Зеркало Пророка

Артур Кольн

Зеркало Пророка

Пролог, Жуаен

Над высокими стенами замка Жуаен сошлись мрачные тучи, укрыв полный месяц под своим пологом. Солдаты гарнизона лениво брели по стенам, неся караул. Вернее кто-то дремал, а кто-то совершал обход, изредка поглядывая на раскинувшийся перед замком имперский лагерь.Тысяча огней костров освещала шатры и красно-золотые с черной бычьей головой и черные с золотым соколом знамена. То были боевые гербовые штандарты королевств Понсальтора и Гроцланда, главных и сильнейших в Империи королевств, сформировавших единую унию. И на стенах, и в лагере на позициях по-прежнему стояли пушки, которые дали свой последний залп около шести часов назад. Лестницы и осадные башни были еще не готовы – их соорудили, но из-за диверсий вражеских рейтаров1 часть имперской осадной техники пострадала.

Имперский генерал Герхард фон Туллен пришел под Жуаен сравнительно недавно, после того как разбил в трехстах милях к югу армию лярэнсцев под началом графа Армана де Котта, хозяина Жуаена. Победа была не самой блистательной: во многом фон Туллену помогла неопытность молодого де Котта. Следуя благородным рыцарским традициям, лярэнсский граф атаковал конницей баталию2 пикинеров3 понсальторцев в лоб. Рыцари не успели доехать до войска Империи, так как их очень скоро накрыли огнем из аркебуз4 и пушек, а довершили все дело пикинеры и гроцландские ландскнехты5. После этого молодой генерал смылся в свой родовой замок, где его ждал незадолго нанятый наемный маг из далекого Халь-Зафира. Граф приготовился к осаде, которую более опытный фон Туллен очень скоро и организовал.

Прошло две недели с того дня, как имперцы пришли под Жуаен. На приступ идти не пробовали, однако вместе с осажденными обменивались пушечными выстрелами, а также угощались диверсиями лярэнсских рыцарей, которые, впрочем, не составляло труда отбивать.

Всем было ясно, что это продлится еще очень долго, потому как ни осаждающие, ни осажденные к новым сюрпризам друг от друга не готовились. Казалось, что наступила временная передышка, если можно было так выразиться.

Так казалось.

Когда очередной патруль лярэнсцев прошел по восточной стене, возле башни с бойницами6 за край зубца зацепился крюк. Не прошло и десяти секунд, как на стену с кошачьей грацией запрыгнула невысокая тень. Она двигалась женственно и легко. Осмотревшись и убедившись, что никого рядом нет, дала сигнал кивком вниз, и через короткое время на стене оказалась еще одна фигура, которая обладала больше мужскими пропорциями, но не крупными.

Луна, выглянувшая из-за туч, сыграла своими бликами на обнаженных клинках.

Трое зевающих караульных, увидев крюк, схватились за алебарды и мигом подбежали к краю стены. Когда один глянул вниз, у другого за его спиной уже торчал кинжал в горле, а третий, кряхтя, отчаянно боролся с удавкой на шее, которую все сильнее сжимала мужская фигура позади него. Последний живой солдат не успел толком рассмотреть фигуру в черной облегающей одежде, оказавшуюся перед ним. Он едва заметил изящный и молниеносный взмах ножа, которым она полоснула его по горлу. Обливаясь артериальной кровью и кашляя, он норовил упасть вниз, но убийца не дала ему этого. Вместо этого аккуратно придержала его и уложила на пол, прикрывая ему рот. Он умер тихо.

Женственная фигура легко поднялась и кинула взгляд на подельника, который, только что расправившись со своей жертвой, укладывал задушенного в сторону. Он поднял на нее глаза из-под маски.

– У нас полторы-две минуты, – еле слышно бросила первая фигура тихим альтом. После чего, пригнувшись, стала быстро и бесшумно пробираться по стене.

Ее подельник же проскочил в башню и быстро спустился по лестнице. У входа во внутренний двор резко остановился – там была группа солдат. Они сидели у костра: кто-то дремал, кто-то, поклевывая носом, хлебал вино. Рядом за импровизированным игровым столом – винной бочкой – резались в карты еще четверо. Если выпивохи у костра не вызывали трудностей, то вот картежники, будучи благодаря азарту бодрее, могли доставить неприятности. Например, схватить диверсанта или хуже того – поднять тревогу.

Тот вынул из-за полы своей кожаной куртки ручной арбалет7, наложил болт и замер. Ему не следовало никого убивать, но лишняя предосторожность не была лишней. Он должен был проникнуть на склад, был тайный ход через штольню8, о котором его командир узнал от подкупленного слуги. Именно оттуда, через штольню, в замок собирались проникнуть остальные.

Очень рискованно. Как и вся операция.

Но на помощь вдруг пришла удача.

Картежники начали перепалку, кажется, из-за того что кто-то из них смухлевал. Завязалась небольшая потасовка, на которую сидящие у костра даже внимания не обратили, продолжая подремывать. Тенью молодой диверсант быстро проскочил вдоль стены и прошмыгнул за угол, пробираюсь к складу.

На входе стоял очередной стражник, который из темноты получил арбалетный болт в глаз. Он так и рухнул бы с грохотом на брусчатку, если бы вовремя оказавшийся рядом убийца не подхватил его и не утащил за собой внутрь. Оставив труп в углу и накинув на него пару пустых мешков из под муки, диверсант убедился что никого рядом нет. Он вышел под свет масляной лампы, приподнял капюшон и снял маску. Диверсантом оказался молодой красивый юноша с серыми глазами, темно-русыми волосами и серебряной серьгой в правом ухе. Больше двадцати ему точно было не дать.

Стерев со лба испарину, он стал выбирать: перед его глазами были две двери. Одна вела в комнату, где играли в карты или спали лярэнсцы, охранявшие склад. Другая – в погреб, где был тайный лаз, ведущий в штольню.

Парень приблизился к дверям, замер, прислушиваясь. Из-за обеих дверей веяло тишиной. Ошибка могла дорого стоить, и он сделал выбор. Вправо.

Удача!

Оставалось примерно двадцать секунд до того, как очередной караул обнаружит убитых товарищей на стене и поднимет тревогу. Он спустился в погреб, в центре которого был решетчатый люк. Юноша тут же схватился за него и резко дернул. Не поддался. Еще бы! – тут был замок.

Тихо выругавшись, парнишка снял со стены маслянистую лампу и поднес ее к люку, достал отмычку и ножик и стал ковыряться ими в замочной скважине. Замок оказался не из простых, пришлось запариться. А время шло.

– Дерьмо!.. – прошипел он и прислушался.

Кто-то сверху вошел в склад.

– Жак! Эй, Жак! – послышалась громкая и едва связная мужская речь за дверью, ведущей к лестнице наверх. – Ты где, каналья?! Жак! О! Спит!.. Жак!.. Что за… Эй! Сюда! Кто-то проник в склад!!! Сюда!!!

Голос кричащего перебил взрыв, который сотряс стены. С потолка посыпалась штукатурка. Крикун выбежал на улицу, а молодой диверсант, наконец, вскрыл замок, отбросил его и убрал люк. После чего три раза помигал лампой, быстро закрывая и открывая ее ладонью. После этого спустил веревку вниз, привязав другой ее конец к деревянной балке, упиравшейся в свод потолка.

Не успел он развернуться, как по веревке к нему вскарабкался высокий темноволосый мужчина одетый в длинную стеганую черную куртку. За поясом у него было два кремневых пистолета, а в руке – длинный меч. За ним поднялся полутораметровый коренастый лысый мужичок с бородой цвета меди. Это был гнард, представитель низкорослой горной расы. На его широком плече висела тяжелая сумка, а за спиной – причудливое оружие в виде ружья, к дулу которого было прикреплено топорище секиры9. За ним – настоящий великан – долговязый седой мужчина с пышными усами, будто у моржа, и с простоватой прической под горшок. В подмышке он держал огромный цвайхандер10. После верзилы вверх влез тип с бритой головой и натурально разбойничьей лихой физиономией. На рукаве каждого красовалась серая банда11 со значком в виде геральдической черной лили.

Четверка первых смотрела на юношу, словно ждала рапорт.

– Что там случилось, Петр? – спросил темноволосый.

– Меня чуть не засекли, капитан, – отчитался перенек, – но Астрид отвлекла внимание, и я вроде справился…

По веревке следом взбирались солдаты в черных одеждах, в кирасах и морионах12 на головах. Каждый, кто взобрался или обнажал меч, снимая со спины круглый металлический щит, или брался заряжать аркебузу.

– Но не засекли же! – широко улыбнулся невысокий бородач. – Я как слышал! Это мой заряд там громыхнул. Мой!

– Твой, твой… – нетерпеливо бросил лысый разбойник, вынимая меч и кинжал из ножен. – Надеюсь, нам работенка еще осталась.

– Держимся плана, – прервал его темноволосый, очевидно, капитан в компании, и обратился к бородачу: – Мадс, проберись к донжону13. Заложи еще один снаряд. – Он повернулся к лысому, а затем к диверсанту. – Сандро, возьмешь под начало стрелков! Петр, пойдешь с ним. Мы прорвем их оборону и затем доберемся до графа.

– Но, Витольд… капитан, их больше, чем нас, – осмелился было возразить Петр, – если бы Туллен нам помог…

– Подкрепление не придет, – отрезал капитан, не обратив внимание на то, что молодой солдат сперва обратился к нему по имени. – Мы действуем не с согласия Туллена. Мы завалим их мага, пленим графа и возьмем Жуаен. Сами.

Он повернулся к пяти дюжинам солдат с серыми бандами, украшенными значкам черной лилии. Они заполнили весь погреб. Его хищный взгляд пылал, и он знал, чего хотят его солдаты.

– Там, наверху, носятся охреневшие еретики, лярэнсцы. Они уже поняли что в замке они не одни, но они еще не поняли, кто пожаловал к ним!

Солдаты издали клич и подняли каждый свое оружие.

– Угостим ублюдков сталью и порохом!

– Нас ждут девки и звон динар14!

– Кто из вас желает славы?

– Мы!!!

– Кто мы?

– Мы – Черная Лилия!

– Кто мы?!

– Черная Лилия!!!

– Вперед! Никого в плен не брать! Мы идем в бой!

Горел пороховой склад. Ошеломленные защитники, носившиеся с ведрами и отчаянно пытавшиеся потушить пожар, не были готовы к бою. Они не успели понять, что происходит и не смогли вовремя среагировать. Обман удался.

Рундаширы15 Черной Лилии выскочили из погреба, а затем и из склада и принялись колоть и резать защитников. Наемникам не составило труда убить оголтелых новобранцев и застигнутых врасплох десятников. Никто даже не успел поднять тревогу, но взрыв и так дал знать, что сюда пришли враги.

Черная Лилия, наемный спецотряд под началом кондотьера Витольда Ванштайна. Этот отряд пользовался дурной славой, как компания одних из самых отчаянных и в то же время опасных вояк во всей Империи.

Как только воины-рундаширы покончили с остатками гарнизона у ворот, им навстречу выбежали мечники с аркебузирами. Стало горячо.

– Стрелки на позиции! – скомандовал лысый сержант, которого называли Сандро.

Черных солдат было в три раза меньше, чем воинов Лярэнса. Но их это не смущало.

Рундаширы во главе с капитаном и великаном, вооруженным цвайхандером, влетели в них с холодной яростью. Пока капитан быстро и методично колол и сек противников, огромный верзила на освободившемся для него расстоянии виртуозно крутил мельницу своим полуторным мечом, рубя и отбрасывая противников во все стороны. Обороняющиеся падали один за другим под градом ударов.

Тем же временем аркебузиры под началом бритоголового разбойника перестраивались и готовились дать залп с фланга. Много времени на это не потребовалось, фитили ружей уже тлели. Защитников угостили залпом из аркебуз и гранатой, брошенной в конец строя противника. Около десятка солдат погибло, еще десять ползали в крови по брусчатке, пытаясь встать и присоединиться к оставшимся в живых товарищам. Но это было тяжело, так как их или топтали, убегая, свои же, или добивали шедшие следом воины Лилии.

Ворота второго яруса попытались закрыть перед носом у напиравших рундаширов и отступавших лярэнсцев. Однако на стенах возникла едва заметная женственная тень, которая метким выстрелом из ручного арбалета остановила стражника. Он упал с болтом в горле со стены вниз, когда двое его товарищей бросились на убийцу, уже сменившую арбалет на пару кинжалов. Она ловко ушла от удара меча и проскользнула мимо своих противников, зайдя им за спины. Один упал с перерезанным горлом, другой в приступе ярости завопил и попытался разрубить ту саблей.

Однако на стене уже оказались стрелки Черной Лилии. Им хватило несколько секунд замешательства, чтобы проникнуть во внутренний двор второго яруса.

Они набросились на обреченного защитника и закололи его. Перестроились, готовясь стрелять со стен прямо по квадрату алебардистов, двигавшихся в сторону вставших у ворот рундаширов.

– Вали сукиных детей! – скомандовал Сандро и махнул окровавленным мечом.

Черные прикрылись круглыми щитами и приготовились встретить врага в лоб. Их соратники же продолжали вести огонь сверху. Диверсанты, юноша и девушка, бросили в квадрат16 две гранаты, которые разорвались почти сразу, как упали в строй неприятеля. Разбив защиту, Черная Лилия атаковала с новой силой. Вперед вырвался долговязый седой усач, который рубил мечом древки алебард, как дровосек сучья. За ним поспевали рундаширы, в числе которых был капитан, Витольд Ванштайн. За их спинами вдоль стены проскочил гнард, срывая сумку со своего плеча. Он спешил к донжону.

Девушка скрылась из виду, пока лысый орал и отдавал приказы. А тем временем из балкона донжона показался вражеский маг. Тощий чернокожий зафириец в просторном восточном костюме. Тоже наемник, но нанятый графом де Коттом. В его руках пылал жезл с рубином на навершии.

По стене, откуда стреляли аркебузиры Лилии, ударил огненный шар размером с двух быков. Лысый успел отскочить и оглянулся. Кто-то погиб, а выжившие, рассредоточившись, разбежались в башни.

– Назад все, остолопы! – орал Сандро и тут же отпрыгнул от очередного снаряда.

Зафириец бы с радостью поджарил и дерущихся снизу воинов, если бы была возможность не задеть своих, но внизу все перемешалось. Поэтому когда он прогнал со стен вражеских стрелков, дал приказ своим сержантам, чтобы те отводили войска к донжону.

Однако гнард-подрывник и диверсантка, воспользовавшись суматохой боя, приготовили новый взрывной сюрприз. На этот раз, прокравшись к стене донжона, туда, где каменная кладь была слабой после ремонта. Бородач быстро определил это место, после чего вытащил из сумки связку взрывчатки и поджег короткий фитиль.

Не успел он и девушка отбежать на пятьдесят метров к окружавшей башню стене, как прогремел оглушительный и мощный взрыв, еще более мощный чем тот, что уничтожил пороховой склад. Во все стороны полетели каменные глыбы, задевая сражавшихся лярэнсцев и нескольких солдат Лилии. Башня задрожала и слегка накренилась.

В донжоне образовался пролом. Семеро воинов во главе с самим капитаном Ванштайном тут же ринулись внутрь. Юноша, Петр, был среди них.

Капитан шел впереди, убивая всех солдат, встававших у него на пути. В этом ему помогали четверо рундаширов, лысый сержант и Петр, не столь изящно владевший мечом, как арбалетом, но делавший свою работу правильно. Мечом он парировал удары, а кинжалом добирался до глоток и подмышек гвардейцев в тяжелых кирасах. Они с боем поднимались наверх, пока не добрались до покоев графа де Котта, который встретил окровавленных воинов в одной лишь ночной рубашке и подштанниках.

– Живым брать! – скомандовал капитан.

Де Котт, громко крича, звал стражу, но когда до него добралась пара рундаширов, получил круглым щитом в живот, а затем эфесом меча по зубам. И отключился.

– Тащите на балкон! – распорядился Витольд. – Пусть увидят, что обезглавлены.

Двое рундаширов тут же взяли плененного графа под руки и потащили через его собственные покои к балкону, аккурат выходивший на внутренний двор.

– Витольд! – крикнула возникшая как из тени диверсантка. – Зафириец пытается смыться!

– Еще один тайный ход?

– Пытается перенестись. Я не рискнула наброситься на него в одиночку.

– И правильно. Нужно его остановить.

Они побежали вверх по деревянной лестнице к гостевой опочивальне, где жил наемный маг. Солдаты застали его в тот момент, когда тот нараспев читал заклинание перед большим размером с парадную дверь зеркалом. В отражении сначала мутно, но затем все яснее вырисовывалась некая картинка, разглядеть еще которую было сложно. Колдун уже знал, что к нему пожаловали незваные гости, но он решил ограничиться от приветственных формальностей. Он стал читать заклинание быстрее.

Трое рундаширов напрыгнули на него. Сержант Сандро тут же попал мечом по зеркалу, отчего изображение в нем резко исказилось и замерцало, как от помех. Двое рундаширов, что хотели заколоть мага, ощутили на себе троекратно возросший жар огня из жаровни, который как из фонтана перекинулся на них. Разбивший зеркало воин не успел что-либо предпринять, как золоченый жезл зафирийца, даже не коснувшись его тела, впечатал его в дальнюю стену. Тот еще неведомым чудом был жив, но колдун уже готовился докончить начатое, поднимая в воздухе мечи его убитых товарищей.

Все это произошло за полторы секунды.

В один миг диверсантка выстрелила из арбалета прямо в рубин на жезле. Камень на удивление не раскололся, однако застрявший в драгоценном камне болт, создал помехи. Маг больше не мог точно колдовать. В доказательство тому, мечи, которые две секунды назад поднялись в воздух, изменили свое направление и разлетелись в разные стороны. Один пролетел через покои и вылетел через балкон на улицу, а другой, крутясь в воздухе, влетел гардой прямо в лицо поднимавшегося сержанта. Сандро упал, хватаясь за лицо.

– Ты еще можешь сдаться, маг, – процедил капитан.

– Щедрое предложение, Витольд Ванштайн, – проговорил с южным акцентом заклинатель. – Может, тебе еще выдать топор, чтобы ты снес мне голову?

Хоть с поврежденным жезлом маг и не мог легко напрямую повелевать стихией, однако он был достаточно силен и для того, чтобы пропускать магические импульсы через свое тело. Он поднял руку и выкрикнул заклинание, после чего резко бросил себе под ноги какой-то порошок. Земля под башней затряслась.

– Ублюдок собрался обрушить башню! – воскликнула девушка, успевшая уже наложить новый болт на ложе арбалета.

– Мочи его! – хрипло крикнул сержант, хватаясь за лицо.

Она сделала очередной выстрел, но в этот раз, зафириец продемонстрировал свою ловкость. Он легко ушел от снаряда наемницы в незаметном для глаза полупируэте, одновременно вытаскивая из ножен кривую длинную саблю, вспыхнувшую пламенем. Витольд Ванштайн одним прыжком оказался возле него, налету парируя косой удар мага и скрещивая с ним клинки. Сандро, Петр и диверсантка поспешили на помощь. Однако колдун был хорошим фехтовальщиком. Почти сразу же он отделался от молодого солдата – коротким и едва заметным выпадом ударил того эфесом сабли по носу. Тут же развернулся, уходя от рубящего удара капитана Черной Лилии, чтобы встретить подбиравшуюся сзади девушку-убийцу.

Он не скрестил с ней оружие, так как понимал, что наемница в долю секунды преодолеет расстояние между ними и, подойдя вплотную, нанесет пару-тройку молниеносных уколов. Нет, вместо этого он, сосредоточившись, на секунду прервал свое заклинание, чтобы выпустить из своей руки мощный порыв ветра, который сбил ее с ног и отбросил. Она кувыркнулась и ударилась головой о раму зеркала. Теперь картинка в зеркале окончательно погасла. Отступление было отрезано.

Сандро рассек воздух, а затем получил пинок в колено и упал. Капитан оказался ловчее и хладнокровнее, чем его подручные. В конце концов, это был не первый маг на его счету. Более того, один из немногих, что отважился сражаться на его условиях.

Хотя времени было все меньше. Его противнику было нечего терять, когда он решил устроить землетрясение под башней. Если погибнет, то хотя бы и со своими убийцами.

Витольд не дал себя провести финтом, когда зафириец выбросил вперед руку. Вместо этого он сделал ложный выпад, на который тот повелся. Маг ослабил бдительность то ли из-за уверенности в себе, то ли потому, что торопился закончить трудное заклинание. Когда он собрался косым ударом перерезать горло капитану наемников, тот проскочил прямо под его саблей и нанес размашистый удар по сухожилиям. Южанин истошно завопил и упал на колени. У него подскочил пульс, лопнул капилляр на лбу, слова заклинания стали путаться и оттого ему было еще тяжелее закончить свое колдовство.

Тем же временем успел подняться Петр, который, схватившись за меч, подскочил к магу, чтобы заколоть его. Витольд в последний момент успел его оттолкнуть и сам отпрыгнуть.

Маг, собрав все свои силы, окружил себя столпом пламени, который перекинулся с горевших до сих пор солдат прямо к нему. Огонь не причинил ему боли, так как он искусно владел этой стихией. Раны на его сухожилиях с кровавым шипением стали затягиваться, а сам он при помощи заклинания левитации поднялся в воздух. Громко смеясь, он попытался выпустить струю пламени на своих противников.

Но в последний момент их спасла его самоуверенность и отчаяние.

Измотанный и раненный волшебник, жадно пытавшийся подпитаться из источника его стихии, переоценил свои силы. Пламя вдруг проникло прямо в него. Струя огня, предназначенная для наемников, горячей магмой обдала его самого изнутри, а затем его поджарил его же огненный столп, в котором он находился. Он зверски вопил и орал, болтаясь в воздухе и понимая, что этот конец еще хуже того, что могли ему дать воины Черной Лилии.

Петр молча смотрел на это, тяжело дыша. Он видел как горят колдуны и ведьмы. Но никогда еще не видел, как они сжигают себя сами. Витольд Ванштайн знал как сражаться с магами. Их практически невозможно победить в честном бою. Однако их можно попытаться обмануть, запутать, а вместе с тем и измотать: доведя до магического истощения или до потери контроля над ситуацией. В данном случае вышло последнее.

Зафириец еще не умирал. Огонь был его стихией, он привык к ней, он знал ее. Однако из-за сильного перенапряжения, усталости, шока, полученных ран и, наконец, из-за поврежденного жезла, он не мог управлять большим потоком огненной магии. Витольд, холодно наблюдая за его мучениями, достал из-за пояса кремневый пистолет и поставил точку на мучениях мага одним точным выстрелом между глаз. Маг упал на пол, его тело жадно, словно голодный зверь, пожирал огонь.

Петр помог подняться девушке, а Витольд – уцелевшему сержанту, лицо которого слегка изуродовала гарда летавшего меча.

– Сандро, ты как? – спросил Витольд.

– Получше, чем он… – прохрипел в ответ сержант, косясь на горящий труп мага. И выплевывая пару передних зубов.

– Могло быть и хуже, – сплюнула кровь девушка.

– Да, могло… – согласился Витольд и посмотрел в окно.

Ночь окрасилась заревом пожарища. Гремели трубы, бил колокол, люди кричали. Лярэнсцы сдали замок.

– Виват, господа, – с мрачной торжественностью изрек Витольд, поднимаясь с сержантом на ноги, – Жуаен взят.

***

– Дорогие мои камрады! По-моему, мы в заднице, – оценил ситуацию Мадс, делая глоток из фляги с хересом. – Мы взяли замок только потому, что тут сидели усталые после битвы с Тулленом солдаты и новобранцы, которых навербовал де Котт в короткий срок. Да, мы грохнули мага, на которого граф хорошо потратился и… взяли его самого в плен. Но все равно как-то хреново все…

Империя Никия, главное государство в Эвроне, была объята войной. Она воевала на протяжении долгих пятидесяти лет со своими соседями: королевством Свякивией на востоке, с султанатом Халь-Зафиром на юге за Срединным морем, отражала атаки ингерванских проклятых на юго-востоке, подавляла мятежи в Лярэнсе и Альбии на западе, которые периодически вспыхивали. Первый такой мятеж поднял прежний король Лярэнса против власти прежнего императора, а последний – союз крупных вельмож при нынешнем короле, которые поддержали новое религиозное течение, отрицающее власть Церкви, авторитет патриарха и его жрецов. Начался этот мятеж шесть лет назад и продолжался по сей день с переменным успехом во многом за счет образованного против Империи союза Лярэнса и Альбии, северного соседа, а по совместительству – еще одного еретического королевства. Война шла внутри другой войны под аккомпанемент эпидемий, охоты на ведьм и еретиков, придворных интриг и закулисных игр в государственных палатах, а также расцвета искусства, музыки и живописи. Считалось, что седьмой век станет Веком Возрождения, веком перерождения и обновления…

Так считали философы прошлого столетия. Мир на континенте так и не наступил, люди продолжали друг друга убивать за цели и амбиции, за веру и идеи, а порой и просто так. Люди не знали как жить по-другому уже пять поколений… Многие к этому успели привыкнуть.