bannerbanner
Лео
Лео

Полная версия

Лео

Язык: Русский
Год издания: 2025
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 8

Нашла. Хватаю напульсник и возвращаюсь на балкон. Ты знал, что делаешь. Ты отдал мне его, чтобы я продолжала сходить с ума и вдали от тебя. Поздравляю, ты победил. Сажусь на подоконник и упираюсь ступнями в поручень. Холодный ветер скользит по ногам и заставляет меня дрожать. Прижимаюсь спиной к холодному стеклу. Закрываю глаза. Твое сильное лицо передо мной. Мощные желваки. Напряженные брови. Твой прямой смелый взгляд внутри меня. Ты целуешь меня сумасшедше. Облизываю губы. Поднимаю ладонь и прижимаю к губам его напульсник. Он пахнет им, его кожей, потом. Мне нравится этот запах. Дикость какая. Вспоминаю его влажное от пота лицо, мокрую сильную шею. Сжимаю пальцами подоконник. Снова жарко. Уйди от меня. Оставь. Мысли запутались. Холодный воздух не спасает. Рубашка дрожит от ветра. Спрыгиваю на пол и возвращаюсь в комнату. Здесь жарко и душно. Оставляю дверь на балкон открытой и опускаюсь в постель.


– Тебе не станет плохо? – Кэт обеспокоенно наблюдает, как я опустошаю очередной бокал белого сухого.

– Все под контролем, – лгу и со звоном опускаю бокал на стол.

– Ты нервная очень, – Рэйч складывает руки на груди. – Думала, мы повеселимся сегодня, но ты молчишь и дергаешься.

– Я в порядке! – засовываю в рот пару виноградин.

– Не налегай так, там уйма сахара, – Кэт отодвигает миску. Боже, сколько я его съела? От сладости слипается рот. Мутит.

– Что-то происходит? – Рэйч садится на стол. Сегодня мы собрались у нее в кухне, чтобы немного расслабиться в конце недели. Но мне было не до расслабления. Как натянутая струна я вот-вот должна была зазвенеть.

– Нет, – пожимаю плечами.

– Ты бледная и рассеянная, – она все не унимается. Считаю до 10, чтобы не сорваться и не наорать на нее.

– Я поеду уже, – улыбаюсь и встаю со стула.

– Детка, не злись, мы переживаем за тебя, – обнимает меня.

– Знаю, – обнимаю Кэт и ухожу. Это состояние начинает меня бесить. Меня раздражает все вокруг. Я недовольна своей работой и учебой, даже тем, какой вышла статья. Я действительно стала рассеянной, работоспособность снизилась. Мой КПД постепенно стремиться к 0. И я знаю, кто всему виной. Ну, нет, я так просто тебе не поддамся. С меня хватит. Мы больше не увидимся.


Уже почти полночь. Шансы застать его за тренировкой слишком невысоки. Но я все равно пришла. Где-то есть это проклятое успокоение для меня? Он завел меня и оставил гореть. Я спрошу с него за это. За эту тревогу внутри меня. За жаркую боль в груди. Каблуки такие высокие, ноги устали.

Вхожу в зал. Где ты, черт тебя дери?! Пусто. На что ты надеялась, дура? Он ушел. Подхожу к груше и швыряю на пол сумку. Злость рвется наружу. Замахиваюсь и ударяю по груше кулаком. Она словно ударяет меня в ответ, и меня слегка покачивает от отдачи. Еще удар.

Еще один, еще, еще. Больно рукам.

– Проклятье! – толкаю ее со всей силы и потираю гудящие руки. Чувствую, что готова разрыдаться, но вдруг застываю: за спиной приближающиеся шаги. Он не ушел. Он часто дышит позади меня, как оказалось, он просто выходил за водой. Он все еще восстанавливает дыхание и приближается ко мне. Секунда – и я чувствую прикосновение его груди к моей спине.

– Сломаешь пальцы, – он берет мою кисть. Сглатываю. Его голос у моего уха. – Расслабь кисть, – он поднимает мою руку, держа свою поверх нее и сжимая мои пальцы своими. Я рассматриваю его сильную теплую руку. Она немного блестит от пота и покрыта выступающими венами. Кисть замотана белым эластичным бинтом. – Сжимай вот так, – он складывает мои пальцы в кулак и обхватывает его. Я прислушиваюсь к своим ощущениям: его грудь твердая и горячая. Он все еще тяжело дышит. Сердце сильно стучит и отдает мне в спину. Закрываю глаза и вслушиваюсь в его ритм. – Ноги шире, – он ставит ногу между моих ступней и слегка раздвигает их. Теряю равновесие. Он придерживает меня за живот. Я чувствую его теплую ладонь в области желудка. Он крепко держит меня и прижимает к себе. Я не могу дышать от его прикосновений. Обнимаю его кисть на моем животе. Он слегка приподнимает пальцы и захватывает кончики моих, зажимая их в свою теплую ладонь.

Вот оно. Я нашла. Мне вдруг стало спокойно. Я чувствую его лицо в своих собранных на затылке волосах. Его дыхание на моей шее. Только не шевелись. Пожалуйста. Пожалуйста.

– Напряги плечо, – он целует меня в плечо. Я больше ни о чем не думаю. Легкость во всем теле. Сжимаю его ладонь пальцами. Его сильное тело напряжено. Он поднимает мою руку для удара. – Теперь напряги кисть, – он сжимает пальцами мой кулак и наносит удар по груше. – Вот так, – он опускает наши руки, но не отпускает меня. Я чувствую прикосновения его лица к своей шее. Он восстановил дыхание, но сердце сильно стучит. Размыкаю кулак и захватываю его пальцы. Я больше не хочу драться. Я хочу вот так дышать вместе с ним. Расслабляю шею и запрокидываю голову ему на плечо. Он касается лицом моей щеки. Сжимаю сильнее его пальцы. Он целует меня в шею и утыкается лицом в мои волосы.

– Теперь, когда кто-то захочет ударить меня – я смогу ударить в ответ, – не открывая глаз бормочу я. Рядом с ним неповторимо. Спокойствие растекается по венам.

– Если кто-то захочет ударить тебя, я ударю первым, – он сильнее прижимает меня к себе. Поворачиваю лицо к плечу и открываю глаза. Он смотрит на меня и вдруг отпускает от себя.

Нет, нет, нет. Не хочу. Я покорно отступаю: мы не можем стоять так вечно. Потираю шею. Чувствую его взгляд на своей спине.

– Придешь утром на тренировку?

Я оборачиваюсь. Стою и смотрю на него. Красивый. Сильный. Или от чувств, или от вина, но на глаза наворачиваются слезы. Я не хочу прощаться. Он смотрит мне в глаза, потом подходит и обнимает. Я крепко хватаюсь за его спину. Он запускает руку мне в волосы и прижимает к себе. Как странно. Я вдруг почувствовала такую крепкую связь с ним.


Густая пена с ароматом карамели поверх горячей воды. Закрываю глаза и погружаюсь в ванну с головой. Он принес с собой немного облегчения. Он не дал мне слететь с катушек. Поднимаю голову и делаю глубокий вдох. Что-то невероятное связало нас с ним, крепко, как сплелись сегодня наши пальцы. Это чувство взялось из ниоткуда. Странное и сильное. Необъяснимое. Нестерпимое. Как хорошо, что ты есть.


IV

– Джо? – мама застает меня уже возле порога. – Семь утра, куда ты, дочка? – она сонно потирает глаза.

– Я? На тренировку, – улыбаюсь и пытаюсь понять, насколько правдоподобно звучу.

– Вот так? – она недоверчиво рассматривает мое платье с открытыми плечами, яркий макияж с красной помадой и укладку.

– Я переоденусь в зале, – открываю дверь. Мама не купилась. Медленно подходит и закрывает дверь.

– Мааам, ну, пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем, – я почему-то улыбаюсь.

– Боже, Джо, – мама смеется.

– Можно, я пойду? – жалобно вскидываю брови.

– Иди, – она безнадежно качает головой, ухмыляясь. Вечером будет много вопросов. Клянусь, она не ляжет спать, пока не дождется меня и не устроит допрос с пристрастием. Может, я расскажу ей о нем.


В клубе шумно и многолюдно. Я немного растерялась. Неуверенно иду ко входу в его зал. Все выглядит иначе. Заглядываю за дверь. Внутри несколько парней. Ищу его взглядом. Где же ты? Как светло здесь. Останавливаю глаза: это он. Красивый затылок, сильные плечи и руки. Улыбаюсь и прислоняюсь к дверному косяку. Он боксирует с каким-то парнем. Лицо напряжено, губы сжаты. Удары четкие. Хлесткие. Я могу стоять здесь вечно. До сих пор с восхищением наблюдаю за его боями.

– Джеб-джеб-кросс, – рядом с ними тренер. – Отрабатываем. Бобби, корпусом бей, не рукой! Клянусь, будешь делать подъемы туловища, пока не сдохнешь! Мышцы слабые, слышишь? Уже на третьем раунде устанут руки! А ты не улыбайся, чемпион, ты сегодня отвлекаешься! – он одернул улыбающегося парня. Тот только скорчил забавную гримасу. Я улыбаюсь. Тренер кричит, наращивая звенящее по залу эхо. – Соберись уже, сам на себя не похож. Бобби два раза пробил твою защиту. Он и сам не ожидал этого. Следующий раз он тебе челюсть своим вялым апперкотом снесет. Поулыбаешься тогда. Может, как сопливому новичку тебе капу натянуть уже на тренировке? Ты давненько по морде не получал. Я серьезно, сконцентрируйся и двигайся с головой, не то я сам тебя изобью. И не забывай про дыхание! Дыхание – это твой темп, собьешь на ринге дыхание – сдохнешь раньше положенного срока. Дыши продуктивно, давай мышцам грамотно кислород!

Он отходит от них. Ребята смеются, останавливаются и расходятся передохнуть. Вдруг он замечает меня. Машу ему рукой и улыбаюсь. Он бежит ко мне.

– Привет, – улыбается. Я как дура смотрю на его улыбку. Вижу ее сегодня впервые. Широкая, заразительная. Красивые зубы. На щеках морщинки. Пользуюсь моментом и жадно рассматриваю при ярком свете его лицо. Гладко выбрито. Большие глаза кажутся каре-зелеными при дневном освещении. Лицо влажное от пота, майка тоже промокла от интенсивной тренировки. Он немного выше меня. Часто дышит. Хочу обнять его. Он закусывает губу и рассматривает мои обнаженные плечи.

– Лео! – из зала доносится мужской голос. – Лео!

Он оборачивается:

– Да, иду! – он машет рукой и поворачивается ко мне. – Дождешься меня?

– Дождусь тебя, – улыбаюсь ему. Он улыбается в ответ и уходит. – Лео! – зову его по имени. Впервые. Дрожь по телу. Он оборачивается и смеется. – Лео, – повторяю снова. Он уходит спиной вперед, улыбаясь мне, а я беззвучно повторяю его имя губами.


Я наблюдала с трибуны, чтобы меня не заметили остальные парни. Признаться, я никогда не думала, насколько тяжелая тренировка по боксу. Она длилась почти три часа. Разминка, скакалка, растяжка, силовые, спарринги, груша, бой с тенью, заминка. Какое невиданное упорство и выдержка. Это определенно его стихия, он выглядит так уверенно! Он знает, что делает, его сосредоточенность, его техника, его сила и скорость поражают. Хлесткие жесткие удары. Сконцентрированный прищур внимательных глаз. Расслабленные быстрые ноги. Напряженные мощные плечи. Он потеет, а я тихо схожу с ума, мысленно произнося его имя.


Тренировка закончилась. Парни медленно повалили в раздевалку. Я жду его на коридоре.

– Джо? – вдруг меня окликнул очень знакомый голос. Это отец. Об этом я не подумала. Черт, как же я просчиталась. Поворачиваюсь.

– Привет! – улыбаюсь.

– Что ты здесь делаешь так рано, дочка? – целует меня в макушку.

К нам выходит Лео.

– Доброе утро, Артур, – он протягивает папе руку.

– Лео, как ты? О, это моя дочь, Джо, – он показывает на меня рукой. Лео одним ловким движением пальцев расслабляет бинты на правой кисти. Быстро разматывает, забрасывает на плечо и протягивает мне освободившуюся ладонь.

– Привет, Джо, – он сдерживает улыбку и улыбается только глазами. – Очень приятно.

– Привет, Лео. Взаимно, – с чувством сжимаю его теплую ладонь. Его пальцы такие горячие. Нежно, но напряженно сжимает мою руку.

– Лео – лучший из наших боксеров, – папа треплет его по плечу. – И пусть ты и не считаешь это спортом.

Лео вскидывает одну бровь.

– Папа, – смущенно одергиваю его. – Не надо.

– Моя дочь не переносит кровь и драки. Неженка, как и ее мать. Слишком мягкая и чувствительная. Да, так что ты тут делаешь в такую рань, детка? – он свел брови.

– Я присматриваюсь к новым групповым тренировкам, – нагло вру, пожалуй.

– Ясно. Ладно, я к себе. До вечера, малышка, – целует меня в щеку. – Хорошего дня, чемпион! – подмигивает Лео и уходит.

– Не спорт? – Лео поворачивается ко мне и упирает руки в бока. Его глаза улыбаются, он не злится, скорее, хочет меня поддеть.

– Спросишь с меня за это? – делаю шаг к нему. Майка насквозь мокрая. Снова хочу обнять его, но прилюдно опасаюсь. Ток по пальцам.

– Непременно, – он вскидывает брови и идет к раздевалке. – Но сперва – душ.

– Какая нелепая отговорка, – упираю руки в бока. – Давай, беги от меня.

Он останавливается. Я понимаю, что он смеется. Он оборачивается, и я вижу, что не ошиблась.

– Кто-то нарывается на неприятности, – угрожающе поднимает одну бровь. Подхожу к нему.

Из раздевалки выходят несколько парней.

– До завтра, – они прощаются с Лео. – Там никого, запрешь за собой, – один из парней дает ему ключи. Лео провожает их взглядом и входит внутрь. Стягивает майку. Я захожу следом и прикрываю дверь. Сильная спина, сильная грудь. Красивая гладкая кожа. Прижимаюсь спиной к столешнице с раковинами и наблюдаю за ним. Вытирает лицо майкой, не поворачивается. Я нервирую его своим присутствием. И немного смущаю. Дергается. Напрягается. Победа: он на взводе.

– Тебе нельзя здесь быть, знаешь? – он, наконец, обернулся и закинул майку на плечо. Какой же у тебя пресс. Красивые косые мышцы внизу живота. Сколько же в тебе силы. Теперь дергаюсь я. Необъяснимое волнение в теле. Он подходит ко мне и рассматривает мою красную помаду.

– Очень стойкая. Не стирается, – я опускаю глаза на его губы.

– Не стирается? – он обхватывает пальцами края столешницы возле моих бедер и приближает ко мне свое лицо. Он хочет меня поцеловать. Я чувствую это так явно, что сжимается от волнения гортань. Медленно опускает взгляд на мои губы. Высоковольтное напряжение скользит по коже от его взгляда. Воздух между нами будто бы сжимается. Хочу прикоснуться к нему. Он сильно сжимает край столешницы: я слышу, как она жалко поскрипывает под давлением его пальцев. Сжимает челюсть: я вижу сильные желваки на его лице. В нем слишком много силы, она словно вырывается из него. Я так хочу почувствовать это в нем. Он часто дышит, пока я напряженно думаю о нем.

Я выскальзываю в сторону, подхожу к двери и запираю ее на ключ. Он нетерпеливо хватает меня за руку, тянет назад, обхватывает руками и целует. Как тогда. Помутнение рассудка. Одной рукой подхватывает меня и усаживает на столешницу. Сжимаю ногами его бедра. Он крепко прижимает меня к себе, обнимая за поясницу. Теплая ладонь на моей шее. Черт. Черт. Вдруг кто-то дергает за дверную ручку. Я испуганно спрыгиваю и подхожу к двери. Человек за дверью упорно пытается войти. Лео обнимает меня со спины и целует в плечо, потом в шею. Закрываю глаза. Я уже и забыла про дверь.

– Только постарайся не кричать, – он прижимает пальцы к моим губам. Я улыбаюсь. С чувством сжимает мою шею, потом поднимает мои волосы сзади и целует кожу. Перебрасывает пряди вперед и расстегивает молнию на платье. Медленно, касаясь пальцем кожи. Это одно из моих любимых платьев. Чувствую, как он рассматривает мою обнаженную спину, а потом дотрагивается до нее ладонью. Скользит по талии и касается моего живота. Я чувствую прикосновения его кожи к своей спине.

Вдруг он останавливается.

– Проклятье, – чувствую, как он упирается лицом мне в шею и яростно захватывает зубами мои волосы. – Черт возьми, – он звучно выдыхает, обдавая мою кожу горячим потоком воздуха. – С тобой я забыл обо всем. Потерял рассудок.

Он все еще тяжело дышит в мои волосы и обнимает меня.

– Что случилось? – недоумеваю.

– Прости меня, – он застегивает молнию на платье. – Не сегодня.

Я оборачиваюсь и вскидываю на него взбешенные глаза.

– Завтра важный бой, – он виновато сводит брови и отходит от меня.

– Ты шутишь, да? – я начинаю кричать. Сердце барабанит от его рук. – Ты не можешь так со мной поступать!

– Не кричи, – он потирает лицо руками. – Я в секунду забыл обо всем. Ты сводишь с ума! Черт возьми.

– Ты издеваешься надо мной?! – от обиды темнеет в глазах. Он ходит взад-вперед по раздевалке, заведя руки за голову и тяжело дышит.

– Если сейчас поддамся – проиграю завтра. Он уничтожит меня. С легкостью. Я не могу, – он смотрит мне в глаза.

– Невероятно, – в этот момент я почувствовала себя очень мерзко. Качаю головой и натягиваю повыше рукава.

– Просто попытайся понять, ладно? Это моя жизнь, я не могу позволить себе проиграть. Это всё, что у меня есть. Бокс – самое важное в моей жизни, – его глаза вспыхнули.

От его слов больно. Он ранит. От обиды начинает потряхивать.

– Уйди сейчас. Прошу тебя. Давай же! Иди! – он стискивает зубы. Это словно пощечина. От чувства унижения скребет горло.

– Уйду, раз ты этого хочешь, – поджимаю губы и, отперев дверь, бросаюсь прочь.


Я не помню, как добралась тогда до дома. Слезы застилали глаза, а ярость разум. Разбитая и взвинченная до предела, я влетела в свою комнату. Сбрасываю туфли и нервно мечусь по комнате, пытаясь собрать мысли в кучу. Все кончено. Я сорвалась за ним в пропасть. Волнительная легкость от полета закончилась сильным ударом о землю.

Как он завладел мной так быстро? Как подчинил себе? Я утратила связь с реальностью. Дура! Мне не стоило влазить в его жизнь. Мне там нет места. Я слишком отчаянно пыталась приблизиться к нему, и на секунду подумала, что между нами что-то есть. Я захлебывалась им, словно утопала в цунами. Все свелось к нему. Все будни и выходные, все вдохи и выдохи.

Кричу и швыряю что-то в стену. Не вижу, что именно: глаза наполнены водой. Чувствую, как растет температура и тело поглощает дрожь.

– Гори в аду! – пытаюсь выбраться из злополучного платья.

– Джо, что происходит? – на пороге взволнованная мама.

– Умоляю, не сейчас! – я кричу, голос сбивается от истерических всхлипов. – Оставь меня одну! – задыхаюсь от слез.

– Ты меня пугаешь, детка… – она очень встревожена моим состоянием: это не похоже на меня. В дикой панике я мечусь по комнате как раненый зверь. Да, я ранена им, я истекаю кровью и готовлюсь умереть. В зеркале вижу, как жалко и ужасающе выгляжу: лицо горит, тушь течет, помада немного смазалось прикосновением его губ.

– Я не могу говорить, ради бога! – опираюсь на туалетный столик и дышу часто. Потом в неком порыве пытаюсь стереть помаду с губ, а вместе с ней и воспоминания о нем. Мама стоит у дверей, закрыв рот руками. Ее глаза такие большие. Не стирается. Судорожно выдвигаю все ящики один за одним в поисках тюбика мицеллярной воды. Никак не могу найти.

– Проклятье! – швыряю ватные диски в зеркало и опускаюсь на пол.

– Джо… Расскажи, что произошло! – мама сделала шаг ко мне.

– Мне больно, – хватаюсь за горло, – я задыхаюсь, – встаю на слабые ноги и бросаюсь к окну. – Не могу дышать, не могу, – в панике распахиваю окно и поворачиваюсь к ней уже в слезах. Господи, как же я ее напугала.

Кажется, меня сейчас стошнит. Падаю на кровать. Мама присаживается у моей головы и гладит меня по волосам.

– Тише, все пройдет.

Ложь. Она понятия не имела тогда, о чем говорит. Не прошло. Больше не прошло. Никогда не прошло.

– Я не умею справляться с таким. Что мне со всем этим делать? – я лежу и чувствую, как слезы наполняют глаза. Мамино лицо расплывается. Она вытирает мои слезы и гладит меня по щеке.

Мама, я отчаянно хочу разрушить все. Я схожу с ума. Горю, сгораю, тлею, но не гасну. В метаноловом огне. Тебе не видно, но он поглотил меня. Полностью, кажется. Всего за несколько дней. Тревожно. Содрогаясь в синем пламени, искрясь, как порох, заглатывая ртом едкий дым моей тлеющей реальности, рыдая немо, погибаю. Мне тесно в моей прекрасной жизни. Мне теперь нигде нет места. Нет больше планов и желаний. Кроме одного: хочу только заставить его любить меня без памяти. Хочу, чтобы этот мой метаноловый огонь обжег его кожу.

Мама потирает мне виски.

– Не надо, – убираю ее руки, поднимаюсь и сажусь. – Мне нужно в душ, – стягиваю проклятое платье и держу его перед собой. Красивое. Такое любимое. Сидит идеально. Такое сексуальное. Дорогое. Ненавижу. Хватаю его руками и разрываю. Яростно. Злобно.

– Боже, Джо… – мама воскликнула в ужасе.

– Да, мама, ты права. Я сошла с ума, – швыряю останки платья на пол и ухожу в ванную.


Лео, что ты сделал? Сломал меня пополам с оскорбительным звоном унижения. Никто никогда вот так не отвергал меня. Лежу в постели и думаю о тебе, хоть и не хочу. Чувства разные, но все от тебя. Мне жарко, мне больно, мне тяжело дышать. Как глупо, Джо, видела его несколько раз, до сегодняшнего дня даже не знала его имени. Ты ничего не знаешь о нем, даже номера телефона или адреса. Почему воспоминания о нем заняли все пространство внутри? Я так долго плакала о нем, что разболелась голова. Плачу глухо, немо, не хочу, чтобы кто-то снова прибежал на помощь моему дикому психозу. Я не могу спать. Просто лежу несколько часов в темноте и жалею себя. И вспоминаю его прикосновения. Невозможные, неконтролируемые, сумасшедшие. Нежные. Злюсь, хочу его, ненавижу его… Больше всего хочу перестать думать. Совсем. Не чувствовать ничего. И заснуть.


Кажется, немного я поспала. Или нет. Как в бреду. Больше не могу покоиться на кровати. Пора прекратить эту нестерпимую агонию. Хочу сбежать. Хочу бежать. Чтобы не осталось сил. Чтобы ветер бил в лицо и сбивал с ног. Чтобы шум океана заглушил мысли. Хочу бежать, пока не упаду в холодный утренний песок.

Пустые улицы встретили меня прохладой. От нее стынет мокрое лицо. Бегу. Что есть сил.

Очень тихо, еще не рассвело. Слышу только звук собственных шагов и уже сбившегося дыхания. Ты не он, Джо, ты слабая. Ускоряю темп. Давай, беги. Беги от него.

Я устала. Так быстро устала. Продолжаю бежать вперед. Скоро рассвет.

Останавливаюсь. Нет, я не сдалась, клянусь. Я застыла и ослепла от вмиг навернувшихся слез. Это невозможно. Он замедляет шаг и останавливается напротив меня. Лео. Господи.

Насколько ничтожна вероятность встретить его в пять утра на набережной? Жизнь, черт тебя дери, что ты пытаешься сделать? Ткнуть меня носом в эти нестерпимые чувства к нему? Проучить меня, высокомерную и самовлюбленную? Бей, давай, сильнее… Я уже сбита с ног им.

Иногда я думаю, на что похожа наша жизнь. Огромное поле, подобное лоскутному одеялу. Здесь нам на все дни выделено по гектару плодородной почвы на душу. Мы возделываем этот гектар с начала сознательной жизни. Я так упорно вспахивала его, удобряла землю, потом обустраивала, застраивала. Чудесная инфраструктура, идеальные обитатели. Красивый маленький мир. Инкубатор моего тщеславия. Смотрю на него со стороны, любуюсь. Идеальный. Мой. Чужой. В нем мне вдруг не оказалось места. Дайте бомбу. И вот он смотрит в мои глаза. Грохот. Все рушится.

Он стоит немного растерянный посреди дороги. Может, он тоже бежал от меня, кто знает. А теперь мы оба оказались на пустынном перекрестке напротив друг друга. Как и эти две дороги наши жизни вдруг схлестнулись. И от удара треснули. Вот-вот полетят огромные осколки в разные стороны. Как безумно, должно быть, я выгляжу сейчас. Он молча изучает мои глаза. Серая спортивная толстовка, часто вздымающаяся от длительного бега грудь. На расстоянии пары десятков ярдов чувствую, что уже принадлежу ему. Он не отпустит меня сейчас, вижу по его глазам. Смущенно потирает губы большим пальцем. Это был первый раз, когда я заметила эту его привычку.

Здесь посреди пустынной дороги я вдруг поняла, как сильно влюбилась в него.

С первого взгляда.

Без памяти.

Безрассудно.

Навсегда.

Первое время я думала, что это просто влечение, страсть, и одна ночь с ним освободит меня от этой болезненной зависимости. Но это совершенно точно была чертова любовь. Я горела им. И никакой секс не мог меня потушить. Как бы мы ни пытались сбить это пламя друг с друга. Я возвращалась к нему снова и снова. Эта внезапная мучительная любовь осталась во мне до конца моих дней.

От собственного признания закружилась голова. Это слишком. Это больше меня. Как страшно. Внутри стоит оглушающий грохот моего разрушающегося мира. Я вдруг потерялась на этой пустынной утренней дороге. Я не нахожу себя там, где оставила. Что мне делать? Я ведь все просчитала наперед, я продумала все до мелочей. Жалкая. Самонадеянная.

Я ведь давно и точно знаю, где будет стоять ваза с белыми гардениями в нашем с Кевином доме, как будут звать наших двух сыновей, как буду одеваться будучи лицом крупного телеканала, какие пластические операции буду делать после сорока… Почему вдруг теперь в моих мыслях это так блекло и больше не занимает? Почему я не могу думать об этом, глядя в его глаза? Нет, нет, это просто от бессонной ночи! Не смотри на меня так!

Сжимает челюсть, прямой напряженный взгляд. С ума схожу от него. Думаю только о том, как хочу упереться лицом в его сильную горячую шею и разрыдаться.

Дергаюсь. Глупая. Шаг назад. Напуганная до остервенения. Еще шаг спиной вперед. Оборачиваюсь и бросаюсь прочь от него. Бегу со всех ног. Самая глупая идея в жизни. Он дал мне несколько секунд форы, а потом побежал следом. Сильно и часто ударяюсь пятками в асфальт, отталкиваясь. Даже машу руками для ускорения, видимо. Не знаю, сколько я смогу бежать. Слезы наворачиваются на глаза и делают меня почти слепой. Жмурюсь снова и снова. Они спадают по лицу и стекают по шее.

Он не зовет и не просит остановиться. Конечно, зачем, он настигнет меня уже через сотню ярдов, не напрягаясь. Пытаюсь ускориться. Колит в боку. Проклятье. Лучше попасть под автобус, чем к нему в руки. От частого дыхания через рот болит горло. Уже задыхаюсь. Сбегаю с дороги к воде. Дура: по песку почти невозможно бежать. Хочется просто упасть навзничь.

На страницу:
3 из 8