Альтаир

Вечером, лежа на жёстком матрасе, Лея Ван Хофф испуганно обдумывала предстоящую встречу с Алехандро Лоренцо. В её голове роились образы ужасных испытаний, что ждали впереди.

На следующий день Алехандро сам спустился в подвал оценить её прогресс.

– Алехандро, – начала Лея, её голос дрожал, а горло пересохло. – Я делаю всё, что ты требуешь. Когда я буду готова к следующему шагу?

Алехандро, высокий и мрачный, буравил её своим ледяным взглядом, погружая в тишину.

– Готовность не измеряется днями, – наконец ответил он, медленно подходя к ней. – Это состояние души. Когда в тебе не останется страха ни перед чем и ни перед кем. Когда твои мысли остынут до температуры этого подвала – вот тогда будешь готова. Ты только начинаешь, но помни: конец пути определяешь только ты сама.

Эти слова били по её внутреннему миру, как грубая дубина. Она поняла, что дорога к свободе намного длиннее и беспощаднее, чем она могла себе вообразить. Но теперь в её сердце зажглась неукротимая решимость.

– Я готова продолжать, – твердо произнесла она, прочно вставая на ноги. – И я не остановлюсь, пока не добьюсь своего.

Алехандро ухмыльнулся, удовлетворённый тем, что наконец-то увидел в ней искру того, что нужно.

– Тогда иди и учись. Путь открыт.

Лея ощутила холодок сожаления за свои решения, но пути назад уже не было. Трудный, грубый мир банды захватил её, и теперь нужно было сражаться за своё место или быть раздавленной.

– Как долго это будет продолжаться? – спросила Лея, бросив осторожный взгляд на Алехандро. – Сколько времени потребуется, чтобы я смогла доказать свою преданность?

– Время здесь не имеет значения, – Алехандро отвернулся и прошёлся по комнате. – Главное – твоя решимость. Каждый шаг приближает тебя к цели, но каждый шаг может также стать последним, если ты не готова.

Лея вздохнула, чувствуя, как сердце начинает бешено колотиться.

– А что станет конечной точкой? – настаивала она, не желая отпускать тему. – Как узнать, что я действительно достигла того, что требуется?

Алехандро остановился и повернулся к ней.

– Это ты сама ощутишь, Лея. Когда страх и сомнения исчезнут, когда каждый твой поступок будет уверенным и целенаправленным. Когда ты станешь такой же, как холод этого подвала, – вот тогда ты будешь готова.

Его слова звенели в её ушах, пробуждая затаенные силы и решимость.

– Я сделаю это, – сжала кулаки Лея. – Я пройду через всё, что потребуется. Ты увидишь.

Алехандро кивнул, признавая её решимость.

– Хорошо. Ты делаешь успехи. Но помни одно: даже самая сильная воля может быть сломана. Держись за свою веру, иначе этот путь сожрет тебя живьём.

Лея вновь ощутила ледяной холод сожаления, но знала, что пути назад нет. Теперь ей предстояло до конца следовать выбранной дороге, сражаясь за своё место в жестоком мире «Альтаира».

Глава 2. В вихре забытых снов

Взрыв цвета – в сердце ураганов, где каждый оттенок пленяет душу.

Лея, сидя в темной, сырой комнате, с трудом смирялась с новой реальностью. Её некогда беспечная жизнь теперь казалась далекой, почти нереальной. Она вынуждена подчиняться приказам, которые шли вразрез с её моральными принципами и инстинктом самосохранения. Каждый новый день приносил ей новые испытания, проверяя её пределы возможностей.

Учебные занятия начинались рано утром и заканчивались поздним вечером, не оставляя ни минуты для отдыха. Сегодня ей вновь предстояло тренироваться в стрельбе. Её руки дрожали, когда она взяла в руки пистолет, вес металла казался непосильным. Тенеход, высокий и худощавый мужчина с глазами цвета ночного неба, вглядывался в неё, словно рассчитывая её шансы на выживание. Его жесткий голос эхом раздавался в пустом тире:

– Целься как следует, иначе следующая пуля будет твоей. Ты думаешь, что тебе кто-то поможет? Забудь! – Он бросил ей презрительный взгляд. – Здесь нет героев, только слабые и сильные.

Лея прикусила губу до крови, чтобы не заплакать. Она знала, что слёзы – это слабость, и они не потерпят её слёз. Её пальцы крепче обхватили рукоять, и она сосредоточилась на мишени. Снова и снова прозвучали выстрелы, каждый из которых отдавался в её душе эхом ужаса.

Тенеход подошел ближе и, не терпя никакой задержки, душил её своими словами:

– Ты слишком медлительна, Лея. Жми на спуск, и почувствуй, как от тебя уходит страх! – Его голос стал ледяным. – Или хочешь, чтобы Рауль устроил тебе новые пытки? Или тебе нравится, когда тебя заставляют кричать от боли?

Лея закрыла глаза на мгновение, вспоминая последние «уроки» Рауля. Каждый удар ошеломлял её, но заставлял крепче держаться за жизнь.

– Я стреляю, Тенеход, – прошептала она, стиснув зубы и навела прицел на мишень. Пальцы её дрожали, но она знала, что должна преодолеть это.

– Слишком много слов, мало дела. Смотри и учись! – Тенеход выхватил у неё пистолет и выстрелил в мишень с идеальной точностью. Затем он вернул оружие обратно, помятые губы искривились в презрительном оскале.

Лея снова взяла пистолет, закрепилась на ногах и прицелилась. Её сердце билось словно барабан, каждый удар отдавался в ушах.

– Не как робот, Лея! – закричал Тенеход. – Почувствуй силу оружия! Ты должна понять, это не просто кусок металла – это твоё спасение или погибель!

Она сделала глубокий вдох и сосредоточилась. Но перед тем, как начался выстрел, её пронзил голос позади:

– Жалкий стрелок, – усмехнулся Тенеход. – Если ты не улучшишься, тебе здесь не выжить. Стоит ли тебе продолжать пытаться?

После стрельбы ей предстояло учиться обезвреживать бомбы. Коготь, невысокий, коренастый мужчина с обезображенным лицом и жутким шрамом через один глаз, стоял сзади, наблюдая за каждым её движением. Он показывал ей, как осторожно резать провода, избегая детонации.

– Ну, что, милая, готова к обучению? – язвительно спросил он, протягивая ей плоскогубцы. – Это одно из тех умений, которые или умеешь, или умираешь.

Лея чувствовала, как её руки потели, пальцы слегка дрожали. Один неверный шаг, и все может закончиться.

– Возьми себя в руки, – прорычал Коготь, ударив её по плечу так сильно, что она едва удержала равновесие. – Время – деньги, а здесь время – это еще и твоя жизнь.

Её глаза наполнились слезами от боли, но она сглотнула, заставляя себя сосредоточиться.

– Вот так. Начни с красного провода, – указал он пальцем. – Помни, если ошибёшься, это будет великолепный фейерверк, и я буду единственным зрителем. – Ты уж постараешься сделать шоу интересным, правда? – ухмыльнулся он, показав кривые зубы.

– Я стараюсь, – она попыталась не выдать свой страх в голосе.

– Плотнее держи плоскогубцы, – прорычал он, схватив её за руку и больно сжав, подгоняя её пальцы сжать инструмент плотнее. – Этот провод капризный. Если сделаешь все правильно, мы не разлетимся на кусочки.

Она сглотнула, чувствуя, как капли пота стекают по вискам.

– И помни, – её пальцы сжимали инструменты до побеления костяшек, – тебе нужно будет убрать оставшиеся провода в правильном порядке, иначе… – он замолчал, наклоняясь поближе и шепча на ухо: – Ты не просто умрешь, ты разлетишься на части.

Её сердце колотилось яростно, но она старалась сосредоточиться на каждом шаге. Она знала, что даже малейшая ошибка означала ужасную смерть.

– Видишь зеленый провод? – продолжал он, его дыхание обдавало её ухо оглушающим холодом. – Его нельзя трогать, иначе вся эта штука взлетит на воздух.

– Я понимаю, – шепнула она.

– Не делай попыток понять. Сделай! – рявкнул он так громко, что её голова звенела.

– Хорошо… – Она аккуратно перерезала красный провод, стараясь игнорировать свирепые глаза Когтя, которые, казалось, вгрызались в её душу.

– Неплохо, – впервые за всё время его голос прозвучал менее зло. – Теперь следующий.

Каждое движение давалось с трудом, каждое касание провода казалось ей последним. Но она знала: если взять себя в руки и перебороть страх, у нее есть шанс выжить.

– Давай, девочка, – прошипел Коготь, его голос зловеще зазвенел в ушах. – Сделай это, или я стану свидетелем самого красивого фейерверка в моей жизни.

Она глубоко вдохнула, прицеливаясь на последний провод. Время замедлилось, сердце билось в такт каждой секунде. Наконец, аккуратно, словно хирург, она отрезала провод.

Ничего не произошло. Бомба осталась неактивной.

– Отлично, – похвалил Коготь, отступая на шаг. – Но не расслабляйся. Это была всего лишь тренировочная. В следующий раз всё будет по-настоящему.

Она кивнула, понимая, что это был только первый шаг в подготовке, которая могла стоить ей жизни.

Прежде чем Лея смогла перевести дыхание, дверь комнаты распахнулась. Вошли двое громил, один из которых держал за волосы молодого мужчину с кровавым лицом.

– Что тут у нас, Коготь? – спросил один из них, отпуская пленного на пол.

– Учебные моменты. Хочеш подучиться? – Коготь ухмыльнулся. – Лея, знакомься, это твой новый подопытный.

Лея крепко сжала плоскогубцы, чувствуя, как страх и отвращение переполняют её.

– Ты поработай с этой бомбой, – произнес Коготь, указав на другую взрывчатку, – или его жизнь оборвётся здесь и сейчас.

– Пожалуйста, не надо… – простонал пленник, поднимая глаза на Лею.

– Ладно, – прошептала Лея, начиная разбирать очередную смертоносную головоломку. Она знала, что будет следовать его указаниям, потому что ошибка сейчас могла привести к потере ещё одной невинной жизни.

В один из дней Лее Ван Хофф дали задание: убить мелкое животное, чтобы доказать, что она способна выжить в жёстких условиях. Они привели маленького котёнка и положили его перед ней. Она схватилась за нож, но её рука дрожала. Глаза котёнка смотрели на неё, полные страха. Внутри неё разгорелась жестокая борьба – её человеческая сторона кричала против этого бесчеловечного акта, но инстинкт выживания подталкивал её к действию.

Лея стояла, дрожа, как осиновый лист, с ножом в руке. Сердце колотилось в груди, глаза котёнка умоляли о пощаде, но её разум утопал в смеси отчаяния и необходимости. Слёзы подступали, но она старательно их гнала прочь. Она знала, что это должно быть сделано. Либо она, либо эта невинная жизнь.

Тенеход наблюдал за ней с ледяным безразличием, как будто перед ним был всего лишь инструмент для выполнения его жестоких задач. Его голос прозвучал как сталь.

– Ты должна это сделать, – холодно сказал он, приблизившись, и его тень покрыла её хрупкую фигуру. – Это часть подготовки. – Он резко схватил её за волосы, заставив вскрикнуть от боли, и подтянул к себе, заставив взглянуть ему в глаза. – Ты или этот кот. Решай быстро!

Лея вновь посмотрела на котёнка, силясь принять решение. Нож казался невероятно тяжёлым, но она знала, что нет выхода. Если она не сделает это, её ждёт нечто гораздо более ужасное. Её дыхание участилось, и она сделала вдох, чтобы набраться решимости.

– Я… я сделаю это, – прошептала она, пытаясь унять дрожь в голосе. Её рука поднялась, но в тот момент, когда лезвие приблизилось к животному, её охватили новые сомнения. Она не могла этого сделать. Это было против её природы.

Тенеход заметил её колебания и усмехнулся. Его рука крепче сжала её волосы, прижимая голову к земле.

– Ты слишком слабая, – усмехнулся он. – Возможно, ты просто не создана для этого.

– Нет! – вскричала Лея, пытаясь подняться и стиснуть нож крепче. – Я смогу!

Она заставила себя снова взглянуть на котёнка, но его жалобный взгляд пронзал её насквозь. Её рука задрожала ещё сильнее. Внутренняя борьба разрывала её на части. Хавьер увидел её колебания и ещё больше ужесточил хватку. Он вгляделся ей в глаза с холодной решительностью, напоминая о возможных последствиях её слабости.

– Ты охотник или добыча? – прошипел он, толкая её голову сильнее, почти касаясь земли.

В этот момент Лея почувствовала, как нож резал её ладонь, словно злобный шип, впивающийся в неготовую плоть. Она стиснула его так сильно, что остриё буквально прорезало кожу, оставляя за собой дорожку красной червоточины. Кровь капала на пол, смешиваясь со слезами отчаяния – жалкие капли, похожие на раскатистый гром в её душе. Она глубоко вдохнула, заполняя лёгкие воздухом, багровым от боли и ярости, как если бы сама злость набирала силу, жаждая освобождения. Внутренний голос, тот, что всегда призывал к человечности, постепенно замирал под тяжестью жестокой необходимости, словно капля ртутного зеркала, разбивающегося о камень.

В каком-то безумном порыве, чтобы доказать свою способность выжить, Лея подняла нож так резко и с таким яростным рывком, что котёнок лишь пискнул, прежде чем его жизнь погасла под четким и насильственным ударом, как свет свечи, задушаемый зловещим ветром. Тенеход наблюдал, как Лея покачнулась, впав в шок, но в её глазах больше не было колебаний – это был момент, когда её сломали, словно беззащитного птенца, выброшенного из гнезда, чтобы понять, что в этом жестоком мире нет места для милосердия.

Кровь, тёплая и липкая, окатила её руку, словно тёмные реки, стремящиеся затопить берега её рассудка. Она хотела закричать, издать вопль ужаса и отчаяния, но лишь беззвучный плач вырывался из её груди, как глухой звук падающего камня. Тенеход вновь отпустил её волосы, удовлетворённо усмехнувшись, подобно хищнику, который поймал свою жертву в ловушку.

– Видишь, это не так уж и сложно, – холодно произнёс он, отстраняясь, как будто его слова были выстрелом, пронзённым ядовитой стрелой. – Возможно, у тебя есть шанс.

Она медленно убрала нож и посмотрела на свои залитые кровью руки, осознавая, что каждый такой поступок отнимает у неё кусочек души, как краски, стираемые с полотна. Лицо котёнка навсегда останется перед её глазами, подобно печальному отражению в разбитом зеркале, напоминанием о том, что она потеряла в этот момент.

Каждый раз, когда Лее приносили еду, она видела подносы с блюдами, которые когда-то можно было посчитать лакомствами, как громкие праздники в её памяти. Теперь же каждый кусочек мог стать её последним в этой жизни; они казались зловещими, завуалированными вуалью яда. Горечь паники тесно сжала её горло, и запах еды внезапно утратил всякое очарование, обернувшись грубой издёвкой, как эхо смеха врага. Это была ещё одна форма издевательства, ещё одна форма контроля, как тёмные облака, сгущающиеся над горизонтом.

Хавьер часто сидел в углу камеры, его глаза сверкали удовольствием, как у хищника, наблюдающего за дичью, изучающего каждое её движение. Коготь вошёл в комнату с лёгкостью, словно казнь была его естественным состоянием, как тень, способная обмануть свет. В руках он держал нож, поигрывая им, будто от этого зависела его жизнь, словно это была марионетка, подчинённая его воле и желанию.

– Будешь ли ты в состоянии подготовить себя для следующего задания? – спросил Коготь, с ухмылкой, которая заставила кровь Леи застыть в жилах. – Чудеса случаются, но не для таких, как ты.

Её руки дрожали, и куски хлеба падали с её пальцев обратно на поднос. Хавьер фыркнул, его смех был ледяным, что мог бы пробить сквозь стены других камер.

– Ты выглядишь голодной, – сказал Хавьер, его голос был на грани мягкости и жестокости. – Может, на этот раз, яд в еде будет помягче? Или, возможно, ты бы предпочла сразу смерть?

Она почувствовала, как холодный пот проступил на её лбу. Слёзы бессилия жгли её глаза, но внутри билось желание противостоять. Она подняла взгляд, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

– Я сделаю всё, что вы скажете, – прошептала она, зная, что это лишь даст им ещё больше удовлетворения.

Коготь наклонился ближе, его лицо оказалось так близко, что она почувствовала запах железа, впитавшийся в его кожу.

– Это мы и хотели услышать, – прошептал он, его слова были как яд, проникающий глубже в её психику.

Хавьер удовлетворённо кивнул, снимая напряжение с плеч.

– Убедитесь, что она ужинает, – приказал он стражам, покидая камеру. – Завтра у неё будет много времени на размышления.

Коготь выпустил из лап нож, который вклинился в деревянный стол перед Леей, оставляя глубокую царапину, словно отметку их власти. Её сердце билось со скоростью молнии, но действия и слова показывали только одно – они были хозяевами её страха, её жизни.

Когда дверь камеры закрылась за Хавьером, кликающий звук замка прозвучал как последний удар молота по ковадлу её судьбы. Коготь остался на месте, его глаза изучали её каждое движение, обжигая своими пристальными взглядами. Она знала, что никто не придёт её спасать.

Ещё более жестокий штрих добавлялся в то, как Коготь наслаждался её страданиями, каждое его движение было направлено на унижение и подавление её воли. Он медленно доставал из кармана горсть соли и делал вид, что собирается посыпать хлеб, атакуя своим хищным взглядом её нервные окончания, заставляя её трепетать от ужаса.

Она медленно поднесла дрожащую руку к подносу с едой, понимая, что каждый кусок мог быть её последним, каждый укус – смертельной ловушкой. Тем не менее, голод был слишком силён, и она вынуждена была бороться с собственным телом, которое требовало хоть какого-то источника энергии. Её воля к жизни, казалось, была надломлена, но ещё не до конца.

Вдруг Коготь схватил её за руку, сжимая её так, что пальцы болели. Он приблизился, его дыхание жгло её кожу.

– Не забывай, Лея, – прошипел он, – твоя жизнь теперь в наших руках. И мы можем прекратить её в любой момент.

С этими словами он отбросил её руку, как если бы это был мусор, оставив на её запястье красные следы своей жестокости. Лея знала, что борьба только начиналась.

Коготь наблюдал, наслаждаясь видом её мимолётной силы и снова нарастающего ужаса. Яркие тени танцевали на стенах камеры, как бы отражая её внутренние тревоги. Он медленно подошёл к столу, свои шаги намеренно делая тяжёлыми и звучными, словно пытаясь вдавить каждое мгновение террора и беспомощности в её разум.

– Завтра, – сказал он, и её сердцебиение снова участилось. – Завтра для тебя начнётся новый этап. Постарайся выспаться. – Его слова звучали так непринуждённо, что их реальная жестокость была ещё более пугающей. Он оставил её одну, погружённой в омут своих страхов, где каждый звук, каждая тень угрожали уничтожить её остатки надежды.

Тяжело дышащая Лея замерзает, чувствуя, как холод проникает в её кости. В её сознании крутятся вопросы: сколько ещё она сможет выдержать? Какой ценой её жизнь теперь будет измеряться?

Она знает одно: каждый новый день в этом аду требует от неё смелости, стойкости и бескомпромиссной воли к жизни. И хотя страх и боль спутники её новой реальности, где-то глубоко внутри сохраняется слабый огонёк надежды на освобождение, на возвращение к нормальной жизни.

Ночью Лея не могла уснуть. Мысли о предстоящих испытаниях кружились в голове, смешивая тревогу с адреналином. Послышался скрип открывающейся двери, и она вздрогнула.

– А, вот ты где, – громко произнёс Коготь, его голос прорезал ночную тишину, как нож.

Она с трудом подавила инстинкт дотянуться до стёклышка под подушкой.

– Есть ещё один урок на сегодня, – он бросил взгляд на её застывшее лицо и ухмыльнулся. – Как насчёт проверки твоих боевых навыков?

Лея встала, стараясь не выдавать свой страх.

– Что ты задумал?

– Выйди наружу и увидишь.

Предчувствуя худшее, она направилась к выходу, её каждый шаг отзывался гулким эхом в ночной тишине. Снаружи был костер, его багровые языки плясали в темном небе, посреди которого были привязаны несколько человек.

– Это твои цели, – сказал Коготь, указывая на пленников. – Твоя задача – не промахнуться.

Лея оглянулась на Когтя:

– Это не урок, это бойня.

– Это твой выбор. Либо ты становишься тем, кого нужно обуздать, либо ты научишься подчинять.

Она взяла ружье, чувствуя дрожь в ногах.

– Ты либо стреляешь сейчас, либо пропускаешь следующий урок, а там уже точно не будет времени на ошибки, – Коготь скрестил руки на груди.

Её пальцы сжались на спусковом крючке. Сердце билось против воли. Пленники смотрели на неё с ужасом в глазах. Лея подняла оружие и…

Выстрел разорвал ночь. Первым пленник схватился за сердце и упал, потом второй – голова его отлетела в сторону, третьему пуля пробила череп. Тишина вернулась в лес.

– Неплохо, девочка, – сказал Коготь, его голос был спокоен. – Но не расслабляйся. Это всего лишь начало.

Лея нахмурилась, смотря на мертвые тела. С каждым выстрелом она чувствовала, как что-то в ней ломается, превращается в холодный камень.

– И не забывай, Лея. Завтра ты с другими новобранцами идешь на задание. На этот раз без тренировок. Ты либо справишься, либо умрешь.

Она кивнула, понимая, что каждый шаг, каждое движение теперь будут сопровождаться темными тенями страха и боли. Коготь внимательно наблюдал за ней, улыбаясь угрюмой ухмылкой:

– Добро пожаловать в реальный мир, Лея.

Теперь ей предстоит доказать, что она достойна выжить. И делать это снова и снова.

Лея стояла неподвижно, держа ружье в руках. Ночная прохлада обволакивала её, но она не ощущала холода. Казалось, мир вокруг застыл, увязнув в тяжести её решений и поступков.

Сердце гулко билось, словно пыталось вырваться из груди. Лея опустила голову, глядя на свои руки – они ещё дрожали от недавнего выстрела. В каждом пальце чувствовался пульс, отдаваясь болью, словно кожа горела от прикосновения к холодному металлу.

В голове Леи стояла тишина. Она знала, что каждый шаг, каждое движение будут сопровождаться тенями страха и боли. Но пока её душа ещё оставалась невинной, слабой и беспомощной. Она понимала, что жизнь больше никогда не будет прежней, и каждый шаг в дальнейшем будет испытанием её человечности.

Она опустила ружье, и это движение казалось ей последним актом сопротивления. Но уже вскоре она почувствовала, как холодный камень начал проникать в её сердце, формируя непроницаемую стену, которая должна была защитить её от боли, отчаяния и страха.

Теперь ей предстоит доказать, что она достойна выжить. И сделать это снова и снова, каждый раз оставляя всё меньше места для надежды в своей душе.

Глава 3. Когда затихает вселенная

Женщина с крыльями ищет небесные огни, мечтая о свободе и бесконечности.

Акт 1: Задание

Туманный рассвет скрывал очертания мрачного склада на окраине города, словно вуаль, наброшенная на безмолвное святилище страха и тайны. Время словно остановилось, когда банда во главе с Алехандро собралась внутри, под мрачным сиянием мерцающих неоновых светильников, отбрасывающих зловещие тени по углам пыльного помещения. Стены, ворчащие эхом прошедших сделок и заговора, осуждающе нависали над новичками, и среди них – Лея, юная кареглазая девушка с огнем в душе и тревогой в сердце.

Её сердце стучало, как барабан, отбивающий ритм неминуемой судьбы, пока Алехандро, с лицом, напоминающим глаза ночного хищника, объяснял задание. Проникнуть в строго охраняемый склад и украсть ценные чертежи было делом не для слабых. Его голос прорезал напряжённую тишину, как клинок, рассекающий бархатную ткань, и усугубил атмосферу ожидания смертоносного экзамена.

– Слушайте внимательно! – Каждое его слово весомо падало в душу новичков. – Если кто-то облажается, я лично сделаю его очередным примером для остальных.

Лея старалась не показывать свой страх, ее губы едва заметно дрожали, а руки нервно жали края непонятной кофты. Алехандро, с его ястребиным взглядом, сразу заметил её замешательство. Он приблизился, и холодное сияние его глаз пронзило её с силой водоворота, затаившегося в глубине океана.

– Лея, ты готова? – его ледяной тон пробрал её до мозга костей.

– Да, сэр, – ответила она, тишина её голоса лишь едва прикрыла бурю, бушующую внутри.

– Убедись, что так и есть. Ошибка будет стоить тебе не только задания, но и жизни, – с этими словами он повернулся к другим, оставив её в раздумьях.

Эти слова, словно зловещие послания, поселились в её разуме, усиливая страх до состояния невыносимой пытки. Но, собрав всю свою волю, которая напоминала хрупкий цветок, пытающийся пробиться сквозь асфальт, она решила доказать себе и остальным, что не зря оказалась здесь.

Первые несколько этапов шли гладко. Лея двигалась как тень, её движения были безупречны и продуманы, как у опытного художника, виртуозно владеющего кистью. К концу пути она почти уверовала, что справится. Но тогда случилось то, чего она опасалась более всего.