Искры стали. Танец среди руин

– Охренеть! – выдохнул Ксандр.

– Впечатляет, – кивнул Даг и тут же посерьезнел. – Собирайтесь, Посвященные, выдвигаемся через полчаса.

Я облачился в привычный Ясень, который мне вернул лидер отступников, и повесил за спину ранец с припасами. Проверил – все патроны и вещи были на месте, обкрадывать меня никто не собирался. Ожидая, когда воины погрузят на лошадей оружие и тяжелые доспехи класса Бастион, потянулся в интерфейс – что же всё-таки подарил мне Шакал?

Вы получили топаз-чару развития. Усильте существо, вещь или навык.

Неплохо! У меня не появилось никакого нового умения, но зато я мог развить старые. Руки чесались улучшить Штормового Ворона или Призрачное Жало, но способности Золтана меня пока устраивали, а для апгрейда клинка нужна уже рубин-чара и арканист. Развитие Интуиции же требовало три очка в Интеллекте против моих двух, а уж Бой клинковым оружием я и сам улучшу со временем, тут сомневаться не стоило.

Тем более, размышляя про текущий рейд, я пришел к выводу, что нам предстоит схлестнуться с таким существом, которое трудно заметить. Внутренний голос подсказывал мне, что неплохо бы тогда улучшить Око Совы. Вдруг на следующем уровне я получу какой-то особый спектр зрения, который пригодится в предстоящей битве?

Решено! Лишним точно не будет. Но вот смогу ли я улучшить наниты Нексуса не протоколом, а чарой Светоча? Мысленно перекрестившись, я дал команду на активацию.

Вы улучшили навык: Око Совы, развитие: 4 из 5. Доступно инфракрасное и энергетическое зрение.

Ох ты ж! Чара таки сработала на моих объединённых нанитах и причем в два раза лучше, чем обычный протокол – дала мне два очка развития вместо одного. Вот только что обозначают новые способности? Инфракрасное зрение еще понятно, я смогу различать тепловые объекты, даже если они скрыты препятствиями, но вот последний пункт поставил меня в тупик. Возможно, ситуацию прояснит наш всезнайка?

– Сэр Айвен, тут всё просто. Теперь вы можете видеть даже остаточные следы Искры и других энерго-аномалий, которые оставляют существа, маги или артефакты. Поздравляю!

– Спасибо, Рейнар. То есть, если даже невидимая тварь накопила хоть сколько-то Искры, я ее увижу, верно?

– Именно так, мой господин.

– Отлично! Теперь я готов к встрече с любой нечистью.

– Если хотите, буду с этого момента именовать вас Ван Хельсинг.

– Не стоит, дружище, я еще не настолько крут.

В этот раз глаза мне не завязывали. Мы выехали из манора через восточные ворота и потрусили по узкой дороге, которая петляла меж гор. Ночью прошел дождь, камни блестели от влаги, копыта коней то и дело соскальзывали, поэтому мы сильно не гнали. Чуть резвее поскакали уже по грунтовке, когда выехали на равнину. Дальняя ферма, где жил отец Шакала, находилась на излучине небольшой реки. Мутанты редко забредали сюда, они чаще обходили горы и уходили уже в сторону Черновод, где находилась крепость Ордена Щита.

Старший Гаспар привычно завел коней в сарай, рядом всё так же меланхолично жевала траву знакомая корова. Даг вручил старику пустой жбан и поблагодарил за выпивку. Теперь я узнал и назначение небольшой вышки рядом со стогом сена. Забравшись на верхнюю площадку, Шакал показал мне направление и предложил туда прыгнуть. Ну да, ведь именно там находится вход на Туманный Мост, который еще недавно был для меня выходом. А что, толково придумано! Случайно на такое место не наткнешься и попасть на короткую дорогу сможешь, только если точно знаешь, где висят невидимые Врата. Интересно только, как Даг узнал про них?

Не дожидаясь обидного толчка в спину, я сам прыгнул в то место, на которое указал мне Шакал, и тут же влетел в сгусток тумана. Удивленно выдохнув, пошевелил ногами и поплыл сквозь тоннель, затянутый в белесую дымку. Впереди показалось яркое пятно, я кожей ощутил дуновение ветерка и, уже загребая руками как пловец, вывалился из тумана и шлепнулся вниз, больно стукнувшись коленями о мокрый камень. Вокруг вздымались горы, сзади шумело море. Я перекатился по уступу в сторону и вовремя – следом уже десантировался остальной отряд.

Шакал в определенном ритме постучал оголовком меча по краю тоннеля, который уходил вглубь горы. Вскоре оттуда вынырнул чумазый подгорник, подслеповато уставился на нас и, выслушав мяуканье Дага, повел за собой сквозь подземный лабиринт.

Я на всякий случай сразу активировал Око Совы. Темнота коридоров окрасилась серебристым светом, в котором вспыхивали лучи фонариков и тлели красными пятнами сигнатуры людей. Такие же пятнышки, только мельче, угадывались в толще камня по бокам – там в своих ходах передвигались прирученные крысы подгорников.

Когда мы подошли к нужному проему, нас окружила полная чернота безо всяких пятен. Доведя до места, подгорник тут же исчез, словно растворился в камне. Мы остановились в расширении тоннеля, а впереди угадывалась огромная пещера. Мое зрение разгоняло мрак хорошо если метров на пятьдесят. Бугристые стены необъятной каверны убегали куда-то в темноту.

Воины облачилась с нашей помощью в тяжелые доспехи. Закованные в броню бойцы вооружились пулеметами и поводили из стороны в сторону стволами, на которых были закреплены мощные фонари. Но даже слепящие лучи света словно бы тонули в темных завихрениях, которые шли из глубины пещеры.

– Храм находится в центре зала. Именно там поселилась эта тварь, – сказал Шакал, проверяя автомат. – Смотри в оба, Иван, и сразу говори, если что-то заметишь.

Я кивнул и сразу достал из ножен Призрачное Жало. У меня было нехорошее предчувствие, что местного обитателя не возьмут простые мечи и пули, но делиться сомнениями я не спешил, чтобы не прослыть паникером. Наши тяжеловооруженные «танки» медленно двинулись вперед, мы осторожно пошли следом.

Пещера словно дышала. Не воздухом, не ветром, не эхом, а чем-то иным – плотным, чужим. Темные завихрения касались ног и обтекали их, клубясь черными щупальцами. Каменная глотка знала, что кто-то пришёл, и вглядывалась в нас, выбирая себе жертву. Силуэт Дага передо мной казался тенью, вырезанной из более тёмной тьмы.

– Храм за теми колоннами, – сказал Шакал, указывая вперед. – Подгорники до последнего ходили сюда, пока не начали исчезать.

– Сколько пропало? – спросил я.

– Восемь. Без следа. Один из них говорил, будто в стене кто-то дышал ему в ухо. А когда обернулся – никого. Через сутки пропал.

– Отличное место для храма, – пробормотал я. – Сразу хочется молиться от страха.

Мы остановились у толстенных колонн. Слева – арочный проход, где в воздухе висит пыль, будто застыло само время. Справа – тоннель, такой узкий, что человеку пришлось бы идти боком. Шакал кивнул влево.

– Алтарь храма где-то там.

Я не видел и не чувствовал пока ничего опасного. Попытался отключить ненужные спектры зрения и у меня не сразу, но получилось. В глазах вспыхнули фрактальные блики, как будто кто-то пытался расчерчивать пространство по чужой геометрии. Воздух дрожал. Нет, не воздух – само восприятие.

– Что-то есть, – сказал я, – но не в нашей плоскости. Оно движется… как будто скользит между слоями.

– Собрались! – приказал Шакал. – Тварь близко.

Мы сделали ещё с десяток шагов. Затем – вспышка! Не света – его отсутствия. Как будто кто-то вырезал кусок темноты и швырнул его в пространство. Заголосило чувство опасности. Я крикнул, но было уже поздно. Ближайшего отступника бросило на стену, словно он был пушинкой, а не мужчиной в тяжелом доспехе. Голова несчастного взорвалась изнутри, забрало шлема окрасилось кровью. Пустой доспех осел у каменной стены.

– Что это было?! – рявкнул Шакал, целя автоматом в темноту.

Я не ответил. Хотя уже знал. Не логикой, не догадкой – Интуицией. Этим поганым шестым чувством, что ползёт по позвоночнику в моменты, когда ты стоишь между жизнью и смертью. Воздух начал пульсировать, но не ритмом сердца – ритмом чего-то чужого. И этот ритм вторил дыханию пещеры.

– Слушай, – прошептал я. – Оно здесь. Не снаружи. Вокруг.

Даг схватил воина за плечо и потянул назад. Сзади слышалось тяжелое дыхание Ксандра, который сдерживался изо всех сил, чтобы не начать просто палить в темноту. Я попытался настроить энергетическое зрение, смотря вокруг даже не глазами, а чуть ли не кожей. Мрак стал прозрачным. И я его увидел!

Скрытень алмаз-уровня. Есть фрейм Искры.

Он не был тварью. Он был ошибкой. Сбоем. Тем, что рождается, когда магия Искры пытается воссоздать жизнь, но забывает вложить душу. Существо ползло по потолку, сливаясь с камнем, его когтистые лапы не издавали звука. Лишь глаза – два провала, где исчезал свет, смотрели на меня. Я знал: если отвернусь – оно исчезнет. И появится за спиной. Или в груди. А в центре Скрытня пульсировала яркой точкой алмазная чара.

– Шакал, не двигайся. Он чувствует движение… и намерение.

– Ты его видишь? – тихо спросил Шакал.

– Да, прямо передо мной, на потолке. Внутри него эта чертова чара. Она дает ему жизнь. Это его слабое место.

– Дьявол! Мне ведь нужна она…

Услышав мои слова, боец слева медленно поднял пулемет. Скрытень уставился на луч фонаря, который бил в его черные глаза, но совсем не разгонял тьму. В следующий момент воин не выдержал и нажал на гашетку. Тяжелые пули вонзились в потолок, на нас посыпалась каменная крошка, но за мгновение до этого призрачный зверь метнулся тенью вниз.

Очередь не задела чару, которая пульсировала у него внутри. Воин стрелял наугад. Скрытень схватил бойца, пулемет полетел в сторону, и прыгнул вместе с ним прямо в камень горы. Еще один пустой доспех рухнул на пол. На стене расплылось кровавое пятно.

– Чёрт, я не хочу здесь подыхать! – закричал Ксандр, водя из стороны в сторону автоматом с фонарем. – Шакал, сделай что-нибудь!

– Ты сможешь разбить чару? – спросил Даг.

– Попытаюсь…

– Тогда сделай это!

Воздух задрожал на колонне, принимая облик Скрытня. Он словно играл с нами, путешествуя между слоями реальности. Я активировал Призрачное Жало и атаковал зверя. Сияющий клинок рассек Скрытня, а вместе с ним и колонну. Камень поддался, а вот неведомый зверь – нет. Он спрыгнул с колонны одним вязким движением и материализовался из воздуха передо мной, глядя черными глазами прямо мне в душу.

Сзади ударил свет. Не ярко, не ослепительно – но четко, как лезвие скальпеля. Скрытень завизжал – но без звука. Пространство сжалось, как будто стену свернули в точку. Существо рванулось в сторону, а я, улучшив момент, взмахнул Жалом, целя в алмазную чару, но вновь промазал.

Скрытень возник сбоку от меня и рванул когтями по ребрам – боль ударила, словно ток. Я отмахнулся клинком в правой, инстинктивно схватил левой ускользающего зверя, словно хотел поймать ветер. Но поймал только чару. Теплая. Пульсирующая. Моя!

Пальцы намертво вцепились в алый камень. Игры кончились. Зверь снова стал невидимым, схватил меня лапами и только хотел утащить за собой внутрь горы, как алмазная чара треснула и горячим потоком влилась мне под кожу. Я закричал от боли.

А Скрытень исчез.

Растворился, оставив после себя лишь тонкий шрам в воздухе и каплю чёрной жидкости, похожую на расплавленное зеркало. Вместе со зверем исчезли и клубы тьмы, наполняющие пещеру. Я увидел Шакала, который заслонил рукой глаза, и Ксандра, сворачивающего огненный хлыст.

– Ты убил его? – спросил Посвященный, щурясь от света упавшего фонаря, который бил ему в лицо.

– Даже не знаю, но похоже на то. Чара исчезла, и он тоже.

– Я увидел его на колонне и сразу хватанул Огненной Нитью, – похвастался Ксандр.

– Без тебя мы бы не справились, – кивнул я, морщась от боли в сломанных ребрах. – Ты отвлек его, а я вырвал ему сердце.

– Что это было? – спросил Шакал, подходя ко мне.

– Это была тень, – ответил я. – У которой забыли спросить, хочет ли она стать плотью.

– Значит, ты уничтожил чару?

Я молча кивнул, не желая еще больше расстраивать этого человека. Сейчас с Дага Шакала можно было писать аллегорическую картину «Разочарование века». Если бы он еще узнал, что я таки впитал в пылу боя алмазную чару, думаю, его сразу бы хватил удар. Неловкое молчание прервал Ксандр, который уже деактивировал своё грозное оружие и смотрел сейчас на браслет-детектор, где мигал красный огонек.

– Эй, Айвен, тут пришло сообщение от Часовщика. Он согласен встретиться с тобой.

Глава 16

Я кривился от боли, а Посвященные бережно пеленали меня как любимого ребенка длинным холстом, который принес Ндранг. Сломанные ребра со временем заживут, но пока надо зафиксировать их так, чтобы острые концы не проткнули что-нибудь ценное внутри организма. Оценив моё состояние, Шакал решил задержаться здесь на день-два, чтобы не прыгать с раненым через Врата.

После битвы в пещеру сразу хлынули подгорники, восхищенно мяукая от обретения покинутого дома. Ндранг осторожно подобрал щипцами черный шарик, оставшийся от Скрытня, и передал его своим подчиненным, после чего выдал в мою сторону целую тираду, напомнив мне мурчащего от удовольствия кота.

– Говорит, что очень благодарен тебе за изгнание Пожирателя Первозвука, – перевел Шакал. – Ну и нам типа спасибо. Теперь ты тут желанный гость, а еще они очень рады, что мы тут задержимся, и приготовят тебе подарок.

– А чего всё мне? Мы ведь бились вместе, – заметил я, наблюдая, как подгорники смывают со стен кровавые пятна. – Парни вон жизни свои отдали…

– Не переживай, я своё не упущу. Есть у меня один проект, который теперь они точно помогут нам сделать. Лучше скажи, как сам? Я правильно понимаю, что у тебя есть Регенерация? Твои порезы уже не кровоточат…

– Да, есть, второго уровня.

– Везет же кому-то, – кивнул Даг. – Тогда уже завтра будешь в порядке, и мы отправимся обратно. Отдыхай, а я пока потолкую с Ндрангом.

Я привалился к стене, наблюдая, как возвращается жизнь в покинутую пещеру. Пустые доспехи уже вымыли и отнесли наружу. Подгорники подметали пол, раскладывали циновки, устанавливали ширмы-перегородки. Алтарь подземного храма осветили десятки свечей. В центре гигантской пещеры постепенно вырастал длинный стол, составленный из множества маленьких. Откуда-то потянуло запахом съестного.

После напряженного дня меня клонило в сон, я уже начал засыпать, когда вспомнил про алмазную чару, спохватился и полез в интерфейс. Однако там меня ждало жесткое разочарование. Нет, наниты из сердца Скрытня я всё же впитал, но на этом дело и застопорилось:

Вы получили алмазную чару. Действие: неизвестно. Получен фрейм Искры. Хранилище: 590 из 590.

Это что же получается? Я завалил такого монстра, вырвал ему сердце голыми руками, а мне лишь увеличили фрейм Искры? А вот нечего было чужие чары грязными руками хватать! Я же обещал её Дагу, но элементарно кинул, хоть и не специально. И теперь он вон какой хмурной ходит. Разговаривает с Ндрангом, а сам на меня недоверчиво косится, будто подозревает что-то.

– Рейнар, есть соображения, почему мне недоступна алмазная чара?

– Я предполагаю, сэр Айвен, что у вас недостаточно развит Интеллект, поэтому вы пока не можете взаимодействовать в полной мере с данными нанитами.

– Это ты сейчас так заковыристо меня тупым назвал?

– Ни в коем случае не хотел вас обидеть, мой господин. Изучая архивы Нексуса, я понял, что если его наниты можно внедрить практически в любого человека, то наниты Светоча могут поглотить только избранные. Их называют Дикие маги, у этих людей обычно хорошо развито мышление, чтобы правильно применять полученное знание. Поэтому я предположил, что вам нужно немного увеличить ваш Интеллект, который и сейчас уже выше среднего, чтобы воспользоваться более совершенной версией нанитов Светоча.

– Ладно, я понял, не тупой. Мне нужен редкий протокол усиления атрибутов, а для этого мне нужно снова совершить для Нексуса небольшой подвиг.

– Всё так, но в свете последних изменений в мире, вам может помочь и соответствующая чара, если вы её, конечно, найдете.

Размышляя о нынешнем союзе Нексуса и Светоча, я всё-таки задремал. Мне снилась предстоящая встреча с Часовщиком. Я его в чём-то убеждал, просил о помощи, а этот мужик разглядывал меня через огромное увеличительное стекло, словно какое-то диковинное существо, и мигал огромным глазом. Проснулся я от легкого толчка. Надо мной стоял Ксандр. Посвященный помог мне встать и усадил за низкий стол, где уже дымил трубкой Шакал.

Пещера преобразилась. Освещенная сейчас факелами и свечами, она избавилась от мрачной темноты и той жути из черных клубов дыма, что нагнал сюда Пожиратель Первозвука из своей реальности. За накрытыми столами сидели сотни подгорников и слушали речь вождя, который вещал с возвышения у алтаря местного храма. Закончив говорить, Ндранг указал в мою сторону. Все подгорники как один отсалютовали мне поднятыми кружками.

Выпив довольно неплохое пиво, я выслушал от Дага перевод речи и подошел к алтарю для награждения. Стоящий на возвышении Ндранг оказался сейчас со мной одного роста. Вождь промяукал что-то торжественное и повесил мне на шею серебристую цепь, на которой болтался в красивой оплетке черный шарик – всё, что осталось от убитого мной монстра. Я вежливо поклонился и вернулся за стол, где уже началось празднование обретения подземным народом своего дома.

– Ну и зачем мне эта побрякушка? – спросил я у Дага, как только отгремела очередная здравница.

– Это не побрякушка, это – Альфир. Так назвал его Ндранг. Подгорники верят, что даже после смерти в нашей реальности Скрытень остался жить где-то еще. Ндранг сказал, что при необходимости ты можешь взывать к его сущности, заключенной в этот шарик, и даже получить помощь.

– Очень сомневаюсь, что Скрытень будет помогать мне, после того как я вырвал ему сердце.

– Я просто перевел слова вождя, – пожал плечами Даг. – Подгорники гораздо лучше нас понимают подземные дела и живущих здесь существ. А ожерелье, кстати, получилось красивое.

Я вскинулся, подозреваю насмешку, но Шакал смотрел на меня максимально серьезно и даже с какой-то завистью. Ксандр налил в кружку пива, Ндранг промяукал от алтаря вновь что-то хвалебное, и я окунулся в водоворот подземного празднества, чувствуя, как возвращается в это место обычная жизнь. Надо будет при случае обязательно сказать Лафару, что подгорники в принципе совсем не злодеи, а очень даже неплохие ребята. Хоть и мелкие.

* * *

Ночевал я в небольшой пещере на матрасе из соломы, но абсолютно не страдал от клаустрофобии и прекрасно выспался. Ребра на утро уже не болели, я осторожно потрогал бок и в очередной раз удивился, как крошечные наниты могут за такой короткий срок проделать огромную работу внутри родного организма. Поневоле начинаешь верить, что они могут исцелить любую болезнь. Даже мою.

Избавившись от стягивающего грудь холста, я пошел искать Шакала. Ночное зрение окрашивало темные тоннели в серебристый цвет, разбавляемый красными пятнами живых существ. Я обнаружил предводителя отступников в общей пещере, где тот вкушал ароматный травяной чай в компании вождя подгорников. Судя по всему, два лидера вели серьезные государственные переговоры, и плевать, что один был в два раза короче другого.

– Ага, наш герой проснулся! – заметил меня Даг. – Присаживайся, поешь. Как себя чувствуешь?

– Спасибо, хорошо. Доброе утро всем! Я не помешал?

– Нет, мы с вождем уже обсудили все вопросы, и он согласился помочь мне в одном деле. Правда, Ндранг?

Коротышка закивал головой, щуря щелочки глаз и улыбаясь. Сейчас, без своего шлема, в простом оранжевом халате, вождь подгорников напоминал мне маленького китайского монаха. Он указал на подаренное ожерелье, потом на мои глаза, а затем ткнул пальцем в небо. Вернее, в свод пещеры. Не знаю, что он хотел этим сказать, но я на всякий случай кивнул и тоже улыбнулся. По всей видимости, Ндранг придавал особое значение своему подарку, но для меня ценность этой штуки была пока весьма сомнительна.

После плотного завтрака подгорники снарядили нас припасами и проводили на площадку у моря. Вот тут у меня и случился очередной апгрейд зрения. Пока Шакал прощался с Ндрангом, а Ксандр навешивал на себя тюки с доспехами и пулеметами, я подошел к обрыву, где был нарисован красный крестик. Приготовился уже прыгнуть в пустоту и тут увидел в воздухе дрожащий контур. Его край начинался сразу за уступом. Это что же, я теперь вижу Врата? Но как? Черный шарик в ожерелье чуть потеплел.

Я сделал шаг вперед, словно переступал обычный порог, и оказался на Туманном Мосту. Вот только туман здесь был уже не таким плотным, серебристая дымка для меня рассеялась, став почти прозрачной. Я ступал точно по ватной пелене, впереди был выход, где виднелся знакомый стог, и тут произошло нечто странное.

Стены коридора клубились прежним плотным туманом, но местами он истончался, и я видел за ним ответвления Моста, уходившие в темноту. Получается, если я сверну с пути, могу попасть и в другие места? Пульсирующий шарик на груди подтвердил мою догадку. Но вот только куда я тогда попаду? Возможно, эти туманные рукава ведут и вовсе в другие миры или реальности? Руки чесались проверить, но пока мне было не до экспериментов. Я пошел прямо и спрыгнул на мягкий стог.

Теперь мне стало ясно, что полностью Скрытня я не убил. Это существо могло спокойно перемещаться между слоями реальности, а после гибели в нашем мире, когда я разрушил его сердце-якорь из алмазной чары, Пожиратель Первозвука схлопнулся здесь до размера маленького шарика. Альфир же сохранил некоторые способности своего прародителя и теперь делился ими с человеком, у сердца которого висел. Меня так и подмывало вернуться на Туманный Мост, а вернее Туманный Лабиринт, чтобы исследовать все его коридоры, но сначала мне нужно было встретиться с Часовщиком.

Шакал реквизировал у своего старика очередной жбан кумыса, мы погрузились на коней и поскакали по извилистой тропе. Вслед нам задумчиво смотрела жующая сено корова, к которой присоединилась пегая кобыла. Вдалеке кружила стая харклов, но к нам интереса они не проявляли, справедливо рассудив, что вооруженные люди – это не самая доступная добыча. Когда мы выбрались на равнину, я подъехал к Дагу.

– Меня очень заинтересовал этот Туманный Мост, могу спросить?

– Валяй, – кивнул Шакал, попыхивая в седле трубкой.

– Мост работает только туда-обратно, или с него можно попасть куда-то ещё?

– Ха, мост обычно соединяет две точки, но то он и мост. А почему ты спрашиваешь?

– Когда я был там, показалось, что в тумане есть какие-то проходы, – решил признаться я.

– Глупости! Ты просто себе это придумал. Я не видел там ничего такого, а я, в отличие от тебя, немного в этом разбираюсь.

– Откуда?

– Не один ты владеешь интересными чарами, – хохотнул Шакал.

Теперь понятно. Одна из чар в ременном кармане Дага дает ему возможность различать Врата, но не позволяет видеть дальше, за стены короткого моста-перехода. К тому же, эту чару нужно еще активировать, а мой Альфир работает постоянно. Что ж, теперь я буду более внимательнее осматривать окрестности. Глядишь, и увижу что-нибудь ценное!

Уже к обеду мы въезжали в открытые для нас ворота манора Хацег. Шакал ушел в дом разбираться с текущими делами, а я помог Ксандру разгрузить лошадей. Он вновь послал сообщение Часовщику и получил подтверждение встречи, которая должна была состояться уже этой ночью. Я не находил себе от волнения места и решил прогуляться в окрестностях манора, благо места здесь были живописные.

Отроги гор усеяли первые цветы, на деревьях набухали почки, а кое-где на ветках уже показались клейкие листочки. Я уселся на нагретый солнцем камень и бездумно уставился на бегущую внизу горную речку, потягивая прихваченную с собой баклажку с местным пивом.

В траве стрекотали какие-то насекомые, деловито жужжа пролетел толстый шмель. Скажи кто, что кругом Гиблые земли, где бродят страшные чудовища, плюнул бы тому врунишке в лицо. И словно бы в подтверждение моим благостным мыслям на поляну у речки вышел из небольшой рощи Златорог.

Благородный олень повел головой, нюхая воздух, и медленно пошел вдоль берега. Я залюбовался прекрасным животным. Где проходил Златорог, там распрямлялась трава, раскрывались бутоны цветов, будто бы сама весна шла по земле. Я боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть удивительное создание Светоча, когда заметил, что не я один наблюдаю за животным.

Из той же рощицы пригнувшись вышел человек в камуфляжном доспехе, в руках охотник держал винтовку. Я присмотрелся, где-то уже видел эту крадущуюся походку. Точно, это же Тарек! Но что он здесь делает? На кого охотится? Я привстал с камня, обуреваемый дурными предчувствиями. Тарек прицелился и выстрелил. Златорог словно бы споткнулся и упал в расстеленный травой зеленый ковер.