не менялись ещё со времён «египетских фараонов». Они используются и современными спецслужбами многих стран мира. В романе много реально живших исторических персонажей, а образ ряда героев взят из образов реально живших в те годы и ныне живущих современников, в том числе, имевших отношение к описываемой деятельности. О её особенностях, методах и значении автору известно не понаслышке. Он многие годы сам имел непосредственное отношение к подобной деятельности в процессе оперативной работы в системе органов внутренних дел.

Автор благодарит специалистов (прежде всего ВГСПУ, ВолГУ, ВАГС), литературоведов, историков и простых граждан, которые по мере возможностей и различными методами помогали ему в работе по сбору материалов и информации, а также оказанию методической и консультативной помощи в процессе работы над настоящей книгой.

Часть I:

Итог «победоносного» похода Тохтамыша на Москву и что творилось в орде в его отсутствие

Глава 1: Провалившийся заговор бакаула Дурбая

По пути в Сарай ал-Джедид*, Дурбай был угрюм и задумчив. Он обдумывал каждую мелочь совершения предстоящих впереди событий. А мелочей, как известно, в подобных делах не бывает, о чём царскому бакаулу* было хорошо известно. Что у него имеется в наличии? Три десятка его аскеров* и пара десятков нукеров* этого новгородца. Неплохо было бы, если бы все были на лошадях? Да только где их взять в таком количестве? От проданой пайцзы, у него ещё остаются какие-то деньги. Но их хватит, разве что оплатить проживание в каком нибудь караван-сараюшке* и обеспечение людей нехитрым провиантом дней на пять – семь. Вести их к себе в торак*, нельзя. Во-первых, там при всём желании не получится разместить полсотни человек. Во-вторых, это вызовет недоумение у соседей, и в-третьих, он ведь должен сразу по прибытии, поставить об этом в известность Ису-Бека. Даже при том, если тот до сих пор не знает о порученному бакаулу*, доставлении в Сарай* этих самых, теперь уже злощастных туфангов*. Однако, это маловероятно. Уж что-что, но о туфангах* Пулад наверняка уведомил темника в первую очередь. Поэтому, до того как будет осуществлён заговор, ему желательно в Сарае*, вообще на глаза своих знакомых не показываться. Но как всё это осуществить на деле? Cтоп! С ним ведь теперь новгородский купец! А он в Сарае* не в первый раз, возил сюда свой «чёрный бор». Наверняка купец знает этот город как свои пять пальцев! Вот ему здесь, на первых порах и все дела в руки! А самому Дурбаю, лишь останется сильнее напялить на голову чалму, чтоб не узнали знакомые, и скрытно добраться до караван-сарая*, в котором придётся остановиться. Его аскеры*, приученные к тому, чтобы своим эмирам* лишних вопросов не задавать, во всяком случае, первое время роптать не будут. А там, покажет время. Если есть реальная возможность осуществить заговор, хорошо. Если нет, они с купцом уйдут из города хоть куда. Даже к тем самым ушкуйникам*, о которых говорил новгородец. Но лучше бы конечно пробраться к амиру* Тимуру и наняться к нему в гулямы*. Однако, где гарантия, что его не выдадут и не вернут назад в Орду*? Дальнейшая же судьба других людей, всех этих аскеров* и нукеров*, Дурбая волновала мало. В конце-концов, их могли и помиловать, в отличии от зачинщиков. Бакаул не исключал возможности наняться на службу и ещё к какому нибудь заморскому правителю, но не знал к какому. Здесь у него тоже оставалась надежда на своего новгородского «попутчика», но предложить ему такое сейчас, Дурбаю не хотелось. Купец мог ухватиться за эту «ниточку» спасения и отказаться от столь заманчивого для бакаула* заговора против Тохтамыша.

– Послушай, – обратился он к купцу, – Ты раньше, по приезду в Сарай, в каком караван-сарае* останавливался.

– В Кок-Тане*, – ответил новгородец, – При нём, в отличии от других подобных заведений, хорошая банька имеется. А без неё, нашему брату, и ни туды, и ни сюды.

– Хороший караван-сарай*, – ответил бакаул*, заранее зная, что там останавливаются в основном иноземцы, в частности урусы*, – Вот и возьми на себя пока все наши дела, чтобы мне там лишний раз не «светиться»!

– Ну хорошо, – с некоторым недоумением согласился купец, – Но ведь дальше …?

– Дальше начнуться мои заботы, – перебил его Дурбай.

Так «незадачливые» путники на ямских* перекладных повозках добрались до Сарая*, где, как и было оговорено, остановились в караван-сарае* Кок-Тан. Дурбай оплатил проживание на пять дней. Конечно, у него ещё оставались средства на пару деньков, но бакаул* решил на всякий случай немного сэкономить. Если что, доплатить не проблема. Пару монет пришлось дать новгородцу и его спутникам на баню, а заодно, и чтоб не лезли в его дела. В первую очередь, Дурбая заинтересовали постояльцы караван-сарая*, у которых можно было бы выведать сведения о том, что на данный момент происходило в столице. Кроме его с купцом людей, здесь проживало ещё трое. Купец из Адарбайкана*, торговавший на местном рынке какими-то загадочными заморскими фруктами. От этого купца можно узнать все базарные сплетни, подумал бакаул*. Венецианские путешественники, остановившиеся по пути следования в Тибет. Этих Дурбай вообще не понимал. Зачем тратить средства для того чтобы просто посмотреть на мир, да ещё и с риском для собственной жизни? А ведь этим людям, кто-то же предоставлял на это средства? Но да «хрен» с ними, с этими любителями зноя и пыли, думал бакаул*! Последним же был торговец из Бухары, привозивший для продажи гашиш, который якобы закончил торговлю и назавтра готовился отправиться в обратную дорогу. А с этого, вообще взять нечего, подумал Дурбай, только время терять. Но вышло так, что гашишник сам попался на глаза бакаулу*.

– Ас-саляму алейкум* уважаемый, – поприветствовал его Дурбай, – Какие ветра тебя занесли в наши края? Я слышал у твоей страны здесь свой караван-сарай* имеется, не чета даже этому? Или тебя твои кержаки* не успели о том уведомить?

– Ва-алейкум ас-салям*, – ответил на приветствие бухарец, – Имется-то имеется, да только нет там теперь места, особенно, таким как я. В Ашулуке* теперь один важный человек живёт. Большой амир* из Самарканда, а с ним отпрыск прежнего правителя Орды* поселился. Теперь туда простых торговцев и близко не подпускают. Вот такие дела получаются.

Известие насторожило Дурбая.

– А скажи ка уважаемый, – продолжил он, – Тебе не известно ли случайно, как зовут того большого амира* и его гостя?

– Как не знать, – ответил гашишник, – Да об этом весь город знает. Амира* зовут Нур ад-Дином. Это один из самых близких людей Великого амира*. А его гостя зовут Койричаком. Он и есть сын прежнего правителя этой страны, Урус-хана.

– Рахмат* уважаемый, – ответил Дурбай, – Счастливого тебе пути!

– Рахмат* дорогой, – ответил бухарец, – Массалям*!

Радости бакаула* не было предела. Узнать здесь от первого встречного самую важнейшую для него новость, что могло быть лучше? Теперь Дурбай точно знал, где искать Койричака. Осталось только лишь встретиться с ним и уговорить оглана*, принять участие в намеченном бакаулом* деле.

На следующее же утро, сразу после завтрака, переодевшись в оставшуюся у него одежду царского кешиктена*, Дурбай поспешил в караван-сарай* Ашулук*. Но на его удивление, там оказалась усиленная охрана, состоящая из чагатайских* аскаров*, которые всё это время неотлучно находились возле их амира* Нур ад-Дина. На входе в караван-сарай*, Дурбай был остановлен и дальнейшие настойчивые требования пропустить его внутрь, не произвели на чагатайцев* никакого впечатления. Видя такое дело, бакаул* смягчил тон, и попросил пригласить к нему кого-то из служащих караван-сарая*. К нему вышел один из наибов* Нур ад-Дина и поинтересовался в чём дело.

– Мне необходимо встретиться с эмиром* Койричаком, – уверенным голосом произнёс Дурбай, – Я кешиктен* и бакаул* ордынского царя* Тохтамыша. Койричак меня хорошо знает.

– Как тебя представить? – спокойно произнёс наиб*.

– Для особо тупых, повторяю, – занервничал бакаул*, – Я царский кешиктен* Дурбай. Тебя что, не научили с кешиктенами* разговаривать?

– Я вижу, что кешиктен*, – также спокойно ответил наиб*, – Но я подобных вопросов не решаю. Прошу подождать здесь, я скоро вернусь.

Наиб* ушёл в помещение караван-сарая* и откуда, как показалось Дурбаю, не спешил возвращаться с результатом. Наконец он появился на пороге заведения.

– Койричак примет тебя сегодня вечером после магриба*, – сообщил наиб*, – Просил быть без опоздания.

– А раньше никак нельзя? – спросил бакаул*.

Но наиб* всем своим видом дал понять, что разговор окончен и ни говоря ни слова, удалился в помещение караван-сарая*. Дурбай понял, что далее спорить с кем либо, да ещё и настаивать на своём, было бессмысленно, и он молча побрёл восвояси. Время для него было дорого, и бакаул* думал, как весь этот день потратить с пользой для дела. А что, если попробовать предварительно обсудить это дело с Хасаном-Беком? Тогда и к Койричаку уже можно будет идти с чем-то конкретным. Нужно лишь обдумать, как построить разговор с темником* так, чтобы не напугать его заранее. Дурбай медленно плёлся к бек-сараю* Хасан-Бека-сарая*, обдумывая детали предстоящего разговора с опальным, как ему казалось, темником*. Подойдя к строению, он попросил охрану уведомить ходжу*, и испросить у него разрешения на встречу, назвав своё имя и положение при войске ордынского правителя. На этот раз, Дурбаю долго ждать не пришлось. Вышедший навстречу ясаул* темника* Кудукбек, сообщил ему, что Хасан-Бек ждёт бакаула* в своих покоях прямо сейчас. В его сопровождении Дурбай проследовал внутрь бек-сарая*, где его уже поджидал темник*.

– Ас-саляму алейкум*, – поприветствовал он бакаула* на правах старшего, – Что привело храброго воина к старому, полузабытому эмиру*?

– Ва-алейкум ас-салям*, – ответил на приветствие Дурбай, – Привели меня к тебе обстоятельства нелёгкие. Попал я нынче в дело нечистое, выбраться из которого, будет мне теперь непросто. Вот и решил я испросить совета у старого и мудрого человека, коиго дела эти непременно тоже коснутся, и от которых отвертеться ему будет совсем непросто. А если уж прямо говорить, то и вовсе невозможно.

– Говори прямо, кешиктен*, – повысил голос Хасан-Бек, – Что ты кружишься вокруг, да около. Или как стал бакаулом*, так нормально разговаривать совсем разучился, крыса тыловая.

– Ну, чтож, начистоту, так начистоту, – ответил Дурбай, – Мне так даже проще. Ещё находясь под Москвой, перед отъездом сюда, я познакомился и завёл дружбу с сыном твоего прежнего повелителя, Койричаком-огланом*. Между нами даже установились слишком уж доверительные отношения. Как-то поведал мне оглан*, что отношение к нему со стороны тохтамышева окружения, не просто подозрительные, но порой даже враждебные. Один раз его даже убить якобы пытались, свалив всё на урусов*. Хотя зачем урусам* его убивать? У него ведь бабка даже княжна урусовская! Потому он, во время взятия Москвы. ни одного уруса* даже пальцем не тронул. Ну, Койричак и прижился возле меня, опасаясь покушений. Так, однажды между делом, он мне и поведал, что в Сарае* остался незаслуженно обиженный Тохтамышем, один из лучших полководцев его отца, темник* Хасан-Бек-сарай, то есть ты. Как-то в сердцах Койричак намекнул, что неплохо бы сейчас оказаться в Сарае*. Пока, мол, Тохтамыш здесь с урусами* разбирается, Хасан-Бек, то есть ты, помог бы ему занять ордынский трон. За это Койричак сделал бы тебя беклярибеком* Орды*. А тут и возможность такая предоставилась. Тохтамыш решил нас обеих отправить в Сарай*. Только вот беда. Отправил он нас разными путями. Койричак отбыл раньше, с его личным ясаулом*, кешиктеном* Байондуром. Меня же, отправили позже, сопровождать захваченные туфанги*, да и другой сакмой*. Перед отъездом, Койричак попросил меня переговорить с тобой по поводу возведения его на ордынский трон, пообещав в случае успеха, сделать меня везиром*.

– С чего это вдруг Койричак перед тобой разоткровенничался? – перебил его Хасан-Бек, – А если бы ты пошёл и рассказал всё Тохтамышу?

– А я, кстати, тоже задавал ему подобный вопрос, на что Койричак ответил, что разговор у нас «тэт на тэт»*, и что оглан* в любой момент сможет отказаться от своих слов, – пояснил Дурбай, – Тогда, сказал мне Койричак, ещё неизвестно, кому ордынский царь* больше поверит! И он по сути дела был прав. Тохтамыш, с наибольшей вероятностью, поверил бы ему. Да и прошлое у меня не совсем чистое, о чём Койричак наверняка тоже знал. Сам же он опасается прийти к тебе лично, потому как такое посещение тебя, это непременно вызовет у Исы-Бека подозрение, если не в заговоре, то непременно в каком нибудь сговоре, что Койричаку сейчас было бы крайне нежелательным.

– Где теперь находится Койричак? – cпроcил темник*.

– Он поселился в караван-сарае* Ашулук, под охраной чагатайского* эмира* Нур ад-Дина, который также вернулся с Койричаком из под Москвы, – сообщил бакаул*, – Оглан* боится покушения на него со стороны ордынцев* даже здесь, в Сарае*. Сегодня вечером мы с ним там встречаемся, и я должен буду сообщить ему твоё решение.

– Ты что, уже и здесь с ним успел встретиться? – спросил Хасан-Бек, – А как к этому делу отнесутся чагатайцы*. С ними кто нибудь разговаривал, хотя бы с тем же Нур ад-Дином?

Эти вопросы застали Дурбая несколько врасплох, и он замешкался.

– Н-нет. Н-но мы с К-койричаком всё ещё в Москве обговаривали, – бакаул* несколько задумался, – А Н-нур адд-Дином он должен б-был переговорить обо всём сам. Н-но эт-то ещё н-не всё. У м-меня есть й-ещё к-кое что э-очень в-важное.

Хасан-Бек знал Дурбая не первый день, а потому подобной растерянности он от бакаула* не ожидал.

– Что там ещё? – поднял брови темник, – Ты вроде бакаулом* без году неделю, а случай чё, дрожишь как заправская крыса, которую только что вынули из капкана и держат за хвост над костром. Успокойся сначала.

Дурбай перевёл дух, вытер выступивший было пот, и затем, собравшись с мыслями, продолжил рассказ.

– В Сарай*, я прибыл не один. Со мной новгородский купец, который привёз сюда «чёрный бор»*. Я, свои туфанги*, а он свои драгоценности, и привезли мы их в бек-сарай* Исы-Бека. Его люди приняли всё как положено, но темник* нас попросил обо всём этом, пока никому не «распространяться». Нас это несколько удивило, и мы не могли не задать Исе-Беку вопрос, зачем это делается? Темник нам ответил, что его назир* Домбай, которого я знаю уже давно, мне всё объяснит. Мы остались наедине с назиром*, а купец отправился искать себе и своим людям караван-сарай*.

– Ну и где они остановились? – прервал его Хасан-Бек.

– В караван-сарае* Кок-Тан, – ответил бакаул*.

– Продолжай, – сказал темник*.

– Домбай мне намекнул, что скоро здесь будет брат Исы-Бека Едигей, и не один, а с Тимуром-Кутлугом и их воинами, после чего всё намного изменится. Мне он тоже посоветовал не оставаться в стороне, намекнув на пост катта* бакаула*. Я понял этот намёк по своему, а потому осторожно намекнул назиру* по поводу того, когда же здесь может появиться Едигей с Тимуром-Кутлугом? Тот хитровато улыбнулся и ответил, что по крайней мере, это будет раньше, чем сюда из Москвы сможет добраться Тохтамыш.

– Но почему они вдруг стали посвящать тебя в указаные подробности заговора? – удивился Хасан-Бек, – Тебе не кажется всё это слишком странным? Они ведь могли бы обойтись и без тебя.

– По этому поводу Домбай мне сказал, что я должен буду поговорить по вопросу возведения на трон Тимура-Кутлуга с тобой, – начал пояснять Дурбай, – Я должен уговорить тебя, если не поддержать заговор, то хотя бы остаться в стороне и не вмешиваться. Домбай говорит, что ты был одним из самых преданных эмиров* Урус-хана, и для тебя Тимур-Кутлуг должен быть гораздо предпочтительней Тохтамыша. Поэтому, говорит, пусть решает. Он ведь, то есть ты, оставшись в стороне, совершенно ничем не рискует. Вот я и пришёл к тебе сразу с двумя предложениями! От Койричака, и получается, от Исы-Бека.

– А как ты считаешь, почему Иса-Бек сам не сказал тебе об этом? – cпросил темник*.

– Наверное, он решил перестраховаться, – ответил бакаул*, – Иса-Бек меня почти не знает. Зато хорошо знает Домбай. Если же я запаникую и сделаю что-то не так, Иса-Бек может сказать, что он мне вообще ничего не говорил, а заговорщик здесь Домбай. Ну, пожурят Ису-Бека за то, что не доглядел и пригрел у себя заговорщика, но хребет ведь сломают Домбаю!

Хасану-Беку было над чем задуматься. На тот момент он даже в мыслях не мог допустить того, что сообщённое Дурбаем, это лишь плод бредовых намерений последнего. Бакаул* настолько всё изложил правдоподобно, что ему невозможно было не поверить. Да и мог ли обычный бакаул*, весьма посредственых способностей, сам додуматься до подобного? Проигнорировать же «намечавшиеся события», если это действительно было так, Хасан-Бек тоже не мог. Из «всех зол», ему приходилось выбирать меньшее. Оставаться до конца верным Тохтамышу, в то время, если сюда действительно скоро подойдут Едигей с Тимуром-Кутлугом и на троне окажется последний, было для него явным самоубийством. Не вмешиваться в эти дела вообще, тоже будущее окажется весьма туманным. Ну а в случае победы всё таки Тохтамыша, тот наверняка спросит его, почему тот не принял меры к разоблачению заговора и недопущению переворота? Тимур-Кутлуг тоже может спросить, почему Хасан-Бек не поддержал его в нужный момент? Если же занять сторону Койричака, то здесь придётся быть не просто соучастником заговора, но непременно его основным исполнителем, что карается втройне. Но если оставаться в стороне не получается, то приходится выбирать между Койричаком и Тимуром-Кутлугом, дядей и племянником, которые яро ненавидят друг друга. Окажись на троне один из них, другому неминуемая смерть. Ситуация, не позавидуешь! На первый взгляд может показаться, что шансы Тимура-Кутлуга предпочтительней. За ним Едигей, а значит и Иса-Бек. Но как поведёт себя всемогущий сосед Тимур? Он ведь возвёл на престол Тохтамыша, в то время, как Едигей для него теперь предатель. А согласится ли Тимур на замену Тохтамыша Койричаком? Во всяком случае, последний теперь живёт в караван-сарае* чагатайцев* и под их защитой. А это значит, что многое будет зависеть и от здешних ставленников Тимура, один из которых теперь, тоже проживает вместе с Койричаком. Впрочем, что тут думать, его посетитель вечером встречается с Койричаком. Тогда и выясниться, не изменились ли у сына Урус-хана притязания на престол, и если нет, то он наверняка порешал эти вопросы и с чагатайцами*. Тогда, безусловно, Койричак для Хасан-Бека будет более предпочтительней. Ведь он обещает ему место беклярибека*, в то время как Тимур-Кутлуг, вообще пока ничего не обещает. А как осуществить переворот, так это он, Хасан-Бек, ещё обдумает. Времени на подготовку более чем достаточно. Бек-сарай* Исы-Бека охраняется двумя десятками аскеров*. Столько же, под началам ясаула* царя* Пулада, составляет охрана пустого Алт-Сарая*? Тумены* же, что его, Хасан-Бека, что Исы-Бека, кошами* стоят за городом. Пока этот бакаул* Дурбай будет всё обговаривать с Койричаком, он, Хасан-Бек, подготовит к делу свой тумен*, и завтра застанет Ису-Бека врасплох. Теперь остаётся лишь в душе молиться, чтобы Койричак не передумал, иначе без него вся эта затея, не стоит и медного пула*.

– Вот что, – после долгих раздумий сказал Хасан-Бек, – Ты вечером встречаешься с Койричаком и всё необходимое с ним обговариваешь. Согласись, что для нас обеих, Койричак предпочтительней Тимура-Кутлуга. Я же пока, всё как следует подготовлю. Если Койричак не передумает, завтра нужно действовать молниеностно. Но это уже в основном, моя забота. Твоё дело, Койричак, и ничего, кроме Койричака. Ещё немало важно, пусть он все вопросы переворота уладит с этим, тимуровским эмиром*, если он их ещё не уладил. Если уладил, то не трогай этот вопрос вообще. Если же нет, пусть не забудет сообщить чагатайскому* эмиру* о готовящемся заговоре Исы-Бека с Едигеем и Тимуром-Кутлугом. Я думаю, у чагатайцев* не останется ничего другого, как нас поддержать. Не думаю, что Великому амиру* будет очень приятно видеть беклярибеком* в Орде* своего прежнего перебезчика Идигу. Всё ли тебе понятно?

– Я тебя понял, – ответил бакаул*, – Всё будет сделано в самом наилучшем виде.

– Тогда за дело, – на прощанье сказал Хасан-Бек, – Да поможет тебе Всевыщний!

Остаток дня Дурбай провёл в караван-сарае* Кок-Тан*, обдумывая все детали предстоящей встречи с Койричаком. Результатами встречи с Хасан=Беком бакаул* был доволен. Всё складывалось как нельзя лучше. Теперь всё зависело от результатов встречи с этим огланом*. Если и она пройдёт удачно, то возможно уже через несколько дней он будет примерять на себе роскошное одеяние везира*, и переделывать под свои вкусы всю домашнюю утварь бек-сарая* Али-Бека. А может ему в награду Койричак пожалует бек-сарай* Исы-Бека? Нет, для везира* бек-сарай* Али-Бека удобнее, подумал бакаул*. В бек-сарай* Исы-Бека пусть перемещается Хасан-Бек-сарай, хотя у него и свой не хуже. Только бы он согласился, словно заклинание, шопотом повторял Дурбай, потому как в противном случае, ему с этим новгородцем Аникой придётся срочно покидать город и бежать, куда глаза глядят. Впрочем, куда они могут глядеть ночью? Разве что в кромешную мглу. Но всё равно, в округе Сарая* Дурбаю всё известно наощупь. Здесь они переберуться через Сару*, потом через Итиль*. Там можно будет своровать в каком нибудь ойратском табуне лошадей, и для начала «махнуть» в какую нибудь «занюханую», «богом забытую» Литву. Хотя по рассказам купца, не такая она уж и занюханая! Воспользовалась в своё время неразберихой в Орде*, Литва «оттяпала» у неё несколько урусовских улусов* и теперь живёт себе припеваюче. Выхода* в Орду* не посылает, её коней да стрел не боится, да ещё ждёт момента, чтоб оставшиеся улусы* урусов* опять «оттяпать». Там можно и в войско к литваликам* пристроиться. Говорят, что они в Орду*, беглых не выдают. А ему, Дурбаю, не всё ли равно, кому служить, ордынскому царю*, или нойону* литваликов*. А не понравится у этих многобожников*, можно дальше, к келарам* например. Во всяком случае, это куда лучше, чем податься к каким нибудь ушкуйникам* или прочим джете*. Но о грустном думать не хотелось. Ведь уже так близко было задуманное! Ближе к вечеру Дурбай отправился в Ашулук. Там, как и утром, его встретил всё тот же наиб*, который проводил бакаула* в гостевое помещение, занимаемое огланом*, и оставил их наедине.