Маленькая Леночка

Ленин клиент заехал за ней на своей машине и успел выкурить пару сигарет, пока его риэлтор каракатилась с четвёртого этажа на первый, а когда Лена, наконец, возникла рядом, мужчине пришлось четыре раза обежать вокруг авто, чтобы запихнуть в него практически не сгибаемое и не разгибаемое Ленино тело.

На дорогах было чрезвычайно скользко. Было похоже, что в этом году дорожные службы решили сэкономить на едком химикате, растворяющем колёса автомобилей до дисков и обувь пешеходов до розовых пяток. Мужчина резко затормозил перед целеустремлённой бабушкой, которая возникла на проезжей части как лось, внезапно выскочивший из леса, и решительно направилась к своей цели – противоположной стороне улицы, – волоча за собой сумку на колёсиках и размахивая свободной рукой, как канатоходец, чтобы не потерять равновесие на скользкой дороге. Потенциальная жертва дорожно-транспортного происшествия, по-видимому, даже не догадывалась, что дорога обитаема летящими монстрами, в сотни раз превосходящих её по своей весовой категории. Пока машина шла юзом, мужчина выругался:

– Бабка хитрющая! Жить надоело, а руки накладывать на себя боится, не хочет за оградой кладбища лежать! Решила старая себя моей машиной убить, чтобы в рай попасть как жертва, а меня в ад отправить как убийцу!

Завершив свою мысль трёхстопным ямбом и хореем, мужчина успокоился и покосился на Лену, которая, слегка прищурившись, внимательно следила за ходом его мыслей. Он виновато улыбнулся, а Лена, в свою очередь, одарив своего клиента самой очаровательной улыбкой, на которую была способна, непринуждённо спросила:

– Вы в самого Бога верите или только в его поощрения и наказания?

– Аплодирую вашей проницательности, Леночка! Как вы понимаете, в спираль моей ДНК предки столетиями настойчиво вплетали свои страхи и заблуждения, вдолбленные им нерушимым тандемом властелинов мира и укротителей правды.

– Да… – задумчиво протянула Лена. – Жаль, что на вашу спираль накрутилось только это!

– Отвечу вам так, Елена: даже этого мне достаточно, чтобы понять, в какой …опе мы живём! Градус ответственности, до которого нас нагревают все, кто знает о нашем существовании, расплавляет все результаты нашего труда: тринадцать процентов с прибыли государству, десятину церкви, золотой мешок коммунальным службам, а остатки – детям, немощным родителям, жене, недееспособным друзьям и родственникам, девяносто процентов из которых прикидываются таковыми, чтобы напрячь ближнего, не напрягаясь при этом самим… Где не появись, мы везде побиваемы хлыстом долженствования! Даже коров так не доят, а ведь им повезло куда больше: с утра до вечера щекочут вымя зелёной травкой, пока их электрошокером не отправят на мясной прилавок. Но и такая участь куда как привлекательнее, раз, и всё! А мы дохнем медленно и мучительно, эксплуатируемыми всеми, кому не лень, кому мы все время что-то должны, бесконечно должны, до последнего издыхания… Жалкие представители конца пищевой цепи!

Лена, заметив, что мужчина разнервничался, захотела было перевести тему, но не сдержалась.

– Ну, вышеупомянутые вами бурёнки всё же ближе к концу пищевой цепочки, чем мы, а за ними ещё целый хвост… Если пищевая цепь не духовная, то кроме банальной безрадостности и обречённости, которые испытывает жертва, ничего другого почувствовать не получится. Долженствование до определённого момента выполняет роль манежа для малыша, чтобы он не уполз куда не надо. Но его надо перерасти, а не врасти в манеж, как в пожизненную жилетку, стянувшую грудь! Необходимо выйти из состояния «ребёнок» и войти в состояние «взрослый», который всё делает сознательно и разумно, руководствуясь любовью и состраданием и взяв ответственность за свою жизнь в свои же руки. Вот тогда люди перестанут восприниматься как эксплуататоры! Более того, если всё же допустить существование Бога как нашего Творца, то подобное восприятие и понимание жизни, которым вы только что поделились, обычно происходит с творением, когда у него по каким-то причинам сбиты Божественные настройки…

– Ох, Елена, не надо только меня агитировать за Советскую власть, ладно? Какие настройки, милая, вы хотите найти у существ, попавших на плацдарм сражений миллиардов ЭГО под названием «Земля»? Бесконечный, я бы сказал, пирамидальный бой сверху вниз за подчинение живой и неживой природы своему собственному сценарию, включая себе подобных существ! Скажу вам так: все с «Божественными настройками», как Вы изволили выразиться, проживают на других планетах и в других Галактиках, если они вообще существуют. Наши же земные шестерёнки заводятся тёмным игроком, главным пожирателем наших страданий, которого мы сами и вырастили своим неуемным аппетитом – Люцифером, или как там у вас, верующих? «Сам знаешь, кто»?

– «Сам знаешь, кто» – у неверующих, Алексей, – Лене уже стало очевидно, в чей монастырь она залезла со своим уставом, но было уже поздно. – Вы что-нибудь слышали о «пари Паскаля»?

– Нет, не слышал…

– Звучит оно приблизительно так: допустим, я не знаю точно, существует ли Бог и вечная жизнь. Если я «ставлю» на Бога и выигрываю, то обретаю вечную жизнь. Если я проигрываю, то жизнь моей личности заканчивается в момент смерти, а я умираю в доброй надежде, ничего не потеряв. Если я ставлю на атеизм и выигрываю, то ничего от этого не приобретаю как в жизни, так и посмертном «ничто»: проживаю короткую жизнь на личной силе или слабости и заканчиваю своё существование в печи крематория или разлагаясь в земле. Но если я ставлю на атеизм и проигрываю, то я теряю вечную жизнь. Получается, что в любом случае стоит «ставить» на Бога.

– Я думаю так: на каждом уровне бытия своя истина, и я склонен отталкиваться от земной. Если вам больше нравится некая небесная истина, Елена, то добро пожаловать на небо! И счастливо вам усидеть на двух стульях…

– Я вам так скажу: двух стульев недостаточно! Человек как радуга, многоцветен, и каждый цвет соединяет его с определённым уровнем, – не сдавалась Лена. – И означает ли сказанное вами, что истина более высоких уровней не влияет и не отражается на низших? Ведь если предположить существующую взаимосвязь между ними, а она, несомненно, есть, то «раздача» законов идет сверху вниз, а не наоборот…

– Для меня ваш вопрос не более, чем философский и очень попахивает абстракцией. Мне гораздо приятнее видеть в вас профессионального риелтора, Елена, а не Божье творение, «поставившее» на Бога. Вы ведь уже достаточно взрослая женщина и людей на своём веку повидали, так ведь? Если Бог есть, то ему следует поклоняться, но неужели вам хочется поклониться тому, кто сотворил хищную свору существ, вгрызающихся друг в друга под названием «человечество»? Неудачный эксперимент крайне агрессивного небесного практиканта, которого сокурсники, наверное, уже давно обсмеяли… Пойдёмте лучше, займёмся делом, приехали уже, слава Богу! – противореча самому себе, закончил мысль Алексей и резко затормозил, отчего перетянутые пассажирским ремнём Ленины рёбра вынуждены были признать, что эксперимент и впрямь был жестковат.

«Да уж», – подумала Лена. «Вот что значит говорить на разных языках… «Ау» по медвежьи означает «обед»…

Нотариус с интересом наблюдала, как вслед за покупателем и продавцом квартиры в кабинет ввались сопровождающие их агенты: одна, медленно и уныло держась за больные ребра, опускала свою «мадам сижу» на стул так, словно та была порхающей бабочкой, сдуваемой ветром и никак не могущей приземлиться на благоухающий цветок. Второй же агент даже не пытался сесть и навалился на стену, опираясь на неё и свои костыли. Для обеих сторон эти красавчики оказались счастливыми талисманами, сделка прошла быстро и безболезненно, как вырезанный аппендикс, ведь весь удар возможных неприятностей и подводных камней агенты заблаговременно приняли на себя…

Виктор по-джентельменски, почти каждый день, присылал Лене набор из букв с пробелами, назначение которого было продемонстрировать безграничный интерес к процессу заживления рёбер. Как ни старалась Лена, она проживала промежутки времени от одного сообщения до другого в крайне нестабильном эмоциональном состоянии, варьирующемся от ноющего ожидания до бросания с воем на стену. Ей всё еще не хотелось верить в то, что Виктор окончательно разлюбил её, и она безуспешно пыталась в каждой букве найти опровержение своей догадке. Такое равнодушие к Лене у него случилось в первый раз, но после многолетней череды сменяющихся циклов их взаимоотношений Лена привыкла к тому, что Виктор был непостоянен: он то закидывал её на небеса, то забывал поймать, то был дефибриллятором её души, то становился болезненной инъекцией. Однако через неделю у Лены кончилось терпение, и она в сообщении задала вопрос в лоб: готов ли её пока официальный муж сражаться за построение счастливых семейных отношений или нет? Вопрос, несомненно, был сформулирован неверно, так как «сражаться» за что-либо вообще было не про Виктора, однако на «семейные отношения» ответ прилетел мгновенно: семьи у них не получится, но, принимая во внимание столько совместно проведенных лет, они могут великолепно общаться, как это делают родные люди. Пусть победит хотя бы дружба, если всё остальное проиграло. Через полчаса безуспешных попыток сбавить сердечный ритм с трехсот ударов на сто пятьдесят, Лена лаконично и нарочито приветливо пожелала Виктору счастья и благоденствия, обозначив окончание Рождественского поста как дату их подачи заявления на развод. Посмотрев вслед улетевшему сообщению, Лена сквозь зубы процедила всё остальное, а потом долго просила за это прощения у Бога, молясь о том, чтобы Господь дал ей сил принять и пережить происходящее и наконец совершить этот рывок, освободив и себя, и Виктора от сложной и мучительной связи. Она не собирается удерживать возле себя ни стремительно убегающих, ни вяло отползающих…

Что она ждала и на что рассчитывала? Из-за соблазна наслаждаться постоянным обществом Виктора она разрушила свой брак с Петром, который был вторым ВЕНЧАНЫМ браком! Вот какие поступки могут совершать невежественные люди… Не будучи воцерковленной и не имея ни малейшего представления о сути таинства венчания, она после ЗАГСА и с первым, и со вторым мужем пошла в храм венчаться, как кофе с булочкой попить, не отдавая себе отчёт, к кому в «кафе» она пришла. Лене была уверена, что Бог, увидев под сводом храма пару влюблённых головушек, соизволивших почтить своим вниманием не только земную, но и небесную канцелярию, получат от неё штамп, который призовёт на них благодатный дождь неземного счастья и навсегда пропитает их семейную жизнь сказочными удовольствиями, а также оградит венчающихся от всех печалей и невзгод на ближайший век, как бы те не старались всё испоганить… Искренняя вера в Бога и потребность в истинном общении с Ним если и сидели в Лене, то очень глубоко внутри, под навесом неведения, если не сказать хуже – невежества, ожидая своего счастливого часа, когда они, наконец, смогут распуститься прекрасным цветком на благодатной почве. А Лена не удобряла почву своей веры много-много лет… Обручальное кольцо соскользнуло с её пальца прямо у церковного алтаря и со звоном покатилось по бетонному полу храма, когда они венчались с Катюшиным папой, и Лена развелась с ним после того, как он в страшном наркотическом опьянении всю ночь гонялся за двухлетней дочерью по квартире, а Лена заслоняла её собою, судорожно придумывая на ходу успокаивающие слова и чувствуя себя поочерёдно то дрессировщиком, то львом в клетке. Венчание со вторым избранником прошло без потрясений, понимания происходящего было на полграмма больше, Лена даже помнила исповедь накануне, состоящую из ответа на вопрос священника и содержащую полтора слова; причастия же не помнит совсем, а ведь оно должно было быть перед венчанием… Как такое могло случиться? Лена, что же ты натворила??! Неужели ты думаешь, что после твоих выходок Господь благоволит тебе обрести счастье с Виктором??! С другой стороны, не является ли глубочайшим заблуждением уверенность в том, что за наши грехи нас наказывает Господь? Не сами ли мы роем себе яму? Не сами ли наносим себе рану? О, человече! Если ты решил, что тебе всё дозволено, зачем клянешь Бога, когда попадаешься в ловушку собственных страстей и сомнительных поступков? Разве ты советовался с Богом, просил его благословения, потрудился узнать о том, что Господь говорит об этом? Ведь Господь говорит с нами в Святом Писании, а также устами святых отцов. Или ты помыслил, что святая обязанность Бога – посыпать лепестками роз твой петляющий жизненный путь, заглушать сладким клубничным освежителем спёртый воздух в сортире твоих поступков и подстилать под твоё бесшабашное тело пуд соломы, как только ноги разъедутся на скользкой от нечистот дороге проб и ошибок? Возможно, ты вовсе не претендуешь на помощь свыше и рассчитываешь только на свои блестящие способности, заслуга обладания которыми принадлежит тебе и только тебе, что даёт право топать по головам и оставлять позади себя обгрызенных «бездарных» людей, полагая, что растворишься вместе со своими неоднозначными деяниями незамеченным в многомиллионной толпе детей Божьих? А может, наоборот, ты слишком большой здесь, притянутый гравитацией к Земле, а Господь мал где-то там, на расстоянии миллионов световых лет от Земли? Думаешь так? Но «Царствие Божие внутри вас есть» – «Ищите, и обрящете»…

Лена очень много думала и пыталась анализировать прошедшие события своей жизни, когда мозгам получалось выкинуть белый флаг и чувства и эмоции снисходительно делали вид, что дают мыслям возможность разгуляться, а на самом деле, обессиленные, скрывались в окопе, чтобы дернуть фронтовые сто грамм и вздремнуть. Она думала вопросами, на большее её не хватало. Почему она, свободолюбивый человек, всю свою сознательную жизнь прожила в цепной привязанности к своим любимым, которая не только не делала её счастливой, но, напротив, заставляла чувствовать себя глубоко несчастной? Не являлось ли ошибкой настойчиво искать источник любви в мужчине? Не пряталась ли она от чего-то неосознанного и очень важного за любовными отношениями? Имеет ли она вообще представление о реальных законах земной жизни, или её унесло с Маленьким Принцем на другие планеты? И что за противный и ноющий скулёж она постоянно ощущает в своем внутреннем оперном театре, что за трагические роли примеряют на себя актёры, все составляющие её жизненного восприятия вместо того, чтобы режиссер своей профессиональной рукой переделал эту какофонию в интересную жизнеутверждающую комедию? Почему бы не перефразировать «всё это было бы смешно, если бы не было так грустно» во «всё это было бы грустно, если бы не было так смешно»?

Лена чувствовала острую необходимость вылезти из своих страданий как можно быстрее, мысленно цитируя Пауло Коэльо: «Ты тонешь не потому, что падаешь в реку, а потому, что остаёшься в ней». Пора выплывать, хватит беспомощно лупить руками по воде в надежде, что она даст тебе сдачу в виде спасательного круга или хотя бы нарукавников. Расслабься, ляг на спину, вообрази себя плавательным судном или хотя бы плавучим чемоданом и плыви, берег наверняка рядом! Забудь про невзгоды и вспомни взгоды!.. Лену не покидало ощущение того, что она не так проживает свою жизнь; всё произошедшее с ней до этого момента казалось долгим и петляющим разбегом перед решающим прыжком в высоту, и сейчас она видела себя застрявшей на гимнастическом батуте перед высокой планкой, на котором она зачем-то выделывала невиданные акробатические трюки вместо того, чтобы вырваться за пределы влияния земной гравитации и своей дремучей ограниченности и, наконец, взвиться ввысь. Только вот что это за высота??

…Приближался Новый Год, и у Лены было два варианта, как не встретить его в гордом одиночестве. Первый из них предлагал отправиться в шикарный дом к Пчёлке, где их будет уже две, вернее, три вместе с бутылочкой шампанского, которую Лена все-равно будет опустошать одна, так как Пчёлка по состоянию здоровья была в этом вопросе непорочна. Второй вариант предлагал влиться в Гремлиновскую задорную компанию и раствориться в шумной толпе энергично празднующих друзей, ведь Анастасия с завидным постоянством сохраняла куражные традиции их молодости. Без лишних раздумий Лена выбрала второй вариант, вполне логичный для её душевного состояния, тем более что первый напоминал преследующий Лену и вгоняющий в уныние сон. А спустя день после того, как Пчёлка обиженно надула губки от озвученного Леной решения и пошла собирать чемодан, чтобы уехать вместе с ним в Москву к родственникам, которые её любят и ценят даже непьющую, Лене на улице всунули в руки рекламный буклет, который содержал третий вариант с контактным телефоном. «Мужчина на прокат. Фирма предлагает на Новогодние праздники взять отличного зажигательного мужчину на прокат, который за выпивку и закуску составит вам весёлую компанию для встречи Нового года. Всё остальное по договорённости с хозяюшкой. Минимальный срок аренды – двое суток».

Отличное предложение! Похоже, у Лены во лбу горела печать «одинокая и брошенная», иначе стали бы рекламные агенты предлагать ей веселящих дядечек? Но лучше уж их, чем ритуальные услуги: «Сохраним пенсии одиноких бабушек и организуем достойные похороны». А ведь могли! Лену со сломанными рёбрами и поникшей головой обгоняли резвые старушки, как обгоняют опытные горнолыжники сосёночки на склонах Альп. Она обошлась с полученным листочком по принципу «передай другому» и вложила его в руку проходящей мимо девушки, интенсивно размахивающей бёдрами, которая, подняв удивлённые глаза на Лену, оказалась мужчиной средних лет. «Как знать, может заинтересуется…» – пожала плечами Лена и поковыляла по направлению к машине, которой традиционно было предназначено увезти её в холодный пустой дом.

В этом самом доме и застал её звонок бывшей супруги Гриши.

– Алёна, здравствуй! Гриша в морге, я его опознала.

У Лены пересохло в горле. Она попыталась что-то прохрипеть в ответ, но из груди вырвался только один протяжный стон.

– Представляешь, это и есть тот стокилограммовый мужчина, которого сбила машина!

Предохранительный клапан Лениной нервной системы отключил мозг от питания, и Лена каким-то козлиным голоском проблеяла:

– Видать, он хорошо покушал в тот день!

Сколько же времени Гриша пролежал в больнице, прежде чем переехать в морг? Лена попыталась сосчитать дни, но у неё ничего не получалось.

– Ира, ты уверена, что это Гриша? Он же щупленький, как перепел, откуда там ста килограммам взяться?

– Наверное, Гришу раздуло от удара, когда машина сбила его на полном ходу. Говорят, что его откинуло на очень приличное расстояние. Если честно, на опознании трудно было различить лицо, но татуировка на плече и волосы точно были Гришины. Да и авария произошла именно в тот день, когда он перестал выходить на связь. Так много совпадений быть не может. Гриша неделю пролежал в коме в реанимации, и полицейские обнаружили его местонахождение только тогда, когда получили информацию о «безымянном» теле, поступившим в морг.

Вот так! Безымянное тело в реанимации не интересовало никого, включая Лену, пока не превратилось в безымянный труп! Почему ей не пришло в голову, что, попав под машину, Гриша мог увеличиться в размерах от полученных травм? Почему она не рванула со всех ног в больницу после того, как побеседовала с медсестрой хотя бы для того, чтобы убедиться, что там находится не Гриша? Вместо того, чтобы всхлипывать над своими сердечными ранами и блуждать по лабиринтам своих нездоровых мыслей, ей следовало заняться делом, важнее которого на тот момент не было!

– Алёна, не ругай себя, значит, так надо, – услышала она голос в телефоне. Странно, ей казалось, что она размышляла молча… – Мы не знаем, какие у Гриши были травмы и во что вылилось бы лечение! Очевидно одно: в лучшем случае, он на всю жизнь остался бы инвалидом, прикованным к постели и требующим постоянного ухода. Такой финал не нужен был никому, в том числе и самому Грише…

Лена не знала, что ответить на гнилое и до абсурда прозаическое заявление. Лююююдиии! Кто наслал на нас проклятье бездушья, которое мы кличем рассудительной логикой???

Немного помолчав, Ира робко спросила:

– Ты поможешь мне с организацией похорон? У меня, к сожалению, нет ни денег, ни машины… Сама концы с концами еле свожу.

– Главное, что у тебя появилось желание, или как это лучше назвать… И я этому очень рада, или как это лучше сказать…

У Лены заплетался язык, путались мысли и страшно разболелась голова.

– Ира, не переживай! Конечно, всё сделаем! Вернее – доделаем… Что осталось от того, чего мы не сделали…

Этой ночью Лена долго не могла уснуть. Она вспоминала прежнего Гришу, тридцать, двадцать, десять лет назад: весёлого, энергичного, с прекрасным чувством юмора. Невозможно было угадать, говорит ли Гриша серьёзно или шутит, как и предсказать, чем закончится то ли реальная история, то ли небылица, но в любом случае было предельно ясно, что родится очередная «шутка юмора», как выражался Виктор. От своего дяди Лена узнала о происхождении Няши, вернее, всех персидских котов, которые вовсе не были завезены из Персии. Оказывается, раньше они представляли из себя обычных котов, которые на протяжении многих столетий жили в России. Однажды один самый обыкновенный кот, будучи необыкновенным лишь потому, что входил в число любимчиков Екатерины, то ли Первой, то ли Второй – эту деталь Лена не запомнила, – ехал летом в открытой карете из Санкт-Петербурга в Москву, восседая на императорских коленях и довольно мурлыкая от величественной руки, почёсывающей его за ушком. Внезапно карета наехала на большой камень, отчего придворный кот воздушным путём достиг лошадиного зада, плотно впечатавшись в него мордой. От этого его шерсть встала дыбом, а морда стала плоской. Такое кошачье преображение сначала испугало Екатерину, а потом понравилось. После этого по заказу императрицы аналогичным способом стали преображаться другие коты и кошки и затем скрещиваться, и вскоре на свет стали появляться преображенные уже в утробе котята, пушистые и безносые, с двумя дырками между глаз, оставшимися от кошачьего носа после встречи с упругими лошадиными ягодицами. Так необходимость в процедуре обрабатывания лошадью отпала сама собой…

Все близкие люди Лены были зависимы от алкоголя, но почему? Что этим хочет сказать Лене Бог? Не может же это быть результатом случайности или статистической вероятности небесной рулетки! Какой страшной смертью умер Гриша… Каким ужасным, к слову сказать, был весь последний год его жизни, когда он стремительно летел ко дну, вроде бы и насильно сорванный с крючка, олицетворяющего заботу родных, этими самими родными, уставшими от его пьянства… А может, крючок разогнулся под Гришиной тяжестью? Слишком долго провисел Ленин дядя над зияющей пропастью своей зависимости, пропастью, которая со страшной силой манила его и с такой же силой отдаляла от своих близких зловонной и мрачной тьмой!

Почувствовав, что вот-вот забрезжит рассвет, Лена включила медитацию от бессонницы, но сон всё равно не шёл. Зато на и без того спящего Няшу медитация оказала самое расслабляющее действие. Через пять минут после её включения с угла кровати, где лежал калачик Няши, стал доноситься блаженный храп. Вот он, похоже, и усыпил Лену… Ей снился Гриша, счастливый и задорный, они кружились в вальсе, и дядя долго рассказывал запутанную историю, от которой Лене вдруг стало легко и радостно, но проснувшись, она ничего не могла вспомнить, кроме упоминания о какой-то цыганке…

Утром Лена выложила информацию о смерти Гриши на его и своей страничке в «ВК», и через несколько часов ей прилетело сообщение. Нашёлся Гришин друг по военному училищу, который вызвался все расходы на похороны взять на себя и остальных однокурсников и дал Лене строгий наказ организовать достойные проводы покойного в последний путь. Лена поблагодарила мужчину и Бога, потому что денег, находящихся в её распоряжении на тот момент, хватило бы только на встречу пришедшего в этот мир, но вот на проводы ушедшего из него пришлось бы залезать в «кредитку». Путь, видать, длиннее! Она связалась с Виктором, который отреагировал весьма эмоционально, попросив Лену дать ему знать о дате и месте похорон. После разговора с ним у Лены закололо в левом боку, но её внимание тут же переключилось на послание от внучки, которая недавно овладела искусством письма и с удовольствием напоминала о себе бабушке каждый день. «Заидиваптекукупийскарбинкиидомойзавизипожолуистаакакутебадиланудаваипакапишымнееслишто». Сердце у Лены тут же растаяло, как воск, и на душе потеплело.

…На отпевании в кладбищенской церквушке собралось неожиданно много народу. «Удивительно, сколько друзей и знакомых было у Гриши! Но они его не спасли… Никто не может нас спасти, кроме нас самих и Бога. Но даже Бог не спасет без желания человека…» – молча размышляла Лена, пока не обнаружила в людской толпе соседа по своему подъезду, сверлящего её взглядом.

– Алёна? А я всё понять не мог, откуда мне знакомо твоё лицо! Вот оно что! Кто, оказывается, моя соседушка! – мужчина улыбнулся во всю ширь.