Полная версия
Мелодия моего мятежа
Хельга Цвек
Мелодия моего мятежа
Плейлист
1. New Order «Chosen Time»
2. Sex pistols «God save the Queen»
3. Siouxsie and the Banshees «Christine»
4. Magazine «You never knew me»
5. Killing Joke «Requiem»
6. The Cure «M»
7. Siouxsie and the Banshees «Desert Kisses»
8. Joy Division «Disorder»
9. Joy Division «Heart and Soul»
10. Buzzcocks «Ever fallen in love»
11. The Teardrop Explodes «Ha Ha I’m Drowning»
12. Bauhaus «Dark entries»
13. The Human League «Only after dark»
14. Joy Division «She's lost control»
15. Joy Division «Love will tear us apart»
16. The Cure «10:15 Saturday Night»
17. New order «Ceremony»
Эпилог. Killing Joke «Wardance»
Глава 1
New Order «Chosen Time»
«14 мая 1981 года – в этот день я впервые напилась и почувствовала себя свободной! Но главное даже не это. В этот день я узнала, какой может быть музыка. А начиналось все как обычно…»
Скрипнула и слегка отворилась дверь.
– Фло, просыпайся! – голос мамы бесцеремонно прорвался в сон и разрушил его.
Я перевернулась на другой бок и проворчала в подушку:
– Еще пять минуточек, ма.
– Ты сама просила разбудить тебя раньше. Сказала, что будешь готовиться к тесту!
– Ну дерьмо-о-о… – простонала я и натянула одеяло по самые уши. Спать хотелось ужасно.
– Попрошу не выражаться, юная леди!
Мама зашла ко мне и применила свой излюбленный прием: раздвинула шторы, позволив солнечному свету проникнуть в комнату и распахнула настежь окно. Я почувствовала бодрящую прохладу даже из-под одеяла. Остатки сна постепенно испарялись.
– Ма-а-м, подай халат, пожалуйста.
– Встань и возьми сама. Дочь, тебе уже не шесть лет!
– Ненавижу этот сучий холод, – тихонько сказала я под одеялом. Тихонько, потому что за слово «сучий» мне точно бы влетело.
Я резко отшвырнула одеяло, поднялась с кровати и, схватив спасительный халат, ринулась в ванную. Вообще-то было не так и холодно – на дворе стоял май, просто утро выдалось прохладным. Да и не люблю я мерзнуть, это мама у нас в семье любитель свежего воздуха. Я надеялась, что она хотя бы разожгла внизу камин. Если не топить домá в Манчестере, стены быстро сыреют и покрываются плесенью. Мне повезло: в столовой было тепло.
После завтрака я поднялась к себе в комнату, открыла конспект по истории и сосредоточилась на повторении ключевых фактов о Столетней войне.
Через полчаса я уже стояла на перекрестке и ждала Оливию. Мы живем в одном районе, и это давняя привычка – вместе ходить в школу. Мы обе ходили в школу Левеншулм с первого класса, но сдружились только в четвертом. Примерно тогда мы поняли, что место в компании крутых девчонок нам не светит, и лучше держаться вместе. Так и продержались до выпускного класса.
Оливия приближалась и махала мне рукой уже издалека. Я помахала в ответ.
– Хорошо подготовилась? – вместо приветствия выпалила она, когда наконец подошла ко мне. Я пожала плечами.
– Вроде нормально.
– Я что-то волнуюсь! Давай по дороге повторим даты?
Я вздохнула.
– Ты всегда волнуешься. Ну давай.
Оливия начала перечислять:
– Столетняя война длилась сто шестнадцать лет. Ключевыми союзниками Англии в конфликте являлись Португалия, Бургундия, Бретань, Люксембург…
Она вообще-то неплохая девчонка. С ней приятно дружить. И, чего греха таить, выгодно. У нее всегда записаны все домашки, конспекты она ведет аккуратным почерком. В общем, в том, что касается учебы, она выручает. Но иногда мне кажется, что она слишком правильная. Поддавшись этим мыслям, я решила проверить подругу.
– Что ты ответила Томасу?
Пару дней назад кузина Оливии пригласила ее на день рождения. Там она познакомилась с Томасом. Последнее, что мне было известно: Томас взял у Оливии номер телефона и предложил ей как-нибудь встретиться. Она обещала подумать.
Оливия запнулась и покраснела.
– Давай потом об этом. У меня сейчас все мысли о тесте!
Я пожала плечами, сжав губы, и молча кивнула.
– … а также Фландрия и Римское папство, – продолжила гундеть подруга.
И вот так всегда!
После теста мы с Оливией двинули в кантину1. За обедом я решила продолжить допрос. Оливия сидела напротив, неохотно ковыряя вилкой остывшую рыбу с картошкой, и, на удивление, опередила меня.
– Мы договорились с Томасом, что встретимся сегодня, – просто сказала она.
– Во-о-оу, намечается свидание? – я придвинулась ближе, чтобы не пропустить интересные подробности.
– Тише ты! – шикнула она.
Жестом я закрыла рот на воображаемый замок. В этом плане позиция подруги мне была понятна. Мы учились в школе для девочек. Контакты с мальчиками хоть и не запрещались, но и не поощрялись. Считалось, что это мешает успеваемости. Дебильные правила. Будто на дворе девятнадцатый век, а не тысяча девятьсот восемьдесят первый год!
– В общем, он предлагает устроить двойное свидание, – тихо сказала Оливия – он придет с другом, я должна прийти с подругой. И я подумала…
– Ну уж нет!
– Фло, ну пожалуйста! – ее глаза смотрели на меня почти умоляюще.
Я знала, что кроме меня у нее никого нет, но почему-то мне хотелось сегодня немного ее помучить. Может, потому что обычно она такая зануда, даже не знаю.
– Исключено! А вдруг он кого-то отстойного приведет?
– Томас обещал взять лучшего друга!
– Но мне это ни о чем не говорит, – ухмыльнулась я.
– Фло, ну даже если он окажется отстойным, это же всего на один вечер, пожалуйста, ради меня! – она смотрела на меня таким жалобным взглядом, что мне стало стыдно.
– Хорошо. Конечно, я схожу с тобой на встречу. Все лучше, чем дома сидеть.
– Спасибо! Она сжала мою руку.
– У вас хоть есть план, куда мы пойдем?
– Томас говорил, сегодня концерт будет. Какая-то группа интересная… Забыла, как называется.
– Ну хорошо, сходим. Оставь ты эту рыбу, ее есть невозможно.
Мы поднялись из-за стола и направились в класс. Начался урок геометрии, а в голове крутились вихри мыслей. Сегодня у нас с Оливией будет что-то типа первого свидания! Как все пройдет? Что мне надеть? Что сказать родителям? Все эти вопросы казались намного интереснее и важнее вопроса, как рассчитать объем усеченного конуса. Может, школьные правила насчет мальчиков и правда имели какой-то смысл.
Наконец бесконечный учебный день закончился, и мы с Оливией шли со школы. К середине дня распогодилось и мне даже захотелось замедлить темп, чтобы немного растянуть путь домой, превратив его в прогулку. Зеленые кроны деревьев радовали глаз, а порхающие пичужки словно хотели сообщить нам своим чириканьем, что лето уже не за горами.
– Ты что своим скажешь? – нарушила тишину Оливия.
– Скажу, что к тебе пошла заниматься.
– Хорошо, я тогда своим так же скажу. Что я к тебе пошла.
И после паузы:
– Фло…Как я выгляжу? Только честно!
Я окинула подругу оценивающим взглядом. Оливия не была красавицей, но и некрасивой ее назвать было нельзя. Круглое, немного сужающееся к подбородку лицо. Волнистые каштановые волосы, собранные в аккуратный хвост. Нос картошкой немного портил ее облик. Зато большие распахнутые карие глаза, обрамленные длинными ресницами и изящными дугами бровей, с лихвой окупали некоторые недостатки ее внешности. Она была чуточку полновата и очень переживала по этому поводу. На мой взгляд, переживать было не о чем. Напротив, своими формами она выгодно выделялась на фоне остальных анорексичных школьниц.
– Ты выглядишь отлично, – честно сказала я – но прошу тебя, надень сегодня что-нибудь поинтереснее того серого пуловера.
Что-что, а одеваться подруга не умела. Все ее внимание было поглощено учебой и мыслями о будущей карьере. Не скажу, что я ушла от нее далеко. Да ладно, что уж там, я была таким же ботаном, как и Оливия. Но хотя бы разбиралась в моде и имела определенное чувство стиля. По крайней мере за это я могу сказать искреннее спасибо своим родителям. Они руководят небольшой швейной фабрикой, которая когда-то перейдет мне. Так что я часто бываю в цехах, вижу, что сейчас шьется, какие фасоны в моде, какие ткани и фактуры. Но сколько я ни пыталась научить Оливию одеваться, это дохлый номер.
Мы подошли к перекрестку Милуэйн-роуд и Кемптон-роуд. Тут наши пути расходились. Сколько раз мы встречались и прощались тут? Не сосчитать! За время нашей дружбы это ничем не примечательное место стало особенным. Обычно мы ждали друг друга возле дома под номером сорок пять. Садик дома выходил на дорогу. И сейчас мы остановились возле цветущих кустов алых азалий.
– Тогда давай здесь же, в шесть вечера, – предложила Оливия.
Я кивнула.
– Увидимся в шесть!
Когда я пришла домой, на кухне обедал отец. Такое случалось редко, но иногда они с мамой приезжали на обед с работы из Ардвика – района, где находилась фабрика.
– Привет, а где мама?
– Уехала на встречу с клиентом.
– А когда вернется?
– К восьми вечера, наверное, будет.
Я мысленно поблагодарила Вселенную. Улизнуть из дома куда проще, когда мамы нет. Конечно, меня отпустят к Оливии, но врать маме – это всегда испытание не из легких. То ли дело папа, с ним у нас взаимный нейтралитет. Он не трогает меня, а я его. Идиллия!
– Я сегодня вечером пойду к Оливии позаниматься.
– Угу, – папа отодвинул пустую тарелку и взялся за кофе, захватив заодно и газету, лежавшую на подоконнике.
Я решила обнаглеть.
– Пап, мне карманные нужны.
– Мы же тебе давали в начале недели – пробормотал папа, скорее на автомате. Глаза его скользили по заголовкам первой полосы.
– Да, но я хочу нам на вечер с Оливией купить что-нибудь. Может, тортик. Мы же будем заниматься, мозгу нужны углеводы.
Отец даже не поднял взгляда от газеты.
– Возьми мой кошелек, он в кармане плаща.
Довольная, я побежала в прихожую. Как хорошо, что папа сегодня один зашел на обед! При маме такое бы не прокатило.
Из кухни донеслось:
– Фло, три фунта, не больше!
– Хорошо, пап!
До вечера у меня оставалось несколько часов, и я решила использовать это время, плотно засев за домашку. Учеба в Левеншулме и так не сахар, а в выпускном классе из девчонок и вовсе выжимали все соки. Учителя любили приговаривать, что это все для нашего же блага, вот поступим в престижные учебные заведения, получим шикарное образование, заживем жизнью мечты и будем школу добрым словом вспоминать. Лично мне кажется, что лажа это какая-то – с благодарностью вспоминать тех, кто мучил тебя и в грош не ставил, наслаждаясь при этом своей властью над молоденькими испуганными ученицами.
Но так или иначе, учиться надо. И только выполнив свой долг прилежной выпускницы, я позволила себе отложить учебники и перейти к более приятному занятию – сборам на концерт. Как уже говорила, мне кажется, во мне живет неплохое чувство стиля, и сегодня я решила позволить ему вырваться на свободу. В школе мы обязаны носить форму, так что приодеться получается редко. С тем большей радостью и возбуждением я стала перерывать содержимое своего шкафа.
Через полчаса образ окончательно сложился, и я удовлетворенно разглядывала себя в зеркало. У меня русые слегка вьющиеся волосы, доходящие до лопаток. В школе нельзя распущенные, и я наконец дала им волю, заколов на затылке лишь пару прядей. Мама часто повторяет, что мое лицо красивой овальной формы, и его надо открывать, а не занавешивать волосами. Белую рубашку я заправила в голубые прямые джинсы с высокой талией. Большинство девчонок все еще носит клеши, но у родителей на фабрике уже начали отшивать более зауженные модели. Сверху накинула персиковую курточку бомбер. Образ дополнила зелеными сережками в тон моих глаз, которые достались мне от бабушки. Я до сих пор скучаю по ней. Завершила преображение, мазнув на веки немного маминых синих теней и подкрасила губы ее розовой помадой.
«Надеюсь, Оливия меня не прибьет, – подумалось мне – но, если она снова явится как серая мышь, это ее проблемы».
Уже затягивая шнурки кедов, я вспомнила, что хотела надушиться. В ход пошла мамина «Диорама» от Диор. Благоухая томными нотами ландыша и жасмина, смешанными со сладкой легкостью дыни и персика, я вышла из дома и направилась к перекрестку.
Оливия прислушалась к моему совету. Сегодня на ней был легкий пуловер мятного цвета с v-образным вырезом. Золотая цепочка поблескивала на обнаженной шее. Бедра обтягивала симпатичная юбка шоколадного цвета. И, судя по ее глазам, которые обрели еще большую выразительность, она тоже воспользовалась маминой косметичкой.
– С цепочкой ты поаккуратнее, – сказала я ей после приветствия – бедноты сейчас много, как бы не позарились. Нам с Оливией повезло – мы выросли в обеспеченных семьях. Но далеко не весь Манчестер, к сожалению, жил в достатке. Скорее, наоборот. Город утопал в бедности.
– Да, я тоже об этом подумала. – ответила она – Я накину шарфик, пока мы будем добираться в клуб.
– Что это за место хоть?
– Клуб называется «Рафтерс». Придется проехаться на автобусе.
– Да не проблема.
Спустя минут сорок мы вывалились из душного автобуса, наполненного усталым и потным рабочим людом. От волнения у меня заболел желудок, но я старалась не подавать виду, болтая с Оливией о всякой ерунде. Мы подошли к зданию из красного кирпича, где была условлена встреча с Томасом и его другом. Над одним из входов висела табличка «Рафтерс». Чуть ниже нее пестрели афиши с рекламой концертов каких-то незнакомых мне групп. Вокруг клуба шаталась необычная публика – много молодежи в черном, с цепями и металлическими украшениями на одежде. У некоторых были ирокезы или начесы.
– Что-то мне тут не по себе, – промямлила Оливия и сжала мой локоть.
– Не дрейфь! – сказала я ей, хотя и сама испытывала смешанные чувства.
– Может поедем домой, и ну его, а?
Но я не успела ответить, так как увидела приближающегося и машущего нам Томаса и его друга.
– Привет! Давно вы приехали? Надеюсь, мы не опоздали? – Томас мило улыбнулся – да, кстати, это Уильям. А ты должно быть Флоренс?
Да уж, повезло Оливии. Чего не скажешь обо мне. Не то чтобы этот Уильям совсем ужасен, но какой-то он…несуразный, что ли.
Несчастный Уильям не знал, куда себя деть. Он был высокого роста, и, видимо, из-за этого чувствовал себя неуклюжим – у него не получалось стоять спокойно, все переминался с ноги на ногу. Одет он тоже был как-то странно: классические брюки, рубашка, жилетка – будто только что вышел из-за парты, а не приехал в клуб потусить. Хотя лицо у него симпатичное, – решила я. Но строгая стрижка и очки навевали ассоциации с работником банка или ученым.
Полной противоположностью Уильяма был Томас. Среднего для парня роста, хорошо сложенный. Наверняка в качалку ходит. Рыжие волосы элегантно уложены, серые глаза светятся спокойствием и уверенностью в себе. Одет Томас был в джинсы и спортивную зеленую куртку.
Я кивнула и пожала им руки.
– Может пойдем, выпьем чего-нибудь? – предложил Томас – время у нас еще есть. Бар должен быть внутри клуба.
Мы отправились ко входу. Там уже образовалась небольшая очередь.
Чтобы заполнить неловкую паузу, я спросила:
– А кто хоть играет сегодня?
– Тебе что, Оливия не сказала? New Order, слышала их? Они этой осенью свой первый альбом на «Фабрике» выпускают.
– На фабрике? – удивление в моем голосе вызвало у Томаса улыбку.
– «Фабрика» – это звукозаписывающая компания. Независимая. «Фабрика Рекордс».
– Ааа, ясно, – протянула я, хотя ничего мне было неясно.
Томас, видимо, это понял.
– Вы Joy Division хоть знаете? – он посмотрел на нас с Оливией как на маленьких глупышек.
– Они были крутыми! – вставил Уильям. И поправил очки.
– Некогда нам музыку слушать, Томас, мы же в выпускном классе. Вот сдадим экзамены, тогда и нагоним вас – попыталась отшутиться Оливия.
– Блин, ну вы даете! В городе у вас под носом творится история, буквально музыкальная революция, а вы и не в курсе!
Тут кто-то толкнул Оливию.
Она обернулась и встретилась взглядом с еле держащейся на ногах девушкой. Выглядела та не лучшим образом: яркий макияж размазан по лицу, начес из волос стоял колом. Наверное, полбутылки лака ушло. Ее ноги были обтянуты колготками с множеством дырок, а на черном платье собралась дорожная пыль, словно она где-то повалялась в нем. Облако перегара обдало нас, когда она заговорила:
– Сигаретки не найдется?
– Не курю, – ответила подруга и отшатнулась от незнакомки.
На лице Оливии явно читались омерзение, ужас и страх.
– Вот, держите – Томас достал пачку «Пэлл-Мэлл» и протянул девушке.
Она достала одну сигарету.
– Пасиб, чувак!
– Не знала, Томас, что ты куришь – проблеяла Оливия.
– А что такого, – Томас пожал плечами и убрал пачку.
Я посмотрела на подругу. Оливия была напряжена. Ей явно было не по себе в этой атмосфере, среди подпитой молодежи в черной одежде. Многие в очереди курили, а табачный дым она не выносила. Некоторые компании не спешили заходить внутрь клуба. Они устроились снаружи: не обращая внимания на мусор повсюду, уселись прямо на землю, прислонившись к стенам здания. Мой взгляд упал на одну из собравшихся групп. Они громко смеялись, курили сигареты и передавали по кругу бутылку с чем-то крепким. Неожиданно я почувствовала зависть. У меня никогда не было подобной свободы. Да и компании у меня никогда не было. Только Оливия.
– Девушки, проходите, а мы за вами – наша очередь подошла, и Томас любезно пропустил нас вперед.
Мы с Оливией очутились в темном помещении клуба. Освещена была лишь сцена, на ней настраивались музыканты. За нами шли Томас и Уильям.
– Леди желают что-нибудь выпить? – Томас шутливо нам поклонился, чем вызвал улыбку Оливии. Первую за весь вечер.
Подруга заказала безалкогольный пунш.
Ребята посмотрели на меня.
– А вы сами что будете?
– По пинте пива выпьем.
– Тогда и мне тоже.
Оливия уставилась на меня.
– Нам же завтра с утра в школу, забыла?
– Ой да не будь занудой. От одной пинты ничего не случится.
Мы устроились около бара, Оливия с Томасом завели какую-то беседу. Элементарная вежливость требовала заговорить с Уильямом. Видимо, у него в голове были те же мысли. Он начал:
– Как дела в школе?
Хуже вопроса было придумать сложно. Я мысленно вздохнула и пожелала себе терпения.
– Замечательно! Просто чудесно. А где ты учишься? Расскажи о себе немного.
Но мне не пришлось слушать скучное досье Уильяма. Музыканты наконец настроились, свет погас и в зале воцарилась выжидательная тишина.
– Берите напитки с собой, пойдем поближе – предложил Томас. Мы послушно двинулись за ним.
Музыканты появились на сцене, и зал взревел от восторга, приветствуя любимую группу. От этой энергии у меня пробежали мурашки. Прихлебывая пиво, я наблюдала как они занимают свои места. Любопытно, в группе оказалась одна девушка. Она вышла с гитарой. Я отметила, что выглядят они куда более сдержанно чем их фанаты: никаких ирокезов или начесов, вместо странной одежды посетителей – обычные брюки с рубашкой у парней, у кого-то даже галстук. Девушка тоже особо не выделялась. Наверное, Уильям под их стиль косит, – подумалось мне.
И тут началось.
Перегруженный звук гитар в унисон с ударными окатили меня вибрирующей волной. Звук был оглушительно громким, и с непривычки я даже испугалась, что оглохну, но постепенно мои барабанные перепонки привыкали и к звучанию, и к громкости. Внезапно эти Уильямы с гитарами словно обрели какую-то неведомую силу и магнетизм. Они буквально преобразились и стали кем-то иным. Один из фанатов сзади облил нас своим пивом, но я даже не отреагировала. Как завороженная, я смотрела на сцену и вслушивалась в каждую ноту. Я не знала, что музыка может быть такой. Мрачной, ироничной, манящей, освобождающей. В этот момент я будто познакомилась с частью своей сущности, дремавшей где-то глубоко внутри меня. Но только я начала постигать что-то важное, параллельно хмелея от пива, как Оливия все испортила.
Она потянула меня за рукав куртки и закричала мне на ухо, от чего мне снова показалось, что я глохну:
– Не могу здесь находиться! Это отвратительно! Меня облили пивом! Поехали домой, Фло!
– Да ладно тебе, тут не так уж плохо! – заорала я ей в ответ.
Оливия зажала уши руками и кивнула в сторону выхода.
Мы отошли подальше от сцены и наконец смогли нормально поговорить.
– Фло, поехали – заверещала подруга. – Если я тут останусь, у меня начнется паническая атака. Эта музыка ужасна, а эти люди пугают меня.
Говоря это, она правда задрожала мелкой дрожью.
Я вздохнула. Уезжать совершенно не хотелось.
Тут подошли Томас и Уильям.
– У вас все в порядке? – спросил Томас.
– Мне просто немного нехорошо. Мы, пожалуй, поедем домой – промямлила Оливия.
– В таком случае, я провожу. Ты же не против, Оливия?
Она слабо кивнула.
У меня появилась надежда.
– Раз Томас тебя проводит, я, пожалуй, могла бы остаться.
Оливия округлила свои и без того большие глаза, явно пытаясь этим взглядом сказать мне то, что не решалась сказать при парнях – «ты с ума сошла, если хочешь добровольно остаться в этом гадюшнике!»
Но я упорно делала вид, что не замечаю ее намеков.
Тогда Оливия пустила в ход другой аргумент:
– Одной добираться по ночному Манчестеру тебе будет небезопасно.
– Я могу ее проводить, – подал голос Уильям.
Мы с Оливией уставились на него, будто он вырос из-под земли.
Но уже через мгновение я изобразила очаровательную улыбку.
– Это отличная идея! Как видишь, подруга, мне ничего не грозит. Увидимся завтра! Томас, рада была знакомству!
Не дав Оливии опомниться, я помахала парочке и стремительной походкой вернулась в клуб. Уильям пошел за мной.
На этот раз мы встали чуть дальше от сцены. Пока решался вопрос с Оливией, клуб поднабился, а протискиваться через подвыпившую толпу мне не хотелось. Но даже на расстоянии от сцены я чувствовала пульсирующую энергию. Казалось, что волны музыки пробивают своей дрожью все здание и мое тело насквозь. Я качалась в такт этим вибрациям, допивая свое пиво. Если бы я рассказала кому-то о том, что это был первый алкоголь в моей жизни – мне бы не поверили. Да, за семнадцать лет я ни разу не напивалась. Только разок попробовала на каком-то празднике вино на вкус, но это не в счет. Как-то не было подходящей ситуации, да и, сказать по правде, было страшновато. Ведь что я скажу родителям, если они заметят? И вдруг мне не понравится быть в состоянии измененного сознания? Но сегодня я решила, что готова столкнуться с этими вопросами. И оказалось, что опьянение – очень приятное чувство. Я отметила, что пиво меня расслабило, появилась легкая эйфория. Уильям мне даже стал казаться довольно милым.
Я посмотрела на него. Его внимание было целиком приковано к сцене. Взяв его за локоть, я прокричала ему на ухо:
– Возьми мне, пожалуйста, еще пива на баре.
Уильям посмотрел на меня критическим взглядом и наклонился ко мне:
– По-моему, ты уже пьяна. Лучше не надо. Может купить тебе сок или минеральной воды?
– Зануда! – крикнула я в ответ и рассмеялась, обрадованная внезапному приступу смелости и раскрепощенности.
К счастью, у меня были карманные деньги, и никакие Уильямы мне были не нужны. Я отправилась к бару и взяла себе еще одну пинту.
Следующую часть концерта плохо отложилась в памяти. Помню только, что танцевала и подпевала, не зная слов, и мне было так радостно и свободно, как не было никогда в моей скучной унылой жизни. Потом Уильям вызвал такси, и, как и обещал, отвез меня домой.
Глава 2
Sex Pistols «God Save the Queen»
На следующее утро Оливия проснулась, все еще ощущая запах сигаретного дыма на волосах и коже. Она поморщилась и первым делом отправилась в душ. Выпив чашку любимого чая, Оливия собралась и вышла в школу.
По дороге к привычному месту встречи – перекрестку, она размышляла о вчерашнем вечере.
Сомневаюсь, что смогу встречаться с курящим парнем, еще и посещающим такие отвратительные клубы. Ее передернуло от одного воспоминания, как выглядела местная публика. Но потом она напомнила себе, что она – христианка. А значит, должна помнить о сострадании. Оливия попыталась представить, каково им. Ведь не всем повезло так, как ей с Фло – они выросли в благополучных семьях. А эта несчастная молодежь? В Манчестере сейчас непросто с работой. Фабрики закрываются, рабочих мест на всех не хватает. Куда им податься? Вот и пьянствуют, и протестуют против всей этой социальной несправедливости.