Экспат

– Ну, Билялов, Каюм Ахметович. Он у нас начальник склада. Очень боевой дедушка, кстати. На последнем корпоративе новогоднем такое вытворял, что молодым и не снилось, даже ко мне приставал, – Настина улыбка на этот раз блистала смесью кокетства и лёгкой женской гордости.

«Да, – мрачно подумал Миша, – похоже, этому заводу полный каюм. Да и мне заодно…»

– И что, много у вас тут таких трудовых династий? Прям, одна большая заводская семья, наверное.

– Ну что вы! Нет, конечно. Вообще-то, Андрей Палыч против всякой семейственности. Вот я в прошлом году хотела сестру свою младшую в бухгалтерию устроить – она у меня финансовую академию только закончила – так в отделе кадров сказали, что это не принято. Ну, а с Биляловым, совсем другой случай, сами понимаете…

– Понимаю, Настя, понимаю. Ну, так зови его сюда. Я имею в виду младшего.

Билялов появился где-то через полчаса. Одет он был своеобразно: в белую, явно от серьёзного производителя, рубашку, с тремя расстёгнутыми пуговицами сверху и до неприличия молодёжные джинсы, производящие со спины впечатление, что человек не добежал до туалета. При ближайшем рассмотрении, пузо у него оказалось ещё объёмистей, чем показалось при первой встрече. На толстых мясистых губах сорокинского шурина играла нагловатая ухмылка. Он плюхнулся своим солидным задом в кресло у фикуса и почти по-домашнему посмотрел на Михаила.

– Чем могу помочь, Михал Семёныч?

– Надеюсь, что чем-нибудь можете, Альберт Каюмович. Вы же не против, если я вас немножко поспрашиваю?

– А как же, я как пионер, всегда готов к вопросам руководства, – широко улыбнулся Билялов своими выдающимися губами, – И, опять же, Андрей Палыч нам велел всячески способствовать…

– Вы знаете, меня тут заинтересовало распределение объёмов по разным каналам продаж. Я смотрю, у вас есть безусловный чемпион по продажам среди дилеров. Урал-Грейт, кажется.

– Не, Урал-Грейт – это баскетбольная команда, а у нас Урал-Трейд, – заботливо поправил Мишу Каюмыч.

– Это в корне меняет дело, – дружелюбно улыбнулся Миша. – А всё-таки, хотелось бы понять, за счёт чего эти ребята так круто ушли в отрыв. Неужели, действительно, такие талантливые продавцы?

– Понимаете, в чём дело, Михал Семёныч, у нас тут своя специфика, региональная…

Мише пришла в голову мысль, что этот человек говорит его собственными словами из недавнего прошлого, когда он на протяжении нескольких лет талдычил своему немецкому руководству о российской специфике, а эти улыбчивые арийцы понимающе кивали в ответ, не понимая ровным счётом ничего. Они наверняка, точно так же, как сейчас Миша, посмеивались про себя, считая его либо большим хитрованом, использующим аргумент местной специфичности в своих узких целях, либо дикарём, не умеющим понять высоких целей глобального бизнеса. Миша даже слегка улыбнулся, подумав о том, что он сейчас выступает в роли самого настоящего экспата. Одного из тех понаехавших в Москву заграничных клоунов, над которыми он всегда от души потешался за неумение понять эту самую местную специфику.

– …И мы не можем её не учитывать, – продолжал Альберт. – В частности, у дилера в обязательном порядке должны быть обширные связи в самых разных областях, в том числе и во властных структурах. Потому что если их нет, то будь он хоть супер звездой в продажах, у него абсолютно ничего не получится, ему просто не дадут нормально работать. Мы же здесь застряли если не в девяностых, то, по крайней мере, в начале двухтысячных. Я ж понимаю, что в Москве всё иначе, у вас там уже, можно сказать, цивилизованные методы работы…

– Методы работы в Москве, Альберт Каюмыч, самые разные. И у меня нет задачи построить на этом заводе отдельно взятую маленькую Москву. Ну, так что, Урал-Трейд очень силён своими связями?

– Безусловно. Вы же поймите: решение принималось не с бухты барахты, мы всем давали одинаковый шанс. Урал-Трейд умеет решать вопросы, и не на словах, а на деле. Там ведь учредители из бывшего руководства Уралмаша. А об этой конторе даже в Москве, наверно, слыхали…

– Слыхали, – с готовностью ответил Миша, – ОПГ Уралмаш! Кто ж о них не слыхал на просторах нашей родины.

– Не-не-не! – протестующе замахал руками Билялов, – это всё в прошлом, да и раздули тогда всю эту историю до вселенских масштабов. А это люди солидные, полрынка тары и мешков на Урале держат. Плюс дистрибуция в другие регионы. Знают, к кому зайти и что с кем порешать… К тому же, их учредитель из комсомольских секретарей, а эти парни теперь, как правило, имеют широкий круг связей. Я-то ведь, если честно, тоже имел некоторое отношение к комсомолу… – В глазах Каюмыча проступила гордость за своё комсомольское прошлое.

– Да, это чувствуется. Скажите, пожалуйста, а я могу с ним познакомиться?

– С кем? – не понял Билялов.

– Ну, с этим комсомольцем, учредителем Урал-Трейда.

– Ой, вы знаете, Сергей Иваныч очень большой человек, ну, и очень занятой, конечно…

– Да и мы как бы люди не маленькие. И потом, что-то мне подсказывает, что мы у них не последний клиент. Или я ошибаюсь?

– Нет, конечно, мы им очень важны! Вот недавно, кстати, договор с ними дилерский подписали, на очень выгодных для нас условиях. Просто мы всё больше с их Генеральным общаемся, он очень энергичный человек, лично знаком со всеми клиентами, всегда готов помочь. И уверен, он будет очень рад с вами познакомиться, Михал Семёныч.

– Замечательно, Альберт Каюмыч. Я тоже буду очень рад видеть его на нашей встрече с учредителем Урал-Трейда. И, пожалуйста, вы уж постарайтесь, чтобы эта встреча состоялась до конца следующей недели. День и время на ваше усмотрение, а я уж подстроюсь.

– Понятно. – Билялов, похоже, немного потух. – Просто я-то думал, что вы сейчас будете плотно общаться с Андрей Палычем…

– Вот здесь вы абсолютно правы. Но я уверен, что мы с Андрей Палычем найдём в этом плотном графике окошко для моей встречи с руководством дилера, доля которого в наших продажах составляет более семидесяти процентов. И поверьте, здесь нет ничего необычного или странного – я всегда лично встречался со своими основными бизнес-партнёрами, к тому же уверен, этому Сергею, как его?…

– Иванычу.

– Да, Сергею Иванычу, наверняка будет интересно со мной познакомиться. Кстати, а Сорокин с ним встречался?

– Насколько я знаю, нет, – собеседник, очевидно, начал более тщательно подбирать слова. – Как-то не было необходимости, да и Андрей Палыч никогда не интересовался.

– Понятно. Ну что ж, спасибо. Я вас больше не задерживаю.

– А я думал, вам будет интересно про рынок послушать, про конкурентов, динамику роста. Я ведь уже и презентацию подготовил, со слайдами…

– Презентация это хорошо, особенно со слайдами. Я думаю, мы с вами через недельку обязательно найдём время посидеть. С удовольствием посмотрю цифры и ваши планы продаж. Да и, кстати, с вашими менеджерами по продажам я бы тоже познакомился. Сколько их у вас?

– Ну, если считать всех, вместе с региональными представителями, то 57 человек. Это при том, что троих недавно сократили.

– Да у вас серьёзное хозяйство, Альберт Каюмыч!

– Ну, а как иначе, объёмы-то какие. И скажу вам открыто, Михал Семёныч, моя бы воля, я бы ещё четыре представительства открыл. В Магнитогорске, например. Или в Перми. Да, там у нас конкурент сильный, ну и пусть. А мы, прям, у него под носом. Чтоб его аж перекосило. Да такие условия дадим, что они спать не смогут! Но Андрей Палыч говорит, пока не время. Сокращение расходов, понимаешь…

Уходил Билялов уже чуть менее вальяжно чем пришёл и, когда его оплывшая жиром спина и обвисшие на заднице джинсы исчезли за дверью, Миша подумал, что если и не обломал этого персонажа, то, по крайней мере, немного напряг. Что само по себе уже не плохо. «Ничего, они у меня ещё попляшут!» – радостно думал он, до конца не понимая, кто эти они, но уже прекрасно отдавая себе отчёт, что, если он не сломает или, по крайней мере, хорошенько не прогнёт многочисленных окопавшихся на Гофросоле биляловых, то ничего у него не получится.

Время шло к вечеру, и Миша отправился домой переодеться к ужину. По дороге словоохотливый и радостный Юра, возбуждённо потряхивая своей длинной гривой, рассказывал о слухах и разговорах, покатившихся по заводу в связи с приходом нового генерального директора. Если ему верить (а не верить пока, вроде как, оснований не было, хотя и исключать того, что он засланный казачок Андрей Палыча, тоже нельзя), завод бурлил. Кто-то заявлял, что передача полномочий от собственника генеральному директору – это знак того, что скоро Сорокин продаст завод. Кто-то высказывал мысль, что московского варяга взяли, чтобы ещё больше порезать расходы, а значит, сократить кучу народа. Самым креативным было, пожалуй, утверждение, что Сорокин уже проиграл завод в карты какому-то знаменитому местному бандюгану и, что новый генеральный на самом деле никакой не москвич, а смотрящий от этого урки. Но в любом случае, все эти слухи были весьма мрачными и, согласно им, ничего хорошего коллективу от нового назначения ждать не приходилось.

«Да, – подумал Миша, – На нашей-то буржуйской кухне если тётки и сплетничали обо мне, то, в основном на тему того, сплю я со своей секретаршей или нет, а тут уже совсем другой масштаб. Представляю, сколько местных тружеников, а также их жён, мужей, детей и тёщ желают мне сейчас попасть в аварию с летальным исходом или закончить свой жизненный путь, отведав несвежих грибков». Оптимизма от этих новых для него мыслей совсем не прибавилось.

– А ещё, это, – весело продолжал Юра, – Говорят, что вы друг Эльвиры Каюмовны.

– В смысле? – искренне не понял Миша.

– Ну, что вы, это, любовник её…

Миша закашлялся. Он, конечно, знал из сказов Бажова, прочитанных в детстве, что на Урале живёт талантливый и склонный к нестандартным творческим решениям, народ, который, если надо, и цветок каменный смастерит и шкатулку малахитовую замастрячит, но чтобы такое… Он уже потихоньку начинал чувствовать себя этаким сказочным персонажем, но не из хороших, типа Муромца или Иван-царевича, а всё больше из тех, с кем этим славным героям приходилось биться…

Немного помучавшись с душем, дабы получить-таки тёплую воду и, наконец, вспомнив, что в его новой квартире вентиль с красной меткой подаёт холодную, а его синий собрат – горячую, Миша с наслаждением смыл с себя всю многослойную грязь дневных эмоций. Он оделся в стиле smart casual, с лёгкой небрежностью, как учил его лет десять назад тогдашний босс, француз. Чтобы тёмные джинсы были созвучны слегка помятому тёмному пиджаку и контрастировали с белоснежной офисной рубашкой. Разбирая чемоданы, он вытащил и расставил на полках в гостиной привезённые бизнес-книжки. Самое почётное место занял двухтомник японца, идеям которого об экономном производстве и постоянном улучшении предстояло в скором времени начать приживаться на суровой уральской почве. И что-то уже подсказывало ему, что процесс приживания вряд ли будет простым и лёгким.

«Интересно, – подумал Миша, – А у них там, в Японии бывает так, чтоб супруга собственника компании трудилась в той же компании финдиректором, её брат рулил там же всеми продажами, а их папа работал начальником склада? Это вам, господа самураи, ни какая-нибудь якудза, это покруче будет…»

Ресторан, в котором Мише предстояло поужинать с четой Сорокиных, слыл, по словам Юры, чуть ли не самым крутым в городе. Высокое крыльцо было таким же солидным, как и возвышавшийся на нём, огромный, расшитый золотом, швейцар. Прямо у крыльца, едва не наехав передним колесом на ступеньку, была припаркована чёрная, с хищным оскалом, семёрка BMW.

– Один будете? – спросил суровый седоватый метрдотель, смерив Мишу цепким проницательным взглядом, характерным для сотрудников силовых структур.

– Нет, втроём. Стол заказали, наверное, на фамилию Сорокин…

Лицо метрдотеля расцвело радушной улыбкой:

– Прекрасно! Очень рад! Господин Сорокин наш постоянный и, скажу вам прямо, любимый гость. Прошу за мной. Эльвира Каюмовна только подъехала, вы, наверное, машинку её у входа видели.… А Андрей Палыч, я так понял, к нам прям от губернатора приедет, – метрдотель посмотрел в потолок, видимо показывая глазами, на какой невероятной высоте происходит сейчас встреча Сорокина.

Со вкусом отделанный зал был полон примерно наполовину. Народ был разный, но, в основном, приличный. Увидев респектабельных мужчин и их моложавых обколотых жён или до неприличия роскошных любовниц, боявшийся попасть в кабак девяностых Миша, немного расслабился. Их столик стоял чуть в стороне, чем сразу напомнил директорский зал заводской столовой. Эльвира сидела в резном кресле, с прямой спиной, с мобильным в одной руке и бокалом белого вина в другой. Её поза, лёгкий наклон головы и спокойная, едва уловимая улыбка абсолютно уверенного в себе человека, были величавыми, почти королевскими. И, как ни странно, при этом было в ней что-то соблазнительно женственное.

– Добрый вечер, Эльвира Каюмовна.

– И снова здравствуйте! – Сейчас её улыбка была искренней, почти детской. – Официант! Ещё бутылку шабли и бокал нашему гостю.

«Странная женщина, – подумал Миша, – я знаком с ней всего один день, а она уже явилась мне в нескольких своих ипостасях».

– Андрей у губернатора, скоро должен подъехать.

– Да я уж наслышан. Часто он к нему?

– Когда как. Обычно бухают. Если не хуже чего… – она слегка наклонила бокал и драгоценная жидкость, пару лет назад наполнявшая виноградные грозди в одной из французских провинций, покрыла стекло золотистой плёнкой.

– С губернатором?? – Миша, конечно, не питал особых иллюзий касательно отечественной власти и даже ходил когда-то разок на Болотную, но всё равно слегка вздрогнул.

– А вы что думаете, губернатор не человек, – рассмеялась Эльвира, – Помните, песенка раньше была: «Он вышел родом из народа, как говорится, парень свой»? Там бухают уж, по крайней мере, не меньше чем средний класс. Так что разница исключительно в стоимости напитков. Ладно, вы лучше о себе расскажите: как устроились, когда семейство перевозить собираетесь. У вас жена, кстати, чем занимается?

– Устроился нормально, спасибо. Квартира большая. Я, правда, не думаю, что первое время буду проводить в ней много времени, но всё равно приятно. Насчёт семейства не знаю, вот у девчонок скоро летние каникулы начнутся, там и решим. А жена у меня архитектор, хотя сейчас всё больше по дому…

– Архитектор это хорошо, интересная профессия, творческая. Мы, кстати, скоро планируем дом перестраивать, так может, и вашу жену пристроим. А что, на новом месте главное не заскучать…. Ну и с перевозкой семьи лучше не тяните, а то мы вам тут пока двоюродную жену подыщем, у нас в городе красоток много, да и вы мужчина видный… – она опять засмеялась своим грудным, бархатистым смехом.

– Спасибо, конечно, Эльвира Каюмовна, но мне пока одной родной жены хватает. А то, что в Екатеринбурге есть красивые женщины, я сегодня уже понял, – Миша с улыбкой посмотрел в глаза Сорокиной.

– Да вы бабский угодник, Михал Семёныч! – она криво ухмыльнулась, причём такая ухмылка шла ей не меньше обычной иронично-надменной улыбки, – Умеете вы, хитрованы московские, говорить приятные вещи девушкам…. Ладно, давайте выпьем, – она подняла свой бокал с лёгким смазанным следом помады по краю, – За ваш первый день на заводе! И чтоб впереди у вас было поменьше разочарований.

«Интересный тост, – подумал Миша, – Похоже, сегодняшние сюрпризы – это только начало. Ну, да ничего, отступать уже всё равно некуда, позади – в прямом смысле Москва».

Потом они долго болтали о жизни в столице, которую мадам Сорокина знала всё больше по крутым отелям, ВИП-ложам концертных залов да тряпичным бутикам на Тверской. При этом все попытки Миши направить разговор в сторону заводской жизни игнорировались либо пресекались фразами типа «Сами всё увидите» или «Мы тут отдых с работой путать не любим».

Сорокин появился на третьей бутылке вина и на последней поедаемой Мишей устрице. Вид у него был помятый, но счастливый. Поцеловав жену в щёку, он тяжело упал в заботливо подставленное юрким официантом кресло. Двое, уже знакомых Мише, амбалов, молча отошли в сторону.

– Ну что, коллеги, хочу вас поздравить: губернатор подписал указ о строительстве отдельной железнодорожной ветки к нашему заводу.

Эльвира молча продолжала выковыривать специальной вилкой останки устрицы из раковины. Миша сдержанно улыбнулся:

– Поздравляю, Андрей Палыч.

Сорокин обвёл сотрапезников взглядом обиженного ребёнка.

– Нет, ну, я понимаю, Михал Семёныч ещё не в курсе всех наших бед и побед. Но ты-то, Эльвира должна бы понимать, что это значит для нас. Когда дорога будет построена, мы сможем сразу перевести минимум половину наших отгрузок на ж/д перевозки. Это, во-первых, снизит расходы на логистику, а, во-вторых, позволит нам дотянуться до клиентов в таких регионах, о которых мы раньше и думать не смели. Уверен, Мурущук завтра до потолка прыгать будет от радости. Может, в самой Москве гофротару нашу продавать начнём. Что скажете, генеральный директор, а? Завоюем вашу малую родину? Или вам сначала нужен план стратегического развития с маркетинговым исследованием в придачу?

Только сейчас Миша увидел, что шеф не на шутку пьян. Похоже, Эльвира была права насчёт его времяпрепровождения у губернатора. Нет, мужика сейчас определённо надо чем-нибудь порадовать.

– Конечно, завоюем, Андрей Палыч! А бизнес-планы я люблю, но только когда они не оторваны от жизни. И потом, знаете, иногда бывают ситуации, когда сначала надо быстро ввязаться в бой, а потом уже думать о всякой стратегии…

– Вот! – Сорокин с восхищением посмотрел на Мишу и торжествующе на жену, – Поэтому-то я его и взял. Есть в тебе, Михал Семёныч, ген здорового авантюризма. А то у вашего брата, буржуйского прихвостня, обычно все мысли только о том, как свою задницу прикрыть да буржуев лишний кусок выпросить. Ладно, давайте уже отметим нашу железную дорогу. Только обязательно водочкой. Эту французскую кислятину убираем – её только лягушками закусывать. Эй, пацан, иди сюда! – он взял подбежавшего официанта за приколотый на груди бэйджик, – Ага, Владислав. Значит, будешь Владик. Ну-ка, сынок, сообрази нам бутылочку водочки, моей любимой, «Малахитовой». Ну, и к ней всего, что полагается, да смотри, не осрами меня перед гостем.

– Щас всё будет, Андрей Палыч, – Владик смотрел на Сорокина оленьими глазами безответно влюблённого холуя.

– По-моему, тебе хватит. – Эльвира бросила оценивающий взгляд на возбуждённого, взлохмаченного мужа.

– Элечка, ты как всегда, права, конечно, хватит, – у губернатора-то пришлось от души потрудиться печёнкой. Вот пузырёк щас оприходуем и всё. У меня ж два таких повода сегодня: добро на железную дорогу и новый генеральный директор.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.