Сон разума

– В каком смысле считывается вся информация? – не понял Максим. – Вы хотите сказать, что меня прослушивают?

– Не исключено, – Олег Иванов пожал плечами. – Но раз Вы не виноваты, то Вам и беспокоится не о чем.

– Представьте себе, но я беспокоюсь! – вспылил Максим. – Мне вторую ночь кошмары снятся! Снится черт знает что! Будто, – он осекся. Максим понял, что взболтнул лишнего. Не стоило рассказывать адвокату о том, что к нему в квартиру по ночам забирается некая субстанция, которая принимает облик высокого худого мужчины, а днем мерещится в зеркалах и стеклах.

Максим надеялся получить от Олега Иванова квалифицированную юридическую помощь, а не добиться того, чтобы его упекли в сумасшедший дом.

– Извините, Олег Маркович, – Максим снизил тон. – Нервы шалят. Сами понимаете, в какой я ситуации.

Адвокат хотел сказать, что не понимает, но промолчал. За всю свою карьеру он встречался с десятком, а то и с сотней человек, которые считали себя невиновными в совершенных ими преступлениях. Всегда в незаконной деятельности и отступлении от моральных принципов были виновны либо стечение обстоятельств, либо чьи-то глупые советы, либо еще кто-то или что-то.

Олег Иванов еще не решил для себя, виновен ли Максим или нет. Но от этого решения никак не зависело качество его работы. Он адвокат, и должен защищать своего подзащитного.

– Вам нужно успокоиться, – тихо произнес Олег Иванов. – Выпейте чего-то, я не знаю, успокаивающего. Помочь с этим?

– Нет, спасибо. Сам обойдусь, – Максим немного грубо отказался от вполне искреннего предложения адвоката.

– Я думаю, раз Вас не арестовали, значит в полиции на Вас, действительно, ничего нет, Максим Михайлович, – Иванов впервые назвал Максима по имени и отчеству. Максим отметил этот факт про себя, и ему стало как-то спокойнее.

– Так что мне теперь делать? – спросил он.

Максим нервно постукивал пальцами по столу, не замечая этого.

– Во-первых, мне нужны все документы по этим объектам, – начал адвокат.

– По Софрино и Остафьево?

– Да. Все, что есть.

– Невозможно, – проговорил Максим.

– Почему?

– При обыске все документы изъяли.

– Что-то должно остаться, – покачал головой Олег Иванов. – Копии, электронные версии документов, черновики, «обратки», на которых печатали что-то другое, когда хотели сэкономить бумагу. Кое-что может храниться дома у Ваших сотрудников. Что-то есть в Вашем домашнем компьютере.

Максим перестал стучать по столу. Слова адвоката вселили в него надежду на то, что все может обойтись, и судебный процесс, который сейчас маячил перед ним, обойдет его стороной.

Вдруг, у двери Максим услышал какой-то шорох. Он посмотрел в ту сторону, однако, ничего не увидел. Иванов проследил за взглядом Максима, потом медленно перевел его обратно на мужчину.

– Что-то не так? – спросил Олег Иванов.

– Что? – растерянно произнес Максим. Он по-прежнему не сводил взгляда с двери. Ему на миг показалось… Хотя нет. Этого не может быть. Максим отогнал от себя навязчивые мысли и вспомнил о случае в машине, который заставил его добираться в офис на метро.

– С Вами все в порядке? – снова спросил адвокат.

– Да, да, все нормально, – поспешно ответил Максим. – Я попрошу сотрудников собрать все имеющиеся документы или копии документов. Вы думаете, что сможете что-то найти?

– Посмотрим, – неопределенно сказал Олег Иванов. – Если полиция снова приедет к Вам, сразу звоните.

Адвокат встал с кресла. Максим последовал его примеру.

– Когда подготовите все документы, тоже сразу звоните, – Олег Иванов протянул руку, которую Максим с готовностью быстро и крепко пожал. Ему понравился этот человек. Теперь полностью стало понятно, как Быков смог избежать тюремного заключения за то, что сбил человека.

Максим проводил адвоката до самого выхода из офиса и вернулся в рабочий кабинет. Он хотел позвонить Евгению Быкову и поблагодарить за то, что посоветовал ему обратиться к Иванову, но передумал. Взгляд Максима вновь скользнул по двери, и мужчина, вдруг, вспомнил, что совсем недавно ему послышались чьи-то шаги, хотя в офисе, кроме него, и его адвоката, никого не было.

Или шаги ему вовсе не послышались? И кто-то незаметно проник в его приемную и подслушивал разговор? Если так, то кто это мог быть? Тот худой человек, который был ночью в его квартире?

– Ну что за бред! – Максим выругал сам себя. – Никого ночью в моей квартире не было.

Вдруг, он вспомнил о том, что обнаружил утром свою квартиру не запертой. Кто-то явно следил за ним, проник в квартиру, затем сюда в офис в то время, когда он беседовал с Ивановым.

– Как тогда объяснить то, что я был парализован и не мог двигаться? – спросил сам себя Максим.

Ответа на этот вопрос у него не было. Единственным логическим ответом было то, что незнакомец в квартире ему приснился, а пошевелиться Максим не мог из-за того, что спал. Найти объяснение открытой входной двери в свою квартиру мужчина не смог, и оставил разгадку этого происшествия на потом.

Максим стал обзванивать сотрудников фирмы, и просить каждого из них собрать любые имеющиеся документы по контрактам на реставрацию усадеб Софрино и Остафьево. Первой Максим позвонил Виктории – девушка выполняла функции его секретаря, хотя окончила Московский государственный юридический университет имени Кутафина, и могла найти себе более привлекательную работу.

Максим изложил Виктории свое поручение, и ответил на несколько вопросов, которые она задала скорее из любопытства.

– Документы ведь изъяли при обыске, – сказала Виктория.

– Вика, я знаю, – Максим был немного раздражен. Разговор с адвокатом хоть и был полезен для него, однако, после ухода Олега Иванова Максим почему-то почувствовал себя измотанным. – Какие-то документы должны же остаться.

– Какие?

– У нас куча писем в электронной почте висит! Распечатай их все. Там что-то можно найти. Проверь мессенджеры. Может ты отправляла кому-то фото документов и все в этом роде.

– Да, Максим Михайлович. Хорошо, я сделаю, – казалось, Виктория удивилась находчивости Максима. Он не стал говорить девушке о том, что такую идею ему подсказал Иванов.

– Хорошо, позвони Ксюхе и Марине Александровне, – попросил Максим. – Пусть они тоже поищут у себя документы. Реконструкция нежилых зданий – это ведь их специализация.

Виктория выполнила просьбу Максима и набрала номер Егора Долгих. Номер Егора был занят. В это самое время он разговаривал с Максимом.

– Привет, Егор, – поздоровался Максим, и вспомнил, что встречал его несколько часов назад прямо у входа в деловой центр.

– Привет, Макс, – казалось, Егор был чем-то взволнован. – Что-то случилось?

– Нет, ничего нового. С чего ты взял?

– Да, так. Просто. Ты что-то хотел?

– Я хочу, чтобы ты нашел любые документы, которые у тебя есть по Софрино и Остафьево, – начал Максим, но Егор перебил его.

– Подожди. Ведь все документы были изъяты при обыске.

– А, вдруг, не все. Может быть, у тебя что-то осталось из копий, или файлы на домашнем компьютере?

– Нет, у меня ничего не осталось, – поспешно ответил Егор. – Но я посмотрю, конечно. Может, что-то и есть.

– Посмотри, пожалуйста, – Максим поблагодарил Егора и отключился.

– Что он хотел?

Человек, которому принадлежал этот голос, сидел напротив Егора. Они уже около часа разговаривали в современном ресторане итальянской кухни с видом на Красную площадь. Мужчина был одет неброско – в темно-синюю рубашку, синие джинсы, черные туфли. Он был невысокого роста, очень худой и носил очки в тонкой металлической круглой оправе. Почти такие же, как у Егора.

– Чтобы я собрал все документы, которые у меня есть, или их копии по тем двум объектам, – ответил Егор. Перед ним стояла нетронутая чашка кофе, в то время как его собеседник уже разделался с пенне с лососем, брокколи и красной икрой, и перешел к десерту – панакотте с черничным соусом.

– Ничего ему не передавайте, – тоном, не терпящим возражений, произнес мужчина. Он поднял ложку с десертом, и с аппетитом отправил ее в рот. Егор услышал скрытую угрозу в его голосе.

– Я ведь все документы, что у меня были, передал Вам, – тихо сказал Егор и почувствовал, что вспотел. Он наблюдал за своим собеседником, который невозмутимо поглощал десерт.

– Очень хорошо. Вы знаете, что делать дальше, – мужчина отложил ложку, положил на стол купюру в пять тысяч рублей, и оставил Егора одного. Тот залпом выпил свой уже остывший кофе и посмотрел на экран смартфона.

Егор заметил пропущенный звонок от Виктории, и решил, что перезвонит ей позже.

– Еще что-то желаете? – произнес официант. Он незаметно для Егора подошел к столику и уже успел убрать пустую тарелку.

– Нет, спасибо, – Егор поднялся со своего места, расплатился за кофе и вышел на Ветошный переулок. Он свернул влево на Ильинку и пошел в сторону Китай-города.

Максим позвонил еще двум своим сотрудникам – Михаилу Дадиани и Владимиру Кулунчакову. В обязанности Михаила входила работа с подрядчиками и поставщиками материалов, в то время как Владимир занимался проектами обустройства прилегающих территорий и некоторыми другими задачами. Все сотрудники, включая Оксану и Марину Александровну, которым Максим позвонил ранее, в той или иной степени, были задействованы в реконструкции Софрино и Остафьево. Максим повторил Михаилу и Владимиру свою просьбу о поиске документов, и откинулся на спинку кресла.

На сегодня его работа, как справедливо полагал Максим, была выполнена. Теперь оставалось ждать.

Он вспомнил, как впервые приехал к усадьбе Софрино в Пушкинском районе Московской области около двух лет назад. Усадьба была основана крымским купцом в шестнадцатом веке. Максим съехал с асфальтовой дороги, которая вела к Смоленской церкви, на грунтовую дорогу, и остановил машину метрах в пятидесяти от усадебной ограды, колонны которой были выложены из белого кирпича. Пролеты между колоннами были закрыты вертикальными металлическими прутьями, приваренными к двум горизонтальным металлическим полосам.

Максим вышел из автомобиля и окинул изучающим взглядом церковь в стиле московского барокко с характерной для него центрической композицией. Основная колокольня церкви была построена в русском стиле, а уже несколько позже к храму была пристроена трапезная с шатровой колокольней.

Закрапал мелкий дождь, и Максим решил здесь на долго не задерживаться. Он пошел в сторону входа в усадьбу, и несколько секунд изучал огромный стенд, на котором был изображен «Генеральный план памятника архитектуры и садово-паркового искусства XVII-XIX веков усадьбы Салтыковых-Ягужинских Сафарино». На стенде была схематично представлена карта территории усадьбы и дано ее краткое описание.

Имение, от которого на сегодняшний день большей частью сохранился только храм, неоднократно посещали Петр I, царица Прасковья Федоровна, а также императрицы Анна Иоановна и Елизавета Петровна – дочь Петра Великого. Максим поднял взгляд на колокольню, и заметил на кресте купола небольшую корону, которая была установлена в честь посещения усадьбы царскими персонами.

Мужчина вошел в храм, предварительно трижды перекрестившись. Приход функционировал, и планировалось, что на время реставрационных работ службы будут продолжаться в специально построенном временном деревянном храме. Максим пропустил, направляющихся к выходу, двух прихожанок – старых женщин в одинаковых белых платках – и обвел взглядом внутренне убранство храма. Церковная утварь требовала реставрации и обновления.

Максим сделал с десяток шагов и остановился у нескольких икон, после чего рассмотрел богатый иконостас и прошел к алтарю. Там он спустился в крипту, которая располагалась в подцерковье, и увидел большой гранитный саркофаг. Мужчина знал, что здесь покоится прах Варвары Николаевны Ягужинской – урожденной Салтыковой – последней хозяйки Софрино. Максим подошел ближе и смог прочитать надпись, сделанную на саркофаге: «Под сим камнем погребено тело последней помещицы сего села Сафарино Генерал Лейтенанши Графини Варвары Николаевны Ягужинской, урожденной Салтыковой, родившейся в 1749 году октября 25 дня, скончавшейся 1843 года ноября 16 дня в 8 часов. Ей было 94 года».

Максим положил ладонь на трапециевидную крышку саркофага из темно-красного мрамора, справа и слева от которого стояли два церковных подсвечника на несколько десятков свечей. Вопреки ожиданиям Максима, крышка оказалась теплой. Мужчина постоял несколько секунд, представив себе земную жизнь графини, и хотел убрать руку от мраморной гладко обтесанной плиты, но не смог.

– Что это? – пронеслось в голове Максима. – Энергетика камня?

Казалось, рука мужчины прилипла к саркофагу. Ладонь немного покалывало. Вдруг, камень стал резко холодеть. Лишь тогда, когда он достиг, как показалось Максиму, температуры, которой обладает кусок льда, мужчина смог одернуть руку. Он посмотрел на ладонь, но на ней не было ни следов влаги, ни изморози. Мужчина вновь положил ладонь на крышку саркофага, но тот снова оказался теплым. Таким же теплым, как и при первом прикосновении.

– Пора уходить, – решил Максим. – Это не та усадьба.

Мужчина вышел из храма и вновь трижды перекрестился.

Мелкий дождь, который моросил несколько минут назад, уже закончился, но небо было пасмурным. Максим осмотрелся и направился к остаткам липового парка, когда-то разбитого у запруды, образованной рекой Талица. Парк густо зарос и имел неухоженный вид. Некоторым деревьям было по сто лет. Они достигали двадцати пяти метров в высоту, и имели диаметр ствола около одного метра. В некоторых местах парка старые деревья погибли, и лет десять назад здесь высадили новые.

Максим прошел несколько сотен метров и оказался на выщербленном невспаханном поле, которое примыкало к усадьбе. Земля была вся в ухабинах, будто бы несколько лет назад ее прошли огромным плугом. По окраине поля проходила грунтовая дорога в сторону Троице-Сергиевой лавры. Слева от дороги старая увядшая трава, тронутая ранними заморозками, стелилась по земле, а справа – была по пояс. Чуть дальше грунтовая дорога раздваивалась, а метров через сто виднелись огромные металлические концевые анкерные опоры воздушной линии электропередачи, высотой в несколько десятков метров.

Вдали за полем была березовая роща. Максим присмотрелся, и увидел, что среди берез стоит какая-то девушка, одетая не по погоде. Она была в белом платье до пят и с распущенными темными волосами. Девушка помахала Максиму, и скрылась за одним из деревьев.

Мужчина подумал, что ей нужна помощь. Максим огляделся по сторонам, но никого вокруг не было. Он пожал плечами, вновь оглянулся украдкой, и пошел в сторону деревьев, за которыми исчезла девушка. Максим с трудом пересек поле, которое было покрыто мерзлыми земляными комьями, и вскоре добрался к началу рощи. Березы были старые с неровными рябыми стволами и большей частью сухими ветками. Девушки нигде не было видно.

– Не могла же она далеко уйти, – подумал Максим.

Он сделал несколько шагов вглубь рощи, но вскоре оставил эту затею. Земля здесь была влажная, и идти было тяжело. Грязь быстро налипала к подошвам ботинок. Максим остановился и попытался разглядеть хоть что-нибудь среди деревьев.

Никакого движения.

– Я точно видел девушку, – думал Максим, возвращаясь обратно к дороге. – Кем же она была? Местная жительница? Почему тогда в каком-то длинном «бабушкином» платье?

Максим вернулся к усадьбе и пошел в сторону пруда, на противоположном берегу которого располагался поселок Софрино, названный в честь первого хозяина усадьбы – Ивана Сафарина.

– Вряд ли девушка вплавь добралась сюда из поселка, – подумал Максим.

Он решил попытаться найти эту девушку. Максим вернулся к машине, и, миновав усадьбу, поехал в сторону поселка Софрино. Поселок был небольшой и состоял всего из одной улицы. На ней располагались небольшие одноэтажные домики, огороды которых выходили прямо в поле.

Единственная улица Софрино была абсолютно безлюдной. Максим остановил машину около магазина, который оказался закрыт.

– Где все? – вслух спросил себя Максим.

Он вновь завел двигатель и решил выбираться из этого захолустья. Автомобиль Максима преодолел небольшой деревянный мостик, и поехал в сторону выезда на трассу. Справа в нескольких десятках метров показался крупнейший свечной завод, из принадлежащих Русской православной церкви. Невдалеке располагалось здание цеха по изготовлению строительных материалов, на котором было написано «Русь Святая, храни веру православную!». Еще лет тридцать назад на этом же заводе можно было прочитать надпись «Пролетарии всех стран – соединяйтесь!».

От воспоминаний о посещении Софрино Максима отвлек звонок телефона. Звонил Михаил Дадиани.

– Алле? – ответил Максим.

– Макс, я проверил свою электронную почту. Почти вся переписка с нашими подрядчиками у меня сохранилась. Я уже переслал ее тебе на личный адрес. Посмотри, – сказал Михаил.

– Спасибо, быстро ты, – Максим немного удивился, что Дадиани первым выполнил его просьбу о поиске любых документов по Софрино и Остафьево.

Михаила Дадиани нельзя было назвать расторопным сотрудником. Он часто опаздывал на работу, а его переговоры с подрядными организациями иногда приходилось спасать от провала. В остальном это был порядочный человек, и Максим хорошо знал его жену и четверых детей, которых Дадиани обожал.

– Что же другие? Еще ничего не нашли? – подумал Максим и, не читая, переслал всю полученную от Михаила почту на электронный адрес «Адвокатского бюро Олега Иванова». Пусть тот сам во всем копается.

В течение двух часов Максиму поочередно отзвонились Виктория, Ксюха, Марина Александровна и Кулунчаков. Все они прислали на почту Максима имеющиеся у них документы – те документы, которые сотрудники смогли по крупицам отыскать у себя дома в личных компьютерах, или в электронной почте и переписке в мессенджерах.

Виктория прислала переписку с несколькими чиновниками из Правительства Московской области, Ксюха и Марина Александровна – огромный объем проектно-сметной документации и договоры на проведение работ, Владимир Кулунчаков – несколько эскизов. Единственным, кто ничего не прислал, был Егор Долгих.

Максим хотел вновь позвонить Егору, но решил, что, если бы у того было что-то из документов, он бы их, естественно, прислал. Тогда Максим позвонил адвокату и коротко сказал ему о том, что все имеющиеся в распоряжении фирмы документы по реставрации усадеб Софрино и Остафьево пересланы на адрес адвокатского бюро.

Олег Иванов поблагодарил Максима и предложил встретиться на следующий день.

– Хорошо, – согласился Максим. – Где?

– Если не возражаете, приезжайте в наш офис. Он находится в Гостином дворе, там же, где и коллегия адвокатов города Москвы.

Максим попрощался с Олегом Ивановым, и некоторое время бесцельно бродил по пустому офису башни «Федерация». Мужчина вошел в кухню и с минуту простоял перед открытым холодильником. Есть не хотелось. События сегодняшнего дня отодвинули на второй план его воспоминания о прошлой ночи, и теперь чувство тревоги стало возвращаться. Максим вспомнил о своем параличе, который случился с ним дважды, а то и трижды за последние несколько дней.

– Черт знает что, – проговорил мужчина.

Максим снова решил позвонить Лене. Он набрал ее номер, но через два гудка соединение было прервано. Девушка отклонила звонок. Максим сделал еще две попытки, после чего телефон Лены перестал принимать сигнал.

– Отключила телефон, – выругался Максим.

Тогда он решил поехать к ней и застать девушку дома. Максим взял свою сумку, проверил электрический щиток, и закрыл офис. Ехать к Лене на метро пришлось более часа. Максим вышел на станции «Бульвар Дмитрия Донского» – первой станции в Москве, построенной за пределами МКАД.

Максим свернул направо и перешел дорогу перед мемориалом Великой Отечественной войны и церковью Параскевы Пятницы. Мужчина миновал кладбище и примыкавшую к нему территорию школы № 1945. Он был в Северном Бутово лишь однажды, когда провожал Лену домой после их первого свидания. Однако, Максим хорошо запомнил где живет девушка и без труда отыскал ее дом на Старокачаловской улице.

– Привет, – сказала Лена, когда открыла дверь и увидела перед собой Максима.

– Привет, – поздоровался он. – Можно войти?

Девушка молча отступила на шаг, пропуская Максима в квартиру, и закрыла входную дверь. Обычно она сама приезжала к Максиму на несколько дней, когда была не очень загружена учебой в университете.

Лена училась на философском факультете МГУ по направлению подготовки «Реклама и связи с общественностью», совмещала учебу с работой. Последние полгода девушка работала копирайтером в одном московском рекламном агентстве, куда ей помог устроиться Максим.

– Почему ты не отвечаешь на звонки? – спросил Максим.

– Нам не о чем говорить? – раздраженно сказала Лена и пошла на кухню. Максиму пришлось молча проследовать за ней.

Кухня была очень маленькая. В комнате едва помещался небольшой однокамерный холодильник, стол с двумя стульями, и кухонная стенка со встроенной печкой и врезной раковиной.

Лена машинально включила газ и поставила на плиту турку, чтобы сварить кофе.

– У меня проблемы на работе, – попытался объяснить Максим. – Сейчас нам грозит судебное разбирательство, даже из полиции приезжали.

Мужчина решил не говорить об обыске и своем шатком положении, когда он из свидетеля мог стать подозреваемым в создании схемы отмывания денежных средств. На самом деле Максиму хотелось рассказать Лене о своих ночных кошмарах, но он не знал с чего начать.

Они сидели молча, ожидая, пока сварится кофе. Максим смотрел на Лену, которая, опустив голову, сидела на краешке невысокого пластикового стула из того строительного гипермаркета, где была куплена и остальная мебель для квартиры. Об этом в свое время тоже позаботился Максим.

Несмотря на небольшую площадь, квартира Лены была обставлена со сдержанным вкусом. Ремонт в кухне был выполнен в стиле хайтек. Черные блестящие поверхности стола, рабочей зоны и холодильника поблескивали под лучами, проникающими в окно сквозь редкие облака.

Кофе наконец-то вскипел. Лена быстро соскочила со стула, вовремя подоспев к плите, чтобы напиток не пролился на варочную поверхность. Девушка разлила кофе по миниатюрным чашечкам, одну из которых немного небрежно поставила перед Максимом. От внимания мужчины этот факт не укрылся.

Лена вернулась на свое место, и села на стул, поджав одну ногу под себя. Девушка стала не спеша размешивать кофе. Она думала о чем-то своем и не обращала внимания на вопросительный взгляд Максима.

Максим сделал несколько глотков, после чего решительно отставил чашку подальше от себя. Больше играть в молчанку он не мог.

– Лена, что происходит? – спросил Максим. – Ты ушла, ничего не объяснив! Потом не подходишь к телефону! Я пытаюсь тебе объяснить, что у меня серьезные неприятности, но, кажется, ты даже слушать об этом не хочешь.

Максим не собирался повышать голос, но понял, что это у него не вышло. Он был взбешен поведением девушки и не мог скрыть этого. Все его чувства и мысли были написаны у него на лице.

– Нам надо расстаться, – быстро проговорила Лена, все также не глядя в глаза Максиму. Она перестала размешивать кофе и внутренне сжалась, ожидая тирады со стороны его.

Казалось, Максим никак не воспринял ее слова, так как ничего не ответил. Девушка неуверенно подняла взгляд, пытаясь определить, о чем думает Максим. Как ни странно, сейчас он вообще ни о чем не думал. Казалось, Максим привык к тому, что за последние пару дней на него постоянно обрушиваются какие-то проблемы.

Сначала визит следователя. Потом обыск. Потом приход незнакомца, которого Максим склонен был считать кошмаром, необъяснимое зловещее состояние паралича всего тела, каждый раз ощущаемое непосредственно перед визитом темной личности в облике высокого человека.

Теперь лена. Ему всегда было легко рядом с ней. И вот сейчас она говорит, что им надо расстаться. Ладно. Будь как будет, если она этого хочет.

Максим не спеша допил кофе, пытаясь сполна насладиться этим напитком, после чего молча поднялся из-за стола и ушел. Когда дверь в квартиру захлопнулась, Лена заплакала. Она сдерживала слезы на протяжении всего краткого визита Максима, и только теперь дала волю своим эмоциям.

Максим направился к метро, решив перед тем, как поехать домой, все же забрать свою машину, которую он оставил на другом конце города на парковке у супермаркета. Садиться за руль ему теперь не было страшно. Через два часа Максим уже вел свой внедорожник на предельной скорости по Измайловскому шоссе, плавно переходящему в улицу Первомайскую.

Максим резко затормозил у въезда на платную стоянку, так, что шины засвистели от трения об асфальт. Внедорожник въехал на территорию парковки и занял одно из свободных мест. Максим некоторое время неподвижно сидел на водительском месте, крепко сжимая руль. Мысли роились у него в голове, заставляя прокручивать перед внутренним зрением события уходящего дня. Перед Максимом мелькали картины обыска и допроса в кабинете у следователя.