Идентариум

– Не знаю.

– А ты постарайся это понять. В четверг. И убедительно тебя прошу, пусть он тебе понравится.

Ида не сдержала смех, настолько умилительно выглядела Эрика, когда сердилась.

Глава 55

Ограниченность пространства превратила единственную комнату в спальню и кабинет, став средоточием персонального мира. Впрочем, хозяин помещения при всё этом сохранял непоколебимое чувство собственного достоинства. Но не величия. Амбиции Филиппа не достигали той высоты, на которую он не имел прав.

– Быстро.

– Я и сам не ожидал, что справлюсь с твоим заказом.

На стол Филиппа лёг толстенный блокнот, сохранивший следы дороговизны, какую уплатил за него бывший владелец. Потрёпанный, он обрёл большую ценность, чем когда был новым.

– Если честно, мне не верилось.

Филипп коснулся пальцами обложки блокнота, про себя отметив, что человек, которому тот принадлежал, не просто предпочитал роскошь, а признавал только её.

– В общем-то, по случайности ежедневник Сатова оказался у местного скупщика хлама. Он находился в потайном отделении подкладки пальто, а вещи покойного его племянник предпочёл отдать благотворительной организации. Там-то и обнаружили ежедневник с красивой обложкой, приняв за вещь, стоящую внимания коллекционеров.

Частный детектив не смог не заметить возрастающий интерес заказчика к полученной вещице, а потому посчитал правильным оставить того наедине с приоритетными задачами. Филипп только кивнул на прощание давнему приятелю, и поспешил устроиться за столом. Немного помедлив, прежде чем раскрыть хранилище мыслей одиозного мизантропа, Филипп всё-таки ворвался в чужой мир. Хаотично выбрав заметку, мужчина прильнул к странице. Он и не заметил, как держа в руках вместилище шокирующей информации перебрался на кровать, чтобы устроиться поудобнее для продолжительного чтения.

Глава 56

– Почему ты хочешь меня?

Полумрак скрывал лицо мужчины, оттого его голос воспринимался с ещё большим трепетом женщиной, медленно приближавшейся к нему. Не спешила она лишь потому, что знала, как ему приятно оттягивать момент наступления близости. И ей хотелось распалить внутри себя тот самый огонь, что обжигает нервные окончания, готовя их к чему-то более мощному. Остановившись у камина, Эрика прикрыла глаза, чтобы было легче излагать откровенные желания словами. Никогда прежде ей не доводилось настолько открываться мужчине.

– Мне нравится соприкосновение наших тел. Я начинаю ощущать что-то особенное внутри себя.

– Где именно?

– Во влагалище.

– Продолжай.

– Хочу чувствовать твои руки на своём теле. Везде. Хочется обо всём забыть и находиться только в этом моменте. Чувствовать твои руки. Твою кожу. Твой член. Во мне.

– Я хочу тебя всю.

– Я хочу ощущать тебя полностью.

Эрика продолжила направляться к мужчине, показавшемуся из полумрака, и его призывная улыбка придала ей сил. Она сбросила с себя пальто, под которым ничего не было, кроме тела, в красоте которого точно не сомневалась, игнорируя влияние возраста и страха. Мужские руки коснулись талии, а губы накрыли готовые к ласке соски. Обхватив Константина за шею, она поддалась ещё сильнее вперед. В такие моменты всё переставало существовать, кроме них двоих и ощущений в теле. Плохо поддающихся описанию, но таких, от которых она не захочет отказываться.

Глава 57

– Мы многое не знаем о нём.

– Не наша вина. Он не пытался нам открыться.

Девичьи голоса звучали приглушенно, чтобы произносимые слова не покидали пределов комнаты, утопающей в сиреневых тонах. Арина продолжала лежать в постели, утратив всяческое желание одеваться к завтраку. Было слышно, как в гостиной отец радуется визиту гостей.

– Ты злишься на него?

– Просто не понимаю.

– Отец имеет право на свою жизнь.

– Вот именно это и стало для меня открытием. Теперь я поняла, почему он стал нас выдворять из неё.

– А я его понимаю, – Алина подошла к окну, понаблюдать за тем, как редкие капли нерешительного дождя касаются стёкол.

– Поясни мне, – Арина приподнялась так, чтобы видеть сестру.

– Мне несколько дней тому назад казалась уютной жизнь в кругу семьи. Так безопаснее, ведь не нужно узнавать незнакомых людей, изыскивать в них кого-то близкого, чтобы быть вместе. Долго или нет. От этого становится холодно. Может даже одиноко. Уютнее быть с родителями, или родителем. Всегда есть к кому вернуться. Но вот в чём дело, когда-то мы с тобой всё-таки найдём среди незнакомцев созвучных нам персон и уйдем к ним, а отец останется один. И он готов принять такую участь. Был готов. Сейчас к нему вернулся близкий человек.

– Ты думаешь Пётр и его жена останутся здесь?

– Да. Ты только это услышала из того, что я сказала?

– Услышала всё. Я не задумывалась над тем, чтобы кого-то искать. Почему ты об этом стала думать?

– Потому, что я увидела среди незнакомцев того, с кем не прочь пообщаться. И это со мной происходит впервые. И я склоняюсь к мысли, что захочу общаться и с другими новыми для себя людьми.

Арина отвернулась от сестры, перевернувшись на другой бок, чтобы лицезреть надоевшую своим цветом стену. Всё было лучше, чем видеть изменившуюся Алину.

Глава 58

– Снова источаешь счастье.

– Если бы и хотела скрыть, не смогла бы.

– Ты действительно счастлива?

– Настолько, насколько это допустимо.

– Дозированное чувство счастья?

– Именно так.

– Мне казалось, что твой роман лишён сомнений.

– Идеалов не существует.

– Удивлена.

– Меня устраивает наша с ним близость, – женщина, не скрывавшая приподнятости настроения, почувствовала, что предстоит защищаться.

– А как же отношения? – Собеседница старалась подавить скептичность, просачивавшуюся изнутри, что было куда честнее, чем лицемерить улыбками на губах и равнодушием в глазах.

– Это и есть отношения. Просто такие. Не схожие с чужими.

– У меня с Егором всё было просто и понятно.

– Это было с Егором. С другим мужчиной у тебя будет другая история. Не бойся этого.

– Страшно от того, что не знаю, что произойдет.

– Пробудишься.

– Ты почувствовала это с Константином?

– Я сама была удивлена тому, насколько глубоко неразбуженная была все годы.

– Всё-таки ты влюблена.

– Это лишь эмоциональная близость, неизбежно возникающая на фоне физической.

– И всё-таки это чувства.

– Звучит так, словно в них присутствует что-то плохое, – Эрика и сама стала замечать за собой перемены в эмоциональном фоне.

– Отчасти, – Ида считала себя должной напоминать о перспективах.

– Что же?

– Само чувство любви несёт опасность. Это такое мучение, словно душа не принадлежит самой себе. Она мечется, страдает и думает о другом, а не о себе. И что в этом хорошего? Я сосредоточена на своём мире, и он уже давно вышел за пределы моего тела, перестав быть внутренним. Он стал внешним. Я всецело принадлежу себе и внутри меня царит умиротворённость. Я не изнуряю себя мыслями о ком-то другом, не озадачиваюсь, что он обо мне думает и останемся ли мы вместе. Это такая бесполезная мука.

– Если честно, я не так часто влюблялась.

– Смотри, чтобы смогла исцелить себя.

– Вдруг мне не придётся избавлять себя от чувств.

– Придётся. От любви всегда приходится избавляться. Она не вечный спутник человека. И уж точно не смысл жизни, – Ида не решалась поведать подруге о том, что с ней произошло задолго до встречи с Егором. И почему ему не досталось от неё чувства любви. Ида не просто скрывала правду, а лгала.

– Не знаю. Пока не знаю.

– Вот именно, что не знаешь. Человек попадает в ловушку чувств по незнанию того, что это иллюзия. Точнее опасная идея, выданная людям для того, чтобы играть на их душах, тем самым заставляя расточать энергетический ресурс.

– Разве тебе пришлось избавляться от чувств к Егору? – Эрика продолжала делать о подруге новые открытия, ловя себя на том, что с возрастом стала доверчивее или невнимательнее.

– Не к нему. – Ида осеклась, рассчитывая на тактичность собеседницы, что та не станет мучать её уточняющими вопросами.

– До недавнего времени я скептически относилась к сильным чувствам, и не только к пресловутой любви. Моя милая госпожа Сатова, в моём случае пробудилась не любовь.

– Но ты не против того, чтобы и она заявила о себе?

– Не знаю.

– Когда освобождаешься от любви – испытываешь свободу и умиротворение. И после этого не захочется лишиться внутреннего равновесия. Никакая любовь того не стоит, ибо любое чувство представляет собой неравноценный обмен энергией. Кто-то отдаёт больше, кто-то меньше. И порой даже не это важно, а то, как себя человек из-за этого ощущает. Чаще всего как тот, из которого вытащили нечто придающее силы.

– Если тебе так комфортнее, значит это правильно для тебя.

– Избавившись от любви, терзавшей душу, больше не возникнет желания открывать сердце чему-то подобному. Определённо, для меня любовь вовсе не смысл жизни. Для меня. И я не желаю пересматривать данное мировоззрение.

– Как ты враждебна к любви, – Эрика прыснула со смеху.

– Это тебе сейчас смешно, пока влюблена, – Ида обдала собеседницу строгостью, будто шаловливого ребёнка.

– Романтические отношения – это не всегда про любовь. Это немного другое. Это чувственность. Это телесность. Это удовольствие.

– Вот видишь, значит ты и сама избегаешь любви.

– Не избегаю. Любовь не всегда появляется там, где имеет место наслаждение телами, эмоциями и даже касанием душ.

– Странно, не находишь?

– Скорее зрело, чем странно.

– Что же, я удивлена и одновременно с этим, рада, что ты не поддалась любви.

– А разве ты не любишь Ангела? – Госпожа Мезанс не подлавливала близких людей на двойственности суждений, но изредка доводилось пускать в ход отточенный навык.

– Это чувство иного уровня: оно энергетически возвышает и исцеляет, – Ида не была застигнута врасплох: размышления на тему, ставшую единственно-значимой, обеспечивали обилием убеждений.

– С людьми такой любви не случается?

– Люди не ангелы.

Глава 59

«Я мечтал создать идеальное общество, из которого напрочь исчезнут пороки внешние и внутренние, но потерпел фиаско, ибо природа человеческой души несовершенна изначально. Никакая эстетика и даже красота извне не просочатся внутрь тела и не исправят сбой. А самым досадным открытием для меня стало осознание, что в тандеме с умом душа не совершенствуется. И я подвергся отчаянию. Возможно, не существует кого-то, кто бы поверил в то, что при всей своей нетерпимости к порокам и недостаткам, я трепетно люблю человека. Изящество тела и утонченность души не могут меня не пленять. Но они будто теряются среди увеличивающейся численности несовершенных индивидуумов. Утративши иллюзорные опоры, я скатывался в бездну, а мне вслед гоготала безнадёжность. Но и во тьме, принявшей разочарованного старика, я продолжал искать спасение для безусловно великого творения. Гипотетический человек за счёт деталей становился особенным созданием. А дополнялся образ элементом одухотворённости. Вот там и следовало искать ответы – внутри души! И я нашёл. В этом мире существуют люди с иными душами. Не совсем человеческими. Тогда-то я и начал подготовку к форматированию мира. Пандемия потребовалась для прикрытия и как повод для сбора генетического материала. Мне удалось добиться от учёных оптимального способа редактирования генов для будущей расы. И для этого даже не потребуется участие мужчин и женщин, идущих на поводу у внешней программы, чтобы сближаться и создавать новых людей. По моему заказу учёные разработали адаптированное устройство – искусственная матка с энергетическим аккумулятором. Но это всё выступало лишь физическим уровнем создания расы, а вот с духовным оставались открытыми некоторые вопросы. Мне потребовалось время, чтобы их закрыть. И я проделал колоссальный труд».

Филипп предполагал, что записи Сатова произведут впечатление, но не ожидал, что получит в своё распоряжение настолько шокирующую информацию. И уж точно этот ежедневник поможет ему поставить фамилию Градова неподалёку от Сатова. Но не без участия представителя этой семьи. Подумав об Иде, он тяжело вздохнул: столь странные женщины, как вдова племянника Вальдемара прежде ему не встречались. Оттого он несколько терялся, ведь не понимал как держаться в её присутствии.

Глава 60

За серой тональностью, накрывшей город и одинаково размеренной судьбой каждого живущего в нем, скрывалась болезнь, просачивающаяся прямиком в душу, оставляя тело практически нетронутым никакими симптомами. Только душа и поражалась каким-то новым вирусом, проявляющимся утратой энтузиазма, целей и порождавшим скуку. Человек начинал тяготиться близкими, мечтами и желаниями, и наконец утрачивал интерес к собственной персоне.

И этот вирус существовал столько же времени, сколько и человек. И им выступала сама жизнь. От этого вируса умирали все, а некоторые и вовсе приближали такой исход. Святослав никак не мог отделаться от мыслей об Илоне. Перед его глазами проносились воспоминания о юности. Какой прекрасной была та пора жизни. Тогда он не испытывал разочарований и много мечтал о том, что их ждёт в будущем. Если можно было бы остановить время, или хотя бы замедлить, чтобы оно не неслось так быстро к финишной прямой. В минуты таких размышлений ему становилась непонятна суть рождения человека. Какой-то жуткий биологический конвейер рождений и смертей, и всё для того, чтобы поддерживать существование вируса под названием жизнь.

Вот и Илона не стала и дальше болеть этим вирусом, освободившись от него и от себя. Святослав никогда не задумывался о том, чтобы прекратить собственное существование, и ему оставалась непонятной природа противоположных чувств.

А с этим следовало разбираться, ведь за ширмой идеального бытия современного человека скрывалась его полная беззащитность перед вирусом жизни.

Глава 61

– Ты мне так и не рассказал о своих впечатлениях.

– О чём именно?

– А имеется несколько поводов?

– Если честно, то да.

– Я интересуюсь твоим впечатлением от встречи с Идой.

– Красивая, и больше ничего.

– Не твоя женщина.

– Виктор, она мне требуется для большего, чем какие-то там симпатии, чувства.

– Позволь уточнить, для чего?

– Для новшества.

– С чем оно связано?

– На сегодняшний день у меня отсутствует полнота общей картины, и я опираюсь лишь на потребность в улучшениях.

– Этим можно заниматься и без вовлечения Иды.

– О нет, без тех, кто наделён властью идею не запустить.

– А она разделит её?

– Если Ида действительно стала Сатовой, то она как никто другой поймёт меня.

– Только будь с нею более многословным, – Виктор позволил себе рассмеяться, уж больно пафосно и одновременно по-ребячески смотрелся его воодушевлённый приятель.

– Я готовлюсь к этому, – Филипп будто и не понял, что друг иронизировал, что указывало на полную вовлечённость в собственный план.

Глава 62

– Я задам тебе неприятный вопрос.

Отвернувшись от собеседницы, белокурая женщина старалась не подавать виду, поскольку сильно волновалась. Меньше всего она хотела причинять дискомфорт близкому человеку. Неизбежный разговор должен был состояться. И лучше раньше, чем поздно, когда могло оказаться уже ни к чему.

– Это требуется тебе?

– Нет. Нам обеим.

– Я не готова к этому, но попробую тебя услышать.

– Ты стала ощущать Ангела из-за одиночества?

– Одиночество позволило мне ощутить его.

– Ты поняла суть моего вопроса. То есть ты его не создала, чтобы спрятаться от одиночества?

– Ангелов создали Высшие силы. Я лишь смогла его прочувствовать, когда мне никто не мешал это сделать.

– Я тоже испытывала пустоту внутри себя. Но рядом со мной не возник Ангел. – Эрика ощущала твёрдость позиции, какую заняла подруга.

– Возможно, тебе не требуется диалог с Ангелом, – Ида пожала плечами, будто всё было и так понятно.

– О да, я предпочитаю закрывать пустоту в душе другим способом.

– Чем насытить жизнь, чтобы не возникало ощущение пустоты?

– Людьми.

– Это временно. А порой и обманчиво.

– Чаще обманчиво. И временно. Но они точно потеснят пустоту.

– Ненадёжно.

– Сама жизнь лишена надёжности – она не вечна. Она в любой момент способна прерваться. Не это ли причина, чтобы забросать пустоту отношениями?

– Во мне больше не имеется пустоты.

– А если Ангела окажется недостаточно?

– Исключено.

Эрика давила в себе желание встряхнуть госпожу Сатову за плечи, как это сделал бы Вальдемар, или же грубо оборвать её фантазии словами. В какой-то момент ей стало казаться, что красивая, но отстранённая от реальности женщина, сошла с ума. Тихо, культурно, с сохранением достоинства и обличья.

– Не задумывалась над тем, как ещё можно устранить пустоту в душе?

– Нет.

– Я всё же подскажу, как. Пустоту нужно заполнять удовольствиями, в том числе теми, которые обеспечивают люди.

– То есть не людьми, а тем, что они могут дать?

– Да.

– Потребительский подход.

– Нет. Это взаимообмен. Ты ведь тоже им будешь отдавать то, что им требуется.

Ида посмотрела на близкого человека, и ощутила лишь то, как они отдаляются друг от друга. Они всегда были разными. Сейчас и вовсе стали кричаще несхожих друг с другом.

– Мне стало достаточно Ангела.

Эрика закрыла ладонями лицо, как когда-то в детстве от безысходности, когда ничем не могла помочь горячо любимой матери, периодически походившей на обитательницу клиники для душевнобольных. По мере взросления Эрика понимала, что непростая психика позволила её матери создать немало литературных произведений, вполне даже требующихся отдельной категории общества. Высокой ценой. Чрезмерной. И заплатила таковую не только Амели Рихтер-Мезанс, но и её дочь. И если бы не мужчины в жизни Эрики, она бы не смогла прочувствовать саму себя. Но это был её рецепт исцеления. И его не следовало вручать другой женщине, быть может не знавшей, что такое быть на грани.

Глава 63

Нетерпение терзало мужчину, ожидавшего наступления вечера, что позволило бы ему остаться наедине с инновационными мыслями. Не своими, что совершенно не оскорбляло. Напротив, чужие гениальные суждения обладали большей безопасностью. И это также не играло существенной роли. Филипп спешил проникнуть в когнитивное пространство Вальдемара Сатова. Устроившись в постели, он распахнул ежедневник, ища заложенную страницу.

«Всю свою жизнь я встречал, пусть и редко, людей, будто отличавшихся от большинства. В них присутствовало что-то отстранённое, неземное, и даже если они вели аморальный образ жизни, в них сохранялась частичка чистоты. Такого абсурда я не мог испытывать. Но именно это ощущение настигало меня при встрече с такими личностями. Я перестал осуждать тех, кто совершал ошибки, если в их облике видел отличительную черту. Я не понимал, с чем имею дело, но настроился выяснить, что же придавало выделяемым мною персонам особенность. И я узнал ответ.

В этих людях имелся ангельский ген. Такого не могло быть. Обычные люди, пусть даже талантливые, красивые и умные, но точно не ангелы. И я продолжал изучать этот странный ген. Как оказалось, он отличался от основных генов, участвующих в придании человеку его облика, характера, ума и прочих особенностей. Этот ген имел уникальную структуру и каким-то невероятным образом встраивался в цепочку ДНК. Мне повезло шагнуть дальше, и отыскав носителя такого гена, с ещё живыми родителями, я сумел убедить тех пройти секвенирование генома. Ни у матери, ни у отца этого гена или какого-либо схожего с ним, не оказалось.

Знал бы кто, какие средства я выложил за проверку собственных предположений, он бы пришёл в исступление. Но я потратил слишком мало, ведь поздно начал изучать самую суть того, что отвечает на вопрос о смысле и причине рождения человека. Я не доплатил своим временем. Начни бы я по молодости лет вкладывать свой капитал в изучение невидимой глазу тайны, возможно, привёл бы человечество к пересмотру мнимых истин.

Но я всё-таки успел приблизиться к первостепенному открытию века. А следовало идти дальше. Я продолжил искать источник этого гена. И таковой обнаружился, и им выступала душа.

Сличив генетические паспорта нескольких людей и их кровных близких, я утвердился в гипотезе, что ангельский ген в ДНК встраивала душа во время формирования плода. На этом этапе я зашел в тупик. Точнее, я не мог понять, что происходит, ведь тело представляет собой материю, а душа не обладает таковой или же человек не располагает данными о том, из чего она состоит. Я не смог остановиться. Сопоставляя информацию, полученную от собственных исследований с тем, что говорит официальная наука, я выдвинул следующую гипотезу, что ДНК тела и ДНК души взаимопроникаемы, то есть происходит межпространственный химеризм. С чем-то подобным мир не сталкивался, либо об этом не было известно настолько широко. Конечно, состоятельность моей гипотезы ещё придется доказывать, но главное, что рождена идея. А обнаружение уникальных фрагментов в ДНК тела представляется научным прорывом. Человечество может измениться, стать по-настоящему лучше. Для этого достаточно встроить в эмбрионы, что будут созданы в лабораторных условиях, ангельский ген. Я позаботился о том, чтобы это произошло. Ангельский ген может быть выделен из ДНК человека при помощи инновационной методике, после чего его растиражируют лучшие генетики. Они лишь ждут старта. Осталось дело за малым – чтобы отыскался тот, кто пожелает изменить мир».

Глава 64

Достаточно увидеть силуэт человека, чтобы узнать его мысли. По крайней мере, Казимиру хватало и очертаний, чтобы осознать суть. Человек, пришедший на территорию не смирившихся с новым миропорядком, испытывал недовольство. И как казалось, Казимиру, в отношении всего мира, и может даже, и всех людей. И он сам успел разочароваться в мире и людях, но ему было проще свыкнуться с этим чувством, ведь и не ждал больше, чем ему могли предложить. Привыкший жить простенько в несущественные детали не вдаётся.

– Я застаю тебя за бездельем всякий раз, когда появляюсь на этом кусочке мира.

– А чем ещё здесь можно заниматься?

– Мне стоит попробовать.

– Тебе не понравится.

– Напротив. Пища из автоматизированной теплицы, вода добывается из воздуха, жилье всегда тёплое за счет горячих источников и ванну можно принять хоть летом, хоть зимой. А за всё это в городе приходится дорого платить.

– У тебя никогда не возникало вопроса, почему всё это доступно инфрамистам, а не законникам?

– Если честно, я не думал об этом.

– И очень плохо.

– Скажешь ответ?

– Нет. Думай. И делай так, чтобы иметь всё то, что ты перечислил.

– Наверное, мне нужно для этого бросить город.

– Нет. Нужно переделать себя. А это почти невозможно.

– Пускай и так. В самом деле, почему власти не зачищают территорию «Свободных людей»?

– А кого ты считаешь властью?

– Ты на что сейчас намекаешь?

– Не намекаю. Говорю прямо.

– Нет, – Герман опешил от того, как развивался разговор, – не может быть.

– Наивный ты, как и все законники.

Герман принялся оглядываться по сторонам, словно впервые находился на землях, отгороженных от пространства трансгуманизма и технократии.

– Не ищи. Не пытайся искать то, что и не скрывается, – Казимир смотрел на визави, и поражался той слепоте, что не позволяла Герману видеть вещи такими, какими они являлись на самом деле.

– Ты что ли?

– Правильно, что спрашиваешь с сомнением. Нет.

– Значит, все заодно.

– Значит, то, что каждый за себя. Каждый стремится обзавестись своим безопасным местечком. Бифуркация происходит только под контролем. Всех участников. Всех владельцев частей общего.

Герман отвернулся от друга, намереваясь уйти без финальных фраз, но не удержался от желания озвучить упрёк.

– Никогда сюда не приду.

– Придёшь. И я, как всегда, дам тебе ответы, без которых ты не увидишь того, что тебя окружает.

Глава 65

– Помнится ты говорила мне о какой-то идее на счёт людей.

– Думала, ты не вспомнишь об этом.

– Расскажешь?

– Меня осенила идея избавить мир от страданий. Так быть не должно. Для этого мало обеспечить здоровые тела. Для этого нужны особенные души. Ангельские. Подобные ангелам.

– Ты высоко замахнулась. Этот мир создавался для людей. Если вообще создавался, а не возник сам по себе.

– Как бы там ни было, но человечество нуждается в трансформации.

– А имеет ли право человек их внедрять? – Голос женщины звучал скептически, и на её лице застыла соответствующая эмоция.