Кавиан. Альфа

– Мне плевать на наказания, – цедил сквозь боль кавианец, – каждый день моей жизни проходит в мучениях от старости. На свет должна родиться истинная королева! И именно сейчас это должно произойти. Хочешь ты этого или нет.

Дэй’Рах не хотел, чтобы всё закончилось именно так. К сожалению, упрямство Кэ-Ус вынудило его сотворить все это, чтобы добиться, наконец, желаемого. Кавианка перестала сопротивляться. Не было смысла кричать, все защитницы обряда спали крепким сном, лёжа на мягкой траве вокруг ложа. В этой напряжённой тишине остались только двое.

Лёгкая эйфория охватила королеву. Её сяжки напряглись и завибрировали, она расслаблено вздохнула. Возбуждённая от феромонов, которые ещё выделяло старческое тело, Кэ-Ус едва различала его расплывающиеся слова о будущем, плохом или хорошем. Слова о необходимости делать то, что не могут сделать остальные. К сожалению, самое святое знание о близости между кавианкой и троотосом потеряло какую-либо значимость. Дэй’Раху неведомо понятие любви, у него не было вожделения и тяги к кавианке, он лишь совершал – по его мнению – единственно правильный поступок. И, руководствуясь только им, не беря в расчёт слабые природные инстинкты, целовал королеву в губы, держа её голову так, чтобы та не вздумала прервать акт кавианского сношения.

Кэ-Ус не сопротивлялась. Всё происходящее до этого момента потеряло смысл, был только поцелуй, мерзкий, но властью которого она пленилась. Дэй’Рах передал слюну и уложил обмякшую кавианку набок. Она была почти без сознания, тихо постанывая от нарастающего удовольствия из-за проглоченной слюны. Троотос сполз с ложа, нашёл один из раскрытых коконов с жидкостью и принёс обратно.

– Придёт время, Кэ-Ус, ты всё поймёшь, – сказал троотос и приподнял кавианку, без эмоций наблюдая за её длительным оргазмом. – Я делаю это во благо. Чувствую, что должно быть именно так. Долгие циклы я познавал мудрость, изучал древнейшие келлеры и думал о будущем Кавиана. Думал о нашем создателе – Иренд Нуво, и о матери нашей – Айхас Ари. Я совершенствовался и ежедневно пытался постичь отдельный дивный мир в медитации, где мог слышать их приглушённые голоса из древности. Они предупреждают и наставляют. Призывают действовать. Призывают кавианку разрушить привычные устои и вновь заявить, что Кавиан – наш мир, и мы должны его вернуть. Но… какая кавианка это сделает? Пусть будет та, которая родится прямо сейчас.

Дэй’Рах шептал эти слова и ждал, когда оргазм королевы закончится, и зачатая слюна начнёт вырываться наружу. Рвотные позывы прекратили стоны Кэ-Ус, троотос склонил её над коконом.

После срыгивания зачатой слюны кавианка без сил рухнула на ложе, а Дэй’Рах закрыл кокон и бледными глазами посмотрел наверх, словно пытаясь слепотой смотреть сквозь стебли наклонённых иплисов.

– Пусть сам космос запомнит это мгновение – рождение на свет дочери королевы. Нашей будущей Спасительницы – Нэйатаас Тусагаара. Нэ’Тус.

Глава 1

Под ногами хрустят ветки. Отодвигая большие шершавые листья, я пробиралась через заросли. Хруст! Из-под куска древесной коры выползла большая сороконожка. Тут же шмыгнула под камень, трусиха.

Обожаю вот так медленно пробираться через дикие густые сады. Всякий раз прям дрожу от наслаждения. О, этот стрёкот маленьких насекомых. Пение птиц. Шелест листвы от слабого ветерка. Лучики солнца так красиво проникают через лепестки высоких иплисов и освещают завивающиеся клубочки сладкой пыльцы.

Снова хруст, но это не я. Хрустнуло у меня за крыльями, моя сестрёнка тоже с трудом ищет место куда наступить, чтобы не сломать хижину какого-нибудь беззаботного толстого таракана. Попробуй только, потом эти надоеды не отстанут. Оглянулась назад, посмотреть, где там сестра: идёт, испуганно прижимая к спине крылья и подобрав подол зелёного «живого» платья. Хех, вечно она со своим иинэ возится, боится повредить.

– Подожди меня, Нэ’Тус, – донесся сзади голос сестры.

Шустрее, Айлис. Что она возится?

Ну как всегда, ветки и стебли громадных цветов сплелись в непроходимые стены, но лазейки то здесь, то там я нахожу. Не зная дороги вообще бы тут заблудились, но я-то помню то сухое дерево, вокруг которого росли поникшие синие цветы. Да и корни, образующие арку, хорошо помню. Айлис что-то там умничала, мол, растений, похожих на наши ориентиры полно вокруг, но почему она вообще во мне сомневается? Я же помню, что мы правильно идём.

Правильно ведь? Не буду спрашивать у сестры. Ну её, опять пристыдит за мою самоуверенность.

Моя худенькая сестра ловко пробралась через сплетённые стебли больших цветов, скользнула вдоль широких шершавых листьев и, стараясь не наступать на ветки, подошла ко мне. В глазах обида.

– Куда ты так убежала? – спросила она.

– Не убежала я.

– Убежала!

– Да не-ет… ну извини, просто я как подумала, что вот прям сейчас окажусь в «нашем месте», ноги как-то сами понесли.

Нашла из-за чего обижаться. Айлис же меня понимает, сама бы отдала всё, только бы вернуться в эти края и вспомнить самые лучшие моменты нашей жизни. Сестра знала, что мы скоро придем, и вместе со мной решила немного побыть здесь, в зарослях, дабы насладиться важностью будущего момента.

– Как давно мы тут не были, – сказала сестра. Её голос дрожал.

Давно – не то слово. Я, как и сестра осмотрелась вокруг, вроде всё одинаковое – непроходимые заросли джунглей и бурная жизнь насекомых – но знакомые места так и выдавливают слезу.

– Давно. Всё так заросло тут. Наши ориентиры никуда не делись, но того оврага с цветками-лентами больше нет.

– Так он тоже зарос, Нэ’Тус. А наши ориентиры и впрямь на месте. Не заблудились мы.

Меня пробило на смех, я наклонилась к сестре:

– Ты сомневалась во мне?

Фуф, а хорошо, что не заблудились. И ладно бы сестра, и её глупые насмешки… мы если бы потерялись, пришлось бы взлетать над садом. А мне как-то боязно, ещё увидят нас, летающих, так всыплют… ух.

Я подняла голову к небу, высматривая его за громадными лепестками высоких цветов-иплисов. Хочется полетать на самом деле. Очень. Но я так часто подставляла нашу нелле Эффис и сегодня хотела быть примерной девочкой. Чтобы в самый важный день ей опять не стыдится своей ученицы… думала я, находясь в дикой части сада, куда тоже нельзя по сути.

Уф, но что я могу с собой поделать? Это всё моя сестра! Пошли-пошли-пошли к тому камню. Если меня поругают, это будет на её совести.

– А нас не увидят? – спросила Айлис. Что-то она там высматривала через лепестки. Неужто кто-то там летает? Было страшно, но сестре ли показывать свой страх. Я только хихикнула в ответ.

– Раньше никогда не замечали. Не будем подниматься над садом, и никто не узнает, что мы здесь.

Нам бы дальше пойти, но сестрице захотелось помечтать.

– Скоро, Нэ’Тус… Скоро мы тоже будем летать в небе. Только представь: не будет никаких ограничений на высоту и дальность полёта. Надеюсь, нас не заметят. Не хочется расстраивать госпожу Эффис. Хоть она уже и не наша учительница, но подставлять её некрасиво.

– Ага, я только об этом подумала. Но сама вспомни: мы столько раз бывали здесь, но никто нас не замечал. И сегодня никто не увидит. Расслабься. Если что… если что говори это я тебя подговорила.

– Ещё бы, так и скажу, – посмеялась она, но добавила, – шучу, конечно. Сдурела такое предлагать?

Всё, идём дальше!

Айлис опять подняла подол платья. Но, зараза, я пока смотрела на сестрицу, сама зацепилась за корягу и чесанула по нежной живой ткани своего иинэ.

– Не порвала! – выдохнула я.

– Везучая ты сегодня, Нэ’Тус. Даже платье у такой непоседы не рвётся, а коряга какая острая была, видела?

– Я могла себе бок порезать. Ужас! Фух. Но хоть платье цело, так бы точно приговор на пожизненные лекции от Эффис.

– Да, —смеётся сестра, – будет к тебе в Агма летать и ночью будить для лекций.

– Там у меня будет своё капоа, и никаких больше платьев.

– Капоа, фу. Тугое, облегающее, жмёт по всем щелям.

– Зато красивое.

– Не, я хочу ходить в иинэ. Оно лучше. Всегда мне нравилось. Как в детстве начали носить такое так сразу. Кстати, я вот не пойму никак – мы когда вообще тут были в последний раз?

– Полегче что-нибудь спроси. Я не помню, не знаю.

– Ты и «не знаю» – неразрывная пара на уроках.

Не поняла.

– Чего?

– Погоди, пытаюсь вспомнить. Кажется… кажется это было, когда нам всем нарисовали символы семей, в которые нас определили. Когда мне сказали, что моя будущая семья – Агха, – вспомнила Айлис.

– А моя – Агма, – досказала я, – Да. Точно! Тогда мы пришли сюда и думали – всё, улетаем из Амми в другие семьи. Больше не увидим ни сестёр, ни нелле Эффис.

– Да. Нам по девять дождей было. Пять дождей назад.

– Короче половина первого цикла.

Я помню тот момент. Вроде обычный был день. Мы, кажется, учились основам смешивания нектара, а в полдень прилетело много кавианок из других садов. Нас, совсем малых, вызывали по одной. Когда подошла моя очередь, меня осмотрели старшие сёстры, потом вывели на лбу узорчатый символ, на тот момент ни о чём мне не говорящий.

– Семья Агма, – сказала за меня сестра, – будущая защитница. Жаль, что у нас разные семьи.

Такая грусть наплыла, что мы остановились. Мы разлетимся сегодня по разным местам и ни больше тебе подколок, ни шуток моей умницы-сестры и лучшей подруги. Вместо нашей Эффис будут какие-то незнакомые тётки. Как же убрать это волнение перед неизвестным?

Стояли как дуры и молчали. Сестра подошла и прильнула к моему лбу, наши усики-сяжки щекотали друг друга. Мы улыбнулись, но было заметно, как Айлис сдерживала слёзы.

– Почти пришли, – сказала я.

Вышли на цветочное поле, раскинувшееся в тени высоких иплисов. Приблизились к подножью небольшого холма. Пробрались через высокую, почти по шею, траву, раздвинули ещё одни стены из стеблей цветов. Оказались на прогалине. О, деревья без листьев! На бесконечных тонких ветках висели иинэ-мембраны, растягивающиеся между самими ветками, специально так делают, чтобы питаться солнечным светом. Эффис учила:

«…Но эти иинэ местные, растут на деревьях и не позволяют себя трогать – жгут. Есть другие, теневые, из которых мы делаем себе платья. Мембрана, наклеенная на грудь, растёт и может принять любую угодную нам форму. Для них мы, кавианки, – единственный путь к постоянному источнику света, они для нас – одежда, подчёркивающая фигуру, и способ омолодить кожу, благодаря обмену веществ»

А сестра что-то там шутит про меня и «не знаю». Не все уроки Эффис были скучными.

Айлис вырвала из раздумий:

– Слышала историю, как одна кавианка пыталась вырастить на себе местное иинэ?

– Неа, – призналась я, – и что случилось?

– Ну я точно не знаю. Это была нелле, учительница. Она вроде поспорила с кем-то, потом взяла иинэ с дикого дерева и попыталась сделать на себе из него платье.

– Нелле? Взрослая кавианка занималась такой ерундой? Что за спор был дурацкий? И что дальше было?

– Так а ты догадайся. Сделать платье из местного иинэ не получилось, а вот лечиться от ожогов нелле пришлось очень долго.

– Ха, дура!

Айлис засмеялась вместе со мной. Но недолго. Вообще делать что-то, когда пробираешься через высокую густую траву очень трудно. Но мы выбрались из этого кошмара.

– Почему эти иинэ жгут? – спросила я. – Это единственный организм, который делает нам неприятно и больно.

– Уф, Нэ’Тус, если бы ты, сидя в «тайном» месте, не прогуливала уроки Эффис, то знала бы: много чего делает нам неприятно и больно. Есть разные растения, организмы, которые не могут вступать в положительный контакт с нашей кожей.

– Почему?

– Переизбыток витаминов. Иинэ жгут не потому, что хотят делать больно, это наша кожа так остро реагирует на резкий скачок поступающих микроэлементов. Это знания семьи Уэкко, а те понимают в растениях, организмах и во всём, что имеет витамины. Местные иинэ всю жизнь проводят на солнце, питаются светом и вырабатывают огромное количество веществ. Для нашей кожи они полезны, даже важны, но в меру. Когда прикрепляешь местное иинэ к коже, она не успевает усваивать поступающий из них сок, отсюда ощущение острого жжения.

– Это как?

– Ну вот смотри… ой ну тебя!

Ха, она попалась на мою шутку – заваливать глупыми вопросами. Но Айлис молодец, уже редко попадается на это. Но почему-то Айлис ответила мне с обидой.

– Не прогуливала бы уроки Эффис, знала бы всё сама.

– Тьфу, я прогуливала их не просто так. Скука-а-а.

В ответ опять огорчённый вздох сестры.

– Жаль. Училась бы как надо, могла бы попасть в другую семью. Всяко лучше, чем беготня наперегонки и таскание камней. А потом тебе ещё и капоа это дурацкое носить. Фи.

– А для меня твоё платье и лекции – фи. Кому как.

Мы пришли. Наконец-то! Наше «тайное» место. Возле большого камня, полностью покрытого мхом растёт большой иплис. Я так хотела издать «вау», когда представила, что за столько лет он почти не изменился. Стебель иплиса был лишён опоры, и поэтому прогибался тяжелым цветком, как раз создавая шляпку над большим камнем. Как-то раз, увидев такое в диким саду, я сочла это необычным и сделала это свои укромным «тайным» местом. Ну-у как сделала… сюда я сбегала, дико боясь госпожи Эффис. Постоянно попадала в передряги, нарушала дурацкие ограничения, но расстраивала нелле. Мне казалось, что, скрывшись тут, я уменьшу злость нашей учительницы.

Зря я так на неё. Она никогда не была злой. Эффис даже голоса никогда не повышала, всегда оставалась доброй и заботливой. Только раньше я этого не понимала. Мне сказали: будешь плохо себя вести – поругают и побьют. Никто бить нас, детей, не смел, и ругать тоже, но я всё равно сбегала сюда.

И Айлис, кстати тоже. Сестра прильнула к тёплому камню, попыталась его обнять.

– Здравствуй, как давно мы не виделись. Нэ’Тус, – позвала она меня, – обними его, он такой тёплый.

Я тоже припала к камню. М-м, какой тёплый. Слушай, Айлис, он как будто шепчет нам о чём-то. Так звучат воспоминания, которые накатывают радостной волной: с момента, когда помню себя ещё маленькой, до сегодняшнего дня. Таким я запомню сад Амми: Счастливое детство в общей семье, где все рождаются и растут, пока нас не распределят по другим семьям.

– Как интересно. Это место почти не изменилось, – сказала Айлис.

Походив вокруг, мы с сестрой сели на мягкую траву и, раздвинув крылья в стороны, припали к камню. Уф, как не хочу думать о сегодняшнем дне. Грустно. Но пора, наверное, взрослеть. Амми это всего лишь начало. Растём, учимся под покровительством нашей учительницы-нелле, потом инициация. Мы с сестрой по-доброму вспоминали госпожу Эффис, которая вчера провела с нами последний вечер. Как мы плакали… как будто это конец. Но жизнь продолжается. Мы разлетимся по другим семьям, а нелле соберёт новую группу маленьких деток, которых будет обучать так же, как нас. Наверняка в новой группе будет такие же как я – активные и умные девушки!

– Ну, каково тебе быть уже взрослой? – спросила сестра, мечтательно смотря в небо, – уроки Эффис были иногда такими нудными и изнурительными, но я так себя виню что часто не слушала нелле. Всё, чему она нас учила, пригодится в нашей следующей семье. При том не важно, кто куда попадёт.

– Нас научили правильно летать, разговаривать, вести себя в обществе.

– Я не про то, Нэ’Тус. Это основные знания, которые и без обучения появятся.

– Тогда не понимаю.

– Смотри какая закономерность. Да-да, я поумничаю. Когда мы были повзрослее и присматривали за младшими сёстрами, нам прививали любовь к детям, чтобы посмотреть, как мы ведём себя со своими младшими сёстрами. Если бы у нас с тобой выявили нужные навыки и рвение, мы бы проходили инициацию не в другую семью, а сразу сюда, в Амми. Продолжили бы дело Эффис и сами бы стали нелле. Или вспомни семью Уэкко.

– Те, что нектар собирают?

– Ты их сад видела? – восторженно спросила Айлис.

Смешная.

– Как будто ты видела.

– Со слов: Это одно большое поле, где растут цветы, а с них собирают нектар. Его раздают остальным семьям. А тут нас научили собирать и смешивать, хотя зачем, если, попади мы в другую семью, нам это не пригодится, нектар всё равно будут давать просто так.

– И что? – всё равно не понимала я, – Если ты полюбишь смешивать нектар или играться с растениями и их соком, значит, определят в Уэкко?

– Как туго до тебя доходит, Нэ’Тус.

– Что ты обзываешься?!

– Извини. Как тебе ещё объяснить распределение по семьям? Справедливо отправлять кавианку в ту семью, где ей… место, скажем так.

– А меня отправят в Агма, – сказала я, – семью защитниц.

– Вот, всё правильно. Кто у нас была самой непослушной, но лучше всех справлялась с физическими упражнениями и занятиями? – засмеялась сестра. – А я пойду в семью Агха, у меня легко получается находить язык со всеми кавианками, а это, как оказалось, полезный навык. Агха – это главная семья, она в ответе за то, чтобы все остальные сохраняли гармонию в отношениях.

– Есть ещё сад Тэус.

– Ох, забудь про него, – отмахнулась Айлис, – туда попадают очень редко. Нужно обладать феноменальным умом и тягой к знаниям. Непросто получить символ Тэус и стать хранительницей истории. Кавианки этой семьи очень умны.

– Умнее тебя? – подшутила я над сестрой.

– Там ум другой. Они познают глубокую медитацию, в которой могут жить. Я, может, люблю узнавать всё новое, но Эффис мне говорила: Тэус не моё.

– Ясно. Давай просто полежим…

– Так не, послушай!..

О нет, её понесло.

– …всех кавианок развивают одинаково. Нас учили правильно общаться и смотрели, сможем ли мы быть в семье Агха. Нас испытывали на силу и выносливость – сможем ли жить в Агма или нет? Научили смешивать нектар и наблюдали за любовью к изучению цветов – это надо для семьи Уэкко. Мы за детьми смотрели – нас могли оставить в Амми новыми воспитательницами. Учили истории и природе вещей, давали знания, чтобы выяснить, годимся ли мы для Тэус. Мы умеем всего понемногу и дальше будем учиться только своим лучшим сторонам. Я – основам коллективизации, а ты станешь красивой и сильной кавианкой, которая будет на страже нашего покоя от злых корней. До меня просто сейчас дошёл принцип нашего обучения. С ума сойти. А ведь мы даже на это внимания не обращали. Мы повзрослели, правда.

– Ох, Айлис, ты много болтаешь, вот это действительно правда, – улыбнулась я.

Она шутливо толкнула меня, и мы замолчали. Аура этого места требовала тишины, именно в ней тут как будто чудилась некая сила. Как бы да, аура этого места придумана нами и связана с воспоминаниями и любовью этого места к тишине, но до чего же приятно тут находиться. Я закрыла глаза и слушала, как ветер колышет большие листья на иплисах. Их громадные стебли качались и трещали при редких сильных порывах. На закрытых веках плясала светотень.

По телу пошла щекотка. На меня взбирались и заползали насекомые, щекоча своими щетинистыми лапками и усиками. Обдав слабым ветерком, на мой лоб сел кто-то крылатый. Он пощекотал лапками лоб, прошёл между сяжками, замер. В такие моменты можно медитировать, чтобы полностью слиться с природной гармонией, но мысли не давали мне забыть о предстоящем. Но на какой-то момент я все же выкинула из головы лишнее: дурацкие размышления, заумные мысли своей сестры.

Внезапно:

– Нам пора, – Айлис коснулась моего плеча. Я слегка дёрнулась от неожиданности.

Я заснула, прямо здесь. «Взрослая Нэ’Тус» оказалась бессильна против атмосферы этого места. Ну ничего, разминка и парение над землёй быстро взбодрили. Особенно взбодрились ползучие на моём теле. Что, глупенькие, не успели с меня спрыгнуть? Ну, сейчас, приземлюсь. Слезайте!

Поспать бы тут ещё, и до вечера. Но пора – правда. Мы выполнили данное себе обещание, посетили этот камень с наклонённым иплисом. Сказали им «здравствуйте» и «прощайте». Опять грусть, опять подступают слёзы. Я-то сдержала, а вот Айлис – нет. Несколько слезинок скатилось по её щёчкам.

Вернулись уже протоптанной дорогой в сад Амми. Легко заметить начало и конец дикой местности. У нас всё красиво, ухоженно. Прямые высокие иплисы вились вокруг деревьев, чтобы не падать. Раскрытые лепестки создавали на прохладной земле густую тень, отличное прикрытие, чтобы выйти из дикой части незамеченными.

Зря боялись, оказывается. Нашего отсутствия в обжитой части сада Амии никто и не заметил. Со вчерашнего дня, с того момента, как мы с Эффис провели последнее собрание, мы были полностью свободны и вольны делать почти всё, что хотим. Да, сюда не входили прогулки по дикой части сада, где, случись беда, никто не услышит и не увидит, туда не пускают молодых кавианок просто так. Важно было ровно в полдень прийти в назначенное место, под иплисом нашей уже бывшей нелле Эффис. Там мы все разделились по группам и стали ждать, когда прилетят за нами.

– А долго ждать? – спросила я.

Учительница легко помотала головой.

– А тебе всё не сидится, – улыбнулась она, – в Агма твоя энергия будет очень кстати.

– Жду не дождусь, – у меня вдруг случился подъём, из-за чего я толкала своих подружек по группе. Если они не подбадривают, буду подбадривать я, – да, девчонки?

Сопровождать нашу группу прилетела кавианка из сада Агма, семейства защитниц. Звали нашу сопровождающую Ти'Фис. Её имя узорчатым символом было нарисовано на лбу, между двигающимися усиками-сяжками. Какая кавианка… никогда таких не видела. Высокая воительница ну очень выделялась на фоне всех остальных местных, сама фигуристая, крепкая. Я так ждала увидеть агмианку, чтобы посмотреть какой стану я, и как бы на мне смотрелось то самое капоа. О, это оно на ней – доспех из склеенных листьев. Плотный, облегающий, но, кажется, совсем не стесняющий движений. Красоту бесподобной фигуры дополняют четыре пары больших полупрозрачных крыльев, которыми Ти'Фис то машет, то плотно прижимает к спине. В руках кавианки длинное острое копьё, взглянув на которое, стало страшно.

Сестра по моей будущей семье поправила края клафта, ниспадающего с головы, и внимательно, даже с суровостью, нас осмотрела.

– Готовы? – спросила нас агма. Мы с подружками покорно кивнули.

На меня почему-то Ти'Фис смотрела дольше, чем на всех остальных. Что я опять не так сделала? Будет ругать? Или просто смотрит, потому что худая, не выдающаяся? Ну, это пока. А, точно, Ти’Фис смотрит на меня из-за того, что я дочка королевы. Особый знак под символом моего имени так и манит взгляды незнакомцев.

Ти'Фис махнула всем рукой. Пора было улетать в сад Агма, где воительницы живут и тренируются, чтобы в будущем бороться с локусами. Наш небольшой рой быстро поднялся в небо и покинул чертог родного сада. Мне не дали даже попрощаться с сестрой.

Мы летели над волнистой зелёной равниной и необжитыми лесами. И летели долго, я очень устала: спина болела, крылья подводили. Но слава богине, я возрадовалась вместе с девчонками, когда Ти’Фис зависла в воздухе и скомандовала нам приземляться. Место отдыха выбрали возле узенькой речушки, у берега которой я и упала в полном бессилии. До сада Агма оставалось еще далеко, но сопровождающая не торопила, понимала, наверное, что мы впервые летаем на такое расстояние.

Много было рассказов про жизнь в семье Агма. Сёстры-воительницы ежедневно проводят тренировки, развивают силу тела, помогают там, где нужны сильные руки. Я никогда не могла даже представить, что меня ждёт и какая вообще в новом саду атмосфера.

Оставшийся путь я проделала едва дыша, а когда оказалась на месте, уже сильно отставала от роя. Подумав, что мой медленный полёт вызван любопытством, Ти’Фис сделала мне замечание: «Осматриваться потом!» – и велела держаться рядом. Но как интересно прямо сейчас изучить знаменитый сад Агма, простирающиеся до самого горизонта ряды высоких деревьев. Вокруг их стволов вьются толстые стебли огромных иплисов. По их большим лепесткам легко ходили кавианки, и, как я уже знала из рассказов, жили они тоже на этих цветах, которые закрываются на ночь. Деревья с иплисами давали хорошую тень, в которой трудно было что-либо разглядеть. Но самое зрелищное было высоко в небе: рой из тысяч кавианок то поднимался, скрываясь за облаками, то снижался, зависая в воздухе большим жужжащим шаром.

Ти’Фис кричала:

– Нэ’Тус!

А? Я отстала? Сейчас, быстро догоню группу. Усталость немного отступила, меня заряжала энергия жизни здешнего сада.

Наш рой спикировал к иплисам и пролетел под лепестки. Приземлились мы в густой тени, где Ти’Фис быстренько нас простроила и объяснила правила поведения. А я, вдруг вспомнив наше резкое отбытие из сада Амми, не смогла промолчать.

– Почему вы не дали нам попрощаться с сёстрами?

«Что за выскочка?» – да, именно это я прочитала во взгляде сопровождающей. Да будь я постарше, когда кавианки умеют общаться мысленно, может быть, уловила бы от неё подобные мысли. На меня рухнул град из слов, среди которых чаще всего повторялись «послушность» и «не открывать рот». Ти’Фис объяснила: у агма нет времени на, как она выразилась, «нежности». Вот так резко «отрывать от цветка, где мы росли» – постоянная практика.