Скорбная песнь истерзанной души

102

Её я ощутил более явственно, чем когда-либо прежде.

103

Или целое (!) мгновение: тут никогда нельзя сказать наверняка.

104

Да и к тому же, молчание – это тоже форма общения.

105

Как ответ, как напоминание о том, что по-прежнему оставалось в мире нечто, кроме биения моего сердца. Но вряд ли я мог этому обрадоваться.

106

Он был в точности похож на предыдущий, будто воспроизведён механически (хотя это было не так). Ни один из них не отличался от другого ни по громкости, ни по интонации, ни по какому-либо иному параметру, который только можно придумать, представить.

107

И от него едва был хоть какой-то толк.

108

А их было несколько.

109

Или какие-то иные, но всегда перемены.

110

Который наступает с приходом ночи. Ведь солнце уходит, горят лишь звёзды и луна своим мёртвым светом.

111

И вместе с тем это был взгляд, способный проникнуть куда угодно, добраться до самой сути. И каким-то образом я сразу смог понять (или скорее почувствовать), что именно этого мама и стремиться достичь: добраться до самой сути: ибо суть скрывалась в одном из этих портретов (а может быть в каждом из них понемногу).

112

Хотя моё присутствие к тому моменту было очевидно.

113

Ну или так мне, по крайней мере, показалось.

114

И пальцы мои потому часто были обмотаны пластырями.

115

Хотя решиться на такое было непросто.

116

Даже несмотря на это.

117

Но не в частности.

118

Но не всецело.

119

Я мельком видел их, проходя мимо спален, двери которых всегда были распахнуты настежь (так у них, видимо, было заведено). Они сидели порой вместе, порой раздельно, каждая в своей спальне. Они о чём-то шептались, хихикали и улыбались (если сидели вместе), они занимались своими делами (если сидели раздельно). Рисовали, читали книжки и журналы (я так никогда и не узнаю, что они рисовали и что за книжки читали; и мне от этого почему-то мучительно больно). Их каштановые волосы были заплетены в косы, их тела были прикрыты лёгкими летними (они носили их круглый год) сарафанами (когда я вспоминаю об этом, то мне видятся голубые, бледно-жёлтые и розовые оттенки; но может быть это лишь игра моего воображения? Может быть, цвета были совсем иными?). Они смотрели на меня удивлённым (нет, скорее даже ошеломлённым) взглядом, а я смотрел, надо полагать, смущённо, растеряно. Я едва бросал на них свой взгляд (но и этого оказывалось достаточно) – и в сердце тут же разгорался пожар… нет, не так, это был не пожар. В сердце вспыхивала искра, будто принесённая с самого Олимпа, добытая из кузницы Гефеста. И в такие моменты, когда я видел их, сестёр Роберта, этих Гесперид Ребеллиона, непомнящих себя, я дивился тому, что искра эта очутилась в моём сердце. Дивился, однако, понимал: такое вполне возможно, в этом нет ничего непостижимого, поразительного и – как бы мне ни хотелось избежать этого слова (но тут я оказываюсь бессилен, так что…) – странного. Ибо сердце моё (я был убеждён – особенно в подобные моменты) мне не принадлежало. А вспыхивала та искра, поскольку впервые в жизни открывалась мне Великая Тайна Мира Женщин. И эта Тайна звала меня на поиски. И я знал, что не сумею слишком долго противиться этому зову.

120

Хотя это, разумеется, небольшое преувеличение. Отличий всё же было немного (!) больше.

121

Эти, так называемые, рассуждения были полны наивности, глупости, разного рода нелепостей; но главное, что они были необычны, они были несвойственны нашим улицам, такое редко где удавалось услышать. И это будто бы меняло саму реальность, подмешивало к ней некий секретный ингредиент, которого не хватало для того, чтобы всё встало на свои места.

122

В моей душе?

123

Или всего-навсего потеснив?

124

Хотя, как знать, как знать… может, некое зерно сомнение мы в нём сумели тогда посеять. Думаю, он жил такой жизнью, от которой хотел избавиться хоть как-то: например, сделать вид, что всё вокруг ненастоящее. Отчасти он уже этим занимался, но ему не хватало решимости пойти дальше. А мы его к этом подтолкнули.

125

Сейчас она мне кажется просто забавной и (в хорошем смысле) глупой.

126

Ибо тоска – она повсюду.

127

Ибо тоска – она повсюду.

128

Моей души?

129

Хотя, сейчас уже, наверное, вряд ли.

130

На душе?

131

Его душу?

132

Непонятно, как я это вообще запомнил.

133

Тоска – она ведь повсюду.

134

Не считая снега.

135

Душой?

136

Там.

137

Там.

138

С другой стороны, что я мог поделать, не так ли?

139

Или всю неделю.

140

Ибо куда я мог пойти? Роберт осторожничал и прогуливал школьные занятия только в те дни, когда его отец бывал в отъезде. А если я шёл один (случалось порой и такое), то все дороги неизменно вели к кладбищу, где я сидел у могилы отца и пытался понять, почему он решил убить себя.

141

В том конкретном случае.

142

Что было совсем уж неслыханно!

143

А чаще всего не делала и этого.

144

Она знала явно больше моего, была мудрее, чем я.

145

Или Соня? Не могу точно вспомнить.

146

Или Соня.

147

А ещё благодаря ей я стал чуть ближе к таинственному миру Женщин.

148

Но если обратиться к глубинным своим чувствам, то по сей день можно отыскать там некую обиду на них за это.

149

Не знаю, зачем он так сказал, потому что думать мне было не о чем (так как моё мнение всё равно не изменилось бы; да и оно не учитывалось вовсе, так что какая разница?) и вопрос этот мы больше никогда не обсуждали.

150

Мне в душу?

151

Или это сказано слишком громко? Да вроде бы нет…

152

Там.

153

Ибо тоска – она повсюду.

154

Моим родителям.

155

На душе?

156

Поскольку что-то найти не удалось вовсе.

157

До души моей?

158

Там.

159

Это был самый откровенный из его дневников. Неудивительно, что он находился в потайном отделении его стола.

160

И, наверное, да, всё-таки можно.

161

Хотя, кто-то мог бы возразить мне, что по-настоящему зрелым он так и не стал.

162

Его влияние на дом Кальви я заметил слишком поздно.

163

И даже смерть не могла здесь ничего изменить. Скорее наоборот, смерть (особенно такая смерть) лишь укрепляла дедушку в убеждённости собственной правоты.

164

Ибо тоска – она повсюду.

165

Ибо тоска – она повсюду.

166

Души?

167

Потребность в спасении.

168

Хотя я не люблю это слово.

169

И название это так понравится им самим, что в какой-то момент они примут его в качестве официального.

170

Ну, вот я опять их так называю!

171

Любезно предоставленными членом «Качества» Торнетом Штрагиди, тридцатисемилетним владельцем рекламного агентства «Штрагиди и ко»

172

Но дело тут, как мне кажется, ещё в невероятно раздутом его эго. Деду было важнее всего то, что его благие деяния (а они в его глазах иными быть и не могли, конечно же) оцениваются по достоинству.

173

Или это я уже придираюсь?

174

Недовольство таким цветовым решением разделяла со мной, как я узнал позже, моя покойная бабушка. Но поделать она с этим ничего не смогла.

175

Хотя, тоска она всё равно повсюду.

176

В душе?

177

Как же иначе!

178

Четыре ведь? Точно не помню. Могу путать.

179

Душой?

180

Так что стоит, наверное, говорить именно про день.

181

Я так и не сумел понять, почему нельзя было сразу на месте обсудить всё, что ему хочется.

182

Много позднее, однако, дядя Сё, во время нашей с ним беседы, посвящённой как раз моим первым дням в их доме, заявил, что на самом деле дед лишь слегка повысил голос, а вовсе не кричал. Якобы всему виной моя изнеженная чересчур деликатным обращением натура, никак к тому времени не соприкасавшаяся с деспотизмом; и от того, грубоватая, резкая манера дедушки изъясняться показалась мне предельно оскорбительной и неприемлемой. И с этим, вероятно, можно было бы согласиться. По крайней мере, такая версия имеет право на существование. Но я сказал ему тогда – и теперь считаю, что был абсолютно прав, более того, я, пожалуй, осмелюсь признать, что горжусь столь мудрым, остроумным и точным ответом столь юного человека – я сказал, дескать, если и имело место какое-либо искажение в восприятии, то страдал от него явно не я, а человек, который провёл слишком много времени в этом доме, и потому обращение действительно предельно (ладно, может, «предельно» – это слишком сильно сказано, но всё же) оскорбительное кажется ему чем-то не только привычным, но и единственно возможным вариантом межличностного взаимодействия.

183

А иногда и того позже.

184

Или и того, и другого.

185

Каким именно делом нужно заняться, он не уточнял, но вполне можно догадаться, что это были какие-нибудь дела по дому: готовка, стирка, глажка, уборка и прочее.

186

В народе просто – «ПБ»

187

Сам дед не говорил об этом именно так, но чтение новостей с утра было для него важным ритуалом, вне всяких сомнений. И если этот ритуал не удавалось соблюсти (а случалось всё же и такое), ему становилось не по себе.

188

При этом он делал характерный жест: взмахивал ладонью, будто небрежно перелистывал страницу. И тогда страница действительно перелистывалась, словно по волшебству. Только никакого волшебства не было.

189

Фема, феми – общепринятое в республике Ребеллион обращение к женщине.

190

Ибо тоска – она повсюду.

191

Напоминая, разумеется, уже сейчас, когда я обращаюсь к этим воспоминаниям спустя много лет, будучи сам стариком, который к тому же остался совсем один.

192

Однако какое-то странное, параноидального оттенка чувство начинает у меня возникать – будто есть кто-то, кому я это рассказываю. Кто-то незримый, бестелесный. Но нет, нет, глупость, полная глупость. Надо постараться поскорее забыть об этом.

193

Надо ли говорить, что тоска – она повсюду?

194

Ну, почти всегда, в большинстве случаев.

195

И это было мне в новинку.

196

А значит, дело уж точно было серьёзно.

197

Да и Роберт наверняка сказал бы, что я чушь несу какую-то.

198

Ведь тоска – она повсюду.

199

Душой?

200

Злодейской худобой его лица – так будет правильней.

201

Осознание их иррациональности, правда, не особо помогало справляться с ними и последствиями, которые они с собой несли в виде страха и предельного ужаса, захлёстывающих меня волной, наполняющих сердце, как ветер наполняет парус, заставляя двигаться вперёд; и ужас заставлял меня двигаться – прямиком к преждевременной (если всякую смерть не считать преждевременной) смерти.

202

В старой, вероятно, тоже знали, но это, что называется, не бросалось так в глаза (отчего-то), как в новой.

203

Мне не приходило в голову, что это может стать такой проблемой.

204

Надо отдать должное ещё и учителю истории, который вообще ничего не говорил мне об отце, хотя я видел однажды, как он, сидя на перемене в классе за своим столом, читал один из романов отца (старое, потрёпанное издание в мягкой обложке).

205

Не считая, пожалуй, людей, находящихся под воздействием определённого рода веществ.

206

Хотя, как знать, как знать…

207

Но скорее всего, это было не так.

208

Или каким-то ещё.

209

А это, если подумать, вообще-то даже хорошо. Особенно для учительницы. Особенно для человека её возраста.

210

Интересно, как долго ему пришлось искать меня.

211

Не думаю, правда, что Гектор знал об этом. Интересно, где он вообще достал эту книжку? Стащил откуда-то, скорее всего.

212

Да и не только его вообще-то.

213

Ибо тоска – она ведь повсюду.

214

Или тоску?

215

В туалете, в той же самой каморке под лестницей, а иногда даже и в коридоре (но мелко, аккуратно, осторожно).

216

Но как время покажет, в этом я ошибся.

217

По крайней мере, так было тогда. Позднее он, видимо, утратил эту способность. Иначе как объяснить дальнейшие события?

218

Тут никогда нельзя точно сказать.

219

Это помогало восстановить душевное равновесие, пусть и вызывало проблемы всякий раз, когда приходилось сдавать на проверку тетради; но в новой школе тетради проверяли куда реже, чем в той, где я учился прежде.

220

С это ведь всегда всё и начинается, правда?

221

А иначе не стал бы.

222

То есть ко всем людям.

223

Которые, к сожалению, правда, мало кто ценил по достоинству.

224

Возможно даже самое просторное во всей школе.

225

Никакой «Мадам Бовари» я к тому времени не читал. Я помнил об этой рекомендации нашей библиотекарши, но мне было явно не до того в те непростые времена.

226

Но не всюду.

227

Так я и узнал о шутках Салютора и реакции класса на них.

228

Да и не только портреты.

229

Ну или небольшой.

230

Пусть уж простят меня кардиналы… хотя… какого чёрта? Пусть идут лесом.

231

Хотя, чего удивляться? Тоска – она ведь повсюду.

232

Но я на самом деле ошибался. И понять это смог только в тот день, когда она умерла. Ибо тогда я почувствовал по-настоящему, что связь наша оборвалась. А раз оборвалась, значит, она ещё к тому моменту существовала, никуда она не делась.

233

Ведь не было музыки.

234

Поскольку за каждым отрядом был закреплён свой участок.

235

Ибо тоска – она повсюду.

236

А это очень большая разница.

237

Если не принимать во внимание то, что случилось в дальнейшем, к чему это всё привело.

238

Арчибальд Губертонг (1927 – 1989) – известный Ребеллионский писатель, поэт, переводчик. Основатель культового журнала «Душегуб», издававшегося и после его смерти, вплоть до 2015 года.

239

Что нас с ним роднило.

240

Потому что было то, что нас с ним роднило.

241

За белых тоже получалось плохо, но я хотя бы мог продержаться немного.

242

Если, конечно, не случалось чего похуже.

243

Хотя я на самом деле не падал тогда. Но именно такой образ приходит мне в голову в тот момент.

244

Или всё-таки шестеро? Никак не могу точно вспомнить.

245

Душа?

246

И сами не заметили, как легко и непринуждённо у нас это вышло.

247

Дескать, ну, ты понял, да?

248

Она назвала ещё какие-то книги, но я их не могу вспомнить.

249

Как-никак он оставлял свою дочь совсем одну (пусть и была она довольно взрослой, это неважно; важно, что он предпочитал проводить время где-то ещё, а не с ней), заставлял её выходить в патруль даже после того как она жаловалась ему на происходящее с ней во время этих хождений по району (правда, без всякой конкретики) и просила больше не отправлять её туда (ведь в этом не было необходимости иной, кроме идеологической).

250

И парадокс тут можно усмотреть лишь на первый взгляд.

251

Что казалось невозможным (и зачастую таковым это и является).

252

Разве может быть иначе?

253

Его души?

254

Так я стал называть его с того дня (С того ли дня? Может это случилось несколько позже? Может быть.): «Л» – Лавлинский, «А» – Алексей» и «О» – восклицание, которое он так часто употреблял в речи.

255

В хорошем смысле этого слова.

256

Не то чтобы Лао делал всё это (или что-то из этого)… это так… для примера просто.

257

Но добавит при этом: «Ты им только спуску не давай! Глаз да глаз за ними! Эта молодёжь!.. А то учудят ещё чего! Потом забот не оберёшься!» (Лао сам рассказал мне; сразу же, как только вернулся; и мы вместе посмеялись над этим).

258

И, вполне возможно, ошибаюсь.

259

Что ещё остаётся, когда юность уже утрачена?

260

Лао был родом не из Ребеллиона.

261

Но не думаю, что одно было связано с другим.

262

Это как-то само пришло мне в голову.

263

Дольф Весанто (1874 – 1901) – предводитель восстания в Гортуссии, национальный герой Ребеллиона, один из его основателей.

264

Я поделился с Тори этими мыслями однажды; она мне сказала, что всё это полная чушь. И сейчас я склонен скорее согласиться с ней. Но тогда – тогда я думал (и чувствовал) иначе.

265

И сдаётся мне, что нынешняя моя боль в коленях и пояснице – это отголоски тех прыжков.

266

Очередная несусветная чушь. Конечно же была назад дорога. Назад дорога есть почти всегда. Только смерть отрезает нам пути. Но разве можно это понять, пока этого не случилось? Да и даже когда случилось, не всегда это понимаешь. Может, потому всё повторяется вновь и вновь? Может потому всё заканчивается смертью? Потому что ты внезапно всё понял?

267

Нет-нет, всё было не так. Он попытался бросить его в приоткрытое окно одним ловким щелчком, но не попал. Окурок отскочил то ли от рамы, то ли от стекла и упал на ковёр. Дядя спешно подбежал (стараясь сохранить невозмутимый вид), поднял его и бросил в окно, на этот раз, конечно, не промахнувшись.

268

Я не ожидал от него такой откровенности, но, как оказалось, это тоже была его манера, самая обычная.

269

Да, именно так всё и было.

270

Сложно сказать, кто из нас больше заблуждался, но лично мне всегда казалось, что дядя как раз их тех, кто ходит с душой (?) нараспашку, то есть слова его расходятся с делом. Жаль нет того, кто нас рассудит.

271

«Sound is all around (Salaro)» – сеть музыкальных магазинов, расположенных в республике Ребеллион. Дата основания – 1981 год. Основатель – Грито Богазетти (1955 – 2027 г.).

272

Все прочие наши вещи дед позже сам прислал нам с машиной.

273

Или около того.

274

Душу?

275

В душе?

276

Ибо тоска – она повсюду. Даже там, где присутствует гармония.

277

И понятно почему.

278

В душе?

279

Раз уж Malicer Mizer там не оказалось.

280

Ибо тоска – она повсюду.

281

На душе?

282

Хотя в том не было нужды.

283

Душа?

284

Но я, наверное, слишком уж драматизирую (или драматизировал тогда).

285

Вермиллион – город к западу от Ребеллиона. Население – 24 тыс. человек. До 1896 г (если я правильно помню). – Рохтианская провинция Гортусской империи. Одними из первых провозгласили свою независимость вслед за шествием «Весантовцев». Новое название получил из-за лозунга протестующих – «Верный миллиону, верный народу» (под «миллионом» имеется в виду предполагаемое число жертв императорского двора: тут речь не только об убитых, но и о посаженных в крепость Фрушанте, отправленных на каторгу и пр.; только вот потом стало известно, что на тот момент число жертв ещё не дотягивало до миллиона, а находилось на уровне примерно в восемьсот пятьдесят тысяч человек: если память мне не изменяет), – которые мазали лица кровью павших товарищей, раздевались догола, танцевали под музыку, напоминающую «Swamp Thing», и бросались в атаку на гвардейцев императора, увеличивая число жертв до того самого миллиона, о котором они (выжившие или менее радикальные участники протестного движения) постоянно говорили.

286

«Где-то я нечто подобное уже слышал», – подумал я в тот миг.

287

А я говорил всерьёз, конечно.

288

Она вполне для этого годилась.

289

Это вне всяких сомнений один из самых важных моментов моей жизни.

290

Так мы звали порой Эрнеста. С ударением на «е».

291

Они, очевидно, устали меня ждать и решили, так сказать, взять всё в свои руки.

292

Уверенность, правда, в правдивости и точности этого конкретного воспоминания берётся у меня не из факта об одолженной ручке, а из нашего с ней (и когда я говорю «нашего», я имею в виду всех нас троих – и меня, и Роберта, и даже Эрнеста, пожалуй; вроде бы они успели познакомиться) впоследствии довольно тесного знакомства. Ведь Шарлотта вместе с Сашей – своим парнем – станет частью «Отбросов общества».

293

Попросив Роберта продиктовать мне, что написано у меня на футболке.

294

Удалилась походкой, красноречиво заявляющей всему миру сколь сильно обладательницу этой походки всё в этой жизни достало.

«Давно тут работает», – предположил я, глядя ей вслед.

295

Важная деталь: его звали Соломон Кальви-младший. Или Второй. Но ему не нравилось, когда кто-то к нему так обращался. Поэтому сам он всегда опускал эту приставку.

296

Хотя, «восторг» – это, конечно, слишком сильно сказано.

297

Я отчего-то ощутил теперь это ещё сильнее.

298

О котором мне ничего неизвестно и в котором я так ни разу и не побывал.