Рефугиум: руины

– Тебе нужна помощь? – хрипло произнёс он. – Как тебя зовут? Ты здесь одна?

Девочка окинула его бесстрастным взглядом.

– Люди зовут меня Никогда.

– Ты знаешь, где мы находимся? Это сон?

– Это ничего.

– Это не может быть ничего, – улыбнулся Даниел. – Посмотри, тут есть камни, есть пыль и даже вода, – его взгляд упал на пролетающую мимо снежинку, – и снег тоже есть. Так где же я?

– Это место мы называем Ничего, – уточнила Никогда, глядя точно в глаза Даниелу. – Люди зовут его Топями.

– Люди? – переспросил Даниел. От пристального взгляда девочки ему становилось неуютно. – Кто ты?

– Люди зовут меня Никогда, – повторила странная девочка.

– Ты уже говорила…

Никогда промолчала. Даниел не стал допытываться дальше, чувствуя, как на голове начинают шевелиться волосы. Незнакомка не казалась ему опасной, однако её ледяной взгляд повергал его в странное смятение и будто высасывал из головы мысли.

– Как мне отсюда выйти? – осторожно спросил он, вспомнив, как оказался здесь.

– Ты уйдёшь, когда будет нужно.

Даниел отвёл взгляд, не в силах больше смотреть в безжизненные глаза Никогда, и вздрогнул. Всё вокруг было таким крошечным, что деревья были похожи на спички, разбросанные где-то внизу. А сам Даниел оказался на самой вершине горы, крутые склоны которой обрывались метрах в пяти с каждой стороны от юноши. Кроме того, несколько гор – хотя, скорее, колонн – подобных той, на которой сидел Даниел, он заметил вокруг. Они возвышались едва ли не на сотню метров над равниной, имели отвесные, почти вертикальные склоны и ровно отсечённую верхушку.

На первый взгляд, мир вокруг пришёл в некоторое подобие стабильности. Однако через несколько томительных секунд ближайшая гора-колонна вдруг стала разрушаться, причём снизу – совсем скоро она начала парить в воздухе, а от её основания откалывались всё новые и новые камни.

– Что это такое? – пролепетал Даниел.

Он старался верить, что это просто игры фантазии – однако редкий человек мог осознать нереальность всего происходящего во сне, а с Даниелом подобного и вовсе не случалось.

Никогда даже не взглянула туда, куда указывал Даниел.

– Изломы и инверсии.

Никогда обязательно отвечала. Даниел осознал это чётко и внезапно. И она, судя по всему, многое знала об устройстве этого мира. Если задать правильный вопрос, то можно получить необходимый ответ…

– Что ты здесь делаешь? – спросил Даниел.

Никогда посмотрела куда-то сквозь собеседника.

– Меня спросили, мне нужен твой ответ.

Даниел удивлённо поднял брови. Кто мог спросить эту странную девочку о нём? Может, это и вправду сон? Подумав об этом, Даниел набрался храбрости и кивнул.

– Хорошо, я готов. Что от меня требуется?

– Когда ты стоишь между прошлым и будущим, то выбираешь лишь что-то одно.

Даниел не сразу понял, что это вопрос. А когда всё же осознал, что Никогда ждёт его ответа, то и вовсе растерялся.

Страх перед обрушением колонны, на которой он сидел, крепчал с каждой секундой всё стремительнее. Однако, судя по всему, выбраться пока не представлялось возможным.

Человек всегда стоит между прошлым и будущим, в мгновении «настоящего». К тому же будущее наступает без его желания или влияния… Да и прошлое вернуть ещё никому не удавалось.

Возможно, Никогда имела в виду что-то более тонкое? Например, смысл, который люди вкладывают в понятие «прошлое» и «будущее», ведь он несколько отличается от значений, расписанных в толковых словарях.

«У тебя прекрасное будущее!» – говорила, улыбаясь, мать.

Она имела в виду, что у Даниела теперь есть место в СОГ, и он ни в чём не будет нуждаться.

Он вспомнил контекст этих слов. Даниел ужасно переживал перед своим первым рабочим днём – из рук всё валилось, и когда он разбил любимую чашку, окончательно расклеился. Даниел боялся неизвестности, которая следовала за новым этапом жизни. Видимо, это и было то «будущее», о котором говорила Никогда.

«Пусть прошлое станет углями в ваших кострах!» – закончил свою речь классный руководитель перед выпуском Даниела из школы. Он говорил стоить будущее, опираясь на прошлое. Да и что значит человек без корней? Призрак без Родины и любимых.

Но если именно эти «будущее» и «прошлое» имела в виду Никогда, то Даниел значительно сомневался в ответе. Ни без того, ни без другого хорошо жить не получится. Добровольно отказываться от одного из этих основных понятий просто преступление, в первую очередь, по отношению к себе.

– Нельзя выбирать, – наконец ответил Даниел. – И я не могу это сделать. Как жить без прошлого или будущего?

– Ты выбираешь лишь что-то одно, – повторила Никогда.

Даниел вздохнул. Земля под ногами, едва покачнувшись, рухнула с многометровой высоты. Даниел в ужасе схватился за рассыпающиеся под пальцами камни, а Никогда даже не шелохнулась. Она лишь продолжала смотреть ему в глаза своим тяжёлым немигающим взглядом, от которого становилось жутко.

Что, если ответ на вопрос был выходом из Ничего… Или Топей? Даниел не знал, может ли умереть в этом месте, однако проверять это не собирался.

– Выбирать не нужно, они одинаково важны, но всё же я пойду в будущее, учитывая прошлое! – воскликнул он. – Такой ответ тебя устроит?

– Да, – почти неслышно ответила Никогда.

Даниел вскочил со своей кровати. Сердце колотилось так быстро, что казалось, вот-вот проломит рёбра. Юноше потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться и успокоиться.

Это был просто сон. Странный, пугающий, но сон, который уже закончился.

Даниел вышел на кухню и налил себе воды. Воспоминания его не отпускали. Ужас накатывал волнами.

За окном стояла непроглядная чернота, и от этого становилось только неуютнее.

Глава 6

Бааде села на мягкой траве и прислушалась к звукам вокруг. Тишина. Нет, не та, что повисает в воздухе в предрассветный час. И не та, которая стоит над выжженными солнцем пустырями. Вокруг стояла мёртвая тишина – та, внутри которой невольно начинаешь сомневаться в собственном слухе.

Величественные деревья стояли недвижимо, ни один листочек не трепетал, бросая ажурные тени на мох под ногами. Ветра не было и подавно – столько бы Бааде ни махала ладонями, он не появлялся. Вокруг не было ни птиц, ни насекомых, которые создают успокаивающий разум фоновый шум.

Все было похоже на выставку невероятно детализированных скульптур, зачем-то собранных в одном месте.

Бааде осторожно направилась вперёд, оглядываясь в страхе, что кто-то подойдёт к ней со спины. В Топях не было безопасных мест. А такие – мнимо светлые и обычные – представляли куда более серьёзную угрозу. Одна из них грациозно выплыла из-за деревьев и остановилась в паре десятков метров от Бааде.

Это была привлекательная девушка с длинными светлыми волосами, струящимися по плечам реками жидкого лунного света.

– Карна, – выдохнула Бааде, немного расслабляясь. Эта Тень была не столь опасна, как многие другие обитатели подобных мест, однако с ней тоже следовало держать ухо востро.

– Нечасто встретишь тут живых, – негромко ответила Карна, и её голос отразился от десятков деревьев, шипя и усиливаясь.

– Я проходила мимо. Мне нужно к Шелесту.

– Он не даст тебе тех ответов, которые ты хочешь услышать.

– Но и ты их не можешь дать, – резонно возразила Бааде.

Все Тени, достигнув определённого уровня влияния в Топях, были примерно равносильны. Однако как бы способна и умна ни была Карна, по статусу она была ниже Шелеста, да и куда менее сговорчивой. Иногда она до дрожи пугала Бааде одним лишь взглядом своих мертвенно-пустых глаз.

– Я хотя бы знаю, о чём говорить. Он никогда не жил, потому не поймёт тебя. Будь он хоть много раз прозорлив и добросердечен… Ты совершаешь ошибку.

– Откуда ты знаешь?

– Я умерла не так давно, чтобы обо всём забыть. И ты все же не чужая мне, пусть мне и нет до тебя дела.

– Я все равно пойду к Шелесту, хочешь ты этого или нет, – отрезала Бааде, почти без страха шагая к Карне.

Та в ответ сузила глаза и криво усмехнулась. Она никогда не была настроена приветливо, к тому же Эрида предупреждала Бааде не доверять Карне. Однако агрессии она тоже не проявляла, в отличие от многих других Теней.

– Иди, конечно, – почти промурлыкала Карна.

Бааде пробежала мимо Карны в сторону виднеющегося вдалеке неба. Там лес кончался, и она спешила покинуть это мерзкое место.

Пространство вокруг вытягивалось, земля пузырилась. Но в Топях, а особенно на них границах, это в порядке вещей. Кажется, что делаешь один шаг, а на самом деле проходишь пятьсот. А бывает наоборот. Даже Бааде боялась лишний раз ходить сюда, однако порой это было необходимо.

Разговор с Карной выбил её из колеи. Хотя Тень не говорила  опасных вещей, само её появление не сулило ничего хорошего. Обычно она не подходила близко к границам Топей или, как их ещё называют, Воронкам. Бааде частенько встречала её на болотах, но ещё никогда – в зеленеющем лесу.

«Карна хочет вернуться, – твердила из воспоминаний Эрида, – она больше всего на свете хочет вернуться. Не верь её словам. Не ходи за ней. Не слушай…»

– Проклятие, – прошептала Бааде, споткнувшись об корень и едва не упав.

Она наконец выбежала в город, если это место можно было так назвать.

Вокруг высились многоэтажные дома, чьи крыши уносились, казалось, до самого неба (может, действительно до неба), а фундаменты тонули в непроглядной тьме внизу. Они были соединены множеством переходов, лестниц и полуразрушенных мостов, по которым теперь осторожно перебиралась Бааде. Шелест всегда находил её сам, потому что она так и не смогла запомнить расположение всех этих однообразных зданий. Бааде подозревала, что их соединения постоянно менялись, поскольку она не помнила, чтобы проходила один и тот же мост дважды.

Вот и теперь она, выйдя на очередную относительно свободную площадку, оглянулась в поисках знакомой тёмной фигуры. Город был пустым и пугающим, и Бааде вновь прислушалась. В мрачных оконных проёмах домов гулял ветер, и его едва различимый свист немного успокаивал.

Взгляд Бааде скользнул по зданиям, пока не зацепился за одинокий знакомый силуэт. Хотя она была готова к этой встрече, всё равно вздрогнула.

– Шелест! – крикнула она, махнув ему рукой.

Стоило моргнуть, и наваждение исчезло. Место, где только что стоял юноша, чернело обычной пустотой. Зато теперь он оказался всего в каких-то паре метров от Бааде.

– Ты стала приходить реже, – сказал Шелест с мягкой улыбкой.

Бааде с виноватой улыбкой поджала губы. Она и без Альтаира понимала, что Шелест непредсказуем и опасен. Она старалась лишний раз не попадаться ему на глаза.

– Я очень скучаю по нашим разговорам, – проглотив ком в горле, ответила Бааде и шагнула к юноше. – Вернее, по твоим рассказам.

– Надеюсь, я снова смогу тебе помочь.

– Твои советы помогли лучше понимать Никогда. И она наконец начала делать то, что я от неё хочу. Откуда ты знаешь, как нужно правильно говорить?

Шелест тихо рассмеялся и прогулочным шагом направился к одному из зданий.

– Понимать Никогда не так уж сложно. Она ведь неживая. Это как разобрать причинно-следственные связи механизма… Но всё же не стоит увлекаться общением с ней. Даже я не могу просчитать все возможности. Одно неверное слово может привести к катастрофе.

Он остановился возле упавшей колонны и сел на неё, приглашающим жестом указав Бааде присоединиться. Потом Шелест склонил голову, рассматривая её так внимательно, что Бааде стало не по себе.

– Она ведь не заглядывает сюда? Иначе уже пришла бы, – поспешила разогнать молчание девушка.

– Не заглядывает, – подтвердил Шелест. – Как и Ничто. Это ведь Воронка.

– Вот так? Она такая… простая, – озадаченно произнесла Бааде. – Я думала, в центре Воронок не живут, а это просто граница.

– Живут сущности вроде меня. Теням прошлого и будущего, конечно, сложно справиться с разрывающим действием Топей. Да и многим Теням вечности тоже. Но всё же я намного слабее тех, кто обитает в Воронке между Ничто и Нигде. Я рассказывал о них?

Бааде с трудом представляла структуру Топей, хотя Шелест постоянно о ней говорил. Насколько она могла понять, Топи расширялись не в стороны, как нормальные миры, а внутрь или в глубину. Поверхностным уровнем было Никогда, где обитали ещё не родившиеся или уже умершие создания. Глубже располагалось Ничто – пристанище тех, кто был рождён в Топях и имел возможность их стабилизировать. Глубже Ничто находилось Нигде, хаотичный мир тьмы, пространства и титанических чудовищ. Эти три уровня разделяли Воронки, Рваные Топи или, как их часто называли местные, Болота. Хотя ни одно из этих названий не отражало сути этого места, Бааде никогда не спрашивала, почему названия именно такие.

В Воронках, вроде той, где находился Город Шелеста, Топи были нестабильными, постоянно меняющимися и опасными. Заблудиться в них было проще простого, и Бааде до прочной границы Никогда неизменно доводил Шелест.

– Нет, – с предвкушением покачала головой Бааде. – Ты знаком с ними?

– Они мало напоминают людей, общаться с ними трудно, – пожал плечами Шелест. – Но они в самом деле очень сильны. Но ты ведь пришла не за этим. Спрашивай.

Бааде вздохнула. Будь её воля, она бы с радостью просто сидела с Шелестом, слушала рассказы об удивительных Топях и ни о чём больше не думала.

– Участились случаи разрывов, – вздохнула она. – Тени чудищ выползают в мир. Я боюсь, что разрывы с каждым разом станут больше, и чудища, которые могут в них пролезть, тоже вырастут. Пока мы можем их контролировать, но это не значит, что справимся впредь. У нас в лесу лежит скелет огромного чудища, значит, он как-то прошёл разрыв. Если таких будет много, они просто уничтожат планету.

Шелест безучастно слушал её, не перебивая. Он смотрел вдаль, и на его юном бледном лице читалась безмятежность. Только теперь Бааде до конца осознала значение слов Карны. Шелесту было всё равно на проблемы смертных. Он не знает, каково это – иметь любимых, переживать за них. Он никогда не жил и не умирал. Для него человеческие судьбы были не ценнее мимолётного дуновения ветра.

– Тени чудищ приходят по разным причинам, – наконец ответил он после недолгой паузы. – Они могут быть голодны. Или вы сами зовёте их.

– Их можно позвать?

– Вы открываете границы, но никак не защищаете их. Чудища узнают, где находятся слабые точки пространства, и разрывают его.

– Но они всегда появляются в разных местах.

– Для Топей пара километров значения не имеют. По большей части даже тысячи километров – жалкие погрешности перемещений.

– Но ведь мы ходим в Никогда, как Тени чудищ проходят из Нигде?

Шелест повернулся к Бааде и коротко улыбнулся.

– Что, по-твоему, пробить проще – три прочные стены или две прочные и одну треснувшую? Границы между уровнями Топей не такие крепкие, как между Топями и живыми.

– Значит, единственный способ устранить разрывы – перестать ходить в Топи? – с упавшем сердцем спросила Бааде, хотя уже знала ответ.

Юноша пожал плечами, а Бааде задалась вопросом, насколько он вообще жив. Она не была уверена, замечала ли когда-нибудь его дыхание. Присмотревшись, Бааде не различила его. Почему-то осознание этого вышибло на её лбу холодный пот.

– Понятно… А есть какое-нибудь эффективное оружие против Теней?

– Тени чудищ намного более смертны, чем Тени вечности. Будет достаточно отрезать им голову или нанести удары в сердце или мозг. Другой вопрос, как понять, где они расположены. Тем не менее лучше бы тебе беспокоиться о Тенях вечности.

Бааде почувствовала, что её начало мутить. Одно дело – сражаться с примитивными чудищами, и совсем другое – противостоять созданиям с разумом и волей. Но Шелест, по всей видимости, допускал вероятность битвы с ними.

– Они тоже могут перейти разрывы?

– Некоторые могут их даже создавать.

Бааде надеялась, что таким Теням нет смысла приходить в мир живых, однако сомнения всё равно терзали душу. Она встала с колонны и повернулась к Шелесту, с наигранным весельем улыбнулась.

– Наверное, мне пора. Спасибо за рассказ.

Шелест поднялся следом и по обыкновению пошёл с ней, показывая выход из Болот. Они шли молча, а Бааде продолжила раздумывать над словами Тени.

Что хуже – постоянно сражаться с чудищами или никогда не ходить в Топи? Каждый из вариантов был по-своему ужасен. Топи открывали огромные перспективы перед трибами, и лишиться их значило ставить крест на своём будущем. Однако никто не гарантировал, что в разрывы не пройдут более крупные и агрессивные Тени, с которыми будет сложнее справиться. Вдруг кто-нибудь погибнет в битве? Бааде не могла брать на себя такую ответственность. Заставлять Альтаира принимать это решение тоже было жестоко… Однако на то он и глава, чтобы такие решения принимать.

С тяжёлым сердцем Бааде попрощалась с Шелестом и вновь вдохнула недвижимый воздух Топей. Она почти сразу увидела светлые волосы Карны, мелькнувшие между деревьями, однако не стала к ней подходить. Бааде была не в том настроении, чтобы развлекать скучающую Тень.

Она закрыла глаза и постаралась расслабиться. Через минуту внутри поселилась необычайная лёгкость, и она ощутила лавку под спиной. Тишина умиротворяла, однако Бааде чувствовала лишь опустошение и что-то, отдалённо напоминающее тревогу.

Глава 7

Даниел стряхнул с плеч снег. Три дня прошло с ночи, когда он видел тот кошмар, и неделя с тех пор, как поступил на службу в СОГ. За это время ничего не поменялось: улицы патрулировали осторожно, чтобы лишний раз не нарваться на бандитов. Это раздражало Даниела. Но он больше не решался лезть в потасовки, если их участниками не становились мирные люди.

Даниел только закончил обход города и теперь направлялся домой. Земля вперемешку с песком хлюпала под ногами. Даниел уже давно промочил ботинки, и теперь мечтал только очутиться в тепле, выпить горячий чай и пообедать.

Когда из-за угла вышел подозрительного вида мужчина, Даниел почти не обратил на него внимание. Такие частенько встречались на улицах Атлантики и обычно угрозы не представляли. Однако в этот раз незнакомец подскочил к Даниелу так проворно, что тот даже не успел среагировать.

В его руке блеснул короткий нож. Даниел потянулся за дубинкой, закреплённой на поясе, но мужчина прижал оружие к его боку и прошипел на ухо:

– Иди за мной и не вздумай рыпаться.

Даниел кивнул, хотя сам уже просчитывал всевозможные пути побега. Можно резко дёрнуться назад или в сторону, тогда появится совсем немного времени. Можно попытаться всё же выхватить дубинку и вступить в бой. Можно ударить бандита в шею, что тоже даст несколько свободных секунд.

А можно не рисковать и пойти с ним, что Даниел не без сожаления и сделал.

Мужчина довёл своего пленника до угла и пихнул в сторону очередного невзрачного переулка.

Там их уже ждали двое. Даниел сразу обратил внимание на чёрные повязки и всё понял. Видимо, придётся отвечать за девушку, которой он помог сбежать.

– Тебя было сложно застать врасплох, – отметил один из бандитов, выходя вперёд. – Надеюсь, ты понимаешь, что нас подобное неуважение не устраивает?

– Неуважение – это помешать вам похитить человека?

– Именно. Разве тебе не объясняли, что Совам дорогу не переходят?

Хотя играть с огнём Даниелу никогда не нравилось, гнев быстро вытеснил страх.

– Мне не важно, сова ты, летучая мышь или кто там ещё, – процедил он. – Закон для всех одинаковый.

Мужчина медленно кивнул. Он был одного с Даниелом роста, светловолос и худощав. Его лицо от одной скулы до другой пересекал широкий ярко-розовый шрам. Он не насмехался, не глумился, а просто серьёзно и холодно смотрел ему прямо в глаза.

– Закон, значит. А ты знаешь, что закон давно уже не работает?

Даниел промолчал. Ответить было нечего; конечно, он знал, что для местных бандитов закон не значил ничего. Да и сам Даниел начал понемногу задумываться: смысл следовать правилам, если другие этого делать не будут? Зачем ставить себя в заведомо проигрышное положение?

– Вы с девчонкой неплохо унизили моих людей, – продолжил преступник. – Такое простить непросто. Что будем делать?

А ведь Даниела предупреждали – Совы не уходят ни с чем. Но и умирать он не собирался. Решив, что острый язык навлечёт ненужные проблемы, а просить о пощаде он просто не сможет, Даниел снова промолчал.

– Как не в своё дело лезть, так ты первый. А как отвечать, так всё…

Мужчина кивнул своему товарищу, стоящему рядом, и тот сделал несколько шагов к Даниелу. И хотя юноша прекрасно знал, что не справится с тремя взрослыми мужчинами, всё равно выхватил из-за пояса дубинку.

– Куда это вы так торопитесь? – раздался сбоку смутно знакомый низкий голос.

Даниел повернулся на звук и с удивлением обнаружил Эфира, прислонившегося к стене здания на противоположной стороне улицы. Он даже не заметил, как тот подошёл. Впрочем, Совы тоже показались растерянными.

– Не ожидал тебя тут встретить, – хмуро отметил светловолосый мужчина. – Иди своей дорогой, это моё дело.

– Ты ничуть не меняешься, Сова. – Даниел едва не поперхнулся, поняв, что так бесцеремонно говорил с лидером преступной группировки. – Но теперь это и моё дело тоже. Мальчик получает приглашение от Альтаира, так что если хочешь мести, придётся обсудить это с ним.

– Альтаир не станет начинать конфликт из-за такого пустяка, – пожал плечами Сова.

– А ты?

Главарь перевёл взгляд с Эфира на Даниела и обратно. Видимо, он не хотел показаться слабым перед своими подчинёнными, однако и враждовать у него желания не было.

Хотя Даниел понятия не имел, кто такой Альтаир и куда тот его приглашает, он постарался скрыть удивление.

– Мальчик не должен появляться на моей территории, – наконец расплывчато заключил Сова. – Будет отлично, если он вообще уберётся из города.

Кивнув двум товарищам, он спешно покинул переулок, оставив Даниела со смешанными чувствами облегчения и растерянности. Тот, несколько раз вздохнув, перешёл улицу и остановился напротив Эфира.

– Добрый… день? – пробормотал он, решив, что стоит поблагодарить мужчину за своё удивительное спасение. – Спасибо, что помогли.

– Ты что-нибудь знаешь о трибах? – вдруг спросил Эфир, проигнорировав слова Даниела. Тот покачал головой. – Это что-то похожее на… общины. Люди живут вместе и вместе строят быт. Обычно в трибы уходят те, кто не нашёл места в новом мире, кого оно не устраивает или кто не вписывается в общество.

– Прямо место для меня, – кисло отметил Даниел. – Хотите предложить мне вступить в трибу?

Эфир кивнул.

– Такие, как ты, для нас очень ценны. Редко удаётся найти достойных ребят. Ты помог одной из наших, это в современных реалиях многого стоит. Значит, ты сможешь стать верным и надёжным товарищем.

Даниел не спешил верить Эфиру. Пусть тот и помог, никто не знает, что у него в голове. И всё же любопытство заставило Даниела спросить:

– И как устроена ваша жизнь?

– Мы живём за Атлантикой, в заброшенном рабочем городке.

Даниел напряг память и с трудом сообразил, что ещё до его рождения, лет двадцать назад, первые люди на острове занимались строительством города. Они жили в небольших временных лачугах, которые вскоре после постройки крепких и тёплых домов забросили.

– У нас есть глава, – продолжил Эфир, – который занимается организацией повседневных дел. Ему помогают старшие члены трибы. Мы вместе добываем и готовим еду, укрепляем дома и растим детей. Конечно, жить немного сложнее, чем в цивилизации, зато можно делать то, что хочется и получается, не принося в жертву свою совесть. Кроме того, ты всегда можешь рассчитывать на помощь. Мы почти как большая семья.

Даниел неуверенно переступил с ноги на ногу. Звучало это, конечно, заманчиво, однако как всё на самом деле? Да и доверять незнакомцу слишком опрометчиво. Вдруг это всё – большой план, с помощью которого доверчивых людей заманивают в лапы преступников?

– А вдруг это вы хотите продать меня на органы? – не стал лукавить Даниел. – Как я могу быть уверен?

Во взгляде Эфира скользнуло одобрение.

– Когда ты стоишь между прошлым и будущим, то выбираешь лишь что-то одно, – сказал он, и Даниел ощутил, как щупальца страха проползают под кожу.

Вряд ли Эфир умел читать мысли и проникать в чужие сны. Так откуда он это узнал? Он как-то связан с Никогда, со странным сине-зелёным небом и перемещениями земли под ногами? Нет, это просто невозможно.

Видимо, все эти вопросы слишком ясно отразились в глазах Даниела, потому что Эфир поспешил ответить.

– Альтаир предполагал, что ты будешь сомневаться. Но Никогда не стала бы обманывать тебя. Она не может лгать.

– За прошлый год в районе Атлантики пропало четырнадцать человек. Может, у вас так работает бизнес?

– Кто-то из них присоединился к нашей трибе. И вообще, – Эфир пожал плечами, – если бы я хотел тебя похитить, было бы намного проще затолкать тебя в багажник, а не рассказывать какие-то сказки.