Нас больше нет, предатель

Я горько усмехаюсь и неосознанно кладу ладонь на живот. Действительно, этот вопрос долго стоял в приоритете. Но, к сожалению, только в моем. Альпу ни я, ни ребенок не нужны. Он свое сказал. У него другая, с которой он счастлив… Которую он до безумия любит.

Его первая любовь.

Шмыгаю носом и отворачиваюсь от свекра. Не хочу, чтобы он видел мои глаза в этот момент. Внутри скопилось столько боли… Не передать словами. Потому что такая долгожданная беременность не приносит радости. Все разбилось вдребезги. На маленькие острые осколки, пронзающую грудную клетку и разрывающие все связующие нити.

– Дело не только в этом. – Я с силой прикусываю губу, чтобы прийти в себя. – В последнее время у нас с Альпом никак не получалось наладить контакт. Он стоял на своем. Я – на своем. Никто друг друга и слышать не хотел. Мы просто уже не можем найти общий язык. Никак не получается, Карим Ибрагимович. К сожалению.

Я выпаливаю это все быстро, но старательно сохраняя контроль над своими эмоциями, дабы свекор не усомнился в моих словах. Чтобы не понял, что дело совсем в другом.

– И что ты думаешь по этому поводу? – Свекор подается вперед, внимательно всматриваясь в мое лицо, а я чувствую, как воздух между нами становится гуще. Все потому, что Карим Ибрагимович злится. Ему не понравились мои слова. – Неужели нельзя выйти из этой ситуации без потерь? Что ты думаешь делать дальше? Есть какие-то планы?

Я киваю.

– Думаю, что нам нужно расстаться, – проговариваю на выдохе. Кажется, у меня неплохо получается. – Подумать. Побыть наедине с собой. И решить, нужен нам этот брак или нет. Потому что с каждым днем становится все хуже и хуже. Наша семейная жизнь разваливается, как карточный домик. Мы спорим, ругаемся на пустом месте…

– Ложь, – перебивает он. – Вы никогда друг на друга не кричали! Мы живем в одном доме. Я тоже все слышу. Такого никогда не было! Вы были счастливы. Я же видел, как светились твои глаза…

Я с силой прикусываю губу. Его слова попадают в цель. Светились действительно только мои глаза. Мои, а не Альпа.

Альп здорово играл на этом. Знал слабые точки. Умело манипулировал. Промывал мозги и не подавал виду, что думает иначе. Все было слишком реальным, чтобы заподозрить неладное. То, что у моего мужа может быть другая. И то, что счастлив он только с ней.

Не со мной.

Ну вот как так можно играть? Где такому учат? Так искусно… врать мне в глаза. Обманывать и уходить после нее… ко мне. Или наоборот. Неважно.

Да. Верно. Я была счастлива и парила над землей от любви к Альпу. Но так было до этого дня. Пока суровая реальность не ударила со всего размаху по влюбленному сердцу. Не провела оголенным проводом полосу, разрывая меня на части.

Я опускаю голову и с шумом втягиваю воздух. Понемногу начинает отпускать, но все же ситуация не располагает к расслаблению.

– А что Альп? – разрывает затянувшееся молчание Карим Ибрагимович. – Где он сам? Почему не пришел ко мне и не сказал все как есть? Я не вижу, чтобы он был тобой недоволен. Был агрессивным и попрекал чем-то. Так что я вовсе не понимаю, о чем ты говоришь!

Его злость набирает обороты. На скулах играют желваки, ноздри раздуваются. Ему не нравится все, что я сказала. В нем поднимается волна ярости, которая ощущается по всей комнате.

Я ежусь от подобных эмоций. Мне и так сейчас плохо. Я пытаюсь сгладить углы, не раня, а на деле все глубже и глубже затягиваю узел на шее. Становится трудно дышать, и я оттягиваю воротник платья. Его слова эхом звучат в голове:

«Я не вижу, чтобы он был тобой недоволен».

Конечно, не видит. Альп здорово устроился. По всем фронтам. Оказалось, я – не любимая жена, а просто удобная. Та, которая сделает для него все что угодно. Отдаст душу, чтобы он ходил с поднятым настроением. Отдаст все для него, не требуя ничего взамен.

Потому что люблю.

Любила…

Я никогда не закатывала ему истерик. В любой ситуации была на его стороне. Поддерживала, старалась понять… А он сел мне на шею. Здорово промыл мозг. Заставил поверить в сказку, а затем ее собственноручно разрушил. Ведь даже спал со мной. Ложился в постель, чтобы ослабить мою волю. Чтобы я не могла заподозрить иных эмоций. Его реального отношения ко мне…

Ну вот зачем так подло поступать? Я до сих пор не могу понять. Так жестоко и спокойно говорить, что все время любил другую, когда прекрасно знал о моих чувствах к нему…

– Все не так, как может показаться на первый взгляд, – отвечаю я, едва сдерживаясь. – Мы просто не хотели вас беспокоить, Карим Ибрагимович. Вы болеете, и мы старались не причинить вам вред. Но мы не можем быть вместе. Просто больше не получается. Возможно, нам нужно время. Оно рассудит и…

– Что за чушь! – Свекор со всей дури ударяет кулаком о стол. – Никакого вам времени не дам! Никакой разлуки не будет! В нашей семье не разводятся, Дарина! НИКОГДА! Ничего подобного не будет! Выбрось эту мысль из головы, дочка.

– Но… – начинаю я и замолкаю. Потому что свекор вдруг прикрывает глаза и начинает дышать через раз. – Господи! С вами все в порядке?!

Я вскакиваю, наполняю его опустевший стакан и подаю нужный препарат, который находится рядом с графином. Свекор тут же выдавливает из блистера таблетку. Кладет в рот и запивает водой.

– Уходи, дочка, – выгоняет меня он. – Со мной все в порядке.

Карим Ибрагимович кладет ладонь на сердце. Тяжело вздыхает.

От картины, представшей передо мной, я с силой втыкаю ногти в ладонь, чтобы заглушить внутреннюю боль, рвущуюся наружу. А потом быстро разворачиваюсь и иду прочь из комнаты. Прямо к Альпу.

Подлый предатель! Оставил все на меня! Я не обязана идти объясняться, но из чувства уважения к его отцу все же пошла. И даже не стала говорить о том, что его сын – изменщик. Не стала расстраивать, а, кажется, зря!

Глядя на недовольное лицо мужа, хочу провалиться сквозь землю.

– Альп! – Я повышаю голос. Он щурится, скрещивая руки на груди. – Я сделала все, что могла! Но теперь ты пойдешь сам и разрулишь ситуацию. Карим Ибрагимович не хочет нашего развода. Говорит, что у вас это не принято. А еще имей в виду, что уже завтра утром я перееду к своим родителям. Я хотела как лучше, но, видимо, не получится. Оставаться в этом доме я не намерена. Достаточно! Твоему отцу после моих слов стало плохо. Ты этого добивался? Хотел скинуть все на меня? Заставить чувствовать себя виноватой? Браво! У тебя это получилось. А теперь будь добр, выкручивайся сам. У меня нет никакого желания здесь оставаться. Будь мужиком, в конце-то концов. Я таким тебя всегда считала. С первой нашей встречи. – Помолчав, я с горечью добавляю: – Оказалось это ложь. Все ложь! От начала и до конца! Объясни отцу, не прячась за мою спину, чтобы он все понял. Чтобы понял, почему мы хотим развестись. Почему в первую очередь хочу развестись я. И мне абсолютно плевать на тебя, твои хотелки и приказы. После тех фотографий во мне кипит только ненависть к тебе. Она с каждой минутой разрастается до гигантских масштабов. И знаешь, что еще?

Я подхожу к нему вплотную и тычу пальцем в грудь.

– Сегодня я поняла, что тебя даже мужиком назвать сложно. Ты ненадежный, Альп. Ты лицемер. Лжец и обманщик! Мне даже противно стоять рядом с тобой и дышать одним воздухом. Я пошла на уступки, но, видимо, зря. Ты этого просто недостоин.

Из глаз брызжут слезы, но я вытираю их тыльной стороной ладони и шмыгаю носом.

Альп не отвечает. Глаза наливаются кровью. Он разминает шею и, кажется, хочет что-то сказать, но молчит. Хочет продавить меня своей тяжелой энергетикой.

– Завтра тебе придется самому объяснить тот факт, почему меня здесь больше не будет. Тебе ясно?! – выкрикиваю я. – Я устала, Альп. С этого дня разгребай все сам! Меня не вмешивай!

Глава 4

Утро еще никогда не было таким поганым. Чувство, будто меня вышвырнули на улицу и растоптали. Будто я грязь, а не женщина, которая была хорошей, верной женой. Оказывается, таких не ценят. Ценят тех, кто днями следит только за собой и своим внешним видом. Кто думает только о прогулках, путешествиях и удовольствии. Например, как жена брата Альпарслана, которая все семь лет брака приезжает на родину едва ли раз в год. И муж ее во всем поддерживает. В обиду не дает.

Если не станешь ценить себя, то никто не станет. Я ни разу не перечила мужу, даже не осмеливалась перебить. Однако вчера эмоции и чувства вырвались наружу, и я показала себя с другой стороны. Альп прекрасно понял, что я за человек. И что живя с ним в браке, просто подстраивалась под него. Приходилось. Но теперь, когда он показал свое истинное лицо, я не намерена молчать и соглашаться с каждой его подлостью. Достаточно.

Ближе к обеду я еду в родительский дом. И плевать, что без предупреждения. Хотя раньше перед тем, как поехать, всегда звонила маме. Но в этот раз сделаю сюрприз. Не станут же они на меня обижаться из-за этого?

И да, нужно заметить, что раньше я приезжала исключительно с Альпарсланом. Ибо он редко оставлял меня одну. Теперь же все иначе.

Охранники впускают меня без лишних слов. Мама, наверное, увидев меня из окна кухни, где она проводит восемьдесят процентов своего времени, удивленно выходит к двери. Подходит и крепко обнимает. Целует в обе щеки.

– Дочка, как я рада тебя видеть!

– Я тоже, мамуль. Соскучилась.

– А Альпарслан где? – Она заглядывает за мою спину. – Я что-то его не вижу. И машины его нет.

– Мам, я на такси. Он со мной не приехал.

Мама моментально хмурится, будто делая какой-то вывод. И выражение ее лица становится каменным. Кивнув, она жестом указывает мне идти вперед. А я захожу с внутренним червячком в сердце. Он гложет и не дает глотнуть воздуха.

Ко мне приходит понимание, что в этом доме меня никто не поддержит. Альп круто втерся в их доверие. Его все любят и уважают. Считают идеальным. Прекрасным мужем для меня. Неудивительно, что они такого мнения о нем. Если уж даже я, живя с ним под одной крышей три года – в одной постели! – ничего не заподозрила, то как мои родители поверят, что он настоящий лицемер, который скрывался под кучей масок? Ведь я постоянно его нахваливала. Восхищалась им и с трепетом говорила, что мы любим друг друга и ничто не помешает нам быть вместе. Я сама сделала так, что ему верят на все сто процентов.

Дура… Какая же я дура!

И вот итог, от которого внутренности скручивает пополам, а сердце заходится в бешеном ритме… Родная мать избегает разговора со мной. Чувствует что-то неладное и не хочет развивать эту тему. И вместо того, чтобы поинтересоваться, как я… стоит спиной ко мне и готовит обед у плиты, полностью игнорируя мое общество. Я совсем не понимаю ее поведения. Как бы то ни было, спросить, что со мной произошло или отчего у меня такой грустный взгляд… можно было.

Внезапно мой лежащий на столе телефон подает признаки жизни, отвлекая от гнетущих мыслей. Я опускаю голову, глядя на контакт.

«Альп».

Сбросив звонок, я кладу мобильный экраном вниз. Поднимаю глаза и сразу же встречаюсь с вопросительным взглядом матери.

– В каждой семье бывают ссоры, дочка. И если из-за пустяков сразу сбегать в дом отца, то брак разрушится так, что ты даже оглянуться не успеешь. Поэтому…

– Мам, – невесело усмехаюсь я. – С чего ты решила, что мы поссорились? Я когда-нибудь бежала к вам из-за каких-то пустяков? Поверь, все куда серьезнее.

Мама поджимает губы, глядя в противоположную от меня сторону.

– Дочь, – раздается за спиной, и я сразу же оборачиваюсь. – Как приятно тебя видеть. А где мой зять? Что-то его давно не было.

«Со своей любовницей», – проносится в голове. Я не успеваю сделать и шагу, как снова звонит телефон, который забирает мама и протягивает мне.

– А вот и он. Зять как раз звонит. Ответь, дочь. Может, что-то важное.

Я слышу скрип своих зубов. Бросив на маму обиженный взгляд, я обнимаю отца. Целую его в щеку и выхожу из кухни. Пусть все думают, что я пошла разговаривать с Альпом. Да только черта с два! Пусть на собственной шкуре почувствует, каково это, когда вместо того, чтобы принять звонок, его сбрасывают. Раз за разом. Разговаривать нам совершенно не о чем. Все, что надо, он сказал и сделал. Дальше пусть выкручивается сам. Мужик недоделанный.

«Скоро буду у вас», – прилетает сообщение, и от злости я с силой сжимаю телефон.

Он, оказывается, и писать умеет. Впервые вижу!

Глава 5

Возвращаюсь в дом и ловлю себя на мысли, что здешние стены давят на меня так же, как и стены в доме мужа. Мне не хочется тут оставаться, хотя и я была уверена, что, рассказав все родителям, никогда не вернусь к Альпарслану. Ведь они меня поймут и поддержат. Однако поймав взгляд матери, я убеждаюсь в обратном. И вся надежда рушится в одночасье, а сердце от этого осознания разбивается на мелкие кусочки.

Они не поверят и не поддержат меня. Свою родную дочь.

Папа сидит на диване и пристально смотрит на меня. Хлопает на место рядом с собой, приглашая меня присесть рядом. В темных глазах отца я отчетливо вижу любовь, которую он испытывает ко мне. Трепет. Гордость… Потому что я ни разу не прибегала в родительский дом. Не говорила, что у меня какие-то проблемы. Все было с точностью наоборот: в глазах родни я поднимала Альпа настолько высоко, что его уважают все наши родственники и считают крутым мужиком.

Ага, именно мужиком.

И где-то внутри что-то опять неприятно щелкает. Потому что виновата, получается, я сама. Была слепой, доверяла словам мужа и даже не сомневалась в его верности. И описывала его таким, каким видела на самом деле: любящим, заботливым, ценящим свою семью.

Однако ничего из перечисленного на самом деле не было и в помине. Все это было напускным. Все это было полной ложью и пылью в глазах. Альп круто справился со своей ролью, которую играл долгих три года. Он меня никогда не любил. А забота, которую он порой проявлял… Это всего лишь ответ на то, что делала для него я.

– Дочка, скажи-ка мне, что у тебя стряслось? – Отец обнимает он меня за плечи и прижимает к себе. Да только ответить я не успеваю, потому что раздается шутливый голос Альпа:

– Ваша дочь решила оставить меня голодным. Вернулся я домой с работы, а ее нет. И у прислуги сегодня выходной.

Он говорит так, господи, будто действительно обиделся. Будто ничего не произошло. И не было ни его измены, ни слов, отравляющих нутро.

– Привет-привет! – За его спиной стоит Альмира – сестра моего все еще мужа. Она счастливо взвизгивает, машет рукой в знак приветствия. – Дари! Я так соскучилась! Сказала брату, что не успокоюсь, пока тебя не увижу!

Улыбка сама собой растягивается на моем лице. С Ами мы подружились почти сразу. Она училась в девятом классе, когда состоялась наша свадьба. Я помогала ей с учебой, когда что-то было непонятно. А потом она поступила в университет и улетела учиться в Америку. И да, вот в ее искренность я верю абсолютно. Она такая добрая девочка. И немного даже наивная. Впрочем, оказалось, что я от нее мало чем отличаюсь. Мои глаза были слепы и ничего не видели.

– Альмир, я не ожидала. – Я прижимаю ее к себе и крепко обнимаю.

– Я тоже. Что тебя дома не найду! Мама нас с братом сразу же отправила за тобой. И еще Альпа поругала, что он тебя одну отпустил, а сам за нами приехал. Мы ведь могли и сами!

Свекровь у меня тоже хорошая и понятливая женщина. Наверное, это судьба, что именно сейчас она прилетела. Настолько вовремя! Два дня ее не было, и мой мир буквально перевернулся с ног на голову.

– Альп, сынок, ты присаживайся, – встревает мама. – Голодный, значит? Мы сейчас же накроем на стол. Дари, помоги мне.

– Не нужно, – выдает муж.

– Вот тут соглашусь! Ваша еда настолько вкусная, что потом пальчики облизать хочется! – звонко восклицает Альмира. – Но, тетя Камилла, нам надо домой. Мама ждет Дарину. Она сейчас у окна стоит и не отходит от него. Знаете ведь, как ее любит. В следующий раз обязательно останемся подольше!

Я бросаю на Альпа убивающий взгляд. Мол, сколько будет длиться этот спектакль? А он в ответ тупо игнорирует меня.

– Хотя бы чаю выпейте, – настаивает мама, на что Альп кивает.

Я следую за матерью в кухню. Она все еще ведет себя так, будто меня нет рядом. Быстро берет поднос, кружки…

– Мам, нам нужно поговорить, – начинаю я осторожно. – С кем, если не с тобой, я могу обсудить свои семейные проблемы?

– Оставь их в доме мужа, когда приезжаешь сюда, – цедит она сквозь зубы. – Тут ты всего лишь гость. Да, долгожданный. Но нам твои проблемы не нужны.

Я настолько удивляюсь ее словам, что на мгновение теряю дар речи.

– Мам… Мне муж изменяет. Как ты прикажешь дальше с ним жить?

Она вдруг замирает. И молчит, никак не комментирует мои слова.

– Мама! Я с тобой разговариваю! – не выдерживаю я.

– Мужики все такие! – выпаливает она тут же. – Сегодня будет одна, завтра другая. Зато ты постоянно с ним. Ты – законная жена. А остальные временные…

Что, простите? Я едва не поперхнулась от услышанного. Какой же это бред! Боже, что творится с моей матерью? Когда она успела стать такой бездушной и безразличной ко мне? Так спокойно реагировать на то, что ее дочери изменил муж… Она никогда не позволяла себе со мной так разговаривать. А сейчас ее будто подменили, честное слово!

– Мне Альп изменяет, – повторяю подрагивающим голосом, все еще не веря в услышанное. Сердце колотится, а в мозгах долбит от напряжения. – Мам, ты понимаешь меня? Муж, говорю, мне изменяет! Которого я всю жизнь считала самым лучшим, заботливым человеком! Которого…

– Что? – слышится сбоку тихий голосок Альмиры. – Дарина… Что ты сейчас сказала?

– Дарина! Чушь всякую не неси! – Мама даже голос повышает. – Не неси! – угрожающе говорит она, а затем берет поднос и выходит из кухни.

– Это правда? – Из глаз сестры мужа начинают течь слезы. Я машинально тянусь к карману и достаю телефон. Показываю ей фотографии. Альмира в полном шоке. Она закрывает рот ладонью, ахает. – Господи… Да как так? Следом за папой и у мамы сердце прихватит от этой картины!

– Ами, я не вернусь в ваш дом. И тут, скорее всего, не останусь. – Я развожу руками, увидев, как девушка поспешно вытирает влагу с лица. – Да, Альп вел себя адекватно. У нас ни разу не было разногласий. Но… как видишь… его что-то во мне не устроило. Я подам на развод. Передай Римме Булатовне, что мое решение категорично. Пожалуйста.

– Нет, не говори так, пожалуйста. Может… Может, у брата есть какое-то оправдание? Может, все не так, как кажется, Дарин? Не руби сплеча, я тебя умоляю.

– Альмир… – Я горько усмехаюсь, прижимаясь к ней. – Твой брат сам во всем признался. Даже отрицать не стал.

– Не ври, Дарина! – слышу я недовольный голос мамы, от которого перехватывает дыхание. Она появляется внезапно, а каждое последующее слово режет меня на части. – Я ведь тебе сказала, чтобы ты выбросила из головы всякую ерунду и не несла чушь. Перестань всех обманывать! Альп никогда не стал бы так поступать!

Как я и предполагала. Родители не верят мне. В мою правоту. Папа скажет то же, что и мама, я уверена. Все доверяют лицемеру Альпарслану. Но только не мне.

Глава 6

Остаток вечера я хожу как сама не своя. Сердце будто замирает. Я задерживаю дыхание. Не могу унять дрожь, настолько тяжело находиться здесь. Вместе с ними. С теми, кому родная дочь оказалась не так важна, как зять. Ее проблемы никому не нужны.

Мама ходит как ни в чем не бывало, лишь иногда бросает на меня косые взгляды, в которых слишком много эмоций. От пренебрежения до непонимания. Ее слова комом стоят в горле и, словно проигрыватель, постоянно звучат в моей голове:

«Перестань всех обманывать! Альп никогда не стал бы так поступать!»

Внутри скапливается горечь. Она буквально заполняет все пустующее пространство, не оставляя других чувств и ощущений. Потому что тогда, когда я рассказала все матери… Я надеялась на ответную реакцию. Хотя бы обнять и подбодрить. Сказать, что все будет хорошо, а не резать без ножа своими жестокими словами.

Я так нуждалась в поддержке, но оказалось, что мои проблемы никому не сдались, и от этого все только еще больше накалилось… А при взгляде на отца, который с упоением рассказывал Альпу какие-то свои новости, не переставая при этом хлопать его по плечу и нахваливать своего «любимого» зятя… мне хотелось провалиться сквозь землю.

Зять дороже родной дочери. Разве такое бывает?

Оказалось, да. И эта правда выворачивает внутренности, заставляя задыхаться от переполняющих чашу чувств и жизненной несправедливости.

Когда Альп с Альмирой уезжают, я захожу в свою комнату. Ложусь на кровать и долго не могу заснуть. Ворочаюсь туда-сюда. Мысли не отпускают ни на миг, кружа меня в водовороте прошлых событий…

Моменты мнимого счастья и безмерной любви к Альпу. Не стереть их никак. Память напрочь отказывается блокировать его имя, а я не знаю, как бороться со всем этим. Не вижу никакой поддержки.

Глубокой ночью я слышу осторожные шаги возле своей комнаты. Не могу понять, кто это. Поэтому лишь хмурюсь и подтягиваю одеяло.

– Дочка… – слышу знакомый голос по ту сторону и удивленно вскидываю бровь, когда дверь открывается и в комнату входит…

– Римма Булатовна, – шепчу неверяще. – Что вы здесь делаете?

Я не моргая смотрю на свою свекровь. Чувствую невыносимое облегчение и радость от встречи с ней. Она светлый человек и никогда мне ничего плохого не делала и не желала. А сейчас, вероятно, приехала по наводке Альмиры, которая, кажется, ей все рассказала. По крайней мере, полные тревоги глаза свекрови говорят именно об этом.

– Я пришла к тебе, Дарина. – Она несмело подходит ко мне. – Поговорить хотела наедине. Ты не вернулась к нам, а я очень ждала, поэтому не выдержала и примчалась сама.

Она подходит к кровати и садится на нее. Затем берет мою ладонь и крепко ее сжимает.

– Простите меня, Римма Булатовна, но я не вернусь в тот дом. Мы с Альпом разводимся. Он мне изменяет, а я не готова это терпеть. – Я сглатываю ком в горле.

Она кивает и с тяжелым вздохом говорит:

– Ты знаешь, я всегда была на твоей стороне. Вне зависимости от ситуации. В любых возникших спорах я поддерживала тебя и знаю, что ты не тот человек, который будет лгать о подобном. Мне очень жаль, Дарина, что так получилось. Я поговорила с Альпом и теперь уверена: он что-то от меня скрывает. Но ничего внятного сын мне не сказал. Только то, что вы не ладите и ничего из вашего брака не выходит. Но если ты так говоришь, то я склонна верить тебе больше, чем родному сыну… – Свекровь качает головой. – Затем Альмира сказала, что у вас произошел разлад, и намекнула на то, по какой причине. Поэтому я вызвала в такси и приехала к тебе.

Я сажусь на кровати и прикрываю глаза.

– Поверьте, у меня есть доказательства измены Альпа, но я не хочу, чтобы вы это видели. Достаточно того, что эта грязь прилипла ко мне и не отлипает. Картинка перед глазами не меняется. У меня вот здесь, – я кладу ладонь на грудь, – невыносимо колет. Болит с такой силой, что дышать невозможно. Я просто не хочу, чтобы вы видели это. Разочаровывались в своем сыне. Он ваше все. Родная кровь. Поэтому я не хочу разрушать ваши отношения. Если он любит другую…

Я с силой сжимаю кулаки, втыкая ногти в ладонь. Причиняю себе боль намеренно, заглушая ту внутреннюю, которая не дает мне покоя.

– Любит другую? – ахает она.

– Именно так, Римма Булатовна. Альп никогда меня не любил. Я была лишь скудной заменой его настоящей любви. – Я с горечью добавляю: – И если это так, то я не стану препятствовать, как бы ни любила Альпа. Вы сами знаете, насколько я была погружена в семейную жизнь. Всегда старалась ему угодить… Быть лучшей женой. Я делала для него все и думаю, вы видели мое искреннее отношение к нему. Я присматривала за ним. Ухаживала и надеялась, что он это оценит. Однако его поступок… разорвал мое сердце в клочья. Я никогда не смогу это принять и простить, Римма Булатовна. Это за гранью моего понимания.

– Дочка… – шепчет свекровь слабым голосом, а я лишь шмыгаю носом, чувствуя, что от сказанного по лицу капля за каплей начинают течь слезы. – Мне так жаль…

– Нет, вы ни в чем не виноваты. Все произошедшее только на совести Альпа.

Боль захлестывает с новой силой. Воспоминания утягивают меня в свою воронку и не прекращая стучат в сердце.

– Но нельзя же так… Вы столько лет были вместе, Дарина. Может быть…

Я отрицательно мотаю головой.

– Измену не прощают, Римма Булатовна. Я считаю, предавший один раз… предаст и во второй. Я больше не хочу оставаться с Альпом. Все кончено для нас обоих. И ничто не спасет наш брак.

Я захлебываюсь эмоциями, и свекровь это чувствует. Она притягивает меня к себе и крепко обнимает. Я начинаю тихо выть в ее плечо.

– Успокойся, дочка. – Она гладит мою спину. – Не плачь. Но все же подумай хорошенько. Не руби сплеча. Возможно, все не так, как кажется, и все еще можно вернуть…