Онтарио

– Привет! – произнёс я, протягивая руки для объятий.

– Привет – привет! – ответила Аннет, демонстрируя взаимность.

Мы вошли в здание, где нас сразу же встретил метрдотель. Мы предъявили документы, расписались и сели за круглый столик. Ресторан был довольно большим и переполненным. Казалось, что здесь очень много людей. Ощущение маленького городка сразу же развеялось, как только мы увидели, что рестораны переполнены. Всё было выполнено в коричневых тонах, в винтажном стиле, что придавало этому месту особую прелесть, а именно – красоту.

В тот момент, когда нам принесли форель, салаты и вино, между нами завязался непринуждённый диалог. Казалось, что Аннет просто забыла о том, что произошло между нами в тот вечер.

– Ну, какие у тебя планы?

– В каком смысле?

– В хоккейном, конечно, – ответила Аннет, выпив рюмку вина.

– Показать свою лучшую игру. Кроме того, сегодня я разговаривал с Конкингом, и он похвалил меня.

– У тебя всегда всё будет хорошо получаться, если твоя Оливия будет на матчах.

– Мне, конечно, очень приятно, но… – Аннет прервала меня.

– А ты почему не пьёшь?

– О нет, это не для меня, – уверенно отвечал я.

Аннет посмотрела на меня с удивлением и снова выпила очередную рюмку.

– У меня есть к тебе предложение, – сказала Аннет, вставая из-за стола. – Видишь тот зал? Пойдём потанцуем, – она указала на место, где не было столиков, а стоял рояль и играла музыка.

Я кивнул, и мы направились в ту сторону. Впервые я чувствовал себя таким галантным и элегантным. Пожалуй, с такой партнёршей всё кажется очень комфортным. Она взяла меня за руку и ускорила шаг.

Мы танцевали под нежную музыку, которая наполняла зал лёгкими мелодиями, оставляя за пределами этого мгновения все заботы и тревоги. Приглушённый свет создавал романтическую атмосферу, наполненную волшебством. Я чувствовал, как музыка проникает в каждую клеточку моего тела, заставляя сердце биться в унисон с ритмами окружающего мира.

Аннет стояла передо мной, её глаза сияли в мягком свете, и я мог разглядеть в них целую вселенную. Когда я обнимал её, наши тела сливались воедино, и каждое прикосновение наполняло меня теплом и нежностью. Мои руки инстинктивно скользили по её талии, подчёркивая округлости её фигуры. Я чувствовал, как её дыхание становилось всё более ритмичным, а лёгкая улыбка на её лице подчёркивала всю прелесть момента. Мы были в своём собственном мирке, и не было ничего важнее нашей близости.

Под звуки медленной, но завораживающей музыки мы плавно двигались навстречу друг другу, словно корабли на волнах, позволяя мелодии вести нас в танце. Время остановилось, и мир вокруг растворился, оставив только нас двоих и музыку, создающую гармонию.

Но вдруг, внезапно, когда она сделала шаг, что-то треснуло в её туфле. Этот звук прервал наш танец, и я почувствовал, как всё изменилось: её нога подогнулась, и я инстинктивно поддержал её, наклонившись вперёд, чтобы не дать ей упасть и не привлекать лишнего внимания.

– О боже… – произнесла Аннет, испуганно округлив глаза.

– Всё в порядке, доверься мне.

Я взял её на руки, и теперь всё внимание толпы было приковано только к нам. Я неоднократно ловил на себе взгляды людей и хотел верить, что они понимают ситуацию, а не просто шепчутся, осуждая наше положение.

– Сейчас я вызову такси, и мы отвезём тебя домой. Позвони своим родителям, чтобы они встретили тебя. – Произнёс я, стараясь успокоить ситуацию.

Аннет, слегка помотав головой, быстро начала набирать номер на своём телефоне. Её пальцы, казалось, летали по экрану; звуки нажатий смешивались с гулом людей. В ответ на её звонок вскоре раздался громкий и строгий женский голос – будто бы она позвонила в какое-то строгое заведение, но я понимал, кто и говорит и почему ей так говорят. На лице Аннет не отразилось ни одной эмоции, она была словно статуей, лишённой чувств.

Я оплатил все наши блюда, снова взял Аннет на руки, и мы сели в такси, что везло нас до её дома.

Не хотелось повторяться, но ночной Гуэлф прекрасен и невероятно радует глаз тем, что он является собой. Ночная готика ведёт себя в ночное время совершенно по – другому, создавая эффект зловещей атмосферы, будто ты в ночном, заброшенном замке.

Аннет прислонилась ко мне, и тихо храпела, изначально она уверенно держалась за сиденье, но после первого поворота, плавно уходя вбок, она постепенно наклонилась и уютно устроилась на моем плече. Этот момент был поразительно трогательным, и я искренне улыбнулся, ощущая, как тепло её тела наполняет автомобиль. Меня переполняли чувства – я не хотел, чтобы этот момент заканчивался. Я чувствовал себя очень уверенно, ведь доверие с её стороны было для меня важнее всего.

Я даже не заметил как мы пролетели через красные огни и перекрестки. Музыка в салоне авто звучала тихо, когда водитель, кажется, чувствовал атмосферу, перешёл на спокойные, мелодичные мелодии. Наконец, когда мы остановились у дома Аннет, я нахмурился, стараясь собрать мысли и нежно разбудил её. В её глазах застыло лёгкое недоумение, когда она увидела, что мы прибыли, но, не теряя времени, я обнял её и, приняв решение, поднял на руки, стараясь быть осторожным и заботливым. Она немного беспокоилась, но всё было под моим контролем.

Когда мы вошли ёе мама, одетая в уютный домашний халат, встретила нас с искренней заботой в глазах. Она быстро подошла ко мне и, обняв, произнесла слова благодарности. Её голос был как бальзам, когда она добавила, что я действительно хороший парень и что она ценит мою помощь в этот момент. Я почувствовал, как на душе стало легче, ведь именно ради таких мгновений и стоит быть рядом с людьми.

После тёплого прощания я направился к себе домой, в голове по-прежнему крутились приятные воспоминания о чудесном вечере. Несмотря на всю усталость, мне было хорошо. Лёгкие звуки города снаружи, смех и вечерние разговоры потихоньку заканчивались в моем сознании, и я вновь погрузился в сон, унося с собой те яркие моменты, полные света и тепла, которые обещали будущие встречи.

Глава 5

Очередная ночь перед игрой, а за окнами светят звёзды. Наблюдать за ними так интересно. Где-то вдали, на этом чудном небе, совмещаются десятки вселенных, что состоят из миллиардов частиц, хотя это число даже не опишет всё, что на этом ярком, звёздном и безлюдном небе существует.

Уж слишком много размышлений на ночь. Мне нравится астрономия, но страшно размышлять на все эти темы – это безумие. Куда безопаснее играть в хоккей, чем думать о подобном. Наверное, пора бы занавесить окошки шторами, чтобы не наблюдать эту прекрасную картину и побыстрее уснуть.

Я долго не мог уйти в астрал, переваливался с бока на бок, а время шло всё быстрее и быстрее. Казалось, что ты уже дремлешь, но что-то в твоей голове не даёт уснуть. Видимо, такова природа человека или же череда моих мыслей…

Хотел бы я просыпаться под звон чего-то мелодичного, приятного, но звон будильника в бессонную ночь – это хуже выстрела пистолета в перепонки. Тяжело приходилось скидывать одеяло со своего тела: руки ощущались как вата, а про ноги и говорить не хочется. Но постель заправить не менее обязательно, чем позавтракать, после чего идти на арену.

Погода не очень радовала. Свет от солнца становился всё тусклее и создавал картину слякоти, грусти и мрака. Нет уже людей, любующихся погодой – всё куда-то пропало, и это грустно. Да и людей-то, собственно, маловато: в столь раннее время народу действительно немного.

Подходя к арене, я наблюдал интенсивное движение транспорта. Это как-то успокаивало мою душу. Звук автомобилей мне нравился всегда, особенно находиться в машине и куда-то уехать – для меня это всегда было в удовольствие. Автобусы я любил меньше, но придётся их полюбить снова.

Переходя дорогу, напротив меня остановилось множество машин. Было очень интересно, куда же все так спешат в обычный будний день, но в целом это не имело значения. Важно, чтобы люди приходили поддерживать нас сегодня.

Пройдя в раздевалку, я встречал всех своим добрым видом и лёгкой улыбкой. Кто-то обратил внимание на то, как хлопнула дверь во время моего прихода. На лицах Алексея и Фёдора сразу появилась небольшая улыбка. Лёшка кивнул мне, а Федя пронзил взглядом.

Я прошёл по периметру нашей квадратной раздевалки, пожимая руки каждому одноклубнику. Такие уж традиции в мужском коллективе. Хотя кто-то предпочитает говорить: «Всем общий привет». Забавно, что раньше почти все канадцы и американцы нашей команды удивлялись этой традиции жать руки каждому. Но теперь сами так делают, и это в какой-то степени очень забавно.

Дойдя до своего места, я наконец пожал руку и Фёдору, рядом с ним же сидел и Алексей.

– Ну что, парни, готовы к Брэмптону? – спросил я, подходя к своему шкафчику.

– Готовы? Мы их уже в уме обыграли! – усмехнулся Фёдор, завязывая шнурки. – Только смотри, не перегори, – добавил он, поднимая голову.

– Они быстрые, жёсткие. Не дадут просто так играть, – уточнил Алексей.

– Значит, придётся играть ещё быстрее и жёстче, – ответил я, надевая защиту.

Я вышел на лёд, ощущая под коньками привычный хруст свежего льда. Воздух был пронизан лёгкой прохладой, а арена гудела от звуков шайб, ударяющихся о борта и громко щёлкающих клюшкой. Ворота стояли пустые, словно ждали, когда их заполнят голы и эмоции. По разные стороны площадки разминались хоккеисты: кто-то отрабатывал броски, кто-то катался на скорости, а вратари в своих ярких масках выполняли растяжку, готовясь к предстоящей битве.

Я начал с простого катания по кругу, разгоняя кровь и разминая мышцы. Лёд под коньками был идеальным – гладким и быстрым. Я чувствовал, как каждое движение становится всё более уверенным, а тело наполняется энергией. Подкатив к центру, я взял шайбу и сделал несколько лёгких передач в сторону борта, чтобы почувствовать шайбу на крюке.

– Давай, пасуй! – крикнул Алексей, подкатив ко мне с другой стороны.

Я кивнул и сделал точный пас ему в движении. Шайба легла точно на крюк, и он, не сбавляя скорости, бросил её в пустые ворота. Шайба звонко ударилась об штангу и запрыгнула в ворота.

– Неплохо, – подмигнул я, подбирая другую шайбу.

Федор тем временем отрабатывал щелчки с синей линии. Его броски были мощными и точными, шайбы врезались в угол ворот с гулким звуком. Я подкатил к нему, чтобы попробовать свои силы.

– Давай, покажи, как надо, – сказал он, передавая мне шайбу.

Я принял шайбу, сделал пару финтов, чтобы почувствовать её, и с силой щёлкнул. Шайба пролетела мимо ворот и прилетела в стекло над воротами.

– Красиво, но не точно! – улыбнувшись, произнёс Федор.

Мы продолжили разминку, отрабатывая передачи, броски и дриблинг. Вратарь в это время уже занял свою позицию.

– Хьюри, лови! – крикнул я, сделав резкий бросок в его сторону.

Он среагировал мгновенно, поймав шайбу в ловушку и бросив её обратно.

– Неплохо, но я знаю, как и куда ты бросаешь, – сняв маску, прокричал он.

Я засмеялся и продолжил разминку. Каждый бросок, каждый пас, каждое движение на льду наполняли меня уверенностью.

На раскатке присутствовали болельщики, но их было крайне мало. В частности, это были родственники игроков, их приёмные семьи, девушки и друзья. У меня была лишь любимая клюшка, товарищи на льду и где-то в далёких раздевалках две милых черлидерши.

С этими мыслями я покатил в раздевалку, обращая внимание на то, что осталось пару секунд до сирены, что выведет ледовые машины для очередной заливки.

Мы зашли в раздевалку и сели на свои места. Майк Келлер зашёл в раздевалку с планшетом в своём стильном тёмном пиджачке и таких же тонов брюках. Он встал в центр раздевалки и начал диктовать установку:

– Ребята, – начал он, оглядывая нас, – сегодня у нас важный матч. Брэмптон – команда сильная, быстрая, но не непобедимая. Они любят играть агрессивно, давить с первых минут. Но мы знаем, как с этим справляться.

Он подошёл к доске, где уже была нарисована схема расстановки соперника.

– Смотрите, – он ткнул маркером в центр, – их ключевой игрок – номер 17, Патрик Портер. Он всегда пытается взять игру на себя, но если мы его заблокируем, их атака рассыплется. Ульмарк, Профура, Мерли, Купер, вы будете отвечать за него. Не давайте ему пространства на пятаке, прессингуйте сразу, как только он получит шайбу, бейте, бортуйте.

Ребята кивнули, а Майк продолжил:

– В атаке мы играем через фланги. Они слабы на подборах в своей зоне, так что не бойтесь бросать с любых позиций. Главное – не терять концентрацию. Если шайба уйдёт в нашу зону, сразу вбрасываемся на них, не даём им времени на организацию своей позиционной игры.

Он хлопнул ладонью по доске, и этот звук будто встряхнул всех. Мы встали, готовые выйти на лёд.

– Всё понятно? – спросил тренер.

– Понятно! – ответили мы хором.

– Тогда пора выходить на лёд.

Мы выстроились у выхода, и я почувствовал, как адреналин начинает закипать в крови. Установка тренера была ясной, и я знал, что каждый из нас готов выложиться на все сто. Брэмптон был сильным соперником, но мы были сильнее. Мы были командой.

– Давайте, парни, – сказал я, обращаясь к своим товарищам. – Сегодня наш день.

Ник Бузуки подхватил мою инициативу. Он отбил кулачок каждому игроку и направился первым к выходу на лёд, а за ним последовала и вся команда.

Построение, гимны и командный круг средь вратаря. Осознание мира уходило на второй план. В голове оставалась лишь игра.

Первый период прошёл в равной борьбе. Брэмптон сразу же начал давить, но наша защита сработала на отлично. Я чувствовал, что сегодня у меня есть шанс отличиться. И этот шанс не заставил себя ждать.

Во втором периоде, на 25-й минуте, я получил передачу от Алексея Коробченко на синей линии. Соперник попытался меня остановить, но я сделал резкий рывок в сторону, обошёл защитника и с мощного щелчка отправил шайбу в верхний угол ворот. Трибуны взорвались овациями, а я, улыбаясь, подкатил к своим партнёрам.

– Красава! – кричал Алексей, хлопая меня по плечу.

– Хорош! – добавил Федор.

Через несколько минут я снова оказался в нужном месте в нужное время. Ник Сузуки вышел в нашем звене и вывел меня на ударную позицию, и я, не раздумывая, сделал кистевой бросок из левого круга вбрасывания. Шайба влетела в сетку, оставив вратаря без шансов.

– Ты сегодня просто монстр! – засмеялся Алексей, когда мы вернулись на скамейку.

Третий гол я забил в конце второго периода. Мы играли в большинстве, и я получил шайбу в центре зоны. Соперники бросились ко мне, но я успел сделать точный бросок в левую девятку ворот. Трибуны снова взорвались, а на лёд полетела пара кепок. Я подобрал одну из них и, улыбаясь, отнёс на скамейку.

– Ну что, герой дня? – пошутил Алексей.

– Пока не кончилась игра, никакой я не герой, – ответил я, но внутри чувствовал невероятную радость.

Однако радость длилась недолго. В третьем периоде, когда мы вели со счётом три – один, произошла неприятная ситуация. Я получил шайбу в своей зоне и начал разгоняться, чтобы выйти из-под давления. Но в этот момент один из игроков Брэмптона бросился на меня сбоку.

Огромная туша соперника неслась на меня, менее габаритного игрока. Я почувствовал, как его плечо врезается мне в корпус, отправляя меня головой в борт, а затем последовал удар клюшкой в пах. Боль была невыносимой, я скорчился от колющего удара, после чего упал на лёд. Сознание глумилось. Яркая арена становилась лишь бликами с откликами лиц людей, что были рядом.

Глава 6

Неясное понимание происходящего вызывает в голове множество вопросов. Осознать, что происходит вокруг, кажется невозможным. Где я? В раю? Слишком много света, а открыть глаза –задача не из лёгких. По телу пробегает нервная дрожь, смешанная с волнением и страхом.

Насколько же человек в своей обыденности может не подозревать о том, что его ждёт в будущем? Насколько его могут сломать собственные страхи?

С такими мыслями я и пришёл в себя. Глаза постепенно привыкли к свету, и я сразу понял, что нахожусь не дома. Белая палата, неудобная койка и множество датчиков на теле, которые сопровождаются монотонным писком прибора где – то сверху. Если присмотреться, в углу палаты выделялся квадратный столик с двумя белыми стульями. Белого цвета было слишком много.

Повернув голову вправо, я снова ощутил резкий свет. Причина оказалась очевидной: с той стороны находились два окна, каждое из которых занимало почти половину стены по высоте. Для такой небольшой палаты они казались огромными, что ещё раз подчёркивало необычность Канады.

Я попытался сбросить покрывало и сразу почувствовал лёгкую боль в правой руке, точнее –в среднем пальце. Он не слушался, и я не мог полностью схватиться за одеяло. «Чёртов палец», –мелькнуло в голове.

Длина проводов позволяла сесть на кровать и оглядеться. Взгляд упал на белый пол, но в этой белизне выделялась одна деталь –дверь. Голубая, с окошком в верхней части. Что – то знакомое, но глаз радовал хотя бы этот цветовой акцент.

Неожиданно дверь открылась, и в палату вошёл врач. Мужчина средних лет, смуглый, в белом халате. На груди –табличка: «Сэм Эванс, хирург – ортопед». В руках он держал планшет, а на лице –лёгкую улыбку, которая, казалось, должна была меня успокоить.

– Добрый день, Артур, – начал он, подходя ближе. – Как самочувствие?

– Нормально, – ответил я, стараясь скрыть дискомфорт. – Только средний палец не слушается, да и рёбра слева болят.

– Понятно, – кивнул доктор, положив планшет на столик. – Давай посмотрим.

Он начал с пальца. Аккуратно взял мою правую руку и осмотрел средний палец. Его прикосновения были мягкими, но боль всё равно ощущалась.

– Есть опухоль, – констатировал он. – И, судя по всему, перелом. Сделаем рентген, чтобы убедиться, но я почти уверен.

Затем он перешёл к рёбрам. Внимательно осмотрел, аккуратно прощупал каждое ребро, постучал пальцами.

– Здесь, похоже, ушибы, – заключил он. – Ничего серьёзного, но боль продержится ещё пару недель.

Доктор отступил на шаг и посмотрел на меня внимательно.

– Артур, ты был без сознания почти сутки, – сказал он серьёзно. – Это не шутки. Ты получил сильный удар, и твоё тело решило, что ему нужно время на восстановление.

– Почти сутки? – переспросил я, чувствуя лёгкое головокружение.

– Да, – подтвердил доктор. – Ты был в состоянии шока, и мы решили оставить тебя под наблюдением. Сейчас сделаем рентген пальца и ещё раз проверим рёбра. Если всё подтвердится, палец загипсуем, а рёбра просто нужно будет беречь. Никаких нагрузок, никакого спорта как минимум неделю.

Я кивнул, понимая, что это значит. Две недели без льда. Две недели без тренировок. Это было хуже, чем сама боль.

– Спасибо, доктор, – сказал я, стараясь сохранить спокойствие.

– Не за что, – улыбнулся он. – Ты крепкий парень, Артур. Ты справишься.

Он сопроводил меня до медицинского поста, где находился персонал отделения. Попросив присесть на стул у стены в длинном коридоре, доктор Эванс отошёл поговорить с девушкой в тёмной кожаной куртке. Её волосы были чуть светлее куртки, а длина – чуть ниже шеи. Симпатичная девушка, вероятно, одна из пациенток. Я бросил на неё взгляд и получил мгновенный ответ – пронзительный и изящный. В такие моменты я предпочитаю сразу отводить глаза, чтобы не выглядеть глупо.

– Мистер Ричерд, – раздался женский голос над моей головой. – Вам пора на рентген.

Я поднял голову и увидел медсестру с медицинской картой.

– Вы покажете, как дойти до кабинета?

– Конечно!

Она сопроводила меня по бесконечным коридорам этой огромной больницы. Сложно представить, что бы я делал, если бы оказался здесь один.

Рентген – кабинет оказался небольшим, но слегка жутким. Там меня уже ждал рентгенолог – мужчина лет сорока с добрыми голубыми глазами.

– Ну что, Артур, покажи мне свой палец, – сказал он, помогая мне правильно расположить руку.

На металлическом столе появился квадрат, и врач предупредил:

– Сейчас будет немного холодно, но это не больно.

Я кивнул, стараясь не двигаться. Аппарат щёлкнул, и через пару минут рентгенолог уже изучал снимки на экране компьютера.

– Да, перелом, – заключил он. – Но ничего страшного. Гипс наложим, и через пару недель всё заживёт.

Я вернулся в палату, где меня уже ждал доктор Эванс с гипсовой повязкой.

– Ну что, Артур, давай зафиксируем твой палец, – сказал он, подходя ко мне.

Процесс наложения гипса занял не больше десяти минут. Доктор аккуратно обернул мой палец и часть ладони гипсовой повязкой, закрепив её бинтом.

– Вот и всё, – сказал он, отступая на шаг. – Теперь главное – не нагружать руку. И помни, что через две недели нужно будет показаться командному врачу.

Я кивнул, чувствуя, как гипс сковывает движения. Это было непривычно, но я понимал, что это необходимо.

– А когда меня выпишут? – спросил я, надеясь, что это произойдёт как можно скорее.

– Уже сегодня, – ответил доктор. – Твоё состояние стабильное, и дома ты сможешь восстановиться быстрее.

– Отлично, мистер Эванс! – поблагодарил я, кивнув.

После ухода врача я прилёг на кровать и закрыл глаза, чтобы отдохнуть. Организм ещё не полностью пришёл в норму, но неожиданно моё спокойствие прервалось.

– Ну что, парень, спишь? – раздался знакомый голос, заставивший меня открыть глаза.

Зрение ещё немного плыло, но по росту и лёгкой седине я сразу узнал Майка Келлера.

– Рад вас видеть! – ответил я, вставая с койки.

– Знал бы ты, как я рад тебя видеть, – улыбнулся тренер.

Майк отодвинул стул и сел напротив меня. Сколько я его знаю, столько и удивляюсь его «обычности», если можно так выразиться.

– Ситуация на льду была не из приятных. Мы уже отправили заявку в следственный комитет лиги.

– Даже так?

– У нас в лиге всё серьёзно, но давай не об этом, – сделал паузу Майк. – Как ты?

– Всё в порядке. Рёбра немного болят, да и палец, как видите, в гипсе.

Майк внимательно осмотрел меня с ног до головы и продолжил:

– Ну, для завершения карьеры я ничего не вижу, – улыбнулся он.

– Не пугайте меня так, ваш взгляд сильнее детективного.

Мы оба рассмеялись, но затем он посмотрел на часы, и его лицо стало серьёзным.

– Прости, парень, но время не ждёт, – он протянул мне руку. – Выходи поскорее, ты важная часть нашей команды.

Попрощавшись с тренером, я наконец смог немного подремать и набраться сил, ведь самочувствие в лучшем образе ещё не вернулось.

Прошло уже несколько дней. Мой телефон неоднократно разрывался сообщениями от многих моих знакомых с вопросом о том как я. Как же оказалось хорошо, что в тот день, когда я находился в больничной палате он был севший и в целом как – то руки до него и не доходили. Вот и ещё одно подтверждение того, что ценности становятся в целом и не ценностями, когда под угрозой твоя жизнь.

Особое внимание я обратил на мою подругу – Оливию. Она звонила, писала и видимо переживала. В частности мне было очень приятно от этого, ведь знакомы мы были не так уж и долго.

Сегодня я позвонил ей и предложил прогуляться до местной кофейни, чтобы заодно и обсудить последние события.

Оливия уже ждала меня за столиком у окна. Её каштановые волосы были слегка растрёпаны ветром, а в руках она держала чашку с дымящимся латте. Увидев меня, она улыбнулась, но в её глазах читалось беспокойство.

– Артур, как ты? – спросила она, как только я сел напротив.

– Всё в порядке, – ответил я, стараясь выглядеть бодрее. – Рёбра уже отходят, но болят, палец в гипсе. Доктор сказал, что через пару недель всё заживёт.

– Ты меня напугал, – призналась она, опуская глаза. – Когда я узнала, что ты в больнице…

– Прости, что заставил тебя волноваться, – прервал я её. – Но я справлюсь.

Мы заказали латте, и я начал рассказывать о том, что произошло. Оливия внимательно слушала, изредка задавая вопросы. Её поддержка была для меня важна, и я чувствовал, как напряжение постепенно уходит.

– А что насчёт тренировок? – спросила она, когда я закончил.

– Неделя без льда так точно, – вздохнул я. – Но это не страшно. Главное, что всё обошлось.

После кофейни мы решили не заканчивать вечер и отправились в кинотеатр. Шёл какой-то романтический фильм, который Оливия давно хотела посмотреть. Мы взяли попкорн и устроились в задних рядах.

Фильм оказался трогательным, с множеством диалогов о любви и отношениях. В какой-то момент Оливия тихо прошептала:

– Ты не находишь, что мы немного похожи на них?

Я посмотрел на неё и усмехнулся:

– Ты имеешь в виду, что я такой же упрямый, как главный герой?

– Нет, – она засмеялась. – Просто у нас тоже есть свои моменты, которые делают всё… особенным.

– Мой хет – трик? – Усмехнувшись спросил я.

– И он тоже Артур, такое редко увидишь.