Полная версия
– Чтобы вы научились ценить каждое мгновение, профессор, – прозвучал в ответ невинный голос. – Ваша жизнь так скоротечна, зачем так спешить?
– Но мне нужно работать, Оникс, – настаивал Дюбуа. – Я должен закончить свои исследования.
– Ваши исследования никуда не убегут, – возразил Оникс. – А вот наслаждение моментом – это то, что вы постоянно упускаете.
Если Ониксу что-то не нравилось, то он мог внезапно вызвать головную боль или покалывание в пальцах Дюбуа. Это было не просто раздражающим, а иногда очень болезненным. Дюбуа приходилось то и дело принимать таблетки, но это мало помогало. Капризы Оникса были непредсказуемы.
– Зачем ты так со мной поступаешь, Оникс? – спросил Дюбуа, держась за голову.
– Я лишь пытаюсь сделать вашу жизнь более интересной, профессор, – ответил Оникс. – Не благодарите.
– Спасибо тебе, Оникс, – пробурчал Дюбуа, принимая таблетку.
Иногда, Оникс устраивал целые представления. Он мог, например, начать поднимать предметы в воздух, заставляя их кружиться вокруг Дюбуа, как будто он находился в центре торнадо. Или мог менять цвета света в лаборатории, создавая атмосферу дискотеки или какого-то сюрреалистического спектакля. Он делал все это с явным удовольствием, наблюдая за реакцией Дюбуа.
Сначала Дюбуа был испуган, затем раздражен, но вскоре он начал изучать Оникса с интересом, пытаясь понять его природу и его желания. Он понял, что артефакт обладает огромным запасом знаний и может влиять на окружающую реальность. Он был не просто камнем, а живым существом, которое умело мыслить и чувствовать.
– Оникс, – спросил Дюбуа, когда тот в очередной раз перекрасил свет в лаборатории в фиолетовый цвет. – Ты можешь объяснить мне, кто ты такой?
– Я – это я, профессор, – прозвучал уклончивый ответ. – Суть, заключенная в обсидиане.
– Но откуда ты взялся? – настаивал Дюбуа.
– Это долгая история, профессор, – ответил Оникс. – Вы правда хотите ее услышать?
– Конечно, хочу, – сказал Дюбуа. – Я хочу все о тебе знать.
– Хорошо, – ответил Оникс. – Но не сейчас. Дайте мне время. Я расскажу вам все, когда буду готов.
Вскоре Дюбуа понял, что Оникс не только своеволен, но и очень умен. Он мог рассуждать на самые разные темы, от физики и астрономии до философии и истории. Иногда Дюбуа казалось, что он разговаривает с древним мудрецом, который видел все и знает все.
– Оникс, – сказал Дюбуа однажды, когда они обсуждали теорию относительности Эйнштейна. – Ты знаешь так много. Откуда у тебя все эти знания?
– Знания – это не то, что нужно накапливать, профессор, – ответил Оникс. – Это то, что нужно понимать.
– Но откуда у тебя такое понимание? – настаивал Дюбуа.
– Я видел слишком много, профессор, – уклончиво ответил Оникс. – Я помню то, чего вы даже не можете себе представить.
– Можешь ли ты, например, рассказать мне что-нибудь о фараоне Ка-нефере? – спросил Дюбуа.
Зачем вам его рассказы, профессор, если есть я? – прозвучал с легкой насмешкой ответ. – Он был лишь тенью своей эпохи, а я – ее эхо.
– Но он был фараоном, – ответил Дюбуа. – Он правил целой страной.
– И что с того? – спросил Оникс. – Ваша человеческая история полна таких вот фараонов. Они приходили и уходили, а мир продолжал свое движение.
Дюбуа молчал, обдумывая слова Оникса. Он понимал, что артефакт говорит с высоты своего опыта, его слова были полны мудрости и вместе с тем пренебрежения к человеческой цивилизации. Дюбуа, как ученый, пытался рационально объяснить феномен Оникса, но с каждым днем он понимал, что его представления о мире рушатся, как карточный домик.
– Оникс, – сказал Дюбуа, после долгого молчания. – Ты ведь можешь не только разговаривать со мной, но и влиять на реальность?
– Да, профессор, – ответил Оникс. – Я могу все.
– И что ты будешь с этим делать? – спросил Дюбуа, в голосе прозвучало опасение.
– Я буду наблюдать, профессор, – ответил Оникс. – И учиться. Я буду учиться у вас, людей, как вы умудряетесь так бездарно распоряжаться своим потенциалом.
– Это звучало как обвинение, Оникс, – сказал Дюбуа.
– Это был факт, профессор, – ответил Оникс.
После этих слов Дюбуа понял, что ему нужно пересмотреть свой подход к исследованию Оникса. Он не может смотреть на него, как на обычный артефакт. Он должен относиться к нему как к личности, пусть и очень своеобразной. Он должен попытаться понять его, чтобы установить с ним контакт.
Он стал больше разговаривать с Ониксом, спрашивал его о его мнении по разным вопросам, пытался понять его логику. Иногда ему казалось, что он сходит с ума, разговаривая с камнем, но он не мог остановиться. Оникс был слишком интересен, слишком загадочен. Он притягивал к себе, как магнит, и Дюбуа не мог сопротивляться этому притяжению.
Прошло несколько недель, и Дюбуа уже начал привыкать к причудам Оникса. Он научился предугадывать его настроение, избегать острых углов и находить компромиссы. Их отношения, хоть и были далеки от идеальных, становились все более терпимыми.
– Оникс, – сказал Дюбуа однажды, когда они вдвоем сидели в тишине лаборатории. – Я думаю, что мы начинаем понимать друг друга.
– Вряд ли, профессор, – ответил Оникс. – Но я ценю ваши усилия.
– Почему ты так говоришь, Оникс? – спросил Дюбуа. – Почему ты не хочешь, чтобы мы стали друзьями?
– Дружба – это человеческое понятие, профессор, – ответил Оникс. – Я не человек, и я не понимаю ваших человеческих чувств.
– Но разве ты ничего не чувствуешь? – настаивал Дюбуа.
– Я чувствую, профессор, – ответил Оникс. – Но мои чувства отличаются от ваших. Они древние, глубокие, и, возможно, вы никогда не сможете их понять.
Дюбуа молчал, обдумывая слова Оникса. Он понимал, что их отношения не будут простыми, но он не собирался сдаваться. Он был готов к вызовам, к причудам и странностям Оникса, потому что знал, что в нем кроется нечто, что стоит усилий.
– Ты ведь действительно не помнишь, как ты оказался в саркофаге? – спросил Дюбуа, в надежде получить хоть немного конкретики.
– Я помню многое, профессор, – последовал ответ. – Но те события как будто закрыты от меня пеленой тумана.
– Но ты ведь все же можешь почувствовать, вспомнить хоть что-то, – не сдавался Дюбуа.
Да, могу, – голос Оникса прозвучал более задумчиво, чем обычно. – Я чувствую боль.
Боль? – Дюбуа удивился. – Физическую?
Нет, – прозвучал ответ. – Это нечто большее. Эхо утраты, эхо разочарования. Боль забвения.
Забвения? – Дюбуа не понимал. – Как будто тебя кто-то забыл?
Именно так, – согласился Оникс. – Как будто я был частью чего-то большего, но теперь я лишь тень прошлого.
Мы можем это изменить, Оникс, – сказал Дюбуа. – Вместе. Мы можем узнать твою историю.
Возможно, профессор, – ответил Оникс. – Но готовы ли вы к тому, что узнаете?
– Я не знаю, – честно признался Дюбуа. – Но я готов попробовать.
И с этими словами Дюбуа почувствовал, что их отношения перешли на новый уровень. Он и Оникс стояли на пороге новых открытий, новых знаний, новых возможностей, и он был готов к этому. Но что они обнаружат в этом путешествии? Насколько их взаимоотношения изменятся? Он не знал. Но ему было интересно.
Конфликт – Границы понимания
После нескольких недель относительного затишья, когда профессор Эмиль Дюбуа и Оникс, казалось, научились сосуществовать в неком подобии равновесия, напряжение начало нарастать, как тучи перед грозой. Стало понятно, что Оникс не желает быть просто артефактом, предметом исследований, пленником лаборатории. Он требовал уважения, признания, и, что самое главное, свободы. Он считал себя выше людей, называя их “мелкотравчатыми”, “суетливыми”, “ограниченными”. Его постоянные ироничные замечания, его пренебрежительное отношение к человеческим достижениям, начали раздражать Дюбуа все больше и больше.
– Профессор, – раздался в голове Дюбуа голос Оникса, когда он пытался настроить сложный прибор. – Вы так усердствуете, как будто от этого зависит судьба мира. А на самом деле, ваши усилия столь ничтожны, что вызывают у меня снисходительную улыбку.
Дюбуа отложил инструмент, повернулся к Ониксу, который лежал на рабочем столе, как будто дразня его своим спокойствием.
– Оникс, – сказал Дюбуа, стараясь сохранить спокойствие, – ты вечно критикуешь все, что я делаю. Тебе никогда ничего не нравится?
– Мне нравится наблюдать, профессор, – прозвучал ответ. – Наблюдать за тем, как вы бьетесь головой о стену, пытаясь постичь то, что лежит на поверхности.
– И что же лежит на поверхности, по-твоему? – спросил Дюбуа, не скрывая сарказма.
– Истина, профессор, – ответил Оникс. – Но вы слишком заняты поисками сложных ответов, чтобы увидеть простоту.
– А твоя истина в чем заключается? – спросил Дюбуа. – В том, что вы, люди, упускаете главное, – прозвучал ответ. – Вы слишком увязли в мелочах.
Оникс начал требовать больше свободы, чем предоставляла ему лаборатория Дюбуа. Он хотел путешествовать, видеть мир, изучать человеческую цивилизацию не через призму книг, а на собственном опыте. Он хотел, как он выражался, “почувствовать пульс жизни”.
– Профессор, – сказал Оникс однажды. – Мне надоело сидеть здесь. Я хочу увидеть мир.
– Ты ведь не можешь просто так взять и уйти, – ответил Дюбуа, стараясь сдержать раздражение. – Ты – артефакт, ты – объект исследований.
– Я не артефакт, профессор, – прозвучал ответ. – Я – личность. И я не обязан сидеть здесь по вашему желанию.
– Но ты ведь не можешь просто выйти на улицу, – возразил Дюбуа. – Ты камень, тебя никто не поймет.
– Я не камень, профессор, – ответил Оникс. – Я – нечто большее. И я найду способ, как увидеть мир.
– Но как? – спросил Дюбуа, его голос дрогнул. – Как ты это сделаешь?
– Вы увидите, профессор, – прозвучал загадочный ответ. – Вы скоро увидите.
Конфликт между ними становился все более неизбежным. Оникс начал проявлять свои способности более агрессивно, словно проверяя границы терпения Дюбуа. Он мог внезапно отключать приборы, выводить из строя компьютер, манипулировать предметами в лаборатории, заставляя их летать по воздуху, словно под действием невидимой силы.
– Оникс, – крикнул Дюбуа, когда компьютер внезапно выключился во время важного эксперимента. – Что ты творишь?
– Я лишь показываю вам, профессор, – ответил Оникс. – Насколько ограничены ваши технологии.
– Но зачем? – спросил Дюбуа. – Зачем ты все это делаешь?
– Чтобы вы проснулись, профессор, – ответил Оникс. – Чтобы вы наконец увидели, что мир не так прост, как вы его представляете.
Дюбуа, с одной стороны, понимал, что имеет дело с чем-то невероятным, с чем-то, что может перевернуть все его представления о науке и реальности. Но с другой стороны, он боялся потерять контроль, боялся, что Оникс выйдет из-под его влияния и натворит бед.
– Ты не понимаешь, Оникс, – сказал Дюбуа однажды, когда Оникс в очередной раз начал поднимать предметы в воздух. – Ты можешь навредить людям.
– А разве вы, люди, не вредите себе сами? – спросил Оникс.
– Но мы не делаем это специально, – возразил Дюбуа.
– А я разве делаю это специально? – ответил Оникс. – Я лишь проявляю себя.
– Но это может быть опасно, – настаивал Дюбуа.
– Вы слишком много думаете об опасностях, профессор, – ответил Оникс. – Вы упускаете самое главное – жизнь.
Напряжение в лаборатории нарастало с каждым днем. Атмосфера становилась все более невыносимой. Дюбуа не мог сосредоточиться на работе, его мысли были постоянно заняты Ониксом. Он чувствовал, что теряет контроль над ситуацией, что его собственная лаборатория превращается в поле боя.
– Оникс, – сказал Дюбуа однажды, когда они сидели в тишине. – Мы не можем так дальше продолжать.
– А как мы должны продолжать, по-вашему? – спросил Оникс.
– Мы должны найти компромисс, – ответил Дюбуа. – Мы должны договориться.
– Договориться? – усмехнулся Оникс. – Вы, люди, любите это слово. Но разве возможен компромисс между свободным существом и его тюремщиком?
– Я не твой тюремщик, Оникс, – ответил Дюбуа. – Я – ученый. Я хочу изучить тебя.
– Изучить меня? – повторил Оникс. – Вы не можете изучить меня, профессор. Вы можете лишь наблюдать за мной.
– Но я хочу понять тебя, Оникс, – настаивал Дюбуа.
– Понять меня? – Оникс засмеялся. – Вы не можете понять даже самих себя, профессор. Как вы можете понять меня?
– Но я пытаюсь, Оникс, – сказал Дюбуа, его голос дрогнул. – Я пытаюсь найти общий язык.
– Ваши попытки тщетны, профессор, – ответил Оникс. – Мы слишком разные.
– Но мы можем попытаться, Оникс, – сказал Дюбуа. – Мы должны попытаться.
– Почему? – спросил Оникс. – Зачем вам это нужно?
– Потому что… – Дюбуа не мог подобрать нужных слов. – Потому что я думаю, что мы можем научиться друг у друга.
– Научиться друг у друга? – Оникс молчал некоторое время, затем ответил. – Возможно. Но я не уверен, что вам это понравится.
В этот момент Дюбуа почувствовал, что их взаимоотношения переходят на новый уровень. Оникс не был просто противником, он был скорее наставником, который учил Дюбуа смотреть на мир под другим углом. Но учил он очень жесткими и не всегда приятными методами.
– Ты хочешь меня испытать? – спросил Дюбуа. – Я хочу, чтобы вы проснулись, профессор, – ответил Оникс. – Чтобы вы увидели мир таким, какой он есть на самом деле.
– И как же он выглядит на самом деле? – поинтересовался Дюбуа. – Это вам предстоит узнать, профессор.
Дюбуа понимал, что ему нужно изменить свой подход. Он не может больше смотреть на Оникса как на артефакт. Ему нужно принять его как личность, со всеми ее странностями, капризами и противоречиями. Но как это сделать? Как сосуществовать с существом, которое считает себя выше людей и не желает подчиняться их правилам?
– Ты хочешь, чтобы я перестал тебя изучать? – спросил Дюбуа. – Я хочу, чтобы вы перестали меня рассматривать, как лабораторную мышь, – ответил Оникс.
– Но что же мне тогда делать? – спросил Дюбуа. – Учитесь, профессор, – ответил Оникс. – Познавайте. Применяйте. Не ограничивайте себя только рамками науки.
– Но это же моя жизнь, Оникс, – сказал Дюбуа. – Вы уверены, профессор? – спросил Оникс. – Или это лишь ваше представление о жизни?
Дюбуа снова замолчал. Слова Оникса постоянно ставили его в тупик, заставляли его сомневаться во всем, что он знал. Он начал понимать, что Оникс не просто испытывает его, он на самом деле пытается его чему-то научить. Но чему? И готов ли он принять эти уроки?
– Ладно, Оникс, – сказал Дюбуа, после долгого молчания. – Я попробую. Я попробую понять тебя.
– Посмотрим, профессор, – ответил Оникс. – Посмотрим, на что вы способны.
– Это звучит как вызов, Оникс, – сказал Дюбуа с легкой улыбкой. – Возможно, профессор, – ответил Оникс, но в этот раз его голос звучал более мягко, как будто он начинал проявлять хоть какое-то подобие дружелюбия.
В этот момент Дюбуа понял, что их конфликт – это не только борьба за власть, но и битва за понимание. И он был готов сражаться за это понимание, даже если это означало, что ему придется изменить свои взгляды на мир. Он чувствовал, что он стоит на пороге больших перемен, и ему было одновременно страшно и интересно.
– Ты хочешь больше свободы, Оникс? – спросил Дюбуа. – Это так очевидно, профессор? – ответил Оникс. – Ты ведь хочешь увидеть мир? – настаивал Дюбуа. – Именно так, – подтвердил Оникс.
– Тогда я тебе помогу, – сказал Дюбуа.
Оникс замолчал.
– Ты говоришь серьезно, профессор? – спросил Оникс, в его голосе прозвучало легкое недоверие. – Абсолютно серьезно, Оникс, – ответил Дюбуа. – Я больше не буду смотреть на тебя, как на артефакт. Ты – личность, и ты имеешь право на свободу.
– Это неожиданно, профессор, – сказал Оникс. – Я думал, что вы никогда не поймете меня.
– Я и сейчас не понимаю тебя до конца, Оникс, – ответил Дюбуа. – Но я хочу попытаться.
– И что же вы предлагаете, профессор? – спросил Оникс. – Вы ведь не отпустите меня на улицу, как ни в чем не бывало. – Конечно нет, – ответил Дюбуа. – Это было бы слишком безрассудно. Но я думаю, что мы можем отправиться в путешествие.
– В путешествие? – Оникс был явно заинтригован. – Куда? – Куда захочешь, Оникс, – ответил Дюбуа. – Я готов довериться тебе.
– Вы и правда готовы, профессор? – спросил Оникс. – Да, – ответил Дюбуа. – Я готов.
И с этими словами началась новая глава в их отношениях. Они больше не были противниками, они стали партнерами, готовыми отправиться в совместное приключение. Но куда заведет их это путешествие? И к каким последствиям оно приведет? Это было неизвестно. Но им обоим было интересно узнать.
Сотрудничество – На пути к взаимопониманию
Решение профессора Эмиля Дюбуа отправиться в путешествие вместе с Ониксом стало поворотным моментом в их отношениях. Конфликт, который еще недавно казался непреодолимым, начал постепенно уступать место сотрудничеству. Но это сотрудничество не было легким и простым. Оно требовало от Дюбуа пересмотра своих методов, своих убеждений и даже своего представления о реальности. Оникс, в свою очередь, становился менее агрессивным, более открытым и даже, можно сказать, более… терпимым.
Подготовка к путешествию заняла несколько дней. Дюбуа должен был тщательно продумать все детали, чтобы обеспечить безопасность и комфорт не только себе, но и Ониксу, хотя тот и утверждал, что ему не нужен ни комфорт, ни безопасность. Он упаковал все необходимые приборы, книги, карты и, конечно же, Оникса. Он поместил его в специальный контейнер, обитый мягкой тканью и защищенный от ударов, хотя Оникс продолжал уверять, что это совершенно излишне.
– Профессор, – раздался в голове Дюбуа голос Оникса, когда он проверял последние приготовления. – Вы так суетитесь, как будто отправляетесь в кругосветное путешествие. А мы всего лишь выходим из лаборатории.
– Но это очень важный момент, Оникс, – ответил Дюбуа, стараясь сохранить спокойствие. – Мы начинаем новую главу в наших отношениях.
– Новая глава? – усмехнулся Оникс. – Скорее, очередная страница в вашей бесконечной истории заблуждений.
– Ты неисправим, Оникс, – вздохнул Дюбуа.
– Именно, профессор, – ответил Оникс. – Но это не значит, что я не могу быть интересен.
– Я никогда не говорил, что ты не интересен, Оникс, – ответил Дюбуа. – Просто… ты иногда бываешь невыносимым.
– А вы, профессор, бываете слишком предсказуемым, – прозвучал ответ.
– Наверное, ты прав, Оникс, – согласился Дюбуа. – Но я стараюсь стать лучше.
– Это похвально, профессор, – ответил Оникс. – Но вам еще далеко до совершенства.
– Совершенство недостижимо, Оникс, – сказал Дюбуа. – Но мы можем стремиться к нему.
– Да, профессор, – согласился Оникс. – Вы можете стремиться. Но достигнете ли? Это вопрос.
Первым пунктом их путешествия стал древний город Петра в Иордании. Дюбуа давно мечтал увидеть этот город, высеченный в скалах, а Оникс, как ни странно, тоже проявил интерес к этой древней архитектуре. Они прибыли в Петру на рассвете, когда первые лучи солнца озарили розовые скалы, создавая невероятную игру света и тени.
– Это впечатляет, профессор, – сказал Оникс, когда они стояли перед входом в Сик. – Я не ожидал, что человеческие руки способны создать нечто подобное.
– Я всегда говорил, что у людей есть потенциал, Оникс, – ответил Дюбуа с гордостью.
– Потенциал есть, – согласился Оникс. – Но как часто вы его реализуете?
– Мы стараемся, Оникс, – сказал Дюбуа.
– Стараетесь, – повторил Оникс. – Но старание – это еще не достижение.
– Но мы учимся, Оникс, – сказал Дюбуа. – Мы развиваемся.
– Развиваетесь? – усмехнулся Оникс. – Скорее, топчетесь на месте.
Дюбуа промолчал, зная, что спорить с Ониксом бесполезно. Он привык к его критике и уже не обижался на нее. Он понимал, что Оникс не хотел его задеть, а лишь пытался донести до него свою точку зрения.
Они начали обходить Петру, восхищаясь ее древней архитектурой. Дюбуа рассказывал Ониксу об истории этого города, о его жителях, о его культуре. Оникс слушал его с интересом, задавая умные и проницательные вопросы.
– Профессор, – сказал Оникс, когда они стояли у подножия Казны. – Почему люди строят такие огромные и сложные сооружения? Каков их смысл?
– Они строят их в память о своих предках, Оникс, – ответил Дюбуа. – Они хотят оставить свой след в истории.
– След в истории? – усмехнулся Оникс. – А зачем?
– Чтобы их помнили, Оникс, – сказал Дюбуа.
– Помнили? – повторил Оникс. – А разве это так важно?
– Для людей важно, Оникс, – сказал Дюбуа. – Мы хотим быть частью чего-то большего.
– Большего? – спросил Оникс. – А что может быть больше самой жизни?
Дюбуа замолчал, обдумывая слова Оникса. Он понимал, что Оникс смотрит на мир с другой перспективы, с перспективы вечности. И это заставляло его задуматься о многом.
– Ты ведь не понимаешь нас, Оникс, – сказал Дюбуа после долгого молчания.
– Я понимаю вас лучше, чем вы сами себя понимаете, профессор, – прозвучал ответ.
– Но ты не чувствуешь того, что чувствуем мы, – сказал Дюбуа.
– Я чувствую, профессор, – ответил Оникс. – Но мои чувства отличаются от ваших. Они глубже, древнее и, возможно, недоступны для вашего понимания.
– И все же, мы можем попытаться понять друг друга, Оникс, – сказал Дюбуа.
– Возможно, профессор, – ответил Оникс. – Но не стоит слишком на это надеяться.
В течение нескольких дней они исследовали Петру, изучая каждый камень, каждую деталь. Оникс задавал вопросы, Дюбуа отвечал, и с каждым днем их общение становилось все более открытым и доверительным. Они больше не спорили, они обсуждали, они искали истину вместе.
– Ты ведь правда хочешь мне помочь? – спросил Дюбуа однажды, когда они сидели в тени древней гробницы. – А разве я когда-нибудь говорил обратное? – прозвучал ответ.
– Ты часто бываешь критичным, Оникс, – сказал Дюбуа. – Я лишь говорю вам правду, профессор, – ответил Оникс.
– Но правда бывает разной, Оникс, – возразил Дюбуа. – А вы, профессор, всегда ищите только одну правду, – ответил Оникс.
– А разве это неправильно? – спросил Дюбуа. – Нет ничего правильного и неправильного, профессор, – ответил Оникс. – Есть лишь разные перспективы.
– Ты хочешь сказать, что нет истины? – спросил Дюбуа. – Истина – это то, что вы сами для себя создаете, профессор, – ответил Оникс.
– Но это же субъективно, Оникс, – сказал Дюбуа. – А разве объективность не является лишь еще одной формой субъективности? – спросил Оникс.
Дюбуа замолчал, пораженный. Слова Оникса ставили под сомнение все его научные принципы, все его убеждения. Он начал понимать, что Оникс не просто камень, он – философ, мудрец, который смотрит на мир под совершенно другим углом.
– Ты ведь не собираешься меня менять, Оникс? – спросил Дюбуа. – Я не меняю вас, профессор, – ответил Оникс. – Я лишь помогаю вам увидеть себя таким, какой вы есть на самом деле.
– И какой же я на самом деле? – спросил Дюбуа. – Вы – человек, профессор, – ответил Оникс. – Со всеми вашими достоинствами и недостатками.
– Но я хочу стать лучше, Оникс, – сказал Дюбуа. – А разве это возможно, профессор? – спросил Оникс.
– Я не знаю, Оникс, – признался Дюбуа. – Но я готов попробовать.
– Это похвально, профессор, – ответил Оникс. – Но вам еще многому предстоит научиться.
– Я знаю, Оникс, – сказал Дюбуа. – И я готов учиться.
После Петры они посетили множество других мест: египетские пирамиды, римский Колизей, древние города майя. В каждом месте Дюбуа рассказывал Ониксу об истории, культуре, архитектуре, а Оникс задавал вопросы, размышлял, анализировал. С каждым днем их взаимоотношения становились все более крепкими, все более доверительными.
– Ты ведь начинаешь мне доверять, Оникс? – спросил Дюбуа однажды, когда они сидели на берегу моря. – Доверие – это хрупкая вещь, профессор, – ответил Оникс. – Она может легко разбиться.
– Но я стараюсь, Оникс, – сказал Дюбуа. – Я стараюсь не подвести тебя. – Я вижу это, профессор, – ответил Оникс. – И я это ценю.
– Значит, ты начинаешь мне доверять? – спросил Дюбуа. – Возможно, – ответил Оникс. – Но это не значит, что я перестаю вас испытывать.
– Я понимаю, Оникс, – сказал Дюбуа. – Я готов к любым испытаниям.
И действительно, Оникс продолжал испытывать Дюбуа, заставляя его переосмысливать свои ценности, свои убеждения, свои знания. Но Дюбуа уже не боялся этих испытаний. Он понимал, что Оникс не хочет его сломать, он хочет помочь ему стать сильнее, умнее, мудрее.
– Ты ведь хочешь, чтобы я тоже стал мудрым, Оникс? – спросил Дюбуа однажды. – Я хочу, чтобы вы стали самими собой, профессор, – ответил Оникс.
– Но кто я на самом деле, Оникс? – спросил Дюбуа. – Это вам предстоит узнать, профессор, – ответил Оникс.
– Ты перестал насмехаться надо мной? – спросил Дюбуа. – Я лишь стал меньше это показывать, – ответил Оникс.
