Избранница герцога

Виктория Хант

Избранница герцога

Пролог

Королева Октавия зевнула и посмотрела на своих фрейлин, которые, словно сонные мухи, играли в карты. Ставкой стало новенькое аметистовое колечко Джастины, самой молодой фрейлины королевы. Та по наивности своей еще не раскусила остальных: играть леди умеют, и делают это намного лучше любого мужчины. Так что аметистовое колечко скоро достанется либо леди Филипе, либо его заберет Шерри Луиз. Правда, король Раймон не поощрял азартные игры, которыми так увлекались верные спутницы его супруги, но всё, что происходило в личных покоях королевы, не касалось короля. Этот укромный уголок принадлежал только ей. И здесь порой творились удивительные вещи или опасные, но это уже как знать.

Лишь одно королева Октавия знала наверняка: ей было скучно.

– Так не пойдет! – громко сказала она, и пять фрейлин, уютно устроившись за столиком, разом вскочили, выронив карты из рук. Они удивленно переглянулись. Неужели кто-то что-то сделал не так, и королева теперь злится на них?

– Ваше Величество? – обратилась Шерри Луиз. Как самая старшая, она не боялась гнева королевы, ведь знакомы они были с той поры, когда Октавия только была представлена будущему мужу королю, а при дворе юная леди нуждалась в подругах. Ею стала Шерри Луиз, младшая дочь одного из приближенных старого короля. С тех пор их дружба крепла, а количество секретов только росло. – Вам не нравится, как мы играем?

Октавия покачала головой.

– Я устала от игр. Слишком скучно.

Шерри Луиз изогнула тонкую, изящную бровку. Она лучше остальных знала, что если королева говорила о скуке, значит, настала пора новым увлекательным, а порой и небезопасным затеям.

– У вас есть идея?

Октавия поджала пухлую губу. Она долгое время думала, чем бы развлечь себя, но так и не придумала. Сейчас в королевстве было спокойное время. Ни скандалов среди аристократии, ни интриг, и уж тем более заговоров. Даже ни одна юная леди не допустила ошибку и не совершила непростительное действие, которое можно было бы обсудить с фрейлинами. Какое же скучное, унылое время! Ни поводов для пересудов, ни тем для рассуждений. И ведь это время было межсезоньем. Что-то интересное могло случиться чуть позже, когда столица вновь наполнится отпрысками аристократии, которые вернутся из своих загородных домов, чтобы составить удачные партии. Возможно, будут и яркие пары, и роскошные свадьбы. Может быть, немного скандалов и интриг. Но всё же до возвращения бурной жизни в столицу оставалось чуть больше месяца, а королева уже тосковала по балам, пиршествам и развлечениям.

– В прошлом сезоне, – заговорила Октавия, разглядывая своих фрейлин, – не было ни одной роскошной свадьбы.

Верные помощницы переглянулись. Они согласились, что сезон выдался спокойным и гармоничным. Каждый союз, который свершился несколько месяцев назад, был заранее обговорен.

– Думаю, вы хотите сказать, что прошлый сезон обошелся без ярких пар и громких любовных историй? – предположила Шерри Луиз, выходя вперед.

Октавия взглянула на давнюю подругу, и ее губ коснулась удовлетворительная улыбка. Получив поддержку, Шерри Луиз продолжила говорить:

– А если мы возьмем в свои руки судьбы будущих союзов?

Королева кивнула, складывая перед собой изящные тонкие руки.

Шерри Луиз не нужны были слова, ведь она и так хорошо знала королеву, словно умела заглядывать в ее мысли. Поэтому уже через пару мгновений вместо карт на столе были разложены портреты. Две линии – одна поменьше, там были портреты неженатых аристократов, а вторая – длинная, все незамужние леди, за чьими судьбами было бы интересно понаблюдать.

Фрейлины стояли вокруг стола, пока королева рассматривала портреты. Она словно сама жизнь, брала на себя смелость решать чужие судьбы. Разглядывая мужские портреты, Октавия задумчиво постукивала пальцем по гладкой столешнице. Шерри Луиз решила предложить свою помощь.

– Возможно, следует обратить внимание на графа Тодосия?

Октавия посмотрела на его портрет и поморщилась.

– Скучно.

Шерри Луиз мягко улыбнулась. Угодить королеве, даже лучшей подруге было сложно.

– Тогда имеет смысл обратить внимание на него, – она указала на рыжеволосого молодого аристократа. – Лорд Саймус. Горячая кровь, очаровательная улыбка.

Королева покачала головой.

– Слишком молод.

Шерри Луиз вновь улыбнулась. Остальные фрейлины притаились, ожидая, кого же выберет королева.

– Граф Квентин?

Королева взглянула на миниатюрный портрет черноволосого эльфа и поджала губу, покачав головой.

– Слишком правильный. Такой не посмеет ослушаться королевского приказа.

Старшая фрейлина издала короткий смешок. Она наконец-то поняла, чего именно хотела королева, и тогда, перегнувшись через стол, выудила из линии нужный портрет и подала его королеве.

– А может быть он?

Октавия перестала барабанить пальцами по столу. Она взглянула на предложенный Шерри Луиз портрет и хитро прищурилась.

– Рискованно.

– Но риск будет оправдан, Ваше Величество.

Фрейлины тихо зашептались, и каждой хотелось высказаться насчет того, кого выбрала Шерри Луиз. Ведь если все получится, то это событие станет главным в текущем сезоне. А может быть, за весь год. Октавия уже мысленно представляла, как взбудоражится весь замок, ох нет, всё королевство, когда станет известно, что верный советник и хороший друг короля вот-вот женится. И партию ему выберет сама королева.

– Да, пусть будет он.

Шерри Луиз осторожно положила на стол портрет. Она одобрительно кивнула другим девушкам.

– Тогда нам нужно выбрать кандидаток.

– Хм, – протянула Октавия, разглядывая длинный ряд портретов незамужних аристократок. – С этим будет сложнее.

– Но мы справимся, – поддержала королеву Шерри Луиз.

– Конечно, – закивала королева, и все фрейлины приблизились к столу, чтобы начать жаркое обсуждение кандидаток на роль будущей герцогини Ретт. Той, кто очень скоро станет супругой королевского советника.

И пока фрейлины вели беседу, порой переходящую в спор, Октавия глядела на портрет герцога Ретта. Орсен Ретт. Что ж, он идеально подходил на роль того, о ком очень скоро заговорит всё королевство. И Октавия позаботится, чтобы рядом с самым влиятельным советником короля оказалась подходящая партия. Та, что однажды послужит королеве верой и правдой, став верной помощницей…

Глава 1

– Сегодня отличная погода, милорд. Мне приказать подготовить вам Верного?

Орсен отвлекся от бумаг, над которыми сидел с раннего утра, и взглянул на своего помощника Тео, который вошел в кабинет, неся в руках поднос с полуденным чаем. Время для перерыва, а Орсен даже не заметил, как провел почти полдня над утомительными прошениями, которые еще стоило рассмотреть и передать королю на ознакомление.

– О чем ты?

– Погода, милорд, отличная.

Орсен повернул голову и взглянул на окно, залитое светом. Может погода и была отличная, зато настроение у советника короля было плохое. Работы накопилось много, а желания трудиться над новыми законами не было. Хоть в королевстве, как считали многие, было спокойно, но что-то не давало покоя самому герцогу Ретту. Словно шестое чувство нашептывало ему, что грядет что-то необычное, неожиданное. То, о чем герцог даже в страшных снах не мог помыслить. А то, что это событие будет малоприятным для королевского советника, он понимал и без лишних раздумий.

– Нет. Никаких прогулок. Лучше убери поднос и возьмись за ту стопку писем.

Тео поморщился, но, поставив поднос на дальний стол, с энтузиазмом принялся разгребать корреспонденцию. Герцога Ретта по праву считали вторым после короля. Он знал всё и обо всех. К нему обращались по любому вопросу. Каждый считал своим долгом написать Орсену, и неважно какая причина побуждала того или иного взять перо в свою руку. Лишь бы герцог Ретт о нем не позабыл.

Порой Орсен хотел сбежать от работы и спрятаться в каком-нибудь крошечном доме далеко-далеко от столицы. Побыть наедине с природой, привести в чувства свой воспаленный от тяжелого умственного труда мозг и, конечно же, научиться расслабляться. Но увы, весь Арвингстон считал иначе. И вот Орсен вновь просматривал не терпящих отлагательств бумаги, пока его молодой и энергичный помощник корпел над десятком свежих писем, формируя две стопки – одна для важных и срочных, вторая – мусор, на который можно ответить, когда будет свободное время. Однако у герцога этого самого времени совершенно не было.

А ведь сейчас на самом деле было затишье. Межсезонье. Столица находилась в полудреме. Король отправился в загородную резиденцию, где занимался тем, что охотился с верными помощниками, которых мало заботила политика, пока его очаровательная супруга томилась в замке в окружении фрейлин. И да, Орсену даже это нужно было знать: кто и чем занимается, чтобы не упустить ни одной важной детали.

С королем Раймоном герцог Ретт был знаком много лет. С тех пор, когда они были еще детьми, а будущий король и не планировал примерять корону. В ту пору Раймон мечтал о путешествиях и сражениях, тогда как его верный помощник и друг занимался тем, что много учился и выстраивал нужные связи, как того требовало его будущее. Ведь следующему герцогу Ретту повезло родиться в одной из самых богатых и влиятельных семей Арвингстона. Его судьба, впрочем, как и судьба Раймона, была предопределена с рождения, и вот настало то время, когда каждый занял свое место. Разве что у короля было время для охоты и балов, а Орсену приходилось работать, чтобы королевство не знало бед, как это случилось много лет назад. Нет, советник короля более не позволит, чтобы события Красного восстания вновь повторились.

Выдохнув, Орсен отложил бумаги и вновь взглянул на залитое полуденным солнечным светом окно. В кабинете было душно. Герцог поднялся из-за стола и направился к окну. Тео отвлекся от писем и наблюдал за советником.

Орсен, подойдя к окну, отворил одну раму, и теплый воздух ворвался в кабинет. Подняв руку, герцог Ретт коснулся шейного платка, потянул за узел, немого его расслабив. Вдохнул. Прикрыл глаза. Возможно, Тео прав, и ему действительно нужен отдых?

Имеет смысл задуматься о том, чтобы взять крошечный перерыв и перевести дыхание. Но только Орсен об этом подумал, как в двери постучали.

– Войдите, – сказал герцог Ретт, оборачиваясь на звук.

В кабинет, шурша подошвами, вошел престарелый дворецкий. Он нес в своих дряхлеющих руках поднос, но не с чаем, как мог бы подумать Орсен, а еще одну стопку писем. Видимо, это никогда не закончится.

– Ваша корреспонденция, милорд, – сказал дворецкий, и письма из его рук забрал Тео.

– Благодарю, Эндрю.

Дворецкий поклонился и также, шурша подошвами ботинок, вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь.

Порой Орсен задумывался над тем, чтобы отправить Эндрю на заслуженный отдых. Но зная, сколько лет дворецкий прослужил в семье Реттов, так и не смог предложить тому уйти на пенсию. Пожалуй, он подождет того момента, когда Эндрю сам пожелает уйти на отдых. Орсен чувствовал себя примерно так же – он всю свою сознательную жизнь отдавал работе, а о личном счастье никогда не задумывался. Да и времени не было думать. Нужно работать.

– Если будет что-то срочное, передай мне, – обратился он к Тео, тем временем возвращаясь за рабочий стол.

– Конечно, милорд, – ответил помощник, с усердием разбивая печати и просматривая письма.

Но стоило Орсену вновь склониться над бумагами, как он услышал сначала громкий выдох Тео, а потом и его удивленный голос.

– Милорд, здесь… Эмм… Здесь письмо для вас. От королевы.

– Что? – удивился Орсен, глядя на то, как его помощник приблизился к рабочему столу и положил письмо. Нахмурился. С королевой Октавией у Орсена были несколько напряженные отношения. Нет, они не были настроены друг против друга, но все же некоторое недопонимание между королевой и благородным лордом имелось. Но вот что беспокоило Орсена, пока он брал в руки письмо и просматривал его, так то, что могло заставить Октавию написать ему, вместо того чтобы призвать в замок и лично приказать, что она делала редко, но все же позволяла себе такую слабость.

Вчитываясь в ровные аккуратные строчки, зрачки Орсена с каждым прочитанным словом расширялись. Прочитав письмо один раз, он поморгал и принялся сразу же перечитывать. Потом положил сложенный пополам лист и взглянул на Тео. Тот молчал, но явно был обескуражен так же сильно, как и герцог.

– Мне подготовить ответ? – спросил Тео, пока Орсен прокручивал в памяти каждое слово, что прочитал в письме королевы.

Он покачал головой и встал из-за стола. Вновь направился к окну и взглянул на лужайку, окруженную невысоким кустарником. Этот городской дом был в десяти минутах езды от замка, но отчего-то Октавия решила именно так уведомить королевского советника о своих планах.

Герцог криво усмехнулся.

– Королева скучает, – сообщил он помощнику, продолжая глядеть в никуда. – Она решила, что может за мой счет развеять скуку. Что же, каким бы ни был ее план, давай подыграем.

– Что? – прошептал Тео и приблизился к герцогу. – Вы хотите дать согласие?

Орсен кивнул. Он слишком хорошо знал королеву. И если та выбрала его, герцога Ретта в качестве своей новой забавы, он, пожалуй, позволит втянуть себя в игру. Разве что итог будет иным.

– Она что-то задумала, – повторил свои мысли Орсен. – А я должен знать обо всем, что происходит во дворце.

Тео нахмурился. Он был слишком юн и неопытен, чтобы понимать, какие порой странные и опасные интриги устраивала королева Октавия ради того, чтобы развеять свою скуку. Но вот чтобы женить герцога Ретта, да еще на той, на кого сам бы Орсен в жизни не обратил внимания, вот что было интересно. Значит, у королевы есть план. И королевский советник обязательно его раскусит, потому что в эту игру могут играть и двое.

– Подготовь для королевы ответ. Сообщи, что я принимаю предложение.

Тео вытянулся в лице, но промолчал.

– Но с условием: для начала я должен познакомиться с невестой. Она переедет в этот дом ровно на три недели, чтобы мы могли получше узнать друг друга.

Помощник сглотнул. Кажется, он начал понимать, какая интересная и, пожалуй, интригующая игра здесь начинается. Что же, решил Орсен, юному Теодору Франью пора повзрослеть.

***

– Здесь!

– Нет, здесь!

– Я видела ее там! – отовсюду доносились звонкие девичьи голоса.

Кто бы услышал их, решил, что стайка веселых девиц, подхватив свои нарядные платья, носится по саду в поисках своей подружки. Но та, кого они искали, знала, что она никогда не будет этим озорным леди подругой. Притаившись, девушка почти не дышала, слушая, как мимо пробегают девицы, громко перекликаясь и смеясь. И порой волосы шевелились на затылке от слов, которые могла услышать только она.

– Эй, Свинарка, ты где?

– Грязнушка? Отзовись!

Поморщившись, девушка приложила ладонь к груди. Ее крошечное сердечко испуганно билось в груди. Если ее поймают, то сделают то, что обещала Мелисса. И только стоило подумать об играх, в которых то и дело ей приходилось участвовать, как девушка едва не разрыдалась. Она так устала бороться со своей судьбой, что порой опускались руки, но сдаваться было слишком рано. По крайней мере, она не позволит Мелиссе вновь окунуть ее в грязь, как та делала не единожды.

– Ну и где она? – послышался невольный голос одной из подружек Мелиссы.

– Трусливая букашка спряталась в своей грязной норке, – усмехнулась вторая подружка.

Жестокие девочки выросли в не менее ожесточенных девушек, которых иные считали благородными леди из уважаемых семей. Такой же была и Мелисса, хозяйка Эйвери. Той самой несчастной девушки, которой приходилось прятаться, вжимаясь в холодную землю спиной.

– Да бросайте вы уже эту беготню, – теперь громогласно звучал голос самой Мелиссы. – Она рано или поздно вылезет из своей норы. Вот тогда-то мы ее и сунем в лужу.

– Или в свиное корыто, – предложила одна из подруг. Остальные хором поддержали и рассмеялись.

– Пойдемте есть печенье, – сказала Мелисса. Вскоре девичьи голоса умолкли, а Эйвери наконец-то смогла выдохнуть.

Однако выбираться из своего убежища она не торопилась. Продолжая лежать на холодной земле и старательно игнорируя насекомых, который копошились вокруг ее тела, девушка смотрела на небо, которое проглядывалось сквозь тяжелые еловые ветви. Эйвери думала о том, как бы сложилась ее судьба, будь живы родители и не попади она в семью Мелиссы.

Возможно, все было бы иначе. Точно! Определенно ее судьба была бы иной. Но сейчас Эйвери лежала на земле, смотрела на голубое небо и отсчитывала минуты, когда сможет вернуться в дом. Она вновь возьмется за работу, пока Мелисса и остальные девицы будут распивать чаи, уплетать за обе щеки печенье и ждать момента, когда можно будет опять поиздеваться над бедной служанкой, за которую никто и никогда не заступится. Ведь она Отмеченная. Прокаженная. Грязная. Та, кого ненавидят во всем Арвингстоне.

Выдохнув, Эйви зажмурилась. Глаза обожгли непрошеные слезы. Смахнув капельки соленой влаги, девушка перевернулась на живот и поднялась сначала на четвереньки. Осмотрелась. Убедившись, что ее не поджидают, выбралась из укрытия. Старательно отряхивая рабочее платье, Эйви осознала, что листва да грязь все равно перепачкали платье. Значит, ее опять будут ругать.

Эйвери уже привыкла к подобному обращению с собой. Не спеша добравшись до дома, Эйви прислушалась. Голосов Мелиссы и ее подружек не было слышно. Возможно, они вернулись в дом, покинув лужайку, где ранее расположились, раскинув пестрые покрывала и водрузив на них корзины, полные сладостей. Кто-то или что-то вынудило их покинуть лужайку. Это не понравилось Эйви. Теперь она не знала, откуда ожидать удар.

– Вот ты где! – голос экономки заставил Эйвери вздрогнуть и резко обернуться.

Женщина спешила к ней, подхватив подол своего рабочего платья.

Эйви быстро поклонилась. Так было положено. Ведь ее статус даже среди слуг считалось низким.

– Что-то случилось?

– Случилось?! Да, случилось! – возмутилась экономка, тяжело дыша. – Где ты пропадала? И что с твоим платьем?

Эйви замялась. Она знала, что экономке известно, чем занимается Мелисса и ее подружки, когда тем становится скучно, но предпочла промолчать. Хотя и экономке тоже было все равно, гоняли ли Эйви по саду девицы или та сама свалилась в какой-нибудь ручей.

– Приведи себя в порядок и иди в дом. Через пятнадцать минут собирают всех слуг.

– Что-то случилось? – повторила Эйви.

Экономка фыркнула.

– Конечно же, – тряхнула та головой. – Леди Мелисса получила королевский ответ. Она выходит замуж.

– Что? – ахнула Эйвери, не веря собственным ушам.

Экономка выпятила грудь, словно гордилась, что хозяйская дочка выходит замуж.

– Да-да, сама королева озаботилась будущим леди Мелиссы. Ей в мужья пророчат самого королевского советника!

Девушка удивленно изогнула бровь.

– Советника?

Экономка закивала. Кажется, ей нравилось сама мысль, что она раньше остальных была уведомлена о происходящих в доме событиях и могла этим похвастаться перед другими слугами.

– Разве не принц?

Стоило Эйви озвучить фантазии Мелиссы, которая с детства всем говорила, что однажды выйдет замуж за принца и станет принцессой, как лицо экономки помрачнело.

– Не вздумай больше рта своего открывать, Грязнушка! Иди уже, переоденься. И умойся наконец. Вон лицо все запачкала, – и с этими словами экономка удалилась, покачивая округлыми бедрами.

Эйви поджала губу и отвернулась, размышляя над тем, как сейчас рвет и мечет в своей комнате Мелисса, которая должна будет выйти замуж за королевского советника, а не за принца, как мечтала об этом всю свою жизнь. Пожалуй, все было не так плохо, как могло показаться. Скоро Мелисса покинет отчий дом, и Эйви наконец-то сможет дышать чуточку свободней. Улыбаясь своим мыслям, девушка отправилась в каморку, которая была выделена ей над конюшней. Летом там было слишком жарко, а зимой завывали северные ветра. Но Эйви не печалилась. Она была по крайней мере жива, и это уже лучше, чем то, что случилось с ее родителями.

Глава 2

Повозку трясло почти всю дорогу. Эйвери несколько раз ударилась головой о багаж, который собрала с собой Мелисса, и теперь, потирая ушибленное в очередной раз место, она тихонечко вздохнула. Кто же знал, что всё так обернется.

Еще шесть дней назад, когда стало известно о том, что королева Октавия поучаствовала в судьбе наследницы Нестора Оберия Мелиссы, которой суждено было стать супругой герцога Ретта (вроде бы так его звали, но Эйви точно не запомнила его имя), девушка думала, что ее беспокойная жизнь наконец-то закончится. Мелисса покинет родительский дом, отправится в столицу Арвингстона, как мечтала всю свою жизнь, а Эйви останется продолжать служить в доме Оберии. Она наконец-то сможет выдохнуть. Ведь Мелисса и ее злые подружки больше не будут мучить молодую служанку, за которую никто в доме не решился ни разу вступиться. То есть однажды за нее заступились, но слуги, которые посмели перечить молодой госпоже, тут же поплатились. С тех пор Эйви стала прокаженной в доме Оберии. Впрочем, так оно и было.

Эйвери потерла крошеную шишку на голове и глубоко вздохнула.

В тот день, когда Мелисса узнала, что должна будет стать женой королевского советника, который был почти вдвое ее старше, а не выйти замуж за принца, разразился скандал. Эйви слышала его отголоски в конюшне, где помогала прибирать за лошадьми. Ее редко пускали работать в дом, считая грязной девчонкой. Мол, больше испачкает, чем пользы будет. Эйви не страшилась тяжелой работы, и ей даже нравилось, как можно дальше быть от особняка Оберии. Но в тот день Эйвери отдала бы всё, что у нее было, чтобы взглянуть на то, как Мелисса билась в истерике. Говорят, она выплакала столько слез, что ее шелковые подушечки можно было отжимать поутру. Впрочем, радость Эйви длилась недолго. Уже на следующий день ее и еще пятерых слуг вызвал к себе сам граф Нестор и велел тем слушать его внимательно и выполнять всё, что он скажет. Эйви испугалась за свою жизнь, особенно после того, как он заявил:

– Моя дочь приглашена в резиденцию герцога Ретта. Она пробудет там ровно три недели, после вернется домой, чтобы провести подготовку к свадьбе. Вам, как тем, кого лично выбрала леди Мелисса, положено будет отправиться с ней в дом жениха и внимательно приглядывать за моей дочерью. Чтобы ни одного волоска с ее головы не упало, вам понятно?!

Слуги хором подтвердили слова графа.

– Вы должны неустанно следить за леди Мелиссой, выполнять все ее приказы, даже если они вам покажутся опасными или странными. Меня не волнует, как вы будете там жить. Меня беспокоит лишь одно: моя дочь будет находиться в доме герцога, и я желаю, нет, требую, чтобы она находилась там в полной безопасности. А вам поручаю оберегать мою доченьку.

Эйви в тот миг едва ли не согнулась пополам от страха. Уж больно грозно звучал голос лорда Оберии. Тот обожал дочку, выполнял все ее прихоти и, конечно же, закрывал глаза на то, что порой делала его горячо любимая наследница. Мелисса была избалована и жестока. Эйви, как никто другой, знала это, потому что сама не раз проходила через странные игры своей госпожи, то запирающая Эйви в чулане, то гоняющая ее по саду. Мелисса делала все, что хотела. И Эйви даже в какой-то миг стало жаль герцога, которому придется терпеть капризы молодой жены. Но с другой стороны, может хоть ему удастся осадить властную и жестокую девчонку.

Только одного Эйвери не понимала – почему ее тоже выбрали в сопровождающие. Ведь от нее толку мало. По дому она почти не выполняла дел, лишь отвечала за сад, конюшню и прочую грязную работенку. Но очень быстро Эйви осознала истинные причины того, что Мелисса захотела взять ее с собой – над кем-то же надо будет издеваться в доме герцога Ретта. Почему бы не забрать любимую игрушку с собой?

Тошнотворный комок подступил к горлу девушки.

И ведь выбора у нее не было. Приказ графа Нестора Оберии не обсуждался.

Эйви пришлось собрать с собой небольшую дорожную сумку, в которую она сложила все самое лучшее (не могла же она появиться в штопанной одежде в чужом доме) и готовиться к поездке. Благо что Мелиссе в оставшиеся дни до отъезда не пришло в голову выместить зло на девушке. Она была занята тем, что спорила с отцом, собирала свой бесконечный багаж и вновь спорила с отцом. Ведь юная леди не хотела выходить замуж за герцога. Ей нужен был принц.

Повозку вновь тряхнуло на резком повороте. Кажется, извозчик торопился не отстать от других повозок и кареты, в которой в гордом одиночестве восседала Мелисса.

Ухватившись за ящик, Эйви вздохнула. Ее не пустили даже в повозку к остальным слугам, так как те не пожелали делить одно пространство с Отмеченной. Все считали, что если будут общаться с Эйви, то обязательно накликают на себя беду.