Орден Волонтёров

– Кузнец в рыцари? Не по статусу ему.

Баронесса хлопает в ладоши, подача блюд начинается.

– Бросьте притворяться женушка, всё графство в курсе – он непризнанный бастард правящего герцога. Одно лицо с ним в молодости. Рост, телосложение. Я – то помню, довелось под командованием герцога в молодости повоевать.

Так вот откуда ноги у слухов растут, да дальше бегут. И тут поразительное сходство.

– На свадьбе вашего брата о нём столько разговоров было. Даже удивлялись, почему за нижним столом сидит.

– Непризнанный, он и есть непризнанный, хоть королевский.

– Благородную кровь не скроешь, проявится. Даже если ремесленник, то наилучший. Хотела бы я работу вашего мастера приобрести. На его безупречный вкус, не поскуплюсь с оплатой.

– Обязательно передам Ваш заказ госпожа Розанна. Мой рыцарь расстарается. Два у меня рыцаря. Оба трудятся во славу баронства. Когда случилось нападение, испугалась, почувствовала, как мне их защиты не хватает. Дядя шпагу выхватил, игрушку свою, нас приготовился защищать. Кстати, он понемногу выправляется, как бы взрослеет, ума набирается, навыки новые приобретает. Матушка говорит – быстрее, чем дети.

– Дай Бог, дай Бог. Вернётся в разум, всему баронству польза будет.

– Кстати, о пользе. Господа, мой брат с молодой супругой хотели бы наладить постоянную торговлю с вашим баронством. Покупать ваши товары и через вас товары с побережья. Продавать вам свои. Один обоз в три месяца. Я не сильно разбираюсь в их планах, у меня своих дел полно. Вот подробное письмо с предложением. На обратном пути хотелось бы получить ответное. Вся наша семья поддерживает ваши торговые начинания и связи. В современном мире только кичиться аристократическим происхождением и ничего при этом не делать – глупо. Можно от жизни отстать. Конкуренты тут же задавят.

– Истинно так, милая Амелинда. Сказано: « В поте лица добывать будете хлеб свой!» Торговля – это кровь графства, она питает все сословия, даёт работу и благосостояние всем желающим трудиться людям.

Барон весьма доволен поддержкой его пристрастия к торговле.

– С фризами после заключения мира открыто можно торговать, это способствует укреплению отношений. Лишь бы не было войны. Второй путь – политические браки. Цель моего свадебного посольства в этом. Вы в курсе матримониальных предпочтений вашей дочери Хильдегард?

– Ничего не говорила наша скромница. "Как скажете, батюшка", всегда ответствовала. Как она похорошела, правда Розанна?

– Здоровье стало лучше. С таким лекарем и бабка старая невестой станет, не то что наша ягодка. Еле узнала дочь. Изменилась девочка. Характер даже изменился. Весёлая стала, уверенная, слов много умных знает, я таких, сколько живу, не слышала. Образование благородной девицы это залог хорошего воспитания будущих наследников рода.

– Я как раз об этом. Думая о процветании своего рода, баронства и графства в целом, Хильда желает выйти замуж за наследника фризского купца высшей гильдии.

– Ты смотри, отец. Мы думали уговаривать, либо принуждать придётся. А она сама к такой мысли пришла. Впрямь, хорошая школа для девиц. Добро бы младшую, Розамунду, туда определить.

– Спасибо, господин баронет. Расстараюсь для вашей семьи. Не только выгоду учту. Подходящего для семейного счастья мужа ей найду. Среди купеческого сословия потерь в войну не было. Есть выбор. Скоро ваши младшие дети в брачный возраст войдут. Сговорены они?

– Госпожа Амелинда, оставайтесь ещё на день у нас, погостите, силы восстановите. Людям и животным тоже отдых требуется. Завтра поговорим, обсудим. Договор с Вами как со свахой заключим. Оставайтесь. Муж мой, что молчишь? Проси дорогую гостью.

– Всем семейством предлагаем, задержитесь! Днём раньше уедете, днём позже, не суть. А у нас дело важное, спешка ни к чему. На обратном пути тоже милости просим заехать.

Легко и приятно я получила желаемый приют, работу, перспективу сотрудничества и развития двух баронств. Прогрессивные люди.

– Премного благодарна, нам нужно прийти в себя, после разбойного нападения…

В трапезную торопливо вошёл старший сын барона.

– Отец, требуется Ваше вмешательство. Назревает массовая драка, между нашими воинами и обозниками.

– Сидите, милая! Мужчины разберутся.

Глава 15.

Мне уже давно надоело дурачиться, слушать обыденные сплетни жующих служанок. Наевшись, пошел во двор, может там развлечение поинтереснее найдётся. Людвигу вздумалось вызывать команды каждого баронства по отдельности и песочить их за все ошибки в дороге. Как раз настала очередь наших.

Луц, Куно, Рудольф, Ратибор с видом провинившихся школьников кивали головами в знак полного согласия и раскаяния. Да, грешны, виноваты, каемся… Больше ни – ни, так холодно было, для сугреву, чуточку только. Воислава не было, он нёс караул возле саней. На свою беду вылез из лазарета до ветра Услад с костылём, поковылял было обратно, но попал в поле зрения старшего обоза.

Такое зрелище, как разнос коллег, всегда вызывает жгучий интерес. Подтянулись праздношатающиеся по двору лемманцы, не могут простить, что наши обозники за полчаса расправились с шайкой, за которой они год гонялись.

– Всё! Крестьянское тряпье одели, не только носом в грязь тыкать, теперь на вас пахать можно!

– Чем отбивались? Граблями?

– А это пугало огородное, в зад ранено. Видать догнали, когда драпал!

Вовремя я вышел. Прямо как чуял. Возле казармы, где разместили наших людей, назревает хорошая мужская драка. Больше чем уверен, долго терпеть насмешки и оскорбления от лемманских стражей наши воины, переодетые в крестьянскую одежду не будут.

Устроился подальше, возле поленницы. Могут не заметить убогого, прилетит ненароком. Сумерки только вступали в свои права, наступал час «между кошкой и собакой». Плац перед казармой представлял собой квадрат с плотно утоптанным снегом. Готовый ринг для небольшой толпы желающих помахаться. Будет рукопашка. Холодное оружие в таких случаях запрещено. Если только на поединок кого вызовут. Но для этого нужен серьёзный повод. Подначки вроде:

– Обозники – навозники!

таковым не считаются, это всего лишь призыв к мордобою, для обоюдного удовольствия.

– На себя глянь, харя жирная!

– Пузо как у бобра вымя, вояка – толста срака!

– В такую точно не промахнёшься!

С короткого разбега Луц дал пинка в зад солидному стражнику. Тот раскорячился в неприличной позе и взревел:

– Наших бьют!

Оскорблённый Услад подскакал и добавил с размаха по мягкому месту костылем. Толстяк распластался, но успел дёрнуть Услада за ногу, прекрасно зная, что парень ранен. Упав рядом, Услад буквально взвыл от боли, мстительно оскалившись, вдарил резким хлопком по ушам. Тот оглушен. Всё, один – один. Услад волоча ногу, отползает в сторону.

На Ратибора наседают сразу двое, верно оценив самого сильного соперника. Почему то так получается, что каждый их замах, прыжок и перемещение помогают Ратибору. Его уже нет в том месте, а соратники бьют друг друга. Узнаю приёмчики Северина. Сам сын викинга тоже имеет свои секреты рукопашного боя. Он стремительно перемещается в нижнюю плоскость, словно падает, неожиданно использует мощный удар ногами. Прямо средневековая капоэйра. Получив по рёбрам, красномордый верзила, глухо охает, пятится по инерции. Удар. Поленница, у которой я притулился, красиво осыпается, похоронив под собой неудачника со сломанными рёбрами. Другой нападавший не рискует попадаться Ратибору под горячую ногу, он хватает полено, другое, начинает швырять их в него. Я что смотреть должен? Сзади бац полешком! И все дела. Никто ничего не видел. Сижу, по дурацки гримасничаю, наслаждаюсь избиением младенцев, то есть лемманцев.

Вокруг Куно и Луца, что встали спина к спине, аж четверо противников. Парочка висельников порядком потрёпана, лица в крови, у Куно рассечена бровь. Он рассерженно рычит. Луц отбивается только одной рукой. Ничего. Они и не такое в своей жизни пережили. Ратибор приходит им на помощь. За эту группу я спокоен.

Что это? Крестьянский пацан, шестнадцать лет, один на один с опытным воином, и ведь держится, держится, чёрт его побери! Нижний блок, верхний блок, удар в шею. Рукопашка десантников, даже азы, дают ему преимущество. Подсечка, залом руки, короткий в голову. Всё? Всё. Руди любит учиться.

Раздаётся бешеный рёв. Очнувшись от контузии, толстый просто хочет раздавить с разбегу Руди. Не добегает, наткнувшись животом на кулак Людвига, который имел вид стороннего наблюдателя, и внезапно решил подключиться. Живот толстого так просто не пробьешь, масса в бою тоже имеет вес! Он опрокидывает Людвига, тот погребен под ним, получает массаж по бокам. Руди просто глубоко вдевает этой куче жира в ноздри два пальца, и резко поднимает руку. Быстро выбравшись, Людвиг начинает хохотать как ненормальный, хлопая себя по ляжкам. Все оглядываются на странные для драки звуки, и тоже начинают ржать: и свои и чужие. Подключаюсь к этой ржаке. Невозможно! Эта щекастая красная рожа со свинячьими глазками и вывернутыми вверх ноздрями! Да он своим видом всех наповал сразил!

Поленья шевелятся, я присел на кучу сверху. Движение затихает. Вдруг резкий сигнал рожка прерывает молодецкую забаву. Он означает «Все ко мне!» Отошел от поленницы. Главнокомандующий здешними неудачниками, барон фон Леманн тоже наблюдал за действом. Вряд ли ему понравилось. За пару минут восемь стражей замка Леманн легко и непринуждённо выведены из строя шестью обозниками. Из них один раненый, один пацан. Кстати Руди хоть легко, но тоже ранен в плечо.

Медленно собираются у крыльца. Хуже всех пришлось красномордому, но он тоже выкарабкивается из под дров, тащится, прижимая руку к боку. Нагнулся, поднял, отряхнул и накинул скинутый перед дракой плащ. Хороший, тонкого сукна, с рысьей опушкой. Здесь каждая вещь индивидуальна. Хенд мейд, ручная работа, так говорит мастерица баронесса. У меня отличная тренированная зрительная память. Я помню лоскут с места покушения на Андреаса, неоднократно держал его в руках. Вот и вставка по краю снизу: ткань приблизительно подобрана по цвету, но другая. Вместо рыси кусочек меха линялой лисы. Вперёд разведка, я под прикрытием!

– Дай, дай мне! Хотю это, дай!

Тяну на себя плащ.

–Чего тебе придурок, отвали!

Он избит, зол, но не посмеет на глазах своего барона обидеть убогого гостя. Продолжу.

– Класиво, хотю мне. Отдай! А-ааа!

–Дит, отдай плащ. Он ранен в голову. Разум стал детский. Я куплю у тебя.

Ура, вещдок у меня. Делаю довольную детскую мордашку. Интересно бы со стороны посмотреть.

– Линда купит. Линда холошая.

– Вот и хорошо. Иди к ней. Вы, дармоеды, утром уберёте и закопаете навоз за обозниками. Двадцать восемь трупов у дороги возле Майндорфа. Падре позовите, пусть отпоёт. Ты – в лазарет. Вон с глаз моих!!!

Расстроенный барон уходит в замок, я помогаю Усладу подняться. У него вся ляжка в крови. Нужно звать племянницу. Вот и мне, недоумку, нашлось дело. Жалко Линду, её труды насмарку. Чёрт его вынес в этот момент!

– Линда! Линда! Дядя Слад бо – бо! Кловь!

Поесть спокойно не дали. Бедная девчонка, устала, намёрзлась, насмотрелась на ужасы, всю дорогу работает с документами, тратит силы на гипноз, сейчас налаживает торговые связи. Тут, видите ли, мужикам приспичило кулаки почесать. Ей вместо отдыха идти, героически пострадавшую задницу снова штопать. Не держит Людвиг дисциплину, только глотку рвёт.

Спасибо всем, кто дал мне выспаться. Чувствую себя медузой, расплывшейся по перине. В спальне холодно, мой нос замёрз, а ногам тепло. К ним приложены завёрнутые горячие кирпичи. Леа, милая Леа. Если бы не они, я давно бы проснулась. Мне сегодня нужны силы, ясный ум. Уговорить Розанну снарядить хоть пару тройку саней с товаром. Она распоряжается припасами замка. Леманны всё – таки торговали с соседями до подписания мирного договора, поэтому избытка продуктов не было. Нам важен каждый мешок. Цена этого обоза настоящий, не на бумаге мир.

Предстоит заполнить брачные анкеты на трёх детей Леманнов. Их личностные и внешние характеристики, желаемые качества будущих супругов. Придётся учитывать также мнение родителей. Дело непростое, кандидаты не всегда понимают, чего хотят. Уговорить дать в приданое девочкам хоть по маленькому клочку баронства. Пусть это будет вдовья доля. Показать письмо –фактически приказ графа Ольденбургского с рекомендацией политических браков. Женихам ищу невест фризской породы, невест выдаём за … Проснулась второй раз, свежая как снежок за шиворотом. Вперёд, попаданка! Может не такие великие, но важные дела ждут.

Завтрак я продрыхла. Это хороший повод с аппетитом и без глупого жеманства съесть всё, что принесла Леа на подносе. Странно на завтрак есть мясную нарезку, колбаски, сыр. Потом мучаются от подагры и камней. Каша, творог и печеньки привычнее, их тоже съем.

– Леа, ты сама завтракала?

– Да, ходила на кухню за кирпичами, поела.

– Чем кормят?

– Хорошо едят здесь слуги, госпожа. Каша на молоке, сыр с маслом, лепёшка. Отвар из ягод и трав. Вкусно, сытно.

– Ешь мясо, колбаску.

– Сыта я, если больше не хотите, можно Усладу отнесу? Пусть до перевязки поест.

– Заодно перевяжи его, а? Видела как, умеешь. Сил нет тащиться в лазарет, столько всего надо сделать.

– Да я с радостью помогу, госпожа! Тогда Руди тоже посмотрю? Я побежала!

– В аптечке спирт возьми!

Побежала она, к Усладу, с радостью мне помочь. А кто меня оденет? И во что? Может по домашнему, в халате, вполне приличный халат. Пришла личная горничная баронессы.

– Доброе утро, госпожа Амелинда. Баронесса Розанна фон Леманн приглашает Вас в свои покои.

– Удобно ли мне будет пойти в этом домашнем платье? Как думаешь?

– Вполне. Утренний приём неофициальный, мужчин не будет.

Утренний приём затянулся до обеда. Как объяснила мне баронесса, дела касающиеся обороны и добычи средств к существованию семьи и в целом баронства в компетенции барона со старшими сыновьями. Всем остальным занимается она. Подбором пар для детей тоже, муж ей доверяет. Три снохи из представленных свахами кандидатур выбирала она. С ней будет непросто. Я бы хотела угодить в первую очередь молодым, родителям во вторую. Розанне очень понравился метод анкет, она перерыла всю мою базу данных. На пансионерок, виконта, виконтессу, наших наёмников, Верену, Эмму, Леа и парней: Микаэля, Виктора, Северина. Любопытная сорока нашла объяснение:

– Вы же сами говорите, ничего секретного, они для смотра и предназначены, а мне так легче на детей заполнить.

– При всём моём уважении, госпожа Розанна, без Ваших детей мы ничего заполнять не будем. Так не положено. Вместе можно, помочь. Но без них и за них – нет. Или я отказываюсь от договоров.

– Но я мать, я лучше знаю какие они, и кто им нужен!

– Тогда зачем вам сваха, да ещё титулованная? Первая сваха графства? Зачем большие деньги платить, если Вы сами всё знаете, можете? Пригласите Розамундуко мне, Вам предлагаю тихо посидеть за ширмой. Мы поговорим с ней. Уверяю Вас, это будет открытием.

Авторитарная мамочка сидела за ширмой три раза. Её апломб с каждым разом всё уменьшался. По итогу она приняла решение увеличить мой гонорар, « но чтобы нашли самых наилучших»! Пообещала с запасными вариантами. Кто меня за язык дёргал?

Практически весь день был потрачен, но ведь для этого я и задержалась. Успели собрать пять саней продуктов. Самым ценным товаром было замороженное топлёное свиное сало, печёночная и кровяная колбаса, зельц. Недавно резали много свиней. Окорока и туши продавать не захотели. Трое саней заняли мешки с горохом, бобами, тоже очень ценный товар. Попросила возчиками назначить воинов, по нашему примеру. Только не тех, что в драке вчера участвовали.

Сходила в лазарет, проверила работу Леа и познакомилась с местной сестрой милосердия. Лес дремучий! Дала инструкции по обработке раны. Контроль возложила на болящего, он лицо заинтересованное. Скуксился жалобно, что остаётся, но возразить не посмел.

Выкупила плащ у стражника, пострадавшего вчера в драке. Покушение нами не забыто. Расследование продолжается. Здоровущий как трехстворчатый шкаф, краснолицый как зад павиана, стражник правдиво изложил историю плаща. Попытался соврать только в цене. В Ольденбурге приобрёл, у скупщика б/у одежды, который на рынок каждую среду выходит.

Когда Людвиг заканчивал приёмку товара прискакали из Майндорфа вчерашние драчуны. Замёрзшие, голодные, злые, побитые, грязные и уставшие как собаки. Почти полсуток назад уехали по приказу барона. Похоронить двадцать восемь тел, даже в общей могиле, это не языком чесать, с дури кулаками махать.

Глава 16

Границу между государствами пересекли как положено: через КПП! На больших трактах они уже существовали. Однако сплошь вся линия границы не охранялась. Чем пользовались соседи двух государств, торгуя напропалую без пошлины. Пошлина могла взыматься деньгами и иногда товарами. Официально могли принять товары стратегического назначения, к примеру: зерно, муку, соль, железо. Неофициально тягали всё, на что глаз положат.

Наш огромный обоз был просто лакомым куском для любителей лёгкой наживы. Но нет у них методов против Амелинды фон Мюнних! Для начала нам предъявили претензии, ни много ни мало в распространении чумы. Суровый страж с фиолетовым от мороза носом сделал вид, что прочёл поданную мной подорожную грамоту, и заявил простуженным голосом:

– Чуму нам привезли в своих мешках? Три недели назад у вас на всех замках черные флаги висели, а сейчас вы с обозами разъезжаете!

– Уважаемый, Вы эти флаги своими глазами видели?

– Видел! И не я один!

– Молодой лекарь ошибся, выяснили. А что вы делали на территории графства Ольденбургского? Три недели назад мирный договор не был подписан.

Начальника КПП скрутило в жестоком приступе кашля, ничего не смог придумать, поэтому сильно разозлился.

– Сейчас между нашими государствами мир, посольство дней десять тому назад через вас проезжало в Леуварден и обратно. Их вы пропустили. Мы везём нужные товары, готовы заплатить установленную законом пошлину, не больше! Грамоту покажете с печатью, где указан её размер. Грамоту напишите мне, сколько, за что взяли той пошлины.

– Вы госпожа, собственно по какому праву…

– Мои права в документе, который вы в руках держите, читать не умеете?

Пограничник, он же таможенник, он же мытарь и взяточник в одном лице, наконец, углубился в чтение документа. Его лохматые брови поползли к подшлемнику.

– Я верно понял? Это свадебное посольство?

– Верно. Мы мирное, свадебное и торговое посольство. Я первая сваха графства Ольденбургского. Буду вести переговоры о возможном браке наследников двух государств. Для торга восемьдесят полных саней продуктов, которых нам самим не хватает. Привезли в голодную страну, менять на соль, которую вам девать некуда. В знак добрых намерений и сотрудничества.

Тон его переменился.

– При подсчёте и проверке товаров ваша охрана может находиться рядом. Кто старший обоза? Считаем вместе.

– Людвиг ждёт вас у первых саней. В помещении натоплено? Можно погреться?

– Госпожа баронесса и ваши спутники, можете пройти.

Первым выскочил и устроил представление Вальдемар, Леа его успокаивала.

– Извините, я, пользуясь случаем, дядю везу в Доккум, к целительным мощам святителя Вонифатия из Фульды. Надеемся на помощь свыше.

– Говорят, у вас в Ольденбурге появился список с лечебника самого святого великомученика Пантелеимона? Чудесные исцеления были?

– Быстро добрые вести расходятся по миру. В книге написано – лекарям, знахарям, травникам по ней лечить. Тогда происходят чудесные исцеления. Не всегда, но очень часто.

Пограничники уходят к обозу, дело долгое. В длинном помещении дымно, холодно. Немногим теплее, чем снаружи. Каменный очаг еле тлеет. Над ним котелок. Грубый стол, две лавки. Груда овечьих шкур. Оконце со слюдой, размером в четыре мужские ладони. Вытяжное отверстие наверху. Всё. Ах, да, два увязанных тюка сена, поилка в дальнем конце. Всего в карауле на границе шесть человек и две лошади. Фризы, но какие худющие. Обтянутые рёбра, впалые животы, тусклые глаза…Они на грани. Что творится в стране, если служебные кони доведены до такого состояния?

– Леа, дорогая, принеси корзинку, посмотри там, на печурке отвар горячий?

– Вальдемар, поклянчи у Людвига овёс для лошадей, хоть полмешка. Щиты принеси, протопим.

Когда, совершенно задубевшие с мороза, погранцы ввалились в помещение, в нём ярко полыхал очаг. Уже кипело, вкусно пахло горячее варево из тушёнки и гороха, от сухого дерева дыма почти не было. Кони с торбами на мордах, медленно, не веря своему счастью, жевали овёс. Стол накрыли не слишком чистой салфеткой от корзины, выложили яйца, хлеб, сыр, окорок. Сухпай обеспечил барон фон Леманн. Горячий взвар из сухофруктов с мёдом сдобрили вином. Служивые застыли в дверях, их командир вошёл последним.

– Вы не успели поесть, госпожа баронесса?

– Мы ждали вас. Снимите свои обмотки, присаживайтесь. Еды хватит на всех. Горячего похлебайте. Поедите, к нам в возок заглянете, сделаем расчёты. Вальдик! Поешь с дяденьками. Веди себя хорошо! Построже с ним.

Кроме голодного блеска в их глазах было недоумение, но второго приглашения никто ждать не стал.

Старшина, так я его про себя определила, в возок заглянул через полчаса, приблизительно. Нам сильно не хватает часов. Наручных механических изначально ни у кого не было. Пошлина составляла двадцатую долю товара. Я предложила заплатить в товаре, он нужен сильнее денег, да и считать легче. Сильно удивила методикой подсчёта процентов, результаты разнились, после второго пересчёта старшина заинтересованно спросил:

– В каком монастыре так хорошо девиц счёту обучают?

– В домашнем пансионе благородных девиц моей маменьки, баронессы Эдны фон Мюнних. Шесть его выпускниц родом из пограничных с вами земель. Соседки. В приданое родители землю дают. Знают науку агрономию, как из песка плодородную землю делать. Чертежи для постройки дамбы, из нового материала, наши учёные изобрели, как наступление моря остановить. И всё, что обычно девушкам в приданое дают. Портреты хотите посмотреть?

– С таким приданым, зачем портреты? Не глядя расхватают. У нас вдоль границы три баронства и три на побережье.

– Гляньте, раз я приготовила. Мои раскрасавицы, королю любая впору!

Я развязала тесёмки на папке с акварелями Северина.

– Художник хорош, девицы на картинке весьма пригожи. Если и вполовину так привлекательны, то цены нет таким невестам. По секрету скажу: любые условия в брачном договоре требуйте, на всё пойдут. Без турнира не обойдётся, претендентов много будет.

– Спасибо, ценная информация. Если не секрет, какие цены у вас на соль?

– Никаких. Склады переполнены, под навесами уже лежит. Всегда её мало брали, морская соль горькая, на соления не годится. Люди любят соль из месторождений. Сейчас порты закрыты, за границу не продашь. Так что втрое, впятеро против веса своего товара просите, не ошибётесь. Плохо с продуктами везде, особенно в городах. Неурожай, земли всё меньше, баронства едва себя обеспечивают. Почти не везут продукты на рынки. Спасибо за овёс. Выручили. Вот грамота, написано, сколько мешков каждого товара вы должны сдать в счёт проездной пошлины в Леувардене, на казённый склад.

– Что, так ничего и не попросите?

– А вы что, даром дадите? Нам уже два месяца жалования не платят. Купить не за что. Безвылазно сидим, только с проезжающих кормимся. Контрабанду бывает, конфискуем.

– На хозрасчёте значит. Я вам ещё овса мешок дам, муки мешок и окорок. Трав от простуды. Не даром. За работу.

– Мы на государственной службе, не наёмники.

– Нахваливать невест из графства Ольденбургского будете. Всем проходящим, проезжающим и везде, где случай будет. У нас этого товару в графстве, как у вас соли. В июне в столице большие смотрины будут. Простолюдины тоже могут приехать, есть вдовы с земельными наделами.

– Ишь, ты. Впрямь первая сваха графства. Я думал, молода слишком для должности. На ходу подмётки режешь, госпожа Амелинда фон Мюнних. Осторожнее в пути. Оголодал народишко, на дорогу выходят. Не убивайте без нужды, никто из них разбоем не жил. Не было такого ранее. Забирайте дядю своего, спит в казарме.

Вальдемар наелся, пригрелся, успел поспать на лавке. Еле растолкала засоню.

– Доброго пути!

– До встречи, расторгуемся и обратно!

Мы пошли в середину обоза к своему возку.

– Ты не представляешь, что я узнал, пока спал, Линда!

Глава 17

Четвёртые сутки скользит по зимнему тракту длинная извилистая змея санного обоза. Сколько за эти дни и ночи передумано, переговорено, немало пережила; кое – что вырезать бы с мясом из памяти безвозвратно, но невозможно.

Добавились сани с товаром из замка Лемм, оставлены в нём наши раненые Услад, Руди и две лошади. Людвиг во время выезда обоза из замка сделал перестановку в очерёдности следования. Приказал всем перезарядить арбалеты, проверить оружие, держать в санях рядом.