Перелетная птичка. «Полет Феникса»

Но Коршун стоит на пути! Конечно, проще объявить войну Эринеру, но проклятый долг мешает! Эзар не может подло напасть на своего наставника. Пусть Эринер не самый хороший человек, но он многому научил. Как же Эзар разгневался, узнав о пропаже возлюбленной! Корабль Эринера попал в шторм, и огромная волна смыла девушку за борт. Эзар с яростью бросился на поиски, но всё тщетно. Эринер запретил ему посещать свои острова, уверяя, что Феллы там нет! А верить так не хотелось! Ему постоянно твердили, что её может уже не быть в живых… А ему хотелось орать на весь мир. За что судьба так с ним поступила? За что наказывает? Он не нашел, что искал, и вернулся на остров с разбитым сердцем и душой.

Чтобы избавиться от нестерпимой боли, он заглушил все остальные чувства, превратившись в бездушную и холодную статую. Справедливый и честный Эзар больше не существовал. После работы он проводил время в борделях, которые ему принадлежали. Он безжалостно и цинично пользовался девушками, не испытывая никаких чувств, словно они являлись бездушными куклами. И да! Единственное, что он чувствовал, это отвращение к ним и к себе. И самое грустное, что во время близости он постоянно вспоминал о Фелле. Она была тем единственным лучиком, который дарил ему любовь, уважение, доверие и страсть. Единственной, кто принимала его таким, какой он есть. Он проклинал весь мир и Бога за то, что этот свет погас в его сердце. Шесть лет он не позволял себе таких слабостей, не ходил к случайным женщинам, а тут словно сорвало крышу. После каждого грубого акта он чувствовал только грязь в душе и пустоту. Он злился на себя за то, что получал лишь мизерную разрядку.

Отложив в сторону ненужные бумаги, Эзар пошел в спальню. Он остановился у кровати и подумал, когда последний раз так хорошо высыпался. На кровати лежала тонкая женская сорочка. Эзар не смог сдержаться. После того как Фелла убежала из резиденции, он зашёл к ней в комнату и открыл шкаф с её вещами. Красное платье, похожее на пламя феникса, которое так ей шло, висело почти нетронутым. Фелла не взяла его с собой, когда бежала. И украшения тоже. Как будто она отказывалась от всего этого… Эзар закрыл глаза и вспомнил, как красиво она смотрелась в этом платье. Ей очень шло этот наряд. Огненная, сильная птица с прекрасным голосом и горячим любящим сердцем. Фелла и не подозревала, насколько похожа на феникса. Она не Соловей, а эта мифическая птица, которая сгорает в огне, но вновь и вновь возрождается из пепла. У Эзара задрожала губа, а сердце снова сжалось от тоски и боли. Он не смог прикоснуться к дорогой ткани платья, вместо этого взял шелковую сорочку Феллы, которая ещё пахла её духами.

Вернувшись в комнату, Эзар понял, что заснул в одиночестве и только эта тонкая приятная на ощупь ткань и сладкий аромат магнолии стали для него успокоением. Эзар погладил ткань. Запах давно выветрился, но тепло от неё всё ещё ощущалось. Небольшой кусочек, но даже он не позволил ему полностью погрузиться в меланхолию, хотя Эзар уже привык к ней. Он лёг на кровать и скомкал гладкую ткань в руках. Вдыхая её запах, он застонал. Он не заметил, как его одержимость Феллой и собственное безумие выбили его из колеи. Он вспоминал, насколько чувственной была Фелла, и это привело к тому, что он… оросил ткань своим семенем. После этого Эзар почувствовал себя отвратительным. Он понимал, что его любовь перешла все границы, но ничего не хотел менять в себе. Он так сильно любил её, что не променял Феллу на другую девушку, даже если она окажется последней женщиной на планете.

Он каждый раз лично отстирывал сорочку Феллы, чтобы снова измарать ее. И в его голове возникали мысли, что он готов и саму Феллу испачкать, лишь бы потом сам её отмыть от своей похоти.

Он так устал… что готов просто упасть на кровать и уснуть крепким сном… Рядом с ее сорочкой Эзар понимает, что ему уже недостаточно лишь прикасаться к её вещам. Ему нужна она сама, та, которая покорила его сердце и заняла такое важное место в его жизни. Боль, которую он носит в себе уже три года, становится всё сильнее. Он сожалеет о том, как поступил с ней, что согласился на брак с другой, не поставив её на первое место. Он не смог вовремя объяснить свои чувства, и Фелла ушла от него. В глубине души Эзар все ещё надеется, что его любимая птичка жива. И если судьба даст им шанс встретиться, он сделает всё, чтобы не потерять её снова. Эзар понимает, что взрослые мужчины тоже плачут, когда им больно, хотя и стараются это скрывать. Жалость – это отвратительное чувство, поэтому они предпочитают держать свои эмоции при себе.

Во сне он летел вниз, в кромешную тьму, где царила тишина. Его тело будто погружалось в воду. Во сне обычно не чувствуешь влаги и давления, но на этот раз сон казался таким реальным… В этой пустоте он совершенно один. Эзар чувствовал холод и сырость, которые проникали в самую глубину души и сковывали сердце, словно ледяные щупальца. Внезапно он открыл глаза и увидел свет наверху. Его руки оказались свободны от пут, и он мог легко грести, вырываясь из этой водной ловушки. Выплыв на поверхность, Эзар огляделся и увидел, что рядом расположился песчаный берег. С последними силами он дошел до желанной поверхности. Откашлявшись от воды, смог подняться на ноги. Ночь. Он стоял по пояс голый посреди какого-то пляжа. Неясные тени тянулись к нему, но он отважно отгонял их. Пронзительный вой разрывал тишину и сводил с ума. Он смешивался со звуками падающей воды. Эзар закрывал уши ладонями и мотал головой, пытаясь избавиться от этого ужасающего шума.

– Хватит!

Закричал в пустоту. Эти сны они когда-нибудь его доведут до сумасшествия! Вдруг всё стихло, и он почувствовал, что готов сделать первый шаг. Эзар медленно пошёл по тёмному коридору. С каждым шагом его одежда становилась всё суше, а движения лёгкими, словно он превращался в призрак. Пройдя ещё немного, он почувствовал жар, но не внутренний, а какой-то поверхностный, словно рядом разгорелся пожар. Перед глазами начала проступать картинка, как будто кто-то включил свет или зажёг экран в кинотеатре.

Эзар оказался в центре города, который охватили пламя и разрушение. Он стоял на улице, наблюдая, как один за другим дома рушатся под напором огня. Удушливый запах гари бил ему в нос, а жители домов разбегались в панике. Эзар пошёл за толпой и был потрясён увиденным: позади него бушевал пожар, а впереди надвигался огромный ураган, сметающий всё на своём пути. Этот ураган ужасал свое силой, внутри воронки крутились огненные сгустки, похожие на шары для боулинга. Этот смертоносный вихрь мчался к городу и людям, чудом спасшимся от огня. Пробегающие мимо люди, словно не замечали Эзара, проходя сквозь него, как сквозь призрак. Внезапно его ожёг огонь. Эзар понял, что если останется на месте, то будет поглощён ураганом. Он бросился бежать, но знал, что шансы выжить ничтожны. Никому ещё не удавалось избежать этой стихии. И ему, к сожалению, тоже не удалось… Ураган втянул его в свой водоворот. Огненные шары обжигали его кожу и волосы, причиняя нестерпимую боль, словно тело его плавилось. Эзар кричал от мучений, таких он никогда не испытывал. Его тело вспыхнуло, как спичка, а прах развеялся ураганом, соединившись с останками других жертв стихии.

Он проснулся весь в поту, сердце колотилось так, будто хотел выпрыгнуть из груди. Снова приснился страшный сон… Монета, которую он носил на шее, накалилась от огня, предупреждала об опасности. Эзар уже давно подумывал снять её, но всё никак не решался. В конце концов, эта монетка всегда приносила ему удачу и спасала от неприятностей. Он прикоснулся к лбу – кожа горела! Похоже, температура поднялась, хотя он себя чувствовал нормально. Уже целый год он не может спокойно спать, и до сих пор непонятно почему.

– Опять этот кошмар… Что же происходит?

Прошептал себе.

Глава 2

Ситуация на острове, который принадлежал владыке Коршуну, была такой же сложной, как и в северных землях. Благоприятные погодные условия не могли скрасить тяжелое положение, вызванное скудным урожаем. Засуха, отсутствие продолжительных дождей и нашествие саранчи привели к гибели растительности и плодовых деревьев, создав угрозу всеобщего голода. Недовольство населения главного острова росло. Там где правил владыка – Коршун, начали происходить бунты и восстания. Богатые жители острова помогали бедному населению с продовольствием. Но проблема заключалась в том, что эта помощь оказалась несправедливой. Из-за этого на острове образовались две противоборствующие группы. Владыка Эринер, видя, куда уходят лишние запасы, огорчился таким положением дел и пытался урегулировать конфликт и предотвратить восстание. Ему пришлось выкупать продовольствие у других правителей, что было для него унизительным, ведь раньше его остров славился изобилием урожаев и деликатесов. Только на его земле росли редкие фрукты, и водилась самая вкусная рыба. Эринер серьезно озадачился таким резким изменением климата и, к сожалению, пока не смог найти решение этой проблемы. У него много государственных дел, и он не успевал всё сделать.

Эринер в последнее время плохо спал и ел через силу. Всю свою энергию он тратил на поиски Феллы. Ему очень тяжело, ведь он чувствовал вину за то, что не смог ее защитить. Из-за этого он не мог сосредоточиться на государственных делах. Пришлось отложить поиск пропавшего «Соловья», и это очень сильно его расстраивало. Он как мужчина оказался перед трудным выбором: женщина или народ. Сердце его разрывалась на части, но Эринер решил встать на сторону жителей острова. Совесть терзала. Он чувствовал, что медленно сдается судьбе, что перестал верить в чудесное спасение Феллы. Но, несмотря на всё это, он не мог просто бросить поиски. Поэтому часть его армии продолжает исследовать другие острова. Остальные солдаты остались на главном острове, чтобы предотвратить волнения среди жителей.

Эринер вспоминал их последнее прощание с легкой грустью. За то короткое время, что Фелла находилась рядом, он крепко привязался к ней и понял, что полюбил девушку всем сердцем. Он не ждал от неё такой же любви в ответ, ведь её сердце занято другим мужчиной, да и к новым отношениям она ещё не была готова. Её главной мечтой стало стремление – вернуть сестру и найти отца. Это все что ее волновало.

Эринер понимал её желание петь на других островах и, видя её упорство, дал разрешение на посещение других островов. Первую неделю Фелла пела только под его «присмотром», но он знал, что это ненадолго. «Певчая птичка», как он называл её в своих мыслях, рано или поздно вылетит из клетки. И так и случилось: Фелла стала очень популярной, и Владыка разрешил ей выступать на союзных островах. Она с радостью воспользовалась этой возможностью, путешествуя между островами, а потом возвращалась, к нему – на остров, чтобы немного отдохнуть от работы. Фелла не жаловалась на деньги, ей достаточно того что она получала от Владыки. Эринер замечал, как растёт её популярность, и продолжал отправлять «Соловья» на выступления, но при этом испытывал тревогу, боясь, что девочку кто-нибудь украдет или что хуже – убьют. Фелла каждый раз уверяла его в своей верности, говоря, что доверяет только ему. Эти слова согревали сердце Эринера. Во время последней встречи он заметил, что Фелла выглядит неважно: бледная, болезненная, но при этом необычайно привлекательная. Она словно расцвела, и от неё исходило обаяние взрослой, роковой женщины. Это вызвало в нём волну возбуждения.

Он держался на расстоянии, но на этот раз Фелла сама подошла к нему. Эринер пытался не думать о ней, отвлекаясь от порочных мыслей, и постоянно повторяя про себя, что в его кабинете лежат неподписанные документы. Фелле хотелось поехать на северный остров, и Владыка сам хотел предложить ей это путешествие. Не для того, чтобы она встретилась с Эзаром. Он помнил, что Фелла оставила там младшую сестру. И то, как она о ней заботится, заслуживает уважения! Но что-то тревожное подсказывало, что её лучше не отпускать. По крайней мере, пока.

Она стояла перед ним, такая изящная и прекрасная. Хрупкая внешне, но сильная внутри. На бледном личике едва проступил заметный румянец, и Эринеру показалось, что Фелле нездоровится, но девушка не хотела говорить об этом. Легкое, нежно-розовое платье из шелка красиво подчеркивало её фигуру. Эринер подумал, что её формы стали ещё пышнее и женственнее. Его пальцы дрожали, но прикоснуться к ней не мог – Фелла восприняла бы это как домогательство. Он не в состоянии оторвать от неё глаз. Девушка казалась ему хрупкой статуэткой, созданной из тонкого хрусталя. Такая девушка заслуживает заботы и внимания. Появление советника на короткое время отвлекло владыку. Эринер сказал помощнику, что скоро подпишет все бумаги, и тот удалился, оставив их вдвоем. Эринер облегченно выдохнул, но напряжение в воздухе снова нарастало, стоило посмотреть на любимую женщину. Между ними витала невидимая связь. Эринер хотел первым заговорить, но Фелла его опередила.

– Владыка, как насчет следующей работы? Вы говорили, что разрешите мне посетить Северный остров. Вы не передумали?

– Нет, не передумал, но очень волнуюсь за твоё здоровье. Ты же понимаешь, что не могу отправить тебя в плавание, если ты чувствуешь себя плохо. Помнишь, мы договорились быть честными друг с другом. Расскажи, что случилось. Думаю, вместе мы всё решим.

Фелла сжала пальцы в кулаки. Видно, что хочет рассказать, но колеблется с ответом. Словно она скрывала что-то серьезное или личное. Отвела глаза от Эринера, и ему стало обидно, что любимая женщина скрывает от него правду. Он коснулся пальцами её бледной щечки. Пальцы покалывало от ласкового прикосновения. Не клещами вытаскивать из нее правду! Он не изверг! Девушка заметно расслабилась, но руки всё равно слегка дрожали. Фелла постоянно сглатывала слюну, собираясь с мыслями и не зная, как сказать. Слова будто застревали в горле.

– Если я вам расскажу, то вы разочаруетесь во мне, поэтому предпочитаю скрыть правду, чтобы не причинить боль.

– Мне больно видеть твои страдания. Я же вижу, что тебе плохо.

– Вам не стоит беспокоиться, просто отравилась несвежей пищей. Мне дали лекарство, скоро всё пройдёт.

Она сказала это резко с серьезностью во взгляде. Были ли в её словах хоть немного правды? Девушка выглядела действительно уставшей и измученной. Наверное, ей стоит запретить покидать особняк. Эринер подозревал, что Фелла что-то скрывает от него, нечто важное. Он не сердился на неё, но её секрет его расстраивал. Эринер пристально смотрел на «любимую птичку», и девушка сжалась под его взглядом. Он подошёл слишком близко, нарушая границы дозволенного между ними. Осторожно проведя ладонями по её плечам, он утонул в серо-голубых глазах девушки. С первого взгляда они кажутся невзрачными, но потом в них проступает глубина озера. Пальцами он провел по пряди волос. Темно-красный оттенок, как настоящий переспелый гранат. Такое необычное сочетание цвета волос и глаз… Девушка невольно вздохнула от его прикосновения. Он часто гладил ее по голове и восхищался её красотой, но она не позволяла ему поцеловать себя в губы, только в щеку. Эринер не понимал, делает ли она это из уважения или действительно что-то чувствует к нему. Ему хотелось прижать её к себе и увести в свою комнату, чтобы стать с ней единым целым. Эти чувства становились всё сильнее с каждым днём. К сожалению, он не мог осуществить мечту. Их отношения заканчивались на невинных поцелуях в щёчку, а о сексе и речи не шло! Вероятно, Фелла чувствовала напряжение между ними, и постоянно сводила разговор об интимной стороне жизни на «нет». А Коршун не настаивал! Он терпелив, и у него достаточно времени, чтобы дождаться её решения.

Он погрузился в ее взгляд, и в тот же миг не понял, когда его губы нежно соприкоснулись с ее устами. Осторожный поцелуй заставил его сердце радостно затрепетать. Именно так и представлял во снах ее губы. Фелла сильно удивилась его поступку, и почти не отвечала на поцелуй, но Эринеру этого было достаточно. Чувствовать её губы – это было маленькое счастье в его обыденной жизни. Он слегка углубил поцелуй, находя баланс между нежностью и страстью. Он никогда не заставлял девушек делать то, что они не желают, и с Феллой он не хотел превращаться в похотливое животное. Вскоре Фелла ответила на поцелуй, а ему хватило выдержки, не наброситься остервенело на желанную женщину. Девушка ласково касалась его плеч, и ему казалось, что его кожа горит от её прикосновения. Он первым прервал поцелуй, боясь потерять контроль. Фелла немного задыхалась, не заметил, как сильно прижал ее к себе. Ослабил хватку и лбом коснулся её головы. Стараясь дышать ровно, он чувствовал, как сердце бьется в бешеном темпе. Тело пылало огнем желания. В голове мелькали картинки, как он ласкает Феллу в своей постели. Эринер редко испытывал такую страсть к другим девушкам. У него, как и у всех владык, имелся гарем, но с Феллой все происходило иначе. Это возвышенное чувство, несравнимое с плотской похотью к другим женщинам. Это что-то чистое и в то же время сильное. Он словно заболел Феллой, стал одержим ею. Наверное, ещё тогда, когда впервые увидел её на конкурсе, услышал её голос. Его тело напряглось, а плоть окаменела от возбуждения. Нет! Он не станет брать её сейчас! Боится напугать… Или что ещё хуже – разочаровать. Фелла смотрела на него с мольбой, прося: «Отпусти…». Никогда раньше он не отпускал девушку из объятий. Он хотел стать для неё всем, чтобы она забыла боль, причиненную Эзаром.

С неохотой отступив от девушки, Эринер увидел, как она облегченно выдохнула, снова причиняя ему боль. Коснувшись кончиками пальцев её опухших губ, он подумал о том, какая она красивая. Хоть она и пыталась убедить его в обратном.

***

– Я вам не верю! Вы утверждаете, что считаешь меня привлекательной девушкой? Это… слишком неожиданно для меня! Все вокруг твердят, что я ничем не примечательна. Говорят, что мои глаза тусклые, а волосы… сами видите… Я худенькая неопытна в плотских утехах, не умею нормально зарабатывать. Лишь мой голос – единственная красивая вещь. Вы уверены в своих словах?

Эринер поднял бровь и добродушно рассмеялся. Он позвал Феллу к себе и открыл потайной отсек в шкафу. Из полки он достал небольшую шкатулку, обтянутую красным бархатом. Внутри лежал необычный камень красного, почти бордового цвета. Его грани были неровно огранены, что делало его вид грубым и угловатым. Он протянул камень Фелле и ответил на её вопрос.

– Красота – вещь сугубо субъективна, каждый выбирает то, что ему нравится. Красота вещь эфемерная, Фелла. Для одного ты можешь показаться совсем непривлекательной, а для другого – самой прекрасной женщиной на свете. Посмотри на этот камень! Да, он не самый красивый. Но в нём есть своя особенность, и он для меня самое ценное сокровище. И даже если бы он разбился на мелкие кусочки, его красота не изменилась бы, и я продолжал бы его любить. Неважно, как ты выглядишь сейчас, и как будешь выглядеть в будущем, для меня ты всегда останешься желанной женщиной.

Фелла крепко сжимала камень в руке. Эринер обнял её со спины, его теплое дыхание коснулось её шеи. По коже пробежали мурашки, и она задрожала в его объятиях.

– Если этот камень так дорог Вам, я не имею права забирать его.

Она хотела вернуть камень, но Эринер согнул её пальчики и покачал головой. Он подарил ей своё сокровище, чтобы показать, как сильно её любит.

– Нет! Я хочу, чтобы он остался у тебя.

С некоторым сопротивлением, но всё же Фелла приняла его подарок.

***

Перед тем как отплыть на корабле, она протянула ему подаренный камень. Снова… Подобный жест, словно прощание навсегда, заставил его сердце сжаться. Но владыка не стал забирать подарок. Вместо этого он обнял ее за талию и поцеловал в губы, лаская ее щеку и шею. Он задыхался без нее. Её ладошка коснулась его груди, ощущая биение сердца. Она металась между желанием отдалиться и поддаться приятным ощущениям. Поцелуй долго не продлился, и владыка оторвался от нее. Его плечи сильно подрагивали, он не хотел расставаться с ней. Он надеялся на скорую встречу.

– Я подготовлю документы и даю разрешение на выступление… Если ты того желаешь. Я выделю лучших охранников и предоставлю корабль для отплытия.

– Благодарю Вас, Владыка!

Её голос наполнился радостью, которая ранила его сердце, ведь он чувствовал, что прощается с ней навсегда.

Он допустил роковую ошибку, позволив ей уйти. Надо было привязать к постели веревками, чтобы не смела, покидать особняк! Его ослепило чувство любви, и он не предвидел трагических последствий. Никто не мог предположить, что мирная морская прогулка обернётся бурей, поглотившей судно и любимую девушку. Фелла пропала без вести, и Эринер понятия не имел, жива она или нет. Мысль, что её забрала смерть, сводил его с ума. Он прилагал все усилия, чтобы найти ее, но пока никаких следов, никаких доказательств того, что его любимая птичка жива. Единственное, что он нашел – обломки корабля, нескольких выживших солдат и слабую надежду на лучший исход. Солдаты винили себя за то, что не смогли защитить Феллу. Её подруга Эйма плакала день и ночь, ведь она последняя, кто разговаривал с Феллой перед трагедией. Эринер с невероятной настойчивостью слушал всевозможные предположения, но продолжал мучить себя, своё сердце и душу. Он не теряет надежды, но всё глубже погружается в отчаяние. Месяцы идут, а любимая птичка так и не нашлась. После очередных поисков он вернулся на свой остров, сполз по стене от бессилия. Ему казалось, что мир потерял краски. Ничто его не радует, сердце бьётся так медленно, что кажется, вот-вот остановится от боли. Даже тело начало сдавать: запахи стали слабее, еда не такая вкусная. Даже фаворитки из гарема не могут его утешить. Стал бесчувственным, похоть всё ещё жива, но другие девушки не вызывают в нём интереса. Он словно эмоционально опустошённый и отчаявшийся человек…

Эринер пытался сосредоточиться на работе, сидя за письменным столом, но и это не приносило ему удовольствия. Глаза «замылились». Как же он устал… За прошедшие годы Эринер сильно похудел, и только хорошие новости о Фелле могли его спасти.

***

В небольшой пристройке, которая служила гаремом Владыки, тихо сидели три девушки: Эйма, Грельда и Зилья. Раньше их было больше, но некоторые покинули гарем по своей воле, другие ушли из жизни, а третьих постигла печальная участь – они попытались сбежать и не справились с задачей. Эти три девушки остались, потому что у них не имелось выбора. Они всё ещё помнили о Фелле, которая сидела здесь рядом с ними, на мягкой подушке у фонтана. Эринер – владыка Коршун, после пропажи Феллы замкнулся в себе и перестал общаться, с кем бы то ни было, включая подруг его любимой. Гарем стал строгим и холодным местом. Ни одна из девушек не смогла утешить Эринера, и поэтому никто не получал от него ласки. Эйма, Грельда и Зилья пытались поддержать Владыку, но делали это не ради себя, а ради памяти о Фелле. Эйме особенно тяжело: она безответно влюблена в Эринера, и последней, кто видел Феллу живой, была именно она. Эйма проявляла снисхождение к девушкам, которые оказывали знаки внимания Коршуну. Она старалась не замечать их легкомысленного поведения, однако видя их попытки привлечь к себе внимание, невольно хмурилась. Эйма понимала, что гарем подобен змеиному гнезду, где выживают только сильные и стойкие девушки. В настоящий момент царило спокойствие, поскольку все видели, что Эринер не проявляет интереса к любовным утехам. Это огорчало некоторых девушек, но Эйма, несмотря на горе по Фелле, чувствовала себя свободно. Грельда и Зилья попытались приблизиться к ней, но Эйма осталась на месте, продолжая смотреть на то место, где раньше сидела Фелла.

Она долгое время винила себя, что не смогла отговорить подругу от опрометчивого поступка. Другие девушки пытались её успокоить, говорили: «Всё уже случилось, ничего поделать нельзя!». Если бы они только знали, что Эйма могла бы её переубедить! Она просто побоялась и не стала настаивать. А ведь именно это стало её ошибкой! Ведь море переменчиво: то тихое и мирное, то вдруг превращается в бушующую стихию. После того как Фелла пропала, Зилья нашла где-то дорогую бутылку вина, и девушки выпили её за один вечер. На самом деле им запрещалось пить алкоголь, но горе от случившегося с подругой было так велико, что они не смогли сдержаться. Слуги нашли девушек спящими около фонтана, сильно пьяными. Владыка, узнав об этом, строго наказал их: запретил покидать дворец без его разрешения и поставил охрану, чтобы следила за ними.

– Еще один такой же проступок и я не посмотрю на ваши феноменальные таланты. Вы все отправитесь на аукцион! Это понятно!

Его угроза испугала девушек, и ни одна из них не хотела покидать безопасное и уютное место. Неизвестность пугала их. Только Эринер относился к ним с уважением, и вряд ли другой хозяин так заботился бы о них. Грельда заговорила первой.

– Как думаете, долго ли Владыка будет скорбеть об утрате?