
Полная версия
Круговорот
Я встрепенулся. Нет, я ещё не согласился на тысячу лет. Хотя, может стоит подумать. Всё, что со мной случилось за последнее время было для меня непривычным. Я не был положительным героем, скорее наоборот, но я дышал полной грудью. Как-будто, наконец, моя жизнь стала реальностью.
К крокодилам, а потом к собакам
1
Мы разгуливали по странной ферме, где не было никаких животных. Андрей объяснил, что пришло время мне побыть диким животным, а не домашним. Я надеялся, что в огромного хищника он меня не запустит. Это, наверняка, будет опасно для нас. В очередной раз он повторял мне, что я могу воспользоваться волшебными словами, и он не обязан бегать передо мной с моим голым пузом. Передо мной мигнул огромный глаз. Я физически не успел испугаться. Я даже не понял в кого превратился.
2
Я снова закрыл глаза. Ничего интересного, еду скоро принесут, желудок полный, так что зубами перед публикой клацать необязательно.
– Как зовут вот того длинного и стройного, как бревно от сосны?, – какой-то идиот не знал моего имени.
Может оттяпать ему голову? Впрочем, лень. Солнце спускается к воде. Попить что ли или снова вздремнуть? Я выбрал второе. Я каждый день стою перед этим выбором. И каждый раз я выбираю что-то новое: то попить, то вздремнуть. Никто не помнит, как выглядят мои открытые глаза, потому что я открываю их по особым случаям. Как сегодня. Когда никто не видит, что перед ним лежит крокодил. Люди такие глупые и так смешно пугаются. Это наполняет меня радостью и всё моё тело надувается смехом. Я превращаюсь тогда из стройного дерева в корявый баобаб с выпученными глазами и раскрытой пастью.
Что мне нравилось в моей жизни, так это полная неизменность. День перетекал в ночь, ночь в день. И жизнь растягивалась неимоверно. Я не знал, сколько лет живу на этом свете. И не хотел знать. Я настолько слился с окружающим миром, что никто даже не замечал меня. При подсчёте просто говорили: «Где-то ещё один». Я гордился этим. Иногда на ферме появлялся огромный прицеп и часть крокодилов куда-то увозили. Я не знал куда, а когда меня спрашивали, неизменно отвечал:
– Будешь задумываться о плохом, непременно там окажешься.
В общем, я был доволен своей жизнью. И не собирался в ней ничего менять.
Когда бабочка села на мой нос, я чихнул.
– Тащи этого, это – не бревно, а крокодил. Нас просили экземпляр покрупнее.
Мне обмотали нос и чихать я больше не мог, а очень хотелось. Кроме того я почувствовал, как меня вытаскивают из воды и куда-то волокут. В общем, мои глаза открылись от перенапряжения и вместе с раздавленным чихом выкатилась огромная крокодилова слеза. Прямо на меня изумлённо смотрела собака.
3
Вот это чих. Прямо королевский. А может он просто на меня рычал? Ну, как-то по-своему. Я слегка посторонилась. Мимо меня таскали брёвна с обмотанными стволами и аккуратно укладывали их в машину. Мой хозяин работает в таком месте, где держат диких животных. Сегодня они набирают дрова в разные зоопарки. Он просто их сопровождает, а меня не с кем было оставить. Потому что его жене пришлось ехать за моим женихом.
Впрочем, какой это жених? Так – кобель. Тимофея каждый год приглашают, потому что мы с ним спариваемся, а потом моих щенков продают за хорошие деньги, на которые мы все вместе живём целый год.
Он, конечно, не самый лучший. В смысле манер и обхождения. Так, неизвестно что. Здесь уродился, поэтому такой неуч. Но дело своё знает. Понимает, что я не от скуки или вожделения с ним схожусь, а чисто по-деловому. Боже мой, если бы мои предки увидели, на кого я свою жизнь растрачиваю, они бы ужаснулись. Впрочем, своих родителей я не помню, меня забрали совсем крошечной, просто отодрали от материнской груди и отдали в другие руки. Поэтому я рано обрела приёмную семью. Теперь приходится их содержать, у бедняги скоро пенсия и он не знает, как мы вместе дальше прокормимся. Подумывает, одну сучку из помёта оставить, чтоб мы вдвоём на продажу работали.
4
Тимофей обрадованно пронёсся в комнату, даже лапы не вытер. Сколько не говоришь, всё без толку.
– Привет, дорогая. Соскучилась?
Вот так всегда. Самоуверенности хоть отбавляй. Больше мне не делать нечего, как о каком-то кобеле слёзы лить.
– О, вижу, что соскучилась. Течёшь, как ломовая лошадь на улице. Ничего, мы быстренько тебя успокоим. Не спеши, дай мне приладиться. Так хорошо? Слюнки текут и слов нет. Я тебя понимаю. Столько времени дожидаться. Завтра обязательно повторим. Не волнуйся, я знаю, что ты хорошая девочка и хочешь, чтоб наверняка. А кто не хочет? Все девочки хотят. Только не у каждой такой вкусный кавалер есть. Я же тебя погладил и не раз, сладенькая моя. Дай мальчику отдохнуть, он только пришёл, устал с дороги, поесть мне охота. Что тут у тебя? Говоришь: вкусно? Специально для меня? Действительно неплохо. Ну ладно, иди сюда, повторим, и завтра повторим, обязательно. Ты же меня знаешь. Раз пообещал, так и будет. Ох, как тебя разбирает, прямо дрожишь и ластишься. Ну, не мог раньше, ты же знаешь. Дела, да и ты ещё от родов не совсем оправилась. Как детки получились? Ладненькие? Все влёт ушли? Сейчас тоже ладненькие получатся. Не сомневайся, моя милая. Всё спим. Завтра ещё наиграемся.
Ничего не изменилось. Тимофей на спину откинулся и захрапел, будто он для того ко мне пришёл, чтобы высыпаться. Кто ему дома не даёт, спать сколько душе влезет? У нас только неделя, а столько всего успеть надо. И поговорить, и посмеяться, и наласкаться, чтоб на год вперёд. Я улеглась рядом с ним. Прижалась. Хорошо-то как. Без кобеля всё-таки хуже. А то я всё одна и одна. Сколько мне ещё всех кормить, поить и на себе вытаскивать? Эх, сбежать бы с этим. Как бы мы миловались. Впрочем, глупости всё это, бабская слабость. На что этот кобель годен? Так попрыгать вокруг, да пообжиматься, а больше ничего не умеет. Даже поохотиться не в состоянии.
– Вставай, дорогой, время уже.
– Ты что, за окном ночь ещё.
– Ну сколько можно спать? У себя выспишься.
– Дай в кроватке понежиться, хоть чуть-чуть. У тебя тут мягенько.
– Не разваливайся. Ты не для того пришёл. Я тебе одеяло в дорогу уложу и вкусненькое соберу. Будет тебе мягко на твоей подстилочке.
– Погоди минуточку, я свою глазки раскрою и в твоих утону. Не сердись милая, не смотри на меня так грозно.
5
Ох, и умучала меня Ганнушка. Всегда так с ней. Не успеваю войти, как она с меня супружеский долг требует. И не слезает вообще, даже ночью жмётся ко мне, будто не знает, что я всё равно к другой уйду. А потом и к третьей, и к четвёртой и дальше по кругу, как белка в колесе. Все девочки мои, и сладенькие, и миленькие и норовистые, и спокойные, все меня ждут. Я каждую люблю. Нет никакой особенной.
– Миленькая, да не клади мне столько еды с собой, я же не съем. Спасибо тебе, дай поцелую. Быстро неделька пролетела. Мне тоже жаль. Где я ещё такую сладенькую найду? Мне пора. Вон хозяин уже стучится. Конечно, встретимся. Никуда я не исчезну. Вот родишь и мы снова побалуемся. Ты же знаешь. Умничка моя, ну не плачь. Да-да, пока хозяин не зашёл, я побалую тебя. Ну, как? Ты успокоилась? Слёзки вытерла. Всё, я пошёл. До встречи, дорогая.
6
Я так устал после последней девочки, что хозяин выпустил меня в парк одного, как и обещал: размять ноги и побегать за бабочками. В наш парк никто не забредал, везде висели таблички: частный участок со злыми собаками. Из собак, на самом деле, я был один. Мой хозяин помногу и подолгу работал и ему было не до нас. Девочек из помёта он выгодно продавал. За меня за первую неделю у очередной девочки брал деньги, а потом, если не было другой девочки, оставлял бесплатно. Все были довольны. Три недели у девочки – это полная гарантия приплода. Я обычно сразу управлялся, но людям, как говорится, иногда виднее.
Чужую собаку я заметил издалека. Она стояла у ямы, куда я приносил объедки. Я помнил, сегодня я сыт, а что будет завтра – неизвестно. Обычно я уходил, чтобы не спугнуть голодного. Но перед моим носом вспорхнула бабочка, я погнался за ней и неожиданно оказался у ямы. Это была девочка, вовсе не молоденькая, но девочка. У меня нюх на это. Я удивился, как можно быть на свободе и удержаться от спаривания. Я подбежал почти вплотную. Она была чистой, только что умытой в речной воде. И пахло от неё свободой. Я внезапно узнал её, это была Маруська. Когда-то она была в бантиках и вся залита французскими духами. Я тогда был молодой, брезгливый и неопытный. Я даже не подошёл к ней. Это была единственная девочка, которую я не взял. Французские духи отбили у меня всё обоняние, а без удовольствия я не мог. Я мягко подбежал поближе и глянул Маруське в глаза.
7
Я видела, что Тимофей приближается ко мне. Сколько лет я бегала к этой яме, а он упорно не замечал меня. Наконец заметил, главное теперь всё сделать правильно. Конечно, это был не самый подходящий момент, от меня опять воняло. Люди говорили, что это течка. Но ничего, я верила, что в этот раз он поцелует меня. Я закрыла глаза, хотя это глупо, он подумает, что я опять не хочу его видеть. Я высунула язык. Само собой получилось, хотя я знала, приличные девочки так себя не ведут. Тимофей, оказывается, уже стоял рядом и облизывал меня. Я готова была разрыдаться, мой запах вырвался из-под контроля, от меня понесло, как от дворняжки. Тут Тимофей вспрыгнул на меня и я забыла про всё.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.