Первый узбек: Канувшие в вечность

– Если его оставить со свободными руками, он себе вены перегрызёт. Он начнёт пить свою кровь… – тогда парнишка не поверил.

Спустя некоторое время пленника развязали. Он вцепился в запястье мёртвой хваткой. Ему кинжалом, порезавшим губы, с трудом разжали челюсти, а кокнари заливался счастливым смехом, слизывая капли крови, текущие по подбородку. Всё это оставляло глубокий, неизгладимый след в памяти нукеров.

Старик суетился, торопливо семенил, притоптывая босыми ступнями, всё время пытался заглянуть в глаза обоим парням. От него нестерпимо воняло. Голос отравителя был неровный, иногда переходил на детский визг, потом он начинал причитать бабским голосом, затем срывался на грубый мужской рык. Но тут же замолкал и начинал тихонько визжать противным скрипучим фальцетом. Слова, вылетающие изо рта старика, были несвязными. Невозможно было понять, о чём он говорит – то вспоминает Таваккула, то каких-то давних друзей, с кем в молодости угонял отары. Он говорил о женщинах, с каркающим смехом вспоминал гадости, что творил с ними. В эти мгновения его конвульсивно дёргающееся лицо становилось наиболее отвратительным.

Углом, не сдержавшись, стукнул старика по спине камчой*, хлестнул изо всех сил, но тот даже не заметил удара и не поморщился. Словно комар пролетел мимо и даже не глотнул отравленной крови. Молодому джигиту было страшно: за такое короткое время взрослый, умудрённый жизненным опытом и опасным занятием лазутчика, так быстро сломался. Но потом вспомнил, как Зульфикар-ака пояснил:

– Вам повезло, что вы захватили его полумёртвым от пьянства. Это всё наложилось на неудачное покушение, отравитель был уверен, что Великий хан умер. Смертельное разочарование, страх наказания, вино и кокнар убили его. Поэтому все поручения, что вы получаете, вы должны не только выполнить, вы должны три-четыре раза перепроверить, а всё ли вы сделали как надо? Вы видите плачевный результат плохой работы. В ней не должно быть ошибок.– Зульфикар-ака замолчал.

Алишер-ака оглядел молодых нукеров:

– Это то, о чём я вам не устаю повторять. Не думайте, что вы самые умные. Если погибните вы, то ничего страшного не произойдёт, у нас есть смена. Но если, не приведи Всевышний, вы допустите покушение на самого драгоценного правителя, то от вас мокрого места не останется.

Вымытому старику дали еду, простую басму с лепёшкой и чайник зелёного чая. Он вцепился обеими руками в нестерпимо горячий чайник и начал глотать кипяток, обжигаясь и отплёвываясь. Через несколько мгновений он понял, что кокнара в чае нет, и заплакал. Зарыдал так горько, как не рыдает женщина над телом единственного сына, погибшего страшной смертью. Как не плачут дети на поминках по безвременно ушедшим в сады Всевышнего родителям.

– Вы подлые шакалы, вы меня обманули! Где кокнар, где счастье моей жизни…

– Да ты совсем потерял память! Я же сказал тебе, что мы тебя отведём в большой дом, где будет много народу. Забыл? Если ты сейчас всё это не съешь, то мы никуда не пойдём, а ты вернёшься туда, откуда мы тебя взяли… – братья, старик и тюремщики сидели во дворе зиндана в тени единственного дерева на тонких циновках.

– Я вспомнил, я всё вспомнил! Я всё съем. Я ни крошки не оставлю.

Старик начал запихивать в рот куски лепёшки, через край косы вливал в себя бульон, давился варёными овощами, прихлёбывал чай.

– Помедленнее жри. Если подавишься и сдохнешь, то не сможешь съесть кокнара.

Старик испуганно остановился и начал медленно, аккуратно жевать, не торопясь отрывал крохотные кусочки лепёшки и тщательно перемалывал ещё крепкими зубами. Когда последний глоток был сделан и последний кусочек пережёван, Назим скомандовал:

– Теперь ты будешь спать до дневной молитвы. Потом мы пойдём, куда обещали. Понял? Помнишь, что ты будешь делать?

– Понял. Сейчас спать, потом идти, потом узнавать, потом счастье. – Он кулем свалился на бок, закрыл глаза, но не заснул, мучаясь и мечтая о дурмане, мысленно подгоняя медленно текущее время.

Мухаммад Баки-бий был стар. Он появился на свет раньше Абдуллахана лет на десять. Племя юз, где Мухаммад был верховным вождём, было крупнейшим из всех девяноста двух узбекских племён. Люди племени расселились на огромных территориях и держали верх не только в Ферганской долине, но также по течению рек Сурхандарьи и Заравшана. Основным делом юзов была война. Конечно, они занимались торговлей и ремёслами, были среди них и дехкане, но самое доходное занятие юзов – война. Всё складывалось хорошо, кто-то из юзов мог бы стать ханом на этой благодатной земле, но глупые правила, что лишь чингизид может быть ханом, лишала Мухаммада Баки-бия уверенности в благополучном будущем.

Не всегда существовало такое правило. Великий Тимур ставил чингизидов, этих слизняков и трусов ханами, позволяя восседать на троне и иметь гарем, а сам вершил историю. Не спрашивая ни у кого согласия, завоевал полмира, поставил на колени всех, кого только можно и кого нельзя. Он покорил государство османов. Султан Баязед целый год просидел в клетке, наблюдая сквозь прутья решётки за разрушением своих городов. Горше всего для Баязеда было то, что его любимая жена Оливера стала наложницей Тимура. Нечего было нос задирать и грубить великому Тимуру в письмах, обзывать его грязным кочевником.

Эта история стала путеводной звездой в мечтах Мухаммада и послужила примером для подражания в желании захватить трон. Не самому. У него были сыновья и внуки. Но никчёмного хана хорошо охраняли. Уничтожить хана, несмотря на его явную глупость и слабодушие было невозможно. Он полностью повторял жизненный путь своего отца, Искандер-султана, султана-дервиша, никудышного лежебоки. Уже давно Мухаммад Баки задумал длинную интригу. «Извне не осилишь – изнутри побеждай». Её плодами он не сможет воспользоваться, но его дети, внуки и все юзы, будут только в выигрыше. Он решил всячески помогать ханскому наследнику, жестокому пьянице Абдулмумину, взойти на престол. Потом одним разом лишить того реальной власти, оставить бездельнику гарем и вино. А самому, или сыновьям и внукам, править великим государством. Не только тем, что попало в руки, надо будет расширить границы.

Не тратить огромные деньги на строительство никому ненужных медресе, городских стен, ворот, мостов и сардоб. Все деньги пустить на создание огромной армии. Эта орда сметёт с лица земли Китай! Что не удалось Тимуру, то удастся юзам. Потом они захватят Индию с полоумным родственником хана, Акбаршахом. Тот погряз в потакании местным религиям. Где это видано, чтобы у завоёванных народов были такие же права, как и у завоевателей? Это настолько неразумно, что местные подняли голову. Любимая жена Акбаршаха индуска! Что, мало мусульманок? Имя у неё такое странное Мариам уз-Замани, раджпутская принцесса из Амбера. Так что наследник хиндустанского престола Джахангир даже не полностью мусульманин.

Поэтому Хиндустан надо захватить. А там придёт черёд и еретического Ирана.

Такие мысли грели душу Мухаммада Баки. Но вёл он себя крайне осторожно. Никогда не показывал в разговорах особого расположения к Абдулмумину. Но регулярно сообщал ему обо всех тайнах жизни Арка, в какие удавалось проникнуть. К нему часто подходили и пытались втянуть в свои заговоры многочисленные недовольные правлением Абдуллахана, но он делал вид, что не понимает, о чём идёт речь. Никто и никогда не заподозрил главу племени юз в предательстве, так искусно он прятал своё недовольство от посторонних глаз. Даже этот хитрый молочный брат хана, безродный Зульфикар, сосредоточивший в своих руках больше власти, чем хан, не догадывался о его шпионаже. Не столько в пользу Абдулмумина, сколько в свою.

Когда придёт время, а оно придёт обязательно, его внуки будут править не только Мавераннахром, они будут править всем миром! Появится новая тысячелетняя династия, Бакиды! Люди будут благословлять его имя и почитать выше Александра Македонского или Чингизхана!

Его доверенными людьми были лишь родственники, и только мужчины, достигшие двадцати – двадцати пяти лет. Воспитывали мальчиков в преданности не хану, а своей семье и своему племени. Иначе смерть или изгнание.

Племя юз было не монголоидным, оно было тюркским и окончательно сформировалось при отце Мухаммада Баки. Можно сказать, что он стоял у истоков появления этого народа. Как всякие выскочки и новички в политике, они стремились закрепить свои привилегии и особый статус. Поэтому в молодых воспитывалась воинственность и презрение к другим племенам. Лишь мы, юзы, достойные быть выше всех. Юзы не преуспевали в науках и искусствах, они не почитали эти бессмысленные занятия. Ни песня, ни картинка, ни музыка не накормят и золота не дадут! Хотя основы грамоты знали. Куда без них —ни донос не написать, ни соратникам не сообщить о срочных новостях.

Приглашение в Арк, переданное через посыльного, застало Мухаммада Баки-бия врасплох. Он лучше, чем кто-либо другой знал, что хан ненавидит жару и никуда в это время не выходит. Сидит в своей чилля-хоне, потягивая холодный кумыс. Мухаммад Баки терпеть не мог этот напиток. Он предпочитал шербет или медовую воду, считал их полезными для своего здоровья. Что могло случиться, с чего этому чингизиду захотелось пригласить Мухаммада на обед? Немного ослабил Мухаммад своё внимание, понадеявшись на заведённый порядок, вот и неожиданность. Но ничего страшного, во время чилли всё спит…

Отравляясь в Арк, он решил взять опахальщика, фарраша, четырёх нукеров для сопровождения и своего внука Алтынбека, сына Зиннура, своего наследника. Алтынбек, родившийся у Зиннура последним, был нескладным, но крепким парнем. Не очень умным, скорее глупым, с сонными узкими глазками. Мухаммад Баки редко с ним разговаривал. Мальчик послушный и покладистый. Его не посвящали ни в какие тайны. Если Мухаммада ждёт зиндан, то Алтынбек ничего не расскажет, потому что ничего не знает. Такого не жалко. У самого Мухаммада в манжете рукава вшит промасленный пакетик с ядом. Он знал, что никто не может выдержать пыток. Если за дело берутся палачи из зиндана, то и у мёртвого развяжется язык.

Прийти к хану без свиты было неуважение не только к самому себе, но и к хану. Можно прихватить ещё кого-нибудь, но этих людей вполне хватит. В пиршественную залу кроме опахальщика никого не пустят, да Абдуллахан может своих опахальщиков поставить за спинами приглашённых. Надо сходить в отхожее место и постараться выдавить из себя всё, чтобы на пиру кушать побольше. Будешь плохо кушать, хан может рассердиться. Но опять пить этот отвратительный кумыс…

Внешне юзы не сильно отличались от узбеков и других племён Мавераннахра. Такие же высоко поднятые скулы, тонкие губы, раскосые глаза, смуглая кожа. Мухаммад Баки-бий походил на всех остальных, но ростом был намного выше, чем низкорослый Абдуллахан. Он был не худой, но кряжистый и без того безобразного пуза, украшающего его ненавистного врага.

Внук пошёл в деда, но у него ешё даже не пробились первые волоски усов, хотя лет ему было уже шестнадцать. Был он без дедовских мускулов, но уже достаточно дородным, круглолицым и молчаливым. Только это и требовалось от увальня, сидеть тихо, слушать, запоминать и пить кумыс. В отличие от деда Алтынбек кумыса мог выпить три больших кувшина.

Мухаммад Баки подозревал, что внучок и вино попробовал. Он не мог взять в толк, почему хан так яростно запрещает пить вино, ведь никому это вреда не наносит? Ничего страшного, что Коран не разрешает, там много недозволенного, но все нарушают эти правила. Лишь бы муллы и ишаны не придрались, а так греши сколько угодно. Грех, как и смирение, тоже от Всевышнего. Совершенно безгрешных людей нет, и никогда не было.

После дневной молитвы я отправился на маленький пир. Для меня это был день, наполненный работой. Необходимо было тщательно следить за лицами своих родственников и подмечать малейшие изменения в их настроении и состоянии. Рядом будет Зульфикар, но он будет не столько следить, сколько думать и сопоставлять. Комната возле обеденных покоев переполнена народом: опахальщики, фарроши*, нукеры, родственники, сами приглашённые, да тут человек пятьдесят. Я-то приказал прийти десятку родственников. Сейчас они смотрят друг на друга и высчитывают, кто прогадал со свитой и притащил меньше людей, чем остальные. Я с трудом подавил улыбку.

– Все ваши нукеры, опахальщики и другие сопровождающие отправятся в большую пиршественную залу, их там накормят. А вы все можете пройти и сесть там, где вам будет удобно. – Мне вздумалось пошутить: я войду последним и сам выберу, где мне сесть. Они все рассядутся, и не будут знать, где я захочу расположиться.

– Великий хан, счастье моей жизни! Позвольте присутствовать на обеде моему внуку Алтынбеку? Это невыразимая честь для меня и для него! Умоляю. – Так вот это кто. Внука притащил. Я утвердительно кивнул, пусть заходит со всеми.

Я убеждён, что этот рыхлый парень ничего не знает и его не жалко. Если бы Мухаммад привёл старшего сына, я мог предположить, что вождь юзов ни в чём не замешан. А сейчас я почти уверен, что в доме Мухаммад Баки в Бухаре никого не осталось. Я поднял глаза на Зульфикара. Он так же подумал, но проверять не стал. Мы же не станем убивать их, нам нужно понять, как далеко зашли их планы по моему свержению. Для этого они должны узнать, что я подозреваю его лишь в разговорах с отравителем. Он успокоится и станет смелее. Обо всём этом мы говорили с Зульфикаром до начала обеда.

Все сели кучками. Джанибек, как это не покажется странным, был моим племянником. Его отец был женат на моей сводной старшей сестре Абдры-Масум-султан. Эта девочка была рождена от наложницы задолго до моего рождения. Я её совсем не помнил. Сам Джанибек был женат на Зухре, моей другой сестре. У нас часто женятся на родственницах, что не совсем полезно для потомства.

Джанибек привёл не только двух сыновей, но и старшего внука, Имамкулли-султана. Этот мальчик мне нравился, он был ровесник Вали-Мухаммада, но намного умнее и рассудительнее младшего сына моего зятя. Старший сын Джанибек-султана в Сиестане. Отдельной группкой сидели Зульфикар и его сыновья, рядом с ними никто не стремился сесть. Ибадулла-султан развалился в самом удобном месте дастархана, рядом с ним сидел, скромно потупив голову Абдуламин-султан. Напротив устроился на подушках Мухаммад Баки-бий. Его внук не знал, куда девать руки, они сновали по скатерти. Парень то сжимал и разжимал ладони, то прятал их в подмышки, то садился на них. Не обучен мальчик вести себя на людях. Точно, никому не нужный довесок.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Г. Х. – лунный календарь, используемый мусульманами для определения дат религиозных праздников. Летоисчисление ведётся от Хиджры – 16 июля 622 года н. э. – даты переселения пророка Мухаммеда и первых мусульман из Мекки в Медину.

2

Смотрите глоссарий

3

Кинросс Лорд. Расцвет и упадок Османской империи. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1999. – С. 214.

4

Витрувий. «Десять книг об архитектуре» Глава 1. Образование архитектора.

5

Гесиод. О происхождении Богов (Теогония). Стр. 4.