Лео

– Я так скучала по тебе…

– Почему не пришла? – он касается лицом моих волос.

– Не могла, – я отстраняюсь.

– Я все равно узнаю правду, слышишь? – он отодвигает волосы с моего лица, пропуская между пальцев, и вдруг застывает. Я понимаю, что он смотрит на мою шею. Зрачки его расширяются. Брови медленно опускаются. Я сглатываю. Лео сжимает челюсть, напрягая желваки. Ноздри раздулись. Он отодвигает ворот рубашки. Я вижу, как краснеет от ярости его лицо. Он быстро расстегивает пуговицы. Замирает, закрывает глаза и звучно выдыхает.

– Не надо, – я убираю его руки, а он рассматривает мои покрасневшие запястья. Я чувствую, как его трясет. Он отворачивается и проходится по комнате, заведя руки за голову. – Лео…

Я наблюдаю за его агонией. Он ходит из угла в угол, не находя себе места. Потом рывком бросается к двери.

– Я убью его, – он хватается за ручку, но я останавливаю его.

– Пожалуйста, умоляю, не надо, – я прижимаюсь спиной к двери. Он рассматривает мое лицо. Я никогда не видела его таким. Его ресницы дрожат от злости.

– Отойди, Джо!

– Ради меня, Лео, пожалуйста, – я хватаю его за руки. – Я просто выкину его из своей жизни. Этого мне достаточно.

– Мне недостаточно! – он кричит. Я прижимаю пальцы к его губам:

– Тише, пожалуйста, – я взмолилась, прислушиваясь к голосам в гостиной. Я так боялась, что нас услышат здесь. Это я никак не смогу объяснить.

– Я вырву его руки! – лицо багровое от гнева.

Я сжимаю его пальцы. Его кожа горит. Он часто дышит.

– Ты нужен мне, слышишь? Кроме тебя никого не осталось… Ты только навредишь нам, ты знаешь. Мне нужно твое терпение, умоляю. Просто будь рядом.

– Ты не хотела, чтобы я видел это, поэтому не пришла, – он рассматривал мою шею. – Я вижу его пальцы на твоей коже, – он сглотнул и отвел глаза. – Черт! – он упирает ладони в стену и выдыхает. Тело его колотит. – Черт! Джо!

– Он решил, что так сможет удержать меня рядом с собой, – я застегнула рубашку.

– Ты сказала, что хочешь уйти? – он рассматривал мои глаза.

– Пыталась, – я сжалась от воспоминаний о том дне.

– Он ответит за все, вот увидишь. Я так просто это не оставлю, – он обнял меня.

– Оставишь. Ради меня, Лео!

– Джо!

– Постарайся сдержаться, обещаешь? – пытаюсь поймать его взгляд.

– Если пообещаешь прийти сегодня.

– Приду, – я крепко обнимаю его за спину. – Без тебя очень тяжело. Невозможно.

– Тебе стоило сразу прийти ко мне, – он крепче прижимает меня к себе. – Я бы забрал все себе… А потом заставил бы его выплюнуть один орган за другим, – он сжал зубы.

– Пожалуйста, не надо. Мы не будем возиться с ним. Надо вернуться за стол, вечером поговорим.

– Я буду ждать тебя дома. Иди первая, – он открыл дверь и пропустил меня вперед.

– Ты ходила за вилкой в соседний штат? – Зак вскидывает брови. Я молча опускаюсь за стол. – Где Лео?

– Откуда мне знать? – я наливаю себе воды. Меня все еще трясет. В гостиную вернулся Лео. Он снимает толстовку и вешает ее на спинку стула. Его лицо немного мокрое от воды: видимо, он умылся, чтобы прийти в себя. Замечаю, как он уперся взглядом в Кевина. Жесткий, тяжелый и яростный взгляд. Кажется, ничего не выйдет, он не сможет держать себя в руках. Я на расстоянии чувствую, как он гневно пульсирует.

– По крайней мере, она заговорила, – Зак смеется и пододвигает Лео блюдо с мясом. – Последние дни на Джо что-то нашло.

Мелкий болтун. Лео поднимает глаза от тарелки и смотрит на меня. Многозначительно, пристально. Тише, не смотри так прямо. Пожалуйста. Мне кажется, что все заметят этот его взгляд. Кевин точно заметил. Он взял мою руку на столе. Отчасти от неожиданности, отчасти от неприязни я вздрагиваю и опрокидываю стакан с водой. Вскакиваю. Лео по инерции поравнялся мной. Я сглатываю, поднимаю лицо, и мы встречаемся глазами. Все вокруг притихли.

– Возьми, – он протягивает мне свою салфетку.

– Спасибо, – опускаюсь обратно. Он тоже. Вытираю свои джинсы и восстанавливаю дыхание.

Поднимаю глаза. Лео смотрит на меня. На нем темная футболка. Я рассматриваю его красивые руки. И широкие сильные плечи. И шею. Не могу остановиться. Это никогда не надоест. Накалывает на вилку помидор и отправляет в рот. Не могу оторвать от него взгляд и просто смотрю, как от движений сильной челюсти красиво играют на щеках желваки. Вытягиваю ноги и медленно обхватываю его ступни под столом. Мне нужно касаться его. Он мой якорь. Улыбается мне глазами. Вот бы он всегда сидел вот так напротив. Девочки в это время изучали незнакомца. Перевожу на них глаза: о, мне знаком этот сладкий хищный взгляд. Чувствую, как внутри все закипает.

– Кэт, не передашь соль, – я поворачиваюсь к подруге. Она переводит, наконец, взгляд на меня, отлепив его от Лео, и подает мне солонку. Уставились на него как шакалы.

– Ты боксер? – Рэйчел улыбается Лео. Он кивает.

Я откладываю приборы и делаю несколько больших глотков воды. От ярости меня трясет. Лео не смотрит на нее, но подруга просто пожирает его глазами. Он понравился ей, очень, я вижу. Ох, Рэйч, я слишком хорошо тебя знаю. Осторожнее.

– У тебя руки боксера, – она кокетливо откидывает волосы назад и улыбается. Легкий наклон головы. Поджимает губы. Вилка с наколотым ломтиком огурца остановилась у моего рта и со звоном опустилась в тарелку.

– Откуда это взялось? А? Ты много видела боксеров, Рэйч? – я наклоняюсь и смотрю на нее через стол. Как скрыть эту ярость в глазах?

– Ты чего, Джо? – она испуганно изучает мои глаза. – Я просто сказала, что у него красивые руки.

– Невероятно, – я снова пью воду, но легче не становится. Лео изучает мое лицо. Я чувствую, что покраснела, но ничего не могу с собой поделать. Такой дикий приступ ревностного собственничества у меня впервые. Меня потряхивает.

– Я что-то не то сказала? – Рэйчел смотрит на меня.

– Веди себя прилично, ладно? – я повысила голос, но тут же осадила себя. – Прошу прощения… – снова пью воду, чтобы отвлечься от этого ядовитого чувства. Не смотри на него. Не смотри, Рэйч, не смей.

– Люблю бокс, – она улыбается.

Ты серьезно?! Еле сдержалась, чтобы не закричать. Так сильно хочется ее ударить. Сжимаю вилку в ладони. Держись, Джо, держись. Лео напрягается: он чувствует, что я вот-вот взорвусь. Спазм в животе от злости. Чувствую, как Лео обнял мои ноги своими.

– Обожаю этот сильный удар под челюсть! – Рэйч не унимается. Я бы тебе его сейчас показала с радостью, подруга.

– Апперкот, – сквозь зубы процедила я и отложила вилку. Все вокруг притихли и смотрели на меня. Наверное, я задымилась. Зак медленно поднимает брови и смотрит на меня странно. Папа остановил вилку у рта и тоже покосился на меня. Лео не сдержал улыбку. Тогда я поняла, как инородно это прозвучало из моих уст.

– Что? – Рэйч нагнулась и заглянула мне в лицо.

– Уймись уже, ради бога, – я бросаю на нее гневный взгляд.

– Да что с тобой не так? – подруга обиженно надувает губы и отворачивается.

– У нее расшатаны нервы, – голос подал Кевин. Я медленно поворачиваю к нему лицо. Закрой. Свой. Чертов. Рот.

– Интересно, с чего бы это? – Лео смотрит на него поверх стакана с соком. Кевин встречается с ним взглядом:

– Прости?

– Интересно, почему у твоей девушки расшатаны нервы? – Лео упирает в него суровый взгляд.

Кевин застыл, молча рассматривая его лицо.

– Лео, не передашь мне мясной рулет? – мама пытается снять напряжение между ними. Лео протягивает ей тарелку. – Спасибо.

– Кевин, мяса? – Лео протягивает ему блюдо.

– Я не ем мясо, благодарю, – он выдавливает вежливую улыбку.

– Тебе бы пошло на пользу.

– Ты можешь съесть мою порцию, тебе нужны силы, чтобы избивать людей.

– Откуда же у тебя силы, чтобы избивать людей, а? Тофу? – он поднимает одну бровь.

– Что ты несешь? Думаешь, крутой? – хмурится.

– Приходи, покажу.

– И тебе не скучно будет драться с априори более слабым? – ядовито вскидывает брови.

– Но тебе же не скучно драться с априори более слабым, – Лео выходит из себя. Я вижу, как напрягается его лицо. Грудь его часто вздымается от ярости. Тише. Сдержись, прошу тебя.

– Что это всё значит? – Кевин прищуривается.

– Ты знаешь, Кевин. И я знаю. Думай об этом. Каждое действие имеет свое противодействие.

– Ты угрожаешь мне? – лицо Кевина вспыхнуло.

– Если ты еще раз…

– Хватит уже! – я встаю из-за стола. – Пожалуйста.

– Прости, милая, – Кевин вытирает губы салфеткой.

– За что именно ты перед ней извиняешься? – Лео отложил приборы.

– Лео, пожалуйста, – я поднимаю ладонь в воздух. – Прошу тебя…

– Что здесь происходит? – папа скрестил руки на груди. – Кто-нибудь мне объяснит?

– Джо, садись уже, – Лео смотрит на меня. – Я больше ничего ему не скажу.

– Да и не надо больше ничего говорить, дружище, – Кевин отложил салфетку. Он пристально изучал Лео, а потом вдруг разразился смехом. Мы все смотрели на его покрасневшее от хохота лицо. – Правда, Джо? – он пытался перебороть смех. – Господи, – он вытер слезы. – Тебе лучше уйти, парень, – он посмотрел в глаза Лео.

– Я, пожалуй, дождусь десерта, – он выдавил язвительную ухмылку. Кевин сжал губы.

От их перепалки я вспотела. Сердце так стучало. Я выпила немного воды и вздохнула. Все вышло из-под контроля. Кулаки Лео сжаты. Я вижу набухшие вены на его руках. Он сдерживается из последних сил.

– Я, с вашего позволения, пойду к себе. Голова немного болит, – я встаю.

– Я тогда тоже пойду. Спасибо, миссис Дэвис, – Кевин встал вместе со мной.

– Подожди, дружище, вместе выйдем, – Лео вытер губы салфеткой и встал.

– Лео, задержись, дело есть, – папа тоже поднялся.

– Всего доброго, – Кевин попрощался. Лео, стоявший рядом с ним, вдруг схватил его за руку, а потом наклонился к его лицу и что-то ему сказал. Я не смогла расслышать ни слова. Видела только, как раздулись ноздри Лео и как показались на его лице желваки. Кевин вырвал руку, кивнул нам и поспешно вышел.

– Мы тоже уходим, – Кэт грустно улыбнулась. Всем стало неловко от этой странной сцены. – Я позвоню, – мы поцеловались с девочками, они попрощались и вышли.

– Кто-нибудь мне расскажет, что здесь происходит? – папа посмотрел на меня, потом на Лео.

– Прости, Артур. Мне жаль, что я испортил все, – Лео надел толстовку.

– Что вы не поделили? – он прищурился.

– Папа, оставь его в покое, – я взмолилась. Я больше не могла выносить этого напряжения. – Хватит. Прошу. Достаточно.

– С тобой мы потом поговорим, – он бросил на меня быстрый взгляд.

– Артур, мы с тобой тоже поговорим. Не сегодня. Лучше скажи, что за дело?

– Нет, ничего. Не хотел, чтобы ты натворил глупостей. Иди домой, парень, – он хлопнул его по плечу.

– Я понял тебя. Миссис Дэвис, спасибо за обед и прошу прощения. Зак, – он пожал руку брата.

– Я провожу, – Зак надел куртку.

– Пока, Джо, – Лео смотрел в мои глаза. – Прости меня.

– Все нормально, – я по привычке подняла руку, чтобы коснуться его плеча, но тут же себя одернула. Да что со мной не так?! – Хорошего дня, – смущенно опускаю руку и сдержанно киваю ему. Родители переглядываются. Давай, Джо, насколько ты никудышная актриса?

– До свидания, – он держит меня глазами, затем разворачивается и уходит. Я смотрю на закрытую дверь. Господи, как же мне его не хватало, оказывается. Как я смогла так долго отказывать себе в нем? Рядом с ним я снова чувствую себя живой и сильной.

– Впечатляющий юноша, – мама улыбается.

Лучший из всех, – мысленно поправляю ее я. Самый особенный. С самым особенным запахом. С таким волнующим взглядом. Мой. Они стоят за моей спиной, а я просто закрываю глаза и вспоминаю его здесь. Вот бы он никогда меня не оставлял. Вот бы его запах всегда был со мной. Вот бы касаться его постоянно. И позволять ему вот так смотреть на меня: словно в этом мире есть только я одна.

– Хорошо, что Зак привел его в наш дом, – папа идет в кухню. – Наша дочь пришла в себя.

Я оборачиваюсь, чтобы что-то возразить, но не хочу ничего говорить. Мама удивленно смотрит в мои полные слез глаза. Не смотри так, прошу. Я просто всегда тоскую по нему, мама.

– У него невероятные глаза, – мама вдруг улыбнулась мне и пошла в кухню.

Я не хотела ждать вечера. Я хотела увидеть его поскорее. Внутри все дрожало в предвкушении. Мне жизненно необходимо было обнять его. Я приняла душ, собралась и побежала вниз.

– Джо, – в дверях мы столкнулись с братом. – Пошли со мной, – он взял меня за локоть и потащил в кухню. – Что, блин, творится?! – он поставил меня посреди комнаты.

– Зак, тебя только не хватало, – устало сажусь на стул и опускаю лицо на руки.

– Рассказывай. Давай. С места не сдвинусь.

Я молчу. Не хочу ничего ему объяснять.

– Я еле успокоил его. Он чуть не разнес наш двор. Он так кричал, Джо! Из-за тебя кричал! Какое он имеет к тебе отношение?! Почему он защищает тебя? Что происходит?

Я молча изучала глаза бата. Он сейчас казался таким взрослым. Я не знала, как сказать ему обо всем и стоит ли.

– Он мой друг. Я хочу все знать.

Я молча опускаю глаза.

– Он найдет его. Клянусь, он не отступит. Он в ярости! Это будет на твоей совести, – он поднял вверх указательный палец.

– Что ты говоришь такое? – я вскакиваю.

– Если ты хоть немного знаешь Лео… А судя по тому, что он сказал мне, ты знаешь его. Ты понимаешь, что он накажет его. И сам пострадает из-за этого придурка!

– Что он тебе сказал? – пугливо смотрю на него исподлобья.

– А что он мог сказать? – он сузил глаза.

Я потупила взгляд. Зак молча изучает мою реакцию.

– Сказал… Что влюблен в тебя, сказал, – садится за стол. – Он из-за тебя с катушек съехал. Боже, когда вы успели сблизится? – он вздыхает и потирает лицо рукой.

Я молчу. Что я могу сказать ему?

– Как бы то ни было, не втягивай его ни во что. Не сталкивай его со своим дружком! Не играй с ним! Он не тот, с кем стоит играть в игры. Он нормальный, ему будет сложно справиться с твоими эгоистичными капризными выходками! Он не Кевин!

– Вот как? – поднимаю на него глаза.

– Ой, ладно тебе, принцесса! – он поморщился и налил себе воды. – Не притворяйся, что не понимаешь.

– Это ты ни черта не понял. Глупый ребенок. Всё сложнее, чем может представить твой незамысловатый мозг, – злюсь. Мой брат считает меня легкомысленной и поверхностной, кажется.

– Я видел, как ты смотрела на него. Как прощались, – он скрестил руки на груди. Не отстанет никак, маленький засранец.

Я молча рассматриваю свои руки.

– Я думал, он просто бегает за моей самовлюбленной критинкой-сестрой.

– Ненавижу тебя, – я поднимаюсь, чтобы уйти.

– Так вы, типа, вместе?

Я вздыхаю и молчу.

– Что такого сделал этот придурок, Джо? – не отступает.

– Оставь это, Закария. Правда, – качаю головой. – Я не хочу говорить сейчас.

– А придется, – он буравил меня взглядом.

Я выдыхаю. Этот мальчик такой упрямый. Снимаю шейный платок и показываю ему следы на шее. Брат вскидывает брови.

– Я хотела расстаться с ним, а он хотел меня задушить. Все просто.

– Ты совсем дура?! Почему не сказала мне или отцу? Мы пойдем в полицию! – он закричал. – Ему за решеткой место!

– Тихо, услышат! – я беру его за плечи. – Я все решу. Но мне надо, чтобы ты присмотрел за Лео. Пожалуйста, он не слушает меня.

– Я постараюсь, – Зак поник и задумался.

– Зак, пусть все останется между нами.

– Ладно. Ты уходишь?

– Я иду к Лео. Не хочу оставлять его одного.

– Он в клубе. Пошел выпускать пар. Думаю, еще пару часов будет лупить грушу.

– Спасибо, Зак. Правда.

– Не за что.

– Увидимся, – бегу к двери.

– Джо? – он окликнул меня. Я обернулась. – Болит? – он поморщился.

– Больше нет, – я улыбаюсь.

– Он больше не войдет в этот дом. И ты не ходи к нему. Я больше не дам ему тебя тронуть, слышишь?

– Слышу, братишка, – улыбаюсь ему снова и выскальзываю за дверь.

VII

Я слышу стук его рук о грушу. Ритмичный. Яростный. Возбужденный. Иду на звук его сильных кулаков. Как я соскучилась по этому чувству, по этому нервному возбуждению. Ускоряю шаг. Скорее. Еще. Шпильки часто стучат о паркет. Он внутри. Обнимаю пальцами дверной косяк и наблюдаю за ним. Груша дрожит от его ударов, ходит ходуном, крепежная цепь поскрипывает. Быстрые удары, сильные, хлесткие, агрессивные. Он взвыл от злости и ударил ее ногой. Вижу, как отходит к окну. Слышу, как часто и тяжело дышит. Мечется по залу и думает о чем-то. Босой. Шумный. Заведенный. В него такого я влюбилась. До сих пор схожу с ума от его босых ступней. В этом есть что-то дикое, звериное, первородное. Сексуальное. Возвращается. Снова рычит и колотит по груше. Он здесь давно: майка насквозь мокрая от пота. От резких ударов капли спадают с волос.

Не могу больше смотреть на это. Хочу приблизиться. Иду к нему. Он застывает от звука каблуков и, остановив грушу, оборачивается.

Я остановилась и пожала плечами. Так я говорю, что не сдержалась, так я говорю, что скучаю, так я говорю, что испытываю слабость. Он смотрит мне в лицо, он умеет читать меня. Он изучает мои глаза, успокаивая взрывное дыхание. Одичавший взгляд, но такой мой. Опускает руки и поворачивает ко мне корпус. Размыкает губы. Так он подзывает к себе, он и его возбужденное дыхание. Хочу к нему. Быстро подхожу и обнимаю его за мокрую шею.

– Постой, Джо, – он берет полотенце и вытирает лицо. Я беру его руку вместе с полотенцем и опускаю.

– Оставь это, – люблю его таким. Люблю его влажную кожу. Люблю его запах. Люблю, когда он со своим сбитым порывистым дыханием так близко. Люблю чувствовать, как он шумно и так безумно дышит через рот. И как его грудная клетка расширяется от вдохов, касаясь меня. Люблю его горячие выдохи на своей коже. Закрываю глаза и касаюсь его лица своим. Эти чувства не похожи ни на что. Щетина на его коже немного колется и сильно сводит с ума. Вожу лицом по его щеке, наслаждаясь легким покалыванием на коже. – Скучаю по тебе. Я так скучаю по тебе… – словно в бреду бормочу ему на ухо, слабо понимая, что происходит в моей голове. Я сильно сжимаю пальцами его плечо, впиваясь ногтями. – Не могу без тебя… – обнимаю его за шею. – Я не могу больше…

– Подыхаю без тебя, – он с чувством обнимает мой затылок, запустив пальцы в волосы. – Думаю о тебе все время, – он захватывает пальцами ткань моего платья на спине. Сжимает в кулак. Сильно сминает шифон пальцами. Я крепче прижимаюсь к нему. – Я схожу по тебе с ума, чувствуешь?

– Я люблю тебя, – я целую его в мокрую горячую шею. Сильно целую, жадно захватывая кожу губами. Наверное, я делаю ему больно.

Он отстраняется и исступленно смотрит мне в глаза. Взволнованно сглатывает.

– Люблю тебя, ясно? – я смотрю в его глаза, прямо, отчаянно, а потом касаюсь губами его подбородка. – Люблю тебя, – снова прижимаюсь к его лицу, – люблю, – чувствую, что тяжело дышать. Он целует меня. Бесцеремонно, сильно, как всегда, захватывая губами мои сбившиеся на лицо волосы. Такие нежные губы, такая острая щетина. Соль на языке. Не могу остановиться. Прижимаю ладонь к его щеке. Губы горят от колких прикосновений его лица. И от его теплых губ. Он целует так откровенно, так глубоко и так крепко, что я иногда боюсь потерять сознание. Он обнимает меня рукой за шею, касаясь пальцами подбородка и губ. Завожу руку под его футболку и дотрагиваюсь до горячей спины. Дрожь по телу. Чувства такие сбивающие с ног. Сильно сжимаю его кожу. Так хорошо помню ту сумасшедшую ночь в его руках. Он сжимает мои бедра.

Я отстраняюсь: чувствую, что теряю контроль. Дрожат пальцы. Я беру его руку. Меня еще немного потряхивает от него. Прижимаю его ладонь к своей щеке и припадаю к ней губами.

– Останься сегодня со мной, – он гладит пальцем мою щеку.

– Только сегодня? – прищуриваюсь и улыбаюсь.

– Навсегда оставайся.

– Делаешь мне предложение? – я улыбаюсь.

– Принимаешь? – приподнимает брови.

Улыбаюсь и обнимаю его. А у самой внутри все задрожало вдруг. В его глазах промелькнуло что-то, отчего мурашки побежали по телу. На секунду я подумала, что он действительно готов пойти на это. Прижимаюсь к нему сильнее. Мне нужно немного времени понять, показалось ли мне это, и что я увижу, когда снова посмотрю в его лицо. Следующая мысль добила меня: если бы он спросил еще раз, я бы согласилась. На все. На все от него. Только бы он мог быть всегда со мной…

– Сегодня я сдержал себя, – он вдруг отстранился и заглянул мне в лицо. – Потому что дал тебе слово. Но больше не бери с меня такие обещания.

Он смотрел пристально, а я изучала его глаза.

– Я хочу иметь возможность защитить тебя, – он продолжил. – Иначе чего я стою?

– Его больше нет. Он воздух, – с чувством сжимаю его пальцы. – Напоминание о моей незрелости и слабости. Он только облегчил все.

– Если не припадать ему урок, он поступит так снова. Если не с тобой, то с другой.

– Я хочу забыть о нем…

– А я хочу, чтобы он запомнил тебя навсегда, – он сжал челюсть.

– А ты запомнишь меня?

В его взгляде что-то изменилось. Он застыл на моих глазах, и я могла видеть, как закружились в нем бурей чувства. Сильные, болезненные. Я не знаю, почему сказала это. Эти чувства к нему такие дерганные, такие болезненные, пугающие и сильные… Я держусь за них, я держу их, но они неподвластны мне. Они – импульсы под кожей. Я знаю, что однажды потеряю его. Я чувствую это. Чувствую, что должна проникнуться каждой секундой с ним, запомнить его. Его так мало, так мало для меня! Жар за ребрами. Знаю, он ненадолго в моей жизни, так не бывает. От мысли, что он уйдет, стало трудно дышать. Резко обнимаю его. Сильно-сильно.

– Давай уйдем отсюда, – он целует мою макушку.

Уже стемнело. Мы молча шли вдоль линии океана. Люди уже разошлись. Песок успел остыть. Шум воды волнует чувства. Все другое этой ночью рядом с ним. Он вдруг берет меня за руку. Медленно касается моих пальцев и собирает их в свою теплую ладонь. Внутри все задрожало. Не знаю, что-то было в этом моменте. Что-то было в нем. Это были странные отношения, это была болезненная привязанность к его взгляду. Идти с ним за руку в этой волнительной беззвучной темноте было невероятно. Я чувствовала его горячую ладонь и прикосновения прохладного рассыпчатого песка к ступням. Закрываю глаза и пытаюсь прочувствовать эти секунды. Я так тоскую по нему. Слегка наклоняясь к его плечу, глубоко и, кажется, немного громко вдыхаю запах его кожи. Сперва носом, потом жадно ртом. Он вибрирует внутри меня. Я касаюсь его локтем и теперь уже дрожу. Он крепче сжимает мои пальцы. Трясет от чувств к нему. Останавливаюсь. Отдышаться. Проглотить слезы и его запах. Сердце мешает ровно дышать. Он поворачивается и подходит близко ко мне.

– Что мне сделать, чтобы так не скучать по тебе даже рядом? – я смотрю на океан, а голос дрожит. Водная поверхность расплывается от слез и сливается с потемневшей полосой неба.

– Ничего не делай. Пусть так всегда будет, – он смотрит в мои глаза.

– Это никогда не пройдет? – я смотрю на него.

– Пусть не проходит, – он обнял меня. Он обнимает не как все. Прижимает к себе, окутывает, греет. Внутри от него все дрожит. Я словно маленький ребенок падаю в его руки каждый раз. Чтобы забывать и помнить. Чтобы забыться и запомниться. Чтобы чувствовать. Наверное, чтобы жить. Беззащитная. С обнаженными чувствами. И уязвимая. Не принадлежу себе. Но ему. Как это могло случиться со мной? Он прижимает к своей груди мою голову. Кажется, я потерялась. Сможем ли мы когда-нибудь сделать друг другу больно? Я смотрю на океан через его плечо, прижимаясь к нему губами. Хочется кричать, но не могу разобрать, что именно.

– Не вынесу, если однажды ты сможешь меня ненавидеть, – голос оборвался, и я захлебнулась слезами.

– Откуда это взялось? – он посмотрел в мое лицо.

– Лео, пообещай мне кое-что, – я вытерла пальцами слезы. Поднимаю на него глаза.

– Говори.

– Обещай, что не бросишь бокс.

Он улыбается, рассматривая капли на моих пальцах.

– Я ни за что не уйду из бокса.

– Хорошо, – я медленно и так нехотя отпускаю его и подхожу к воде. Шумит мой океан. Вода темная, неспокойная. Воздух уже прохладный. – Иначе тогда мне придется уйти…

– Что ты говоришь? – слышу, как за спиной зашумел под его ступнями песок.

– Я не заберу тебя у тебя самого.

Я думала, что уже забыла эти его слова. Тогда я не поняла их до конца. Но тот разговор с мамой всё прояснил. И теперь в моих мыслях они заиграли новыми красками. Удручающими и самыми темными. Я помню ее взгляд. Я не повторю ее ошибки, я не сделаю с ним этого, я слишком сильно люблю его.

– Если однажды я стану важнее всего, – сильный ветер сбивает мое дыхание. Глаза слезятся, – мне придется отказаться от тебя, – вода на лице. От ветра, конечно. Он стоит за моей спиной и молча размышляет о моих словах.