Сделка на любовь

– Просто обработай шов и наклей новый пластырь. Мне самому неудобно, – спокойно просит он, указывая глазами на антисептик и новый пластырь на подоконнике.

– Хорошо, – киваю. Простая человеческая просьба. Не могу отказать. Одной рукой ему, и правда, не справиться. Иду в ванную, вымываю руки с мылом. Возвращаюсь, снова бросая взгляд на татуировку. Я не специально, так выходит машинально. Рисунок привлекает внимание.

– Нравится? – насмешливо выгибает брови.

– Что именно? – отвожу взгляд от татуировки.

– Рисунок.

Не отвечаю, пожимая плечами. Подхожу ближе, распахиваю шторы, впуская свет. Прикасаюсь к его раненому плечу, пытаясь аккуратно подцепить краешек пластыря.

– Не жалей меня, кошка, срывай резко. Лучше резкая, мимолётная боль, чем долгая и ноющая.

– Хорошо. Не называйте меня так, – цепляю пластырь и резко срываю. Мужчина морщится, прикрывая глаза.

– А как называть? Как тебе больше нравится? – продолжает флиртовать.

– Мне нравится просто Яна. И только если у вас есть ко мне просьба по моей работе, – отрезаю я, беру тампон и смачиваю антисептиком. Шов не большой, еще красный, но все не так страшно. Я не особо впечатлительная.

– Ну что ты такая холодная? – усмехается мужчина. – Не нравлюсь?

– Вы не должны мне нравиться или нет. Я на работе, – аккуратно обрабатываю рану, стараясь не давить.

– Окей, давай пообщаемся вне работы.

– Нет. Это исключено.

Наклеиваю широкий пластырь, закрывая рану. Собираю с подоконника медикаменты, но мужчина резко хватает меня за правое запястье, рассматривая пальцы. Напрягаюсь, сжимаюсь в страхе. Это побочный эффект от Тараса. Я теперь неадекватно реагирую на резкие выпады мужчин в мою сторону. Тарас меня запугал, выработал рефлекс страха. Застываю в ступоре, повторяя себе, что это не Тарас, жести не будет.

– Ты замужем? – холодно спрашивает Леван. Мы никто друг другу, но тон у него жесткий, с претензией, и это тоже меня ошарашивает, возвращая в прошлое.

– Нет, – сглатываю, вырывая руку из его захвата. – Не трогайте меня больше! – стараюсь говорить как можно убедительней.

– У тебя след от кольца на безымянном пальце.

– Я в разводе! – повышаю голос. – Еще раз повторяю, держите дистанцию! – отрезаю, чтобы этот мужчина, наконец, меня услышал. Собираю медикаменты, отношу их в ванную, складываю в шкафчик, беру коробку с бытовой химией и буквально вылетаю из комнаты.

Оставьте меня в покоя!

Не трогайте меня. Я не хочу! Я не могу! Я боюсь! Мужчин для меня теперь не существуют. Они несут самое большое зло и боль. Нет исключений. Я ненавижу их всех.

Бегу вниз, в комнату для персонала, где расположены прачечная, гладильная и шкафы с предметами для уборки. Закрываюсь там и глубоко дышу, пытаясь справиться с паникой. Ничего страшного не произошло, но меня начинает трясти. Дышу, пытаясь прийти в себя. Тарас оставил во мне много триггеров и психологических травм. Хочется убить его за это, хочется растерзать его собственными руками.

Глава 6

Леван

Впервые со мной такое. Обычно я получаю все, что хочу. Эгоистично? Да. Но жизнь нужно проживать в удовольствие. Она у нас одна, и другой не будет. Нужно брать от жизни все. А здесь взять не могу. Уговариваю себя вот уже неделю, привожу доводы о том, что мне не нужна такая женщина. Женщина, которая пренебрегает. Но ее недоступность заводит еще больше. Мужчины так устроены: чем недоступнее предмет вожделения, тем больше хочется его взять. И я возьму или прекращу считать себя мужиком!

Неделю пытаюсь изучить Яну. Понять, кто она, чем живет и как оказалась в костюме прислуги. Не в своей шкуре, однозначно. Нет, домработница из нее идеальная. Аккуратная, исполнительная, трудолюбивая, услужливая, но… Не прислуга она. Это видно сразу. Слишком статная, лощеная, ухоженная, утонченная. Но жизнь жестока, можно упасть с самой высокой вершины и опуститься очень низко. И мне нужно знать, что заставило, королеву опуститься до прислуги.

Паркуюсь у здания, где находится офис компании по подбору персонала. Выкуриваю сигарету в ожидании некой Татьяны, которая рекомендовала Яну. Могу, конечно, зайти внаглую, напрямую к директору. Но моя цель – не навредить Яне, а докопаться до сути. Поэтому я пока аккуратно добываю информацию.

Из здания выходят сотрудники, посматриваю на часы. Рабочий день закончен. Высматриваю нужную мне женщину. Мне нужна невысокая брюнетка, я изучил ее фото в соцсети. Выхожу из машины.

– Татьяна! – обращаюсь к женщинам, одна из них оборачивается, осматривая меня. – Можно вас на несколько слов? – улыбаюсь, включая обаяние.

– Она замужем! – выкрикивает мне одна из девушек, усмехаясь.

– Так я не претендую, – смеюсь. – Я сугубо по рабочим вопросам.

– Что вы хотели? – Татьяна делает пару шагов в мою строну, подозрительно прищуриваясь.

– Я хотел поговорить о Яне Стариной. Вы недавно направили ее в один из домов.

– Ой, знаете, у нас много сотрудников, я всех не помню, – говорит уверенно, но глаза начинают бегать. Уже интересно. Я чувствую запах лжи за версту, сам такой.

– А вы постарайтесь вспомнить, – говорю тише, делая пару шагов в сторону девушки. – Иначе у Яны возникнут проблемы, – подмигиваю ей.

Татьяна оборачивается на своих подруг.

– Я сейчас, подождите, – отмахивается. Отходим к моей машине. – Вы кто? Вы от Тараса, да?! – уже нервно шипит на меня с нотками агрессии.

Все интереснее и интереснее.

– Нет, я не от Тараса. Я начальник безопасности в доме, где работает Яна, – снова безбожно лгу, нагоняя страха на собеседницу. Она точно знает про мою королеву больше, чем я.

– А что случилось? – распахивает глаза Татьяна.

– Я проверяю весь обслуживающий персонал в доме и, к сожалению, не нашел правдивых данных на горничную, которую вы отправили. Мне нужны копии ее документов, которые якобы утеряны.

– А… Эм… – начинает мяться девушка. – Ну так бывает, был сбой в базе. Но, уверяю вас, Яна добросовестный работник!

– Танечка, мне нужны копии документов и достоверные данные Яны. Иначе она не просто вылетит с работы, я устрою такие проблемы вам и вашему агентству, мало не покажется, – понижаю голос, давлю. Некрасиво, но я помешан на королеве и использую все инструменты, чтобы узнать, кто она. Татьяна сжимает губы, начиная подрагивать.

– Вы, правда, не от Тараса?

– Нет, – качаю головой, смягчаюсь. – Поверьте, Таня, я не наврежу вашей подруге и вам тоже. Работая такая.

– Ладно, – кивает, вынимает телефон. – Есть фото ее паспорта.

– Будьте добры, скиньте мне, – улыбаюсь. Обмениваюсь данными с Татьяной, получая фото паспорта Яны. – Спасибо. Да не волнуйтесь вы так. Тарас ничего не узнает.

Я, черт побери, не знаю, кто такой Тарас, но вижу, что он какая-то значимая фигура. Бля, ненавижу шарады, но эту очень хочется разгадать.

Сажусь в машину, открываю фото документов. Вот и моя королева. Строгая на паспорте. Ларина Яна Александровна, год рождения, паспорт выдан… Номер. Ларина, значит. А фамилию вы поменяли для того, чтобы…

И кто такой Тарас, которого вы так боитесь?

Моя строптивая кошка что-то натворила?

Прячется?

А ты не так проста, моя королева.

Отправляю данные Яны людям, которые вытащат ее подноготную, завожу двигатель и еду домой.

Неделю она избегает меня. Нет, буквально шарахается от одного моего взгляда. Убирает, только когда меня нет, общается сухо, официально. Алине и Эмину улыбается, а на меня даже не смотрит.

Почему?

Лицом не вышел?

Недостоин?

Боится?

Так я еще даже не трогал.

Прохожу в дом. Тишина. Иду прямиком на кухню. Яна там, моет посуду после ужина. Сажусь на высокий стул за стойку, складываю руки в замок на столешницу, рассматриваю женщину. Оборачивается, кусает губы.

– Добрый вечер, – холодно здороваюсь, Яна прячет глаза.

– Добрый. Ужин?

– Да, – киваю. Хочется напрямую спросить, кто такой Тарас, но я сдерживаюсь, боюсь спугнуть. Я вообще с ней как на минном поле; любое движение, вопрос – ошибка.

– Хорошо, сейчас подам в столовую, – вытирает руки, начиная суетиться.

– Не нужно в столовую. Я буду ужинать здесь.

– Здесь? – сжимает губы. Да, кошка, ты все правильно поняла, я буду здесь смотреть на тебя. Не сбежишь, у тебя еще много дел на кухне.

– Да, а в чем проблема? – не знаю, откуда эти нахальные ноты в голосе, мне хочется вывести ее на эмоции. Слишком холодная ко мне.

– Нет, ни в чем.

Сервирует для меня стол. Салфетки, приборы, подстановочная тарелка. Мне не нужны эти церемонии, не в ресторане, но я не останавливаю Яну. Хочется ее внимания, хоть оно и вынужденное.

– На ужин тунец и запечённая телятина. Вы что будете?

– Телятину.

Кивает, укладывая на блюдо мясо.

– Рис или овощи?

– Овощи, – прикрываю глаза, и ведь меня вставляет вот эта картина. Вечер, кухня, красивая женщина кормит меня. Есть в этом что-то родное, из детства, когда мама суетилась на кухне, кормя меня. Только женщина не моя… И старается не ради меня, а потому что обязана.

– Салат их запечённых баклажан и феты?

– Да, – киваю, засматриваюсь на ее руки. Пальчики нежные, маникюра нет. Ровные, аккуратные, ухоженные ногти. Хочется ощутить эти руки на себе, чтобы ласкали…

Яна ставит передо мной еду, пахнет вкусно.

– Чай, кофе, морс?

– Чай, зеленый.

Кивает, включает чайник и снова принимается за посуду. Пробую ее еду. Вкусно. Мне нравится все, что она готовит. Или я необъективен и приму из её рук даже яд. Ох, королева, знала бы ты, как меня переклинило…

Пока Яна заваривает чай, на мой телефон приходит сообщение, что все данные по этой женщине уже на моей почте. Потираю подбородок. Скоро я узнаю, кто ты, кошка.

Яна на удивление быстро справляется с посудой, подаёт мне чай, желает приятного аппетита и убегает в кладовую, скрываясь.

Так неприятно в моем обществе?

Хочется пойти за ней, зажать ее в темной кладовой и целовать, ласкать, терзать, кусать, пока не сдастся. Рефлекторно дергаюсь, но торможу себя, что-то подсказывает, что мои маньячные порывы лишь усугубят.

Быстро доедаю, беру чашку чая и ухожу в свою комнату.

Снимаю с себя рубашку. Рука уже почти слушается меня, от допинга в виде обезболивающего отказался пару дней назад. Тянущая боль еще мешает спать, но уже не так критично. Я, в общем, могу покинуть этот дом и больше не пользоваться гостеприимством Эмина, но теперь здесь меня держит женщина.

Устраиваюсь на кровати, облокачиваясь на мягкую спинку, открываю ноутбук, проверяю почту.

«Ларина Яна Александровна. Двадцать шесть лет. Состояла в браке семь лет с Лариным Тарасом Владимировичем. Имеет дочь трех лет Ларину Марию Тарасовну. Место работы ОАО «Аспект», замдиректора по маркетингу. Уволена по собственному желанию. Разведена пару месяцев назад. Лишена родительских прав. Выписана из дома и нигде не прописана…»

Захлопываю ноутбук. Потираю лицо, поднимаюсь с кровати, беру сигареты, распахиваю окно, сажусь на подоконник, прикуриваю, выпуская дым в окно.

В голове, сука, не укладывается!

Ладно, была замужем. Ребенок – неожиданно, но окей. Развелась – хорошо. Свободна. Но бывший замдиректора по рекламе в процветающей компании теперь моет полы?

Серьезно?

Лишена родительских прав?

За что?

Суды при разводе у нас всегда благоволят матерям…

Понятней от этого не стало от слова совсем.

Какого хрена происходит в ее жизни?

Все объяснить без сухих фактов может только Яна.

Но не объяснит же!

Она в глаза мне боится посмотреть!

Сюда устроилась без документов, под чужой фамилией…

Тарас – это у нас, значит, муж…

Ты его боишься, что ли?

Снова вынимаю телефон, набираю своего человека.

– Данные мне скинь на Ларина Тараса Владимировича.

Глава 7

Яна

Эсма вернулась с больничного, и мне дали пару выходных. Идти некуда. Дома своего нет. Я собираюсь увидеться с дочерью. Нет, Тарас не позволит. Но я знаю расписание Машеньки. Я сама ее записывала на танцы. Она очень любит танцевать. И я молюсь всем святым, чтобы ее расписание не поменяли. Мне нужно увидеть дочь. Я сдыхаю от тоски. Каждый день хочется в петлю, держит только дочь. Мне нужно обнять ее, прижать к себе, вдохнуть ее запах, расцеловать, и самое главное – сказать, что я рядом, что я не бросила, люблю ее и скоро заберу. Чего бы мне этого ни стоило.

Я заберу дочь!

Настроение с утра паршивое. Впрочем, как и каждое утро до этого дня. Открываю глаза, и хочется выть от тоски и безысходности. Мне ничего в этой жизни не нужно: ни богатства, ни карьеры, не любви и женского счастья. Мне нужна только дочь, ради которой стоит жить.

Собираю себя, уговаривая подняться с кровати, и иду в душ. Быстро моюсь, сушу волосы феном. Я давно не наношу макияж и не пользуюсь никакой косметикой, только крем на лицо и руки, и то для того, чтобы не сушило кожу. Не хочу быть красивой, мне все равно, как я выгляжу. Это все не имеет значения. Заворачиваюсь в полотенце, выхожу из ванной.

– Ой! – вздрагиваю от неожиданности, стягивая полотенце на груди.

В моей комнате стоит Эсма. Странная, страшная женщина. Коренастая, с черными глазами и заострёнными чертами лица. Алина за глаза называет ее ведьмой, на полном серьёзе. Никогда не верила в эту мистику, но здесь трудно поспорить. От этой женщины действительно исходит аура холода, мрака и чего-то темного. Я до конца не понимаю, кто она в этом доме. Домоправительница. Всей прислугой занимается она. Как только женщина вернулась с больничного, сразу отлучила меня от кухни, она очень ревностно относится к еде и всему, что с ней связано.

– Что вы здесь делаете? – возмущаюсь я.

– Ты плохо почистила ковер в гостиной. Переделай! – распоряжается она. Да господи ты боже мой! Там стерильный ковер. Невозможно плохо его почистить супермощным современным моющим пылесосом.

– У меня выходной, – стараюсь говорить спокойно, но выстраиваю границы.

– Выходной у тебя начнётся, как только ты доделаешь дела. Почисть ковер еще раз прямо сейчас! – настаивает она.

Сжимаю губы, чтобы не послать ее матом. Не могу я прямо сейчас. Танцы у дочери заканчиваются через час, мне нужно успеть купить ей подарок. Нет, моя дочь ни в чем не нуждается. Тараса нельзя обвинить в скупости. Но мне хочется, чтобы у Маши что-то было от меня, что каждый день будет напоминать ей, что я не забыла, не бросила и очень ее люблю.

– У меня важная встреча, я могу опоздать. Я почищу ковёр еще раз вечером.

– Ну если встреча дороже, чем работа, – взмахивает рукой и покидает мою комнату.

Женщина, которая получает власть в какой-то сфере, беспощадна. Я не знаю за что, но Эсма невзлюбила меня с первого взгляда. Я все делаю не так и переделываю по несколько раз. Вчера я стирала белье три раза. Потому что ей оно показалось недостаточно чистым. И невозможно объяснить, что стираю не я, а машинка и средства, которые мне предоставили. И уволиться тоже не могу. Мне пока некуда идти.

Быстро одеваюсь, натягивая черные брюки, персиковую блузку, наспех собираю волосы вверх, закидываю в сумку телефон, кошелек, накидываю пальто и выбегаю из комнаты. Бегу назад в хозяйский корпус, по дороге вызывая такси.

Нахожу Эсму с пылесосом в гостиной. Оцениваю загрязнённость ковра и ничего не нахожу. Он как новый.

– Пожалуйста, дайте мне шанс переделать все через пару часов. Мне с дочерью нужно встретиться, – по-человечески прошу ее я. Женщина сжимает губы, задумываясь.

– Привет, – к нам выходит Алина, супруга хозяина. – Что происходит? – прищуривается, посматривая на Эсму.

– Ничего, – тушуюсь. Я не привыкла жаловаться. Мне не нужна ничья жалость.

– Иди, – разрешает мне Эсма, кивая. Выдыхаю.

– Спасибо, хорошего дня, – киваю Алине и убегаю.

– Яна, стой! – идет за мной Алина. Оборачиваюсь.

– Достает тебя ведьма? – шепотом спрашивает она.

– Ну… Мне кажется, она мной недовольна, – пожимаю плечами.

– Не обращай внимания. Если что, говори мне. Она не имеет права тебя уволить, – хитро улыбается Алина. – Ты мне нравишься и единственный человек в этом доме, который мне по душе.

– Спасибо, – киваю. – Я очень тороплюсь. Такси приехало, – мне неловко, но время идет.

– Да, конечно, беги, – улыбается Алина. Мы хорошо общаемся. Супруга хозяина милая, добрая девочка, немного наивная, но в этом возрасте ей положено быть такой.

Убегаю. Сажусь в такси, пытаясь выдохнуть.

Выхожу возле студии танцев, посматриваю на часы, у меня есть еще двадцать минут. Забегаю в ближайший детский магазин, рассматриваю игрушки. Машка любит мягкие, она спит с ними, обнимая, укрывая одеялом. Покупаю забавного длинного, как сосиска, кота, со специальным наполнителем, с которым удобно спать, обнимая, закидывая ноги. Ей понравится. Запаковываю его в подарочный пакет, выхожу. Дышу. Волнуюсь. Сердце колотится в панике. Дочь для меня – все, но неизвестно, что ей наговорил про меня Тарас.

Я бы хотела посмотреть, как танцует моя дочь, но в студию меня не пустят. Строгий пропускной контроль из списка, которого меня исключили. Прохожу в здание, присаживаясь в холле. Жду. Еще пять минут, и я увижу Машу. Самое страшное – не встреча с дочерью, а отпустить ее после.

Глотаю воздух, как загнанная собака, не в силах справиться с волнением.

Из залов начинают выбегать детки с мамами или нянями. Я всех их знаю, я часто приводила сюда дочь сама. Все таращатся на меня с удивлением, кто-то сочувственно кивает, кто-то цокает с пренебрежением. Это все последствия развода. Меня вычеркнули из этого общества. Тарас постарался очернить меня как можно публичнее. Но мне все равно на их косые взгляды, глубоко плевать, кто я в их глазах и во что они верят, главное, чтобы мне поверила дочь. Ищу глазами Машу. Она копуша, долго собирается, поэтому выходит самая последняя. Рядом с ней женщина. Не знаю такую. У нас была другая няня, которую нанимала я. Эта же намного старше. На вид строгая, чопорная.

– Машенька! – поднимаюсь с места, бегу к дочери.

– Мама! – дочь сначала тормозит в растерянности, а потом кидается в мои объятья. Хватаю ее, поднимаю на руки, прижимая к себе, целую в волосы, висок, щеки, носик.

– Машенька, маленькая моя! Девочка моя! – стараюсь не плакать, не пугать ребенка, но губы дрожат.

– Мама! – только и повторяет Маша, обнимая меня крепче, цепляясь в меня ручками.

– Я так соскучилась, – всхлипываю, пряча лицо у нее в волосах. На нас оглядываются люди, косится охрана здания, и застыла как вкопанная новая няня.

– Мама, смотри, – показывает мне браслет с бабочками на руке.

– Очень красиво, – прижимаю ее к себе и никак не могу отпустить.

– Женщина, – няня выходит из ступора. – Отпустите ребенка! – требует она.

– Это моя дочь! – в голосе истерика и угроза, которая заставляет отойти от меня женщину на пару шагов.

– Если вы ее сейчас же не отдадите мне, я вынуждена буду позвать охрану!

Не обращаю никого внимания. Отхожу с Машей к диванам, сажаю ее, опускаюсь к ней на корточки, целую пальчики.

– Я тебе кота принесла, – отдаю ей пакет. Дочь ловко вытаскивает игрушку, складывая губки буквой «о», обнимает игрушку.

– Как его зовут? – спрашивает Маша.

Теряюсь.

– Тиша, – выдумываю на ходу, краем глаза замечая, как няня выбегает на улицу, а это значит, что у меня очень мало времени.

– Поехали домой? – зовет меня Маша, и сердце разрывается.

– Тебя обижают? – с тревогой смотрю ей в глаза.

– Нет, – мотает головой, откидывает кота, повисая у меня на шее. – Поехали домой! – повторяет дочь, начиная всхлипывать.

– Послушай меня, Машенька, – торопливо шепчу ей. – Домой я не могу, но я обязательно тебя заберу, очень скоро. Понимаешь? – шепчу, стискивая ребёнка в объятиях.

– Я хочу сейчас, – начинает плакать дочь.

– Машуля, девочка моя. Я очень тебя люблю.

Все, сама рыдаю, слыша позади себя шаги.

– Маша, потерпи немного, я очень скоро тебя заберу, – повторяю ей, боясь посмотреть ребёнку в глаза. На самом деле отпускать не хочу. Это моя дочь! Моя! Я никому ее не отдам. Ни за что!

– Отпустите ребенка! – на мое плечо опускается давящая рука охранника. Не обращаю внимания, цепляясь за дочь.

Ну не могу я.

Не могу!

Собираюсь, оборачиваюсь. Над нами возвышаются няня и два охранника. Я их знаю. Прихвостни Тараса.

– Пожалуйста, позвольте нам пообщаться, погулять здесь рядом, в парке. Совсем немного. Часик. Тарас не узнает.

– Женщина! – шипит на меня няня. – Вы в своем уме?! Тарас Владимирович приказал не подпускать вас к ребёнку вообще! Вы не имеете права!

– Да кто вы такая, чтобы говорить мне о моих правах?! – взрываюсь, тоже шиплю. Хочется орать, оттолкнуть их всех, схватить Машу в охапку и бежать. Я хоть и помешалась, но еще понимаю, что у меня ничего не выйдет. Отберут ребёнка насильно, чем напугают Машу. – Еще хотя бы полчаса, – с мольбой обращаюсь к охранникам. – Я заплачу, – спешно открываю сумку в поисках кошелька. Денег у меня не так много, но я готова отдать все.

– Нет, Яна Александровна, – качает головой охранник. – Простите, сами понимаете. Нам работа дороже, – в голосе жалость. Он меня знает и все понимает. – Давайте вы просто отдадите нам ребёнка. Не будем травмировать Машу.

Оглядываюсь на дочь.

– Маша, маленькая моя, – сжимаю ее ладошки. – Я очень скоро тебя заберу. Я обещаю. Тиша будет с тобой, – отдаю ей кота. – Все рассказывай ему, он предаст мне.

Маша кивает, обнимая кота. Еще раз целую дочь, улыбаясь ей, чтобы запомнила меня такой, а не рыдающей.

Поднимаюсь на негнущихся ногах, хватаю сумку и ухожу. На выходе оборачиваюсь, наблюдая, как няня одевает дочь, посылаю ей воздушный поцелуй, а она мне в ответ.

Вылетаю на улицу, глотаю воздух, но вдохнуть не могу. Глоток недостающего кислорода застрял где-то в горле. И это не метафора, мне реально нечем дышать. Накрывает приступом паники, сердце колотится, в голове шум, и нечем дышать.

Иду через дорогу к парку, там падаю на ближайшую лавочку, сгибаясь пополам, начинаю рыдать, кусая кулаки.

– Яна.

Вздрагиваю, дергаюсь, когда чувствую, как на мои плечи ложатся мужские руки. Поднимаю голову. Леван. Серьезный, хмурый, осматривает меня черными взволнованными глазами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.